– Сколько еще дерьма мы будем иметь от тебя, Кассиус?
Парень что-то пробурчал в ответ. Он выглядел явно уставшим.
– Что? Ты что, разучился говорить? Ты меня не слышишь, подонок?
– Трахай сам себя… – пробормотал парень.
– Тебе не удалось ее трахнуть, не так ли, парень? – бросил ему Грейди. – Ни разу, ни единого разочка, совсем, правильно я говорю, могучий парень?
– Она была очень мила… – пробормотал парень.
– Да! «Прощай, милая!» – это ты хотел сказать, – выпалил ему Грейди. – Это ты мне хотел сказать… Давай, выражайся ясней… Где ты написал эту записку… в туалете? Что заставило тебя приколоть ее к ней на ягодицы? Расскажи нам все об этом. Какого черта ты это сделал? Ради чего? Ради шутки, что ли: очень смешно! Каждый посмеется с этого! Ради этого ты написал записку. Как тебя зовут?
– Как-нибудь на днях… – пробормотал Джим.
– Как тебя зовут, черт бы тебя задрал?
– Ты знаешь мое имя…
– Муххамад?
– Белый хер… – подожди же…
– А у тебя нет белого хрена… какой позор! Чертовский стыд! Та бедная девушка преследует тебя! Правильно, Джексон? Белый. Большой и белый. Вот что тебе нужно больше всего. Правильно? Малыш? Какой малыш! Отвечай на мой вопрос! Слушай! Когда ты приколол эту записку на нее? Трудно было засовывать ее голову в унитаз? Отвечай, Малыш! Ты, должно быть, потрудился неплохо? Как тебе удалось поставить ее в такую позу? Мы считаем, что ты уложился в десять минут! Это быстро! В мгновение ока! Как ты это сделал, Малыш? Начни с самого начала, и не пропусти ни единой детали…
– Когда я буду спать? – пробормотал парень.
– Спать? Боже мой! Все это лежит у тебя на душе тяжким грузом, а ты хочешь спать! Маленький мальчик захотел баиньки! Втащите сюда кровать! Самую лучшую кровать! Мягенький матрас для мальчика! Для тебя, Малыш! Боже мой! Знаешь, когда ты сможешь заснуть? Теперь послушай меня… Не упади с этого стула, иначе я сейчас так тебе врежу! Сам знаешь куда! Понял? Послушай, парень, ты сможешь поспать, когда расскажешь всю правду. Полную правду. Понял? Готов рассказать ее? Ты будешь здесь сидеть, не сомкнув глаз, пока не сделаешь этого! Лучше расскажи все!
51
На следующее утро Понс вместе с остальными учениками его класса стоял, отдавая дань верности флагу (и Республике, которую он представлял). В это же время закончилось суровое испытание Джима Грина, хотя об этом не ведал ни он сам, ни Понс, ни Тигр. В этот момент последний, наконец-то, связался по телефону с Серчером и передал ему интересную новость. А произошло вот что: школьный сторож Билл Ханивелл, открыв свой чулан для инструментов, расположенный в цокольном этаже рядом с паровым котлом, чтобы взять метлу и соответствующие принадлежности и начать уборку школьного двора, столкнулся с неожиданным и ужасным зрелищем – безжизненным телом Ивонн Меллиш, помощницей главы болельщиков. Ее тело, прислоненное к стенке чулана, склонилось над метлой. Казалось, что она вот-вот взмахнет ею. Девушка была голой, лишь в лифчике и трусиках, на которых была приклеена записка: «Мети, милая!», написанная карандашом большими прописными буквами на стандартном листке школьной бумаги.
52
– Привет, Пегги, – поздоровался Тигр со светловолосой юной красоткой, явившейся к нему в кабинет точно в назначенное время. Чувствовал он себя очень хорошо. Он только что переговорил по телефону с Серчером, и тот уверил, что футбольная звезда Соерсвилля – правый крайний, будет выпущен на свободу в целости и сохранности.
– Привет, – ответила эта прелестная малютка, одаривая его лучезарной улыбкой.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил Тигр и усмехнулся.
– Прекрасно, – ответила она нежным голоском.
И действительно, выглядела она просто великолепно, подумал Тигр, обозревая ее с головы до ног. Он никак не мог определить, что же так привлекает его в этой девушке, но она ему определенно очень нравилась. Самые теплые чувства зародились у Тигра с первой встречи с этой прелестной девушкой.
– Ну, и какие же новости? – спросил Тигр после того, как она устроилась поудобнее.
– Я снила тебя прошлой ночью, – сообщила она.
– Правда? – сказал Тигр, любуясь девушкой.
– Это был смешной сон… – сказала она, поудобнее устраиваясь в кресле. – Ты попросил, чтобы я выступила за твою футбольную команду.
Вот это был действительно необычный сон. Тигр кивнул. Он подумал о своих снах, которые иногда приходили ему на память. Он видел вчера сон о Луби Лу.
– А потом – когда я отказалась, – сказала Пегги, – ты не очень огорчился, отметив, что я не вышла ростом для футбола…
Очень интересный сон, подумал Тигр.
– Действительно, какой-то странный сон, – сказал он.
Он внимательно посмотрел на красавицу.
– Можно мне сесть к тебе на колени? – спросила она.
Тигр улыбнулся, она была еще ребенком, прелестным светловолосым малышом. Одним словом – полькой.
– Потерпи… не сейчас… мы должны изучить часть вторую учебника Брудера…
– О… Брудер-пудер, – произнесла она, показывая на него пальчиком. Мне обязательно нужно изучать его? – спросила она.
– Именно для этого ты и пришла сюда… – ответил он.
– Тигр… – произнесла она с откровенной скукой в голосе.
– Это не займет много времени.
– Обещаешь?
– Да.
– Моя сестра выходит замуж… – сказала она, чтобы развеять грустное настроение.
– Которая?… – Он знал, что у нее три сестры.
– Элеонора.
Она была просто прелесть.
– О, да. – Он хорошо знал эту ее сестру.
– Ей уже двадцать два года.
– Я ее хорошо помню.
– Она была марджореткой… Это ты тоже помнишь?
– Конечно.
– Могу я сесть к тебе на колени?
Тигр снова усмехнулся. Что он мог с ней поделать? Они никогда не одолеют этого Брудера.
Уступив ей, он сказал, посмотрев на нее с любовью и нежностью;
– Лучше пойди и закрой дверь на ключ…
Она встала, он с восхищением посмотрел на ее фигурку…
53
Вскоре после того, как ушла Пегги, позвонил Хэрри Проффер, чтобы сообщить ужасную новость. Он никак не мог побороть волнение, так как был в очень плохом состоянии. Он с трудом говорил. Это был даже не разговор, а серия вздохов и всхлипов. Наконец, немного его успокоив, Тигр услышал от него это горестное сообщение. Самым спокойным голосом он сказал Профферу, что скоро подойдет к нему. Он посмотрел на часы – было точно десять. Он повесил трубку и просто посидел несколько минут за столом, почти не двигаясь. Наконец, он шевельнулся и вздохнул. Затем написал короткую записку: – «Скоро вернусь» – и положил ее на стол. Он встал и вышел из кабинета…
Понс воспринял эту новость как мужчина. Он был, конечно, ошеломлен, и ему очень хотелось бы знать, в какой это ад скатывается Соерсвилль, да и весь остальной мир. Но одновременно он почувствовал какое-то странное облегчение, так как понял, что; наконец-то, Джим Грин будет на свободе. И он знал, кого возьмут на этот раз. Только несколько минут назад, надо же такому случиться, он видел этого выродка. Понс старался избегать встречи с ним, обходя его за версту, и он знал, что скоро все остальные будут делать то же самое…
Безумный телефонный звонок, из школы, который Серчер с трудом понял, так как звонивший говорил чрезвычайно взволнованно и сбивчиво, крайне изумил и поверг капитана в состояние потрясения. Ему сообщили о смерти Ивонн Меллиш. И этот звонок раздался сразу же после того, как Серчер закончил разговор с Тигром сообщившим ему потрясающую новость о Маммере. Шеф полиции Джон Полдаскине дал себе труда связаться с ним по поводу тревожного телефонного звонка в заведении Сэма, когда отец ныне покойной помощницы главы болельщиков беспокоился об исчезновении дочери. Шеф полиции взял это дело в свои руки и решил обойтись без посторонней помощи. И он занимался им всю ночь абсолютно безуспешно. Он рыскал повсюду. И действительно, он успел побывать в самых разных местах. В то время, как ночной сторож Билл Ханивелл открывал свою кладовую, шеф полиции собирался осмотреть знаменитый туалет, проникнув туда во время школьного собрания, лучшего времени для совершения преступления, как он справедливо полагал…
Он не обнаружил там ничего.
54
Несмотря на происшествие, на суматоху и все остальное, последовавшее за этим – консультации, соболезнования, обсуждение создавшейся ситуации с Проффером, Серчером и другими, Тигр сумел уложиться в довольно небольшой отрезок времени и вернуться к себе в кабинет почти в срок, так как у него была назначена встреча. И больше того, он не любил пропускать свиданий, хотя и мог на них опоздать при определенных и очень редких обстоятельствах. Такие обстоятельства и были как раз сегодня.
– Привет… – сказал он Мари Эймис, которая сидела там в ожидании его.
Она нашла оставленную им записку.
– Ну и суматоха… – добавил он.
– Ты ее видел? – спросила она без формальных приветствий.
– У-гу, – ответил Тигр, усаживаясь за стол.
– Школу будут закрывать? – спросила Мари, и не без оснований.
– У-гу, – ответил он этой проницательной мисс.
– Думаешь, они посмеют?…
– Нет, не думаю.
– Хотя сложилась довольно опасная ситуация.
– Видишь ли… так-то оно так… – спокойно сказал Тигр. – Но… вся жизнь – довольно опасная вещь… Не так ли? – И, выдержав паузу, он добавил: – Давай больше об этом не думать… дорогая Мари. – И он умолк.
Несколько секунд Мари сидела спокойно, уставясь на Тигра. Конечно же, она много думала об этом. Тигр знал, и поэтому сидел и смотрел на нее: если кто-нибудь, возможно, кроме Рошелл, и мог серьезно думать о таких вещах, то это, безусловно, эта красавица, эта милая девушка. Мечта. В ней рано проявился редкий дар сочетать холодную рассудочность и горячность чувств. И еще у нее незаурядный талант, что сказалось в ее активном участии в постановке пьес и в других делах, вообще в отношении к жизни. Поэтому-то Тигр и назначил ее своим помощником по руководству драматическим кружком, советуясь с ней при постановке пьес. Они уже долго и успешно сотрудничали, и было печально, если не сказать сильнее, что она заканчивает в этом году школу и поступает в университет штата, в школу драматического искусства. Она будет успешно учиться там, в этом Тигр не сомневался. И в один прекрасный день, несомненно, мир услышит о ней… если она не выйдет замуж, не народит кучу детей. Такая возможность совсем не исключается. И это не самый плохой путь для нее, размышлял Тигр, глядя на девушку с любовью и нежностью. Он знал, что любая нормальная женщина мечтает именно об этом. Кто может возражать против этого? Тигр знал в чем они могут наиболее полно выразить себя, достичь совершенства. Он очень хорошо знал сущую правду на этот счет и не питал особых иллюзий. Об этом не стоило даже говорить, он знал это так же хорошо, как и Мари.
– Я думаю, ты прав, – наконец, сказала она, с нескрываемой грустью посматривая на него. – Наши болельщики остались совсем без лидеров.
Тигр кивнул, думая об этом же. Несомненно, их болельщики потеряли всех своих лидеров. Он, конечно же, сожалел об этом, так как команда имела действительно выдающихся лидеров среди болельщиков. Кого сейчас можно поставить на их место? Может быть, Барбару Брук? Про себя он подумал, что необходимо как-нибудь, как бы между прочим, предложить ей эту должность. Это, понятно, не входило в зону его интересов, он не мог прямо повлиять на выбор главы болельщиков, он в этом отдавал себе полный отчет. Но это его, тем не менее, не могло не волновать. Он очень хорошо относился к дружной команде болельщиков, и очень высоко ценил их вклад в спортивные успехи футболистов школы.
– Из тебя бы вышел неплохой лидер болельщиков, – сказал он Мари без особого энтузиазма. Он знал, что она не подходит для этой роли.
– Разве я смогла бы?… – спросила она, ошеломленная этим неожиданным предложением.
– Конечно, – очень серьезно уверил он.
– О, Тигр… – мягко рассмеявшись, сказала она.
Теперь он тоже рассмеялся. Он тоже перевел все в шутку.
– Как ты? – спросил он.
– Я чувствую себя неплохо.
– Что слышно от твоего брата?
– Он ненавидит эту авантюру во Вьетнаме.
– Я не сомневался, что он будет относиться к Вьетнаму именно так.
– Он утверждает, что это преступление, Тигр, а как ты считаешь?
– Это, действительно, грязная война.
– А что ты думаешь о тех, кто открыто выступает против этой войны?
– Видишь ли… я не знаю… Мари… – Он помолчал, рассуждая над этой проблемой. – Я не знаю, должны ли американцы протестовать против этой войны? – Он остановился, не зная, чем аргументировать это свое утверждение.
– Почему же нет, Тигр?
– Ну… мы все вовлечены в эту войну… – Он снова осекся.
– Она довольно несправедливая…
– Да, я все это знаю… – Он сделал паузу. – Все это мне хорошо известно, Мари.
На мгновение возникло неловкое молчание. Они просто смотрели друг на друга.
– В любом случае, Ти1р… – спокойно сказала она. – У нас в Соерсвилле никто открыто не протестует против этой войны… – Она сделала паузу. – Не так ли?
Тигр криво усмехнулся. Он боролся с этой войной. Но в душе, открыто он не решался высказать свое мнение о Вьетнаме. И то, что сказала она, было, к сожалению, сущей правдой, независимо от того, что и кто чувствовал в душе. Что за мир! Какой жестокий мир! В этом нет никакого сомнения. Он подумал о Далласе, об убийстве президента. Это ведь произошло не на другой планете, а здесь, в Америке. Разве что-нибудь изменилось с тех пор? Хотел бы он знать, глядя на нее. Он думал о ее брате. Обо всем. Он перевел разговор на другую тему.
– Как насчет пьесы? – спросил он.
– А разве у нас осталось время говорить о пьесе? – заметила она.
Она совершенно права. Что за девушка!
– О чем же нам говорить? – спросил он, – Мне очень нравится твоя блузка, – сказал он.
– Мне замкнуть дверь? – спросила она.
– Я уже это сделал, – он улыбнулся ей.
– Ты все продумаешь заранее…
– Ты – моя мечта…
– Давай помечтаем…
Она наклонилась и дотронулась до него. Он любовался ее рыжими волосами. Какие роскошные волосы! Она нежно шептала ему и гладила его лицо. Что за девушка!
– О чем ты думаешь? – спросила она.
– Будешь послушной девочкой? – спросил он, и с улыбкой коснулся ее носа.
Слегка зардевшись, она улыбнулась в ответ. Она наклонилась к нему поближе и потерлась носом о его нос. Он увидел рядом с собой ее зеленые глаза, он никогда не мог вдоволь налюбоваться ими. От нее веяло свежестью и лаской. У нее хорошее настроение, и это настроение передалось ему. Он снова ожил…
– Я всегда очень послушная девочка, – сказала она, целуя его, закрыв глаза.
Он обнял ее и горячо поцеловал эти любимые глаза.
– Что я буду делать без тебя? – мягко прошептала она в его объятиях.
– У нас есть с тобой впереди еще целый год, – шепотом ответил он, гладя ее тело.
– Он пройдет так быстро… очень быстро… – заметила она.
– Такова уж жизнь… ничего не поделаешь… Я тоже буду очень скучать по тебе… – сказал он, помогая ей освободиться от блузки, восхищаясь ее обнаженной грудью.
У нее очень белая кожа. Ее комбинация очень тонкая, прелестная. На ней больше ничего не было, кроме комбинации. Он нежно гладил ее груди через тонкую шелковую материю. Она выскользнула из юбки. Она обхватила его страстными объятиями, шепча его имя. Она прижалась к нему. Так она поступала с ним всегда, подумал Тигр, лаская ее бедра… Девушка со своим собственным мнением, с независимым умом. И какая еще умница! Таких еще надо поискать… Он нежно ласкал прильнувшее к нему девичье тело…
– Единственный мой, желанный мой… Тигр… милый… – взахлеб говорила Мари, прижимаясь к нему всем телом, чувствуя, как его фаллос упирается в ее тело, готовый войти в нее…
– Я очень люблю тебя, единственный мой… – пробормотала она жарким шепотом… – Милый Тигр… – Она целовала его, тесно прильнув к нему всем своим горячим телом.
Кто еще мог так целоваться?…
– Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо… – тихо прошептал Тигр, стягивая с нее комбинацию.
55
Серчеру все это было не по душе. Он освободил Джима Грина, адвокат которого, фил Марло, пообещал разнести в клочья полицию штата. Серчер не сомневался, что тот эту угрозу способен выполнить, если бы предоставилась такая возможность. Он арестовал мистера Маммера согласно навету Мак-Дрю (через Цонса де Леона), и вынужден освободить его также, после нескольких часов допроса, поскольку не получил ни одной зацепки, указывающей на участие Маммера в убийстве Джилл. Не говоря уже о том, что сам он ни на йоту не сомневался в неспособности Маммера к подобным «подвигам», каким бы он ни был «голубым» – активным или пассивным (в этой своей слабости Маммер вынужден был признаться). Слишком хлипок был Мам-мер для таких дел. Мужчина или парень, которые перетаскивали погибших девушек, были, безусловно, мощного телосложения. В любом случае, Маммер явно не подходил на роль преступника. Он был бы последним в списке Серчера, если бы только он не поймал бы его на месте преступления.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53