Пусть у вас не болит
голова.
- Разве что, если атмосфера там окажется более разреженной, чем вы
мне сказали.
- У вас есть чувство юмора, это - хорошо. Вам будут помогать вплоть
до высадки. Не стесняясь, просите все, что нужно. У вас будет должное
прикрытие. Вы отправляетесь первым классом на вареную межпланетную
конференцию по генетике. Лучше вызубрите несколько менделевских
заклинаний, чтобы это звучало профессионально. Если вам понадобится что-то
из библиотеки компании...
- Спасибо за предложение, сэр, но моя - достаточно богата.
- Еще один глотатель книг по множеству предметов, а? Хотел бы я сам
позволить себе такую роскошь. К сожалению, кто-то должен управлять делами
компании. Я читаю только цифровые данные и личные донесения. Сухой
материал. - Он снова поднял руку, чтобы полюбоваться браслетом. - Что
может быть более волнующим? Завидую вашему визиту. Я бы и сам хотел
повидать этот мир, но никому не могу передоверить повседневные дела. А
если бы и смог, мои передвижения не удержишь в секрете от конкурентов. Так
что вам предстоит быть моими глазами и ушами, Эван. - Он впервые назвал
его просто по имени. Эван знал, что это - специально.
- Что из моих вещей брать с собой, сэр?
- Стандартные дорожные костюмы. Если хотите, компания даст вам и
новые. Вы должны с комфортом проделать цивилизованную часть путешествия.
- Как объяснить мое отсутствие на конференции по генетике?
- Я смотрю, вы подходите к делу всерьез. Не волнуйтесь. Если кому-то
и придет в голову следить за этим, подходящее объяснение подберут. Не
думаю, чтобы это пришло в голову, но - на всякий случай обеспечим. Не
занимайтесь мелочами. Об этом позаботятся. Отправляйтесь туда, вникните в
то, что происходит, напишите доклад, понятный даже для меня и объясните,
что мешает нашим людям работать. Я уже говорил, что мы хотим сохранить
Призму в секрете на год-два. Будет очень хорошо, если хотя бы на год. Но,
может быть, при всех наших мерах, у нас не будет и половины этого срока.
Поэтому каждый день, каждый час сегодня укрепляет наше преимущество над
конкурентами.
- Если нужно, могу отправиться завтра.
- Хорошо. - Мачока встал. Эван почувствовал, что прием заканчивается.
Он также встал и обменялся с ним рукопожатием.
- Я заинтересован в докладе из первых рук по вашем возвращении, -
сказал президент, когда они шли к лифту. - Может быть, вы извлечете пользу
из того, что я показал. У меня есть кусочки с Призмы в медленной
заморозке, и черт меня побери, если я понимаю хоть половину из того, что
вижу.
- Буду ждать новой встречи, сэр.
Эван поработал над кое-какой архивной информацией на своем домашнем
компьютере и теперь понимал замешательство Мачоки. Несмотря на
замечательный личный информационный банк, он постоянно вынужден был
останавливать запись и лезть в справочники.
Все, что прямо касалось этого мира фототрофов и органосиликатов, было
очень трудным для восприятия, но дело было еще во внешнем виде этих
созданий. Формы жизни, описанные в предварительном докладе, просто не
могли существовать. Они, должно быть, были созданы воображением кружка
пьяных художников, выдающих свои фантазии за реальность.
Проблема состояла еще и в том, что многие из записанных образов были
нечеткими. Авторы приносили свои извинения, что-то насчет трудностей
фотографирования частичной геометрии без линз Хаусдорфа. Опять приходилось
лезть в справочники.
У него кружилась голова, когда он на другой день делал доклад в
отделении компании, о котором он до того и не подозревал. Оно было
расположено в небольшом фабричном комплексе на окраине города. Снаружи
здание выглядело совершенно обыкновенно, внутри же было несколько иначе.
Там они показали ему МВМ.

3
Он слышал о них, но до сих пор видел только случайно, в новостях,
посвященных исследованию новых миров. Ну и конечно, не ожидал, что
придется мерить самому. И все же перед ним был его собственный МВМ. Эта
была новая и самая лучшая модель комплекта Мобильности во Враждебных Мирах
(как хвастались демонстрировавшие его инженеры). Он был предназначен для
жизнеобеспечения и защиты путешественников в опасных мирах. Скафандр был
прочным и жестким, в отличие от повседневного рабочего костюма.
Они поместили его в МВМ, сделав так, чтобы ему было удобно, а затем
устроили полную проверку систем комплекта. Но даже небольшие приготовления
и указания были ни к чему, потому что комплект сам инструктировал
носителя, как им лучше пользоваться. Здесь не было проблем с техническими
средствами, и большинство команд были вербальными. Комплект был настоящим
чудом современной техники и изготовлен по его собственному размеру.
Оператор, уверяли его, его будет надежно защищен на поверхности Призмы или
любого другого мира. Последние сомнения Эвана в связи с путешествием
рассеялись.
Когда он возвращался, снова началась буря, но он не видел этого. Он
видел только открывающееся перед ним будущее. Может быть,
вице-председательство или пост первого консультанта компании. Кто-то может
считать его честолюбивым (с чего только люди такое берут?), но это не
замедлит его продвижения по служебной лестнице. Такие достижения много
значат для людей вроде Мачоки. Тут уж Эван Орджелл постарается. Его
двадцатипятилетняя служба в компании достигла пика. Оставалось только
установить проблему, предложить решение и написать простой доклад.
Мачока, пожалуй, и не догадывается, что это Эвану следовало заплатить
ему за случай столь заманчивый, как знакомство с Призмой.
Он шел возможно быстрее, несмотря на дождь. На улицах, как всегда,
была толпа. Группа городских служащих чистила засоренную водосточную
канаву. На одном был костюм с "вилками" для передачи энергии коллегам,
спецодежда которых была оснащена ремонтными "руками".
Он прошел мимо доктора и медсестры. Они напоминали коробки с
конфетами в своих полосатых красно-белых медицинских костюмах. Красные
полоски мягко поблескивали, показывая, что оба - выходные. Их комплекты
одежды содержат достаточно медицинского оборудования, чтобы делать
медицинские операции на месте. А более серьезные операции потребуют
дополнительных техников в особой спецодежде. Эван читал в какой-то
исторической книге о так называемой "больнице". Древние даже тяжелораненых
людей тащили в здание промышленного типа, чтобы там их лечить, вместо
того, чтобы сделать все необходимое на месте. Подумать только, жертву
несчастного случая травмировали перемещением!
Полицейский в голубом бронированном костюме стоял и болтал с уличным
торговцем. У последнего на костюме было несколько светящихся экранов с
распечатками для желающих сделать покупки. Глядя на экран, Эван чуть не
налетел на женщину, рекламировавшую игру в тройчатку. На гибком экране от
ее шеи до колен сменяли друг друга сцены предстоящей игры. Чтобы
обеспечить внимание прохожих, экраны исчезали через непредсказуемые
интервалы времени и экран становился совершенно прозрачным, на одну
секунду, а потом реклама возобновлялась.
Трое детей остановились у кондитерской. Он заметил их потому, что их
вопли заглушали все остальное на его коммуникаторе. Торопливые взрослые не
обращали внимание на их крики, так как дети уже находились под
покровительством их собственных костюмов, которые не переносили
незапрограммированных и ненужных отклонений. Только родители или педагоги
могут изменить программу, поэтому детям придется довольствоваться соками и
молоком, которые предложат их костюмы.
Эти размышления навели Эвана на мысль, что он сам был голоден. Он
нажал одну из кнопок, встроенных в левый рукав его костюма. Появился
небольшой диспенсер, встроенный в правое плечо. За несколькими хлопьями
маниоки последовала доза самстэдионского чая, горячего, очень сладкого.
Закуска была достаточной для того, чтобы добраться до дома. Конечно, он не
снимал костюма, покуда не оказался в безопасности в своей квартире. Не
стал также привлекать внимание, оскорбляя общественную мораль.
В просторных комнатах был беспорядок, контрастировавший с психикой
обитателя. Вещи, бумаги, пленки были разбросаны в углах на мебели и даже
на кухне. И, конечно, книги. Его немногие гости всегда обращали внимание
на книги. Настоящие, отпечатанные на древесной бумаге.
Диски или пленки могут содержать и в тысячу раз больше информации, но
держать их в руках - совсем не такое удовольствие. Настоящая книга дает
еще и осязательное и зрительное удовольствие.
Он все собирался когда-нибудь навести здесь порядок. Подруги
безуспешно пытались помочь ему в этом. Возможно, его резкие ответы, что
так он ничего не сможет найти, мешали им провести эту работу полностью.
Может быть, дело было в том, что никто из них не задерживался дольше
нескольких месяцев. Они обычно переходили в общество пусть менее
блестящих, но более управляемых мужчин.
За исключением Марлы. Она была структуральным дизайнером, и довольно
хорошим. И ей хватало ума, чтобы понимать его работу и поддерживать
разговор с ним. Она отличалась от остальных еще и тем, что сумела
проникать в его душу и понять, что при всем своем уме, в сущности, он был
так же не защищен, как и всякий другой. Отношения их развивались медленно,
но верно.
Еще год, и он, пожалуй, сделал бы ей предложение. Во всяком случае,
оба они были слишком практичны, чтобы продолжать платить за два дома,
проводя так много времени вместе. Зрелость их взаимоотношений проверялась
кухней Эвана.
Там он позволил ей гораздо больше, чем другим, в смысле уборки. В
результате там стало возможно готовить еду в полугигиенических условиях.
Следующей в повестке дня была ванная. Когда она дойдет до входной двери,
придет пора жениться.
Она заслуживала того, чтобы знать, как прошла встреча. Марла тихо
обрадовалась его звонку, признав, как важна эта командировка для его
карьеры и их будущего. Еще она была, как всегда, осторожна, указав ему на
потенциальные трудности и опасности, которые он просмотрел в порыве
энтузиазма. Никаких криков и слез, только спокойное обсуждение. У Марлы
было и еще одно отличие от других женщин, посещавших его квартиру. Можно
много говорить о юной страсти, но когда тебе за сорок, надо трезво
оценивать возможности. Жить с кем-то - вовсе не то же самое, что любить
кого-то, тут требуется гораздо больше терпения и понимания.
Она пообещала присматривать за его коллекцией рыбок и другими
домашними делами и пожелала ему скорого и благополучного возвращения, но
без мелодраматизма. Добавила, что будет очень скучать. Он почувствовал
теплоту и надежность, когда монитор на стене отключился. Пара нажатий
кнопок наполнила комнату успокаивающими звуками Моцарта, а экран -
пастельными тонами.
Потом он неторопливо разделся, поместив пустой панцирь одежды на
держатель в загроможденном стенном шкафу и запрограммировав стандартную
чистку и обработку. Раздевание всегда доставляло минуты неудобства, хотя,
конечно, он был защищен своей квартирой, как большим костюмом. Можно было
купить небольшой передвижной защитный комплект, но в этом районе
пользование им запрещалось из-за большой плотности городского населения.
Это изобретение служило скорее для деревенских жителей и сторонников
кочевого образа жизни.
Проверка принимающего устройства показала наличие большого количества
информации, требующей обработки. Он сел за компьютер и стал изучать ее с
помощью декодера.
Он уже дважды покидал свою планету: один раз был на Земле на важной
конференции компании, другой - на Новой Ривьере, для дорогого,
обеспеченного компанией, отдыха. Время путешествия было обозначено раньше,
чем появились координаты Призмы. Они не должны были удивлять его, но все
же он оказался несколько растерян. Так далеко от Самстэда он еще не бывал.
Предстояла длительная разлука с домом. Ничего, говорил он себе, с таким
первоклассным МВМ нечего опасаться.
Посмотрев на монитор, он вспомнил о Марле. Он не был уверен, что ей
будет приятно, если он ее навестит. Никто из них не думал о сюрпризах, оба
по-своему планировали свободное время. Вот еще одна причина, почему им
хорошо было вместе.
Нет, они уже попрощались. Следующий раз должен быть уже по
возвращении домой, когда он расскажет ей о необыкновенных приключениях в
чужом мире. Он займется Призмой, как и всеми проблемами которые ставила
компания, разберется с этим, устроит дело на исследовательской станции,
отдохнет, пока за ним прибудет корабль и подготовит речь на презентации,
которую его, конечно, попросят произнести перед Мачокой и Советом
директоров.
Он уже планировал, как они с Марлой будут тратить полученные им
деньги.

Корабль с двигателем КК, забравший его с орбитальной станции летал
нерегулярно. Его полет в район солнца неизученной системы не вызовет
вопросов.
В от секции было много разъездных служащих компании, забрасываемых,
как семена, то в один, то в другой мир в надежде, что взойдет прибыль.
Он отдыхал в салоне первого класса, глядя на проделки выдр и рыбок в
аквариуме, когда его наблюдениям помешала соломенного цвета блондинка.
Кожа ее была почти прозрачной, а голубые глаза излучали ласку. Словно в
противоречие со своей нежной кожей, она была крепкого сложения, но при
всем том очень женственна в розовато-лиловом платье, покрывавшем ее от
колен до шеи. Вдоль шеи оно было окаймлено гранатами, вшитыми в материал.
Самым интересным была изменчивая прозрачность материи: от плотного
лилового до красноватой дымки, скрывавшей, много открывая. Он вспомнил
девушку с рекламой, которую недавно видел. Интересно, прозрачность можно
регулировать или это фиксированное свойство самой ткани?
Заметив его внимание, она улыбнулась и пошла прямо к нему.
- Привет. - Голос ее был удивительно низким. - Первое путешествие?
- Нет, третье. Замечательный у вас наряд, он вроде и есть, и как
будто нет.
Она захихикала, и это заставило его пересмотреть оценку ее возраста,
чуть понизив его. Она вошла сюда одна. Не замужем, без приятеля. Может, с
родителями?
То ли она прочла его мысли, то ли выражение его лица его выдало, но
она сказала:
- Не волнуйтесь. Я одна и я - совершеннолетняя. Показать вам
документы?
- Да ну, зачем мне они? - Ситуация была двусмысленной. Тут она может
повернуть по-разному. Ее реакция также была двусмысленной. Она села рядом,
и они стали болтать, будто старые друзья. Кажется, ей нравилось просто
флиртовать и дразнить. Это и ему подходило, тем более, что остальные
пассажиры казались слишком скучными. Трудно завязать интересный разговор,
будучи гораздо красноречивее других. Особенно, пытаясь, как Эван,
рассказывать по большей части о себе и своих достижениях. Но девушка,
кажется, была рада сидеть и слушать все рассказы о его удивительных
приключениях. Звали ее Милит.
- Значит, вы до конца, до Реплера?
Он рассмеялся:
- Никто не следует до конца.
- А корабль?
- Просто доставляет груз.
- О, я не подумала об этом. - В одной руке у нее было полдюжины
соломинок из стекла, соединенных вместе. Каждая была особого цвета и с
особой жидкостью. Пока они разговаривали, она потягивала жидкость то из
одной, то из другой. Платье никогда не было больше, чем
молочно-прозрачным. Игра в угадывание в связи с этим была по-прежнему
интригующей.
- Так куда вы направляетесь? - спросила она.
- На Интер-Канзастан. Конференция по генетике.
Она сделала гримасу:
- Звучит скучно.
- Должно быть, и будет скучно. Но это - не наше дело, наше дело -
выполнять указания компании.
- Понятно. Я не такая энтузиастка, - она положила руку на его колено.
- А где вы бывали? Вы говорите, что это ваше третье путешествие.
Он рассказал о конференции на Земле и об отдыхе на Новой Ривьере, и
она больше не задавала ему вопросов о командировке, но он почему-то
чувствовал себя неудобно. Просто какая-то нервозность. Разговоры о
командировках, поездках - что может быть естественнее на борту кораблей.
Они снова заговорили об ее уникальном наряде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30