Со своей стороны, он готов порвать с той парой.
Вопросы группы, однако, выявили ранние намерения
супругов Септен в отношении устройства семьи.
Госпожа Септен объявила тогда, что хотела поста-
вить эксперимент, что она артистка и что брак вчетве-
ром интересный опыт. Пара не вернулась в группу по-
сле второго сеанса. Доктор К. невольно ускорил
момент истины, и группа помогла ему в этом.

7. Сопротивления

В супружеских группах предпочтительной формой
сопротивления является игра <Трибунал>. Муж очень
долго рассказывает группе, что сделала его жена,
стараясь заручиться поддержкой членов группы.
Жена начинает защиту, объясняя группе, что сделал
ее муж, подтолкнув ее к таким действиям. В сле-
дующей сцене жалобу приносит жена, муж является
ответчиком, группа играет роль судебных заседателей,
а врач - роль судьи. Существует два пути для завер-
шения этих разбирательств. Первый - предложить
жалобщику помириться с ответчиком и спросить, как
такое решение на него влияет. Во втором случае врач
не признает жалобу действительной и тоже спраши-
вает, какое это оказывает действие. Эта процедура
была описана в случае с госпожой Катри, которая
ответила, что она все знала заранее. Такие решения
не должны приниматься часто.

Другой способ прекратить игру более элегантен и
прост. Врач предупреждает группу, что каждый уча-
стник может говорить только о себе, от первого
лица. или, обращаясь к своему супругу, употреблять

второе лицо, но третье лицо упоминать запре-
щается.

Эта процедура полезна и в других ситуациях.
Некоторые пары не общаются во время сеанса. И вот
врач провозглашает аксиому: <По-моему, очень полез-
но и хорошо, если супруги иногда поговорят друг
с другом>. Наряду с запретом использовать местоиме-
ния третьего лица это создает прекрасную воз-
можность для супругов пообщаться между собой в
присутствии группы.

Если пара колеблется и затрудняется, группа
доброжелательно приходит на помощь, и все заканчи-
вается мирным рукопожатием.

Примечания

Игра в брак, широко практиковавшаяся яо фран-
цузском высшем обществе первой половины XIX ве-
ка, подробно описана Бальзаком. И если сравни-
вать современные буржуазные игры для двоих
<Фригидная женщина> и <Без тебя> с парижской
игрой втроем (муж, жена и любовник), полной
тонкости и лукавства, то последняя дает неизмеримо
больший простор воображению и интеллекту, в ней
больше шика. Бальзак не боится использовать язык
игр, отсюда изящество описаний браков; он говорит
о защите, западне, стратегии, союзниках. И некоторые
авторы в сборнике Кейзерлинга рассматривают брак
как игру.

Если говорить более серьезно, то все шутки,
относящиеся к браку, указывают на элементы анта-
гонизма, которые он содержит. Очень странно, что
глубокие неурядицы в семейных отношениях вызы-
вают шутки и смех, хотя на самом деле они трагичны.
А когда какой-нибудь автор описывает идеальный
брак, к чему стремится и терапия брака, его воспри-
нимают как что-то сентиментальное.

Возвращаясь к сюжету о браке, коснемся еще
одной темы. Можно предположить, что в каждой
семье имеется постоянная доза патологии (назовем
ее воспаленным диском), которая делится между дву-
мя супругами. Когда один супруг здоров, другой нездо-
ров, или наоборот. Есть семьи с четырьмя, тремя
и двумя дисками. В семье, где один здоров, а другой

нет, один не имеет ни одного диска, а другой -
четыре; один - три, а другой - один; или оба имеют
по два диска, то есть равное количество патоло-
гий. И если один из супругов начинает лечиться
и его доза патологии уменьшается, то у другого она
как бы увеличивается; вот почему терапию им жела-
тельно проходить вместе. Притча с дисками пред-
ставляет удобную прогностическую лесенку для разви-
тия семьи. Прогноз для семьи даже с четырьмя
дисками хорош, хоть и небезоблачен. С пятью -
совсем ненадежен. Семья с одним или двумя диска-
ми может пользоваться советами человека и без
медицинского образования, а семье с тремя дисками
следует заняться психотерапией.

Глава XIX
РЕГРЕССИВНЫЙ АНАЛИЗ

Конечной целью трансакционного анализа явля-
ется структурная ректификация и реинтеграция. Это
требует, в первую очередь, перестройки и, во вторую
очередь, реорганизации. <Автоматическая> фаза пере-
строения заключается в прояснении и определении
границ Я с помощью таких процессов, как диагно-
стическое уточнение и обеззараживание. <Физиоло-
гическая> фаза интересуется перераспределением
властных полномочий путем плановой активизации
точного состояния Я, активизации, подчиняющейся
критериям отбора и соотнесенной со специфическими
процедурами с целью установить гегемонию Взрослого
посредством социального контроля.

Реорганизация отличается обычно некоторым за-
дабриванием Ребенка, одновременно сопровождаемым
выпрямлением Родителя. После этой динамической
фазы реорганизации наступает вторичная анали-
тическая фаза, которая стремится ликвидировать
состояние смущения Ребенка.

Оптимальный вариант ректификации и реинтегра-
ции личности в целом предусматривает, чтобы Ребе-
нок выражал себя в присутствии Взрослого и Ро-
дителя. Требование, чтобы Взрослый и Родитель
были полностью при исполнении своих функций
на протяжении всего эксперимента, снижает до-

стоинства, приписываемые гипнозу или фармакологии,
так как главная задача этой техники заключается
в освобождении Ребенка путем смещения других
аспектов личности. Психоанализ преодолевает эту
трудность при помощи техники свободной ассо-
циации, но в этом случае неудобство состоит в том,
что Ребенок часто выражает себя непрямым обра-
зом, запутанно и неясно, поэтому успех в большей
мере зиждется на профессионализме врача и способ-
ности пациента предоставить данные для нужной
интерпретации.

Логическим развитием трансакциониого анализа
является прямое обращение к Ребенку в состоянии
бодрствования. Размышления и опыт заставляют ве-
рить, что Ребенок выражает себя наиболее свободно
тогда, когда имеет дело с другим Ребенком. Следо-
вательно, ближе всего к идеальному решению терапев-
тической проблемы свободного выражения нас подво-
дит метод регрессивного анализа. Развитие этой
процедуры проходит через начальную стадию, и пона-
добятся годы опытов и работы, чтобы преодолеть
многие трудности и получить значительные терапевти-
ческие результаты.

Регрессивный анализ представляет собой особый
метод, которому обучают пациента, но необходимым
условием для этого является четкое усвоение им струк-
турного анализа. Все данные заставляют предполагать,
что такие пациенты, как догматик Труа, цепляющийся
за Родительское поведение, или интеллектуал Киит,
исповедующий Взрослого, с огромными трудностями
ослабляют защиту и совершают необходимый перенос
полномочий. Напротив, большинство людей проявляют
большую гибкость и удивительную быстроту переноса,
а некоторые индивиды с особыми навыками (их при-
рода еще не совсем ясна) могут это делать мгновенно.

Чтобы сделать короткое резюме, следует сказать,
что Ребенок рассматривается с функциональной
точки зрения как проявление органа психической
системы, археопсихики. В феноменологическом плане
Ребенок представляется как состояние Я интегриро-
ванное и прерывистое; с точки зрения поведения его
можно узнать по симптоматическим, физиологичес-
ким, психологическим и словесным признакам, а с со-
циальной точки зрения - по характеру его трансак-

190

ций. С исторической точки зрения можно подтвердить,
что все проявления Ребенка воспроизводят явления,
имевшие место в детстве индивида. Однако описание
поведения и реконструкция истории - все это Взро-
слые подходы. Пациент и врач говорят о Ребенке с
теоретическим, отстраненным уклоном, как при зна-
комстве по переписке. Это имеет определенный тера-
певтический эффект, который достаточно ценен, но
смещается на другой уровень по сравнению с тем, что
происходит, когда архаическое состояние Я живо
воспроизводится в уме пациента вместо слабой ре-
конструкции по внешним данным. Такое живое во-
спроизведение сродни <абреакции> Фрейда, <ожившим
воспоминаниям> Куби, <временной доле> Пенфилда.
Речь идет о недедуктивном методе восприятия, ко-
торый составляет <знакомство в прямом опыте> в
самом строгом смысле слова. В этом случае уже не
Взрослый говорит о Ребенке, а Ребенок сам лично.

Чтобы это стало яснее клиницисту, следует при-
вести примеры. Ситуация в точности такая, как будто
в комнате вместе с врачом находятся еще два чело-
века: взрослый, который наблюдает, и патологи-
ческий ребенок, правда, в одном лице. Задача состоит
в том, чтобы разделить их в психологическом плане,
чтобы Ребенок мог говорить самостоятельно. (Для
простоты не будем пока упоминать третьего партнера,
Родителя.) Разделение такими искусственными сред-
ствами, как гипноз, нежелательно из-за конечного
результата; когда педиатр рассказывает матери,
ожидавшей за дверью кабинета, что говорил ее
ребенок, это не то же самое, как если бы она слы-
шала это сама.

Когда прошлое впечатление как бы оживлено во
всей свежести, оно находится полностью в распоря-
жении врача и пациента, которые могут изучить его
самым подробным образом. Ребенка можно окружить
заботливым вниманием, чтобы он расцвел как цветок,
выставил напоказ все сложности своей внутренней
структуры. Можно поворачивать его во все стороны и
рассматривать качества, которые раньше были в тени,
а теперь высветились.

Ирис входила в группу в течение нескольких
лет с небольшими перерывами; она великолепно игра-
ла а игру <Психиатрия>, владела терминами и

структурного, и трансакционного анализа. Методом
наблюдения и дедукции она могла диагностировать
состояние Я у себя и у других членов группы, а
также анализировать трансакции. Как-то ей предста-
вилась возможность пройти курс индивидуальной
интенсивной терапии, к которому она была подготов-
лена, по мнению и врача, и ее самой. Когда сеансы
индивидуальной терапии стали регулярными. Ирис
совершенно преобразилась. Феноменологический Ре-
бенок проявился и распустился как цветок, в пол-
ном блеске. Она вдруг почувствовала двойственность
между Взрослым и Ребенком. На другой день она
рассказала: <Со вчерашнего дня я впервые ясно
вижу многие годы своей ранней жизни. Как будто
я сейчас вышла из тумана. Знать о существовании
Ребенка - это одно, но чувствовать его в себе реаль-
но - это другое. Это удивительно и страшно. И то, что
это мой Ребенок, немного успокаивает: я знаю, по
крайней мере, откуда идут все эти чувства>.

Таким образом, регрессивный анализ является
попыткой перевести исследование Ребенка из ранга
дедукции в ранг феноменологии.

Одному хорошо подготовленному пациенту, ко-
торый имел опыт структурного анализа, трансак-
ционного анализа и анализа игр, врач сделал сле-
дующее заявление: <Мне пять лет, я еще не хожу
в школу. Вам - сколько хотите, но не более восьми.
Теперь начинайте>. В данных обстоятельствах врач
играет роль ребенка, который не знает ни трудных
слов, ни понятий. Это роль особого типа, она привыч-
на врачу, ему надо только вспомнить, каким он был
в пять лет.

Не так просто составить отчет о результатах
сеанса регрессивного анализа. Положение врача не
совсем свободно: он должен быть наполовину Ре-
бенком, наполовину Взрослым, чтобы наблюдать за
поведением пациента и своим собственным, то есть
поддерживать оба состояния активными одновремен-
но. Отчет о регрессивном анализе трудно составить
еще и потому, что невозможно запомнить все де-
тали, а магнитофон использовать нельзя из-за не-
предсказуемости его действия на пациента. Прибли-
зительное восстановление сеанса передает лишь
общую атмосферу.

1

Отец господина Веата, собеседника врача, умер,

когда мальчику было два года. Помимо Родитель-
ских проблем у него на момент сеанса были и сек-
суальные.
Доктор К. Мне пять лет, я еще не хожу в

школу. Вам не более восьми. Теперь начинайте.
В. Мой папа умер. А где твой?
Доктор К. Он пошел лечить больных людей.

Он доктор.

В. Я тоже буду доктором, когда вырасту.
Доктор К. А что значит <умер>?
В. Умер - это когда ты такой, как мертвая кошка,

или птица, или рыба.
Доктор К. Это не так, потому что, когда

умирает человек, его хоронят, и все.
В. Откуда ты знаешь?
Доктор К. Знаю, потому что это так. У них

есть могилки, и их хоронят на кладбище. Твой

папа на кладбище?
В. Да. И еще в раю.

Доктор К. Как это: и на кладбище, и в раю?
В. А вот так.

Доктор К. Где же рай?
В. Это высоко на небе.
Доктор К. Если твой папа на небе, он не может

быть на кладбище.
В. Нет, может. Есть что-то такое, что вылетает

из него на небо, в рай, а остальное они хоронят на

кладбище.

Доктор К. Откуда это вылетает?
В. Это вылетает через рот.
Доктор К. Ты смешной. Я тебе не верю. Почему

через рот, ты это видел?

В. Нет, но это не так важно, что я не видел.
Доктор К. Если ты не видел, откуда же тогда

знаешь?
В. Потому что мама мне говорила: <Твой папа

улетел на небо, только его тело везут на кладбище>.
Доктор К. Как же это он может быть в двух

местах? Что он делает на небе?
.В Сидит рядом с Иисусом и смотрит на нас. А ты

сам смешной, у тебя маленькая голова,

Доктор К. А ты глупый, раз считаешь, что твой
лаи-л может быть в двух местах.
1. Эрни Ьсрн 193

В. Я очень хотел, чтобы у меня был настоящий
папа. (Он заплакал.) Ну все, я больше не могу.

Этот небольшой эксперимент ясно показал и па-
циенту, и врачу все смущение и растерянность, ко-
торые были в Ребенке господина Беата относительно
наличия и функций его Родителя. До этого момента
влияние его отца подсознательно сказывалось только
на его поведении. Регрессивный анализ показал,
насколько эти влияния обильны, он показал также,
насколько ребенку трудно примириться с противоре-
чиями, вызванными смертью: с одной стороны, его
отец в холодной земле на кладбище, с другой
стороны, где-то рядом с Иисусом в светлых голубых
небесах; помимо отца приходит на ум и своя очередь
быть похороненным и оплаканным и, может быть,
предстать перед Господом.

В приведенном примере Взрослый врача должен
был программировать Ребенка. И возникшие трудно-
сти были очевидны. Например, может ли пятилетний
ребенок настойчиво обсуждать одну тему? Разумно ли
употреблять слова <глупый> или <сумасшедший>,
когда имеешь дело с пациентом, хотя эти слова при-
надлежат как бы пятилетнему ребенку? Может ли
пациент перестать видеть в своем враче Родителя
и разговаривать с ним, как с другим Ребенком
Очевидно, что регрессивный анализ находится на
экспериментальной стадии и может быть использован
в избирательном режиме. Использование этого метода
в групповой терапии тоже дает интересные результаты.
Вот небольшой пример из практики.

Доктор К. Мне пять лет, я еще не хожу в шко-
лу. Каждой из вас столько, сколько вы хотите, но
не более восьми. Ну, а теперь начнем.
Э те р. Мой папа делает мне гнусные штучки.
Магнолия. Я не могу припомнить, чтобы кто-то
из мужчин в нашей семье мне сделал что-то некор-
ректное.

Доктор К. Магнолия ходит в школу и гово-
рит <взрослые> слова, которые я не понимаю. Что
такое <некорректное>?

Камелия. А я знаю, мне сказала мама. <Не-
корректное> - это когда делаешь то, что не должен
делать.
Д э з и. Вы со своей мамочкой, наверно, очень

194

дружно живете. Камелия? Имеете тесные отноше-
ния?

Доктор К. У нас тут есть одна дама, ее зовут
Дэзи, которая нас слушает и говорит <взрослые>
слова.

Ирис. Иногда я боюсь играть здесь, потому что
знаю, что есть эта дама, Дэзи, которая на нас смотрит.

Доктор К. Почему же вы все приходите ко
мне играть?

Розит а. Я люблю ходить играть к мальчику.
Можно играть во всякие игры и делать такие же штуч-
ки, как моя мама с некоторыми мужчинами, которые
к ней приходят.

И так далее в течение двадцати минут. Когда
все закончилось, каждая из женщин сказала, что этот
эпизод произвел на нее огромное впечатление, какой-
то необычный эффект. Камелия почувствовала боль в
груди, напомнившую ей похожие боли в детстве; Ро-
зита ощутила чувство полета; у Этер дрожали руки;
Пэппи плакала;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26