– Скажем, пани Бася. Годами видимся в вашем казино, а когда понадобилось о чем-то ее спросить, не могла позвонить – фамилия из головы вылетела. А теперь тоже проблема…
– Кто же вам сейчас нужен?
– Двое нужны, но одного я не вижу, должно быть, не пришел, а второй вон тот, за рулеткой по двадцати пяти. Стоит рядом с японцем.
Пан Стась глянул и даже глазом не моргнул.
– Редко он у нас бывает… С радостью помог бы пани, но сам не знаю, кто такой. Может, стоит поинтересоваться в бюро обслуживания?
– Да вы не хуже меня знаете, не любят в бюро обслуживания, когда интересуются.
– А зачем он пани?
Я кинула на пана Стася укоризненный взгляд беззащитной лани.
– А что, я не имею права влюбиться в него? И попытаться охмурить на нейтральной территории? Любви все возрасты покорны… Имею право или не имею?!
Пан Стась спохватился и принялся каяться: ох, какую же бестактность он допустил, разумеется, я не только имею право, а вообще… он просто удивлен, что это мне приходится охмурять, а не наоборот, и где у этих мужчин глаза? И пообещал непременно помочь, хотя мы оба прекрасно понимали, что обещания своего он не сдержит. Что ж, отрицательный результат тоже результат. Теперь я окончательно уверилась, что интересующий меня субъект наверняка какой-то серьезный криминальный авторитет.
Вся надежда на Витека. В холле я появилась как раз вовремя, он только что вошел, но сейчас стало ясно, какую же глупость отмочили мы с Мартой. В залы казино Витека не впустят: мало того что без галстука, так еще и в джинсах. Как же я покажу ему горбоносый объект? Сам он его не опознает, ведь пожара на кассетах не видел. Не могу же я схватить нашего мафиози за руку и на минутку выволочь из зала, чтобы продемонстрировать Витеку?
Вдвоем с Витеком мы уселись за столиком на галерейке, и я изложила суть проблемы.
Умный парень понял все с полуслова и, не скрывая иронии, проговорил:
– Моя задача – проследить за ним, узнать, где живет и вообще кто он такой. Ладно, заметано. Только когда, интересно, он соизволит отсюда уйти, может, к утру?
– Вот именно! – с горечью подхватила я. – А от двери его не увидеть, сидит за последним столом, холера! И вообще жаль, что ты не одет.
– А что же я, голый?
– Галстук я бы тебе, возможно, и раздобыла, но вот брюки с кого-нибудь стянуть вряд ли удастся.
– А зачем он вам? Что вы намерены делать с этим типом?
Я честно призналась – понятия не имею. И Марта тоже. Что-то говорило мне, что это преступник, о котором ни полиция, ни мы с Мартой ничего не знаем, а очень хотелось бы знать. Независимо от того, используем его в своем сериале или нет. И Бартек тоже заразился нашим любопытством, но Бартека нет под рукой. А Витек, похоже, не заразился.
– Ладно, – заговорил Витек, явно желая успокоить меня. – Поговорю со своими, может, кто что знает…
И тут неожиданно горбоносый объект вышел из зала казино. Не поднимая головы, стал спускаться по лестнице, а поскольку лестница состояла из нескольких маршей, показывался нам и анфас, и в профиль.
– Вот он! – дико прошипела я. – Хорошо рассмотрел? Проследи за ним.
– Зачем? – с невозмутимым спокойствием спросил Витек. – Я и так его знаю. А если увяжусь за ним – вряд ли вернусь живым.
– Так кто же он?
– Контролер. Посредник. Правая рука того самого Кубяка, о котором вы столько говорили. Да-да, финансовая деятельность в самом широком аспекте – и давать в долг, и выбивать задолженность. Действует во всех направлениях, но очень умно и осторожно, не высовывается, в лидеры не лезет, его вполне устраивает роль подчиненного. Выполняет поручения, следит и огребает денежки. Возможно, иногда и лично вмешивается, но редко.
– Какое-то имя у него имеется?
– Как же без имени? Лех Пащик. Проживает в комфортабельной квартире на Домбровского, недалеко от Волоской. Три комнаты в бельэтаже.
Помолчав и переварив услышанное, я тихо заметила:
– Вот бы я посмеялась, если бы это оказалась та самая квартира…
– Какая?
– Собственность тетушки Элеоноры. Супруг покойный, мой родной дядюшка, еще при жизни, ясное дело, сделал в этой квартирке такой тайник, которого ни один нормальный человек не в состояли обнаружить. Тетушка Элеонора могла показать его тому, кто купил ее квартиру, когда она сама переселялась в последнее свое жизненное прибежище, роскошный дом опеки. Скончалась она давно и вряд ли кому другому рассказала о тайнике.
– Честно говоря, я бы тоже посмеялся, – кивнул Витек. – И что теперь?
Потрясающая новость, ничего не скажешь. Немного привыкнув к ней, я смогла задавать вопросы:
– Послушай, а он всегда так выглядел, как сегодня? Усов не сбрил, прическу не сменил?
– Каких усов? Никогда не было у него усов. И бороды не было.
– Значит, специально ради пожара переоделся и изменил внешность. Приклеил усы, напялил парик, спереди и в самом деле трудно было его признать. Только вот с носом промахнулся. Слушай, ты как думаешь, полиция подозревает?
Витек не сразу ответил. Сначала подозвал официантку и заказал кофе. Я от кофе отказалась, упорно придерживаясь минеральной воды с лимонным соком и очень надеясь, что непременно потеряю сто, а может, и целых сто пятьдесят граммов. Говорят, от эмоций человек здорово худеет…
Тут заверещал мой мобильный. Звонил Бартек, я еле его слышала.
– Ты где находишься? – прокричала я. – Половины не разбираю.
– Еду из Щецина, – донеслось в ответ. – Я тебя тоже почти не слышу. Нет ли там поблизости Марты? В эту пору она обычно бывает у тебя.
Интересно, какая нелегкая занесла его в Щецин? И я закричала в ответ:
– Не обязательно у меня, но и в самом деле поблизости. Под одной крышей, можно сказать. Кроме нас, здесь еще порядочно посторонних, но это не имеет значения.
– Ага, значит, вы обе в казино?
Надо же, догадался!
– В казино, а что?
– Да ничего. Из двух зол… Не говори ей, что я звонил.
Тут вместо слов послышались скрежет и завывания. Я терпеливо пережидала.
– …завтра буду, – наконец донеслось что-то членораздельное. – И много новенького. А ей не говори, я сам с ней разберусь.
– А если она станет плакать? – поспешила я с вопросом, пока не отключился, тем более что его последние слова прозвучали на редкостью отчетливо. Надо же воспользоваться такой удачной для связи полосой.
– Не верююю… – опять завывающе донеслось с другого конца света, и связь прервалась.
Буду знать, что где-то под Щецином имеется на редкость неблагоприятный для переговоров участок.
За время моего общения с Бартеком Витек успел не только выпить кофе, но и продумать проблему. Начал он со своего обычного заявления:
– Я там ни во что не вмешиваюсь, но, когда заказывают такси, клиент называет свою фамилию и адрес. И если меня спрашивает о нем знакомая, почему не сказать? Имею право. Другое дело – полиция. В полицию с доносом не попрусь, да и о чем доносить? Ведь я могу и не слышать, что там болтает шоферня, какое мое дело? А нашему брату приходится возить всяких, откуда мне знать, кто мой клиент, может, серийный маньяк-убийца, на нем не написано. Мы с клиента досье не требуем. Я бы быстренько загнулся, если бы интересовался каждым. Потому на меня не ссылайтесь, а сами свободно можете и полиции намекнуть, раз видели, что крутился вокруг пожара…
– Если пожелаешь, тоже можешь увидеть его на пленке.
– Охотно погляжу, но опять же не признаюсь. А пожар вы с Мартой увязываете… увязываете всерьез или только в вашем сценарии?
– С чем?
– Да с преступлениями же!
Трудный вопрос, так, с ходу, и не ответишь, особенно учитывая все последние поправки и дополнения. У нас шантаж, в действительности долги… Езус-Мария, все труднее в нашей стране базироваться на реалиях. Видно, придется мне в своем творчестве переключиться на сказки или исторические романы. Однако отвечать на вопрос надо, и я откровенно ответила:
– Холера его знает… Сдается мне, пожар и в жизни представляет одно из звеньев всех этих преступлений, но я ни за что не поручусь. А признайся, идеи у нас бывают отличные. Вот хотя бы решение вызвать тебя сюда.
– Признаюсь. Кофе я выпил с удовольствием.
Марта не заметила ни ухода носатого Леха, ни появления Витека. Счастье в игре свалилось на нее неожиданно, ни о чем другом она не могла думать, с головой погрузившись в игру, и лишь отмахнулась от меня, когда я снова деликатно постучала по ее плечу.
Что ж, я ее прекрасно понимала и не обиделась. Терпеливо простояла за спиной девушки целых три оборота рулетки, пока душа не подсказала мне – все, кончилось Мартино везение. Теперь она станет проигрывать. Почему-то такие вещи сразу угадываешь о других, о себе – очень редко, к сожалению. Должно быть, эмоции мешают. Я дала Марте возможность сделать еще одну ставку, которую она и проиграла. А когда Марта потянулась за новыми жетонами, я решительно воспротивилась.
– Хватит! Потрясающие новости! – прошипела я ей в самое ухо. – Уже известно, кто тот тип с носом!
Нервно вздрогнув, Марта обернулась ко мне.
– Ты чего? У меня пошла игра! Не мешай!
– Кончилась полоса удачи! Теперь будешь проигрывать. Вставай и пошли.
Оторвать игрока от рулетки после нескольких выигрышей подряд очень непросто. Марта все еще колебалась, и мне пришлось выпустить в нее целый залп потрясающих новостей:
– Витек его знает, он живет в квартире тетушки Элеоноры, где дядя сделал секретный тайник, правая рука Кубяка, сам поджигал, сам стрелял, вот у нас и появился убийца, настоящий, надо будет сообщить в полицию, а для нас он может быть правой рукой Ящера Збиня, так что просто мечта, представляешь, каким галопом теперь помчится сюжет…
На Марту жалко было смотреть. Азартная натура, возможно, и взяла бы верх над чувством долга, но время было уже упущено, ставки сделаны. Тоскливый взгляд на рулетку, злой на меня. Я была неумолима:
– Забирай свой выигранный хлам и пошли! Надо срочно обсудить все это.
И я чуть ли не силой вытащила Марту из-за стола и поволокла к выходу. Она шла, не отводя глаз от рулетки, едва не вывернув шею, и только у кассы пришла в себя.
– Четырнадцать с половиной тысяч! – сказала она, огребая кучу денег. – Может, и хорошо, что ты меня увела, удача шла волнами, могла бы ведь и все спустить. Давай сядем где-нибудь в уголке и ты мне все повторишь, я ведь ничегошеньки не поняла.
К этому времени казино заполнилось, и мы с трудом отыскали два свободных кресла.
– Ничего удивительного, я ведь несла чушь, лишь бы тебя оторвать от рулетки. На самом же деле все обстоит так…
И я подробно пересказала соавторше полученные от Витека сведения. Марта ахала и то и дело хвалила Витека. О Бартеке я пока ни слова ей не сказала. Во всяком случае до тех пор, пока мы не обсудили новости и не решили, в каком виде они отразятся в нашем сценарии.
– Вот и получается – не нужен нам оказался Бартек, – с горечью подвела итоги Марта. – От Витека больше пользы.
Я позволила себе не согласиться с девушкой.
– А это смотря для чего. Я вот, например, подозреваю, что Бартек тебя любит.
– Спятила! С чего это ты взяла?
– Так… интуиция подсказывает. Ну и еще кое-что… скажем, жизненный опыт.
Марта невидящим взглядом уставилась в клубящуюся вокруг нас толпу. Долго молчала, потом недовольно заметила:
– Тесно тут стало. Пожалуй, поеду домой.
Я и не подумала уезжать вместе с ней. Кто сказал, что мы обязаны возвращаться домой в одно время? Во всяком случае, вернулась я в выигрыше.
– 22 -
– Я сделал это только ради вас, – заявил Бартек, сидя за моим столом и без особого отвращения глядя на сосиски в хреновом соусе, которые я поставила в тарелке перед ним. – Ведь лично мне этот Щецин нужен как чирей на заднице. Но я же видел – не успокоитесь, пока не выясните, а у меня были кое-какие возможности. Я там многих знаю, так что сами понимаете. Этот ваш Липчак вроде как проживал в Щецине, следовательно, полиция начнет опрашивать людей. Полиции вряд ли кто что расскажет, мне – другое дело. Ну и действительно удалось кое-что разузнать.
Ясное дело, встречу организовала я, пригласив к себе отдельно Марту, отдельно Бартека.
Правда, Бартек попытался было самостоятельно связаться с Мартой, но явно недооценил степени ее травмированности Домиником. Да я и сама не была уверена, что мои усилия увенчаются успехом, видела же, как она внутренне словно одеревенела. К счастью, Марта была девушкой со здоровой психикой. И неглупой.
И тем не менее с Бартеком по телефону говорила тоном, способным погасить яростно бушующий пожар прерий, однако тут же позвонила мне со столь же яростной самокритикой, правда перемежающейся выражениями по его адресу. Бартек тоже позвонил мне сразу после тяжелого разговора с Мартой – смертельно обиженный и надутый, как мыльный пузырь, преувеличенным чувством собственного достоинства. Он вообще-то может прийти, ведь располагает существенными для нас сведениями обо всех этих последних убийствах, хотя и не уверен, что мне это нужно, а навязываться со своими сведениями не намерен. Разумеется, если я пожелаю…
Пришлось приложить максимум усилий, доказывая, что ничего другого в жизни я столь горячо не желаю. Договариваясь на определенное время, я предусмотрительно сделала поправки на характерные особенности обоих.
Бартек опоздал всего на полчаса, что весьма красноречиво доказывало всю глубину его обиды на нас. Такая поспешность с его стороны чуть было не разрушила мои кулинарные планы, однако удалось выйти из положения. Мартуся оправдала мои прогнозы, явившись задолго до назначенного времени. Я даже успела почти все обсудить с ней, если, конечно, можно назвать обсуждением отдельные эмоциональные выкрики с ее стороны в ответ на мои деловые замечания.
Марте почему-то не понравились три аккуратно заполненные машинописные страницы, которые я подсунула ей под нос, как только она появилась. На упомянутых страницах я выписала аккуратно, по пунктам, в хронологическом порядке все известные нам реальные факты, а рядышком фигурировали они же, вплетенные в фабулу сценария. По-моему, все это выглядело впечатляюще, и Mapта явно была потрясена, вот только зачем так кричать?
– Что ты мне суешь, что суешь? – вопила соавторша. – Совести у тебя нет! Неужели не соображаешь – сейчас я не в состоянии соображать?! Что?! Подряд два "соображать"? Она еще издевается! Ну почему я такая невезучая? Вот у тебя все есть, и дети есть… Есть или нет? Вот видишь! И мне бы тоже хотелось! Неужели ни один мужчина не в состоянии переварить мои казино?! Ну что в них плохого?.. А это тебе Витек сообщил? И ты уверена, что поджигал Пащик… нет, Пентак или, как его, Плуцек?
Дети вперемешку с Плуцеками и Пащиками меня не смутили, я прекрасно понимала Мартусю и не обижалась.
– Прочти все спокойно и продумай. Хорошо бы до того, как придет Бартек, чтобы обсудить с ним…
– Ах, так он все же соизволит появиться? Говорил мне что-то по телефону, пришлось притвориться, что себя не помню от злости. Так он придет, ты меня не разыгрываешь?
– Интересно, куда же ему идти? Во Дворец культуры? Ты же его и на порог бы не пустила.
Марта все же плохо соображала.
– При чем здесь Дворец культуры? Что ему там делать? Хотя и там есть казино. Значит, придет к тебе? Тогда прощай, я ухожу. Нет, наоборот, ни за что не уйду, даже если бы ты принялась выгонять меня пинками! А почему пивом не угощаешь? Дома не было, на работе, сама знаешь, не держат…
– У меня остались две последние банки. Бартек обещал привезти.
– Тогда тем более не уйду, и не жди!
– Но пиво получишь при одном условии.
– Каком? – насторожилась Марта.
– Будешь есть сосиски в хреновом соусе, я не рассчитала, получилась прорва, одной не справиться.
Вот по какой причине и перед Бартеком стояла тарелка с сосисками. Как я уже сказала, он явился почти без опоздания, а я очень хорошо помнила правило: голодный мужчина не человек, сытый же расслабляется и идет на всяческие уступки.
Поначалу я собиралась сразу же оставить их одних, удалившись в кухню под предлогом помешивания сосисок, которые вовсе в этом не нуждались. Готовила я их в большой огнеупорной кастрюле с непригорающим дном и соус сделала пожиже. Из моих планов ничего не вышло. Оба, и Бартек, и Марта, немедленно потащились за мной в кухню, явно не желая оставаться вдвоем, и потребовали обещанных сосисок. Пришлось разложить угощение по тарелкам и возвращаться в гостиную.
Не знаю, был ли Бартек голоден, однако закон природы себя оправдал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
– Кто же вам сейчас нужен?
– Двое нужны, но одного я не вижу, должно быть, не пришел, а второй вон тот, за рулеткой по двадцати пяти. Стоит рядом с японцем.
Пан Стась глянул и даже глазом не моргнул.
– Редко он у нас бывает… С радостью помог бы пани, но сам не знаю, кто такой. Может, стоит поинтересоваться в бюро обслуживания?
– Да вы не хуже меня знаете, не любят в бюро обслуживания, когда интересуются.
– А зачем он пани?
Я кинула на пана Стася укоризненный взгляд беззащитной лани.
– А что, я не имею права влюбиться в него? И попытаться охмурить на нейтральной территории? Любви все возрасты покорны… Имею право или не имею?!
Пан Стась спохватился и принялся каяться: ох, какую же бестактность он допустил, разумеется, я не только имею право, а вообще… он просто удивлен, что это мне приходится охмурять, а не наоборот, и где у этих мужчин глаза? И пообещал непременно помочь, хотя мы оба прекрасно понимали, что обещания своего он не сдержит. Что ж, отрицательный результат тоже результат. Теперь я окончательно уверилась, что интересующий меня субъект наверняка какой-то серьезный криминальный авторитет.
Вся надежда на Витека. В холле я появилась как раз вовремя, он только что вошел, но сейчас стало ясно, какую же глупость отмочили мы с Мартой. В залы казино Витека не впустят: мало того что без галстука, так еще и в джинсах. Как же я покажу ему горбоносый объект? Сам он его не опознает, ведь пожара на кассетах не видел. Не могу же я схватить нашего мафиози за руку и на минутку выволочь из зала, чтобы продемонстрировать Витеку?
Вдвоем с Витеком мы уселись за столиком на галерейке, и я изложила суть проблемы.
Умный парень понял все с полуслова и, не скрывая иронии, проговорил:
– Моя задача – проследить за ним, узнать, где живет и вообще кто он такой. Ладно, заметано. Только когда, интересно, он соизволит отсюда уйти, может, к утру?
– Вот именно! – с горечью подхватила я. – А от двери его не увидеть, сидит за последним столом, холера! И вообще жаль, что ты не одет.
– А что же я, голый?
– Галстук я бы тебе, возможно, и раздобыла, но вот брюки с кого-нибудь стянуть вряд ли удастся.
– А зачем он вам? Что вы намерены делать с этим типом?
Я честно призналась – понятия не имею. И Марта тоже. Что-то говорило мне, что это преступник, о котором ни полиция, ни мы с Мартой ничего не знаем, а очень хотелось бы знать. Независимо от того, используем его в своем сериале или нет. И Бартек тоже заразился нашим любопытством, но Бартека нет под рукой. А Витек, похоже, не заразился.
– Ладно, – заговорил Витек, явно желая успокоить меня. – Поговорю со своими, может, кто что знает…
И тут неожиданно горбоносый объект вышел из зала казино. Не поднимая головы, стал спускаться по лестнице, а поскольку лестница состояла из нескольких маршей, показывался нам и анфас, и в профиль.
– Вот он! – дико прошипела я. – Хорошо рассмотрел? Проследи за ним.
– Зачем? – с невозмутимым спокойствием спросил Витек. – Я и так его знаю. А если увяжусь за ним – вряд ли вернусь живым.
– Так кто же он?
– Контролер. Посредник. Правая рука того самого Кубяка, о котором вы столько говорили. Да-да, финансовая деятельность в самом широком аспекте – и давать в долг, и выбивать задолженность. Действует во всех направлениях, но очень умно и осторожно, не высовывается, в лидеры не лезет, его вполне устраивает роль подчиненного. Выполняет поручения, следит и огребает денежки. Возможно, иногда и лично вмешивается, но редко.
– Какое-то имя у него имеется?
– Как же без имени? Лех Пащик. Проживает в комфортабельной квартире на Домбровского, недалеко от Волоской. Три комнаты в бельэтаже.
Помолчав и переварив услышанное, я тихо заметила:
– Вот бы я посмеялась, если бы это оказалась та самая квартира…
– Какая?
– Собственность тетушки Элеоноры. Супруг покойный, мой родной дядюшка, еще при жизни, ясное дело, сделал в этой квартирке такой тайник, которого ни один нормальный человек не в состояли обнаружить. Тетушка Элеонора могла показать его тому, кто купил ее квартиру, когда она сама переселялась в последнее свое жизненное прибежище, роскошный дом опеки. Скончалась она давно и вряд ли кому другому рассказала о тайнике.
– Честно говоря, я бы тоже посмеялся, – кивнул Витек. – И что теперь?
Потрясающая новость, ничего не скажешь. Немного привыкнув к ней, я смогла задавать вопросы:
– Послушай, а он всегда так выглядел, как сегодня? Усов не сбрил, прическу не сменил?
– Каких усов? Никогда не было у него усов. И бороды не было.
– Значит, специально ради пожара переоделся и изменил внешность. Приклеил усы, напялил парик, спереди и в самом деле трудно было его признать. Только вот с носом промахнулся. Слушай, ты как думаешь, полиция подозревает?
Витек не сразу ответил. Сначала подозвал официантку и заказал кофе. Я от кофе отказалась, упорно придерживаясь минеральной воды с лимонным соком и очень надеясь, что непременно потеряю сто, а может, и целых сто пятьдесят граммов. Говорят, от эмоций человек здорово худеет…
Тут заверещал мой мобильный. Звонил Бартек, я еле его слышала.
– Ты где находишься? – прокричала я. – Половины не разбираю.
– Еду из Щецина, – донеслось в ответ. – Я тебя тоже почти не слышу. Нет ли там поблизости Марты? В эту пору она обычно бывает у тебя.
Интересно, какая нелегкая занесла его в Щецин? И я закричала в ответ:
– Не обязательно у меня, но и в самом деле поблизости. Под одной крышей, можно сказать. Кроме нас, здесь еще порядочно посторонних, но это не имеет значения.
– Ага, значит, вы обе в казино?
Надо же, догадался!
– В казино, а что?
– Да ничего. Из двух зол… Не говори ей, что я звонил.
Тут вместо слов послышались скрежет и завывания. Я терпеливо пережидала.
– …завтра буду, – наконец донеслось что-то членораздельное. – И много новенького. А ей не говори, я сам с ней разберусь.
– А если она станет плакать? – поспешила я с вопросом, пока не отключился, тем более что его последние слова прозвучали на редкостью отчетливо. Надо же воспользоваться такой удачной для связи полосой.
– Не верююю… – опять завывающе донеслось с другого конца света, и связь прервалась.
Буду знать, что где-то под Щецином имеется на редкость неблагоприятный для переговоров участок.
За время моего общения с Бартеком Витек успел не только выпить кофе, но и продумать проблему. Начал он со своего обычного заявления:
– Я там ни во что не вмешиваюсь, но, когда заказывают такси, клиент называет свою фамилию и адрес. И если меня спрашивает о нем знакомая, почему не сказать? Имею право. Другое дело – полиция. В полицию с доносом не попрусь, да и о чем доносить? Ведь я могу и не слышать, что там болтает шоферня, какое мое дело? А нашему брату приходится возить всяких, откуда мне знать, кто мой клиент, может, серийный маньяк-убийца, на нем не написано. Мы с клиента досье не требуем. Я бы быстренько загнулся, если бы интересовался каждым. Потому на меня не ссылайтесь, а сами свободно можете и полиции намекнуть, раз видели, что крутился вокруг пожара…
– Если пожелаешь, тоже можешь увидеть его на пленке.
– Охотно погляжу, но опять же не признаюсь. А пожар вы с Мартой увязываете… увязываете всерьез или только в вашем сценарии?
– С чем?
– Да с преступлениями же!
Трудный вопрос, так, с ходу, и не ответишь, особенно учитывая все последние поправки и дополнения. У нас шантаж, в действительности долги… Езус-Мария, все труднее в нашей стране базироваться на реалиях. Видно, придется мне в своем творчестве переключиться на сказки или исторические романы. Однако отвечать на вопрос надо, и я откровенно ответила:
– Холера его знает… Сдается мне, пожар и в жизни представляет одно из звеньев всех этих преступлений, но я ни за что не поручусь. А признайся, идеи у нас бывают отличные. Вот хотя бы решение вызвать тебя сюда.
– Признаюсь. Кофе я выпил с удовольствием.
Марта не заметила ни ухода носатого Леха, ни появления Витека. Счастье в игре свалилось на нее неожиданно, ни о чем другом она не могла думать, с головой погрузившись в игру, и лишь отмахнулась от меня, когда я снова деликатно постучала по ее плечу.
Что ж, я ее прекрасно понимала и не обиделась. Терпеливо простояла за спиной девушки целых три оборота рулетки, пока душа не подсказала мне – все, кончилось Мартино везение. Теперь она станет проигрывать. Почему-то такие вещи сразу угадываешь о других, о себе – очень редко, к сожалению. Должно быть, эмоции мешают. Я дала Марте возможность сделать еще одну ставку, которую она и проиграла. А когда Марта потянулась за новыми жетонами, я решительно воспротивилась.
– Хватит! Потрясающие новости! – прошипела я ей в самое ухо. – Уже известно, кто тот тип с носом!
Нервно вздрогнув, Марта обернулась ко мне.
– Ты чего? У меня пошла игра! Не мешай!
– Кончилась полоса удачи! Теперь будешь проигрывать. Вставай и пошли.
Оторвать игрока от рулетки после нескольких выигрышей подряд очень непросто. Марта все еще колебалась, и мне пришлось выпустить в нее целый залп потрясающих новостей:
– Витек его знает, он живет в квартире тетушки Элеоноры, где дядя сделал секретный тайник, правая рука Кубяка, сам поджигал, сам стрелял, вот у нас и появился убийца, настоящий, надо будет сообщить в полицию, а для нас он может быть правой рукой Ящера Збиня, так что просто мечта, представляешь, каким галопом теперь помчится сюжет…
На Марту жалко было смотреть. Азартная натура, возможно, и взяла бы верх над чувством долга, но время было уже упущено, ставки сделаны. Тоскливый взгляд на рулетку, злой на меня. Я была неумолима:
– Забирай свой выигранный хлам и пошли! Надо срочно обсудить все это.
И я чуть ли не силой вытащила Марту из-за стола и поволокла к выходу. Она шла, не отводя глаз от рулетки, едва не вывернув шею, и только у кассы пришла в себя.
– Четырнадцать с половиной тысяч! – сказала она, огребая кучу денег. – Может, и хорошо, что ты меня увела, удача шла волнами, могла бы ведь и все спустить. Давай сядем где-нибудь в уголке и ты мне все повторишь, я ведь ничегошеньки не поняла.
К этому времени казино заполнилось, и мы с трудом отыскали два свободных кресла.
– Ничего удивительного, я ведь несла чушь, лишь бы тебя оторвать от рулетки. На самом же деле все обстоит так…
И я подробно пересказала соавторше полученные от Витека сведения. Марта ахала и то и дело хвалила Витека. О Бартеке я пока ни слова ей не сказала. Во всяком случае до тех пор, пока мы не обсудили новости и не решили, в каком виде они отразятся в нашем сценарии.
– Вот и получается – не нужен нам оказался Бартек, – с горечью подвела итоги Марта. – От Витека больше пользы.
Я позволила себе не согласиться с девушкой.
– А это смотря для чего. Я вот, например, подозреваю, что Бартек тебя любит.
– Спятила! С чего это ты взяла?
– Так… интуиция подсказывает. Ну и еще кое-что… скажем, жизненный опыт.
Марта невидящим взглядом уставилась в клубящуюся вокруг нас толпу. Долго молчала, потом недовольно заметила:
– Тесно тут стало. Пожалуй, поеду домой.
Я и не подумала уезжать вместе с ней. Кто сказал, что мы обязаны возвращаться домой в одно время? Во всяком случае, вернулась я в выигрыше.
– 22 -
– Я сделал это только ради вас, – заявил Бартек, сидя за моим столом и без особого отвращения глядя на сосиски в хреновом соусе, которые я поставила в тарелке перед ним. – Ведь лично мне этот Щецин нужен как чирей на заднице. Но я же видел – не успокоитесь, пока не выясните, а у меня были кое-какие возможности. Я там многих знаю, так что сами понимаете. Этот ваш Липчак вроде как проживал в Щецине, следовательно, полиция начнет опрашивать людей. Полиции вряд ли кто что расскажет, мне – другое дело. Ну и действительно удалось кое-что разузнать.
Ясное дело, встречу организовала я, пригласив к себе отдельно Марту, отдельно Бартека.
Правда, Бартек попытался было самостоятельно связаться с Мартой, но явно недооценил степени ее травмированности Домиником. Да я и сама не была уверена, что мои усилия увенчаются успехом, видела же, как она внутренне словно одеревенела. К счастью, Марта была девушкой со здоровой психикой. И неглупой.
И тем не менее с Бартеком по телефону говорила тоном, способным погасить яростно бушующий пожар прерий, однако тут же позвонила мне со столь же яростной самокритикой, правда перемежающейся выражениями по его адресу. Бартек тоже позвонил мне сразу после тяжелого разговора с Мартой – смертельно обиженный и надутый, как мыльный пузырь, преувеличенным чувством собственного достоинства. Он вообще-то может прийти, ведь располагает существенными для нас сведениями обо всех этих последних убийствах, хотя и не уверен, что мне это нужно, а навязываться со своими сведениями не намерен. Разумеется, если я пожелаю…
Пришлось приложить максимум усилий, доказывая, что ничего другого в жизни я столь горячо не желаю. Договариваясь на определенное время, я предусмотрительно сделала поправки на характерные особенности обоих.
Бартек опоздал всего на полчаса, что весьма красноречиво доказывало всю глубину его обиды на нас. Такая поспешность с его стороны чуть было не разрушила мои кулинарные планы, однако удалось выйти из положения. Мартуся оправдала мои прогнозы, явившись задолго до назначенного времени. Я даже успела почти все обсудить с ней, если, конечно, можно назвать обсуждением отдельные эмоциональные выкрики с ее стороны в ответ на мои деловые замечания.
Марте почему-то не понравились три аккуратно заполненные машинописные страницы, которые я подсунула ей под нос, как только она появилась. На упомянутых страницах я выписала аккуратно, по пунктам, в хронологическом порядке все известные нам реальные факты, а рядышком фигурировали они же, вплетенные в фабулу сценария. По-моему, все это выглядело впечатляюще, и Mapта явно была потрясена, вот только зачем так кричать?
– Что ты мне суешь, что суешь? – вопила соавторша. – Совести у тебя нет! Неужели не соображаешь – сейчас я не в состоянии соображать?! Что?! Подряд два "соображать"? Она еще издевается! Ну почему я такая невезучая? Вот у тебя все есть, и дети есть… Есть или нет? Вот видишь! И мне бы тоже хотелось! Неужели ни один мужчина не в состоянии переварить мои казино?! Ну что в них плохого?.. А это тебе Витек сообщил? И ты уверена, что поджигал Пащик… нет, Пентак или, как его, Плуцек?
Дети вперемешку с Плуцеками и Пащиками меня не смутили, я прекрасно понимала Мартусю и не обижалась.
– Прочти все спокойно и продумай. Хорошо бы до того, как придет Бартек, чтобы обсудить с ним…
– Ах, так он все же соизволит появиться? Говорил мне что-то по телефону, пришлось притвориться, что себя не помню от злости. Так он придет, ты меня не разыгрываешь?
– Интересно, куда же ему идти? Во Дворец культуры? Ты же его и на порог бы не пустила.
Марта все же плохо соображала.
– При чем здесь Дворец культуры? Что ему там делать? Хотя и там есть казино. Значит, придет к тебе? Тогда прощай, я ухожу. Нет, наоборот, ни за что не уйду, даже если бы ты принялась выгонять меня пинками! А почему пивом не угощаешь? Дома не было, на работе, сама знаешь, не держат…
– У меня остались две последние банки. Бартек обещал привезти.
– Тогда тем более не уйду, и не жди!
– Но пиво получишь при одном условии.
– Каком? – насторожилась Марта.
– Будешь есть сосиски в хреновом соусе, я не рассчитала, получилась прорва, одной не справиться.
Вот по какой причине и перед Бартеком стояла тарелка с сосисками. Как я уже сказала, он явился почти без опоздания, а я очень хорошо помнила правило: голодный мужчина не человек, сытый же расслабляется и идет на всяческие уступки.
Поначалу я собиралась сразу же оставить их одних, удалившись в кухню под предлогом помешивания сосисок, которые вовсе в этом не нуждались. Готовила я их в большой огнеупорной кастрюле с непригорающим дном и соус сделала пожиже. Из моих планов ничего не вышло. Оба, и Бартек, и Марта, немедленно потащились за мной в кухню, явно не желая оставаться вдвоем, и потребовали обещанных сосисок. Пришлось разложить угощение по тарелкам и возвращаться в гостиную.
Не знаю, был ли Бартек голоден, однако закон природы себя оправдал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34