- И я кое-что
знаю о колдовских иллюзиях. К тому же мы, я и мои люди, нашли еще
кое-что на берегу утром - нашли сокровище, которое может соперничать
с теми, что вы показывали нам. Марк, Джотен! - Вошли два герцогских
щитоносца, ведя на веревке пленника.
- Передаю вам часть флота, - Гунольд бросил кораблик Фальку. - А
теперь, лорд Фальк, если не ошибаюсь, я могу вам показать того, кто
сделал этот флот. Не думаю, чтобы я ошибся.
Фальк привык к полумертвым пленникам, которых море выбрасывало на
берег, и знал, как обращаться с ними. Причем его обращение
оканчивалось обычно одинаково. До сих пор он благополучно решал
такие поблемы. Гунольд несколько обеспокоил его, но теперь к Фальку
вернулась обычная самоуверенность.
- Итак, - он откинулся в кресле, улыбаясь в предвкушении развлечения, -
вы считаете, что захватили волшебницу. - Фальк в упор разглядывал
женщину. Худая, но видно, что сильная - хорошая предстоит забава.
Может, Гунольд сам захочет приручить ее. Эти колдуньи не отличаются
красотой, а эта так отмыта, будто целый месяц провела в волнах. Он
внимательней вгляделся в обрывки одежды, почти не скрывавшей тело.
Одежда кожаная - такую носят под кольчугой! Значит, женщина была
вооружена. Фальк шевельнулся. Одетая в кольчугу колдунья и
иллюзорный флот! Неужели Эсткарп выступил и цель выступления -
Верлейн? У Эсткарпа немало оснований быть недовольным Верлейном,
хотя до сих пор никаких враждебных действий с его стороны не было.
Обдумаем позже, сейчас все внимание Гунольду и тому, как удержать
Карстен в качестве союзника.
Фальк тщательно избегал встречи с взглядом пленницы. - Разве в Карсе
не общеизвестно, лорд-командующий, что эти колдуньи силой взгляда
могут подчинить человека своей воле? Ваши щитоносцы не приняли
никаких мер предосторожности.
- Похоже, вы кое-что знаете об этих колдуньях. Осторожно, подумал
Фальк. Этот Гунольд стал правой рукой Ивьяна не только из-за силы
своего меча. Надо показать ему, что Верлейн не предатель, но и не
болван.
- Эсткарп уже платил дань нашим берегам. - Фальк улыбнулся.
Гунольд, видя его улыбку, отдал приказ: "Марк, набрось твой плащ ей на
голову!"
Женщина не шевельнулась и не издала ни звука с тех пор, как ее ввели.
Может, она до сих пор находилась в полубессознательном состоянии от
долгого пребывания в воде или от удара о скалу. Но ни один из людей
Верлейна не ослабил бы своей бдительности только потому, что пленник
не кричит, не умоляет, не отбивается бесполезно и отчаянно. Лишь когда
на голову женщины был наброшен плащ, Фальк склонился вперед и
заговорил. Слова его были адресованы скорее женщине, чем мужчинам.
Он хотел по ее реакции проверить, в каком она состоянии.
- Разве вам неизвестно, лорд-командующий, как разоружить колдунью?
Это очень просто... и довольно приятно. - И он пустился в непристойные
подробности.
Сирик рассмеялся, поддерживая руками колышущийся живот. Гунольд
улыбнулся.
- Да, вы, в Верлейне, из всего умеете извлекать удовольствие, - согласился
он.
Лишь лорд Дуарт оставался спокойным. Он сидел, положив руки на
колени. Постепенно на его щеках выступила краска.
Полускрытая фигура не шевельнулась, не издала ни звука. -Уведите ее, -
приказал Фальк. - Отведите к сенешалю, он сохранит ее для нашего
удовольствия. Для каждого удовольствия свое время. - Теперь это был
вежливый хозяин, занимающий прочное положение. - А теперь доставим
удовольствие лорду-герцогу - дадим ему жену.
Фальк ждал. Никто не знал, с каким огромным напряжением он
вслушивался в ответ Гунольда. Пока Лойз стоит в алтаре редко
использующейся церкви, держа руки на рукояти топора, а Сирик
произносит нужные слова обряда, Гунольд именем своего повелителя
может прекратить венчание. Но как только Лойз станет герцогиней
Карстена, пусть лишь по названию, Фальк может свободно двигаться по
пути, который он давно рассчитал.
- Да, да. - Сирик с пыхтением встал, расправляя складки плаща. -
Венчание. Не нужно заставлять леди ждать, лорд Дуарт... Молодая
кровь, нетерпеливая кровь. Идемте, лорды... Венчание! - Это был его час,
и этот выскочка-солдат не сможет помешать ему. Гораздо прилчнее, если
топор понесет и будет замещать своего повелителя благородный лорд
Дуарт. Это предложил он, Сирик, и Ивьян тепло поблагодарил его перед
их выездом из Карса. Да, Ивьян поймет... уже понял, что с поддержкой
Храма Братства и таких благородных семей он больше не должен
слушать разбойников типа Гунольда. После венчания солнце Гунольда
должно закатиться.
Было холодно. Лойз металась по балкону большого зала - сердца
крепости. Она терпеливо стояла, пока произносились тосты, но не
собиралась делать и вида, что верит в их пышные слова и испытывает
счастье. Лойз не понимала такого счастья. Она хотела только свободы.
Захлопнув за собой дверь и закрыв ее на три запора, которые выдержали
бы даже удар тарана, она принялась за работу. Драгоценности сняты с
шеи, головы, ушей, пальцев и брошены грудой. Длинное платье
откинуто в сторону. И вот наконец Лойз стоит перед зеркальным щитом,
слишком возбужденная, чтобы чувствовать холод, идущий от каменных
стен; расплетенные волосы тяжело лежат у нее на плечах, опускаются до
обнаженных бедер.
Прядь за прядью безжалостно отрезала она их ножницами, длинные
локоны падали на пол. Вначале быстро, затем медленно и осторожно,
пока голова не приобрела такой вид, как полагается под шлемом. Те
хитрости, которые Лойз презирала в изложении Бетрис, теперь
пригодились. Она осторожно натерла брови и ресницы смесью сажи.
Занятая этим делом, она почти не смотрела в зеркало. И вот, немного
отступив, критически осмотрела свое отражение, слегка удивленная
увиденным.
Настроение ее поднялось, она была почти уверена, что сможет
незаметной пройти через большой зал, и даже сам Фальк не узнает ее.
Девушка подбежала к кровати и начала надевать подготовленную
одежду. Одевшись и застегнув оружейный пояс, она потянулась за
седельными сумками. Но рука ее двигалась медленно. Почему ей вдруг
так не хочется покидать Верлейн? Она выдержала брачные церемонии,
скрывая свою цель. И знает, что пир - лучшее время для осуществления
ее замысла. Лойз сомневалась, чтобы хоть один из часовых в замке или
вне его сегодня соблюдал бы бдительность. К тому же она знала
потайной ход.
Но что-то удерживало ее; она ждала, теряя драгоценное время.
Испытывая сильнейшее желание вернуться на нависаюший над залом
балкон, она бессознательно двинулась к двери.
Что сказала служанка? Кто-то приближается на крыльях бури, хорошо
используй возможность, Лойз Верлейнская! Что ж, вот ее возможность, и
она готова использовать ее со всем умом и хитростью, которые развила у
нее жизнь в доме Фалька.
Но двинулась она не к потайным ходам, о которых Фальк и его люди
ничего не знали, а к двери. И пока она боролась с этим безрассудным
желанием, руки ее как бы сами собой открывали запоры, и вот она уже в
зале, каблуки ее сапог стучат по ступеням лестницы, ведущей к балкону.
Точно так же как огонь в очаге не согревал верх зала, шум снизу доходил
сюда приглушенно, трудно было различить отдельные слова. Мужчины
пили и ели, скоро они начнут думать о развлечениях. Лойз вздрогнула,
но осталась на балконе. Взгляд ее не отрывался от главного стола, как
будто ей важно было следить за движениями отца и его гостей.
Сирик, который в церкви приобрел даже некоторое достоинство, теперь
был сплошным животом. Он швырял в рот содержимое бесчисленных
тарелок и подносов, хотя соседи по столу давно уже только пили вино.
Бетрис, которая не имела права находиться за столом, пока в зале
оставалась Лойз - Фальк настаивал на соблюдении некоторых приличий,
- сейчас пользовалась возможностью. Украшенная роскошной брошью
из сокровищницы, она перегнулась через резную ручку кресла своего
любовника, стараясь привлечь его внимание. Но Лойз заметила - она
оставалась только наблюдателем, и чувства ее обострились, - что время
от времени Бетрис искоса обещающе поглядывала на лорда-
командующего Гунольда. В то же время она искусно представляла на
обозрение свои круглые белые плечи, выступавшие из платья.
Лорд Дуарт сидел, занимая лишь треть сидения своего кресла, задумчиво
глядя в кубок, как будто читал в его глубине какое-то сообщение,
которое предпочел бы не знать. Четкие линии одежды, худоба
старческого лица придавали ему вид врага в этом роскошном собрании.
У него не было внешности наслаждающего пиром человека.
Она должна идти - немедленно! В кожаной одежде и кольчуге, поверх
которой наброшен плащ, она стала смутной тенью среди множества
теней в затуманенных винными парами глазах. Ее никто не заметит. И
уже началась весна. Лойз сделала шаг, другой, но тут бессловный приказ,
который привел ее сюда, вернул к перилам балкона.
Гунольд, наклонившись вперед, разговаривал с ее отцом. Красивый
человек, интерес Бетрис к нему следовало ожидать. У него яркое лисье
лицо с лисьей же щетиной усов. Гунольд сделал какой-то жест, и Фальк
расхохотался, отзвуки его смеха долетели до ушей Лойз.
На лице Бетрис появилось выражение сильного отвращения. Она
схватила Фалька за рукав, губы ее двигались, но слов Лойз не могла
разобрать. Фальк даже не повернул головы к ней. Он толкнул ее от стола
с такой силой, что Бетрис упала на пыльный пол.
Лорд Дуарт встал, поставив свой кубок. Тонкими белыми руками с
вздутыми синими венами он плотно запахнул на шее воротник мехового
плаща, как будто один среди всех собравшихся ошутил холод, от
которого онемела Лойз. Он медленно заговорил. Ясно было, что он
против чего-то протестует. По тому, как он отвернулся от стола, ясно
было, что он не ожидает вежливого ответа или согласия.
Гунольд засмеялся, а Фальк забарабанил кулаком по столу, подавая
сигнал слугам. Старейший из посланников герцога, лавируя между
столами, направился к лестнице, ведущей в его комнату.
Движение у двери, ведущей в зал. Там появились воины в полном
вооружении и построились, образуя проход к помосту, на котором стоял
главный стол. Шум слегка стих, когда ввели пленника. Лойз показалось,
что это мужчина со связанными за спиной руками. Но она не могла
понять, зачем на голову пленника надели мешок, так что он шел,
запинаясь.
Фальк вытянул руку, указывая на место между собой и Гунольдом. При
этом он столкнул кубок Дуарта, все содержимое которого вылилось на
рясу Сирика. Горячие протесты священника никто не заметил. Из
кармана лорд Верлейна извлек два торговых диска, подбросил в воздух,
они покатились по столу и упали так, что видны стали надписи. Фальк
придвинул диски к Гунольду, давая ему право первого броска.
Лорд-командующий подобрал монеты, рассмотрел их, отпустив какое-то
смешное замечание, и бросил. Мужчины наклонили головы. Затем
бросил Фальк. Бетрис, несмотря на грубый отпор, подползла, не отрывая
взгляда от монет. Когда монеты легли, Бетрис снова ухватилась за
рукоять кресла Фалька, как будто результат придал ей храбрости. Фальк
рассмеялся и сделал шутовской жест в сторону гостя.
Гунольд встал и двинулся к концу стола. Стоявшие около пленника
расступились, и лорд-командующий остановился перед ним. Он не стал
снимать мешка с головы пленника, а принялся развязывать ремешки,
удерживающие кожаную куртку. Рывком он сдернул одежду до талии, и
все вскрикнули.
Под улыбки мужчин лорд-командующий схватил женщину за плечо.
Проявив удивительную для своей хрупкой фигуры силу, он поднял
пленницу на плечи и двинулся к лестнице. Не один Фальк выразил
неудовольствие: намеченное развлечение ускользало. Но Гунольд
покачал головой и продолжал свой путь.
Пойдет ли Фальк за ним? Лойз не стала дожидаться. Как она может
справиться с Фальком? Или даже только с Гунольдом? И почему она
должна помогать этой жертве Фалька, одной из многих? И хотя она
понимала, что не следует делать этого, ноги сами несли ее, она
продолжала действовать вопреки рассудку.
Лойз торопливо вернулась в свою комнату, обнаружив, что в новом
наряде гораздо легче бежать. Снова на место легли массивные запоры.
Девушка шагнула к щиту, не обращая внимания на отражение юноши в
кольчуге. И вот щит отошел, превратившись в дверь.
За дверью было темно. Лойз придется опираться на память, на
результаты многочисленных походов, которые она предпринимала с тех
пор, как три года назад случайно наткнулась на эту дверь. По-видимому,
теперь в Верлейне никто не подозревал о существовании этой
разветвленной системы подземных ходов.
Ступеньки; спускаясь, она считала их вслух. Внизу проход, затем резкий
поворот. Лойз держалась рукой за стену, стараясь определить
кратчайший путь к цели.
Еще ступеньки, на этот раз вверх. Светлое отверстие в стене - один из
глазков для подглядывания. Должно быть, населенная комната. Лойз,
приподнмаясь на цыпочках, заглянула. Да, одна из спален.
Лорд Дуарт, выглядевший еще более сморщенным и старым без верхнего
плаща с пышной меховой опушкой, стоял у очага, протягивая к огоню
руки. Рот его шевелился, как будто он не мог выговорить какое-то
горькое слово.
Лойз заторопилаь дальше. Следующее отверстие было темным; оно,
несомненно, вело в комнату Сирика. Дальше виднелся еще один кружок
золотого света. Лойз была так уверена в себе, что, не заглядывая в
отверстие, направилась к потайному входу.
Приглушенные звуки, вскрик. Лойз изо всех сил нажала на скрытую
пружину. Но механизм давно не смазывали: не было причин держать его
в рабочем состоянии. Дверь не поддавалась. Лойз уперлась спиной в
стену и налегла всем весом. Дверь внезапно подалась, и Лойз едва
избежала падения, ухватившись за косяк.
Она повернулась, выхватывая меч с быстротой, какую дала ей долгая
тайная практика. На нее с постели, где лорд-командующий пытался
удержать свою жертву, смотрело удивленное лицо Гунольда. С
быстротой и гибкостью кошки он скользнул на противоположную
сторону, оставив женщину и потянувшись за оружейным поясом,
который лежал на стуле.
4. ПОТАЙНЫЕ ХОДЫ
Лойз забыла о своей новой внешности и о том, что Гунольд увидел в ней
мужчину, пришедшего отобрать у него добычу. У нее в руке был меч, но,
вопреки обычаю, Гунольд схватил самострел. Однако внимание его
разделялось между вновь вошедшим и женщиной, которая, несмотря на
свои связанные руки, ползла к нему по сбитым простыням.
Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Лойз схватила верхнюю
одежду, сброшенную Гунольдом, и бросила на него. Тем самым она
спасла себе жизнь. Цель была сбита, и стрела дрожала в стене, а не в
груди девушки.
С проклятием Гунольд отшвырнул одежду и устремился к женщине. Но
та не пыталась спастись. Напротив, она стояла неподвижно, со странным
спокойствием глядя в лицо Гунольду. Губы ее разделились, и оттуда
выскользнул овальный предмет. Он повис на короткой цепочке, которую
женщина удерживала в зубах.
Лорд-командующий не двигался. Глаза его под опущенными веками не
отрывались от раскачивающейся тусклой женщины.
Лойз застыла при виде сцены, которая могла произойти только в
кошмарном сне. Женщина повернулась, и Гунольд, на отрывая взгляда
от камня, двинулся за ней. Женщина протянула к Лойз связанные руки,
частично скрыв своим телом Гунольда от девушки.
Глаза Гунольда двигались слева направо и обратно, а когда камень
остановился, Гунольд тоже застыл. Рот его безвольно раскрылся. На лбу
выступили капли пота.
Лойз по-прежнему чувствовала на себе волю, приведшую ее сюда. Она
разрезала веревку, грубо стягивавшую руки женщины. Руки тяжело
упали, как будто женщина не владела ими.
Гунолдь наконец двинулся. Его руки, державшие самострел, начали
поворачивать его, но медленно, как будто преодолевая сильное
сопротивление. Кожа Гунольда блестела от пота, изо рта показалась
струйка слюны.
Глаза его жили, полные ненависти и усиливающегося ужаса. Руки
продолжали поворачивать оружие, а он не в силах был оторвать взгляд
от жемчужины. Плечи его задрожали. Лойз чувствовала, как он
отчаянно, но бесполезно борется. Он уже не хотел убивать, он хотел
только бежать. Но для лорда-командующего Карстена спасения не было.
Ствол самострела уперся в его горло. Гунольд застонал, негромко, как
пойманное животное. Щелкнул курок.
Выпустив фонтан крови, освобожденный от воли, которая привела его к
смерти, Гунольд упал вперед. Женщина гибко отстранилась, потянув за
собой Лойз. Гунольд упал на кровать, голова и плечи его свесились,
колени лежали на полу, как будто он молился. Руки дергались в агонии.
Впервые женщина взглянула прямо на Лойз. С усилием она попыталась
поднести распухшую руку ко рту, удерживая стон, затем снова взяла
камень в рот и повелительно указала на отверстие в стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
знаю о колдовских иллюзиях. К тому же мы, я и мои люди, нашли еще
кое-что на берегу утром - нашли сокровище, которое может соперничать
с теми, что вы показывали нам. Марк, Джотен! - Вошли два герцогских
щитоносца, ведя на веревке пленника.
- Передаю вам часть флота, - Гунольд бросил кораблик Фальку. - А
теперь, лорд Фальк, если не ошибаюсь, я могу вам показать того, кто
сделал этот флот. Не думаю, чтобы я ошибся.
Фальк привык к полумертвым пленникам, которых море выбрасывало на
берег, и знал, как обращаться с ними. Причем его обращение
оканчивалось обычно одинаково. До сих пор он благополучно решал
такие поблемы. Гунольд несколько обеспокоил его, но теперь к Фальку
вернулась обычная самоуверенность.
- Итак, - он откинулся в кресле, улыбаясь в предвкушении развлечения, -
вы считаете, что захватили волшебницу. - Фальк в упор разглядывал
женщину. Худая, но видно, что сильная - хорошая предстоит забава.
Может, Гунольд сам захочет приручить ее. Эти колдуньи не отличаются
красотой, а эта так отмыта, будто целый месяц провела в волнах. Он
внимательней вгляделся в обрывки одежды, почти не скрывавшей тело.
Одежда кожаная - такую носят под кольчугой! Значит, женщина была
вооружена. Фальк шевельнулся. Одетая в кольчугу колдунья и
иллюзорный флот! Неужели Эсткарп выступил и цель выступления -
Верлейн? У Эсткарпа немало оснований быть недовольным Верлейном,
хотя до сих пор никаких враждебных действий с его стороны не было.
Обдумаем позже, сейчас все внимание Гунольду и тому, как удержать
Карстен в качестве союзника.
Фальк тщательно избегал встречи с взглядом пленницы. - Разве в Карсе
не общеизвестно, лорд-командующий, что эти колдуньи силой взгляда
могут подчинить человека своей воле? Ваши щитоносцы не приняли
никаких мер предосторожности.
- Похоже, вы кое-что знаете об этих колдуньях. Осторожно, подумал
Фальк. Этот Гунольд стал правой рукой Ивьяна не только из-за силы
своего меча. Надо показать ему, что Верлейн не предатель, но и не
болван.
- Эсткарп уже платил дань нашим берегам. - Фальк улыбнулся.
Гунольд, видя его улыбку, отдал приказ: "Марк, набрось твой плащ ей на
голову!"
Женщина не шевельнулась и не издала ни звука с тех пор, как ее ввели.
Может, она до сих пор находилась в полубессознательном состоянии от
долгого пребывания в воде или от удара о скалу. Но ни один из людей
Верлейна не ослабил бы своей бдительности только потому, что пленник
не кричит, не умоляет, не отбивается бесполезно и отчаянно. Лишь когда
на голову женщины был наброшен плащ, Фальк склонился вперед и
заговорил. Слова его были адресованы скорее женщине, чем мужчинам.
Он хотел по ее реакции проверить, в каком она состоянии.
- Разве вам неизвестно, лорд-командующий, как разоружить колдунью?
Это очень просто... и довольно приятно. - И он пустился в непристойные
подробности.
Сирик рассмеялся, поддерживая руками колышущийся живот. Гунольд
улыбнулся.
- Да, вы, в Верлейне, из всего умеете извлекать удовольствие, - согласился
он.
Лишь лорд Дуарт оставался спокойным. Он сидел, положив руки на
колени. Постепенно на его щеках выступила краска.
Полускрытая фигура не шевельнулась, не издала ни звука. -Уведите ее, -
приказал Фальк. - Отведите к сенешалю, он сохранит ее для нашего
удовольствия. Для каждого удовольствия свое время. - Теперь это был
вежливый хозяин, занимающий прочное положение. - А теперь доставим
удовольствие лорду-герцогу - дадим ему жену.
Фальк ждал. Никто не знал, с каким огромным напряжением он
вслушивался в ответ Гунольда. Пока Лойз стоит в алтаре редко
использующейся церкви, держа руки на рукояти топора, а Сирик
произносит нужные слова обряда, Гунольд именем своего повелителя
может прекратить венчание. Но как только Лойз станет герцогиней
Карстена, пусть лишь по названию, Фальк может свободно двигаться по
пути, который он давно рассчитал.
- Да, да. - Сирик с пыхтением встал, расправляя складки плаща. -
Венчание. Не нужно заставлять леди ждать, лорд Дуарт... Молодая
кровь, нетерпеливая кровь. Идемте, лорды... Венчание! - Это был его час,
и этот выскочка-солдат не сможет помешать ему. Гораздо прилчнее, если
топор понесет и будет замещать своего повелителя благородный лорд
Дуарт. Это предложил он, Сирик, и Ивьян тепло поблагодарил его перед
их выездом из Карса. Да, Ивьян поймет... уже понял, что с поддержкой
Храма Братства и таких благородных семей он больше не должен
слушать разбойников типа Гунольда. После венчания солнце Гунольда
должно закатиться.
Было холодно. Лойз металась по балкону большого зала - сердца
крепости. Она терпеливо стояла, пока произносились тосты, но не
собиралась делать и вида, что верит в их пышные слова и испытывает
счастье. Лойз не понимала такого счастья. Она хотела только свободы.
Захлопнув за собой дверь и закрыв ее на три запора, которые выдержали
бы даже удар тарана, она принялась за работу. Драгоценности сняты с
шеи, головы, ушей, пальцев и брошены грудой. Длинное платье
откинуто в сторону. И вот наконец Лойз стоит перед зеркальным щитом,
слишком возбужденная, чтобы чувствовать холод, идущий от каменных
стен; расплетенные волосы тяжело лежат у нее на плечах, опускаются до
обнаженных бедер.
Прядь за прядью безжалостно отрезала она их ножницами, длинные
локоны падали на пол. Вначале быстро, затем медленно и осторожно,
пока голова не приобрела такой вид, как полагается под шлемом. Те
хитрости, которые Лойз презирала в изложении Бетрис, теперь
пригодились. Она осторожно натерла брови и ресницы смесью сажи.
Занятая этим делом, она почти не смотрела в зеркало. И вот, немного
отступив, критически осмотрела свое отражение, слегка удивленная
увиденным.
Настроение ее поднялось, она была почти уверена, что сможет
незаметной пройти через большой зал, и даже сам Фальк не узнает ее.
Девушка подбежала к кровати и начала надевать подготовленную
одежду. Одевшись и застегнув оружейный пояс, она потянулась за
седельными сумками. Но рука ее двигалась медленно. Почему ей вдруг
так не хочется покидать Верлейн? Она выдержала брачные церемонии,
скрывая свою цель. И знает, что пир - лучшее время для осуществления
ее замысла. Лойз сомневалась, чтобы хоть один из часовых в замке или
вне его сегодня соблюдал бы бдительность. К тому же она знала
потайной ход.
Но что-то удерживало ее; она ждала, теряя драгоценное время.
Испытывая сильнейшее желание вернуться на нависаюший над залом
балкон, она бессознательно двинулась к двери.
Что сказала служанка? Кто-то приближается на крыльях бури, хорошо
используй возможность, Лойз Верлейнская! Что ж, вот ее возможность, и
она готова использовать ее со всем умом и хитростью, которые развила у
нее жизнь в доме Фалька.
Но двинулась она не к потайным ходам, о которых Фальк и его люди
ничего не знали, а к двери. И пока она боролась с этим безрассудным
желанием, руки ее как бы сами собой открывали запоры, и вот она уже в
зале, каблуки ее сапог стучат по ступеням лестницы, ведущей к балкону.
Точно так же как огонь в очаге не согревал верх зала, шум снизу доходил
сюда приглушенно, трудно было различить отдельные слова. Мужчины
пили и ели, скоро они начнут думать о развлечениях. Лойз вздрогнула,
но осталась на балконе. Взгляд ее не отрывался от главного стола, как
будто ей важно было следить за движениями отца и его гостей.
Сирик, который в церкви приобрел даже некоторое достоинство, теперь
был сплошным животом. Он швырял в рот содержимое бесчисленных
тарелок и подносов, хотя соседи по столу давно уже только пили вино.
Бетрис, которая не имела права находиться за столом, пока в зале
оставалась Лойз - Фальк настаивал на соблюдении некоторых приличий,
- сейчас пользовалась возможностью. Украшенная роскошной брошью
из сокровищницы, она перегнулась через резную ручку кресла своего
любовника, стараясь привлечь его внимание. Но Лойз заметила - она
оставалась только наблюдателем, и чувства ее обострились, - что время
от времени Бетрис искоса обещающе поглядывала на лорда-
командующего Гунольда. В то же время она искусно представляла на
обозрение свои круглые белые плечи, выступавшие из платья.
Лорд Дуарт сидел, занимая лишь треть сидения своего кресла, задумчиво
глядя в кубок, как будто читал в его глубине какое-то сообщение,
которое предпочел бы не знать. Четкие линии одежды, худоба
старческого лица придавали ему вид врага в этом роскошном собрании.
У него не было внешности наслаждающего пиром человека.
Она должна идти - немедленно! В кожаной одежде и кольчуге, поверх
которой наброшен плащ, она стала смутной тенью среди множества
теней в затуманенных винными парами глазах. Ее никто не заметит. И
уже началась весна. Лойз сделала шаг, другой, но тут бессловный приказ,
который привел ее сюда, вернул к перилам балкона.
Гунольд, наклонившись вперед, разговаривал с ее отцом. Красивый
человек, интерес Бетрис к нему следовало ожидать. У него яркое лисье
лицо с лисьей же щетиной усов. Гунольд сделал какой-то жест, и Фальк
расхохотался, отзвуки его смеха долетели до ушей Лойз.
На лице Бетрис появилось выражение сильного отвращения. Она
схватила Фалька за рукав, губы ее двигались, но слов Лойз не могла
разобрать. Фальк даже не повернул головы к ней. Он толкнул ее от стола
с такой силой, что Бетрис упала на пыльный пол.
Лорд Дуарт встал, поставив свой кубок. Тонкими белыми руками с
вздутыми синими венами он плотно запахнул на шее воротник мехового
плаща, как будто один среди всех собравшихся ошутил холод, от
которого онемела Лойз. Он медленно заговорил. Ясно было, что он
против чего-то протестует. По тому, как он отвернулся от стола, ясно
было, что он не ожидает вежливого ответа или согласия.
Гунольд засмеялся, а Фальк забарабанил кулаком по столу, подавая
сигнал слугам. Старейший из посланников герцога, лавируя между
столами, направился к лестнице, ведущей в его комнату.
Движение у двери, ведущей в зал. Там появились воины в полном
вооружении и построились, образуя проход к помосту, на котором стоял
главный стол. Шум слегка стих, когда ввели пленника. Лойз показалось,
что это мужчина со связанными за спиной руками. Но она не могла
понять, зачем на голову пленника надели мешок, так что он шел,
запинаясь.
Фальк вытянул руку, указывая на место между собой и Гунольдом. При
этом он столкнул кубок Дуарта, все содержимое которого вылилось на
рясу Сирика. Горячие протесты священника никто не заметил. Из
кармана лорд Верлейна извлек два торговых диска, подбросил в воздух,
они покатились по столу и упали так, что видны стали надписи. Фальк
придвинул диски к Гунольду, давая ему право первого броска.
Лорд-командующий подобрал монеты, рассмотрел их, отпустив какое-то
смешное замечание, и бросил. Мужчины наклонили головы. Затем
бросил Фальк. Бетрис, несмотря на грубый отпор, подползла, не отрывая
взгляда от монет. Когда монеты легли, Бетрис снова ухватилась за
рукоять кресла Фалька, как будто результат придал ей храбрости. Фальк
рассмеялся и сделал шутовской жест в сторону гостя.
Гунольд встал и двинулся к концу стола. Стоявшие около пленника
расступились, и лорд-командующий остановился перед ним. Он не стал
снимать мешка с головы пленника, а принялся развязывать ремешки,
удерживающие кожаную куртку. Рывком он сдернул одежду до талии, и
все вскрикнули.
Под улыбки мужчин лорд-командующий схватил женщину за плечо.
Проявив удивительную для своей хрупкой фигуры силу, он поднял
пленницу на плечи и двинулся к лестнице. Не один Фальк выразил
неудовольствие: намеченное развлечение ускользало. Но Гунольд
покачал головой и продолжал свой путь.
Пойдет ли Фальк за ним? Лойз не стала дожидаться. Как она может
справиться с Фальком? Или даже только с Гунольдом? И почему она
должна помогать этой жертве Фалька, одной из многих? И хотя она
понимала, что не следует делать этого, ноги сами несли ее, она
продолжала действовать вопреки рассудку.
Лойз торопливо вернулась в свою комнату, обнаружив, что в новом
наряде гораздо легче бежать. Снова на место легли массивные запоры.
Девушка шагнула к щиту, не обращая внимания на отражение юноши в
кольчуге. И вот щит отошел, превратившись в дверь.
За дверью было темно. Лойз придется опираться на память, на
результаты многочисленных походов, которые она предпринимала с тех
пор, как три года назад случайно наткнулась на эту дверь. По-видимому,
теперь в Верлейне никто не подозревал о существовании этой
разветвленной системы подземных ходов.
Ступеньки; спускаясь, она считала их вслух. Внизу проход, затем резкий
поворот. Лойз держалась рукой за стену, стараясь определить
кратчайший путь к цели.
Еще ступеньки, на этот раз вверх. Светлое отверстие в стене - один из
глазков для подглядывания. Должно быть, населенная комната. Лойз,
приподнмаясь на цыпочках, заглянула. Да, одна из спален.
Лорд Дуарт, выглядевший еще более сморщенным и старым без верхнего
плаща с пышной меховой опушкой, стоял у очага, протягивая к огоню
руки. Рот его шевелился, как будто он не мог выговорить какое-то
горькое слово.
Лойз заторопилаь дальше. Следующее отверстие было темным; оно,
несомненно, вело в комнату Сирика. Дальше виднелся еще один кружок
золотого света. Лойз была так уверена в себе, что, не заглядывая в
отверстие, направилась к потайному входу.
Приглушенные звуки, вскрик. Лойз изо всех сил нажала на скрытую
пружину. Но механизм давно не смазывали: не было причин держать его
в рабочем состоянии. Дверь не поддавалась. Лойз уперлась спиной в
стену и налегла всем весом. Дверь внезапно подалась, и Лойз едва
избежала падения, ухватившись за косяк.
Она повернулась, выхватывая меч с быстротой, какую дала ей долгая
тайная практика. На нее с постели, где лорд-командующий пытался
удержать свою жертву, смотрело удивленное лицо Гунольда. С
быстротой и гибкостью кошки он скользнул на противоположную
сторону, оставив женщину и потянувшись за оружейным поясом,
который лежал на стуле.
4. ПОТАЙНЫЕ ХОДЫ
Лойз забыла о своей новой внешности и о том, что Гунольд увидел в ней
мужчину, пришедшего отобрать у него добычу. У нее в руке был меч, но,
вопреки обычаю, Гунольд схватил самострел. Однако внимание его
разделялось между вновь вошедшим и женщиной, которая, несмотря на
свои связанные руки, ползла к нему по сбитым простыням.
Повинуясь скорее инстинкту, чем разуму, Лойз схватила верхнюю
одежду, сброшенную Гунольдом, и бросила на него. Тем самым она
спасла себе жизнь. Цель была сбита, и стрела дрожала в стене, а не в
груди девушки.
С проклятием Гунольд отшвырнул одежду и устремился к женщине. Но
та не пыталась спастись. Напротив, она стояла неподвижно, со странным
спокойствием глядя в лицо Гунольду. Губы ее разделились, и оттуда
выскользнул овальный предмет. Он повис на короткой цепочке, которую
женщина удерживала в зубах.
Лорд-командующий не двигался. Глаза его под опущенными веками не
отрывались от раскачивающейся тусклой женщины.
Лойз застыла при виде сцены, которая могла произойти только в
кошмарном сне. Женщина повернулась, и Гунольд, на отрывая взгляда
от камня, двинулся за ней. Женщина протянула к Лойз связанные руки,
частично скрыв своим телом Гунольда от девушки.
Глаза Гунольда двигались слева направо и обратно, а когда камень
остановился, Гунольд тоже застыл. Рот его безвольно раскрылся. На лбу
выступили капли пота.
Лойз по-прежнему чувствовала на себе волю, приведшую ее сюда. Она
разрезала веревку, грубо стягивавшую руки женщины. Руки тяжело
упали, как будто женщина не владела ими.
Гунолдь наконец двинулся. Его руки, державшие самострел, начали
поворачивать его, но медленно, как будто преодолевая сильное
сопротивление. Кожа Гунольда блестела от пота, изо рта показалась
струйка слюны.
Глаза его жили, полные ненависти и усиливающегося ужаса. Руки
продолжали поворачивать оружие, а он не в силах был оторвать взгляд
от жемчужины. Плечи его задрожали. Лойз чувствовала, как он
отчаянно, но бесполезно борется. Он уже не хотел убивать, он хотел
только бежать. Но для лорда-командующего Карстена спасения не было.
Ствол самострела уперся в его горло. Гунольд застонал, негромко, как
пойманное животное. Щелкнул курок.
Выпустив фонтан крови, освобожденный от воли, которая привела его к
смерти, Гунольд упал вперед. Женщина гибко отстранилась, потянув за
собой Лойз. Гунольд упал на кровать, голова и плечи его свесились,
колени лежали на полу, как будто он молился. Руки дергались в агонии.
Впервые женщина взглянула прямо на Лойз. С усилием она попыталась
поднести распухшую руку ко рту, удерживая стон, затем снова взяла
камень в рот и повелительно указала на отверстие в стене.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19