Голубые небеса уступили клубящейся черноте на восточном горизонте к
тому времени, когда строительство подъема было завершено. Как
следопыты-разведчики близкого шторма, первые порывы ветра то там, то здесь
сталкивались с постоянным западным ветром и оставляли повсюду лихо
закрученные воздушные воронки. Ледяные бесы, миниатюрные вихри из частичек
льда, кружились в диком танце по поверхности замороженного океана.
Временами один из них наскакивал на рабочих, заставляя падать и ронять
инструменты. Однажды такой вихрь захватил Этана с поднятыми защитными
очками и вызвал у него слезы. Это было все равно что получить в глаза
горстью холодного песка.
Джалакан и Бланчард оставили перегревшиеся дрели и присоединились к
остальным путешественникам, скользящим и съезжающим по южному склону
гребня. Этан и Септембер остались на этой стороне, пристроившись за
огромным блоком льда. Ведь должен же кто-то присмотреть за всем, творил
себе Этан.
Ледяной пандус, вырубленный и выплавленный на северном склоне гребня,
напоминал подъезд к замку какого-то великана. Ученые и воины Гуннара
хорошо сделали свою работу. Но насколько хорошо, об этом говорить было еще
рано.
Все понимали, что если аппарель обрушится во время подъема на нее
"Сландескри", корабль окажется запертым на гребне. И вот тогда они
окажутся в настоящей ловушке в этом пустынном месте вдали как от
человеческой, так и транской цивилизации. Они строили так надежно, как
только было возможно.
Земкин превзошел себя, работая дрелью. Между массивными ледяными
блоками не осталось ни мельчайшей трещины, которая была бы не заполнена.
В конце концов все приготовления были завершены, и не оставалось
ничего больше, кроме как начинать.
Взглянув направо, они могли видеть фигуры, стоявшие на южном склоне:
солдаты ледохода и члены научной группы. Только Гуннар и Эльфа
присоединились к Этану и Септемберу на верхушке гребня. Гуннар стоял,
высокий и прямой, похожий на один из ледяных пиков, окружавших их, и ветер
трепал ею мех. Он прикрыл глаза правой ладонью:
- Я ясно вижу корабль.
Этан прищурился и посмотрел на юг, но не увидел никаких признаков
"Сландескри". Скоро все изменится, он знал.
- Они ставят паруса. Та-ходинг распорядился развернуть рангоут по
ветру. Ага, теперь они готовы. Паруса наполнились. Они идут.
Они подождали. Спустя несколько минут они уже могли различить
лоснящуюся, клинообразную громаду ледохода, стремительно приближавшуюся к
гребню на полной скорости. Этан вдруг понял, что впервые видит корабль под
всеми парусами и с расстояния. Для создания, скроенного по воспоминаниям
школьного учителя, он был довольно красив. В нем не было той неуклюжести,
которую вполне можно было бы от него ожидать, хотя отсутствие резьбы
иллюминаторов несколько смущало. Днище ледохода было абсолютно плоским, но
вокруг не было волн, чтобы плескаться в них этакому корыту.
- Хотел бы я, чтобы Та-ходинг оценил возможности ледохода выше, чем
пятьдесят процентов, - пробормотал он.
Защитные очки у Септембера были подняты и не ограничивали его поле
зрения.
- Черт возьми, дружище, его шансы, во всяком случае, лучше тех, что
нам уготовила судьба.
Этан посмотрел на восток. Молнии освещали облака, черные, как
угольная пыль.
- Когда рифс будет здесь?
Гуннар Рыжебородый посмотрел на него сверху вниз, затем обернулся
лицом к надвигающемуся ветру.
- Скоро, но не так скоро, как мог бы. Плохой шторм, очень плохой, но
мне кажется, что он движется слегка на северо-запад, вместо того чтобы
идти строго на запад. Судьба одарила нас несколькими лишними драгоценными
часами более или менее сносной погоды. Если он и дальше будет забирать в
сторону, то, возможно, он минует нас вовсе. Да, это будет удача, полная
иронии!
- Но он может и не пройти мимо, - вставила Эльфа, - и кроме тот, нам
все равно надо пересечь Изогнутый Океан. Сейчас не время для
нерешительности.
- Я полон решимости, любовь моя. Просто Этана интересовали мои
размышления.
- Он подходит! - заорал Септембер, слегка наклоняясь и указывая
вперед. - Клянусь, Та-ходинг даже свою одежду пустил в дело, чтобы выжать
лишние десять километров в час из западного ветра.
Этану пришлось поднять свои защитные очки, чтобы лучше видеть. Холод
обжег открытую кожу, иголками впился в щеки. Ледоход, казалось, прибавлял
скорость с каждым метром льда, оставляемым позади. Веера ледяных осколков
вырывались из под каждого дюраллоевого лезвия, взрезающего ровную
поверхность. Когда он был уже в полукилометре от гребня, Этан оценил его
скорость между ста пятьюдесятью и ста семьюдесятью километрами в час. Туго
натянутые паруса так и рвались с матч. Все судно, казалось, рвалось
вперед, борясь за каждую возможность увеличить скорость хотя бы на метр.
Теперь оно приблизилось настолько, что Этан мог различить Та-ходинга и его
рулевого. Они оба налегали на большое деревянное колесо, изо всех сил
стараясь удержать летящий "Сландескри" на заданном курсе...
Капитан, должно быть, выкрикнул команду, потому что прямо на их
глазах рангоут внезапно повернулся. Круто развернувшись на обоих левых
лезвиях, отчаянно пытаясь сохранить равновесие, огромный корабль резко
повернул на юг. Маневр стоил ему небольшой потери скорости.
Древний инстинкт подсказал Этану быть начеку. Если ледоход взойдет на
пандус под неправильным углом, он может соскользнуть с нет в любом
направлении, не исключая и прямого попадания в них. Гуннар и Эльфа,
казалось, тоже искали укрытия. Только Септембер оставался неподвижным. В
своем серебряном защитном костюме, он был похож на скульптуру, неизвестно
как занесенную в эти просторы.
На борту "Сландескри" те матросы, которые не были заняты в управлении
парусами, прятались кто где и стучали зубами. Та-ходинг и рулевой прилипли
к штурвалу. Движимый всей силой западного ветра, ледоход достиг основания
ледяной аппарели и взлетел по ней вверх. В этот момент он был похож на
весьма экстравагантную версию Летучего Голландца, взлетающего в небо
против ветра.
Поднимаясь, он значительно сбавил в скорости. До верхушки оставалось
тридцать, двадцать, десять метров... Этан поймал себя на желании
подтолкнуть его, но его помощь не понадобилась.
Все еще двигаясь со стокилометровой скоростью, "Сландескри" оторвался
от верхнею края гребня. На мгновение показалось, что он завис в воздухе,
замороженный каким-то космическим художником. Затем он начал опускаться,
медленно описывая грациозную кривую.
Гуннар и Эльфа поднялись, в то время как на южном склоне воины и
люди-ученые, затаив дыхание наблюдали, как ледоход парил, снижаясь по
направлению к ним. На короткое мгновение корабль превратился из ледового в
воздушный, - образ давно забытой легенды. Красота этих нескольких секунд
произвела сильнейшее впечатление на всех очевидцев. Никто не смог бы этого
забыть.
Красота сменилась сокрушительной реальностью, когда огромный корабль
с размаху врезался в ледяную поверхность.
Этан содрогнулся от этого удара, как и большинство из наблюдавших.
Ледоход подскочил, ударился снова и, развернувшись, поехал вбок. Корпус
выдержал. Перекрывая звук ветра, раздался резкий треск и несколько
перекладин толщиной с мужскую ногу сломалось и перелетело через носовую
часть, таща за собой свои паруса. Потеря пришлась кстати и замедлила
движение корабля.
Гуннар и Эльфа уже спускались вниз кратчайшим путем, похожие на пару
лыжников-спортсменов. Люди следовали за ними не так быстро, сползая и
скользя в своих ботинках.
Воины, ждавшие на льду, уже карабкались по боковому трапу на борт
"Сландескри", чтобы помочь ошеломленным матросам, многие из которых
порядком пострадали от удара корабля о поверхность. Когда Этан вступил на
палубу, воины Гуннара уже работали над наведением порядка в царившем там
хаосе.
Оборванные снасти и рваные паруса захламляли палубу, поломанные
перекладины беспомощно свисали с бушприта, являя собой удручающее зрелище.
Но ледоход мог идти и без них. Все три основные мачты удалось сохранить
благодаря добавочным креплениям, установленным Та-ходингом, но все же одна
из них угрожающе покосилась.
Капитан приветствовал всех с сияющими глазами. Он прижимал к своему
носу грубую ткань. Она вся была заляпана красными пятнами, но он,
казалось, этого не замечал. Не замечал он и новоприобретенной хромоты.
- Так вот, значит, как чувствуешь себя на ваших небесных кораблях,
друг Этан! Славное приключение, правда болезненное. Корабль, - он гордо
огляделся вокруг, - перенес его лучше, чем команда.
Септембер одобрительно кивнул:
- Да, он похоже отлично выдержал удар.
Пятна крови виднелись на стенах кают и на палубе. Двоим матросам,
похоже, требовался длительный отдых и лечение, но большинство отделалось
лишь синяками и ушибами.
Третий помощник Килпит подбежал к ним. Его левая рука висела
безжизненно, ко он проворно отдал честь правой.
- Правое носовое лезвие почти сломано, но в распорке. Левое, кажется,
в порядке, и кормовые с рулевым также. Как вы и предполагали, капитан,
основной удар пришелся на переднюю часть судна.
- А в каком состоянии распорка?
- Хорошо отремонтировать ее можно только на верфи, но, - он запнулся,
- я думаю, что если мы возьмем достаточной длины канат, то сможем
закрепить ее временно. Но я бы не советовал резко маневрировать вправо.
- Мы не будем, - заверил его Та-ходинг. - Соберите ремонтную команду
и принимайтесь за работу, - он оглянулся назад на гребень и на
приближающийся шторм. - Нам нужно отправляться в путь как можно скорее.
Распорка выдержит. Мы же не к битве готовимся. Здесь и сражаться-то не с
кем, кроме наших ран да погоды. Когда мы уйдем на юг на достаточное
расстояние, мы будем вспоминать и обсуждать это происшествие, но не
сейчас.
Матрос салютовал еще раз и соскочил на основную палубу, где быстро
собрал рабочую команду.
- Когда я в последний раз смотрел на рифс, я подумал, что он повернул
куда-то на север, - сказал Гуннар.
- Я тоже заметил. Он мог так же быстро повернуть на юг, - взгляд и
мысли Та-ходинга были сосредоточены на поврежденной фок-мачте.
Все, включая группу Хванг, принялись энергично помогать ремонтировать
корабль. Ученые ничего не понимали в морском деле, но лишние рабочие руки
принимались с радостью, даже если они были лишены меха. Корабль был снова
готов тронуться в путь гораздо раньше, чем кто-либо смел надеяться.
Но они не смогли полностью избежать рифса. Его южный край задел их,
когда ледяная гряда уже давно исчезла за горизонтом сзади. Каким-то
образом поврежденное правое носовое лезвие выдержало напор, обернутое
таким количеством пика-пиновой веревки, которого, наверное, хватило бы для
оснастки еще одного корабля. Перевязанные и хромающие, они использовали
порывы рифса, чтобы увеличить свою скорость, и бежали на юг.
Рассказы о перелете через ледяную гряду не затихали. Сила порывов
рифса была преувеличена ветреностью приободрившихся матросов, которые
управляли "Сландескри" во время пересечения Изогнутого Океана. Высота,
которой они достигли, и расстояние, которое они пролетели, возрастали с
каждым пересказом. Несколько чудесных секунд они летели совсем как
небесные люди и управляли кораблем абсолютно самостоятельно. Этан слышал
эти рассказы, полные энтузиазма, и улыбался. Если их союз будет и дальше
крепнуть и развиваться, то очень скоро транам представится возможность
самим летать на скиммерах. Со временем они станут путешествовать из своею
мира в другие на тяжелых КК-скоростных космических кораблях. Будет ли это
означать конец их воодушевлению? Технический прогресс пресыщает людей,
подумал он.
В конце концов они ушли от рифса, но не от энтузиазма команды, с
которым она вновь и вновь воспроизводила подробности чудесного полета.
Воины, пересекшие гребень своим ходом, чувствовали себя обделенными, и
случилось даже несколько потасовок, но никто не обратил на это внимания.
Транам был присущ воинственный дух. Споры об исходе различных поединков
помогали им провести время.
Дни превращались в недели. Перемена в климате оказалась
непредвиденной, хотя задолго до этого все рассуждали о такой возможности.
По мере продвижения на юг от экватора становилось не холоднее, а,
наоборот, теплее. Стометровые утесы и скалы континента были все еще вне
видимости, когда траны начали освобождаться от своей одежды.
Наружные меха были сняты первыми, затем последовали хессаваровые
панцири, за ними куртки из грубой пика-пиновой ткани и нижнее белье.
Вскоре "Сландескри" шел укомплектованный командой обнаженных транов,
абсолютно голых, если не считать их короткого, серого или коричневого
меха. Температура продолжала подниматься, и скоро Этан стал гадать,
сколько времени пройдет, прежде чем он сам и его товарищи присоединятся к
транам. Естественно, климат стал слишком жарким лишь для транов, столбик
термометра все еще оставался ниже нуля. Надевать шорты было рановато. Но
чем дальше они забирались на юг, тем неуклоннее температура ползла к
нулевой отметке.
Теперь траны не просто чувствовали себя неуютно, они очевидно
страдали. Ходили слухи о том, чтобы подстричь мех так коротко, как это
только возможно. Необходимость этого шага диктовалась постоянно
возрастающей температурой. Спешное голосование показало, что никто еще не
был так плох, чтобы вынести унижение быть бритым.
Люди сочувствовали как могли, но про себя были очень довольны. Теперь
стало можно ходить внутри корабля в длинной легкой одежде и находиться на
палубе без капюшонов.
Когда-то раньше Этан, Миликен и Септембер уже сталкивались здесь с
подобными температурами. На земле Золотых Сайя обособленно жила группа
доледниковых транов, чьи тела так и не смогли приспособиться к наступившей
холодной погоде. Они обжили территорию, согреваемую постоянными горячими
источниками. Возможно, сейчас они приближались к подобному региону.
Обширный вулканизм был наиболее вероятным объяснением странного
климатологического сдвига, который Хванг и ее коллеги ассоциировали с этой
областью.
Пять дней спустя они заметили нечто, не виданное на Тран-ки-ки в
течение четырех тысячелетий.
Вахтенная, которая заметила феномен, с квадратными глазами скатилась
вниз по снастям, беззвучно указала на носовую часть и скрылась под палубой
прежде, чем кто-нибудь смог расспросить ее, что же она все-таки увидела.
Третий помощник, Килпит, хотел сделать женщине выговор за столь
невразумительный рапорт, но не смог ее найти. К тому времени феномен стал
виден тем, кто находился на палубе, и многие из них испытали желание
последовать за вахтенной, в том числе и Килпит. Но, как члену команды, ему
было не позволено выражать индивидуальные эмоции. Стуча зубами, он доложил
обстановку капитану.
Не все отреагировали на открытие панически. Некоторые приняли
вызывающе-независимый вид, другим было просто любопытно. Призвав Миликена
Вильямса для убедительности, Та-ходингу удалось успокоить народ, объяснив,
что произошло. Все разошлись по своим местам, нервно бормоча себе под нос,
так, словно вдруг увидели оживший ночной кошмар из далекого детства.
Открытый океан. Ну, это не совсем точно сказано, хотя именно так это
выглядело для неискушенных транов. Пласт воды, жидкой воды, какая
встречалась на Тран-ки-ки в свободной форме только в домах и на камбузе,
где рядом был огонь, покрывала поверхность льда. И хотя слой воды был не
более сантиметра, этого было вполне достаточно, чтобы потрясти
коллективное сознание транов. Этан проверил один из своих костюмных
датчиков. Окружающая температура была всего лишь чуть-чуть выше нуля.
Из-под лезвий ледохода вылетали теперь водяные брызги вместо ледяных
осколков. Посреди этого жидкого пласта "Сландескри" стал вдруг похожим на
гидрофойл дальнего следования.
Моряки стали понемногу приходить в себя, когда убедились, что корабль
не собирается погружаться внутрь мира. Вильямс и люди Хванг выбивались из
сил, чтобы уверить своих транских спутников, что лед толщиной в несколько
сот метров не может просто так исчезнуть под ними.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29