— Он помолчал. — Я убиваю других людей. И не склонен к самоубийству.— И ты считаешь, что остаться здесь равносильно самоубийству?— Он и я — единое целое.— Сколько ему нужно денег?Найтхаук пожал плечами.— Три миллиона кредиток, четыре, пять. Кто знает? Они вот-вот научатся лечить эплазию, но исследования еще не завершены.Кассандра взяла стакан, оставленный Мелисенд, отпила.— Как насчет десяти миллионов кредиток?— Объясни.— Ты поможешь мне свергнуть отца, если я заплачу тебе десять миллионов кредиток? Настоящий Найтхаук останется в криогенной камере… а ты будешь сражаться за правое дело.— На чьей стороне сражаться — мне без разницы, — ответил Найтхаук. — Но у меня нет желания убивать тебя. Если твое предложение законно, я, безусловно, готов его рассмотреть.— Когда-то сторона имела для тебя значение, — возразила Кассандра. — Я знакома с твоей карьерой. Вдоводел убил множество людей и инопланетян, но все они так или иначе нарушали закон.— Тогда мне приходилось кормить только одного. — Губы Найтхаука изогнулись в иронической улыбке.— Я не поверю, что теперь ты стал беспринципным человеком, — отрезала Кассандра.— Мне нет нужды в чем-либо убеждать тебя, — ответил Найтхаук. — Это ты должна убедить меня, что мне невыгодно убивать тебя или возвращать отцу.— Я могу предложить тебе десять миллионов доводов.— Ладно, и где они?— В сейфе моего отца.Найтхаук откинулся на спинку стула, задумался.— Значит, без победы не будет и денег, так?— В общих чертах.— Потребуются месяцы, чтобы собрать и подготовить войска для нападения на твоего отца, но и тогда численный перевес будет на его стороне.— Силой его не взять, только хитростью и внезапностью, — ответила Кассандра. — Удар должен нанести маленький, но тщательно подготовленный отряд. Поэтому ты мне и нужен. Тебе не раз доводилось участвовать в таких операциях. Поэтому мне необходим твой опыт.— Но о предварительной оплате речь не идет?— Совершенно верно.— Надо подумать. Если мы потерпим неудачу, ты убьешь обоих Вдоводелов.— Если я убью тебя прямо сейчас, ничего не изменится.— Верю, — признался он.— Подумай еще вот о чем, — добавила Кассандра. — Если твоя миссия завершится успешно и ты вернешься на Делурос, они наверняка уничтожат тебя. Зачем нужен клон, способный указать на людей, которые его создали?— Я понял это, когда очнулся на лабораторном столе, — ответил Найтхаук. — Поэтому я и не собирался обратно в Олигархию.— Денег в сейфе моего отца хватит и настоящему Вдоводелу, и тебе, если ты захочешь начать новую жизнь.Найтхаук молча смотрел на Кассандру.— Оборона дает слабину, не так ли? — улыбнулась девушка.— Я думаю.— Так что же? — нарушила она затянувшуюся паузу. — Все думаешь?— Нет… считаю…— Миллионы?— Людей.— Не поняла.— Если мы станем партнерами, то должны доверять друг другу. Пока ты не будешь знать, что я могу перебить всех твоих охранников, но предпочту этого не делать, ты не поверишь, что я не предам тебя при первом же удобном случае. — Найтхаук оглядел зал. — Трое за зеркалом, что за стойкой бара, с той стороны оно прозрачное. Один за дверью раздевалки. Еще один за картиной, которая чуть перекошена. Двое на чердаке. — Он указал на потолок. — Там и там. Восьмого я пока не нашел.— А ты молодец. — Его слова произвели впечатление на Кассандру. — Я сделала правильный выбор.— Еще нет. — Найтхаук оглядывался, потом внезапно улыбнулся. — Господи, ну и болван же я. Восьмой — это ты.Кассандра улыбнулась в ответ, достала из рукава миниатюрный пистолет, положила на столик.— Так мы договорились?— Да, думаю, да.— Хорошо, я скажу своим людям, что твоя команда свободна.— Пусть приглядывают за краснокожим инопланетянином. Ему все равно, какую взять сторону, только бы убивать людей.Кассандра кивнула, протянула руку.— Добро пожаловать в ряды борцов за идею, Вдоводел.— Идею оставь себе. — Он обхватил ее руку своей. — Лучше не ошибись насчет содержимого сейфа. Глава 19
Наступил вечер. Команда Найтхаука вернулась в отель, а он сам остался в «Синем драконе». Квартира Кассандры Хилл находилась над баром, и девушка пригласила его на обед.— С таким вкусом Голубым Глазкам квартиру не обставить, — отметил Найтхаук. — Ты разбираешься в искусстве.— Ты знаешь, чьи это произведения?— Разумеется, не все. Но вот это скульптура Мориты.— Ты меня удивил. Вот уж не ожидала, что охотник за головами может отличить картину от скульптуры.— Я не раз возвращал ее законному владельцу.— Одно дело возвращать, а другое — изучать.— Ты думаешь, что человек, зарабатывающий на жизнь убийствами, не может оценить истинное искусство? — сухо спросил Найтхаук.— Ну… я…— Вот что я тебе скажу. Когда твоя жизнь постоянно находится под угрозой, обостряются все чувства. — Он помолчал, разглядывая скульптуру. — Опять же, осознавая собственную смертность, поневоле восхищаешься вещами, которые переживут тебя. Морита умер тысячу лет назад, а люди по-прежнему приходят, чтобы посмотреть на его творения.— Я не хотела оскорбить тебя.— Ты и не оскорбила. Я просто объясняю.— Что ж, раз ты небезразличен к искусству, возможно, тебе понравится то, чем я особенно горжусь. Следуй за мной.Кассандра привела его в большую комнату, три стены которой занимали полки, уставленные книгами. Тысячами книг в прекрасных переплетах с золотыми обрезами. По смятым корешкам было видно, что стоят они здесь не для красоты — их действительно читают.Найтхаук двинулся вдоль полок, поглядывая на титулы.— Что скажешь? — полюбопытствовала Кассандра.— Никогда не видел столько книг в одном месте.— Мне говорили, что раньше таких библиотек было много, — до того, как целую энциклопедию стали размещать на чипе размером с десятую часть ногтя моего мизинца. — Девушка взяла с полки один из томов. — Мне нравится запах книги, нравится ощущать в руке ее тяжесть. Разве может чтение книги сравниться с чтением с голоэкрана?— Я вижу, у тебя здесь стихи Танбликста.— Величайший из инопланетных поэтов.— Знаю. Читал.— Недавно?Найтхаук улыбнулся.— Не прошло и ста пятидесяти лет.Кассандра вскинула на него глаза.— Если хочешь что-нибудь почитать…Найтхаук покачал головой.— Боюсь, с твоей книгой что-нибудь случится. Однако если мы какое-то время пробудем на Сайлене, я бы с удовольствием воспользовался этой библиотекой.— Приходи, когда захочешь. — Кассандра помолчала. — Неординарная ты личность, Вдоводел. Среди тех, кто занимается твоим ремеслом, очень редко встречаются культурные и образованные люди.— Среди тех, кто занимается моим ремеслом, можно встретить кого угодно. Слишком много причин приводят нас на эту дорожку.— Я почему-то думала, что большинству свойственны гипертрофированное чувство справедливости и жажда смерти, — улыбнулась она.— Приглядись к Пятнице, — посоветовал Найтхаук. — Он хватается за любую возможность убить человека. Справедливость для него ничто, и едва ли он задумывается о том, что смертей.— Он — инопланетянин.— Инопланетяне не в счет?— У них другие мотивы.— Неужели? А вот инопланетянин по имени Голубые Глазки прилагал все силы, чтобы помешать мне выйти на твой след, а когда потерпел неудачу, попытался пожертвовать собой и Джори, лишь бы не выдать тебя.— Так это Голубые Глазки. Он один из нас.— Я думал, он инопланетянин.Кассандра вздохнула.— Ты прав. Такое ощущение, будто я отстаиваю идеи, которые исповедуют мои противники.— Может, самое время рассказать, с кем же ты воюешь? — спросил Найтхаук.— С удовольствием расскажу. Позволь только подать обед.— Ты еще и готовишь?— Только в случае крайней необходимости. Сегодня обед приготовил Николас.— Ты живешь с ним? — спросил Найтхаук.— Я живу одна, — твердо ответила она. — Николас любит готовить.— Я всегда мечтал научиться.— Готовить?Найтхаук кивнул.— Достаточно побывать на паре сотен планет, где живут инопланетяне, и нормальная человеческая еда приобретает для тебя очень важное значение. — Он улыбнулся. — Особенно если твоя жизнь зависит от самочувствия.— Я как-то об этом не задумывалась.— Задумаешься, если и дальше будешь воевать с властью.— Возможно.— А как ты вообще влезла в это дело?— Благодаря отцу. Более продажного человека я не встречала.— Я думаю, у каждой девочки возникают такие мысли. Но большинство с возрастом отгоняют их от себя. Почему не отогнала и ты?— Потому что в моем случае фантазировать не приходилось — все происходило у меня на глазах. Я слышала, как отец отдавал приказы убить политических соперников или слишком честолюбивых соратников. Он получал взятки с каждого подрядчика, выполнявшего государственные заказы, с каждой торговой компании, желавший арендовать погрузочно-разгрузочную площадку в орбитальном ангаре, с каждого, кто хотел добиться каких-то льгот.У Кассандры перехватило дыхание, Найтхаук заметил, как раскраснелись ее щеки. Через минуту девушка поставила на стол последние тарелки, и они сели.— Особенно третировал он живущих у нас инопланетян. Гноил их в тюрьме без суда, не выпускал под залог. Инопланетянин, убивший человека, расстреливался на месте. С человека, убившего инопланетянина, взимался штраф — двести кредиток. — Она поморщилась. — Вот я и решила, что отца надо свергнуть. Создала Ибн-бен-Халида и начала сколачивать организацию людей и инопланетян, которые хотели лишить Кассия Хилла поста губернатора.— Говорят, у тебя миллион сторонников, — вставил Найтхаук. — Внушительная цифра.— Она сильно преувеличена, с тем чтобы напугать отца. Черт, будь у меня миллион сторонников, я бы давно напала на Перикл V.— И потерпела бы поражение.— Что ты несешь? — возмутилась Кассандра.— У Кассия Хилла четыре миллиона солдат, а флот состоит из тридцати тысяч кораблей. Тебе не сбросить его ни с миллионом сторонников, ни с тремя, ни даже с десятью.— Мы возьмем верх, потому что правда на нашей стороне.— Я, конечно, не историк, но, по моему разумению, Бог обычно берет сторону тех, у кого оружие лучше, а людей больше.— Ты утверждаешь, что Кассия Хилла нельзя свергнуть? — спросила Кассандра. — Тиранов свергают каждый год.— Отнюдь. Я сказал, что нам не добиться успеха, даже если бы ты поставила под ружье десять миллионов человек.— И что же ты предлагаешь?Найтхаук долго смотрел на нее.— Не уверен, что мое положение позволяет что-либо предлагать. Не забывай, мистер Хилл — мой работодатель.— Если хочешь, я представлю тебе доказательства его подлости и продажности.— Я тебе верю.— Но настаиваешь на том, что должен сохранять ему верность.— Я не сужу ни тех, на кого охочусь, ни тех, на кого работаю.— Может, пора начинать?Найтхаук пожал плечами.— Возможно, — согласился он. — Обсудим это за едой.— А что тут обсуждать? Или ты за, или против. А в нашем конкретном случае то ли помогаешь мне, то ли пытаешься отвезти к отцу.— Очень уж ты все упрощаешь.— Все просто.— Упрощаешь, — повторил Найтхаук. — Ты мне нравишься. Я вообще питаю слабость к людям, которые отстаивают свои принципы и читают книги. Ты умна, решительна, сумела убедить людей встать под твои знамена. Я верю всему, что ты рассказываешь об отце, и я не люблю тех, кто пинает слабого.— И какой вывод?— На Делуросе VIII — ты знаешь, нас разделяет полгалактики, — в миле под поверхностью есть криогенная камера. В ней лежат несколько тысяч мужчин и женщин. Большинство больны и ждут, пока будет найден способ излечения их болезней. Некоторые совершили преступления и ждут окончания срока давности. Кто-то не любит государство и надеется проснуться в лучшие времена. Мне говорили, что там есть даже один ботаник, который нашел растение, цветущее раз в триста лет, и пожелал присутствовать при этом событии. — Найтхаук положил в рот кусочек мяса, пожевал, одобрительно кивнул.— Этих мужчин и женщин объединяет одно: фантастическое богатство. Только богатый может позволить себя счета, выставляемые клиникой. И есть среди них один человек, которому может не хватить денег до того момента, как будет найден способ лечения его болезни. Зовут его Джефферсон Найтхаук. Он мне не отец и не брат-близнец. Он — это я, и я не могу подвести его.— Я понимаю.— Я же говорил тебе: ты слишком все упрощаешь. — Найтхаук печально улыбнулся. — Если я не доставлю тебя к отцу, мне не заплатят… если мне не заплатят, мой оригинал, настоящий Вдоводел, тот, что дал мне свое тело и свои воспоминания, чтобы я смог обеспечить его дальнейшее пребывание в клинике, умрет. Я не могу этого допустить.— Значит, какие бы чувства ты ко мне ни испытывал, ты попытаешься вернуть меня на Перикл V?— Попытаться — неуместное слово. Если я решу вернуть тебя, так оно и будет.— Но добровольно я не подчинюсь.— К борьбе я привык.— Даже Вдоводел может умереть.— Но шансов выжить у него больше. Доказательство тому — настоящий Вдоводел.— Тогда давай определим очередность. Ты хочешь поесть, почитать хорошую книжку, а уж потом увозить меня?— Всему есть альтернатива. Я подумал, что мы могли бы рассмотреть некоторые варианты.— Я готова. Что ты предлагаешь?— Твой отец действительно при деньгах?— Не поняла.— Ты говорила, что в сейфе у него десять миллионов кредиток. Это догадка или ты точно знаешь, что деньги там?— А что?— Десяти миллионов хватит, чтобы оплатить пребывание настоящего Найтхаука в клинике и мое лечение.— Деньги там, и даже больше, чем десять миллионов, — твердо заявила Кассандра.— Если я помогу тебе свергнуть отца, я бы хотел получить их как вознаграждение за услуги.— Но ты же сказал, что Перикл V неприступен. Что меняет мое согласие заплатить тебе?— Я сказал, что миллион человек не смогут свергнуть губернатора. Но я не говорил, что нет других способов добиться желаемого.— Например?— Проще всего выманить его сюда и убить. — Найтхаук глубоко вдохнул, потом медленно выдохнул. — Если не получится, придется идти более сложным путем.— Каким же?— Моя команда отправится на Перикл V. Я подбирал их, чтобы убить одного человека. В принципе ничего не изменилось. Только теперь этот человек — Кассий Хилл, а не Ибн-бен-Халид.Кассандра долго смотрела на него.— Меня восхищает твоя самоуверенность.— Товар у меня штучный. Я лично подбирал каждого. Внешне они, возможно, не производят особого впечатления и не очень ладят друг с другом, но свое дело знают прекрасно. — Он доел последний кусочек мяса, отодвинул тарелку. — Конечно, лучше бы разобраться с Кассием Хиллом здесь. Он же не притащит с собой всю армию.— Но как это сделать?— Возможно, особых усилий прилагать не придется. В конце концов у меня есть то, что ему нужно.— Что же?— Ты. Глава 20
Кассандра оторвалась от книги.— Ты уже вернулся?— Смотреть тут особо не на что. А вот у тебя есть книги, которые я мог бы почитать.Девушка положила книгу на столик, пристально посмотрела на него.— У меня также есть армия, которую ты мог бы использовать.Найтхаук покачал головой.— Слишком уж она неорганизованная. И малочисленная. Повторяю еще раз, нельзя штурмовать хорошо укрепленную крепость с толпой оборванцев. У твоего отца в этой армии сотни, если не тысячи шпионов, и они сообщат ему о каждом отданном тобой приказе. Есть и другая проблема.— Какая же?— Только Голубые Глазки, Джори и еще десяток самых доверенных лиц знают, что ты — Кассандра Хилл. Когда об этом станет известно всем, за твою жизнь не дадут и десятка кредиток. По крайней мере половина твоих сторонников решит, что Ибн-бен-Халид специально придуман губернатором Перикла V, чтобы облегчить поиск неверных.— Я им все объясню.— Ты же в Пограничье. Будешь встречаться с каждым по отдельности?— Ты не прав. Это мои люди. Они преданы моему делу.— Будем надеяться, что нам не придется выяснять, так ли это. Гораздо лучше держать их в неведении.— Так когда же ты перейдешь от слов к делу?— Еще рано.На лице девушки отразилось раздражение.— Кассий Хилл не станет слабее, знаешь ли.— Знаю. Но я пробыл в Пограничье слишком мало времени. Если я так легко и быстро найду Кассандру Хилл и Ибн-бен-Халида, он заподозрит неладное.— С чего ты взял? Ты же совсем не знаешь его.— Я знаю, что он подозревает всех и каждого. И это неудивительно, врагов у него хватает.Кассандра кивнула.— Хватает с лихвой.Найтхаук подошел к полкам с книгами. Просмотрел титулы, вытащил парочку, пролистал, поставил на место.— Слишком много беллетристики, — вынес он вердикт.— И что же?— Ты хочешь быть лидером. Вот и читаешь книги о политиках и лидерстве. Пусть даже Макиавелли. Девяносто процентов твоей библиотеки — беллетристика, — он пренебрежительно фыркнул. — Мусор.— Из этих книг можно много узнать о людях.— Они полны лжи.— Сюжеты — ложь, но все остальное — правда. Во всяком случае, у хороших писателей.— Ты хочешь быть лидером, — повторил Найтхаук. — Как может выдуманная история о людях, которых никогда не существовало, научить тебя разбираться в мыслях и поступках настоящих людей?— Как это странно.— Что?— Мне казалось, что именно ты, хладнокровный киллер, должен искать прибежище в беллетристике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Наступил вечер. Команда Найтхаука вернулась в отель, а он сам остался в «Синем драконе». Квартира Кассандры Хилл находилась над баром, и девушка пригласила его на обед.— С таким вкусом Голубым Глазкам квартиру не обставить, — отметил Найтхаук. — Ты разбираешься в искусстве.— Ты знаешь, чьи это произведения?— Разумеется, не все. Но вот это скульптура Мориты.— Ты меня удивил. Вот уж не ожидала, что охотник за головами может отличить картину от скульптуры.— Я не раз возвращал ее законному владельцу.— Одно дело возвращать, а другое — изучать.— Ты думаешь, что человек, зарабатывающий на жизнь убийствами, не может оценить истинное искусство? — сухо спросил Найтхаук.— Ну… я…— Вот что я тебе скажу. Когда твоя жизнь постоянно находится под угрозой, обостряются все чувства. — Он помолчал, разглядывая скульптуру. — Опять же, осознавая собственную смертность, поневоле восхищаешься вещами, которые переживут тебя. Морита умер тысячу лет назад, а люди по-прежнему приходят, чтобы посмотреть на его творения.— Я не хотела оскорбить тебя.— Ты и не оскорбила. Я просто объясняю.— Что ж, раз ты небезразличен к искусству, возможно, тебе понравится то, чем я особенно горжусь. Следуй за мной.Кассандра привела его в большую комнату, три стены которой занимали полки, уставленные книгами. Тысячами книг в прекрасных переплетах с золотыми обрезами. По смятым корешкам было видно, что стоят они здесь не для красоты — их действительно читают.Найтхаук двинулся вдоль полок, поглядывая на титулы.— Что скажешь? — полюбопытствовала Кассандра.— Никогда не видел столько книг в одном месте.— Мне говорили, что раньше таких библиотек было много, — до того, как целую энциклопедию стали размещать на чипе размером с десятую часть ногтя моего мизинца. — Девушка взяла с полки один из томов. — Мне нравится запах книги, нравится ощущать в руке ее тяжесть. Разве может чтение книги сравниться с чтением с голоэкрана?— Я вижу, у тебя здесь стихи Танбликста.— Величайший из инопланетных поэтов.— Знаю. Читал.— Недавно?Найтхаук улыбнулся.— Не прошло и ста пятидесяти лет.Кассандра вскинула на него глаза.— Если хочешь что-нибудь почитать…Найтхаук покачал головой.— Боюсь, с твоей книгой что-нибудь случится. Однако если мы какое-то время пробудем на Сайлене, я бы с удовольствием воспользовался этой библиотекой.— Приходи, когда захочешь. — Кассандра помолчала. — Неординарная ты личность, Вдоводел. Среди тех, кто занимается твоим ремеслом, очень редко встречаются культурные и образованные люди.— Среди тех, кто занимается моим ремеслом, можно встретить кого угодно. Слишком много причин приводят нас на эту дорожку.— Я почему-то думала, что большинству свойственны гипертрофированное чувство справедливости и жажда смерти, — улыбнулась она.— Приглядись к Пятнице, — посоветовал Найтхаук. — Он хватается за любую возможность убить человека. Справедливость для него ничто, и едва ли он задумывается о том, что смертей.— Он — инопланетянин.— Инопланетяне не в счет?— У них другие мотивы.— Неужели? А вот инопланетянин по имени Голубые Глазки прилагал все силы, чтобы помешать мне выйти на твой след, а когда потерпел неудачу, попытался пожертвовать собой и Джори, лишь бы не выдать тебя.— Так это Голубые Глазки. Он один из нас.— Я думал, он инопланетянин.Кассандра вздохнула.— Ты прав. Такое ощущение, будто я отстаиваю идеи, которые исповедуют мои противники.— Может, самое время рассказать, с кем же ты воюешь? — спросил Найтхаук.— С удовольствием расскажу. Позволь только подать обед.— Ты еще и готовишь?— Только в случае крайней необходимости. Сегодня обед приготовил Николас.— Ты живешь с ним? — спросил Найтхаук.— Я живу одна, — твердо ответила она. — Николас любит готовить.— Я всегда мечтал научиться.— Готовить?Найтхаук кивнул.— Достаточно побывать на паре сотен планет, где живут инопланетяне, и нормальная человеческая еда приобретает для тебя очень важное значение. — Он улыбнулся. — Особенно если твоя жизнь зависит от самочувствия.— Я как-то об этом не задумывалась.— Задумаешься, если и дальше будешь воевать с властью.— Возможно.— А как ты вообще влезла в это дело?— Благодаря отцу. Более продажного человека я не встречала.— Я думаю, у каждой девочки возникают такие мысли. Но большинство с возрастом отгоняют их от себя. Почему не отогнала и ты?— Потому что в моем случае фантазировать не приходилось — все происходило у меня на глазах. Я слышала, как отец отдавал приказы убить политических соперников или слишком честолюбивых соратников. Он получал взятки с каждого подрядчика, выполнявшего государственные заказы, с каждой торговой компании, желавший арендовать погрузочно-разгрузочную площадку в орбитальном ангаре, с каждого, кто хотел добиться каких-то льгот.У Кассандры перехватило дыхание, Найтхаук заметил, как раскраснелись ее щеки. Через минуту девушка поставила на стол последние тарелки, и они сели.— Особенно третировал он живущих у нас инопланетян. Гноил их в тюрьме без суда, не выпускал под залог. Инопланетянин, убивший человека, расстреливался на месте. С человека, убившего инопланетянина, взимался штраф — двести кредиток. — Она поморщилась. — Вот я и решила, что отца надо свергнуть. Создала Ибн-бен-Халида и начала сколачивать организацию людей и инопланетян, которые хотели лишить Кассия Хилла поста губернатора.— Говорят, у тебя миллион сторонников, — вставил Найтхаук. — Внушительная цифра.— Она сильно преувеличена, с тем чтобы напугать отца. Черт, будь у меня миллион сторонников, я бы давно напала на Перикл V.— И потерпела бы поражение.— Что ты несешь? — возмутилась Кассандра.— У Кассия Хилла четыре миллиона солдат, а флот состоит из тридцати тысяч кораблей. Тебе не сбросить его ни с миллионом сторонников, ни с тремя, ни даже с десятью.— Мы возьмем верх, потому что правда на нашей стороне.— Я, конечно, не историк, но, по моему разумению, Бог обычно берет сторону тех, у кого оружие лучше, а людей больше.— Ты утверждаешь, что Кассия Хилла нельзя свергнуть? — спросила Кассандра. — Тиранов свергают каждый год.— Отнюдь. Я сказал, что нам не добиться успеха, даже если бы ты поставила под ружье десять миллионов человек.— И что же ты предлагаешь?Найтхаук долго смотрел на нее.— Не уверен, что мое положение позволяет что-либо предлагать. Не забывай, мистер Хилл — мой работодатель.— Если хочешь, я представлю тебе доказательства его подлости и продажности.— Я тебе верю.— Но настаиваешь на том, что должен сохранять ему верность.— Я не сужу ни тех, на кого охочусь, ни тех, на кого работаю.— Может, пора начинать?Найтхаук пожал плечами.— Возможно, — согласился он. — Обсудим это за едой.— А что тут обсуждать? Или ты за, или против. А в нашем конкретном случае то ли помогаешь мне, то ли пытаешься отвезти к отцу.— Очень уж ты все упрощаешь.— Все просто.— Упрощаешь, — повторил Найтхаук. — Ты мне нравишься. Я вообще питаю слабость к людям, которые отстаивают свои принципы и читают книги. Ты умна, решительна, сумела убедить людей встать под твои знамена. Я верю всему, что ты рассказываешь об отце, и я не люблю тех, кто пинает слабого.— И какой вывод?— На Делуросе VIII — ты знаешь, нас разделяет полгалактики, — в миле под поверхностью есть криогенная камера. В ней лежат несколько тысяч мужчин и женщин. Большинство больны и ждут, пока будет найден способ излечения их болезней. Некоторые совершили преступления и ждут окончания срока давности. Кто-то не любит государство и надеется проснуться в лучшие времена. Мне говорили, что там есть даже один ботаник, который нашел растение, цветущее раз в триста лет, и пожелал присутствовать при этом событии. — Найтхаук положил в рот кусочек мяса, пожевал, одобрительно кивнул.— Этих мужчин и женщин объединяет одно: фантастическое богатство. Только богатый может позволить себя счета, выставляемые клиникой. И есть среди них один человек, которому может не хватить денег до того момента, как будет найден способ лечения его болезни. Зовут его Джефферсон Найтхаук. Он мне не отец и не брат-близнец. Он — это я, и я не могу подвести его.— Я понимаю.— Я же говорил тебе: ты слишком все упрощаешь. — Найтхаук печально улыбнулся. — Если я не доставлю тебя к отцу, мне не заплатят… если мне не заплатят, мой оригинал, настоящий Вдоводел, тот, что дал мне свое тело и свои воспоминания, чтобы я смог обеспечить его дальнейшее пребывание в клинике, умрет. Я не могу этого допустить.— Значит, какие бы чувства ты ко мне ни испытывал, ты попытаешься вернуть меня на Перикл V?— Попытаться — неуместное слово. Если я решу вернуть тебя, так оно и будет.— Но добровольно я не подчинюсь.— К борьбе я привык.— Даже Вдоводел может умереть.— Но шансов выжить у него больше. Доказательство тому — настоящий Вдоводел.— Тогда давай определим очередность. Ты хочешь поесть, почитать хорошую книжку, а уж потом увозить меня?— Всему есть альтернатива. Я подумал, что мы могли бы рассмотреть некоторые варианты.— Я готова. Что ты предлагаешь?— Твой отец действительно при деньгах?— Не поняла.— Ты говорила, что в сейфе у него десять миллионов кредиток. Это догадка или ты точно знаешь, что деньги там?— А что?— Десяти миллионов хватит, чтобы оплатить пребывание настоящего Найтхаука в клинике и мое лечение.— Деньги там, и даже больше, чем десять миллионов, — твердо заявила Кассандра.— Если я помогу тебе свергнуть отца, я бы хотел получить их как вознаграждение за услуги.— Но ты же сказал, что Перикл V неприступен. Что меняет мое согласие заплатить тебе?— Я сказал, что миллион человек не смогут свергнуть губернатора. Но я не говорил, что нет других способов добиться желаемого.— Например?— Проще всего выманить его сюда и убить. — Найтхаук глубоко вдохнул, потом медленно выдохнул. — Если не получится, придется идти более сложным путем.— Каким же?— Моя команда отправится на Перикл V. Я подбирал их, чтобы убить одного человека. В принципе ничего не изменилось. Только теперь этот человек — Кассий Хилл, а не Ибн-бен-Халид.Кассандра долго смотрела на него.— Меня восхищает твоя самоуверенность.— Товар у меня штучный. Я лично подбирал каждого. Внешне они, возможно, не производят особого впечатления и не очень ладят друг с другом, но свое дело знают прекрасно. — Он доел последний кусочек мяса, отодвинул тарелку. — Конечно, лучше бы разобраться с Кассием Хиллом здесь. Он же не притащит с собой всю армию.— Но как это сделать?— Возможно, особых усилий прилагать не придется. В конце концов у меня есть то, что ему нужно.— Что же?— Ты. Глава 20
Кассандра оторвалась от книги.— Ты уже вернулся?— Смотреть тут особо не на что. А вот у тебя есть книги, которые я мог бы почитать.Девушка положила книгу на столик, пристально посмотрела на него.— У меня также есть армия, которую ты мог бы использовать.Найтхаук покачал головой.— Слишком уж она неорганизованная. И малочисленная. Повторяю еще раз, нельзя штурмовать хорошо укрепленную крепость с толпой оборванцев. У твоего отца в этой армии сотни, если не тысячи шпионов, и они сообщат ему о каждом отданном тобой приказе. Есть и другая проблема.— Какая же?— Только Голубые Глазки, Джори и еще десяток самых доверенных лиц знают, что ты — Кассандра Хилл. Когда об этом станет известно всем, за твою жизнь не дадут и десятка кредиток. По крайней мере половина твоих сторонников решит, что Ибн-бен-Халид специально придуман губернатором Перикла V, чтобы облегчить поиск неверных.— Я им все объясню.— Ты же в Пограничье. Будешь встречаться с каждым по отдельности?— Ты не прав. Это мои люди. Они преданы моему делу.— Будем надеяться, что нам не придется выяснять, так ли это. Гораздо лучше держать их в неведении.— Так когда же ты перейдешь от слов к делу?— Еще рано.На лице девушки отразилось раздражение.— Кассий Хилл не станет слабее, знаешь ли.— Знаю. Но я пробыл в Пограничье слишком мало времени. Если я так легко и быстро найду Кассандру Хилл и Ибн-бен-Халида, он заподозрит неладное.— С чего ты взял? Ты же совсем не знаешь его.— Я знаю, что он подозревает всех и каждого. И это неудивительно, врагов у него хватает.Кассандра кивнула.— Хватает с лихвой.Найтхаук подошел к полкам с книгами. Просмотрел титулы, вытащил парочку, пролистал, поставил на место.— Слишком много беллетристики, — вынес он вердикт.— И что же?— Ты хочешь быть лидером. Вот и читаешь книги о политиках и лидерстве. Пусть даже Макиавелли. Девяносто процентов твоей библиотеки — беллетристика, — он пренебрежительно фыркнул. — Мусор.— Из этих книг можно много узнать о людях.— Они полны лжи.— Сюжеты — ложь, но все остальное — правда. Во всяком случае, у хороших писателей.— Ты хочешь быть лидером, — повторил Найтхаук. — Как может выдуманная история о людях, которых никогда не существовало, научить тебя разбираться в мыслях и поступках настоящих людей?— Как это странно.— Что?— Мне казалось, что именно ты, хладнокровный киллер, должен искать прибежище в беллетристике.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21