Как только я выгоню Гилроя из вашего замка, смогу попросить у короля земли на севере. Может быть, он даже пожалует мне титул.
Услышав слова Роберта, Элдсуайт притихла. Значит, сэр Роберт не собирается претендовать на землю ее отца? Впервые за все время Роберт во всеуслышание заявил, что его планы изменились.
Роберт направил Барстоу по самому краю дороги, давая пройти юной цыганке с малолетним ребенком на руках. Цыганка побежала к лесу, затем оглянулась и поманила их рукой.
Роберт остановил Барстоу и помог Элдсуайт спешиться.
– Давайте присоединимся к цыганам. Я чую запах еды.
Элдсуайт остановилась.
– Вижу, от голода у вас совсем помутился рассудок. Почему вы решили, что они пригласят нас в свой табор?
– Это мои старые знакомые. Кроме того, для нас безопаснее держаться в стороне от дороги. Вполне вероятно, что впереди нас подстерегают люди Гилроя.
– Какими судьбами, сэр Роберт? Рад вас видеть. Я думал, что вы уехали с Эдуардом Длинноногим сражаться за веру. Что привело вас в наши края?
– Я выполняю поручение короля.
Смуглый мужчина с кустистыми бровями пожал плечами.
– Добро пожаловать в наш табор. – Он поклонился Роберту.
Босая женщина протянула Роберту кружку эля. Он улыбнулся ей и чмокнул ее в щеку. На ней было красное платье с пестрой шалью.
– Я до сих пор ношу ваш подарок, милорд. Многие просили меня продать им его, предлагали большие деньги. Но я ни за что с ним не расстанусь, – сказала она и сжала в руке опаловый амулет, висевший у нее на груди на серебряной цепочке.
Элдсуайт подняла брови:
– Любезный сэр, вы знакомы с этими очаровательными дамами и господами?
Роберт сделал глоток эля и показал на мужчину-цыгана.
– Это Фило, – сказал он и показал на молодую девушку с маленьким ребенком на коленях: – А это его младшая сестра Джоан и ее племянник.
Элдсуайт погладила малыша по кудрявой голове. Роберт подмигнул, затем поклонился полногрудой женщине с глазами распутницы.
– Это Гуннора, тоже сестра Фила.
Женщина гортанно рассмеялась и встряхнула пышными юбками.
– Мы кочуем. Сейчас направляемся в Хиллсборо, и еще у нас есть кое-какие дела в городке, – сказала она и протянула Роберту еще одну кружку эля.
– Дела какого рода? – поинтересовалась Элдсуайт.
– Да так… То да се. Мы занимаемся всякой всячиной. Выполняем любую работу, какую попросят, перебиваемся случайными заработками. Джоан исполняет цыганские песни. А пока я работаю, сидит с моим малышом.
Девушка улыбнулась Элдсуайт и поцеловала ребенка в щечку. Затем поднялась и направилась к шалашу возле костра.
– Малышу пора спать, – весело сказала она.
– Не возражаете, если мы переночуем сегодня в вашем таборе? – спросил Роберт. – Утром мы отправляемся в Хиллсборо.
Гуннора заметно оживилась:
– Конечно, милорд. Вы всегда для меня… э-э… то есть… для нас вы всегда желанный гость. Правда, Фило?
Фило закивал.
– Ну и ну! Вижу, вы потеряли седло и доспехи, милорд. – Цыган улыбнулся Элдсуайт. – А это ваша жена, сэр?
Элдсуайт, затаив дыхание, ждала, что ответит Роберт. Его ответ явился для нее полной неожиданностью.
– Да, жена. Леди Маргарита, – Элдсуайт изумленно взглянула на Роберта. Он взял ее за руку. – Она ждет ребенка и очень устала с дороги. На нас напали разбойники и украли все наши вещи. Позвольте моей жене разделить с вами ужин.
Элдсуайт выдавила из себя улыбку.
– Можно мне посидеть у костра?
– Разумеется, миледи, – церемонно проговорила Гуннора и показала на скамеечку у костра. Она положила кусок курицы на ломоть ржаного хлеба и протянула Элдсуайт. Затем протянула ей высокую кружку с элем. – В кибитке есть кровать. После ужина можете лечь спать. А я поухаживаю за вашим мужем.
Роберт улыбнулся. Привязав Барстоу, он расположился у костра, заняв место рядом с Фило.
– Полагаю, сегодня вам не понадобятся услуги Гунноры, сэр? – спросил Фило, отпив эля из высокой кружки. Он протянул Роберту ломоть хлеба и куриную ножку.
Услышав слова Фило, Элдсуайт едва не поперхнулась. Роберт опустил голову.
– Нет, не понадобятся, – хмуро ответил он. – Не стоит вспоминать прошлое. Что было, то быльем поросло. – Он улыбнулся и принялся за еду.
Элдсуайт увидела, что Гуннора согнала какого-то мужчину с кровати в кибитке.
Фило подлил себе в кружку эля.
– Это Жак. Он присоединился к нашему табору после того, как все его родственники умерли от Черной смерти. Женщины полюбили его. К тому же у парня золотые руки, хотя он из старинного цыганского рода. – Фило выплеснул остатки напитка в костер и крикнул: – Эй, Жак, сегодня можешь расположиться на ночлег в шалаше. Только держись подальше от моих сестер.
Заспанный Жак пригладил кудрявую шевелюру и вошел в шалаш.
– Подвинься, Джоан. Сегодня вам с сестрой придется ночевать со мной.
Девушка хихикнула. Гуннора подбежала к костру.
– Я приготовила вам постель, миледи. Вам или вашему супругу что-нибудь нужно? После смерти моего драгоценного мужа я почти не знаю мужскую ласку. Может быть, раз вы в положении, желаете, чтобы сегодня ночью я его ублажала? – Гуннора стала ласково поглаживать Роберта по руке и захлопала большими, как у коровы, глазами.
Элдсуайт почувствовала, как ее лицо заливается краской. Она была неприятно поражена предложением Гунноры. Когда Элдсуайт представила Роберта в объятиях другой женщины, ее сердце готово было разорваться от горя. Ей было трудно дышать.
Роберт поднялся с места.
– Я теперь женатый человек, Гуннора. И пока положение моей жены позволяет нам наслаждаться друг другом. – Взяв Гуннору за руку, он поцеловал кончики ее пальцев. – Но знай, мне придется собрать всю свою волю в кулак, чтобы устоять перед твоими чарами. Спокойной ночи, прекрасная леди. – Сказав это, Роберт подмигнул Фило и, взяв Элдсуайт за руку, повел ее к кибитке.
Внутреннее убранство цыганской кибитки оказалось на удивление роскошным, но стоявшая в центре помещения кровать была такой узкой, что на ней с трудом мог уместиться один человек.
– Да… Здесь, пожалуй, немного тесновато, – пробормотал себе под нос Роберт, когда они вошли внутрь.
Элдсуайт споткнулась о стопку одеял и покрывал, сложенных на узком матрасе. Некоторые из покрывал были изготовлены из бархата и так красивы, что их вполне можно было бы развесить по стенам для украшения интерьера. Элдсуайт скинула туфли и с нескрываемым наслаждением ступила босыми ногами на лежавший на полу коврик из лисьего меха. «Да, несмотря на тесноту, эти люди живут гораздо лучше, чем крепостные отца», – с удивлением подумала Элдсуайт.
Она опустилась на матрас и обхватила руками колени. Роберт сел рядом с ней и снял жакет.
Элдсуайт охватила смутная тревога. Неужели Роберт всерьез собирается спать здесь? У нее засосало под ложечкой.
– Здесь слишком тесно для двоих, – судорожно сглотнув, произнесла она, не узнав собственный голос, так глухо и хрипло он прозвучал. Элдсуайт озиралась по сторонам, словно ища у стен поддержки, но не находила спасения от манящего мужского запаха Роберта.
Элдсуайт мысленно представила Роберта обнаженным, и у нее перехватило дыхание. Она вспомнила блаженство, которое испытывала всякий раз, когда Роберт касался ее руки, вспоминала тепло его губ, когда он ее целовал. Воспоминания, которые она постоянно гнала от себя, с новой силой возникали в ее сознании. Охваченная отчаянием, Элдсуайт взывала к своему разуму. Если этот человек одержит победу над ее противником Гилроем, то заберет у нее почти все, чем она владеет… Однако вопреки всему Элдсуайт хотелось хотя бы на одну ночь вообразить себе, что они с Робертом Бретоном муж и жена и у них все хорошо. Ведь никто никогда не узнает, как все обстоит на самом деле. Однако сама мысль поддаться соблазну, не устоять перед Робертом страшила Элдсуайт. Она понимала, что стоит ей поддаться искушению, и она уже не сможет остановиться. Бретон и дочка графа Креналдена вместе? Нет, это невозможно.
Ей нельзя его любить. А ему нельзя любить ее.
Они сидели вдвоем в полной темноте.
– Извините, что навязываю вам свое присутствие в этой крошечной комнате, – сказал Роберт и, отстегнув меч, вытянул ноги. – Но избавиться от назойливого внимания Гунноры я могу только рядом с моей женой.
Он рассмеялся и расположился на матрасе рядом с Элдсуайт.
– Ну как, вам здесь нравится? – как ни в чем не бывало спросил он.
Элдсуайт молчала. Оттого, что Роберт лежал рядом с ней, ей было не по себе. От любого его случайного прикосновения ее бросало в жар.
Роберт повернулся к ней и, приподнявшись на локтях, сказал:
– Не ревнуйте меня к Гунноре. Побрякушку, которую она носит у себя на груди, много лет тому назад подарил ей один парень в благодарность за то, что она пустила его в свою постель.
Он посмотрел на Элдсуайт и поправил непослушную прядку волос у нее на лбу. Элдсуайт убрала его руку.
– С чего вы взяли, что я ревную? Просто я считаю, что нам не стоит спать здесь вдвоем. Это неблагоразумно. – Она часто задышала. Ну вот, она это сказала. Как бы ей ни хотелось все отрицать, но их взаимное влечение невозможно скрыть и трудно держать в узде. – Главное для нас – добраться до Хиллсборо. Я хочу вернуть себе свой дом и освободить из плена графа Глостера. А вы хотите… Ну, мы оба знаем, чего вы хотите…
Элдсуайт смутилась и опустила голову, У нее в душе бушевала буря противоречивых чувств. Страстное томление, желание и угрызения совести.
Она услышала горячий шепот Роберта у своего виска.
– Да, я хочу забрать себе то, что однажды все равно станет моим по закону. Простите мне мое честолюбие, леди Элдсуайт, и простите меня за то, что я вас хочу. Я знаю: вы попросили меня, чтобы я больше вас не целовал. Но я не могу удержаться, когда вы так близко. – Роберт поцеловал ее в шею и отстранился. – Согласен, мне следует оставить вас сейчас. Но если мы с вами не будем спать вместе, со стороны это будет выглядеть подозрительно. Ведь здесь все нас считают мужем и женой. Вы должны выгнать меня.
Элдсуайт была в замешательстве.
– Что? Не понимаю, о чем вы меня просите.
Их взгляды встретились. Элдсуайт увидела в его глазах желание.
Роберт лукаво улыбнулся:
– Найдите какой-нибудь повод для ссоры. Для шумного скандала с криками и громкой руганью. Придумайте какую-нибудь причину, чтобы выставить меня за дверь. И тогда будете спать здесь одна. Можете высказать мне в лицо все, что думаете обо мне. Не щадите меня. Не бойтесь задеть мои чувства. Скажите, что ненавидите меня. Перечислите все, что вам во мне не нравится. Только, пожалуйста, бросьте мне из кибитки подушку и меховое покрывало. Тогда по крайней мере мне не будет холодно спать на открытом воздухе. – Горячее дыхание Роберта щекотало щеку Элдсуайт. По спине у нее бегали мурашки.
Элдсуайт сначала опешила, а потом завопила во все горло:
– Я вам не кукла-марионетка, чтобы вы меня дергали за ниточки. Я не стану плясать под вашу дудку!
Роберт расхохотался:
– Жена вы мне или не жена? Говорю вам как ваш законный супруг, что вы будете делать все так, как я вам скажу, – и точка!
– Нет, ни за что! Вы подлец! Такой же, как и все Бретоны. Все мужчины из рода Бретонов таковы. Вы все – воры и убийцы! Вы привыкли играть с женщинами! Вы ни одной юбки не пропустите. Найдется ли во всей Англии хоть одна цыганка, которую вы не уложили в постель?
Поначалу Роберт опешил. Всплеск эмоций Элдсуайт выглядел чересчур реалистично. Однако через минуту Роберт спохватился и подхватил игру. Его глаза восхищенно заблестели.
– Боже милостивый! Женщина! Если бы не земли, которые давали за тебя в приданое, никто бы на тебя и не польстился. Личико у тебя смазливое, но ты – настоящая ведьма. У тебя характер норовистой кобылы и ослиное упрямство. Если бы не деньги и имущество твоего отца, я ни за что не женился бы на тебе. Черт побери! Можешь ненавидеть меня, но ты обязана выполнять свой супружеский долг. Ведь ты – моя законная жена!
У Элдсуайт вспотели ладони.
– Ни за что! – вопила она. – Ты не заставишь меня спать с тобой, ничтожество! И одного раза было достаточно!
Роберт истошно заорал:
– Что ты сказала? – Его крик был таким оглушительным, что мог мертвого разбудить.
Элдсуайт вскинула голову:
– Я сказала вам «нет» – и все!
Роберт ударил кулаком по деревянному полу кибитки. Кибитка зашаталась.
– Клянусь Богом, если бы ты не ждала моего наследника, я задрал бы тебе юбки и хорошенько выпорол за непослушание…
– Роберт Бретон, ты горько пожалеешь о том, что однажды до меня дотронулся. Земли, которую ты получил за меня в приданое, и твоя проклятая лошадь тебе дороже жены!
– Значит, ты ненавидишь меня? Ну что же, миледи, я лучше лягу спать со своей лошадью, чем когда-нибудь прикоснусь к тебе. По крайней мере мой конь не такой холодный, как ты. И не такой ханжа. У него есть здоровые инстинкты, которых он не стыдится и не подавляет в себе. И его кобылы всегда довольны. Им нравится то, что он с ними делает.
– Они – лошади, а не люди! – кричала Элдсуайт. – Как ты смеешь сравнивать меня с животными! Черт тебя побери, Роберт Бретон!
Из кибитки одна за другой полетели две подушки, едва не угодив Роберту в голову. Меховое покрывало, полетевшее следом за подушками, попало ему в лицо.
– Пропади ты пропадом!
– Благодаря тебе, леди Маргарита, любой мужчина отправится прямиком в преисподнюю!
Роберт наклонился, взял руку Элдсуайт и поцеловал.
– Вы молодец, – прошептал он. – А теперь спокойной ночи и приятного сна. Элдсуайт, извините меня. Вчера вечером я напрасно набросился на вас. Вам не стоит волноваться из-за Маргариты. Я не люблю ее. И глупо делить шкуру неубитого медведя, споря из-за награды короля до того, как я победил Гилроя. Гилрой – грозный враг. Молите Бога о том, чтобы мне удалось его победить.
Положив одеяло на плечо, он вышел из кибитки.
Обессиленная после этой сцены, Элдсуайт бросилась на матрас и зарылась лицом в подушку. Она знала, что ей предстоит бессонная ночь. С Робертом или без него. В кибитке воцарилась напряженная тишина.
Пресвятая Дева Мария, где сегодня будет спать Роберт?
Она подняла голову и в раздражении ударила кулаком в подушку. В ее воспаленном мозгу билась, не давая покоя, лишь одна мысль: теперь Роберт сможет пойти спать к Гунноре.
Взошло солнце и осветило кибитку. Проснувшись, Элдсуайт обрадовалась, что ночь закончилась. Она спустилась с лестницы с намерением найти место, где можно умыться. Она по-прежнему не имела представления, где ночевал Роберт. Однако спрашивать его об этом не собиралась, пусть не думает, что ее это очень интересует.
Элдсуайт опустилась на колени и взглянула на свое отражение в ручье, который бежал посреди леса. Взъерошенные волосы, в глазах затаился страх. Элдсуайт умылась прохладной водой, но это не взбодрило ее.
Кто-то бросил камешек в ручей, за ним – второй. Элдсуайт оглянулась.
– Доброе утро, леди Маргарита, – раздался веселый голос. – Как ваши дела?
Рядом с ней опустился на корточки черноволосый мужчина. Он поднимал из ручья камешки и, выкладывая их на свою ладонь, внимательно разглядывал. Выбрав гладкие камешки синего, оранжевого и зеленого цвета, он спрятал их в полотняный мешочек и широко улыбнулся. У него в ухе блестела большая золотая серьга в форме кольца.
– Может, желаете позавтракать? Гуннора сварила похлебку. Если вас мутит по утрам, похлебка вам поможет. Если не мутит, то стошнит, когда съедите ее! – Мужчина рассмеялся и поклонился с грацией рыцаря, который всю жизнь служил при дворе. – Жак Литтен, – представился он и поднес к губам руку Элдсуайт. – Я был рад уступить свою постель столь прекрасной даме. Я слышал о чуде, которое вы совершили в Смитфилде. Это вы спасли жизнь Роберту Бретону, потому что молились о том, чтобы Господь вмешался и помог ему выжить. Но вчера вечером я слышал, что между вами произошла небольшая размолвка. Это значит, что вы любите друг друга. Недаром говорят: милые бранятся – только тешатся. Бьюсь об заклад, что сэр Роберт вернется к вам и будет молить о прощении. Вряд ли ему еще раз захочется ночевать под кибиткой.
Чудо, свершившееся в Смитфииде? Леди Маргарита была там?
Элдсуайт видела, как в день турнира Роберта Бретона унесли с ристалища и поместили в. палатку, но ничего не слышала ни о каком чуде, связанном с его выздоровлением. Что верно, то верно: то, что он выздоровел, – Божий промысел. Должно быть, эта Маргарита – просто святая.
Элдсуайт опустила голову, пряча глаза.
– Благодарю вас, сэр, но Бог слышит всех, кто обращается к нему с молитвой. Я была не единственная, кто молился за моего драгоценного супруга. – Она вытерла мокрые руки об юбку. – Мне надо возвращаться в кибитку. Наверное, мой муж уже проснулся.
Жак побежал за ней.
– Леди Маргарита, меня удивило, что ваш супруг спит под кибиткой. Но я понимаю, как нелегко ладить с женщиной, которая ждет первого ребенка. Надеюсь, вы оба хорошо выспались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
Услышав слова Роберта, Элдсуайт притихла. Значит, сэр Роберт не собирается претендовать на землю ее отца? Впервые за все время Роберт во всеуслышание заявил, что его планы изменились.
Роберт направил Барстоу по самому краю дороги, давая пройти юной цыганке с малолетним ребенком на руках. Цыганка побежала к лесу, затем оглянулась и поманила их рукой.
Роберт остановил Барстоу и помог Элдсуайт спешиться.
– Давайте присоединимся к цыганам. Я чую запах еды.
Элдсуайт остановилась.
– Вижу, от голода у вас совсем помутился рассудок. Почему вы решили, что они пригласят нас в свой табор?
– Это мои старые знакомые. Кроме того, для нас безопаснее держаться в стороне от дороги. Вполне вероятно, что впереди нас подстерегают люди Гилроя.
– Какими судьбами, сэр Роберт? Рад вас видеть. Я думал, что вы уехали с Эдуардом Длинноногим сражаться за веру. Что привело вас в наши края?
– Я выполняю поручение короля.
Смуглый мужчина с кустистыми бровями пожал плечами.
– Добро пожаловать в наш табор. – Он поклонился Роберту.
Босая женщина протянула Роберту кружку эля. Он улыбнулся ей и чмокнул ее в щеку. На ней было красное платье с пестрой шалью.
– Я до сих пор ношу ваш подарок, милорд. Многие просили меня продать им его, предлагали большие деньги. Но я ни за что с ним не расстанусь, – сказала она и сжала в руке опаловый амулет, висевший у нее на груди на серебряной цепочке.
Элдсуайт подняла брови:
– Любезный сэр, вы знакомы с этими очаровательными дамами и господами?
Роберт сделал глоток эля и показал на мужчину-цыгана.
– Это Фило, – сказал он и показал на молодую девушку с маленьким ребенком на коленях: – А это его младшая сестра Джоан и ее племянник.
Элдсуайт погладила малыша по кудрявой голове. Роберт подмигнул, затем поклонился полногрудой женщине с глазами распутницы.
– Это Гуннора, тоже сестра Фила.
Женщина гортанно рассмеялась и встряхнула пышными юбками.
– Мы кочуем. Сейчас направляемся в Хиллсборо, и еще у нас есть кое-какие дела в городке, – сказала она и протянула Роберту еще одну кружку эля.
– Дела какого рода? – поинтересовалась Элдсуайт.
– Да так… То да се. Мы занимаемся всякой всячиной. Выполняем любую работу, какую попросят, перебиваемся случайными заработками. Джоан исполняет цыганские песни. А пока я работаю, сидит с моим малышом.
Девушка улыбнулась Элдсуайт и поцеловала ребенка в щечку. Затем поднялась и направилась к шалашу возле костра.
– Малышу пора спать, – весело сказала она.
– Не возражаете, если мы переночуем сегодня в вашем таборе? – спросил Роберт. – Утром мы отправляемся в Хиллсборо.
Гуннора заметно оживилась:
– Конечно, милорд. Вы всегда для меня… э-э… то есть… для нас вы всегда желанный гость. Правда, Фило?
Фило закивал.
– Ну и ну! Вижу, вы потеряли седло и доспехи, милорд. – Цыган улыбнулся Элдсуайт. – А это ваша жена, сэр?
Элдсуайт, затаив дыхание, ждала, что ответит Роберт. Его ответ явился для нее полной неожиданностью.
– Да, жена. Леди Маргарита, – Элдсуайт изумленно взглянула на Роберта. Он взял ее за руку. – Она ждет ребенка и очень устала с дороги. На нас напали разбойники и украли все наши вещи. Позвольте моей жене разделить с вами ужин.
Элдсуайт выдавила из себя улыбку.
– Можно мне посидеть у костра?
– Разумеется, миледи, – церемонно проговорила Гуннора и показала на скамеечку у костра. Она положила кусок курицы на ломоть ржаного хлеба и протянула Элдсуайт. Затем протянула ей высокую кружку с элем. – В кибитке есть кровать. После ужина можете лечь спать. А я поухаживаю за вашим мужем.
Роберт улыбнулся. Привязав Барстоу, он расположился у костра, заняв место рядом с Фило.
– Полагаю, сегодня вам не понадобятся услуги Гунноры, сэр? – спросил Фило, отпив эля из высокой кружки. Он протянул Роберту ломоть хлеба и куриную ножку.
Услышав слова Фило, Элдсуайт едва не поперхнулась. Роберт опустил голову.
– Нет, не понадобятся, – хмуро ответил он. – Не стоит вспоминать прошлое. Что было, то быльем поросло. – Он улыбнулся и принялся за еду.
Элдсуайт увидела, что Гуннора согнала какого-то мужчину с кровати в кибитке.
Фило подлил себе в кружку эля.
– Это Жак. Он присоединился к нашему табору после того, как все его родственники умерли от Черной смерти. Женщины полюбили его. К тому же у парня золотые руки, хотя он из старинного цыганского рода. – Фило выплеснул остатки напитка в костер и крикнул: – Эй, Жак, сегодня можешь расположиться на ночлег в шалаше. Только держись подальше от моих сестер.
Заспанный Жак пригладил кудрявую шевелюру и вошел в шалаш.
– Подвинься, Джоан. Сегодня вам с сестрой придется ночевать со мной.
Девушка хихикнула. Гуннора подбежала к костру.
– Я приготовила вам постель, миледи. Вам или вашему супругу что-нибудь нужно? После смерти моего драгоценного мужа я почти не знаю мужскую ласку. Может быть, раз вы в положении, желаете, чтобы сегодня ночью я его ублажала? – Гуннора стала ласково поглаживать Роберта по руке и захлопала большими, как у коровы, глазами.
Элдсуайт почувствовала, как ее лицо заливается краской. Она была неприятно поражена предложением Гунноры. Когда Элдсуайт представила Роберта в объятиях другой женщины, ее сердце готово было разорваться от горя. Ей было трудно дышать.
Роберт поднялся с места.
– Я теперь женатый человек, Гуннора. И пока положение моей жены позволяет нам наслаждаться друг другом. – Взяв Гуннору за руку, он поцеловал кончики ее пальцев. – Но знай, мне придется собрать всю свою волю в кулак, чтобы устоять перед твоими чарами. Спокойной ночи, прекрасная леди. – Сказав это, Роберт подмигнул Фило и, взяв Элдсуайт за руку, повел ее к кибитке.
Внутреннее убранство цыганской кибитки оказалось на удивление роскошным, но стоявшая в центре помещения кровать была такой узкой, что на ней с трудом мог уместиться один человек.
– Да… Здесь, пожалуй, немного тесновато, – пробормотал себе под нос Роберт, когда они вошли внутрь.
Элдсуайт споткнулась о стопку одеял и покрывал, сложенных на узком матрасе. Некоторые из покрывал были изготовлены из бархата и так красивы, что их вполне можно было бы развесить по стенам для украшения интерьера. Элдсуайт скинула туфли и с нескрываемым наслаждением ступила босыми ногами на лежавший на полу коврик из лисьего меха. «Да, несмотря на тесноту, эти люди живут гораздо лучше, чем крепостные отца», – с удивлением подумала Элдсуайт.
Она опустилась на матрас и обхватила руками колени. Роберт сел рядом с ней и снял жакет.
Элдсуайт охватила смутная тревога. Неужели Роберт всерьез собирается спать здесь? У нее засосало под ложечкой.
– Здесь слишком тесно для двоих, – судорожно сглотнув, произнесла она, не узнав собственный голос, так глухо и хрипло он прозвучал. Элдсуайт озиралась по сторонам, словно ища у стен поддержки, но не находила спасения от манящего мужского запаха Роберта.
Элдсуайт мысленно представила Роберта обнаженным, и у нее перехватило дыхание. Она вспомнила блаженство, которое испытывала всякий раз, когда Роберт касался ее руки, вспоминала тепло его губ, когда он ее целовал. Воспоминания, которые она постоянно гнала от себя, с новой силой возникали в ее сознании. Охваченная отчаянием, Элдсуайт взывала к своему разуму. Если этот человек одержит победу над ее противником Гилроем, то заберет у нее почти все, чем она владеет… Однако вопреки всему Элдсуайт хотелось хотя бы на одну ночь вообразить себе, что они с Робертом Бретоном муж и жена и у них все хорошо. Ведь никто никогда не узнает, как все обстоит на самом деле. Однако сама мысль поддаться соблазну, не устоять перед Робертом страшила Элдсуайт. Она понимала, что стоит ей поддаться искушению, и она уже не сможет остановиться. Бретон и дочка графа Креналдена вместе? Нет, это невозможно.
Ей нельзя его любить. А ему нельзя любить ее.
Они сидели вдвоем в полной темноте.
– Извините, что навязываю вам свое присутствие в этой крошечной комнате, – сказал Роберт и, отстегнув меч, вытянул ноги. – Но избавиться от назойливого внимания Гунноры я могу только рядом с моей женой.
Он рассмеялся и расположился на матрасе рядом с Элдсуайт.
– Ну как, вам здесь нравится? – как ни в чем не бывало спросил он.
Элдсуайт молчала. Оттого, что Роберт лежал рядом с ней, ей было не по себе. От любого его случайного прикосновения ее бросало в жар.
Роберт повернулся к ней и, приподнявшись на локтях, сказал:
– Не ревнуйте меня к Гунноре. Побрякушку, которую она носит у себя на груди, много лет тому назад подарил ей один парень в благодарность за то, что она пустила его в свою постель.
Он посмотрел на Элдсуайт и поправил непослушную прядку волос у нее на лбу. Элдсуайт убрала его руку.
– С чего вы взяли, что я ревную? Просто я считаю, что нам не стоит спать здесь вдвоем. Это неблагоразумно. – Она часто задышала. Ну вот, она это сказала. Как бы ей ни хотелось все отрицать, но их взаимное влечение невозможно скрыть и трудно держать в узде. – Главное для нас – добраться до Хиллсборо. Я хочу вернуть себе свой дом и освободить из плена графа Глостера. А вы хотите… Ну, мы оба знаем, чего вы хотите…
Элдсуайт смутилась и опустила голову, У нее в душе бушевала буря противоречивых чувств. Страстное томление, желание и угрызения совести.
Она услышала горячий шепот Роберта у своего виска.
– Да, я хочу забрать себе то, что однажды все равно станет моим по закону. Простите мне мое честолюбие, леди Элдсуайт, и простите меня за то, что я вас хочу. Я знаю: вы попросили меня, чтобы я больше вас не целовал. Но я не могу удержаться, когда вы так близко. – Роберт поцеловал ее в шею и отстранился. – Согласен, мне следует оставить вас сейчас. Но если мы с вами не будем спать вместе, со стороны это будет выглядеть подозрительно. Ведь здесь все нас считают мужем и женой. Вы должны выгнать меня.
Элдсуайт была в замешательстве.
– Что? Не понимаю, о чем вы меня просите.
Их взгляды встретились. Элдсуайт увидела в его глазах желание.
Роберт лукаво улыбнулся:
– Найдите какой-нибудь повод для ссоры. Для шумного скандала с криками и громкой руганью. Придумайте какую-нибудь причину, чтобы выставить меня за дверь. И тогда будете спать здесь одна. Можете высказать мне в лицо все, что думаете обо мне. Не щадите меня. Не бойтесь задеть мои чувства. Скажите, что ненавидите меня. Перечислите все, что вам во мне не нравится. Только, пожалуйста, бросьте мне из кибитки подушку и меховое покрывало. Тогда по крайней мере мне не будет холодно спать на открытом воздухе. – Горячее дыхание Роберта щекотало щеку Элдсуайт. По спине у нее бегали мурашки.
Элдсуайт сначала опешила, а потом завопила во все горло:
– Я вам не кукла-марионетка, чтобы вы меня дергали за ниточки. Я не стану плясать под вашу дудку!
Роберт расхохотался:
– Жена вы мне или не жена? Говорю вам как ваш законный супруг, что вы будете делать все так, как я вам скажу, – и точка!
– Нет, ни за что! Вы подлец! Такой же, как и все Бретоны. Все мужчины из рода Бретонов таковы. Вы все – воры и убийцы! Вы привыкли играть с женщинами! Вы ни одной юбки не пропустите. Найдется ли во всей Англии хоть одна цыганка, которую вы не уложили в постель?
Поначалу Роберт опешил. Всплеск эмоций Элдсуайт выглядел чересчур реалистично. Однако через минуту Роберт спохватился и подхватил игру. Его глаза восхищенно заблестели.
– Боже милостивый! Женщина! Если бы не земли, которые давали за тебя в приданое, никто бы на тебя и не польстился. Личико у тебя смазливое, но ты – настоящая ведьма. У тебя характер норовистой кобылы и ослиное упрямство. Если бы не деньги и имущество твоего отца, я ни за что не женился бы на тебе. Черт побери! Можешь ненавидеть меня, но ты обязана выполнять свой супружеский долг. Ведь ты – моя законная жена!
У Элдсуайт вспотели ладони.
– Ни за что! – вопила она. – Ты не заставишь меня спать с тобой, ничтожество! И одного раза было достаточно!
Роберт истошно заорал:
– Что ты сказала? – Его крик был таким оглушительным, что мог мертвого разбудить.
Элдсуайт вскинула голову:
– Я сказала вам «нет» – и все!
Роберт ударил кулаком по деревянному полу кибитки. Кибитка зашаталась.
– Клянусь Богом, если бы ты не ждала моего наследника, я задрал бы тебе юбки и хорошенько выпорол за непослушание…
– Роберт Бретон, ты горько пожалеешь о том, что однажды до меня дотронулся. Земли, которую ты получил за меня в приданое, и твоя проклятая лошадь тебе дороже жены!
– Значит, ты ненавидишь меня? Ну что же, миледи, я лучше лягу спать со своей лошадью, чем когда-нибудь прикоснусь к тебе. По крайней мере мой конь не такой холодный, как ты. И не такой ханжа. У него есть здоровые инстинкты, которых он не стыдится и не подавляет в себе. И его кобылы всегда довольны. Им нравится то, что он с ними делает.
– Они – лошади, а не люди! – кричала Элдсуайт. – Как ты смеешь сравнивать меня с животными! Черт тебя побери, Роберт Бретон!
Из кибитки одна за другой полетели две подушки, едва не угодив Роберту в голову. Меховое покрывало, полетевшее следом за подушками, попало ему в лицо.
– Пропади ты пропадом!
– Благодаря тебе, леди Маргарита, любой мужчина отправится прямиком в преисподнюю!
Роберт наклонился, взял руку Элдсуайт и поцеловал.
– Вы молодец, – прошептал он. – А теперь спокойной ночи и приятного сна. Элдсуайт, извините меня. Вчера вечером я напрасно набросился на вас. Вам не стоит волноваться из-за Маргариты. Я не люблю ее. И глупо делить шкуру неубитого медведя, споря из-за награды короля до того, как я победил Гилроя. Гилрой – грозный враг. Молите Бога о том, чтобы мне удалось его победить.
Положив одеяло на плечо, он вышел из кибитки.
Обессиленная после этой сцены, Элдсуайт бросилась на матрас и зарылась лицом в подушку. Она знала, что ей предстоит бессонная ночь. С Робертом или без него. В кибитке воцарилась напряженная тишина.
Пресвятая Дева Мария, где сегодня будет спать Роберт?
Она подняла голову и в раздражении ударила кулаком в подушку. В ее воспаленном мозгу билась, не давая покоя, лишь одна мысль: теперь Роберт сможет пойти спать к Гунноре.
Взошло солнце и осветило кибитку. Проснувшись, Элдсуайт обрадовалась, что ночь закончилась. Она спустилась с лестницы с намерением найти место, где можно умыться. Она по-прежнему не имела представления, где ночевал Роберт. Однако спрашивать его об этом не собиралась, пусть не думает, что ее это очень интересует.
Элдсуайт опустилась на колени и взглянула на свое отражение в ручье, который бежал посреди леса. Взъерошенные волосы, в глазах затаился страх. Элдсуайт умылась прохладной водой, но это не взбодрило ее.
Кто-то бросил камешек в ручей, за ним – второй. Элдсуайт оглянулась.
– Доброе утро, леди Маргарита, – раздался веселый голос. – Как ваши дела?
Рядом с ней опустился на корточки черноволосый мужчина. Он поднимал из ручья камешки и, выкладывая их на свою ладонь, внимательно разглядывал. Выбрав гладкие камешки синего, оранжевого и зеленого цвета, он спрятал их в полотняный мешочек и широко улыбнулся. У него в ухе блестела большая золотая серьга в форме кольца.
– Может, желаете позавтракать? Гуннора сварила похлебку. Если вас мутит по утрам, похлебка вам поможет. Если не мутит, то стошнит, когда съедите ее! – Мужчина рассмеялся и поклонился с грацией рыцаря, который всю жизнь служил при дворе. – Жак Литтен, – представился он и поднес к губам руку Элдсуайт. – Я был рад уступить свою постель столь прекрасной даме. Я слышал о чуде, которое вы совершили в Смитфилде. Это вы спасли жизнь Роберту Бретону, потому что молились о том, чтобы Господь вмешался и помог ему выжить. Но вчера вечером я слышал, что между вами произошла небольшая размолвка. Это значит, что вы любите друг друга. Недаром говорят: милые бранятся – только тешатся. Бьюсь об заклад, что сэр Роберт вернется к вам и будет молить о прощении. Вряд ли ему еще раз захочется ночевать под кибиткой.
Чудо, свершившееся в Смитфииде? Леди Маргарита была там?
Элдсуайт видела, как в день турнира Роберта Бретона унесли с ристалища и поместили в. палатку, но ничего не слышала ни о каком чуде, связанном с его выздоровлением. Что верно, то верно: то, что он выздоровел, – Божий промысел. Должно быть, эта Маргарита – просто святая.
Элдсуайт опустила голову, пряча глаза.
– Благодарю вас, сэр, но Бог слышит всех, кто обращается к нему с молитвой. Я была не единственная, кто молился за моего драгоценного супруга. – Она вытерла мокрые руки об юбку. – Мне надо возвращаться в кибитку. Наверное, мой муж уже проснулся.
Жак побежал за ней.
– Леди Маргарита, меня удивило, что ваш супруг спит под кибиткой. Но я понимаю, как нелегко ладить с женщиной, которая ждет первого ребенка. Надеюсь, вы оба хорошо выспались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31