Письмо Питера лежало между пачкой корреспонденции, предназначенной для Клайва, и конвертом с типографскими строчками и открыткой – для Нелли. Когда Мери подняла письмо, ее внимание привлекло что-то знакомое, промелькнувшее в открытке.
На ней была погашенная в Саутгемптоне марка, а корявый почерк, которым был надписан адрес, не оставлял сомнений. Это было новое, продиктованное прежней злобой послание от анонимного «Друга» Нелли, и Мери сразу поняла: если только она собирается сдержать свое данное с неохотой обещание, Клайв не должен увидеть эту открытку, прежде чем ее прочтет Нелли.
Но он увидит ее, если только открытка останется лежать здесь! Хотя Нелли должна была вернуться сегодня домой, Мери не могла рискнуть тем, что он не подберет почту сестры вместе с собственной, как это было заведено все время ее отсутствия. И он уже подходил к ней! Он был всего в нескольких ярдах за ее спиной, когда, не взвешивая свои права или губительность последствий своего поступка, Мери опустила в сумочку и письмо от Питера, и открытку Нелли.
Она решила, что второе послание для Нелли было, по всей вероятности, каталогом одежды, и увидела, что Клайв прихватил его, прежде чем последовать за ней в столовую. Они поздоровались, и он дождался, пока подававший блюда Уильям не вышел, прежде чем произнести:
– Я должен попросить у вас прощения, мисс Смит. Примете ли вы мои извинения сразу или, может быть, желаете, чтобы я поставил точку, сказав, что мне очень жаль, что я поступил так прошлой ночью?
Мисс Смит… Тень надежды рассеялась. Вчера ей все-таки показалось. Но она не исключала возможность того, что Клайв решит извиниться, и ответ был у нее наготове.
Как можно непринужденнее (хотя ее губы дрожали) она сказала:
– Я приму ваши извинения сразу, мистер Дервент. По-моему, это была ничтожная цена за комплимент, которым вы наградили мои актерские данные. Но два поцелуя за один вечер, причем оба неожиданно, не совсем… питают девическое тщеславие. Эта тема слегка утомляет меня, и мы могли бы больше не касаться ее если вы не против.
Казалось, он целую вечность смотрел на нее молча, кусая губу. Затем рассмеялся.
– Даю слово, в вас есть все необходимое! – сказал он загадочно. И он конечно же не мог догадаться, что, насколько Мери могла судить, предположительная похвала ее мужеству не могла бы прозвучать неуместнее.
Следуя заключенному соглашению, во время завтрака они поддерживали самую светскую беседу на отвлеченную тему. В конце они вместе поднялись из-за стола, Клайв позвонил в колокольчик, и на его зов явился Уильям.
Клайв передал ему каталог одежды в конверте с наклейкой:
– Положите это в комнате мисс Нелли, хорошо? Оно может подождать, пока я не привезу ее домой.
У Мери сжалось сердце. Такого поворота она не ожидала и могла только надеяться, что Уильям, которому порой дозволялось преступать некоторые формальности, не упомянет, что для Нелли пришло два послания, а не одно.
Но он все же переспросил, вертя в пальцах конверт:
– Только одно, сэр?
– Этим утром она не получила других писем.
– Это не так, сэр.
– Что? – Когда Клайв нахмурился, Уильям тихо пояснил:
– Было еще одно, сэр. Они лежали вместе, рядом с почтой мисс Смит. Однако это была обычная открытка и…
– Открытка? – перебил его Клайв. – Никаких открыток здесь нет. – В доказательство он перебрал свою собственную почту. – Она, вероятно, так и осталась на столе. Или под столом. Я ее не брал, и мисс Смит тоже. Сходите и поищите.
Последующие несколько минут были настоящей мукой для Мери. Последние слова Клайва предоставили ей шанс, но она не приняла его. Чего уж проще? Надо было всего-то «обнаружить» открытку в сумочке и объяснить, что она, по-видимому, случайно прихватила ее вместе с собственным письмом! Но что тогда? Мери была убеждена, что уродливые печатные буквы ясно откроют смысл послания Клайву точно так же, как первая анонимка ей. Более того, она подозревала: даже Уильям знал, что эта открытка – отнюдь не такая безвредная мелочь, как прочие. Выходя из комнаты, он кинул на нее вопросительный взгляд, и Мери почувствовала, что Уильям сомневается, не у нее ли она. Он вернулся:
– Ее нигде нет, сэр.
– Уверены, что она вам не приснилась, Уильям? Открытка пришла этим утром?
– Я точно знаю, что она пришла, сэр. Я как раз закончил раскладывать почту, когда спустилась мисс Смит и забрала свою. Два послания мисс Нелли и одно ей…
Теперь оба смотрели на нее, и, чувствуя, что пути для бегства отрезаны, Мери потянулась к сумочке. Но снова момент был пропущен, когда Уильям, явно озабоченный, сказал:
– Видите ли, сэр, я особо отметил ее, потому что это была одна из тех… скверных шуток, судя по ее виду.
– Скверных шуток? Что за «скверная открытка» такая? – фыркнул Клайв.
Уильям переступил с ноги на ногу:
– Я хотел сказать… Как одно из тех писем, что получала мисс Нелли. Там ее имя и все прочее печатными буквами. Очень странный почерк. Миссис Хэнкок и я думали, что это были… в общем, анонимки.
Лицо Клайва окаменело.
– Я буду крайне признателен вам и миссис Хэнкок за то, что впредь вы постараетесь не судить о почте мисс Нелли по грошовым, отвратительным стандартам, если вы не против! – Когда мускул на щеке Уильяма дернулся в молчаливом протесте, он добавил: – Мне кажется, сейчас вам лучше уйти. Я встречусь с вами позже. Вы убедили меня, что почта действительно доставила нечто, и это все, что должно занимать вас в настоящее время. Открытка будет найдена.
Когда дверь за слугой закрылась, воцарилась гробовая тишина. Затем Клайв пробормотал:
– Что вы скажете на это? Нелли получает анонимки, и Хэнкоки прекрасно об этом знают! А эта исчезнувшая открытка, даже будь она анонимная… – Он повернулся к Мери… – Я полагаю, нет ни малейшего шанса, что вы могли взять и ее по ошибке?
Мери с трудом сглотнула. Слишком поздно было делать вид, что она взяла открытку нечаянно. Это была ошибка, с самого начала. Открытка во всеуслышание кричала о своем содержании… Открывая сумку и вынимая открытку, она сказала:
– Боюсь, я действительно взяла ее. Уильям прав – это анонимка, и поэтому я ее взяла вовсе не по ошибке.
Клайв уставился на нее, затем требовательно протянул руку за открыткой:
– Вы читали это, я полагаю?
– Нет.
– Но вы намеревались ее прочесть?
– Я хотела забрать ее, только забрать.
– Ох, перестаньте! Вы намеренно стащили чужую открытку и даже не собирались прочесть ее? Это не совсем правдоподобно, вам не кажется?
Понемногу начиная злиться, Мери выпалила в ответ:
– Хорошо, я могла и прочесть ее. Но взяла, собираясь отдать Нелли.
– Другими словами, вам не хотелось, чтобы я ее увидел?
– Нелли не хотела, чтобы вы знали об этих письмах.
– Понимаю. И наверное, она подговорила вас перехватывать их, если они будут приходить в ее отсутствие? Как вот эту, например? – Он постучал согнутым пальцем по лежащему на ладони кусочку картона.
– Она не подговорила меня! Я схватила ее, повинуясь импульсу. В любом случае писем было всего два. – Мери помолчала и развела руками. – Пожалуйста, мистер Дервент, не судите Нелли или… или меня, пока я не объясню вам все! И я только рада этому, поверьте.
– Тогда объяснитесь, – ледяным тоном процедил он. – Если вам удастся пролить хоть каплю света на происходящее, буду вам очень благодарен. Начинайте, пожалуйста. Чего же мы ждем?
Глава 7
Спустя десять минут вся история хоть и с многочисленными запинками, но была рассказана, и Мери почувствовала, что вынесла бы гнев Клайва легче, чем его недоверчивый скептицизм по отношению к ее собственной роли во всем.
– Вы достигли с Нелли этого немого соглашения в первый же вечер своего появления в доме, но уже тогда рассчитывали разубедить ее. Ну и почему же вы этого не сделали? На следующий день она упала с коня, но вы встречались едва ли не ежедневно все то время, что она провела в Куинс-Бичес, и у вас наверняка было достаточно возможностей поговорить с ней. То есть, конечно, если вам не доставляла удовольствие сама интрига.
Мери вспыхнула от негодования:
– Вы не справедливы, мистер Дервент. Я старалась быть откровенной с вами. Я знала, что игра, которую Нелли затеяла в одиночку, вводила ее в заблуждение, и хотела убедить ее бросить бессмысленную погоню, если только она заговорит о ней снова.
– Неужели? Если она только об этом и думала, как вы утверждаете, она должна была обсуждать все это с вами снова и снова.
Мери покачала головой:
– Нет, как ни странно. Нелли ни разу не вспоминала об этом, и я считала разумным также молчать, пока она не заговорит сама. Я полагала, когда-нибудь она непременно снова заведет этот разговор, но, пока она молчала, я считала это таким же добрым знаком, как и то, что она практически сразу же согласилась, что на эту вещь нельзя полагаться как на улику.
Говоря, Мери указала сережку, которую вынула из сумочки и передала Клайву. Он оглядел ее еще раз, прежде Чем сунуть в карман. Все еще достаточно холодно он сказал:
– Вы и сами пришли к тому же мнению: чем скорее Нелли перестанет беспокоить мысль о таинственной пассажирке в разбитой машине, тем лучше. Если вам показалось, что она уже готова проститься с нею, то поступили разумно, не заговаривая об этом. Но вы тем не менее все еще недопонимаете кое-чего во всей этой истории. Например, неужели вам не приходило в голову, что этот предмет, – Клайв похлопал себя по карману, – должен был отправиться в полицию сразу, как только оказался в руках у Нелли?
– Но я же объяснила, она не хотела показывать сережку вам, а так как, по вашим словам, полиция сочла возможность присутствия в машине кого-либо, кроме водителя, ничтожной и закрыла дело, это не казалось мне таким уж важным. И потом, даже сама Нелли поняла, что сейчас надеяться отыскать ее владелицу было бы нелепо. Непричастная к происшествию девушка смогла бы объяснить ее потерю, а причастная отказалась бы от сережки.
– Тем не менее эта вещь должна была сразу же попасть в руки полиции. И еще одно. Предположим, любая из девушек, которых Нелли успела подвергнуть своему любительскому допросу, сделала бы разумный ход и посоветовалась бы с адвокатом, что тогда? Нелли… или я сам, как ее опекун, ведь она все еще несовершеннолетняя, оказались бы втравленными в историю, бросающую тень на наше имя. Что вы на это скажете? Я уже не говорю о том, что выследить анонимщика по давно остывшему следу, – задача практически невыполнимая даже для полиции. Так куда же, по-вашему, могло завести меня то, что вы с Нелли решили скрыть существование анонимных писем?
Мери прикусила губу. Должно быть, он считает ее последней дурочкой! Она смиренно признала:
– Боюсь, я не совсем понимала, что у Нелли не было права расспрашивать ту девушку, Лалли Бенсон, и другую тоже. Жаль, что я не догадалась об этом. А насчет писем… Нелли не хотела, чтобы кто-то попытался выследить их автора. То есть ее не интересовало, кто их пишет; только то, что может быть известно этому автору.
– Угу. Это я уже понял, хотя до сих пор не могу уразуметь, как она смогла поверить в подобную: дьявольщину. А насчет этого, – Клайв опять постучал по открытке, – мне кажется, нельзя сказать, чтобы анонимщик спешил открыть свои карты, правда?
Клайв протянул анонимку ей, и Она прочитала своими глазами:
«Вы уверены что не дали Лалли Бенсон сбить вас с толку? Почему бы вам не повидать ее еще раз? Разве новая поездка в Свэй не стоит того, чтобы выяснить, кто на самом деле был с Рики той ночью?»
Как и, прежде, подпись гласила: «Друг », и с первого взгляда открытка не сообщала ничего нового. Но прочитав ее второй раз, Мери узнала еще кое-что. Мысль; ускользала от нее, но, когда она возвратила открытку Клайву, в памяти Мери что-то зашевелилось, и тогда она медленно сказала:
– Нет. Похоже, что написавший это действительно выдохся. Но… кто бы там ни написал эту открытку, этот человек должен знать, что Нелли поверила предыдущему письму и ездила в Свэй поговорить с мисс Бенсон. И это… сужает круг возможных авторов до нескольких человек – тех, кто мог знать, что Нелли туда ездила, разве не так?
Но Клайв покачал головой в ответ:
– Этому человеку не обязательно было точно знать о ее поездке, чтобы написать продолжение. К тому же кто, кроме нас с вами; – она говорила об этом за завтраком, если помните, – знал, что Нелли ездила в Свэй?
– Не знаю. Хотя по возвращении оттуда она сказала об этом мисс Криспин. Но не говорила зачем именно ездила.
– Значит… Леони, вы, я сам? Хорошо, если она больше никому не говорила о поездке, это отнюдь не подтверждает вашу догадку, не так ли? Но она могла сказать еще кому-то, и это надо будет выяснить, если мы вообще хотим прояснить это грязное дело. – Клайв помолчал, пристально глядя на Мери. – Знаете, я отнюдь не поощряю вас за то, что вы позволили своему сочувствию к Нелли возобладать над этим вашим приземленным здравым смыслом. Вы должны были понять, что тактикой волка-одиночки она ничего не добьется.
Мери вздохнула:
– Конечно, я все понимала. Вы уже слышали, я старалась, как могла, убедить ее, и мне даже стало казаться, что это удалось, когда Нелли перестала заговаривать, на эту тему. По крайней мере, если анонимки продолжали бы значить для нее так много, как еще совсем недавно, она попросила бы меня перехватывать их, разве нет?
Клайв потянул себя за нижнюю губу:
– Это почти наверняка о чем-то говорит, но я боюсь, еще рано радоваться изменениям в ее настроении. Мне кажется, вы все-таки преувеличиваете. А пока я принимаю на себя все хлопоты, если не возражаете. Основной груз забот вы перекладываете на мои плечи, и единственное, о чем я вас прошу, это… о сотрудничестве.
Мери не сумела скрыть горечь:
– Вы так говорите, будто я в чем-то подвела вас. И поскольку Нелли непременно решит, что я подвела и ее, мое положение в этом доме становится скорее… сомнительным, не правда ли?
Она смотрела на Клайва с немой мольбой. Но он лишь фыркнул:
– Не надо этих пораженческих настроений! Бога ради, не усложняйте это недоразумение своими замечаниями! Мы с вами заключили соглашение, вы старательно работаете над рукописью Кэборда, и, пока меня удовлетворяет результат вашей работы, я не позволю вам отступить от нашего контракта без особой на то причины. Это ясно?
– Я не отступаю. Но если вы сочтете необходимым, чтобы я покинула Кингстри, я могла бы завершить работу где-нибудь в другом месте.
– Прошу прощения, но меня устраивает, если вы будете работать именно здесь. Поэтому, пожалуйста, оставайтесь; пока не закончите. На мой взгляд, ваши личные затруднения понемногу сойдут на нет, только дайте время.
Тон, которым это было сказано, закрыл возможное продолжение той же темы, но по дороге к двери он остановился, чтобы добавить:
– Кстати не надо думать, что вы должны как-то объясняться перед Уильямом. Мне придется расспросить его, что именно ему известно о корреспонденции Нелли. Но все, что ему нужно знать об утреннем происшествии, – это то, что вы случайно захватили открытку со стола вместе с письмом. Справедливо, по-вашему?
Мери кивнула, испытывая благодарность за то, что Клайв избавил ее от мелкой двусмысленности, даже если она была легчайшим из последствий совершенной ею глупости. Он не старался скрыть своего разочарования ее действиями, и Нелли, вероятно, сочтет ее предательницей, ненадежным союзником, готовым переметнуться в лагерь противника, в лагере Клайва!
Или не обязательно? – внезапно засомневалась Мери. Быть может, Нелли начала легче относиться к своей, объявленной в одиночку вендетте после случившегося с нею? Клайв счел это преждевременным выводом, но Мери была убеждена: Нелли понемногу расслабилась, она все реже проявляла настороженность и все чаще пребывала в хорошем расположении духа. Словно… словно какие-то другие мысли, другие заботы понемногу стали вытеснять прошлое из ее сознания, умаляя его значение. Или, например, она нашла иное, более, естественное применение пламени, питавшему ее ненависть к неизвестной женщине, которая, по всей вероятности, даже не существовала…
Другое применение, более простое, очевидное, приятное… новая влюбленность? Быть может, оправдание погибшего жениха потеряло смысл потому, что Нелли вновь испытала чудо любви и смогла чем-то (или кем-то) заполнить место, опустевшее после смерти Рики?
Кем-то?.. И словно бы неуловимый, пусть даже далекий от завершения всей «картинки» кусочек головоломки встал на свое место; Мери пробормотала вслух: «Барни! Барни Форд,,» – и взглянула на развернувшуюся перед ней картину попристальнее.
Барни, сам не свой от беспокойства за Нелли… Нелли на его нежных и сильных руках… Барни, приносящий ежедневную порцию новостей из внешнего мира… Нелли, раздражительная и рассеянная, когда он опаздывал или вовсе не приходил… И оба, подтрунивающие друг над другом, когда оказывались вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
На ней была погашенная в Саутгемптоне марка, а корявый почерк, которым был надписан адрес, не оставлял сомнений. Это было новое, продиктованное прежней злобой послание от анонимного «Друга» Нелли, и Мери сразу поняла: если только она собирается сдержать свое данное с неохотой обещание, Клайв не должен увидеть эту открытку, прежде чем ее прочтет Нелли.
Но он увидит ее, если только открытка останется лежать здесь! Хотя Нелли должна была вернуться сегодня домой, Мери не могла рискнуть тем, что он не подберет почту сестры вместе с собственной, как это было заведено все время ее отсутствия. И он уже подходил к ней! Он был всего в нескольких ярдах за ее спиной, когда, не взвешивая свои права или губительность последствий своего поступка, Мери опустила в сумочку и письмо от Питера, и открытку Нелли.
Она решила, что второе послание для Нелли было, по всей вероятности, каталогом одежды, и увидела, что Клайв прихватил его, прежде чем последовать за ней в столовую. Они поздоровались, и он дождался, пока подававший блюда Уильям не вышел, прежде чем произнести:
– Я должен попросить у вас прощения, мисс Смит. Примете ли вы мои извинения сразу или, может быть, желаете, чтобы я поставил точку, сказав, что мне очень жаль, что я поступил так прошлой ночью?
Мисс Смит… Тень надежды рассеялась. Вчера ей все-таки показалось. Но она не исключала возможность того, что Клайв решит извиниться, и ответ был у нее наготове.
Как можно непринужденнее (хотя ее губы дрожали) она сказала:
– Я приму ваши извинения сразу, мистер Дервент. По-моему, это была ничтожная цена за комплимент, которым вы наградили мои актерские данные. Но два поцелуя за один вечер, причем оба неожиданно, не совсем… питают девическое тщеславие. Эта тема слегка утомляет меня, и мы могли бы больше не касаться ее если вы не против.
Казалось, он целую вечность смотрел на нее молча, кусая губу. Затем рассмеялся.
– Даю слово, в вас есть все необходимое! – сказал он загадочно. И он конечно же не мог догадаться, что, насколько Мери могла судить, предположительная похвала ее мужеству не могла бы прозвучать неуместнее.
Следуя заключенному соглашению, во время завтрака они поддерживали самую светскую беседу на отвлеченную тему. В конце они вместе поднялись из-за стола, Клайв позвонил в колокольчик, и на его зов явился Уильям.
Клайв передал ему каталог одежды в конверте с наклейкой:
– Положите это в комнате мисс Нелли, хорошо? Оно может подождать, пока я не привезу ее домой.
У Мери сжалось сердце. Такого поворота она не ожидала и могла только надеяться, что Уильям, которому порой дозволялось преступать некоторые формальности, не упомянет, что для Нелли пришло два послания, а не одно.
Но он все же переспросил, вертя в пальцах конверт:
– Только одно, сэр?
– Этим утром она не получила других писем.
– Это не так, сэр.
– Что? – Когда Клайв нахмурился, Уильям тихо пояснил:
– Было еще одно, сэр. Они лежали вместе, рядом с почтой мисс Смит. Однако это была обычная открытка и…
– Открытка? – перебил его Клайв. – Никаких открыток здесь нет. – В доказательство он перебрал свою собственную почту. – Она, вероятно, так и осталась на столе. Или под столом. Я ее не брал, и мисс Смит тоже. Сходите и поищите.
Последующие несколько минут были настоящей мукой для Мери. Последние слова Клайва предоставили ей шанс, но она не приняла его. Чего уж проще? Надо было всего-то «обнаружить» открытку в сумочке и объяснить, что она, по-видимому, случайно прихватила ее вместе с собственным письмом! Но что тогда? Мери была убеждена, что уродливые печатные буквы ясно откроют смысл послания Клайву точно так же, как первая анонимка ей. Более того, она подозревала: даже Уильям знал, что эта открытка – отнюдь не такая безвредная мелочь, как прочие. Выходя из комнаты, он кинул на нее вопросительный взгляд, и Мери почувствовала, что Уильям сомневается, не у нее ли она. Он вернулся:
– Ее нигде нет, сэр.
– Уверены, что она вам не приснилась, Уильям? Открытка пришла этим утром?
– Я точно знаю, что она пришла, сэр. Я как раз закончил раскладывать почту, когда спустилась мисс Смит и забрала свою. Два послания мисс Нелли и одно ей…
Теперь оба смотрели на нее, и, чувствуя, что пути для бегства отрезаны, Мери потянулась к сумочке. Но снова момент был пропущен, когда Уильям, явно озабоченный, сказал:
– Видите ли, сэр, я особо отметил ее, потому что это была одна из тех… скверных шуток, судя по ее виду.
– Скверных шуток? Что за «скверная открытка» такая? – фыркнул Клайв.
Уильям переступил с ноги на ногу:
– Я хотел сказать… Как одно из тех писем, что получала мисс Нелли. Там ее имя и все прочее печатными буквами. Очень странный почерк. Миссис Хэнкок и я думали, что это были… в общем, анонимки.
Лицо Клайва окаменело.
– Я буду крайне признателен вам и миссис Хэнкок за то, что впредь вы постараетесь не судить о почте мисс Нелли по грошовым, отвратительным стандартам, если вы не против! – Когда мускул на щеке Уильяма дернулся в молчаливом протесте, он добавил: – Мне кажется, сейчас вам лучше уйти. Я встречусь с вами позже. Вы убедили меня, что почта действительно доставила нечто, и это все, что должно занимать вас в настоящее время. Открытка будет найдена.
Когда дверь за слугой закрылась, воцарилась гробовая тишина. Затем Клайв пробормотал:
– Что вы скажете на это? Нелли получает анонимки, и Хэнкоки прекрасно об этом знают! А эта исчезнувшая открытка, даже будь она анонимная… – Он повернулся к Мери… – Я полагаю, нет ни малейшего шанса, что вы могли взять и ее по ошибке?
Мери с трудом сглотнула. Слишком поздно было делать вид, что она взяла открытку нечаянно. Это была ошибка, с самого начала. Открытка во всеуслышание кричала о своем содержании… Открывая сумку и вынимая открытку, она сказала:
– Боюсь, я действительно взяла ее. Уильям прав – это анонимка, и поэтому я ее взяла вовсе не по ошибке.
Клайв уставился на нее, затем требовательно протянул руку за открыткой:
– Вы читали это, я полагаю?
– Нет.
– Но вы намеревались ее прочесть?
– Я хотела забрать ее, только забрать.
– Ох, перестаньте! Вы намеренно стащили чужую открытку и даже не собирались прочесть ее? Это не совсем правдоподобно, вам не кажется?
Понемногу начиная злиться, Мери выпалила в ответ:
– Хорошо, я могла и прочесть ее. Но взяла, собираясь отдать Нелли.
– Другими словами, вам не хотелось, чтобы я ее увидел?
– Нелли не хотела, чтобы вы знали об этих письмах.
– Понимаю. И наверное, она подговорила вас перехватывать их, если они будут приходить в ее отсутствие? Как вот эту, например? – Он постучал согнутым пальцем по лежащему на ладони кусочку картона.
– Она не подговорила меня! Я схватила ее, повинуясь импульсу. В любом случае писем было всего два. – Мери помолчала и развела руками. – Пожалуйста, мистер Дервент, не судите Нелли или… или меня, пока я не объясню вам все! И я только рада этому, поверьте.
– Тогда объяснитесь, – ледяным тоном процедил он. – Если вам удастся пролить хоть каплю света на происходящее, буду вам очень благодарен. Начинайте, пожалуйста. Чего же мы ждем?
Глава 7
Спустя десять минут вся история хоть и с многочисленными запинками, но была рассказана, и Мери почувствовала, что вынесла бы гнев Клайва легче, чем его недоверчивый скептицизм по отношению к ее собственной роли во всем.
– Вы достигли с Нелли этого немого соглашения в первый же вечер своего появления в доме, но уже тогда рассчитывали разубедить ее. Ну и почему же вы этого не сделали? На следующий день она упала с коня, но вы встречались едва ли не ежедневно все то время, что она провела в Куинс-Бичес, и у вас наверняка было достаточно возможностей поговорить с ней. То есть, конечно, если вам не доставляла удовольствие сама интрига.
Мери вспыхнула от негодования:
– Вы не справедливы, мистер Дервент. Я старалась быть откровенной с вами. Я знала, что игра, которую Нелли затеяла в одиночку, вводила ее в заблуждение, и хотела убедить ее бросить бессмысленную погоню, если только она заговорит о ней снова.
– Неужели? Если она только об этом и думала, как вы утверждаете, она должна была обсуждать все это с вами снова и снова.
Мери покачала головой:
– Нет, как ни странно. Нелли ни разу не вспоминала об этом, и я считала разумным также молчать, пока она не заговорит сама. Я полагала, когда-нибудь она непременно снова заведет этот разговор, но, пока она молчала, я считала это таким же добрым знаком, как и то, что она практически сразу же согласилась, что на эту вещь нельзя полагаться как на улику.
Говоря, Мери указала сережку, которую вынула из сумочки и передала Клайву. Он оглядел ее еще раз, прежде Чем сунуть в карман. Все еще достаточно холодно он сказал:
– Вы и сами пришли к тому же мнению: чем скорее Нелли перестанет беспокоить мысль о таинственной пассажирке в разбитой машине, тем лучше. Если вам показалось, что она уже готова проститься с нею, то поступили разумно, не заговаривая об этом. Но вы тем не менее все еще недопонимаете кое-чего во всей этой истории. Например, неужели вам не приходило в голову, что этот предмет, – Клайв похлопал себя по карману, – должен был отправиться в полицию сразу, как только оказался в руках у Нелли?
– Но я же объяснила, она не хотела показывать сережку вам, а так как, по вашим словам, полиция сочла возможность присутствия в машине кого-либо, кроме водителя, ничтожной и закрыла дело, это не казалось мне таким уж важным. И потом, даже сама Нелли поняла, что сейчас надеяться отыскать ее владелицу было бы нелепо. Непричастная к происшествию девушка смогла бы объяснить ее потерю, а причастная отказалась бы от сережки.
– Тем не менее эта вещь должна была сразу же попасть в руки полиции. И еще одно. Предположим, любая из девушек, которых Нелли успела подвергнуть своему любительскому допросу, сделала бы разумный ход и посоветовалась бы с адвокатом, что тогда? Нелли… или я сам, как ее опекун, ведь она все еще несовершеннолетняя, оказались бы втравленными в историю, бросающую тень на наше имя. Что вы на это скажете? Я уже не говорю о том, что выследить анонимщика по давно остывшему следу, – задача практически невыполнимая даже для полиции. Так куда же, по-вашему, могло завести меня то, что вы с Нелли решили скрыть существование анонимных писем?
Мери прикусила губу. Должно быть, он считает ее последней дурочкой! Она смиренно признала:
– Боюсь, я не совсем понимала, что у Нелли не было права расспрашивать ту девушку, Лалли Бенсон, и другую тоже. Жаль, что я не догадалась об этом. А насчет писем… Нелли не хотела, чтобы кто-то попытался выследить их автора. То есть ее не интересовало, кто их пишет; только то, что может быть известно этому автору.
– Угу. Это я уже понял, хотя до сих пор не могу уразуметь, как она смогла поверить в подобную: дьявольщину. А насчет этого, – Клайв опять постучал по открытке, – мне кажется, нельзя сказать, чтобы анонимщик спешил открыть свои карты, правда?
Клайв протянул анонимку ей, и Она прочитала своими глазами:
«Вы уверены что не дали Лалли Бенсон сбить вас с толку? Почему бы вам не повидать ее еще раз? Разве новая поездка в Свэй не стоит того, чтобы выяснить, кто на самом деле был с Рики той ночью?»
Как и, прежде, подпись гласила: «Друг », и с первого взгляда открытка не сообщала ничего нового. Но прочитав ее второй раз, Мери узнала еще кое-что. Мысль; ускользала от нее, но, когда она возвратила открытку Клайву, в памяти Мери что-то зашевелилось, и тогда она медленно сказала:
– Нет. Похоже, что написавший это действительно выдохся. Но… кто бы там ни написал эту открытку, этот человек должен знать, что Нелли поверила предыдущему письму и ездила в Свэй поговорить с мисс Бенсон. И это… сужает круг возможных авторов до нескольких человек – тех, кто мог знать, что Нелли туда ездила, разве не так?
Но Клайв покачал головой в ответ:
– Этому человеку не обязательно было точно знать о ее поездке, чтобы написать продолжение. К тому же кто, кроме нас с вами; – она говорила об этом за завтраком, если помните, – знал, что Нелли ездила в Свэй?
– Не знаю. Хотя по возвращении оттуда она сказала об этом мисс Криспин. Но не говорила зачем именно ездила.
– Значит… Леони, вы, я сам? Хорошо, если она больше никому не говорила о поездке, это отнюдь не подтверждает вашу догадку, не так ли? Но она могла сказать еще кому-то, и это надо будет выяснить, если мы вообще хотим прояснить это грязное дело. – Клайв помолчал, пристально глядя на Мери. – Знаете, я отнюдь не поощряю вас за то, что вы позволили своему сочувствию к Нелли возобладать над этим вашим приземленным здравым смыслом. Вы должны были понять, что тактикой волка-одиночки она ничего не добьется.
Мери вздохнула:
– Конечно, я все понимала. Вы уже слышали, я старалась, как могла, убедить ее, и мне даже стало казаться, что это удалось, когда Нелли перестала заговаривать, на эту тему. По крайней мере, если анонимки продолжали бы значить для нее так много, как еще совсем недавно, она попросила бы меня перехватывать их, разве нет?
Клайв потянул себя за нижнюю губу:
– Это почти наверняка о чем-то говорит, но я боюсь, еще рано радоваться изменениям в ее настроении. Мне кажется, вы все-таки преувеличиваете. А пока я принимаю на себя все хлопоты, если не возражаете. Основной груз забот вы перекладываете на мои плечи, и единственное, о чем я вас прошу, это… о сотрудничестве.
Мери не сумела скрыть горечь:
– Вы так говорите, будто я в чем-то подвела вас. И поскольку Нелли непременно решит, что я подвела и ее, мое положение в этом доме становится скорее… сомнительным, не правда ли?
Она смотрела на Клайва с немой мольбой. Но он лишь фыркнул:
– Не надо этих пораженческих настроений! Бога ради, не усложняйте это недоразумение своими замечаниями! Мы с вами заключили соглашение, вы старательно работаете над рукописью Кэборда, и, пока меня удовлетворяет результат вашей работы, я не позволю вам отступить от нашего контракта без особой на то причины. Это ясно?
– Я не отступаю. Но если вы сочтете необходимым, чтобы я покинула Кингстри, я могла бы завершить работу где-нибудь в другом месте.
– Прошу прощения, но меня устраивает, если вы будете работать именно здесь. Поэтому, пожалуйста, оставайтесь; пока не закончите. На мой взгляд, ваши личные затруднения понемногу сойдут на нет, только дайте время.
Тон, которым это было сказано, закрыл возможное продолжение той же темы, но по дороге к двери он остановился, чтобы добавить:
– Кстати не надо думать, что вы должны как-то объясняться перед Уильямом. Мне придется расспросить его, что именно ему известно о корреспонденции Нелли. Но все, что ему нужно знать об утреннем происшествии, – это то, что вы случайно захватили открытку со стола вместе с письмом. Справедливо, по-вашему?
Мери кивнула, испытывая благодарность за то, что Клайв избавил ее от мелкой двусмысленности, даже если она была легчайшим из последствий совершенной ею глупости. Он не старался скрыть своего разочарования ее действиями, и Нелли, вероятно, сочтет ее предательницей, ненадежным союзником, готовым переметнуться в лагерь противника, в лагере Клайва!
Или не обязательно? – внезапно засомневалась Мери. Быть может, Нелли начала легче относиться к своей, объявленной в одиночку вендетте после случившегося с нею? Клайв счел это преждевременным выводом, но Мери была убеждена: Нелли понемногу расслабилась, она все реже проявляла настороженность и все чаще пребывала в хорошем расположении духа. Словно… словно какие-то другие мысли, другие заботы понемногу стали вытеснять прошлое из ее сознания, умаляя его значение. Или, например, она нашла иное, более, естественное применение пламени, питавшему ее ненависть к неизвестной женщине, которая, по всей вероятности, даже не существовала…
Другое применение, более простое, очевидное, приятное… новая влюбленность? Быть может, оправдание погибшего жениха потеряло смысл потому, что Нелли вновь испытала чудо любви и смогла чем-то (или кем-то) заполнить место, опустевшее после смерти Рики?
Кем-то?.. И словно бы неуловимый, пусть даже далекий от завершения всей «картинки» кусочек головоломки встал на свое место; Мери пробормотала вслух: «Барни! Барни Форд,,» – и взглянула на развернувшуюся перед ней картину попристальнее.
Барни, сам не свой от беспокойства за Нелли… Нелли на его нежных и сильных руках… Барни, приносящий ежедневную порцию новостей из внешнего мира… Нелли, раздражительная и рассеянная, когда он опаздывал или вовсе не приходил… И оба, подтрунивающие друг над другом, когда оказывались вместе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21