А все потому, что в его пансионе были установлены идиотские часы работы столовой. Представляете, на курорте она открывалась уже в шесть часов! Бесчеловечно да и просто неприлично.Кузен был настолько заинтригован, любопытство настолько его распирало, что Зигмусь безропотно снёс все мои капризы, даже не попытавшись поучить меня уму-разуму. Назло ему я заказала на завтрак кофе и рюмочку коньяка, такое он всегда горячо осуждал. Откровенно говоря, мне и самой больше хотелось выпить чашку нормального, хорошего чая, но в кои-то веки я могла безнаказанно сделать ему назло! Да и взбодриться немного не мешало, ведь мне предстояло сочинить нечто потрясающее, так что пришлось прибегнуть к сильным средствам в неурочную пору.Начала я с правды.— Здесь произошли два несчастных случая, и я была свидетелями обоих. Дело очень сложное, полиция не может полностью исключить злой умысел, и, прежде чем закрыть дело, им надо выявить все обстоятельства. Погибли два человека, один из них отец Яцека…— Пан Болеслав, — не преминул похвастаться своей великолепной памятью Зигмусь, а я постаралась ничем себя не выдать, даже глазом не моргнула.Теперь надо было как-то удалиться от правды. Хорошо, коньяк уже начал действовать.— А второго все видели издали, — продолжала я рассказ. — Не знаю, имею ли право тебе говорить, полиция просила никому ни слова, да уж ладно… Знаешь, тут, в Морской Крынице, банда грабителей готовилась провести широкомасштабную операцию. Сколотили шайку и собирались одним махом обобрать всех богатеньких курортников, а потом смыться. Ищи ветра в поле! Провели предварительную работу, наметили кандидатуры. Ведь здесь большинство отдыхающих деньги при себе держат. Никому не хочется таскаться на почту и выстаивать очереди. Да и драгоценности многие бабы с собой прихватили. Не такие, конечно, как в каком-нибудь Биаррице, но тоже неплохие. Так вот, второй, погибший тоже вроде бы от несчастного случая, был из этой шайки, но полиции удалось его как-то обработать, и он собирался засыпать своих дружков. Не успел, — вздохнула я.— А пан Яцек как с этим связан? — поинтересовался Зигмусь, который слушал, боясь перевести дыхание.— Яцек знал этого человека, возможно, с его помощью… — расфантазировалась я и ещё раз предупредила:— Но учти, это большая тайна, никому ни слова, а то нас с тобой прирежут. Эти люди ни перед чем не остановятся!Дав волю фантазии, я уже не могла остановиться и поголовное ограбление богатеньких курортников в Морской Крынице описала во всех подробностях. Шефом негодяев я сделала кривого Колодзея, он показался мне очень подходящим кандидатом на эту должность. Надеюсь, Зигмусю он никогда не попадётся. Разумеется, у главаря банды было несколько помощников, один из которых являлся точной копией Анджея Дембика.Зигмусь был в полном восторге.— Надо же, надо же! — восклицал он, вскочив со стула, но, спохватившись, сел и немного тише продолжал:— Кто бы мог подумать, мог подумать! И ты, бедняжка, в самом центре циклона-циклона! Откровенно говоря, между нами, между нами, полиция сейчас мух не ловит, не ловит! Надо предостеречь будущие жертвы, устроить ловушку-ловушку, схватить-схватить на месте преступления, предостеречь-предостеречь!Сам Зигмусь стал первой жертвой моей выдумки, вот я и предостерегла его, повторив ещё раз как можно убедительнее:— Учти, ты должен делать вид, что ни о чем не знаешь, ещё не хочешь, чтобы мне перерезали горло! Да и с полицией неприятностей не оберёшься, ведь я же тебе выдала государственную тайну!— Понимаю-понимаю, буду молчать как могила-могила! Но бдить буду. Держать руку на пульсе, на пульсе!Пришлось пойти на уступки — пусть держит руку на пульсе, если уж ему так хочется. Я только отняла у него собственный пульс, ибо кузен для наглядности принялся демонстрировать на мне, как он собирается держать руку на пульсе. Обретя руку, я поднялась со стула и тут с ужасом увидела, как с противоположного тротуара мне кланялся прохожий, видимо уже давно старавшийся привлечь моё внимание.И не только кланялся, уже развернулся в мою сторону и сошёл с тротуара на мостовую, явно собираясь подойти ко мне. Ну конечно, для полного счастья мне не хватало только, чтобы теперь на Зигмуся нарвался майор Литовский из отдела особо тяжких преступлений Главного управления полиции!Майора Липовского я знала добрый десяток лет начиная с тех времён, когда он ещё не был майором. И считала его порядочным человеком, ибо он как-то признался мне в приступе откровенности, что ещё будучи капитаном однажды взял взятку. Выбор у него был ограничен: взять взятку и дать возможность валютчику спокойно покинуть родной край или распроститься с работой, а весьма возможно, и с жизнью. Капитан предпочёл жизнь и бабки. Возможно, на него оказало влияние то, что совсем недавно произошло с его близким другом и коллегой. Друг упорствовал в решении вести дело честно и очень скоро оказался на том свете, разумеется, в результате несчастного случая. И другие товарищи по работе то и дело оказывались перед подобным выбором, причём одни даже радовались — работы меньше, денежек больше, другие были недовольны, но сделать ничего не могли.Разумеется, открытым текстом он мне в этом не признался, но очень доступно растолковал общее состояние дел в наших правоохранительных органах. Очень доступно, очень доходчиво, как мужик корове на меже. И до меня, как и до коровы, тоже дошло. Я даже подумала тогда, а что бы было, если бы такой же беспредел воцарился, например, в наших проектных бюро? Видимо, сказывалась давняя профессия. Что бы в таких случаях делали проектанты и архитекторы? Игнорировали бы фундаменты построек? Возводили перекрытия из картона? Не производили никаких расчётов конструкций, будь это мост через реку или лестница в подъезде жилого дома? Въезжаешь на такое или входишь — и все рушится! Да нет, за такие вещи проектанта обязательно упекут в тюрьму, да ещё за компанию с ним инспектора из контроля. Нет, аналогия не подходит.Тогда я переключилась на медицину. Надо вырезать аппендикс — врачи злостным образом удаляют часть кишечника. Совершенно сознательно ставят не правильные диагнозы, прописывают не правильные лекарства, скальпелем чинят карандаши, а хирургическими ножницами обрезают себе ногти. Другие врачи знают об этом, но профессиональная солидарность заставляет их молчать. Ага, и ещё за не правильный диагноз или операцию с летальным исходом получают крупный куш. Господи помилуй, жуткая картина!Мне стало так нехорошо, что я поскорее оставила врачей в покое. Тем более что совсем запуталась. Ведь как преступников-проектантов, так и преступников-врачей должна выводить на чистую воду полиция, а она сплошь коррумпирована, она получает взятки именно за то, чтобы не выводить преступников на чистую воду. Сумасшествие какое-то!А ведь главное зло составляли не, архитекторы и не медики, это я себе представила их лишь потому, что обе эти специальности мне близки, вот воображение и подсказало жуткую картину. Представляю, какие претензии могут питать ко мне представители этих профессий, узнай они о моих инсинуациях! Слава Богу, в их среде преступность ещё не приняла такие размеры, да и наша полиция не состоит из одних преступников и взяточников. Я уверена, найдётся среди полицейских несколько человек честных, добросовестно выполняющих свой долг.К последним относила я сержанта Гжеляка и майора Литовского, которого в данный момент надо было любой ценой уберечь от контакта с Зигмусем.Я сразу же догадалась, зачем майор приехал в этот курортный городок, хотя одет был как типичный отдыхающий и выглядел так же. Наверняка его вызвал звонок сержанта. Сказать Зигмусю, что это мой знакомый зубной врач или владелец булочной, где я покупаю булочки к завтраку? Исключено, Зигмуся с его всезнайством я достаточно хорошо знала. В нем наверняка вспыхнет мгновенная страсть печь булочки или лечить зубы. А отделаться от него все равно что мухе отцепиться от довоенной липучки.Вот почему, глядя расширенными глазами на майора, я в панике покачала головой, выставив перед собой растопыренную пятерню. Майор понял, повернулся и удалился неспешным шагом. К сожалению, мои знаки заметил и Зигмусь.— Что-что такое? Ты кого-кого увидела? В голове мгновенно блеснула идея. Ох, правильно делают датчане, начиная день с рюмочки коньяка!— Если хочешь помочь — пользуйся случаем, — таинственно прошептала я кузену, выискивая глазами в толпе отдыхающих подходящую жертву. — Видишь вон того толстяка, ну вон же, зелёная распашонка в цветочек? Давно разыскивается, надо бы за ним проследить.Толстяк в зеленой распашонке уже неторопливо удалялся от нас. Видела я его только сзади, понятия не имела, кто он такой, но мне он показался подходящим объектом.Зигмусь пришёл в восторг. Наконец-то перед ним раскрывалось широкое поле деятельности, как раз для его деятельной натуры!— Ну так идём? За ним, за ним?— Ты один пойдёшь и делай это по возможности незаметно. Мне надо остаться здесь, сейчас следом за тем пройдёт второй подозрительный толстяк, за ним пойду я. Быстрее, ведь скроется с глаз!Преисполненный сознанием ответственности и собственной значимости, Зигмусь сорвался со стула, схватил свой чемодан и рысцой кинулся вдогонку за преступником. Я ещё успела заметить, как он нагнал подозрительного толстяка и крадучись двинулся за ним, шаг в шаг.У майора, похоже, глаза были со всех сторон головы, он видел происшедшее, хотя шёл к морю, и теперь поздоровался, подойдя к моему столику.— Угодил бы пан, как кур в ощип! — приветствовала я старого знакомого. — Учтите, держитесь подальше от моего кузена, того человека, что только что сидел на вашем стуле. По сравнению с ним пиявка — ничто! Вы, разумеется, приехали сюда отдыхать?— Разумеется, — беззаботно подтвердил майор, — я в отпуске, полицейский тоже человек. А толстяк, за которым вы послали кузена, кто?— Понятия не имею, случайно выбрала жертву в толпе, показался подходящим объектом. Видите же, все остальное — мамаши с детьми, даже кузен засомневался бы, что приехали к морю с преступными целями. Велела ему последить за толстяком.— Слишком близко идёт за объектом, так недолго и по морде схлопотать, — профессионально заметил майор, глядя вслед Зигмусю.Я тоже успела ещё заметить зверя и охотника. Зигмусь и в самом деле почти навалился на спину объекта, но я легко примирилась с возможной травмой кузена.— Ничего страшного, возгордится, что теперь у него есть заслуги.— А я ведь и в самом деле в отпуске, — сказал майор. — Не может быть и речи о возбуждении официального расследования, меня же ваше дело интересует чрезвычайно. Ваш Роевский действует отважно, я бы сказал — с безумной храбростью, идёт напролом, а это ни к чему хорошему не приведёт. Возможности его ограничены, а противники — мужики серьёзные, уж я-то знаю.— Выходит, вы все знаете? — обрадовалась я.— Все не все, но многое. Кое-что неизвестно, и чрезвычайно настораживает такое сборище в Морской Крынице, не должно бы тут быть ни одного исполнителя. У вас есть что сообщить мне?— Ещё бы, и очень много. И вообще до сих пор меня недооценивают как доносчика. Сейчас поделюсь своими знаниями, только погодите минутку. Со вчерашнего дня что-то такое меня беспокоит, вертится под темечком, покою не даёт, вроде бы только что проясняться начало. Минуточку…Майор не мешал думать и терпеливо ждал, пока прояснится мелькнувшая в моей голове мысль. Она уже вчера вечером не давала мне покою и вот под влиянием слов майора вроде бы стала отчётливей.— Вот именно, не должно тут быть ни одного исполнителя… И не только. Не одна я голову ломаю, к чему изобретать такие сложности, обычно преступный мир не занимается подобной дипломатией… Пан майор, не обращайте пока внимания на мои слова, это я пытаюсь вслух рассуждать. И его намного проще было бы элементарно застрелить, зачем им столько лишней работы? Ведь другие дела они решали самым простым образом, не прибегая к подобным ухищрениям, ведь они уверены в собственной безнаказанности, преступников тут никто не ловит. И смотрите, что получается. Гавел. Аконитин вместо какого-нибудь.., ну не знаю, стрихнина, что ли, вместо обычной отравы для крыс. Теперь берём Шмагера. Его рассчитали до секунды, ну прямо старт межпланетной ракеты! С канатом сколько сложностей. Все это в голове не укладывается, ничего не понимаю. То есть не так, не понимала. А вот теперь мне приходит в голову… Может, так делалось для того, чтобы облегчить правосудию его задачу? Чтобы легче было закрыть дело? Сплошные несчастные случаи, никто бы не стал вникать, даже сержант Гжеляк поверил бы, только вот один Яцек… Путанно я излагаю, но пока…— И вовсе не путанно пани излагает, напротив, чрезвычайно ясно, — галантно возразил майор. — И все правильно. Добавьте только ко всему сказанному такой пустячок: мафия состоит не из ангелов, а из людей, люди же могут придерживаться разных мнений. И вот такая случайность смертей, для организации которой потребовалось немало усилий, возможно, делалась не только для облегчения задачи коррумпированных властей, но и с учётом недовольства некоторых сообщников. И пожалуйста, немедленно забудьте то, что я только что сказал.— Не желаю! — живо возразила я. — Мне доставляет удовольствие думать о наличии в лоне мафии разлада и разногласий. И я желаю подробно поговорить на эту тему, только давайте быстренько слиняем отсюда, чтобы Зигмусь опять в меня не вцепился. Куда бы лучше? О, знаю, едем в Лесничувку. По дороге поговорим и прошу задавать мне наводящие вопросы, ибо я не знаю, чего вы не знаете.Майор не преминул воспользоваться предложением, и мы очень продуктивно использовали потраченное на дорогу время.В Лесничувке мы пошли на пляж, я показала майору место последнего преступления мафии. На ящике с механизмом лебёдки висел новый амбарный замок. В море две рыбачьи лайбы занимались своим рыбачьим делом, на большом расстоянии от берега. Болека ещё не было.Майор внимательно оглядел новый прочный трос.— А где старый, сорванный? — недовольно спросил он. — Куда он делся?— Думаю, полиция забрала. Конкретно сержант Гжеляк. Вы с ним уже виделись?— Нет, я приехал вчера поздно, можно сказать ночью. В комендатуру я вообще не собираюсь заходить, мне надо встретиться с ним на нейтральной почве.— Значит, вы оба придёте ко мне в гости. Нет, не стоит, Зигмусь непременно заявится. А где вы остановились?— Снял комнату в доме на центральной улице, сразу за аптекой. Приведите его ко мне.— И Болека тоже приведу, — предложила я — Мне почему-то кажется, что все нити к нему сходятся, что он в центре столпотворения, кошмар тут в Крынице творится. Мы уже головы сломали, пытаясь понять, что же на этот раз собираются схимичить преступники, по всему видно — очень уж крупная афёра, а я постепенно начинаю сомневаться, что дело в наркотиках.— Правильно начинаете, — подтвердил майор и принялся надувать матрас. Я жутко заинтересовалась.— Серьёзно? Так в чем же тут дело, в конце концов? Что он возил в Берлин?Майор не сразу ответил, занятый делом. Закончив надувать головную часть матраса, он заткнул клапан и только после этого пояснил:— Наркотики. И не ради того, чтобы получить прибыль, им нужно держать парня в руках. А об истинной сути афёры я могу лишь догадываться. Думаю, гораздо больше о ней знает Роевский.И майор приступил к надуванию второй части матраса.Я так и всколыхнулась.— Яцек упомянул бриллианты! Думаете, это возможно? На мой взгляд — вполне. Не такие кары, как за распространение наркотиков, а товар даже дороже. Если бы от меня зависело, я непременно выбрала бы алмазы. Они не портятся, а наркотики.., не знаю, может, со временем выдыхаются? И если вся их шайка занялась драгоценностями, если у них налажено дело, если оно приносит хороший доход.., а тут нашёлся такой, кто хочет все загрести сам…— Жадность человеческая не имеет пределов, — философски отозвался майор, сделав передых.Жестом побуждая его закончить надувание, я взяла на себя продолжение беседы и с жаром возразила:— Нет, ошибаетесь. Безгранична на этом свете лишь человеческая глупость. Впрочем, тут, думаю, замешаны одинаково и жадность, и глупость. Я себе это так представляю: побуждаемые тем и другим, они решили ограбить собственную шайку, одновременно запутав в это дело Болека, подставить его, понимаете? Вцепятся в него негодяи — куда подевал сокровища? А Болек им не скажет, ведь он никуда их не девал. Вот его и пристукнут. Может, открыто, может, организуют смерть в катастрофе.., а удобнее всего, если Болек утонет. Удобнее для других негодяев, тогда можно предположить, что сокровища утонули вместе с нйм.Майор опять похвалил меня.— Прекрасные идеи приходят вам в голову, пани Иоанна. Негодяям следовало бы непременно с пани проконсультироваться. Мы в принципе уже давно следим за ними, да что толку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34