Разыщите его, Селлорс.
- Попробуем, сэр.
- Никаких отговорок, Селлорс - вы обязаны его отыскать. Если не
удастся этого сделать в ближайшие восемь часов, объявите розыск во
всемирном масштабе. Он может оказаться где угодно, но ведь где-то он
все-таки должен быть!
Уолтон отключил видеоканал и не стал подключать следующего абонента.
Вместо этого он велел секретарше:
- Дайте, пожалуйста, указание всем, кто еще пытается пробиться
непосредственно ко мне, обращаться по своим делам к моему заместителю
Эглину. Если же они станут возражать, передайте, чтобы обращались ко мне в
письменном виде, а полученные таким образом материалы препровождайте ко
мне. Сейчас я просто не в состоянии переговорить со всеми желающими. -
Задумавшись на мгновение, он добавил: - И соедините меня с Эглином, прежде
чем переадресуете к нему все вызовы.

Лицо Эглина появилось на видеоэкране особой связи между кабинетами
двух главных должностных лиц Бюро. Оно было насупленным и усталым.
- Работа прямо-таки адская, - тяжело вздохнув, признался Эглин.
- Мне ничуть не легче, - ответил ему Уолтон. - У меня на проводе
зависла уйма вызовов, я вынужден их все перебросить к вам. Вы сами тоже не
стесняйтесь и постарайтесь большую часть взвалить на своих подчиненных.
Это единственный способ не сойти с ума в этом всеобщем бедламе.
- Спасибо. Спасибо за то бремя, что вы переложили на мои плечи, Рой.
Единственное, чего мне не хватало, так это еще вызовов.
- Ничего не поделаешь. Кого вы подобрали на свое место руководителя
службы внешнего наблюдения? - спросил Уолтон.
- Лассена. Я направил вам его досье несколько часов назад.
- Мне пока не удалось его прочесть. Он уже заступил на эту должность?
- Разумеется. Сразу же, как только сам я перебрался в этот кабинет, -
ответил Эглин. - Что еще...
- Ничего. Порядок.
Он отключил спецвидеоканал и вызвал Лассена.
Лассен был еще совсем молодым человеком с мальчишеским лицом и
выцветшим ежиком на голове. Держался он уверенно и независимо.
- Послушайте-ка, Лассен, - сказал Уолтон, - мне нужно, чтобы вы
провернули для меня кое-что. Распорядитесь, чтобы кто-нибудь из ваших
людей составил перечень ста наибольших земельных владений, которых еще не
коснулось выравнивание. Мне нужны фамилии владельцев, расположение
участков, их площадь, краткая характеристика. Задача ясна?
- Да, сэр. Когда вам предоставить перечень, мистер Уолтон?
- Немедленно. Но я против неряшливости в подобной работе. Это очень
важно. Можно даже сказать - архиважно.
Лассен понимающе кивнул. Уолтон улыбнулся ему на прощание - парень,
судя по всему, отличался недюжинным самообладанием - и выключил канал
связи.
Только теперь он понял, что за последние минут двадцать провел безо
всякого перерыва около полудюжины разговоров, притом на самых высоких
тонах. Сердце бешено колотилось, а кончики пальцев на ногах почти онемели.
Положив в рот таблетку бензолуретрина, Рой решил продолжать работать
и дальше в таком же темпе, без перерыва на отдых. Действовать нужно было
быстро, особенно теперь, когда механизм Бюро стал наращивать обороты.
Назавтра ожидалось прибытие Мак-Леода, который сообщит о результатах
первой экспедиции звездолета, способного развивать скорость, превышающую
скорость света. Ламарра пока не нашли. Развязаны руки у Фреда в его
пособничестве заговору крупных землевладельцев. Все это говорило о том,
что несколько следующих дней Рою придется провести на диете, состоящей
большей частью из транквилизаторов.
Открыв приемный бункер внутренней почты, он извлек весьма объемистый
ворох бумаг. Среди них было и пухлое личное дело Лассена. Уолтон
завизировал его и, не читая, швырнул в бункер для бумаг, переправляемых в
архив. Придется полагаться на суждение Эглина. Лассен произвел впечатление
достаточно компетентного работника.
За досье Лассена оказался сценарий специальной телепрограммы,
посвященной памяти Фиц-Моэма. Уолтон откинулся на спинку кресла и стал
бегло его просматривать.
В основном программа состояла из обычных в таком случае цветастых
восхвалений. Перед его глазами прошли чередой основные этапы жизни и
великий свершений Фиц-Моэма, эту часть сценария он практически пропустил,
задержав внимание там, где на экране должен появиться исполняющий
обязанности директора Бюро Рой Уолтон.
С этим разделом программы он ознакомился куда с большим пристрастием.
Ему было далеко не все равно, какие слова вложил в его уста Перси.

11
Эта же речь вечером шла гладко, как по маслу... Если бы только не
одна деталь.
Программу, посвященную памяти директора Фиц-Моэма, Уолтон смотрел
дома, удобно расположившись на диване из упругого пенопласта с бокалом в
одной руке и текстом составленного Перси сценария в другой. Цветопередача
огромного телеэкрана, занимавшего почти половину стены, была настолько
естественной, что сам экран казался скорее окном в наполненный яркими
красками и непрестанным движением внешний мир.
Политическая и общественная карьера Фиц-Моэма была прослежена
обстоятельно и с огромной помпой и сопровождалась неумолкающим громом
фанфар, показом десятков трогательных сцен из его жизни и насыщенным
цветастыми оборотами текстом, который диктор за кадром произносил с
надрывом, ни на секунду не ослабевающим. Перси был мастером. Время от
времени кадры хроники перемежались цитатами из ставшей классической книги
Фиц-Моэма "Свободное пространство и благоразумие". В ткань повествования
естественно вплетались высокопарные речи тех или иных знаменитых
политических деятелей, занимавших высшие правительственные должности.
Патетическую речь произнес плут и ханжа Сэймур Лэнсон, президент
Соединенных Штатов. Номинально первое лицо в государстве, он был подлинным
художником лишь в одном - в искусстве толкать речи. Уолтон завороженно
слушал его трескотню. Да, в своей сфере Ли Перси - непревзойденный гений.
Чего-чего, а этого никак нельзя отрицать.
Наконец, почти уже в самом конце часовой программы, диктор объявил:
- Деятельность Бюро продолжается, хотя и погиб от рук наемного убийцы
его благородный создатель. Директор Фиц-Моэм наметил себе в преемники
совсем еще молодого человека, усвоившего идеалы ВЫНАСа. Мы не сомневаемся
в том, что Рой Уолтон продолжит осуществление благородной задачи, начатое
Фиц-Моэмом.
Во второй раз за сегодняшний день Уолтон узрел на видеоэкране свое
собственное лицо. Мельком глянул на текст, который держал в руках, и снова
поднял глаза на экран. Специалисты из команды Перси проделали поистине
изумительную работу. Уолтон на экране выглядел настолько реальным, что
настоящий Уолтон, развалившийся на диване в своей квартире, почти поверил,
что это он в самом деле сейчас произносит речь, хотя и доподлинно знал,
что она состряпана из отдельных разрозненных кадров и нескольких вырванных
из контекста фонем с характерным для него звучанием.
Речь была совершенно невинной и простодушной. Застенчивым голосом он
выразил благоговение, которое питает к покойному директору, надежду, что
ему удастся заполнить пустоту, которая образовалась в связи с безвременной
кончиной Фиц-Моэма, понимание священных задач, стоящих перед ВЫНАСом, и
желание оправдать высокое доверие, которое ему оказывается на столь
высокой должности. Продолжая слушать вполуха, Уолтон снова заглянул в
текст сценария. И ужаснулся, не найдя в тексте сценария тех слов, что
вдруг зазвучали с экрана. Он не помнил, чтобы такие строки попадались ему
на глаза при первом чтении, и теперь тоже никак не мог отыскать их в том
тексте сценария, который был у него перед глазами.
- Сегодня утром, - продолжал вещать с экрана псевдо-Уолтон, - мы
приняли сигналы из космоса! С борта сверхсветового космического корабля,
отправленного для обследования соседних с нами звездных систем чуть больше
года назад. Сообщение об этой экспедиции не было обнародовано до сих пор
по вполне понятным соображениям безопасности. И вот теперь, сегодня
вечером, я счастлив поделиться с вами огромной радостью, которую я
испытываю при мысли о том, что человечество наконец-то достигло далеких
звезд... Там нас ждет совершенно новый мир, пышущая жизнью, богатая
плодородными почвами планета, пригодная хоть завтра для освоения отважными
поселенцами!
В ужасе Уолтон уставился на экран. Его видеодвойник снова вернулся к
загодя подготовленному тексту, но Рой уже не мог его слушать.
Мысли его были всецело поглощены совершенно неслыханным своеволием со
стороны Перси. Разгласить столь тщательно охраняемую тайну, не согласовав
с ним, Роем Уолтоном, временно исполняющим обязанности директора Бюро! В
состоянии тупого транса Уолтон досмотрел программу до конца. Теперь его
интересовало только одно: какой будет реакция общественности, как только
до них дойдет во всей полноте значение только что услышанной новости.

Проснулся Уолтон в шесть утра, разбуженный мелодичным звоном
телефона. Испытывая крайнее раздражение, он резким движением утопил в
панель клавишу "Прием" и тут же отключил передающую камеру видеоустановки
в своей квартире, чтобы его собеседнику не видел сонного, помятого лица.
- Это Уолтон, - сердито бросил он в микрофон. - В чем дело?
На экране сформировалось изображение покрытого густым загаром лица
мужчины лет сорока пяти - сорока восьми, коренастого, с коротко
подстриженными волосами.
- Извините меня, шеф, что вытащил вас из постели в такую рань. С вами
говорит Мак-Леод.
Уолтон мгновенно стряхнул с себя последние остатки сна.
- Мак-Леод? Откуда вы говорите?
- Из Лонг-Айленда. Всего мгновением раньше вошел в здание аэропорта.
Всю ночь летел после посадки в Найроби.
- Надеюсь, посадка оказалась благополучной?
- Как нельзя лучше. Корабль на удивление послушен. Мак-Леод
обеспокоенно нахмурился. - Мне тут принесли утренний телефакс, пока я
завтракал. И мне ничего не оставалось другого, как прочесть речь, которую
вы произнесли вчера вечером.
- Вот как... Я...
- Ваша речь буквально потрясла меня, - спокойно продолжал Мак-Леод. -
Только вот не кажется ли вам, что вы несколько поторопились поделиться
известием о моем полете? Я имею в виду...
- Да, в самом деле, это было преждевременно, - ответил Уолтон. -
Кто-то из моего персонала вставил этот фрагмент в мою речь, не известив
меня об этом. Он за это понесет самое строгое наказание.
На суровом лице Мак-Леода появилось выражение искреннего изумления.
- Но ведь я слышал об этом из ваших собственных уст! Как же можно
порицать за такое кого-либо из подчиненных?
- Наука, способная послать звездолет в путешествие к Проциону,
длящееся всего лишь год, включая время, необходимое и на обратную дорогу,
- философски заметил Уолтон, - способна также и на подделку произносимых
по телевидению речей. Но, как мне кажется, нам удастся без особых хлопот
смягчить ситуацию, которая может возникнуть из-за преждевременного
разглашения сведений о вашем полете.
- А вот я вовсе не уверен в этом, - возразил Мак-Леод. - Видите ли,
такая планета в самом деле существует, все верно. Однако, случилось так,
что она принадлежит разумным существам, живущим на соседней с нею планете,
которые совсем не обрадуются, если земляне бесцеремонно вторгнутся в их
систему, чтобы колонизовать одну из планет!
Каким-то образом Уолтону удалось сохранить самообладание, услышав
столь неожиданно обрушившуюся на него ошеломляющую новость.
- Вы установили контакт с этими существами? - спросил он.
Мак-Леод кивнул:
- Они располагают устройствами автоматического перевода с незнакомых
им языков. Да, мы встречались с ними.
- Кажется, неприятностей теперь не оберешься, - сказал Рой. -
Наверное, мне придется расстаться с работой.
- О чем это вы?
- Да так, просто рассуждаю вслух, - заметил Уолтон. - Заканчивайте
завтракать и постарайтесь быть у меня в кабинете к девяти часам утра. Вот
тогда-то и обговорим все это как можно обстоятельнее.
К тому времени когда Уолтон добрался до Каллин-Билдинга, он уже
полностью пришел в себя после неожиданной утренней встряски.
Первым делом он прочел утренний телефакс и прослушал информационный
бюллетень. Все средства массовой информации старались перекричать друг
друга, пытаясь изложить суть речи, произнесенной Уолтоном накануне.
Некоторые особо смелые информационные агентства даже отважились напечатать
краткое изложение речи, выпотрошив ее, разумеется, до такой степени, чтобы
угодить весьма многочисленной доле публики, которой удобнее всего читать,
одновременно шевеля при этом губами. Одна из телефаксимильных сводок, в
наибольшей степени откровенно враждебная по отношению в ВЫНАСу и
составленная компанией "Ситизен", с огромным восторгом так и обыгрывала
содержание речи Уолтона, особенно налегая в комментариях редакции на
"завесу секретности", которой окутана деятельность ВЫНАСа.
Уолтон дважды перечел комментарий редакции агентства "Ситизен",
смакуя стоившую кропотливейшего труда простоту выражений, к которым
прибегала редакция. Затем аккуратно подколол разрозненные листы
информационных бюллетеней и отправил в приемный лоток внутренней
пневмопочты, связывавший его кабинет непосредственно с отделом по связям с
общественностью, пометив надписью: "Ли Перси - обратить особое внимание!"
- Вас дожидается мистер Мак-Леод, - уведомила его секретарша. - Он
утверждает, что вы назначили ему свидание.
- Пропустите его, - распорядился Уолтон. - А также велите подняться
сюда мистеру Перси.
Не тратя попусту время на ожидание Мак-Леода, он быстро пролистал
остальные факсимильные бюллетени. В некоторых их них ВЫНАС восхваляли за
инициативу в открытии новых планет, пригодных для освоения; в других на
его голову сыпались проклятия за столь продолжительное утаивание от
общественности проекта разработки сверхсветового привода. Уолтон сложил
бумаги в аккуратную стопку на краю своего письменного стола.
Хмурым ранним утром Рой уныло думал о том, что его вынудят уйти в
отставку. Теперь же, насколько он понял, есть возможность безмерно
укрепить свое положение. Нужно только направить бурный поток событий в
нужное русло.
На контрольном видеоэкране появилась плотная фигура Мак-Леода. Уолтон
сразу же разблокировал входную дверь кабинета.
- Сэр, я и есть Мак-Леод.
- Разумеется. Пожалуйста, присаживайтесь.
Мак-Леод держался строго официально, с характерной для уроженца
Британских островов чопорностью. "Судя по всему, - с тревогой отметил про
себя Уолтон, - он тоже сильно нервничает, но подступиться к нему сквозь
панцирь внешней замкнутости будет весьма нелегко".
- Похоже, - заметил Уолтон, - мы тут в самом деле заварили неприятную
кашу. Но, с другой стороны, на что мы годимся, если не в состоянии
расхлебать какую угодно кашу? Разве не так?
- Если это необходимо, сэр. Но я никак не могу избавиться от
ощущения, что можно было без труда избежать всех этих неприятностей.
- Нет, Мак-Леод, вы заблуждаетесь. Если бы была хоть малейшая
возможность избежать этих неприятностей, мы их наверняка избежали бы.
Горькая правда заключается в том, что какому-то идиоту из нашего отдела
связей с общественностью удалось получить доступ к радиограммам,
направляемым лично мне по строго конфиденциальным каналам, и узнать, что
вы возвращаетесь. Этого никак нельзя было предвидеть, а теперь этого уже
не опровергнуть. Это случилось, несмотря на все принимаемые нами меры
предосторожности против утечки информации.
- В приемную прибыл мистер Перси, - объявила по интеркому секретарша.
На экране возникла угловатая фигура Ли Перси. Уолтон велел ему пройти
в кабинет.
Перси был очень напуган. Можно даже было сказать, что он испытывает
самый настоящий, неподдельный ужас. В руке он держал сложенный вдвое лист
бумаги.
- Доброе утро, сэр.
- Доброе утро, Ли, - от внимания Уолтона не ускользнуло, что
несколько фамильярное обращение "Рой" уступило место строго официальному
"сэр". - Вы получили подшивку, которую я вам переслал?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23