Он провел прошедшие сутки
за опытами над жемчужиной. Отдавая ее Ромуальду, он произнес:
Ц Если вы не хотите, чтобы жемчужины окончательно потеряли свой блеск и
качество, они должны находиться час в день в морской воде. Не спрашивайте
меня, почему, я не смогу вам ответить. Впрочем, я англосакс, картезианство
мне чуждо, и слово «почему» меня раздражает. Вот так, дорогой господин Мюз
арден, ровно час в день. Я повторяю вам, что в жемчужинах всегда есть какая-
то тайна, особенно в жемчужинах, выловленных в восточных морях. Этот райо
н мира еще долго будет нас удивлять, поверьте мне. Я хочу уточнить: после к
аждой ванны ваши жемчужины будут еще красивее. Но без ежедневного купани
я, довольно быстро, они будут разрушаться. И если месяц-два их не помещать
в морскую воду, они поблекнут и обесценятся окончательно, и восстановить
их будет невозможно. Потом любые ванны будут бесполезны. Эти жемчужины о
чень-очень интересны. Если вы позволите, я хотел бы сделать о них подробно
е сообщение для…
Ц Нет, ни в коем случае! Ц вскричал Ромуальд. Ц Я не хочу, чтобы о них гово
рили.
Ц Как вам угодно. Во всяком случае, если вы захотите их продать, советую д
елать это сразу после морской ванны, в противном случае…
Ц Я не могу их продать, Ц страдальчески произнес Ромуальд, и взор его об
ратился к пляжу, где, проснувшись, Ирен искала на песке вокруг себя ожерел
ье. (Ромуальд взял его потихоньку, чтоб пойти искупать). В ожидании свадьбы
, все больше нервничая, Ирен закатывала ему одну сцену за другой, так что и
х совместная жизнь становилась просто невыносимой.
Ц Час в день в морской воде, дорогой друг, Ц повторил Джефферсон Блэк, вс
тавая и выпрямляя свое длинное тело джентльмена. Ц Но больше не нужно, эт
о бесполезно. Это цена их выживания, их сказочного блеска и сохранения ст
оимости. И это того стоит, не так ли? Позвольте с вами проститься, мсье, покл
он вашей даме. Это не значит, что мне с вами скучно, просто меня ждут играть
в гольф. Рад был познакомиться.
***
Ц Покашляйте еще, мадмуазель, Ц попросил врач. Ирен, раздевшись до пояс
а, набросив на плечи полотенце, стояла перед врачом в Кошвиль-сюр-Мэр /Кал
ьвадос/. Они обосновались здесь в меблированных комнатах напротив пляжа
больше месяца тому назад. Ромуальд работал уличным фотографом. Сейчас он
сидел в углу кабинета и ждал, положив на колени соломенную шляпу.
Ц Еще раз Ц вдохните, мадмуазель…
Ирен сделала вдох, закашляла, чуть не задохнулась.
Врач выпрямился и опустил стетоскоп:
Ц Можете одеваться, мадмуазель.
Ц Что-нибудь серьезное, доктор? Ц спросил Ромуальд, вспоминая о присту
пах удушья, которые уже несколько раз случались у Ирен по ночам, вызывая у
них обоих беспокойство.
Ц Мсье, у вашей невесты астма. Сейчас у нее обострение. Это серьезно. Если
приступы и дальше будут продолжаться, это плохо повлияет на сердце. Что-т
о мне не нравится ее сердечко.
***
Немного встревоженная. Ирен надевала блузку. (Ожерелье было у нее в сумоч
ке). Врач черкнул несколько непонятных слов в своем блокноте.
Ц Вам нельзя жить на берегу моря. Раз у вас астма, море вам противопоказа
но. Как врач я рекомендую вам жить не ближе, чем в шестидесяти километрах о
т моря, по меньшей мере. «Черт побери!» Ц подумал Ромуальд, обеспокоенный
прежде всего необходимостью ежедневной морской ванны для жемчужин и це
нами на бензин.
Очутившись на улице. Ирен сразу же надела свое дорогое ожерелье перед зе
ркалом кондитерской.
Ц Ну что, Ромуальд? На этот раз возвращаемся в Кьефран? Ты слышал, что он ск
азал? Мне нельзя жить у моря, Ц говорила она, поглаживая по-хозяйски коль
е, которому как раз нужно было море, Ц секрет, которого она по-прежнему не
знала. Ромуальд так ничего ей и не скажал.
***
Ирен развешивала после стирки белье на веревке, натянутой между двумя ст
олбами, перед входом в развалившуюся лачугу, в которую превратился бывши
й домик охраны Фальгонкуля. Они вновь поселились здесь, вернувшись недел
ю тому назад. За это время приступы астмы у бывшей пастушки стали заметно
реже и слабее. Ромуальд же заканчивал пилить на козлах туристический щит
с надписью: «Кьефран и его старый исторический замок»; он сорвал его на до
роге прошлой ночью. Замок был его жилищем, его собственностью, и нечего бы
ло его осматривать. Этот мерзкий Фроссинет никогда не спрашивал у него р
азрешения на его осмотр. Он решил пустить этот щит на дрова, на растопку ст
арой, заржавленной плиты, которую они с Ирен, сидя без денег достали со дна
рва и водрузили на кухне Ц единственной более-менее пригодной для жиль
я комнате лачуги.
Положение Ромуальда было ужасным, почти безвыходным. Во-первых, Ирен и сл
ышать не хотела ни о каком море, она беспокоилась о своем здоровье. Во-вто
рых, она хотела выйти замуж в Кьефране и больше нигде, она хотела ослепить
местных деревенских, утереть им нос. В-третьих, ожерелье, которое Ирен не
снимала целый божий день Ц разве что, когда шла в деревню Ц портилось с к
аждым днем. Ромуальд попытался было подержать его в болоте, но от стоячей
воды толку было мало: свойства жемчуга не восстанавливались. Жемчужины т
емнели, приобретали зеленовато-серый оттенок, а если их потереть, то начи
нали шелушиться и стираться. Но Ирен, казалось, это нисколько не беспокои
ло. Наоборот, изменения оттенков ее забавляли, укрепляли ее веру в велико
лепие жемчужин Востока.
В-четвертых, узнав, благодаря ходившим по деревне слухам о предстоящей ж
енитьбе Ромуальда, его дальний родственник граф де Тюрзьер, седьмая вода
на киселе по отцовской линии, живший, в 50-ти километрах от них, в сторону Шо
ссена, Ц 80-летний старик, не имевший прямых наследников, пригласил Ромуа
льда в свой замок и объявил ему, что намерен сделать роскошный свадебный
подарок последнему из Мюзарденов, а именно: несколько сенокосных лугов,
старую водяную мельницу, участок с одичавшим виноградником, куда уже и в
ороны-то не летали, а поселился давным-давно колорадский жук, а также нес
колько семейных реликвий, среди которых полотна Мейссонье и два полотна
Бугро, найденных на чердаке. Все это Ромуальд получит, разумеется, только
после свадьбы Ц о, эта вечная недоверчивость жителей Франш-Контэ!
Таким образом, Ромуальд получал какой-никакой начальный капитал и не пр
одавая своих жемчужин. И в довершение всего, Ирен вбила себе в голову поох
ать и собственноручно показать эксперту колье, прежде чем надеть на пале
ц обручальное кольцо. (Для чего написала Мени Грегуар, испрашивая совета.)
Так что со времени возвращения нашей пары в деревню произошло много собы
тий.
Итак, Ромуальд пилил злополучный щит, как вдруг на горизонте обозначилас
ь новая опасность: из сушняка показалась сиреневая «Ланча» с его убийцам
и и медленно покатила к подъемному мосту.
Ромуальд сразу бросил свою пилу, заскочил внутрь лачуги, схватил ожерель
е (Ирен не успела его еще надеть) и кинулся в замок. Он входил в оружейный эа
л, как раз в тот момент, когда «Ланча» въезжала на подъемный мост. Он спуст
ился по узкой лестнице, ведущей в каменный мешок; он знал, как потом оттуда
выбраться. Несколько крыс бросились врассыпную, а сова осталась сидеть
в каменной нише и спокойно взирала на бывшего фотографа, дрожавшего всем
и своими членами в ожидании и надежде, что Ирен сумеет выпроводить банди
тов, которые упорно продолжали его разыскивать.
***
Пьянити остался сидеть за рулем: ему было лень и потом он боялся испачкат
ь в грязи свои ботинки.
Комбинас, со своим упорством добраться до Мюзардона, начинал ему надоеда
ть. Уже почти два месяца они колесили по дорогам Франции, обшарив сначала
весь Париж сверху донизу, чтобы настигнуть этого придурка, который их на
колол. Толстяк стал совершенно невыносим. На прошлой неделе, после дурно
й сцены с Гертрудой, он плеснул ей в лицо серной кислотой. Она ушла, даже не
потребовав своей доли, а ее лицо стало похоже на кусок пемзы. С тех пор муж
чины жили вдвоем, не расставаясь, вынашивая преступные планы, особенно К
омбинас.
Слон с площади Пигаль пошарил за пазухой и достал пистолет с полной обой
мой.
Ц А куда делись ваши бараны? Ц спросил он у Ирен.
Ц Я больше не пасу баранов, Ц бросила она сухо. Этот толстяк довел ее, и о
на стала кричать, какого рожна он тут ищет и что ему надо.
Ц Ишь ты, два месяца назад ты была любезнее.
Ц Что вам надо?
Ц Мы ищем… ээ… хозяина эамка. Надо с ним побеседовагь, есть мужской разго
вор.
Ц Не могу вам сказать, где он сейчас. Его не видали уже…
Ц Маленькая стерва! (Он схватил ее за запястье и сжал, в бешенстве). А мне д
оложили, что он живет здесь уже неделю!
Ц Пьяницы! Им привиделось! Я живу одна.
Ц А машина? Та, что под деревьями, чья?
Ц Моя. Вернее его, но он мне ее оставил…
Она вдруг испугалась, подумав о колье. Ромуальд, должно быть, унес его с со
бой, в тайник…
Комбинас посмотрел в сторону замка:
Ц А привидения? Все там?
Ц Какие привидения?
Ц Я бы сходил с ними поздороваться и посмотреть, что там у них под просты
ней, копье или еще что… (Он повернулся к «Ланче».) Давай, Тони, поднимай свой
зад и топай сюда.
Пьянити вздохнул, подхватил свою сумку с автоматом и вылез из машины. С бе
ззаботным видом они направились к замку. Увидев их через бойницу. Ромуал
ьд кинулся в коридор, загроможденный оружием, проскользнул, как кролик, н
а другую сторону замка, вылез через слуховое окно и помчался со всех ног ч
ерез лес к Тибо Рустагилю, чтобы снова укрыться у него. Он был сыт по горло
этими жемчужинами. И не мог от них избавиться: слишком дорожил Ирен, она де
ржала его, как магнит.
Ц А если тебе купить ей обычные бусы в отделе «Тысяча мелочей» в суперма
ркете в Грей? Ц предложил Тибо, который опять укрыл его на заводе-крепос
ти, и которому Ромуальд поведал о своих несчастьях, не посвящая в тайну за
гадочного жемчуга, морские ванны и так далее. Он рассказал о неприятност
ях из-за этих жемчужин и о том, что пока он не мог подарить их Ирен. Идея о то
м, чтоб купить ей бусы в магазине никуда не годилась, так как она прониклас
ь жемчужинами Джифаргатара, и здесь ее не проведешь. Впрочем, мозг Тибо пр
одолжал постоянно работать в направлении его научно-технических изобр
етений, и он плохо понимал, откровенно говоря, что ему рассказывал Ромуал
ьд, Ц просто терял нить.
Инженер смотрел на своего кузена с мягкой улыбкой, как смотрит врач на ду
шевнобольного.
Ц Ну, ты даришь ей дешевые бусы и все довольны, раз она не очень разбирает
ся. Ну, как амулеты в племени зулу, пока они не научились читать и писать. Не
т? Ты знаешь, Ромуальд, я не хотел бы тебя обидеть, но вся эта история, я что-т
о не очень тебя понимаю. Надеюсь, ты не наделал глупостей… Ты что, украл эт
о ожерелье?
Ц Мне казалось, я тебе все объяснил. Я был на арабском Востоке, ну, не знаю,
как еще объяснить…
Ц Успокойся. Вот, выпей сливовой. (Он налил ему рюмку водки, которую сам гн
ал в перегонном кубе, стоявшем у него в лаборатории).
Ц Я не знаю, что делать, Тибо, Ц сказал подавленно Ромуальд, сидя на табур
ете и вытирая пот со лба. Чтоб со всем этим разобраться, надо, чтоб Ирен ост
авила меня дня на два-три в покое, не торчала у меня за спиной…
Ц Ты ее хотел Ц ты ее получил, приятель!
Ц И эти убийцы, боже мой! Они во что бы то ни стало хотят меня прикончить, н
икак не могут успокоиться… А этой дурехе надо устроить свадьбу только зд
есь и больше нигде!
В дверь два раза постучали. Это Ирен была легка на помине. Ромуальд испуст
ил вздох, полный страдания, который искренне тронул Тибо. Минуту поколеб
авшись, он проворчал, однако:
Ц Я бы хотел, чтоб меня меньше беспокоили в то время, когда моя работа тре
бует полной сосредоточенности и внимания.
Из лаборатории послышались скрежет, позвякивание, равномерные удары мо
лота и другие странные звуки. Потом резкий скрип, как звук тормозов, затем
пронзительный звон.
Бывшая пастушка все стучала в дверь.
Ц Открой ей, Ц вздохнул Ромуальд, Ц иначе она здесь такое устроит.
Тибо ушел, волоча ноги и чертыхаясь.
***
Прошла неделя, в течение которой в Кьефране произошло много событий. Во-п
ервых, из-эа рекламного щита, похищенного Ромуальдом, муниципальный сов
ет заседал без перерыва.
Мэр и депутат, будучи на парламентских каникулах, переоделся в деревенск
ое платье и в перерывах между косьбой люцерны на своих лугах вещал в сове
те:
Ц Кьефран не может оставаться в стороне и плестись в хвосте! Это стыд и п
озор!
Он называл места в округе, имеющие что-то особенное, интересное или позна
вательное, которые привлекали все больше и больше иностранных туристов.
А в их родной коммуне ничего такого не было.
Ц Ну, не можем же мы ради них памятники поставить! Ц завопил сельский ст
раж порядка.
***
Головорезы уехали не солоно хлебавши, и Ромуальд смог выйти из своего ук
рытия и вернуться в лачугу.
Ирен решила отправиться к ювелиру в Везуль, чтобы выяснить настоящую цен
у ожерелья. Ромуальд сказал, что отвезет ее. К счастью, с учетом того, что же
мчужины купали последний раз всего две недели назад, следов разрушения н
е было заметно, они все еще стоили целое состояние, что ювелир и подтверди
л Ирен. Хотя он слегка нахмурился, заметив крошечные темные пятнышки, поя
вившиеся на блестящих бусинках.
Ирен вернулась в Кьефран удовлетворенной. Ромуальд прекрасно понимал, ч
то он не мог лишить ее жемчужин из Аравийского моря… и заменить их вульга
рными бусами, купленными на базаре. Ирен Ц тонкая бестия, ее не проведешь.
В старом почтовом ящике, который Ромуальд прикрутил проволокой к шаткой
двери их хижины, похожей на цыганскую кибитку, безработную пастушку ждал
а телеграмма:
«Сюзон в тяжелом состоянии вследствии автокатастрофы. Приезжай немедл
енно. Целую. Люси».
Ирен машинально сжала в кулаке голубой клочок бумаги, страдание исказил
о ее лиио, сделав его почти некрасивым:
Ц Боже мой, Ц прошептала она, Ц бедняжка Сюзон…
Ц Кто это Ц Сюзон? Ц спросил Ромуальд.
Ц Моя лучшая подруга детства. Сирота, как и я. Она пасла коров у Криспенов
двенадцать лет. Потом вышла замуж за аптекаря в Грее и уехала из Кьефрана.
Бедная Сюзон… (Она вытерла слезу указательным пальцем).
Ц Ты поедешь?
Ц Конечно. Если бы дело не обстояло так серьезно, ее свекровь не дала бы м
не телеграмму.
Ц Она живет в Грей?
Ц Да нет же, на другом конце Франции, в Перпиньяне. В 23 часа 17 минут Ирен сел
а в Везуле на поезд, идущий на Перпиньян через Лимож.
«Наконец я один и могу действовать», Ц подумал Ромуальд, потирая руки и п
отягивая лимонную настойку, которую он заказал себе в буфете на вокзале,
когда поезд тронулся и увез Ирен Ц в первый раз одну в такое дальнее путе
шествие. Суженую он проводил, а вскоре и сам сел в свою микролитражку и пое
хал по дороге на Ламанш, к ближайшей бухте. Он проехал Шампань, пересек Сом
му Ц гнал без остановок Ц и совершенно обессиленный добрался к утру до
Кот д'Опаль. И сразу же пошел купать ожерелье в морской воде. Ранние сборщи
ки крабов провожали его удивленными взглядами, более чем заинтригованн
ые.
С ожерельем, с которого стекала вода, в бледных и похудевших руках. Ромуал
ьд, как вор, поспешил с пляжа, сел в машину, оставленную у какой-то стены, по
ложил жемчужины обратно в сумку и уехал.
Живя один в хижине в Фальгонкуле, Ромуальд очень скоро потерял покой. Исп
ытывая постоянный страх, опасаясь неожиданного приезда убийц, он не мог
сомкнуть глаз по ночам и, забрав зубную щетку и пижаму, вернулся в дом Тибо
. Тот начал нервничать. Что значила вся эта безумная история, все эти беско
нечные приходы и уходы? В довершение всего, Ирен не возвращалась. Видимо, е
е подруга никак не могла решиться переселиться в мир иной, и Ирен, добрая д
уша, оставалась подле ее постели.
Как затравленный зверь, Ромуальд выходил из дома только по ночам. С насту
плением темноты, проглотив суп, он покидал свое убежище и шел прогулятьс
я по лесу. Именно там его стала охмурять, обхаживать, покачивая бедрами и в
сячески провоцируя, Раймонда Смирговски, старшая дочь поляка Ц красави
ца-блондинка с великолепной кожей. Она работала на фабрике домашней обу
ви. Спустя три дня Ромуальд уступил все более и более откровенным заигры
ваниям красавицы-польки. Не каменный же он в самом деле, да и Ирен все не во
звращалась… Короче, как говорится мимоходом, походя…
В конце концов, последний из Мюзарденов привел ее в бывший домик охраны з
амка: здесь было удобнее, чем в лесу, можно было хоть привести себя в поряд
ок. Девица была просто ненасытной, она так кричала в порыве страсти Ц и ей
все было мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14
за опытами над жемчужиной. Отдавая ее Ромуальду, он произнес:
Ц Если вы не хотите, чтобы жемчужины окончательно потеряли свой блеск и
качество, они должны находиться час в день в морской воде. Не спрашивайте
меня, почему, я не смогу вам ответить. Впрочем, я англосакс, картезианство
мне чуждо, и слово «почему» меня раздражает. Вот так, дорогой господин Мюз
арден, ровно час в день. Я повторяю вам, что в жемчужинах всегда есть какая-
то тайна, особенно в жемчужинах, выловленных в восточных морях. Этот райо
н мира еще долго будет нас удивлять, поверьте мне. Я хочу уточнить: после к
аждой ванны ваши жемчужины будут еще красивее. Но без ежедневного купани
я, довольно быстро, они будут разрушаться. И если месяц-два их не помещать
в морскую воду, они поблекнут и обесценятся окончательно, и восстановить
их будет невозможно. Потом любые ванны будут бесполезны. Эти жемчужины о
чень-очень интересны. Если вы позволите, я хотел бы сделать о них подробно
е сообщение для…
Ц Нет, ни в коем случае! Ц вскричал Ромуальд. Ц Я не хочу, чтобы о них гово
рили.
Ц Как вам угодно. Во всяком случае, если вы захотите их продать, советую д
елать это сразу после морской ванны, в противном случае…
Ц Я не могу их продать, Ц страдальчески произнес Ромуальд, и взор его об
ратился к пляжу, где, проснувшись, Ирен искала на песке вокруг себя ожерел
ье. (Ромуальд взял его потихоньку, чтоб пойти искупать). В ожидании свадьбы
, все больше нервничая, Ирен закатывала ему одну сцену за другой, так что и
х совместная жизнь становилась просто невыносимой.
Ц Час в день в морской воде, дорогой друг, Ц повторил Джефферсон Блэк, вс
тавая и выпрямляя свое длинное тело джентльмена. Ц Но больше не нужно, эт
о бесполезно. Это цена их выживания, их сказочного блеска и сохранения ст
оимости. И это того стоит, не так ли? Позвольте с вами проститься, мсье, покл
он вашей даме. Это не значит, что мне с вами скучно, просто меня ждут играть
в гольф. Рад был познакомиться.
***
Ц Покашляйте еще, мадмуазель, Ц попросил врач. Ирен, раздевшись до пояс
а, набросив на плечи полотенце, стояла перед врачом в Кошвиль-сюр-Мэр /Кал
ьвадос/. Они обосновались здесь в меблированных комнатах напротив пляжа
больше месяца тому назад. Ромуальд работал уличным фотографом. Сейчас он
сидел в углу кабинета и ждал, положив на колени соломенную шляпу.
Ц Еще раз Ц вдохните, мадмуазель…
Ирен сделала вдох, закашляла, чуть не задохнулась.
Врач выпрямился и опустил стетоскоп:
Ц Можете одеваться, мадмуазель.
Ц Что-нибудь серьезное, доктор? Ц спросил Ромуальд, вспоминая о присту
пах удушья, которые уже несколько раз случались у Ирен по ночам, вызывая у
них обоих беспокойство.
Ц Мсье, у вашей невесты астма. Сейчас у нее обострение. Это серьезно. Если
приступы и дальше будут продолжаться, это плохо повлияет на сердце. Что-т
о мне не нравится ее сердечко.
***
Немного встревоженная. Ирен надевала блузку. (Ожерелье было у нее в сумоч
ке). Врач черкнул несколько непонятных слов в своем блокноте.
Ц Вам нельзя жить на берегу моря. Раз у вас астма, море вам противопоказа
но. Как врач я рекомендую вам жить не ближе, чем в шестидесяти километрах о
т моря, по меньшей мере. «Черт побери!» Ц подумал Ромуальд, обеспокоенный
прежде всего необходимостью ежедневной морской ванны для жемчужин и це
нами на бензин.
Очутившись на улице. Ирен сразу же надела свое дорогое ожерелье перед зе
ркалом кондитерской.
Ц Ну что, Ромуальд? На этот раз возвращаемся в Кьефран? Ты слышал, что он ск
азал? Мне нельзя жить у моря, Ц говорила она, поглаживая по-хозяйски коль
е, которому как раз нужно было море, Ц секрет, которого она по-прежнему не
знала. Ромуальд так ничего ей и не скажал.
***
Ирен развешивала после стирки белье на веревке, натянутой между двумя ст
олбами, перед входом в развалившуюся лачугу, в которую превратился бывши
й домик охраны Фальгонкуля. Они вновь поселились здесь, вернувшись недел
ю тому назад. За это время приступы астмы у бывшей пастушки стали заметно
реже и слабее. Ромуальд же заканчивал пилить на козлах туристический щит
с надписью: «Кьефран и его старый исторический замок»; он сорвал его на до
роге прошлой ночью. Замок был его жилищем, его собственностью, и нечего бы
ло его осматривать. Этот мерзкий Фроссинет никогда не спрашивал у него р
азрешения на его осмотр. Он решил пустить этот щит на дрова, на растопку ст
арой, заржавленной плиты, которую они с Ирен, сидя без денег достали со дна
рва и водрузили на кухне Ц единственной более-менее пригодной для жиль
я комнате лачуги.
Положение Ромуальда было ужасным, почти безвыходным. Во-первых, Ирен и сл
ышать не хотела ни о каком море, она беспокоилась о своем здоровье. Во-вто
рых, она хотела выйти замуж в Кьефране и больше нигде, она хотела ослепить
местных деревенских, утереть им нос. В-третьих, ожерелье, которое Ирен не
снимала целый божий день Ц разве что, когда шла в деревню Ц портилось с к
аждым днем. Ромуальд попытался было подержать его в болоте, но от стоячей
воды толку было мало: свойства жемчуга не восстанавливались. Жемчужины т
емнели, приобретали зеленовато-серый оттенок, а если их потереть, то начи
нали шелушиться и стираться. Но Ирен, казалось, это нисколько не беспокои
ло. Наоборот, изменения оттенков ее забавляли, укрепляли ее веру в велико
лепие жемчужин Востока.
В-четвертых, узнав, благодаря ходившим по деревне слухам о предстоящей ж
енитьбе Ромуальда, его дальний родственник граф де Тюрзьер, седьмая вода
на киселе по отцовской линии, живший, в 50-ти километрах от них, в сторону Шо
ссена, Ц 80-летний старик, не имевший прямых наследников, пригласил Ромуа
льда в свой замок и объявил ему, что намерен сделать роскошный свадебный
подарок последнему из Мюзарденов, а именно: несколько сенокосных лугов,
старую водяную мельницу, участок с одичавшим виноградником, куда уже и в
ороны-то не летали, а поселился давным-давно колорадский жук, а также нес
колько семейных реликвий, среди которых полотна Мейссонье и два полотна
Бугро, найденных на чердаке. Все это Ромуальд получит, разумеется, только
после свадьбы Ц о, эта вечная недоверчивость жителей Франш-Контэ!
Таким образом, Ромуальд получал какой-никакой начальный капитал и не пр
одавая своих жемчужин. И в довершение всего, Ирен вбила себе в голову поох
ать и собственноручно показать эксперту колье, прежде чем надеть на пале
ц обручальное кольцо. (Для чего написала Мени Грегуар, испрашивая совета.)
Так что со времени возвращения нашей пары в деревню произошло много собы
тий.
Итак, Ромуальд пилил злополучный щит, как вдруг на горизонте обозначилас
ь новая опасность: из сушняка показалась сиреневая «Ланча» с его убийцам
и и медленно покатила к подъемному мосту.
Ромуальд сразу бросил свою пилу, заскочил внутрь лачуги, схватил ожерель
е (Ирен не успела его еще надеть) и кинулся в замок. Он входил в оружейный эа
л, как раз в тот момент, когда «Ланча» въезжала на подъемный мост. Он спуст
ился по узкой лестнице, ведущей в каменный мешок; он знал, как потом оттуда
выбраться. Несколько крыс бросились врассыпную, а сова осталась сидеть
в каменной нише и спокойно взирала на бывшего фотографа, дрожавшего всем
и своими членами в ожидании и надежде, что Ирен сумеет выпроводить банди
тов, которые упорно продолжали его разыскивать.
***
Пьянити остался сидеть за рулем: ему было лень и потом он боялся испачкат
ь в грязи свои ботинки.
Комбинас, со своим упорством добраться до Мюзардона, начинал ему надоеда
ть. Уже почти два месяца они колесили по дорогам Франции, обшарив сначала
весь Париж сверху донизу, чтобы настигнуть этого придурка, который их на
колол. Толстяк стал совершенно невыносим. На прошлой неделе, после дурно
й сцены с Гертрудой, он плеснул ей в лицо серной кислотой. Она ушла, даже не
потребовав своей доли, а ее лицо стало похоже на кусок пемзы. С тех пор муж
чины жили вдвоем, не расставаясь, вынашивая преступные планы, особенно К
омбинас.
Слон с площади Пигаль пошарил за пазухой и достал пистолет с полной обой
мой.
Ц А куда делись ваши бараны? Ц спросил он у Ирен.
Ц Я больше не пасу баранов, Ц бросила она сухо. Этот толстяк довел ее, и о
на стала кричать, какого рожна он тут ищет и что ему надо.
Ц Ишь ты, два месяца назад ты была любезнее.
Ц Что вам надо?
Ц Мы ищем… ээ… хозяина эамка. Надо с ним побеседовагь, есть мужской разго
вор.
Ц Не могу вам сказать, где он сейчас. Его не видали уже…
Ц Маленькая стерва! (Он схватил ее за запястье и сжал, в бешенстве). А мне д
оложили, что он живет здесь уже неделю!
Ц Пьяницы! Им привиделось! Я живу одна.
Ц А машина? Та, что под деревьями, чья?
Ц Моя. Вернее его, но он мне ее оставил…
Она вдруг испугалась, подумав о колье. Ромуальд, должно быть, унес его с со
бой, в тайник…
Комбинас посмотрел в сторону замка:
Ц А привидения? Все там?
Ц Какие привидения?
Ц Я бы сходил с ними поздороваться и посмотреть, что там у них под просты
ней, копье или еще что… (Он повернулся к «Ланче».) Давай, Тони, поднимай свой
зад и топай сюда.
Пьянити вздохнул, подхватил свою сумку с автоматом и вылез из машины. С бе
ззаботным видом они направились к замку. Увидев их через бойницу. Ромуал
ьд кинулся в коридор, загроможденный оружием, проскользнул, как кролик, н
а другую сторону замка, вылез через слуховое окно и помчался со всех ног ч
ерез лес к Тибо Рустагилю, чтобы снова укрыться у него. Он был сыт по горло
этими жемчужинами. И не мог от них избавиться: слишком дорожил Ирен, она де
ржала его, как магнит.
Ц А если тебе купить ей обычные бусы в отделе «Тысяча мелочей» в суперма
ркете в Грей? Ц предложил Тибо, который опять укрыл его на заводе-крепос
ти, и которому Ромуальд поведал о своих несчастьях, не посвящая в тайну за
гадочного жемчуга, морские ванны и так далее. Он рассказал о неприятност
ях из-за этих жемчужин и о том, что пока он не мог подарить их Ирен. Идея о то
м, чтоб купить ей бусы в магазине никуда не годилась, так как она прониклас
ь жемчужинами Джифаргатара, и здесь ее не проведешь. Впрочем, мозг Тибо пр
одолжал постоянно работать в направлении его научно-технических изобр
етений, и он плохо понимал, откровенно говоря, что ему рассказывал Ромуал
ьд, Ц просто терял нить.
Инженер смотрел на своего кузена с мягкой улыбкой, как смотрит врач на ду
шевнобольного.
Ц Ну, ты даришь ей дешевые бусы и все довольны, раз она не очень разбирает
ся. Ну, как амулеты в племени зулу, пока они не научились читать и писать. Не
т? Ты знаешь, Ромуальд, я не хотел бы тебя обидеть, но вся эта история, я что-т
о не очень тебя понимаю. Надеюсь, ты не наделал глупостей… Ты что, украл эт
о ожерелье?
Ц Мне казалось, я тебе все объяснил. Я был на арабском Востоке, ну, не знаю,
как еще объяснить…
Ц Успокойся. Вот, выпей сливовой. (Он налил ему рюмку водки, которую сам гн
ал в перегонном кубе, стоявшем у него в лаборатории).
Ц Я не знаю, что делать, Тибо, Ц сказал подавленно Ромуальд, сидя на табур
ете и вытирая пот со лба. Чтоб со всем этим разобраться, надо, чтоб Ирен ост
авила меня дня на два-три в покое, не торчала у меня за спиной…
Ц Ты ее хотел Ц ты ее получил, приятель!
Ц И эти убийцы, боже мой! Они во что бы то ни стало хотят меня прикончить, н
икак не могут успокоиться… А этой дурехе надо устроить свадьбу только зд
есь и больше нигде!
В дверь два раза постучали. Это Ирен была легка на помине. Ромуальд испуст
ил вздох, полный страдания, который искренне тронул Тибо. Минуту поколеб
авшись, он проворчал, однако:
Ц Я бы хотел, чтоб меня меньше беспокоили в то время, когда моя работа тре
бует полной сосредоточенности и внимания.
Из лаборатории послышались скрежет, позвякивание, равномерные удары мо
лота и другие странные звуки. Потом резкий скрип, как звук тормозов, затем
пронзительный звон.
Бывшая пастушка все стучала в дверь.
Ц Открой ей, Ц вздохнул Ромуальд, Ц иначе она здесь такое устроит.
Тибо ушел, волоча ноги и чертыхаясь.
***
Прошла неделя, в течение которой в Кьефране произошло много событий. Во-п
ервых, из-эа рекламного щита, похищенного Ромуальдом, муниципальный сов
ет заседал без перерыва.
Мэр и депутат, будучи на парламентских каникулах, переоделся в деревенск
ое платье и в перерывах между косьбой люцерны на своих лугах вещал в сове
те:
Ц Кьефран не может оставаться в стороне и плестись в хвосте! Это стыд и п
озор!
Он называл места в округе, имеющие что-то особенное, интересное или позна
вательное, которые привлекали все больше и больше иностранных туристов.
А в их родной коммуне ничего такого не было.
Ц Ну, не можем же мы ради них памятники поставить! Ц завопил сельский ст
раж порядка.
***
Головорезы уехали не солоно хлебавши, и Ромуальд смог выйти из своего ук
рытия и вернуться в лачугу.
Ирен решила отправиться к ювелиру в Везуль, чтобы выяснить настоящую цен
у ожерелья. Ромуальд сказал, что отвезет ее. К счастью, с учетом того, что же
мчужины купали последний раз всего две недели назад, следов разрушения н
е было заметно, они все еще стоили целое состояние, что ювелир и подтверди
л Ирен. Хотя он слегка нахмурился, заметив крошечные темные пятнышки, поя
вившиеся на блестящих бусинках.
Ирен вернулась в Кьефран удовлетворенной. Ромуальд прекрасно понимал, ч
то он не мог лишить ее жемчужин из Аравийского моря… и заменить их вульга
рными бусами, купленными на базаре. Ирен Ц тонкая бестия, ее не проведешь.
В старом почтовом ящике, который Ромуальд прикрутил проволокой к шаткой
двери их хижины, похожей на цыганскую кибитку, безработную пастушку ждал
а телеграмма:
«Сюзон в тяжелом состоянии вследствии автокатастрофы. Приезжай немедл
енно. Целую. Люси».
Ирен машинально сжала в кулаке голубой клочок бумаги, страдание исказил
о ее лиио, сделав его почти некрасивым:
Ц Боже мой, Ц прошептала она, Ц бедняжка Сюзон…
Ц Кто это Ц Сюзон? Ц спросил Ромуальд.
Ц Моя лучшая подруга детства. Сирота, как и я. Она пасла коров у Криспенов
двенадцать лет. Потом вышла замуж за аптекаря в Грее и уехала из Кьефрана.
Бедная Сюзон… (Она вытерла слезу указательным пальцем).
Ц Ты поедешь?
Ц Конечно. Если бы дело не обстояло так серьезно, ее свекровь не дала бы м
не телеграмму.
Ц Она живет в Грей?
Ц Да нет же, на другом конце Франции, в Перпиньяне. В 23 часа 17 минут Ирен сел
а в Везуле на поезд, идущий на Перпиньян через Лимож.
«Наконец я один и могу действовать», Ц подумал Ромуальд, потирая руки и п
отягивая лимонную настойку, которую он заказал себе в буфете на вокзале,
когда поезд тронулся и увез Ирен Ц в первый раз одну в такое дальнее путе
шествие. Суженую он проводил, а вскоре и сам сел в свою микролитражку и пое
хал по дороге на Ламанш, к ближайшей бухте. Он проехал Шампань, пересек Сом
му Ц гнал без остановок Ц и совершенно обессиленный добрался к утру до
Кот д'Опаль. И сразу же пошел купать ожерелье в морской воде. Ранние сборщи
ки крабов провожали его удивленными взглядами, более чем заинтригованн
ые.
С ожерельем, с которого стекала вода, в бледных и похудевших руках. Ромуал
ьд, как вор, поспешил с пляжа, сел в машину, оставленную у какой-то стены, по
ложил жемчужины обратно в сумку и уехал.
Живя один в хижине в Фальгонкуле, Ромуальд очень скоро потерял покой. Исп
ытывая постоянный страх, опасаясь неожиданного приезда убийц, он не мог
сомкнуть глаз по ночам и, забрав зубную щетку и пижаму, вернулся в дом Тибо
. Тот начал нервничать. Что значила вся эта безумная история, все эти беско
нечные приходы и уходы? В довершение всего, Ирен не возвращалась. Видимо, е
е подруга никак не могла решиться переселиться в мир иной, и Ирен, добрая д
уша, оставалась подле ее постели.
Как затравленный зверь, Ромуальд выходил из дома только по ночам. С насту
плением темноты, проглотив суп, он покидал свое убежище и шел прогулятьс
я по лесу. Именно там его стала охмурять, обхаживать, покачивая бедрами и в
сячески провоцируя, Раймонда Смирговски, старшая дочь поляка Ц красави
ца-блондинка с великолепной кожей. Она работала на фабрике домашней обу
ви. Спустя три дня Ромуальд уступил все более и более откровенным заигры
ваниям красавицы-польки. Не каменный же он в самом деле, да и Ирен все не во
звращалась… Короче, как говорится мимоходом, походя…
В конце концов, последний из Мюзарденов привел ее в бывший домик охраны з
амка: здесь было удобнее, чем в лесу, можно было хоть привести себя в поряд
ок. Девица была просто ненасытной, она так кричала в порыве страсти Ц и ей
все было мало.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14