А мне придётся вдаваться в объяснения с коллегами.— Понятно! — обрадовалась Фелиция. — Подозреваешь своего обожаемого Павлика?— Дура ты, что ещё сказать?Доротка сидела по-прежнему молча, удовлетворённо прислушиваясь к ссоре тёток. Сообразив, что она тоже лицо заинтересованное, бесцеремонно прервала их ссору, заметив равнодушно:— Полиция. У них наверняка есть цветной факс. Полагаю, они обрадуются вашему открытию, наконец что-то новенькое. А о результатах узнаем от Войцеховского.Затормозившие на всем скаку тётки молча смотрели на племянницу, потом переглянулись.— А прикидывалась ветошью, — по привычке съехидничала Меланья.Фелиция же лихорадочно соображала, соглашаться или, как всегда, принять чужое мнение в штыки. Предложение подкупало уже тем, что исключало денежные расходы.— Ну, не знаю, — важно произнесла она. — Не уверена, что они оказывают такие услуги населению. Впрочем, поступай как знаешь. Можешь им позвонить, они свой телефон оставили… * * * Свой автоответчик инспектор Бежан прослушал лишь в полвторого ночи, вернувшись домой. И очень порадовался. Настолько, что с трудом удержался от немедленных действий.Две цветные фотографии Вандзи с Анджеем полетели в Штаты утром следующего дня. Учитывая разницу во времени, ответа от Войцеховского можно было ждать лишь во второй половине дня.Бежан с помощником решили в оставшееся время подвести итоги достигнутого.— Дронжкевич клянётся, что о наличии пани Паркер узнал лишь в пятницу, то есть в день убийства, — докладывал Роберт. — Меланья не трезвонила о ней, не говорила ни Павлу Дронжкевичу, ни кому другому. По её словам, разумеется. Вполне возможно, они с Дронжкевичем обычно встречаются или у него, или на служебных мероприятиях, так что он в их доме мог и не появляться на той неделе. У меня создалось впечатление, что и он не из болтливых, свои отношения с Меланьей старается не афишировать. Признался, что давно подумывает о женитьбе, но она не желает. В последнее время наверняка ещё сильнее подумывает. А не афиширует главным образом потому, что моложе её, а ты знаешь, как у нас люди относятся к таким. Богатая баба, вот он и польстился. А он давно за ней ухлёстывает, возможно, там чувства серьёзнее, но есть препятствие: он хотел бы иметь ребёнка, а она ясно заявила — рожать не собирается. Мы с ним общались за рюмочкой, Павел расклеился и признался, все, о чем сейчас мечтает — чтобы какая-нибудь девушка ему родила, все равно кого, а он женится на Меланьи и они будут это неизвестно что воспитывать вместе, в любви и согласии. Ну и в комфорте. Но сомневается, что Меланья на такое пойдёт, она баба с характером. Так что её богатство для него не цель жизни, хотя честно признал, многое в последние годы куплено на её деньги. Машина в том числе.— Теперь она станет ещё богаче? — заметил Бежан.— Он это понимает. Даже планы строил. Возможно, теперь смогут вместе отправиться отдохнуть куда-нибудь в интересное место или выехать за границу с целью сделать сенсационный репортаж.— Твои соображения.— Если откажется от мечты о ребёнке и женится на Меланье, станет автоматически её наследником, хотя неизвестно, кто первый покинет этот мир. Уверил меня, что ни с кем на эту тему не говорил, сам понимаешь, для него тема щекотливая. Решает её сам, много в последнее время думает над этим, но к окончательному выводу ещё не пришёл. Имею соображение: после известных событий Меланья ему кажется и моложе, и красивее.— Надеюсь, это тебя не удивляет, — подвёл итоги начальник. — Лично я тоже полагаю, она не занималась рекламой богатой старушки, так что эту пару пока оставим в покое. Ага, рассказал, что они делали тогда наверху?— Сначала и в самом деле выбирали снимок для публикации, а потом немного… ну. повозились немного. Поэтому он сразу спустился, а ей пришлось задержаться, чтобы поправить причёску и привести в порядок макияж. А поскольку он видел, в каком состоянии оставил женщину, решительно утверждает — за то короткое время, что она задержалась наверху, никак не могла успеть привести себя в порядок и пристукнуть старушку. Звуков никаких подозрительных не слышал, отдельного стука тоже. И знаешь, у меня создалось впечатление, что о своих личных планах и вообще событиях того вечера этот тип говорил откровенно, раскованно, ничего не пытаясь скрыть. Заикаться начал и попытался что-то скрыть, когда перешёл к положению дел на работе, такое там змеиное гнездо — кошмар, ну да нас с тобой в данный момент вся эта грязь и криминальные махинации не колышат.Бежан кивнул.— Ты прав. Теперь о моем нотариусе. Тоже посидели за рюмочкой, не стану скрывать, коньячок всегда себя показывает. Выяснилось что персонал в конторе — люди проверенные, работают давно, из молодёжи одна только секретарша, но дочка хорошего знакомого. Никогда раньше из его канцелярии ни одного словечка не просочилось. А вот за клиентов он поручиться не может, их контора так глупо устроена, что слышимость в ней на все сто. Несколько кабинетов, несколько нотариусов, секретариат, посетители ожидают в коридоре, а перегородки между отдельными комнатами тонкие и не везде доходят до потолка. Он с коллегами давно привык к беседам вполголоса, если говорить негромко — все в порядке. Но пани Паркер привыкла говорить громким и пронзительным голосом, и тогда, у него на приёме, почти кричала, разорялась так, что во всех уголках наверняка было слышно. А его самого ожидали трое клиентов в коридоре, нет, в коридоре две штуки сидели, а третий находился в секретариате, там работал его помощник, так они могли слышать каждое слово пани Паркер. Вот сейчас… через полчаса, обещал позвонить и сообщить мне фамилии всех трех, на всякий случай. Если исключить его самого и его проверенный персонал, это единственные люди, которые могли в подробностях ознакомиться с последней волей нашей покойницы.Роберт недоверчиво покачал головой.— Ну и что из этого? Может, даже с интересом слушали, да им какое до этого дела? Конечно, если никто из них не связан ни коим образом с роднёй пани Паркер или её наследницами.— Скоро мы об этом узнаем. И поговорю с Войцеховским, сегодня же позвоню, хотя рановато, надо дать ему время пообщаться с людьми, порасспрашивать. Если кого-нибудь обнаружит, тогда напустим на них тамошних полицейских, они быстрее и профессиональнее снимут показания, хотя я бы предпочёл поговорить по-дружески, не официально. Жаль, нет возможности слетать туда. Правда, я не знаю английского, то есть знаю, да плохо, но ведь пани Паркер и вовсе им не владела, общаться пришлось бы с поляками.Роберт оживился.— А может, все-таки имеет смысл?— Времени в обрез. Давай-ка все-таки займёмся той Павляковской, которая фигурирует в списке лиц, общавшихся о Хубеком. Вот адрес, может, она ещё там живёт.— Но ведь при опросе заявила, что ничего не знает.— Заявить можно, что угодно, а ты проверь. И при случае пообщайся с мужем, ведь она Павляковская по мужу.— Давай уточним, кого именно мы хотим найти.— Мы хотим найти человека, которому оказалась на руку смерть Ванды Паркер и которому может оказаться выгодна смерть Дороты Павляковской. Не обязательно эти две линии сходятся в одну, могут быть самостоятельные дела. Что касается Доротки, её ближайшими наследницами являются тётки, но ещё ближе — её отец, о котором мы с тобой не подумали. Так что думай теперь…А Роберту и думать было нечего, он юридически все уже разложил по полочкам.— Панна Дорота унаследовала крупное состояние. Вряд ли она убила завещательницу, завещание законное, оформление правильно. В случае скоропостижной смерти Дороты, её состояние должен унаследовать ближайший родственник, в данном случае отец. Неважно, что с её матерью они не были расписаны, дочь он признал официально…Зазвонил телефон, Бежан записал фамилии, продиктованные нотариусом. Роберт терпеливо пережидал.— Понятно, — повторял вслух Бежан. — Супруги Ковальские, Иоланта и Тадеуш, адрес… телефон… Ханна Выстшик, по делу о наследстве, адрес… И все? Нет, нет, не обижайтесь, я обязан спросить, вам я доверяю. Понятно, понятно, визит пани Паркер запомнился надолго… Благодарю вас.— Всего три человека, — с облегчением вздохнул Роберт, получив от комиссара листок бумаги с фамилиями и адресами свидетелей. — О Боже, Ковальские аж в Ломянках живут! Хорошо хоть телефон есть, можно быть уверенным, что застану их дома.— А как там Янчак? — поинтересовался Бежан.— Десять минут назад ещё спал, — информировал Роберт, в обязанности которого входило присматривать за Мартинеком. — Сестра с мужем на работе, их ребёнок в школе. Пришлось успокаивать… Заняты Ломянки. Пришлось успокаивать Мартинекову мамашу, что её сыночку ничего не грозит, он не арестован, только слишком важный для нас свидетель, отсюда и такие меры… Ну наконец-то!Пани Ковальская оказалась дома, и Роберт без промедления отправился к черту на кулички, на край Варшавы. Бежану досталась Ханна Выстшик, у которой не было телефона, зато жила неподалёку. Положился на удачу, может, повезёт, и застанет свидетельницу дома. Не повезло, дома её не оказалось. От соседей комиссар узнал, что Ханна Выстшик работает уборщицей по найму, ходит по домам. Соседи охотно поведали об этом Бежану, ведь он умел располагать к себе людей, а явился не в мундире, ясное дело. По собственной инициативе соседи, вернее, обе соседки добавили, что, возможно, пани Ханя скоро сможет избавиться от тяжёлой работы, ей светит небольшое наследство, оставленное тёткой, пол-участка за городом и полдома, как раз она занимается этим последнее время, хотя кто знает, ведь эти адвокаты сущие кровопийцы, а Хане, бедняжке, подмазать их нечем, не такие у неё доходы.Бежан с интересом выслушал информацию и удалился, шансы дополнить её были только вечером.А Роберт в Ломянках узнал, что супруги Ковальские, будучи у нотариуса, ничего не видели и не слышали, всецело поглощённые собственными проблемами. Пан полицейский наверняка даже не представляет, как неимоверно сложно в наши дни одно продать, а другое купить. Вроде бы свобода, вроде бы никаких ограничений, а как дойдёт до дела — хоть караул кричи. Столько развелось бюрократии и бюрократов — буквально душат человека. И все стараются друг друга вокруг пальца обвести. Правда, что-то там, в нотариальной конторе мешало им обсуждать проблему, шум какой-то. Нет, не музыка, просто одна из клиенток на всю контору кричала о своих делах, причём таким пронзительным голосом, что другим невозможно было друг друга услышать. Нет, о чем она кричала, не знают, всеми силами старались не слушать её, и теперь пани Ковальская, как ни старается, ни словечка припомнить не может. И уверена, муж тоже не запомнил, он у неё такой, что сразу двумя делами заниматься сроду не умел, это у женщин внимание раздваивается, могут сразу и слушать, и говорить, а мужикам куда там, извините, пан полицейский, наверное, полицейские могут.Роберт убедился, что ни о каких миллионах эта женщина не слышала, иначе бы запомнила. А раз не слышала — и другим о них не говорила. О чем и сообщил начальству по мобильному телефону на обратном пути, в ответ получив приказ понаблюдать за Мартинеком.Уже после разговора с помощником Бежан получил интересную информацию из лаборатории. Звонил кореш старшего комиссара…— Эдик, — сказал кореш, — дело немного прояснилось, есть у нас отличный отпечаток. Рука в перчатке ухватилась за перила, след не пальца, а ручки целиком. Так вот — это дамская ручка! Ни у одного мужика не может быть такой ручки, разве что какой подросток… Может, это тебе что даст. Посылаю результаты экспертизы. * * * Хотя Доротка и боялась выходить в город, оставаться дома не могла, тётки не разрешили. Надо было провернуть множество дел — и в посольстве, и в погребальной конторе, то есть в бюро ритуальных услуг. На занятия не пошла, не до них, но по делам её тётки буквально вытолкали из дому. Переводы документов Доротка молниеносно сделала сама, сама же и официально заверила, шлёпнув по блату печать присяжного переводчика, и тем не менее все это отняло у неё не меньше четырех часов. А когда забежала в бюро переводов, получила выгодное предложение. Намечалась свадьба датчанина с полькой. Молодая говорит по-польски и по-английски, молодой только на родном языке, между собой общаются на очень скверном немецком, другого общего языка не имеется. На церемонию требуется переводчик, владеющий всеми перечисленными языками, Доротка как нельзя лучше подходит, а платят щедро.Доротка согласилась не раздумывая, очень забавным представилось ей такое мероприятие, вот только времени оставалось в обрез, ведь свадебная церемония намечена на шестнадцать, а уже полтретьего. Переводчику же, главному лицу на торжестве, без которого остальные никак не обойдутся, непременно надо было присутствовать и на свадебном ужине в ресторане отеля «Европейский», следовательно, необходимо переодеться.Подумав, Доротка позвонила Яцеку. Хорошо, когда у человека есть сотовый телефон.— Сможешь приехать к нам домой в полчетвёртого? А если получится, то, пораньше. Я уже еду домой. Нет, за мной приезжать не надо, только время потеряем, ведь сейчас везде пробки, а у меня отсюда прямой автобус. Захватишь меня и поедем к Дворцу Бракосочетаний, за полчаса успеем, как думаешь? Мне ни в коем случае нельзя опаздывать, я там главное лицо.— Постараюсь быть раньше, — только и ответил Яцек, не осмеливаясь уточнять, с чего это Доротка является главным лицом на предстоящей церемонии бракосочетания. Да, с этими бабами не соскучишься…Дома Доротка застала Сильвию, Фелицию и Мартинека.— Отправляйся немедленно за сметаной! — приказала Сильвия. И была неимоверно удивлена, получив решительный отказ племянницы.— Во-первых, никуда я не пойду! А во-вторых, помогите мне быстро одеться. Через полчаса у меня свадьба, надо выглядеть пристойно.У тёток был такой уморительно ошарашенный вид, что, смилостившись, племянница поясняла:— Меня попросили быть переводчицей. Очень хорошо заплатят. Быстро, что мне одеть?— Горностаевый палантин, тот, что мы у Ванды обнаружили, — издевательски предложила Фелиция.Сильвия подошла к делу серьёзно.— Горностай малость пожелтел, не стоит. Лучше накидку из голубой норки. Куда мы её задевали?Поскольку вещи утрамбовывала Доротка, пришлось лихорадочно вспоминать, куда же она затолкала коробку о меховыми накидками. Кажется, на чердак. Ох, спятит она с тётками, при чем тут Вандзины меховые накидки, заморочили они ей голову.Надо самой решать. Но и сама не помнила, куда во всем этом столпотворении с фрахтом засунула собственные платья. В панике распахнула двери шкафа Меланьи, в глаза бросилось платье-костюм серо-зеленого цвета с кроенным жабо, кажется, ни разу не надёванное, поскольку Меланья не любила этот цвет, сама же Доротка не раз втихаря примеряла костюмчик, словно сшитый на неё, и, уже не слушая криков тёток, быстренько переоделась в него.Теперь ноги. Зимние сапожки исключались, надо срочно найти какие-то подходящие туфли.Глядя на племянницу в изящном платье-костюме, отлично сидевшем на её стройной фигурке, Фелиция вдруг позабыла о своей обычной вредности и в ней пробудилось чувство эстетики.— Вроде бы мне что-то подходящее попадалось на глаза из Вандзиной обувки, — задумчиво произнесла она. — Давай поглядим.Часть вещей Вандзя успела разместить сама на вешалке в шкафу, что находился в комнате Сильвии и Доротки. Там нашлась и подходящая обувка, и даже сумка к ней, у миллионерши все было подобрано.Теперь и Сильвию проняло. Она полезла куда-то за шкаф и принесла своё изумрудное колье.— Вот, даю надеть. Надеюсь, не потеряешь. Очень подходящее к твоему зеленому платью.Фелиция в ужасе вскричала:— Спятила? Её же ограбят или даже убьют из-за твоего колье!— Да никому в голову не придёт, что камни настоящие, никто и не усомнится — подделка. А как подходят, правда?— Что ж, — резюмировала Фелиция, — оделась ты прилично, вот только личико подкачало, не вписывается в общий вид. Подкрасься немного.— Минутку! — вспомнила Сильвия. — А как же сметана?— За сметаной пусть Мартинек сбегает! — ответила Доротка, извлекая из сумочки косметику.Лёгкий на помине, Мартинек в этот момент появился в дверях гостиной, весь в цементе, гипсе, ржавчине и краске. Фелиция решительно воспротивилась:— Не стану я его отрывать от работы!— В таком случае я не стану готовить обед! — сердито отозвалась Сильвия и так энергично опустилась на стул, что он злобно скрипнул под нею.— Ну и не надо. С голоду не помрём!Мартинек по природе своей очень любил соблюдать нейтралитет, но в данной ситуации трудно было оставаться нейтральным. Уже не говоря об обеде, парню до смерти надоела проклятая мойка.Пообещав Фелиции завтра же с ней закончить, он поспешил смыть с себя следы тяжких трудов, чтобы отправиться за сметаной.Яцек ожидал с машиной на улице, у калитки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40