В Найтхауке она чувствовала лишь стремление побыстрее встретиться лицом к лицу с тем, кто ожидал его в «Синем драконе». В том, что ожидал, Найтхаук не сомневался.— Знаешь, совсем необязательно это делать, — наконец подал голос Голубые Глазки.— Делать что? — переспросил Найтхаук.— Убивать его.— Обязательно убьем. Для этого меня и создали.— Ты его даже не знаешь. Он — хороший человек, Вдоводел.— Я вне политики. Для меня это обычная работа.— Зря ты так. Ты собираешься убить человека, которому по силам изменить ход истории.— От того, убью я его или нет, зависит судьба того, кто мне ближе отца и брата.— Ты можешь сказать, что он мертв, — гнул свое Голубые Глазки. — Между тобой и твоими работодателями полгалактики. Правды им не узнать.— Я не могу рисковать. Вдоводел должен выжить — Ты — Вдоводел.Найтхаук покачал головой.— Я — его тень. Он полностью зависит от меня. Я не могу его подвести.— Но ведь и Ибн-бен-Халид может убить тебя.— Может, — признал Найтхаук.— И что тогда?— Тогда Пятница взорвет весь город, прежде чем он успеет выбраться отсюда, — ответил Найтхаук.Авто застыло у входа в «Синий дракон». Найтхаук расплатился и подождал, пока его команда вылезет из салона.— Умоляю тебя, — воскликнул Голубые Глазки. — Сохрани ему жизнь!Найтхаук бесстрастно посмотрел на него и, не отвечая, направился в бар. Остальные последовали за ним.Как обычно, в «Синем драконе» гуляли и люди, и инопланетяне. Двое канфоритов, лодинит, четверо генди и гигант бортаи сидели в одном углу, дюжина людей расположились за столиками в центре зала.Найтхаук и его спутники заняли столик у входа.— Он здесь? — Киношита оглядел бар.— Если нет, то скоро появится, — ответил Найтхаук. — Закажи выпивку. Я плачу.Как только им принесли полные стаканы, в зал вошел худощавый молодой человек, небрежно одетый, с растрепанными волосами, и направился к стойке.— Оставайтесь на месте, — прошептал Найтхаук, выскользнул из-за стола и последовал к стойке за молодым человеком.— Быстро же вы вернулись, — отметил Николас Джори. — Нашли, кого искали?— Похоже на то.— Убили?— Скоро убью.Рядом с ними возник Голубые Глазки — Извини, Ибн-бен-Халид! Я пытался пустить их по ложному следу!Николас взглянул на дракона, потом вновь на Найтхаука.— Значит, ты обо всем догадался?— Не без труда.— И теперь намерен меня убить?— Есть такая задумка.— Что плохого я тебе сделал?— Достаточно того, что ты похитил Кассандру Хилл.— Ты никогда не встречался с ней. Почему ты хочешь убить меня из-за женщины, которой и знать не знаешь?— Есть причины.— А ты не хочешь пораскинуть мозгами и найти причину, которая позволит тебе перейти на мою сторону?— Не вижу смысла.— Я тоже могу убить тебя, знаешь ли.— Все возможно, — пожал плечами Найтхаук.— Ты в это не веришь, не так ли? — чуть улыбнулся Николас. — Может, тебе следует подумать о том, что в здешних краях каждый человек, носящий оружие, считает себя таким же непобедимым, как ты?— Именно поэтому я к любому отношусь со всей серьезностью.— Ладно, я вижу: решение ты уже принял. — Николас отступил от стойки, положил руку на рукоятку сонара. — Давай посмотрим, что из этого выйдет.— Давай.Выхватить оружие из кобуры Найтхаук не успел, потому что внезапно наступившую тишину разорвал отчаянный крик Мелисенд:— Стой! Глава 17
Рука Найтхаука застыла над рукояткой пистолета, взгляд — на лице Николаса Джори.— Ты совершаешь чудовищную ошибку! — Мелисенд встала, направилась к мужчинам у стойки.— Шевельнись, и ты покойник, — предупредил Найтхаук Николаса, поворачиваясь к Мелисенд. — О чем ты?— Он — не Ибн-бен-Халид!— Только потому, что позаботился о том, чтобы Олигархия получила фотографию другого человека? — спросил Найтхаук. — Это трюк с длиннющей бородой. Ты слышала Голубые Глазки. Ты слышала Джори. Этот человек — Ибн-бен-Халид.— Ты нанял меня за мои уникальные способности. Вот и используй их, вместо того, чтобы игнорировать.Найтхаук вытащил пистолет и, прежде чем Николас успел моргнуть глазом, нацелил на молодого человека.— Руки на стойку, — приказал он.Николас подчинился.Найтхаук обыскал его, обезоружил, отступил на шаг.— Вот так. — Он снова повернулся к Мелисенд. — Теперь говори. Вроде бы ты не можешь считывать эмоции Голубых Глазок?— Не могу.— И ты не телепат?— Нет.— Тогда откуда такая уверенность, что этот человек — не Ибн-бен-Халид?— Я поняла это по его эмоциям, — ответила Мелисенд. — Когда Голубые Глазки обратился к нему как к Ибн-бен-Халиду, его реакцией были шок и изумление. Но как только он осознал замысел Голубых Глазок, эти эмоции сменились ликованием и верностью. Спасти Ибн-бен-Халида ценой собственной жизни он почитает за счастье.— Что еще ты выявила? — спросил Найтхаук. — Какие эмоции?Мелисенд, нахмурившись, посмотрела Найтхауку в глаза.— Только одно… клубок эмоций, очень мощных, противоречивых, разделить которые я не сумела, в тот момент, когда ты упомянул Кассандру Хилл.— Ты думаешь, он знает, где она?— Я читаю чувства, не мысли, — последовал ответ. — И понятия не имею, что он знает, а чего — нет.— Благодарю, — кивнул Найтхаук. — Возвращайся за столик. Дальше я разберусь сам.Женщина направилась к столику, и Голубые Глазки присоединился к ней.— А ты куда? — остановил его Найтхаук. Дракон обернулся.— Ты меня?— Тащи сюда свою синюю задницу. Придется тебе кое-что объяснить.Дракон приблизился к стойке.— Я защищал своего лидера. — В его голосе не слышалось страха. — И не сожалею об этом. Делал то, что считал нужным, и поступлю точно так же, если представится хоть какая-нибудь возможность.— Едва ли ты проживешь так долго, — сухо ответил Найтхаук. — Ты лгал мне с момента нашей встречи, и из-за твоей лжи я едва не убил невинного человека.— Николас Джори умер бы с улыбкой на устах. Я горжусь его мужеством — Николас Джори меня не интересует. Я хочу знать, где Ибн-бен-Халид.— Разумеется, хочешь, — согласился Голубые Глазки. — И желание это останется после того, как ты меня убьешь.— Может, мне лучше убить его? — Найтхаук указал на Николаса.— Две минуты назад он умер бы с радостью, понимая, что защищает Ибн-бен-Халида, — ответил дракон. — Едва ли за это время что-нибудь изменилось. Поступай как знаешь.— А может, мне следует найти девушку и увезти ее? Вот у него язык и развяжется.Ни Джори, ни Голубые Глазки не отреагировали, но Найтхаук наблюдал не за ними, а за Мелисенд; сидевшей за столиком в пятидесяти футах от стойки. Балатаи подпрыгнула, словно ей в голову бросили кирпичом.— Девушка на Сайлене, не так ли? — Теперь Найтхаук смотрел на Николаса.— Это не твое дело!— Извини, но в настоящий момент очень даже мое. У меня просто нет другого дела. Кассандра Хилл в твоем доме?— Пойди и посмотри. Я тебе ничего не скажу. Только что сказал, подумал Найтхаук. Раз ты хочешь, чтобы я обыскал твой дом, значит, ее там нет. Но она где-то рядом. Иначе ты бы так не нервничал. Он повернулся к Голубым Глазкам, — Ты знаешь, где она, не так ли?— Почему бы тебе не вернуться на Делурос и не оставить нас в покое? — взорвался дракон. — Тут тебе не место. Ты лишний. Тебе следовало умереть сто лет тому назад. Перестань соваться в наши дела.Найтхаук долго смотрел на него, потом оглядел таверну.— Ладно. Всем выйти. Бар закрыт.Несколько посетителей с любопытством повернулись в его сторону. Найтхаук выразительно помахал пистолетом.— Быстро.Большинство людей и инопланетян подчинились. Канфориты и три человека не тронулись с места.— Ито, сосчитай до тридцати и перестреляй всех посетителей, которые останутся в таверне.Киношита вскочил, выхватил оружие, повернулся к тем, кто не выполнил приказ Найтхаука. Канфориты добрались до двери за десять секунд, люди — за двенадцать.— Готово, — доложил Киношита. — А зачем тебе это понадобилось?— Не хочу, чтобы они отвлекали Мелисенд.— Отвлекали от чего? — спросила балатаи.— Ты же говорила, что чем больше людей, тем сложнее тебе разбираться с эмоциями.— Да, но…— Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на… Улавливаешь ли ты эмоции, которые исходят не от меня, Киношиты, Пятницы и Джори?— Ты думаешь, она здесь?Не успела Мелисенд произнести эти слова, как ее отбросило на спинку стула.— В его доме ее нет. И он только что отреагировал на мое предположение, не так ли?— Кто-то отреагировал, — подтвердила Мелисенд.— Отлично. А теперь скажи мне, сможешь ли ты уловить еще чьи-то эмоции?— Я постараюсь.— Не утруждай себя, — раздался за их спинами женский голос.Все повернулись и увидели черноволосую женщину лет двадцати восьми — тридцати, выходящую из потайной комнаты, которую скрывала сдвижная панель.— Как я понимаю, Кассандра Хилл? — спросил Найтхаук.— Да.— С вами все в порядке?— Как видите.— Я здесь для того…— Я знаю. И сожалею, что вам пришлось потратить время впустую: Ибн-бен-Халид не похищал меня. Я здесь по собственной воле.— А как насчет требования выкупа?— Ибн-бен-Халид нашел способ выудить из моего отца два миллиона кредиток. Для революционера все средства хороши.— И вы не возражали?— Любви к отцу у меня не осталось. Он — подлый, продажный человек, и я надеюсь, что Ибн-бен-Халид воздаст ему по заслугам.Найтхаук нахмурился.— Это плохо.— Почему?— Я должен возвратить вас ему.— Но я же сказала — меня не похищали! Я здесь потому, что сама этого хочу. И, насколько я знаю моего отца, он больше заинтересован в смерти Ибн-бен-Халида, чем в моем возвращении.— Это так, — признался Найтхаук.— И что теперь?— Я вам сочувствую… но выбора у меня нет.— Вы можете уйти отсюда и забыть, что видели меня.— Все не так просто. Жизнь дорогого мне человека напрямую зависит от того, вернетесь ли вы к отцу.— Я не хочу возвращаться. — Она посмотрела на Мелисенд. — Спросите у своей балатаи.Найтхаук повернулся к Мелисенд.— Она, разумеется, говорит правду?— Нет.— Это ложь! — воскликнула Кассандра.— Она действительно не хочет возвращаться, — продолжила Мелисенд. — И ненавидит отца, в этом нет сомнений. Но ее ответам недостает искренности. Она многое скрывает.— Вот найдем Ибн-бен-Халида и выясним, когда она говорила правду, а когда лгала, — вставил Киношита.Мелисенд вновь отбросило на спинку стула, как боксера, пропустившего сильный удар.Будь я проклят, подумал Найтхаук. Вот, значит, как открывается ларчик!— Я думаю, поиски Ибн-бен-Халида — потеря времени. Вы согласны со мной, мисс Хилл?Черноволосая женщина холодно смотрела на него — Думаю, он не скажет вам ничего такого, чего бы не знала я.— С этим еще надо разобраться, — заметил Киношита.— Разбираться тут не с чем, — возразил Найтхаук.— Что ты говоришь?Найтхаук не сводил глаз с Кассандры Хилл.— Сами скажете или позволите мне?— Позволю.— О чем вы? — Киношита явно ничего не понимал.— Кассандра Хилл — всего лишь одно из ее имен. — Найтхаук выдержал театральную паузу. — Позвольте представить вам Ибн-бен-Халида. Глава 18
— Ты сошел с ума! — вскричал Киношита.— Неужели? — Найтхаук указал на Мелисенд. — Спроси у нее.— Он прав, — ответила эмпат.— Но это же невозможно!— Очень даже возможно. Мы знаем, что она ненавидит отца. Мы не ошибемся, предположив, что он продажен, как большинство политиков. В конце концов он заплатил моей юридической фирме за то, чтобы она обеспечила грубое нарушение закона. Могу гарантировать, что речь не идет об одном противоправном деянии. Кассандра наблюдала за этим с самого детства, и со временем у нее накопилось достаточно информации, чтобы иной раз срывать планы отца. Поскольку она не хотела делать это открыто, то ли чтобы уберечь источники информации, то ли опасаясь за свою жизнь, у нее возникла необходимость перевоплощаться в другого человека.— Но Ибн-бен-Халид — мужское имя!— Сие говорит лишь о том, что в искусстве водить других за нос она даст всем солидную фору.— Ибн-бен-Халид действует в Пограничье больше десяти лет. — Киношита никак не желал признать свое поражение. — Кто пошел бы в бой за восемнадцатилетней девчонкой?— Неужели ты так и не понял? — Найтхаук покачал головой. — Оглянись назад, Ито. Мы достаточно долго пробыли в Пограничье. Кто из сторонников Ибн-бен-Халида видел своего лидера? Поэтому любой приказ и проходит столь сложный путь, прежде чем поступает к непосредственным исполнителям. А то, что Ибн-бен-Халид на самом, деле Кассандра Хилл, знают лишь единицы.— Девятнадцать человек, — уточнила Кассандра.— Будь я проклят! — пробормотал Киношита.— Может, и будешь, — согласилась она, поворачиваясь к Найтхауку. — Теперь ты все знаешь. Что дальше?— На текущий момент ничего.— Но наша задача — убить ее, — вставив Пятница.— Не мели ерунды, — осадил его Найтхаук. — Неужели ты думаешь, она вышла бы в зал, если б нас не держали на мушке! — Он посмотрел на Кассандру. — Сколько на нас направлено стволов?— Восемь, — ответила девушка, а после паузы добавила:— Я знаю, насколько ты хорош, Вдоводел. Но они прекрасно замаскированы. Даже ты не сможешь перебить их всех, прежде чем кто-то пристрелит тебя.Найтхаук огляделся.— Ладно, стрельба отменяется. Что теперь?— Теперь? Теперь мы поговорим.— О чем?— О твоих проблемах, на случай, если ты переживешь нашу беседу. Тебе заплатили за возвращение Кассандры Хилл и убийство Ибн-бен-Халида. Как мне кажется, у тебя ничего не получится ни с первым, ни со вторым.Найтхаук наполнил стакан.— Я должен над этим подумать.— Есть и другой вариант.— Он всегда находится, — кивнул Найтхаук. Она оглядела остальных.— Выйдите на улицу и подождите нас. Я хочу поговорить с Вдоводелом наедине.Киношита, Мелисенд, Пятница, Голубые Глазки и Николас потянулись к двери.— Минуту! — остановила она их. — Ты… краснокожий!Пятница повернулся.— Оружие оставь на столе.— Почему только я? — возмутился инопланетянин.— Потому что я тебе не доверяю. Делай, как велено!Пятница пожал плечами, аккуратно выложил пистолеты на стол и вышел за остальными.— Ты, я вижу, одобряешь мои действия. — Кассандра уселась за столик напротив Найтхаука.— Выбор у тебя точный. Ему проще убить нас обоих, чем смотреть, как мы договариваемся.— Тогда почему он работает на тебя?— Если б он не работал на меня, то таскался бы следом, — ответил Найтхаук. — А так я приглядываю за ним. И… — Он не договорил.— Что?— Мы собирались не на пикник. А в своем деле он ас.— Я слышала, что он натворил на Селлестре.— Пятница думал, что спасает мне жизнь. Нельзя его за это винить.— Его можно винить за то, что он не правильно оценил ситуацию.Найтхаук покачал головой.— Со своей колокольни он оценил ее очень правильно. Ему годится любой предлог, лишь бы убивать людей. А этот был получше многих.— Как насчет других твоих спутников? — спросила Кассандра. — Ты им доверяешь?— Я не доверяю никому. Но я не боюсь поворачиваться к ним спиной.— В Пограничье Киношиту знают как охотника за головами.— Верно.— И как у него получалось?— Неплохо.— Но он не Вдоводел?— Нет, не Вдоводел. — Найтхаук встретился с ней взглядом. — Скоро я услышу твое предложение? Есть хочется.— Какое предложение?— По-моему, очевидное. Ты хочешь, чтобы я присоединился к тебе, но раздумываешь, то ли приглашать меня одного, то ли со всей командой.— Что ж, ты неглуп, надо отдать тебе должное.— Глупость мне несвойственна.— А я уж в этом засомневалась, когда ты принял беднягу Джери за Ибн-бен-Халида.— Я действовал, не имея полной информации. При первой встрече с Мелисенд он напился. А осознав, что Голубые Глазки уводит меня от Сайленда, я решил, что Джори использовал алкоголь, чтобы скрыть свои мысли. — Неожиданно Найтхаук улыбнулся. — Откуда я мог узнать, что у него их нет?— Николас гораздо умнее, чем ты думаешь.— Он готов умереть за тебя, а тебе он безразличен. Умом тут не пахнет.— Не за меня, — поправила его Кассандра. — За идею.— Уклоняющиеся от уплаты налогов в большинстве своем положительно относятся к свержению государства, — заметил Найтхаук.— Налоги тут ни при чем.— Мне лишь остается поверить тебе на слово.Кассандра всмотрелась в него.— Спрашиваю еще раз: если я оставлю тебя в живых, что ты собираешься делать?— Еще не решил.— Ты понимаешь, что я могу убить тебя, прежде чем ты дойдешь до двери?— Понимаю. Но учти, что ты не сможешь убить меня прежде, чем я убью тебя.— Так зачем же нам умирать? Особенно если от этого выиграет такое чудовище, как мой отец?— Я уже сказал: у меня нет выбора.— С каких это пор клонов лишают воли?Найтхаук молча сверлил ее взглядом.— Да, да, я знаю о тебе все, Джефферсон Найтхаук. Ты — второй клон настоящего Вдоводела. Тебя создали для одной-единственной цели: вернуть меня отцу.— И убить Ибн-бен-Халида.— И убить Ибн-бен-Халида, — согласилась Кассандра. — Но сейчас ты в сотнях тысяч световых лет от Делуроса VIII. Почему они сохраняют такую власть над тобой? Почему ты не можешь сказать им «нет»?— Если я не привезу тебя, мне не заплатят, — ответил Найтхаук. — Если мне не заплатят, первого Джефферсона Найтхаука выкинут из криогенной камеры до того, как будет найден способ излечения эплазии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
Рука Найтхаука застыла над рукояткой пистолета, взгляд — на лице Николаса Джори.— Ты совершаешь чудовищную ошибку! — Мелисенд встала, направилась к мужчинам у стойки.— Шевельнись, и ты покойник, — предупредил Найтхаук Николаса, поворачиваясь к Мелисенд. — О чем ты?— Он — не Ибн-бен-Халид!— Только потому, что позаботился о том, чтобы Олигархия получила фотографию другого человека? — спросил Найтхаук. — Это трюк с длиннющей бородой. Ты слышала Голубые Глазки. Ты слышала Джори. Этот человек — Ибн-бен-Халид.— Ты нанял меня за мои уникальные способности. Вот и используй их, вместо того, чтобы игнорировать.Найтхаук вытащил пистолет и, прежде чем Николас успел моргнуть глазом, нацелил на молодого человека.— Руки на стойку, — приказал он.Николас подчинился.Найтхаук обыскал его, обезоружил, отступил на шаг.— Вот так. — Он снова повернулся к Мелисенд. — Теперь говори. Вроде бы ты не можешь считывать эмоции Голубых Глазок?— Не могу.— И ты не телепат?— Нет.— Тогда откуда такая уверенность, что этот человек — не Ибн-бен-Халид?— Я поняла это по его эмоциям, — ответила Мелисенд. — Когда Голубые Глазки обратился к нему как к Ибн-бен-Халиду, его реакцией были шок и изумление. Но как только он осознал замысел Голубых Глазок, эти эмоции сменились ликованием и верностью. Спасти Ибн-бен-Халида ценой собственной жизни он почитает за счастье.— Что еще ты выявила? — спросил Найтхаук. — Какие эмоции?Мелисенд, нахмурившись, посмотрела Найтхауку в глаза.— Только одно… клубок эмоций, очень мощных, противоречивых, разделить которые я не сумела, в тот момент, когда ты упомянул Кассандру Хилл.— Ты думаешь, он знает, где она?— Я читаю чувства, не мысли, — последовал ответ. — И понятия не имею, что он знает, а чего — нет.— Благодарю, — кивнул Найтхаук. — Возвращайся за столик. Дальше я разберусь сам.Женщина направилась к столику, и Голубые Глазки присоединился к ней.— А ты куда? — остановил его Найтхаук. Дракон обернулся.— Ты меня?— Тащи сюда свою синюю задницу. Придется тебе кое-что объяснить.Дракон приблизился к стойке.— Я защищал своего лидера. — В его голосе не слышалось страха. — И не сожалею об этом. Делал то, что считал нужным, и поступлю точно так же, если представится хоть какая-нибудь возможность.— Едва ли ты проживешь так долго, — сухо ответил Найтхаук. — Ты лгал мне с момента нашей встречи, и из-за твоей лжи я едва не убил невинного человека.— Николас Джори умер бы с улыбкой на устах. Я горжусь его мужеством — Николас Джори меня не интересует. Я хочу знать, где Ибн-бен-Халид.— Разумеется, хочешь, — согласился Голубые Глазки. — И желание это останется после того, как ты меня убьешь.— Может, мне лучше убить его? — Найтхаук указал на Николаса.— Две минуты назад он умер бы с радостью, понимая, что защищает Ибн-бен-Халида, — ответил дракон. — Едва ли за это время что-нибудь изменилось. Поступай как знаешь.— А может, мне следует найти девушку и увезти ее? Вот у него язык и развяжется.Ни Джори, ни Голубые Глазки не отреагировали, но Найтхаук наблюдал не за ними, а за Мелисенд; сидевшей за столиком в пятидесяти футах от стойки. Балатаи подпрыгнула, словно ей в голову бросили кирпичом.— Девушка на Сайлене, не так ли? — Теперь Найтхаук смотрел на Николаса.— Это не твое дело!— Извини, но в настоящий момент очень даже мое. У меня просто нет другого дела. Кассандра Хилл в твоем доме?— Пойди и посмотри. Я тебе ничего не скажу. Только что сказал, подумал Найтхаук. Раз ты хочешь, чтобы я обыскал твой дом, значит, ее там нет. Но она где-то рядом. Иначе ты бы так не нервничал. Он повернулся к Голубым Глазкам, — Ты знаешь, где она, не так ли?— Почему бы тебе не вернуться на Делурос и не оставить нас в покое? — взорвался дракон. — Тут тебе не место. Ты лишний. Тебе следовало умереть сто лет тому назад. Перестань соваться в наши дела.Найтхаук долго смотрел на него, потом оглядел таверну.— Ладно. Всем выйти. Бар закрыт.Несколько посетителей с любопытством повернулись в его сторону. Найтхаук выразительно помахал пистолетом.— Быстро.Большинство людей и инопланетян подчинились. Канфориты и три человека не тронулись с места.— Ито, сосчитай до тридцати и перестреляй всех посетителей, которые останутся в таверне.Киношита вскочил, выхватил оружие, повернулся к тем, кто не выполнил приказ Найтхаука. Канфориты добрались до двери за десять секунд, люди — за двенадцать.— Готово, — доложил Киношита. — А зачем тебе это понадобилось?— Не хочу, чтобы они отвлекали Мелисенд.— Отвлекали от чего? — спросила балатаи.— Ты же говорила, что чем больше людей, тем сложнее тебе разбираться с эмоциями.— Да, но…— Я хочу, чтобы ты сосредоточилась на… Улавливаешь ли ты эмоции, которые исходят не от меня, Киношиты, Пятницы и Джори?— Ты думаешь, она здесь?Не успела Мелисенд произнести эти слова, как ее отбросило на спинку стула.— В его доме ее нет. И он только что отреагировал на мое предположение, не так ли?— Кто-то отреагировал, — подтвердила Мелисенд.— Отлично. А теперь скажи мне, сможешь ли ты уловить еще чьи-то эмоции?— Я постараюсь.— Не утруждай себя, — раздался за их спинами женский голос.Все повернулись и увидели черноволосую женщину лет двадцати восьми — тридцати, выходящую из потайной комнаты, которую скрывала сдвижная панель.— Как я понимаю, Кассандра Хилл? — спросил Найтхаук.— Да.— С вами все в порядке?— Как видите.— Я здесь для того…— Я знаю. И сожалею, что вам пришлось потратить время впустую: Ибн-бен-Халид не похищал меня. Я здесь по собственной воле.— А как насчет требования выкупа?— Ибн-бен-Халид нашел способ выудить из моего отца два миллиона кредиток. Для революционера все средства хороши.— И вы не возражали?— Любви к отцу у меня не осталось. Он — подлый, продажный человек, и я надеюсь, что Ибн-бен-Халид воздаст ему по заслугам.Найтхаук нахмурился.— Это плохо.— Почему?— Я должен возвратить вас ему.— Но я же сказала — меня не похищали! Я здесь потому, что сама этого хочу. И, насколько я знаю моего отца, он больше заинтересован в смерти Ибн-бен-Халида, чем в моем возвращении.— Это так, — признался Найтхаук.— И что теперь?— Я вам сочувствую… но выбора у меня нет.— Вы можете уйти отсюда и забыть, что видели меня.— Все не так просто. Жизнь дорогого мне человека напрямую зависит от того, вернетесь ли вы к отцу.— Я не хочу возвращаться. — Она посмотрела на Мелисенд. — Спросите у своей балатаи.Найтхаук повернулся к Мелисенд.— Она, разумеется, говорит правду?— Нет.— Это ложь! — воскликнула Кассандра.— Она действительно не хочет возвращаться, — продолжила Мелисенд. — И ненавидит отца, в этом нет сомнений. Но ее ответам недостает искренности. Она многое скрывает.— Вот найдем Ибн-бен-Халида и выясним, когда она говорила правду, а когда лгала, — вставил Киношита.Мелисенд вновь отбросило на спинку стула, как боксера, пропустившего сильный удар.Будь я проклят, подумал Найтхаук. Вот, значит, как открывается ларчик!— Я думаю, поиски Ибн-бен-Халида — потеря времени. Вы согласны со мной, мисс Хилл?Черноволосая женщина холодно смотрела на него — Думаю, он не скажет вам ничего такого, чего бы не знала я.— С этим еще надо разобраться, — заметил Киношита.— Разбираться тут не с чем, — возразил Найтхаук.— Что ты говоришь?Найтхаук не сводил глаз с Кассандры Хилл.— Сами скажете или позволите мне?— Позволю.— О чем вы? — Киношита явно ничего не понимал.— Кассандра Хилл — всего лишь одно из ее имен. — Найтхаук выдержал театральную паузу. — Позвольте представить вам Ибн-бен-Халида. Глава 18
— Ты сошел с ума! — вскричал Киношита.— Неужели? — Найтхаук указал на Мелисенд. — Спроси у нее.— Он прав, — ответила эмпат.— Но это же невозможно!— Очень даже возможно. Мы знаем, что она ненавидит отца. Мы не ошибемся, предположив, что он продажен, как большинство политиков. В конце концов он заплатил моей юридической фирме за то, чтобы она обеспечила грубое нарушение закона. Могу гарантировать, что речь не идет об одном противоправном деянии. Кассандра наблюдала за этим с самого детства, и со временем у нее накопилось достаточно информации, чтобы иной раз срывать планы отца. Поскольку она не хотела делать это открыто, то ли чтобы уберечь источники информации, то ли опасаясь за свою жизнь, у нее возникла необходимость перевоплощаться в другого человека.— Но Ибн-бен-Халид — мужское имя!— Сие говорит лишь о том, что в искусстве водить других за нос она даст всем солидную фору.— Ибн-бен-Халид действует в Пограничье больше десяти лет. — Киношита никак не желал признать свое поражение. — Кто пошел бы в бой за восемнадцатилетней девчонкой?— Неужели ты так и не понял? — Найтхаук покачал головой. — Оглянись назад, Ито. Мы достаточно долго пробыли в Пограничье. Кто из сторонников Ибн-бен-Халида видел своего лидера? Поэтому любой приказ и проходит столь сложный путь, прежде чем поступает к непосредственным исполнителям. А то, что Ибн-бен-Халид на самом, деле Кассандра Хилл, знают лишь единицы.— Девятнадцать человек, — уточнила Кассандра.— Будь я проклят! — пробормотал Киношита.— Может, и будешь, — согласилась она, поворачиваясь к Найтхауку. — Теперь ты все знаешь. Что дальше?— На текущий момент ничего.— Но наша задача — убить ее, — вставив Пятница.— Не мели ерунды, — осадил его Найтхаук. — Неужели ты думаешь, она вышла бы в зал, если б нас не держали на мушке! — Он посмотрел на Кассандру. — Сколько на нас направлено стволов?— Восемь, — ответила девушка, а после паузы добавила:— Я знаю, насколько ты хорош, Вдоводел. Но они прекрасно замаскированы. Даже ты не сможешь перебить их всех, прежде чем кто-то пристрелит тебя.Найтхаук огляделся.— Ладно, стрельба отменяется. Что теперь?— Теперь? Теперь мы поговорим.— О чем?— О твоих проблемах, на случай, если ты переживешь нашу беседу. Тебе заплатили за возвращение Кассандры Хилл и убийство Ибн-бен-Халида. Как мне кажется, у тебя ничего не получится ни с первым, ни со вторым.Найтхаук наполнил стакан.— Я должен над этим подумать.— Есть и другой вариант.— Он всегда находится, — кивнул Найтхаук. Она оглядела остальных.— Выйдите на улицу и подождите нас. Я хочу поговорить с Вдоводелом наедине.Киношита, Мелисенд, Пятница, Голубые Глазки и Николас потянулись к двери.— Минуту! — остановила она их. — Ты… краснокожий!Пятница повернулся.— Оружие оставь на столе.— Почему только я? — возмутился инопланетянин.— Потому что я тебе не доверяю. Делай, как велено!Пятница пожал плечами, аккуратно выложил пистолеты на стол и вышел за остальными.— Ты, я вижу, одобряешь мои действия. — Кассандра уселась за столик напротив Найтхаука.— Выбор у тебя точный. Ему проще убить нас обоих, чем смотреть, как мы договариваемся.— Тогда почему он работает на тебя?— Если б он не работал на меня, то таскался бы следом, — ответил Найтхаук. — А так я приглядываю за ним. И… — Он не договорил.— Что?— Мы собирались не на пикник. А в своем деле он ас.— Я слышала, что он натворил на Селлестре.— Пятница думал, что спасает мне жизнь. Нельзя его за это винить.— Его можно винить за то, что он не правильно оценил ситуацию.Найтхаук покачал головой.— Со своей колокольни он оценил ее очень правильно. Ему годится любой предлог, лишь бы убивать людей. А этот был получше многих.— Как насчет других твоих спутников? — спросила Кассандра. — Ты им доверяешь?— Я не доверяю никому. Но я не боюсь поворачиваться к ним спиной.— В Пограничье Киношиту знают как охотника за головами.— Верно.— И как у него получалось?— Неплохо.— Но он не Вдоводел?— Нет, не Вдоводел. — Найтхаук встретился с ней взглядом. — Скоро я услышу твое предложение? Есть хочется.— Какое предложение?— По-моему, очевидное. Ты хочешь, чтобы я присоединился к тебе, но раздумываешь, то ли приглашать меня одного, то ли со всей командой.— Что ж, ты неглуп, надо отдать тебе должное.— Глупость мне несвойственна.— А я уж в этом засомневалась, когда ты принял беднягу Джери за Ибн-бен-Халида.— Я действовал, не имея полной информации. При первой встрече с Мелисенд он напился. А осознав, что Голубые Глазки уводит меня от Сайленда, я решил, что Джори использовал алкоголь, чтобы скрыть свои мысли. — Неожиданно Найтхаук улыбнулся. — Откуда я мог узнать, что у него их нет?— Николас гораздо умнее, чем ты думаешь.— Он готов умереть за тебя, а тебе он безразличен. Умом тут не пахнет.— Не за меня, — поправила его Кассандра. — За идею.— Уклоняющиеся от уплаты налогов в большинстве своем положительно относятся к свержению государства, — заметил Найтхаук.— Налоги тут ни при чем.— Мне лишь остается поверить тебе на слово.Кассандра всмотрелась в него.— Спрашиваю еще раз: если я оставлю тебя в живых, что ты собираешься делать?— Еще не решил.— Ты понимаешь, что я могу убить тебя, прежде чем ты дойдешь до двери?— Понимаю. Но учти, что ты не сможешь убить меня прежде, чем я убью тебя.— Так зачем же нам умирать? Особенно если от этого выиграет такое чудовище, как мой отец?— Я уже сказал: у меня нет выбора.— С каких это пор клонов лишают воли?Найтхаук молча сверлил ее взглядом.— Да, да, я знаю о тебе все, Джефферсон Найтхаук. Ты — второй клон настоящего Вдоводела. Тебя создали для одной-единственной цели: вернуть меня отцу.— И убить Ибн-бен-Халида.— И убить Ибн-бен-Халида, — согласилась Кассандра. — Но сейчас ты в сотнях тысяч световых лет от Делуроса VIII. Почему они сохраняют такую власть над тобой? Почему ты не можешь сказать им «нет»?— Если я не привезу тебя, мне не заплатят, — ответил Найтхаук. — Если мне не заплатят, первого Джефферсона Найтхаука выкинут из криогенной камеры до того, как будет найден способ излечения эплазии.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21