— Он помолчал. — В Пограничье нас сотни тысяч, может, миллионы, и все мы только ждем команды.— И когда она поступит?— Когда Ибн-бен-Халид решит, что мы готовы к бою.— Когда же это произойдет?Мужчина пожал плечами.— Надо спросить его.— Я бы спросил. Но где он?— Кто знает?— Кто-то должен.— Если б я знал, его враги могли бы вырвать у меня признание пыткой или наркотиками. Так что мне лучше не знать.— Повторяю, кто-то должен знать.— Приказы Ибн-бен-Халида проходят очень сложный путь. Можно состариться и не добраться до первоисточника.— Мне представляется, что это неэффективная система. Если на то, чтобы добраться до вершины, уходит столько времени, никак не меньше потребуется его и для того, чтобы приказ дошел до самого низа.— Ты влился в наши ряды три минуты тому назад, а уже критикуешь всех и вся, — вставил другой мужчина.— Если я собираюсь положить жизнь за Ибн-бен-Халида, я хотел бы встретиться с ним. Если он слишком занят, чтобы лично уделить мне несколько минут, это я еще понимаю, хотелось бы попасть на его выступление перед народом. Все, что я знаю о нем, получено из вторых рук, понаслышке.— Тогда почему ты рискнул жизнью, схватившись с Ригби?— Во-первых, я не рисковал жизнью, а во-вторых, за сказанное мною о Кассии Хилле я могу поручиться. Потому-то и готов поддержать любого, кто выступает против губернатора Перикла.— Хороший ответ, — одобрительно кивнул мужчина средних лет.— Благодарю. — Найтхаук всмотрелся ему в глаза. — А теперь скажите, где я могу найти Ибн-бен-Халида.— Я не знаю. Никто из нас не знает.— Когда он в последний раз побывал на Селлестре?— Ноги его туг не было. — Вопрос изумил мужчину.— Не было? — переспросил Найтхаук. Мужчина покачал головой.— Неужели мы бы не узнали о его появлении? Но на Селлестре он никогда не бывал.Найтхаук на мгновение остолбенел. В голове его что-то щелкнуло, словно очередное звено картинки-головоломки легло на место. Глава 15
Найтхаук вошел на корабль и приказал люку закрыться.— Мы уже начали беспокоиться, — Голубые Глазки поднялся, чтобы приветствовать его.— Некоторые из нас начали беспокоиться, — поправил дракона Киношита. — Я все твердил ему, что ты — Вдоводел, а потому беспокоиться надо не о тебе, а о горожанах, думающих, будто взяли тебя в плен.— А что случилось? — полюбопытствовал Голубые Глазки.— Я разыграл спектакль, — ответил Найтхаук, — Они купились. Заглотнули живца.— Что это значит? — спросил Пятница.— Древнее выражение, появившееся в те времена, когда люди еще не покинули Землю. В данном контексте оно означает, что меня приняли в их организацию, какая уж она у них есть.— Какая есть? — хмурясь, повторил Киношита.— Ибн-бен-Халидом здесь и не пахнет.— Есть еще одна планета, на которой он недавно побывал, — подал голос Голубые Глазки.— Правда? — Да, — продолжал дракон. — Называется она Пешеходная Дорожка. Находится между Джефферсоном II и Далеким Лондоном. Олигархия послала туда своих агентов. Насколько я знаю, их всех выловили и убили.— У Халида хорошо поставлена разведка, — заметил Найтхаук.— Иначе он бы не смог так долго вести борьбу с Олигархией — Все зависит от человека и от ситуации, — ответил Найтхаук.— Хочешь, чтобы я запрограммировал компьютер на полет к Пешеходной Дорожке? Ее официальное название Бета Данте IV.— Нет, я сделаю это сам. — Найтхаук повернулся к Киношите. — Договорись с космопортом о вылете. Говори с ними вежливо, но никто не должен подниматься на борт корабля. Если придется, взлетим без разрешения и сразу перейдем на световую скорость. Я бы хотел разойтись с ними миром, но главное — выбраться отсюда. Эта планета — тупик. — Он помолчал. — Как только мы удалимся от нее на пару световых лет, дай мне знать, и я перепрограммирую компьютер.— Почему не сделать это сейчас?— Я хочу, чтобы у них сложилось впечатление, будто мы возвращаемся на Сайлен IV, на случай, если у кого-то возникнет желание преследовать нас. Как только мы станем, недосягаемыми для их детекторов, изменим курс и полетим на Пешеходную Дорожку.— Я сам могу это сделать.— Я знаю, что можешь. Но если мы допустим ошибку и позволим кому-нибудь выследить нас, вина ляжет не на тебя.— Ладно, — согласился Киношита. — Такое объяснение я принимаю.Найтхаук позволил себе улыбнуться.— Я на это надеялся. — Он указал на дверь каюты Мелисенд. — Она там?— Да, — кивнул Киношита. — Ей не нравятся мои мысли о Пятнице.— Могу представить. — Найтхаук подошел к двери, повернулся. — Я вернусь через пару минут. Попрошу не беспокоить.Он переступил порог, и дверь тут же скрыла его от глаз остальных.Мелисенд, сидевшая на единственном в каюте стуле, оторвалась от книги.— Что такое? — спросила она.— Ты мне и скажи.Женщина уставилась на Найтхаука.— Есть! — наконец вырвалось у нее. — Ты взволнован!— Что еще?Мелисенд сосредоточилась.— Не знаю. Ты излучаешь сильный эмоциональный фон.— Ноты не можешь определить, в чем причина?— Как эмпат — нет. Но я очень удивлюсь, если твое волнение не связано с Ибн-бен-Халидом.— Связано, — кивнул Найтхаук. — Я не хочу, чтобы ты покидала каюту до самой посадки.— Почему?— Чтобы ты случайно не проговорилась о том, что узнала.— Почему?— На то есть причины. Есть тоже будешь здесь.— Сколько продлится полет?— Пару дней.— Кому ты не доверяешь? — спросила Мелисенд. — Кому я могу проговориться о том, что узнала?Найтхаук улыбнулся.— Оставайся в каюте. — Он подождал, пока откроется дверь, и вышел в рубку.— Однако быстро, даже для человека, — прокомментировал Голубые Глазки.— Однако вульгарно, даже для дракона, — осадил его Найтхаук.— Естественно. Вульгарность — мой конек. Найтхаук подошел к Киношите, стоявшему у навигационного компьютера.— Ну, что там?— Наш отлет их не радует, но у них нет серьезной причины задержать корабль. — Он посмотрел на Найтхаука. — Таможенники уже обратились за разрешением на обыск. Я им отказал.— Датчики не засекли направленного на нас оружия?Киношита покачал головой.— Нет. Они просто не дали согласия на взлет.— Проверь субпространство.— Уже сделано.— Когда ожидается посадка ближайшего корабля?Киношита взглянул на топографический экран.— Примерно через сорок стандартных минут.— Значит, столкновение нам не грозит. Взлетаем.— Ты уверен?— Они не будет стрелять, пока не убедятся, что Пятницу на корабле. Чем дольше мы остаемся на Селлестре, тем выше вероятность того, что они его найдут.Киношита отдал приказ компьютеру, и мгновением позже корабль уже прорезал атмосферу. А выйдя за ее пределы, сразу же перешел на световую скорость.— Погони нет? — спросил Найтхаук.— Никого не вижу.— Останемся на этом курсе час или два, на случай, если за нами следят. Потом повернем к Пешеходной Дорожке.— Не возражаю. — Киношита оторвался от контрольной панели.Найтхаук посмотрел на Пятницу.— У меня не было возможности поговорить с тобой после того, как ты взорвал эти дома.— Я спасал твою жизнь.— Во-первых, моей жизни ничего не угрожало, а если б и угрожало, мы оба знаем, что ты обожаешь убивать людей, а не спасать их. — Найтхаук долго сверлил взглядом краснокожего инопланетянина. — Если ты еще раз используешь взрывчатку без моего разрешения, считай, что все отношения между нами порваны, все договоренности забыты. Я тебя выслежу и убью, как собаку. Ясно?— Да. В следующий раз, когда возникнет угроза твоей жизни, я не должен ударять пальцем о палец.— Если ты так толкуешь мои слова.— Напрасно ты отталкиваешь меня, Найтхаук. Я могу принести много пользы.— Ты также можешь принести немало вреда. Делая что-либо, надо думать о последствиях. Твоими стараниями меня едва не убили.Пятница вскинул на него глаза, потом отвернулся и уставился в обзорный экран.— Хотелось бы мне услышать, что ты им наплел. — Голубые Глазки перевел разговор на другую тему. — Видать, ты очень красноречив, раз убедил этих людей отпустить тебя.— Я сказал им то, что они хотели услышать.— Должно быть, говорил ты искренне. Никто не может сравниться с человеком в умении лгать.— Так уж никто?— Ну, разве что синие драконы.Голубые Глазки откинул голову и заухал, засмеялся и Найтхаук. И тут до Киношиты дошло, что он впервые слышит смех Вдоводела. Смех этот ему не понравился.Час спустя Найтхаук подсел к навигационному компьютеру, ввел координаты нового курса, зашел на камбуз, заказал сандвич и пиво. Киношита и Голубые Глазки присоединились к нему через несколько минут, а Пятница продолжал лицезреть обзорный экран, повернувшись ко всем спиной.— Гадость, однако. — Голубые Глазки указал на стакан, который держал в руке.— Камбуз не запрограммирован на твои вкусы.— Я понимаю. — Голубые Глазки бросил стакан в дезинтегратор, заказал другой напиток.— Между прочим, еда здесь гораздо лучше по сравнению с теми кораблями, на которых мне приходилось летать, — вставил Киношита.— Согласен, — поддержал его Найтхаук.— Просто удивительно, что вам удалось покорить галактику с таким питанием, — покачал головой Голубые Глазки.— Мы покорили только малую ее часть, — улыбнулся Киношита. — Остальную купили.— Купили бы лучше качественные синтезаторы пищи.— Так и купили. И не наша вина, что человеческий корабль не может накормить дракона, клыками которого впору пугать детей.— Если вы и дальше хотите говорить о еде, подождите, пока я поем, — вмешался Найтхаук.— Вроде бы тебе она нравилась, — напомнил Голубые Глазки.— И сейчас нравится. Но когда вы начинаете говорить о ней, я вспоминаю, из чего она сделана, и аппетит у меня пропадает.— Самозаблуждение!— От него тоже есть прок. — Найтхаук доел сандвич, запил его пивом.— Я думал, ты у нас стопроцентный реалист.— Все верно, — кивнул Найтхаук — Кто, как не реалист, признает плюсы самозаблуждения?— Это самая глупая или самая умная фраза, которую я услышал за много лет! — изрек Голубые Глазки. — Благо, есть день или два, чтобы обмозговать ее.Найтхаук поднялся.— Пойду посмотрю, как там Мелисенд.— Она заболела? — спросил Киношита.— Немного нездоровится. Когда приземлимся, будет как огурчик.Он вернулся в каюту Мелисенд.— Не ожидала увидеть тебя до посадки.Мелисенд сидела на том же стуле.— Мне надо кое-что узнать.— Что именно?— Ты можешь определить, когда кто-то лжет?— На корабле? Скорее всего нет, если тебя интересуют инопланетяне.— Нет, человек, причем не я и не Киношита.— В зависимости от обстоятельств.— Каких именно?— Если, к примеру, на него будет нацелен пистолет, он может так перепугаться, что боязнь выстрела заглушит все остальные эмоции. Я даже могу считать это чувство как страх сказать правду и истолковать его как ложь.— Это плохо.— Почему?— Потому что отвечать на вопросы ему придется под дулом пистолета.— Кто он?— Ты о ком?— Я же не дура, Найтхаук. План действий у тебя уже есть. Ты думаешь, что Ибн-бен-Халид маскируется под другого человека. И тебе кажется, что ты знаешь, за кого он себя выдает. Ты хочешь поделиться с ним своими подозрениями, желательно, приставив пистолет к его голове. И ты хочешь, чтобы я сказала тебе, солжет он или нет. Я права?— В принципе ты недалека от истины.— Извини, но я не смогу дать тебе точный ответ.— Тогда придется обойтись без него. — Найтхаук шагнул к двери. — Больше беспокоить тебя не буду.— Твоя компания мне только в радость. Я давно уже не встречала такого удивительного человека.— Я думал, что не излучаю эмоций.— Я не правильно выразилась. Ты не даешь эмоциональной реакции, — но эмоции у тебя есть. Только в большинстве своем они похоронены так глубоко, что их не отрыть даже бомбам Пятницы. Тем более удивительно видеть это в человеке, достигшем успеха.— Почему ты решила, что я достиг успеха?— Ты — легенда Пограничья, — напомнила Мелисенд. — А такой уверенности в своих силах я не видела ни у кого. Ты никогда не терпел поражений. По моему разумению, это главный критерий успеха.— Я думал, женщина с твоими способностями может копнуть и поглубже.— Не поняла.— Я создан со всеми воспоминаниями Найтхаука. А не только с теми, которые он накопил к тридцати восьми годам.— Ага! — воскликнула Мелисенд. — Вот оно как!— Каждый раз, когда я смотрюсь в зеркало, я ожидаю увидеть белые кости, торчащие сквозь гниющую плоть, — продолжил Найтхаук. — Я смотрю на руки и удивляюсь, что кожа еще не слезла с костяшек пальцев, а все ногти на месте. — Он помолчал. — Ты вот удивлялась, что в борделе у меня не возникло никаких желаний. Я научился их не выказывать. В конце концов, какую женщину может привлечь мужчина, подхвативший эплазию? Почти два года я медленно умирал от уродующей меня болезни, прежде чем врачи удовлетворили мою просьбу и заморозили меня. В таком состоянии поневоле научишься душить свои чувства.Мелисенд кивнула.— Да, теперь картина прояснилась. Ты должен меня простить. Как и остальные, я думала, что ты такой, каким я тебя вижу. Придется мне перестраиваться.— Мне тоже. Сейчас я выполняю задание, и каждый мой шаг с того момента, как меня создали, предопределен. А вот после того, как я убью Ибн-бен-Халида и возвращу Кассандру Хилл отцу, мне предстоит окончательно осознать, что все люди, которых я знал, за исключением тебя и Киношиты, уже мертвы, большинство зданий, которые сохранились в моей памяти, снесено, а мои знания обо всем, кроме оружия и звездолетов, устарели больше чем на столетие.— Говоря откровенно, теперь меня удивляет, что ты не зажал свои эмоции еще сильнее.— Мне не нужен эмоциональный паровой котел, грозящий взорваться в любую минуту. У меня есть работа.— От которой ты не получаешь особого удовольствия.— Раньше получал. И еще получу.Он вышел из каюты, а за закрытой дверью Мелисенд думала о том, как долго Вдоводелу удастся удерживать эмоции под контролем, прежде чем прогремит взрыв. Глава 16
— Идем на посадку, — объявил Найтхаук, приказав автопилоту передать управление кораблем компьютеру космопорта.— Они не запросили нашей идентификации, — удивился Киношита. — Очень странно.— Они знают, кто мы, — ответил Найтхаук.— Ты радировал о нашем прибытии?— Не было нужды.— Ты не говорил, что уже бывал на Пешеходной Дорожке, — вставил Голубые Глазки.— Я и не бывал.— Я имел в виду корабль.— Я знаю, что ты имел в виду.Они замолчали, как только корабль вошел в плотные слои атмосферы и включилась тепловая защита. Пять минут спустя корабль мягко коснулся упрочненного бетона посадочной площадки.— Прибыли. — Найтхаук поднялся. — Пора за работу.— Мы опять разделимся, как на Селлестре? — спросил Киношита.— Необходимости в этом нет.— Я не согласен, — возразил Голубые Глазки. — По отдельности мы сможем разузнать в четыре раза больше.— Незачем. — Найтхаук направился к люку и открыл его. — Я и так знаю, куда нам идти.Голубые Глазки последовал за ним, но у люка застыл.— Что происходит?— Мы идем в гости к Ибн-бен-Халиду, — ответил Найтхаук.— Но это не Пешеходная Дорожка! — рявкнул дракон. — Мы на Сайлене IV!— Совершенно верно.— Это шутка? — пожелал знать Голубые Глазки.— Нет. — Найтхаук выхватил пистолет, наставил его на дракона. — Ты прокололся.— Я не понимаю, о чем ты говоришь!— Ты сказал мне, что Ибн-бен-Халида видели на Селлестре. Но его верные сторонники, которые приняли меня в свои ряды, заявили, что нога его не ступала на их планету. — Найтхаук выдержал многозначительную паузу. — Селлестра на два дня ближе к ядру галактики, чем Сайлен. Пешеходная Дорожка на два дня ближе Селлестры. Как далеко от Сайлена ты хотел увести меня, прежде чем мне надоело бы гоняться за призраками?Голубые Глазки сверлил его взглядом.— Если хочешь застрелить меня — стреляй. А выслушивать тебя я не обязан.— Я еще не решил, стоит ли отправлять тебя к праотцам. Я ценю верность, даже если она проявляется по отношению к врагу.— И что теперь?— Мы с тобой пойдем искать Ибн-бен-Халида. Киношита и Мелисенд составят нам компанию. Пятница, ты останешься на корабле. Взрывать ничего не придется.— Если операция завершится здесь, я настаиваю на том, чтобы при этом присутствовать.Найтхаук долго смотрел на инопланетянина, потом повернулся к Киношите.— Обыщи его. Убедись, что при нем нет ничего такого, что может взорваться.Киношита с явным отвращением прошелся по телу Пятницы.— Все чисто.— Ладно, можешь идти с нами, — кивнул Найтхаук. — И не забывай, что я сказал тебе насчет несанкционированных взрывов.— Не забуду, — ответил Пятница, спускаясь по трапу.Найтхаук повернулся и зашагал к таможне во главе своей маленькой команды. Несколько минут спустя, пройдя положенный контроль, они покинули космопорт, уселись в авто, и Найтхаук приказал роботу-водителю отвезти их в «Синий дракон».— Почему мы едем туда? — спросил Голубые Глазки.— Ностальгия. — Голос Найтхаука прозвучал столь зловеще, что у дракона отпала охота задавать вопросы.Киношита не спускал глаз с Пятницы. Стоило инопланетянину шевельнуться, как рука Киношиты тянулась к оружию.Мелисенд выглядела неважно, сжимаясь под мощным потоком отрицательных эмоций, излучаемых Киношитой и Пятницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Найтхаук вошел на корабль и приказал люку закрыться.— Мы уже начали беспокоиться, — Голубые Глазки поднялся, чтобы приветствовать его.— Некоторые из нас начали беспокоиться, — поправил дракона Киношита. — Я все твердил ему, что ты — Вдоводел, а потому беспокоиться надо не о тебе, а о горожанах, думающих, будто взяли тебя в плен.— А что случилось? — полюбопытствовал Голубые Глазки.— Я разыграл спектакль, — ответил Найтхаук, — Они купились. Заглотнули живца.— Что это значит? — спросил Пятница.— Древнее выражение, появившееся в те времена, когда люди еще не покинули Землю. В данном контексте оно означает, что меня приняли в их организацию, какая уж она у них есть.— Какая есть? — хмурясь, повторил Киношита.— Ибн-бен-Халидом здесь и не пахнет.— Есть еще одна планета, на которой он недавно побывал, — подал голос Голубые Глазки.— Правда? — Да, — продолжал дракон. — Называется она Пешеходная Дорожка. Находится между Джефферсоном II и Далеким Лондоном. Олигархия послала туда своих агентов. Насколько я знаю, их всех выловили и убили.— У Халида хорошо поставлена разведка, — заметил Найтхаук.— Иначе он бы не смог так долго вести борьбу с Олигархией — Все зависит от человека и от ситуации, — ответил Найтхаук.— Хочешь, чтобы я запрограммировал компьютер на полет к Пешеходной Дорожке? Ее официальное название Бета Данте IV.— Нет, я сделаю это сам. — Найтхаук повернулся к Киношите. — Договорись с космопортом о вылете. Говори с ними вежливо, но никто не должен подниматься на борт корабля. Если придется, взлетим без разрешения и сразу перейдем на световую скорость. Я бы хотел разойтись с ними миром, но главное — выбраться отсюда. Эта планета — тупик. — Он помолчал. — Как только мы удалимся от нее на пару световых лет, дай мне знать, и я перепрограммирую компьютер.— Почему не сделать это сейчас?— Я хочу, чтобы у них сложилось впечатление, будто мы возвращаемся на Сайлен IV, на случай, если у кого-то возникнет желание преследовать нас. Как только мы станем, недосягаемыми для их детекторов, изменим курс и полетим на Пешеходную Дорожку.— Я сам могу это сделать.— Я знаю, что можешь. Но если мы допустим ошибку и позволим кому-нибудь выследить нас, вина ляжет не на тебя.— Ладно, — согласился Киношита. — Такое объяснение я принимаю.Найтхаук позволил себе улыбнуться.— Я на это надеялся. — Он указал на дверь каюты Мелисенд. — Она там?— Да, — кивнул Киношита. — Ей не нравятся мои мысли о Пятнице.— Могу представить. — Найтхаук подошел к двери, повернулся. — Я вернусь через пару минут. Попрошу не беспокоить.Он переступил порог, и дверь тут же скрыла его от глаз остальных.Мелисенд, сидевшая на единственном в каюте стуле, оторвалась от книги.— Что такое? — спросила она.— Ты мне и скажи.Женщина уставилась на Найтхаука.— Есть! — наконец вырвалось у нее. — Ты взволнован!— Что еще?Мелисенд сосредоточилась.— Не знаю. Ты излучаешь сильный эмоциональный фон.— Ноты не можешь определить, в чем причина?— Как эмпат — нет. Но я очень удивлюсь, если твое волнение не связано с Ибн-бен-Халидом.— Связано, — кивнул Найтхаук. — Я не хочу, чтобы ты покидала каюту до самой посадки.— Почему?— Чтобы ты случайно не проговорилась о том, что узнала.— Почему?— На то есть причины. Есть тоже будешь здесь.— Сколько продлится полет?— Пару дней.— Кому ты не доверяешь? — спросила Мелисенд. — Кому я могу проговориться о том, что узнала?Найтхаук улыбнулся.— Оставайся в каюте. — Он подождал, пока откроется дверь, и вышел в рубку.— Однако быстро, даже для человека, — прокомментировал Голубые Глазки.— Однако вульгарно, даже для дракона, — осадил его Найтхаук.— Естественно. Вульгарность — мой конек. Найтхаук подошел к Киношите, стоявшему у навигационного компьютера.— Ну, что там?— Наш отлет их не радует, но у них нет серьезной причины задержать корабль. — Он посмотрел на Найтхаука. — Таможенники уже обратились за разрешением на обыск. Я им отказал.— Датчики не засекли направленного на нас оружия?Киношита покачал головой.— Нет. Они просто не дали согласия на взлет.— Проверь субпространство.— Уже сделано.— Когда ожидается посадка ближайшего корабля?Киношита взглянул на топографический экран.— Примерно через сорок стандартных минут.— Значит, столкновение нам не грозит. Взлетаем.— Ты уверен?— Они не будет стрелять, пока не убедятся, что Пятницу на корабле. Чем дольше мы остаемся на Селлестре, тем выше вероятность того, что они его найдут.Киношита отдал приказ компьютеру, и мгновением позже корабль уже прорезал атмосферу. А выйдя за ее пределы, сразу же перешел на световую скорость.— Погони нет? — спросил Найтхаук.— Никого не вижу.— Останемся на этом курсе час или два, на случай, если за нами следят. Потом повернем к Пешеходной Дорожке.— Не возражаю. — Киношита оторвался от контрольной панели.Найтхаук посмотрел на Пятницу.— У меня не было возможности поговорить с тобой после того, как ты взорвал эти дома.— Я спасал твою жизнь.— Во-первых, моей жизни ничего не угрожало, а если б и угрожало, мы оба знаем, что ты обожаешь убивать людей, а не спасать их. — Найтхаук долго сверлил взглядом краснокожего инопланетянина. — Если ты еще раз используешь взрывчатку без моего разрешения, считай, что все отношения между нами порваны, все договоренности забыты. Я тебя выслежу и убью, как собаку. Ясно?— Да. В следующий раз, когда возникнет угроза твоей жизни, я не должен ударять пальцем о палец.— Если ты так толкуешь мои слова.— Напрасно ты отталкиваешь меня, Найтхаук. Я могу принести много пользы.— Ты также можешь принести немало вреда. Делая что-либо, надо думать о последствиях. Твоими стараниями меня едва не убили.Пятница вскинул на него глаза, потом отвернулся и уставился в обзорный экран.— Хотелось бы мне услышать, что ты им наплел. — Голубые Глазки перевел разговор на другую тему. — Видать, ты очень красноречив, раз убедил этих людей отпустить тебя.— Я сказал им то, что они хотели услышать.— Должно быть, говорил ты искренне. Никто не может сравниться с человеком в умении лгать.— Так уж никто?— Ну, разве что синие драконы.Голубые Глазки откинул голову и заухал, засмеялся и Найтхаук. И тут до Киношиты дошло, что он впервые слышит смех Вдоводела. Смех этот ему не понравился.Час спустя Найтхаук подсел к навигационному компьютеру, ввел координаты нового курса, зашел на камбуз, заказал сандвич и пиво. Киношита и Голубые Глазки присоединились к нему через несколько минут, а Пятница продолжал лицезреть обзорный экран, повернувшись ко всем спиной.— Гадость, однако. — Голубые Глазки указал на стакан, который держал в руке.— Камбуз не запрограммирован на твои вкусы.— Я понимаю. — Голубые Глазки бросил стакан в дезинтегратор, заказал другой напиток.— Между прочим, еда здесь гораздо лучше по сравнению с теми кораблями, на которых мне приходилось летать, — вставил Киношита.— Согласен, — поддержал его Найтхаук.— Просто удивительно, что вам удалось покорить галактику с таким питанием, — покачал головой Голубые Глазки.— Мы покорили только малую ее часть, — улыбнулся Киношита. — Остальную купили.— Купили бы лучше качественные синтезаторы пищи.— Так и купили. И не наша вина, что человеческий корабль не может накормить дракона, клыками которого впору пугать детей.— Если вы и дальше хотите говорить о еде, подождите, пока я поем, — вмешался Найтхаук.— Вроде бы тебе она нравилась, — напомнил Голубые Глазки.— И сейчас нравится. Но когда вы начинаете говорить о ней, я вспоминаю, из чего она сделана, и аппетит у меня пропадает.— Самозаблуждение!— От него тоже есть прок. — Найтхаук доел сандвич, запил его пивом.— Я думал, ты у нас стопроцентный реалист.— Все верно, — кивнул Найтхаук — Кто, как не реалист, признает плюсы самозаблуждения?— Это самая глупая или самая умная фраза, которую я услышал за много лет! — изрек Голубые Глазки. — Благо, есть день или два, чтобы обмозговать ее.Найтхаук поднялся.— Пойду посмотрю, как там Мелисенд.— Она заболела? — спросил Киношита.— Немного нездоровится. Когда приземлимся, будет как огурчик.Он вернулся в каюту Мелисенд.— Не ожидала увидеть тебя до посадки.Мелисенд сидела на том же стуле.— Мне надо кое-что узнать.— Что именно?— Ты можешь определить, когда кто-то лжет?— На корабле? Скорее всего нет, если тебя интересуют инопланетяне.— Нет, человек, причем не я и не Киношита.— В зависимости от обстоятельств.— Каких именно?— Если, к примеру, на него будет нацелен пистолет, он может так перепугаться, что боязнь выстрела заглушит все остальные эмоции. Я даже могу считать это чувство как страх сказать правду и истолковать его как ложь.— Это плохо.— Почему?— Потому что отвечать на вопросы ему придется под дулом пистолета.— Кто он?— Ты о ком?— Я же не дура, Найтхаук. План действий у тебя уже есть. Ты думаешь, что Ибн-бен-Халид маскируется под другого человека. И тебе кажется, что ты знаешь, за кого он себя выдает. Ты хочешь поделиться с ним своими подозрениями, желательно, приставив пистолет к его голове. И ты хочешь, чтобы я сказала тебе, солжет он или нет. Я права?— В принципе ты недалека от истины.— Извини, но я не смогу дать тебе точный ответ.— Тогда придется обойтись без него. — Найтхаук шагнул к двери. — Больше беспокоить тебя не буду.— Твоя компания мне только в радость. Я давно уже не встречала такого удивительного человека.— Я думал, что не излучаю эмоций.— Я не правильно выразилась. Ты не даешь эмоциональной реакции, — но эмоции у тебя есть. Только в большинстве своем они похоронены так глубоко, что их не отрыть даже бомбам Пятницы. Тем более удивительно видеть это в человеке, достигшем успеха.— Почему ты решила, что я достиг успеха?— Ты — легенда Пограничья, — напомнила Мелисенд. — А такой уверенности в своих силах я не видела ни у кого. Ты никогда не терпел поражений. По моему разумению, это главный критерий успеха.— Я думал, женщина с твоими способностями может копнуть и поглубже.— Не поняла.— Я создан со всеми воспоминаниями Найтхаука. А не только с теми, которые он накопил к тридцати восьми годам.— Ага! — воскликнула Мелисенд. — Вот оно как!— Каждый раз, когда я смотрюсь в зеркало, я ожидаю увидеть белые кости, торчащие сквозь гниющую плоть, — продолжил Найтхаук. — Я смотрю на руки и удивляюсь, что кожа еще не слезла с костяшек пальцев, а все ногти на месте. — Он помолчал. — Ты вот удивлялась, что в борделе у меня не возникло никаких желаний. Я научился их не выказывать. В конце концов, какую женщину может привлечь мужчина, подхвативший эплазию? Почти два года я медленно умирал от уродующей меня болезни, прежде чем врачи удовлетворили мою просьбу и заморозили меня. В таком состоянии поневоле научишься душить свои чувства.Мелисенд кивнула.— Да, теперь картина прояснилась. Ты должен меня простить. Как и остальные, я думала, что ты такой, каким я тебя вижу. Придется мне перестраиваться.— Мне тоже. Сейчас я выполняю задание, и каждый мой шаг с того момента, как меня создали, предопределен. А вот после того, как я убью Ибн-бен-Халида и возвращу Кассандру Хилл отцу, мне предстоит окончательно осознать, что все люди, которых я знал, за исключением тебя и Киношиты, уже мертвы, большинство зданий, которые сохранились в моей памяти, снесено, а мои знания обо всем, кроме оружия и звездолетов, устарели больше чем на столетие.— Говоря откровенно, теперь меня удивляет, что ты не зажал свои эмоции еще сильнее.— Мне не нужен эмоциональный паровой котел, грозящий взорваться в любую минуту. У меня есть работа.— От которой ты не получаешь особого удовольствия.— Раньше получал. И еще получу.Он вышел из каюты, а за закрытой дверью Мелисенд думала о том, как долго Вдоводелу удастся удерживать эмоции под контролем, прежде чем прогремит взрыв. Глава 16
— Идем на посадку, — объявил Найтхаук, приказав автопилоту передать управление кораблем компьютеру космопорта.— Они не запросили нашей идентификации, — удивился Киношита. — Очень странно.— Они знают, кто мы, — ответил Найтхаук.— Ты радировал о нашем прибытии?— Не было нужды.— Ты не говорил, что уже бывал на Пешеходной Дорожке, — вставил Голубые Глазки.— Я и не бывал.— Я имел в виду корабль.— Я знаю, что ты имел в виду.Они замолчали, как только корабль вошел в плотные слои атмосферы и включилась тепловая защита. Пять минут спустя корабль мягко коснулся упрочненного бетона посадочной площадки.— Прибыли. — Найтхаук поднялся. — Пора за работу.— Мы опять разделимся, как на Селлестре? — спросил Киношита.— Необходимости в этом нет.— Я не согласен, — возразил Голубые Глазки. — По отдельности мы сможем разузнать в четыре раза больше.— Незачем. — Найтхаук направился к люку и открыл его. — Я и так знаю, куда нам идти.Голубые Глазки последовал за ним, но у люка застыл.— Что происходит?— Мы идем в гости к Ибн-бен-Халиду, — ответил Найтхаук.— Но это не Пешеходная Дорожка! — рявкнул дракон. — Мы на Сайлене IV!— Совершенно верно.— Это шутка? — пожелал знать Голубые Глазки.— Нет. — Найтхаук выхватил пистолет, наставил его на дракона. — Ты прокололся.— Я не понимаю, о чем ты говоришь!— Ты сказал мне, что Ибн-бен-Халида видели на Селлестре. Но его верные сторонники, которые приняли меня в свои ряды, заявили, что нога его не ступала на их планету. — Найтхаук выдержал многозначительную паузу. — Селлестра на два дня ближе к ядру галактики, чем Сайлен. Пешеходная Дорожка на два дня ближе Селлестры. Как далеко от Сайлена ты хотел увести меня, прежде чем мне надоело бы гоняться за призраками?Голубые Глазки сверлил его взглядом.— Если хочешь застрелить меня — стреляй. А выслушивать тебя я не обязан.— Я еще не решил, стоит ли отправлять тебя к праотцам. Я ценю верность, даже если она проявляется по отношению к врагу.— И что теперь?— Мы с тобой пойдем искать Ибн-бен-Халида. Киношита и Мелисенд составят нам компанию. Пятница, ты останешься на корабле. Взрывать ничего не придется.— Если операция завершится здесь, я настаиваю на том, чтобы при этом присутствовать.Найтхаук долго смотрел на инопланетянина, потом повернулся к Киношите.— Обыщи его. Убедись, что при нем нет ничего такого, что может взорваться.Киношита с явным отвращением прошелся по телу Пятницы.— Все чисто.— Ладно, можешь идти с нами, — кивнул Найтхаук. — И не забывай, что я сказал тебе насчет несанкционированных взрывов.— Не забуду, — ответил Пятница, спускаясь по трапу.Найтхаук повернулся и зашагал к таможне во главе своей маленькой команды. Несколько минут спустя, пройдя положенный контроль, они покинули космопорт, уселись в авто, и Найтхаук приказал роботу-водителю отвезти их в «Синий дракон».— Почему мы едем туда? — спросил Голубые Глазки.— Ностальгия. — Голос Найтхаука прозвучал столь зловеще, что у дракона отпала охота задавать вопросы.Киношита не спускал глаз с Пятницы. Стоило инопланетянину шевельнуться, как рука Киношиты тянулась к оружию.Мелисенд выглядела неважно, сжимаясь под мощным потоком отрицательных эмоций, излучаемых Киношитой и Пятницей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21