Он обогнул здание и вошел во двор. Там он услышал приглушенные зьуки, доно
сившиеся из-зс стельных дьерей. Сначала Ц странное позвякивание, следо
м рездались тяжелые удары по металлу, словно кузнечным молотом. Потом Ц
мощное булькание, словно разом слили воду из нескольких десятков ванн, п
отом что-то заскрежетало и внезепно вое стихло; следом Ц долгое шипение,
новые удеры молота и опять шипение, словно выпустили мощную струю пара и
сразу же вслед за этим Ц дикий пронзительный свист, от которого у него за
ложило уши. Весьма озадаченный, Ромуальд отошел от двери и вышел со двора,
немного стыдясь, что он шпионит за другом, тайну которого он должен был бы
как раз оберегать. Он шел по дороге к болоту и лесу Грет и чувствовал, что м
озги у него уже совершенно набекрень Ц не прошло и суток, как он приехал в
Кьефран, а он уже узнал столько всего странного. Над макушками ясеней, ока
ймлявших водную гладь, перед ним опять возникли бажни замка. Размахивая
руками, он бодрым шагом углубился в лес по извилистой дорожке, вдоль кото
рой стояло четыре дома, построенные на его земле. Над зеленоватой поверх
ностью болота желтели ирисы и торчали стебли хвоща. Вскоре он земетил за
купой белых ольшин первый из домиков Ц старую маленькую ферму, где жили
Машюртены, дурные как чесотка. Цыплята, куры, утки и индюки резвились на вн
ушительного вида куче навоза. Адьбертина Машюртен, одноглазая толстуха
с раздутыми, бесформенными ногами, которые отказалась бы рисовать даже к
исть Босха, вышла во двор, неся эерно в подоле передника. Она скорчила ужас
ную гримасу, делая вид, что приветливо ему улыбается. Ее муж, Эмиль, щуплый
мужичонка в блузе и при фуражке блином, бывший железнодорожник, бездельн
ик, который и вил-то от роду в руках не держал, появился следом за женой и, л
ицемерно стянув свой картуз, приветствовал Ромуальда, обнажив свой лысы
й желтоватый череп. Гнусная пара долго молча провожала его взглядом, но к
огда Ромуальд отошел не довольно почтительное ресстояние, ему послышал
ось несколько ругательств, сопровождаемых несмешливыми возгласами. Пя
тьюдесятью метрами дальше, также у самой дороги, окнами на болото и на фон
е засохших деревьев, стоял дом Смирговских Ц крытая соломой хибара, в ко
торой теснилась семья поляков, обосновавшаяся в Кьефране полвека тому н
азад. Отец был сельскохозяйственным рабочим, а дочери работали на фабрик
е домашней обуви в Шабозоне, соседней деревне. Ромуальд узнал Ладислава,
главу семьи, который был его ровесником и в детстве чуть невыбил ему глаз,
запустив в него камнем. Ладислав превратился в белокурого мускулистого
крепыша. Он пилил дрова перед домом в окружении пяти младших дочерей Ц п
олуголых девчонок с уже порочным взглядом, выбежавших из дома при появле
нии Ромуальда, держа в руках куски хлеба, намазанные вареньем. Ладислав С
мирговски бросил пилить дерево Ц краденое из леса Грет Ц и коротко при
ветствовал Ромуальда, устремив на него строгий взгляд своих голубых гла
з. Фотограф почувствовал нечто вроде стыда: его появление явно рассматри
валось здесь как незаконное вторжение. Поляк нанес серьезный урон его ле
су: обширная вырубка образовалась возле дома Ц результат безмерного ва
ндализма этого сельскохозяйственного рабочего.
Еще полсотни метров ходьбы вдоль болота, и за поворотом Ромуальд увидел
притаившуюся в лесу, похожую на шалаш хибарку Марселя Равале, бродячего
энахаря, с которым лучше всего было не заговаривать, поскольку этот немн
ого тронутый считался колдуном. Домик был наглухо заперт. Марсель, должн
о быть, отправился по деревням вправлять вывихнутые суставы, лечить восп
алившиеся ранки мазями или умело действовать вязальной спицей, посколь
ку о пилюлях здесь мало кто имел представление. Еще пятьдесят метров Ц и
вот бывшая скотобойня, низкое, почерневшее, мрачное строение, в котором ж
или Дантелье, удалившиеся от дел мясники. Сидя на складных стульях у поро
га своего дома, они дышалм свежим воздухом, выставив толстые животы и шир
око раскрыв рты Ц туда роями влетали и вылетали обратно мухи. И в этих люд
ях повление Ромуальда не вызвало ни малейший искры симпатии, какого-бы т
о ни ыло человеческого тепла в поведении или во взгляде: потухшие мертвы
е гдаза ожили на несколько секунд, загорелись огнем вражды и зависти к то
му, кто шел мимо, легко ступая и беспечно размахивая руками. Преисполненн
ый отвращения к этой галерее монстров, которые заглатьвали кислород под
кронами деревьев его леса, Ромуальд вышел к мосту через замковый ров и ос
тановился в нерешительности. Овцы и козы паслись на том же месте. Сидевша
я в густой траве Ирен помахала ему рукой и радостно вскрикнула. Высоко по
дняв голову, с торжественным и высокомерным видом он вступил на бывший п
арадный двор Фальгонкуля, ныне превратившийся в пастбище.

***

Ромуальд совершил новую вылазку в замок. На этот раз без Ирен. Заблудивши
сь в гигантском подземелье и старинных оружейных залах, на треснувших ст
енех которых все еще висели почти напрочь заржавевшие доспехи, кинжалы,
секиры и рапиры, по длинной винтовой лестнице он поднялся в угловую башн
ю. Стоя у бойницы, он созерцал окрестности до самого горизонте. Вдалеке, ок
утанная дымкой все еще теплой осени, виднелась колокольня церкви в Грей.
У подножия стен замка жалесь деревня Ц сверу такая крошечнея, такая нич
тожная. По шедшей вдоль замковой стены дороге двигалось несколько крест
ьян: один толкал перед собой тачку с навозом, другой погонял палкой коров.
Они напомнили Ромуальду ползущих по земле слизняков, пауков, резбегающи
хся в разные стороны. Эти люди вызывали у него желание направить на них ст
рую кипящего масла или расплавленного свинца. Время от времени из трещин
ы в стене выпадал камень и полго катился в сторону петлявшей внизу дорог
и, и вороны, глухо хлопая крыльями, то и дело перелетали с башни на башню.
Ромуальд спустился не «передный двор» Ц луг для овец и коз Ц и поискал г
лазами часовню. Хоть и с трудом, он вспомнил, где она стояла и разглядел ее
провалившуюся крышу под купой разросшихся ясеней. Поискав на земле палк
у, он проложил себе дорогу сквозь заросли колючек. В тени деревьев ему отк
рылась зияющая давным-давно отодранной дверью часовня. Когда-то ее укра
шали витражи. Спустившись на несколько ступенек, Ромуальд остановился н
а кеменной, поросшей мхом лестнице. Склеп был вскрыт. Вандалы унесли оста
тки деревянных гробов, позарившись не золоченые ручки, сняли украшения и
реликвии с покойников, но суеверно боясь Божьей кары, оставили хотя бы ко
сти. Десять или двенадцать поколений Мюзарденов покоились здесь вперем
ежку друг с другом Ц целая груда костей лежала на полу разоренного скле
па. Ромуальд различил несколько черепов Ц наконец хоть кто-то улыбнулс
я ему в Кьефране! Он попытался сосчитать их. Их было явно меньше, чем нужно,
поскольку приходилось выискивать их глазами. Он вздрогнул, услышав легк
ий шум. Коза проскользнула мимо его ног. Появилась Ирен. Дрожащей рукой он
а коснулась его плеча, хрупкие пальцы Ц он не мог не почувствовать Ц сле
гка щекотали ему шею.
Ц Мальчишки растащили черепа почти всех ваших предков, мой милый Ромуа
льд.
Сердце лотарингца в его щуплой груди готово было разорваться.
Ц Дикое кощунство, достойное резве что дикарей. Когда это случилось?
Ц Бе! Да тому уж много лет. Знаете, я еще была маленькой, в склепе уже кто-то
копался. Украли несколько украшений…
Ц По счастью, это были только пустяковые бездедушки. У нас в семье настоя
щие драгоценности носили живые. Мой… гм… но только между нами, Ирен, я испы
тываю к вам большое доверие. Перед тем как отправиться в Америку, отец взя
л отсюда несколько брошей и наиболее ценных браслетов. Другие украшения
, по правде говоря, были ерундой. Но черепа! Черепа, Ирен!
Ц Я могу вам кое-что рассказать, то что я знаю наверняка. Мой хозяин, Габри
эль Фроссинет, наш мэр и депутат, взял здесь себе один череп, вернее, не он, а
его сын Феликс взял лет десять тому назад, еще мальчишкой, когда приходил
сюда играть с другими парнями.
Ц Этот хам, паршивый радикал Фроссинет держит череп одного из Мюзарден
ов у себя дома?
Ц Ну да. Он у него заместо пресс-папье. Это его парень, Феликс принес. Тот, ч
то теперь учится в Париже, в Административной школе.
Ц А, так сын Фроссинета учится в Административной юколе? Держу пари, что
у него коэффициент интеллекта сто пятьдесят.
Ирен не поняла, о чем это он.
Ц Он приедет на Рождество на каникулы, Ц сказала она.
Ц Этот студент, что ворует черепа?
Ц Ну да.
Ц Меня прогнали, закидав камнями, могилу моих предков разграбили, и студ
ент Административной школы и радикал-социалист в этой воровской шайке!
Моя душа лотарингца больше не может этого выдержать! Я вернусь в Кьефран
и вымету все это поганой метлой ко всем чертям!
Ц Я буду вас ждать, Ромуальд, Ц ласково оказала Ирен, прижимаясь к нему.

Он обнял ее за талию, они проскользнули в склеп, на ходу отшвыривая кости,
и легли среди останков… Он нежно взял ее там, среди Мюзарденов, которые бе
змолвно и терпеливо взывали к отмщению.

***

Наступила весна семидесятого. Ромуальд за рулем микролитражки Ц он сме
нил на нее свой фургончик Ц мчался по дороге на Грей. Выехав из Парижа в т
ри часа утра, он направился в Кьефран. Попытка ограбить своих патронов, фа
брикантов почтовых открыток, самым жалким образом провалилась. Двадцат
ь один миллион франков наличными так и остался лежать в сейфе конторы. Од
ин из хозяев застал его на месте преступления. Можно было бы закрыть глаз
а на происшедшее по тем соображениям, что они вместе борются за обшее дел
о: фабрикант почтовых открыток также питал склонность к белой лилии. Одн
ако он весьма сухо выставил фотографа за дверь. Лишившись не только рабо
ты, но и жилья Ц воображая, что ему удастся его маленькая кража, он съехал
с квартиры Ц Ромуальд возвращался в Кьефран практически без гроша в кар
мане. Деревенским есть за что еще больше презирать его. До деревни остава
лось всего несколько километров. Нужно было искать какой-то выход. Первы
м делом, достать денег. Чтобы стать сеньором Кьефрана и навсегда соедини
ться узами с той, которую он полюбил: Ирен. И речи не могло быть о том, чтобы
поселиться в бывшем домике охраны, в полуразрушенных стенах которого он
прожил со своей бабушкой с двадцать девятого по сороковой год. Он заглян
ул в лачугу перед отъездом в октябре прошлого года. Она годилась разве чт
о под склад старьевщика. Но самое страшное Ц возвращаться вот так, ни с че
м. Теперь его враги не преминут окончательно с ним резделаться. И потом, по
селясь в Кьефране, на что он будет жить? Он не станет заниматься сельским х
озяйством, это исключено. Идти работать на Юзенелер, большой завод по про
изводству шарикоподшипников неподалеку от деревни, ему, дворянину, тоже
не пристало. Сидя за рулем, Ромуальд все думал и думал о том, как ему быть да
льше. При въезде в Грей он остановился перед бистро пропустить стаканчик
, а заодно и принять какое-то решение. Может вернуться в Париж и повторить
свою попытку? Он вспомнил свои поездки на юг в потоках достопримечательн
остей для съемок. Он знал множество адресов, богатые виллы, которые сейче
с, в начале весны еже пустуют. Для того, кто не совсем дурак Ц там было чем п
оживиться. В первую очередь он подумал о трех шикарных домах неподалеку
от Мужена. Нестоящие музеи, там полно картин известных мастеров. Ему было
тошно при мысли, что он, Мюзарден, так опустился и вынужден красть, чтобы с
оставить себе маленький капитал, необходимый для того, чтобы вновь обосн
оваться Ц с гордо поднятой головой Ц в Кьефране. Но у него не было выбора
.
Выйдя из бистро, он сел в машину и двинулся в Кьефран. Но вскоре свернул в с
торону Дижона и взял направление на юг.

***

Рик Ван Ковел, молодой крепкий голландец, статный и широкоплечий как вик
инг, с длинными светлыми, почти белыми волосами и такой же бородой, с кирпи
чным цветом лица, какой бывает у людей, постоянно находящихся на свежем в
оздухе, остановил машину Ромуальда как рез перед выездом на южную магист
раль. Перспективе пилить одному по утомительной дороге до самого побере
жья, к тому же отсутствие радио в машине и боязнь заснуть за рулем, толкнул
и Ромуальда к тому, чтобы взять пассажира. Тем хуже для его сидений. Проеха
в километров триста, Ромуальд и Рик уже были друзьями как Крокеболь и Ля Г
ийометт. Голландец, весьма сносно говоривший по-французоки, веселый, то, ч
то называется «душа общества», очаровал бывшего фотографа. После обеда н
а «Постоялом дворе Генриха III» в Маконе и последовавшего за ним возлияния
на «Винном складе мушкетеров» в Турноне Ц Ромуальд, питавший слабость к
местам с королевскими названиями, сам выбирал зеведения Ц последний из
Мюзарденов и его пассажир перешли на ты. Сдержанный по натуре, Ромуальд с
ам удивлялся завязавшейся дружбе, но то, что Рик доверительно сообщил ем
у на ухо, сыграло не последнюю роль в быстром сближения между двумя мужчи
нами.
Рик вел машмну. Ромуальд чрезвычайно оценил это обстоятельство, оно позв
оляло ему ресслабиться, развалиться на пассажирском сиденье с хорошей г
олландской сигарой в зубах. К тому же, рисуя заманчивые картины, Рик дейст
вовал на него успокаивающе, Ц после Вильфранша он выдал очередную порц
ию:
Ц Надо только нырнуть, чтобы достать, старик. Честное слово.
Бывший осведомитель, ставший вначале, хиппи, а потом международным авант
юристом, знавший Катманду так же хорошо, как Балеары, расписывал так, слов
но он нашел новое Эльдорадо:
Ц Побережье Индийского океана, точнее Аравийского моря. Очень мало ком
у известное место… Песок и море, практически больше ничего… Один старый
моряк из Норвегии, с которым я регулярно выпивал в Амстердаме, поведал мн
е об этом… Поначалу я думал, что Это чепуха… Но потом…
Местечко у Аравийского моря, где, по словам Рика, находят необыкновенный
жемчуг.
Ц А сам-то ты там бывал? Ц опросил Ромуальд довольно скептически, спрос
онья икая.
Ц Да, один раз. Прошлым летом. Вот поэтому я и еду туда опять. Подожди минут
у…
Он сбавил скорость, включил сигнальные фары и поставил машину на обочине
. Распахнув рубашку на широкой волосатой груди, он рассмеялся. Под рубашк
ой на голландце был надет толстый кожаный пояс с карманом. Рик открыл кар
ман и что-то оттуда достал. Все так же смеясь, он протянул Ромуальду руку: н
а ладони лежало три крохотные жемчужины с розовым отливом, которые отбра
сывали невероятный фантастический блеск.
Ц Греческое судно ждет меня в Тулоне, Ц сказал он. Путешествие оплачива
ешь работой, какую дадут на судне. Если хочешь попутешествовать, я могу вз
ять тебя с собой, Ромуальд…

***

Ромуальд не жалел о том, что отправился с Риком. Предприимчивый и веселый
голландец был послан ему самим Провидением. Кьефран подождет.
В Южной Аравии, на побережье Аравийского моря, в Аблалахе, маленьком горо
дке, затерянном в песках на мысе Джифаргатар, на террасе отеля «Дворец су
лтана», выходящей на огромный пляж, окаймленный красными скалами, сидели
двое приятелей. Над ними сверкало такое солнце, что и чугун расплавится. В
этом отеле, перевалочном пункте на пути в Йемен, который содержал беглый
нацисткий военный преступник, толстый Хельмут, проживало десятка два ме
ждународных авантюристов, искателей жемчуга. Кучка бродяг, ищущих золот
ое дно, и которые, повидимому, одни только энали, что в Джифаргатаре можно
добыть редкие жемчужины, если умеючи за это взяться. Однако, пройдет неск
олько лет и теплое местечко станет известным, так что нужно было быстрее
им пользоваться. Исходя потом от жары, как в бане, потягивая ледяные напит
ки или поддельное виски, который толстый Хельмут привозил грузовиками и
з Мекки, в «Султане» проживали несколько голландцев, англичане, немцы, тр
ое ирландцев, один югослав и даже один русский. Ромуальд был единственны
м француом. Если другие были одеты как попало, весьма небрежно, как это при
нято у искателей золота, то он носил шикарный белый костюм и великолепны
й колониальный шлем, купленный им перед тем, как сесть на корабль с Риком.
Все парни отлично ладили между собой, ведь место было, по сути дела, не раз
работано, и жемчуга хватало на всех. Днем, когда от жары трескались камни,
они играли в карты или пили. Ночью выходили вместе с профессиональными н
ыряльщиками в открытое море.
Ромуальд и Рик, голые до поясе, обмахиваясь веерами сидели под зонтом чут
ь в стороне от других.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14