» Он пытался сохранять ровный тон, но ему это плохо удавалось.
«Ни одного. Я клянусь» Она подняла на него широко распахнутые глаза. «Когда я рядом с тобой, мир безмолвствует»
Она говорила об этом раньше. Он вспомнил выражение ее лица, когда он впервые приблизился к ней. Полнейшее блаженство. Она вкушала тишину, как и заявила. Знание смиряло и ставило его в тупик, пока под обеими эмоциями не возникла непоколебимая гордость. Он помог ей. Он, который был неспособен побороть собственные мучения, каким-то образом освободил другое создание от его страданий.
«Ты сказала, что слышишь секреты. Что ты слышала про нас?»
«Я уже сказала тебе. Большинство горожан считают вас ангелами. Некоторые полагают, что вы демоны. Но всем им вы внушаете благоговейный страх»
«Никаких намерений нападать?»
«Я не слыхала»
«Хорошо» он обхватил руками ее талию, поднял и вынес их кабинки душа. Он склонился возле нее и взял из шкафчика полотенце. Обернув ее плечи, чтоб материя прикрыла и согрела ее, он вытащил одно и для себя.
«Хорошо? Это и все, что ты можешь мне сказать?» поинтересовалась он.
«Да»
Удивление заставило ее раскрыть рот.
«Ладно, теперь, когда я рассказала тебе, я хотела бы позвонить моему начальнику и дать ему знать, что со мной все в порядке»
Мэддокс покачал головой.
«Боюсь, это не вариант. Никому нельзя знать, что ты здесь. Для твоей безопасности, и для нашей»
«Но…»
«Это не обсуждается. Сейчас и всегда ответом будет «нет»
Ее рот опять раскрылся, словно она намеревалась возразить.
«Отлично» Только и сказала девушка.
По ее тону, он понял что это не так. Она вероятно планировала найти телефон едва он отвернется. Женщины. Впервые он понял что имел в виду Парис произнося это слово как ругательство. Он вздохнул.
«Клянусь тебе, Эшлин, это лучшее из того, что я могу тебе предложить»
Отворачиваясь от него, она отирала руки. Ее движения были немного замедленны, немного размеренны, словно ее ум был где-то далеко.
«Что не так?»
«Много чего. Мне надо позвонить моему начальнику, и я намеренна таки найти телефон. Ты не остановишь меня»
«Это…»
Теперь она перебила его.
«И даже ты – бессмертный – должен счесть меня странной после того, что я поведала тебе, так что я не знаю почему ты отрицаешь это»
Он стер влагу со своих волос и обернул ткань вокруг шеи.
«Ты не странная. Я считаю, что ты прекрасная, умная, храбрая и что самое важное, вкусная»
Она обернула полотенце вокруг своего торса, пряча от него зрелище.
«Правда?»
Такая сильная неуверенность в себе, должно быть, вбивалась в ее головку годами. Он нахмурился, решительно стремясь убить того, кто обладал таким словесным могуществом.
«Правда» Взяв за плечи, он обернул ее. Столкнулись их взгляды. «Если б ты знала хоть половину происходившего здесь, ты…» Он стиснул губы. Проклятье, ему не стоило говорить такое.
«Имеешь в виду, что здесь нечто более, чем убийства и воскрешения?» сухо поинтересовалась она.
Намного больше.
«Так чем же мы сейчас займемся?» она вытянула широко руки.
Хотя он желал провести остаток дня с ней, он не мог себе этого позволить. У него по-прежнему были обязанности, он был воином, чей дом требовал защиты, и сейчас как никогда. Проводив ее в спальню, он оделся, затем подобрал с пола рубашку, плавки и пару штанов, бросил это ей.
«Надень это»
Она не словила ничего и вынуждена была наклоняться, чтоб собрать их. С каждым движением белое полотенце поднималось по ее бедрам все выше. Его член затвердел. Снова. Он должен был утомлен, но нет. Не с Эшлин. Он волновала его несмотря ни на что.
«Есть пару вещей, которые я должен сделать» сказал он, скорее напоминая себе, чем в ответ на ее вопрос.
«И ты возьмешь меня с собой?» спросила она, крепче вцепляясь в ворох одежды.
«И да и нет»
«Что бы это означало?»
Он полагал, что лгать не имело смысла. Она вскоре догадается.
«Я запру тебя вместе с Даникой, пока буду заниматься…делами. Таким образом у тебя будет компания и будет кому присмотреть за тобой и позвать меня, если тебе опять станет плохо»
Поначалу панический вид овладел ее лицом. Затем сердитый. Ее брови изогнулись, а кончик языка пробежал по губам.
«Во-первых, нет потребности запирать меня. Я же сказала, что остаюсь. А во-вторых, ты говоришь, что Даника под замком? Она пленница?» последнее слово было произнесено как крик ярости.
«Да» он надеялся, что подтверждение рассердит ее еще больше – он желал узреть ее язычок снова.
«Но Мэддокс, ты же сказал мне, что была первой женщиной, которую ты…»
«Не я посадил ее под замок. И я не соврал тебе. А сейчас, ни слова больше. Пожалуйста» Попроси она его освободить Данику, он захочет сделать это. Он захочет пойти против остальных и удовлетворить ее требование. «Одевайся, или я вытащу тебя из комнаты голой»
Она молча изучала его. Молча, она умоляла его… о чем? Он не мог понять. Он ничего не сказал. Не мог. Время было его недругом.
«Так что же? В одежде или голышом?»
Она нахмурилась на него, впервые по-настоящему проявив характер, и предоставила ему смотреть ей в спину. Двигаясь отрывисто и натянуто, она позволила полотенцу упасть на пол. Изящно покатая спинка…округлая попка… Его рот увлажнился.
«Я бы должна спорить с тобой, но не собираюсь. Знаешь почему?» Она не дала ему времени на ответ. «Не потому что ты так приказал, а потому что мне улыбается возможность проверить как там Даника»
Она быстренько оделась, и он должен был быть счастлив, что ее сочные формы были прикрыты. Никто другой не сможет разглядывать ее; ни у кого другого не будет шанса насладиться зрелищем. Но это также означало, что он не увидит, и он не насладится.
«Они слишком велики» оборачиваясь, пожаловалась она.
Она была права. Одежда висела на ней мешком, но Мэддокс полагал, что ее вид доставлял удовольствие. Он то знал, что находится под тканью. Он знал, что поджидает его прикосновения – и лишь его.
«Это все, что у меня есть. Пока сойдет и так»
Кое-какая мысль появилась. У Торина хранились доставленные по почте вещи, которые все время выбирал Парис. Возможно, Мэддокс попросит его заказать платья похожие на те, что он видел по телевизору во время просмотров глупейших киношек с Парисом. С низкими вырезами. Возможно высокие каблуки и драгоценности. А может быть и сексуальное – как там Парис называл это? – белье, которого хотелось Эшлин.
«Побеседуем позже» сказала она, не вопросительно, отметил он, а требовательно.
«Да?» Он старался не улыбаться. «Мы побеседуем»
«Ты ответишь на все мои вопросы. Без уверток» Сузив глаза, она вперилась в него.
Возможно.
«Веди себя очень хорошо, пока меня не будет. Запомнила, что меня опасно выводить из равновесия?»
«Что, ты отшлепаешь меня если я буду плохой девочкой?»
Провокационное замечание удивило его. Боги, откуда эта маленькая огненная хлопушка взялась на мою голову? Он видел ее испуганной, шокированной, больной, возбужденной, но не такой игривой. На удивление дух не откликнулся на ее вызов. Не вынуждай его кидаться. Он подумал, что возможно тот…Не. Не может быть.
Демон Насилия не улыбается.
«Тебе лучше не знать, что я сделаю» сказал он, обретя дар речи, «так что не искушай меня».
Она привстала на кончики пальцев, ее теплое дыхание обвевало его ухо. Твердые вершинки ее сосков царапали его грудь. Он выжидал, не в состоянии дышать от предвкушения ее следующих действий. Он мог и не знать, откуда взялась хлопушка, но он точно знал, что она заводила его.
«Может быть, мне нравиться искушать тебя» прошептала она. Укусила мочку его уха. «Думай об этом, пока я буду под замком»
Он будет думать. О, да. Будет думать.
Глава тринадцатая.
Она таращилась на дверь, что только что была захлопнута перед ее носом Мэддоксом, поместившим ее внутрь другой спальни. Другой тюрьмы. Ох! Этот мужчина приводил в бешенство. Он нежно, дико подарил ей удовольствие способом, что должен был пристыдить ее – так и было до первого чудесного касания его языка – а затем снова превратился в воина, крепкого и жестокого и решительного.
И все же она жаждала его.
Он угрожал закрыть ее с другой невинной женщиной – женщиной уже сидящей взаперти. Постыдное поведение, несомненно.
Все же она желала его. Даже укусила за ухо и попыталась соблазнить его завершить то, что они начали в том душе. Но он устоял, сопроводив ее по коридору в эту спальню, где бросил ее без поцелуя или хотя бы словечка.
А она все еще глупейшим образом хотела его.
Она хотела, чтоб он обнимал ее, прижимал к себе, как она всегда мечтала. Она хотела, чтоб он разговаривал с ней и узнал ее. А затем она хотела, чтоб он неистово занялся с ней любовью! До конца на этот раз. Без тормозов!
Эта страсть к нему была слишком сильна, и она не понимала ее. Он был безжалостный и загадочный и темпераментный. Он сам был порождением ада. Но также он был добр, заботлив и был лучшим, что когда-нибудь случалось с ее телом. О да. И он был тишиной. Неужели она могла позабыть об этом. Проклятье!
«Кто ты?» внезапно спросил женский голос.
Вырванная из своих раздумий, Эшлин обернулась. Даника и три незнакомых женщины в возрасте от семидесяти до двадцати с чем-то, уставились на нее с озабоченностью и страхом в равных долях. Боже правый. Мэддокс содержал взаперти четырех женщин? Это что его гарем бессмертного?
Даника ступила навстречу.
«Она та больная. Та, которую я…» она кашлянула «исцелила»
«Спасибо тебе за это» мягко проговорила Эшлин, не зная, что еще сказать этой незнакомке, которая не была такой уж незнакомой.
Даника признательно кивнула.
«Ты выглядишь лучше» Она взглядом окинула Эшлин, прежде чем подозрительно протянуть. «Чудесно лучше, если быть честной»
«Хотела бы я это объяснить, но не могу. Когда прошла тошнота, мои силы вернулись. Кажется те «маленькие гальки» совершили фокус» Эшлин также изучала ее. «Ты тоже выглядишь лучше. Утратила тот премилый зеленоватый оттенок»
«Ну, это я впервые ездила за обезболивающим верхом на мужике» Даника уперла руки в бока. «Так что привело тебя в Замок с Привидениями? Тебя тоже похитили?»
У Эшлин не оказалось времени на ответ.
«Кто эти люди?» спросила немного более взрослая версия Даники. «Что они такое? Даника рассказала, что у одного из них есть крылья»
Если они еще не знали, она не будет вываливать на них правду-матку.
С небольшой заминкой самая старшая их них спросила «Ты знаешь, как выбраться?»
Все женщины обступали ее, пока беседовали. Они всматривались в нее с надеждой, словно она хранила все ответы и могла спасти их от превратностей судьбы.
Она выставила руки, ладонями наружу.
«Притормозите-ка» Похищена, сказала Даника. Зачем бы Мэддоксу творить подобное? «Кто-либо из вас ловцы или наживка?» Каждый раз Мэддокс произносил эти слова с отвращением в голосе.
«То есть, мы ищем сокровища? Ловим на живца?» Лицо Даники удивленно сморщилось, но в ее зеленых глазах был тяжелый отблеск. «Нет»
«То есть, я не имею понятия. Я надеялась, кто-нибудь здесь будет знать»
Голоса прошлого начинали пробираться в ее мозг. Один разговор за другим.
«Нет. Нет, только не снова» Она почувствовала, что бледнеет, тепло испарялось с ее кожи, оставляя лишь холодную, дрожащую скорлупу. Дыши. Просто дыши.
«Я думаю, она опять заболевает» озабоченно сказала Даника. «Дойдешь до кровати?» спросила она Эшлин.
«Н-нет. Я только хочу присесть»
Неожиданно пара рук легла ей на плечи, опуская ее на пол. Эшлин добровольно поддалась, ее ноги стали слишком слабы, чтоб удерживать ее. Содрогаясь, она втягивала воздух.
«Они собираются убить нас».
«Нам надо сбежать».
«Как? Истерический смех».
«Если придется выпрыгнуть из окна, значит, будем прыгать. Они хотят заразить нас какой-то болезнью».
«Прыгнем – погибнем».
«Останемся – умрем».
Голоса принадлежали этим женщинам, поняла Эшлин. Каждое слово, произнесенное ними в этой комнате, проигрывалось в ее голове. Проклятье, она уже привыкла к тишине.
Предположила, что так будет, пока она находится вне подземной темницы. Надеялась только, что они здесь не слишком долго, что многое наговорить.
«Мне не хватает дедушки. Он бы знал, что делать».
«Что ж его здесь нет, правда? Нам самим придется придумать что-нибудь».
Ей сунули под нос булку с маслом и стакан яблочного сока.
«Вот» нежно сказала Даника. «Это может помочь»
«Кто говорит? Кто сказал это»?
«С кем ты разговариваешь, Дани?»
«Ух, ни с кем»
Эшлин взяла предложенное трясущимися руками.
Иногда, как это было и подземелье, разговоры казались односторонними. Она не могла расслышать, с кем женщины говорили; она лишь понимала, что они обращались к кому-то помимо самих себя.
Она слышала, как Даника сказала: «Если… если я врач, ты клянешься пощадить мою мать, сестру и бабушку? Они не сделали ничего дурного. Мы приехали в Будапешт, чтоб отвлечься, чтоб попрощаться с моим дедушкой. Мы…»
Но она не слышала фраз до этой. Или после. Почему?
Мужчины были бессмертны, но она раньше слышала разговоры бессмертных созданий. Вампиров, гоблинов, даже оборотней. Почему же здешних демонов нет? Должно быть, с ними разговаривала Даника.
Эшлин откусила булку и отпила сок, пытаясь выключить новую болтовню. Она напевала. Она медитировала. Женщины пытались разговорить ее, но она просто была не в состоянии отвечать. Слишком много голосов взывало к ее вниманию.
Одна за другой женщины сдались. Девушка не ведала, сколько времени прошло после этого. Столько раз она почти хотела позвать Мэддокса, но сдерживала мольбы, до крови прикусывая язык. У него дела, сказал он. Кроме того, она не желала быть бременем. Помехой.
За этим ты и пришла сюда, напомнила себе. Требовать, чтоб эти люди научили тебе контролировать твои силы, даже если это означало стать для них помехой.
Но это было до того, как Мэддокс по-настоящему вошел в ее жизнь. Теперь она хотела, чтоб он был ее любовником, а не сиделкой. Опять.
«Ты слышишь… голос? В мыслях?»
«Да».
«И он не твой собственный?»
«Может быть, вероятно. Не знаю».
Хвала небесам, бормотание прекратилось, когда вошла Эшлин. Придя в себя, она поняла, что разузнала немного новой информации. Первое и самое важное: Даника слышала про ловцов – она рассказала своей семье о них.
«Ловцы» произнесла Эшлин, поднимая глаза. Даника выглядывала в единственное окно спальни, окно, что ни одна из женщин не смогла бы раскрыть. Эшлин слышала, что они пытались. «Кто они? Не обманывай меня на этот раз. Пожалуйста»
Напугавшись, Даника подскочила и обернулась, прижав руку к сердцу.
«Снова полегчало? Почему мы должны доверять тебе? Ты можешь работать на этих людей. Они могли прислать тебя сюда разузнать что-то про нас, а когда ты разнюхаешь это, они ворвутся и перебьют нас»
«Да уж» В конце концов, эти женщины знали только то, что она была больна и льнула к их врагу. «Но ты спасла меня. Зачем бы мне вредить тебе?»
Даника пристально на ее посмотрела, но промолчала.
«Вам просто придется поверить, что я здесь не для того чтоб загнать вас в ловушку или причинить вред. Мы в одинаковом положении – вы и я»
«А как насчет того сердитого? Мэддокса. Ты с ним встречаешься»
Встречаться – не слишком подходящее слово. Эшлин попыталась вообразить Мэддокса, сидящего напротив нее в ресторане, со свечами, попивая вино и слушая мелодичную музыку. Ее губы растянулись в усмешке.
«Возможно. Ну и что?»
«То, что это делает тебя одной из них»
«Нет» настояла она. «Я только попала сюда. Вчера»
Глаза Даники распахнулись так, что ее золотистые ресницы достали до таких же золотых бровей.
«Теперь я знаю, что ты врешь. Ты ему не безразлична, так сильно, что это видно невооруженным глазом. Мужики не проявляют таких чувств, такого сострадания к женщине, которую только что встретили»
Да, он проявил сострадание. Да, он был добр. Нежен. Несомненно, мил. Самый жестокий из виденных ею мужчин осушал ее слезы и омывал ее лицо.
«Все же я не могу объяснить этого. И я не вру»
Минута молчания.
«Ладно» Даника обманчиво обыденно пожала плечами. «Ты хочешь узнать про ловцов, так я скажу тебе. Это ведь не секретная информация» Вдох, выдох. «Когда крылатый – Аэрон – возил меня в город, он заприметил группу людей. Они были вооружены как солдаты, и крались по закоулкам, словно не хотели быть увиденными»
Пока что это ни о чем ей не говорило.
«Аэрон пробормотал Ловцы на вдохе и выхватил кинжал». Злоба начинала окрашивать мягкий тембр Даники. Воспоминание явно было не из ее любимых. «Он бы дрался с ними, если б не вез меня на себе. Он так и сказал. Он также сказал, что те люди пришли убить его и его друзей» Она проговорила это глубоким, мрачным тоном, подражая Аэрону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
«Ни одного. Я клянусь» Она подняла на него широко распахнутые глаза. «Когда я рядом с тобой, мир безмолвствует»
Она говорила об этом раньше. Он вспомнил выражение ее лица, когда он впервые приблизился к ней. Полнейшее блаженство. Она вкушала тишину, как и заявила. Знание смиряло и ставило его в тупик, пока под обеими эмоциями не возникла непоколебимая гордость. Он помог ей. Он, который был неспособен побороть собственные мучения, каким-то образом освободил другое создание от его страданий.
«Ты сказала, что слышишь секреты. Что ты слышала про нас?»
«Я уже сказала тебе. Большинство горожан считают вас ангелами. Некоторые полагают, что вы демоны. Но всем им вы внушаете благоговейный страх»
«Никаких намерений нападать?»
«Я не слыхала»
«Хорошо» он обхватил руками ее талию, поднял и вынес их кабинки душа. Он склонился возле нее и взял из шкафчика полотенце. Обернув ее плечи, чтоб материя прикрыла и согрела ее, он вытащил одно и для себя.
«Хорошо? Это и все, что ты можешь мне сказать?» поинтересовалась он.
«Да»
Удивление заставило ее раскрыть рот.
«Ладно, теперь, когда я рассказала тебе, я хотела бы позвонить моему начальнику и дать ему знать, что со мной все в порядке»
Мэддокс покачал головой.
«Боюсь, это не вариант. Никому нельзя знать, что ты здесь. Для твоей безопасности, и для нашей»
«Но…»
«Это не обсуждается. Сейчас и всегда ответом будет «нет»
Ее рот опять раскрылся, словно она намеревалась возразить.
«Отлично» Только и сказала девушка.
По ее тону, он понял что это не так. Она вероятно планировала найти телефон едва он отвернется. Женщины. Впервые он понял что имел в виду Парис произнося это слово как ругательство. Он вздохнул.
«Клянусь тебе, Эшлин, это лучшее из того, что я могу тебе предложить»
Отворачиваясь от него, она отирала руки. Ее движения были немного замедленны, немного размеренны, словно ее ум был где-то далеко.
«Что не так?»
«Много чего. Мне надо позвонить моему начальнику, и я намеренна таки найти телефон. Ты не остановишь меня»
«Это…»
Теперь она перебила его.
«И даже ты – бессмертный – должен счесть меня странной после того, что я поведала тебе, так что я не знаю почему ты отрицаешь это»
Он стер влагу со своих волос и обернул ткань вокруг шеи.
«Ты не странная. Я считаю, что ты прекрасная, умная, храбрая и что самое важное, вкусная»
Она обернула полотенце вокруг своего торса, пряча от него зрелище.
«Правда?»
Такая сильная неуверенность в себе, должно быть, вбивалась в ее головку годами. Он нахмурился, решительно стремясь убить того, кто обладал таким словесным могуществом.
«Правда» Взяв за плечи, он обернул ее. Столкнулись их взгляды. «Если б ты знала хоть половину происходившего здесь, ты…» Он стиснул губы. Проклятье, ему не стоило говорить такое.
«Имеешь в виду, что здесь нечто более, чем убийства и воскрешения?» сухо поинтересовалась она.
Намного больше.
«Так чем же мы сейчас займемся?» она вытянула широко руки.
Хотя он желал провести остаток дня с ней, он не мог себе этого позволить. У него по-прежнему были обязанности, он был воином, чей дом требовал защиты, и сейчас как никогда. Проводив ее в спальню, он оделся, затем подобрал с пола рубашку, плавки и пару штанов, бросил это ей.
«Надень это»
Она не словила ничего и вынуждена была наклоняться, чтоб собрать их. С каждым движением белое полотенце поднималось по ее бедрам все выше. Его член затвердел. Снова. Он должен был утомлен, но нет. Не с Эшлин. Он волновала его несмотря ни на что.
«Есть пару вещей, которые я должен сделать» сказал он, скорее напоминая себе, чем в ответ на ее вопрос.
«И ты возьмешь меня с собой?» спросила она, крепче вцепляясь в ворох одежды.
«И да и нет»
«Что бы это означало?»
Он полагал, что лгать не имело смысла. Она вскоре догадается.
«Я запру тебя вместе с Даникой, пока буду заниматься…делами. Таким образом у тебя будет компания и будет кому присмотреть за тобой и позвать меня, если тебе опять станет плохо»
Поначалу панический вид овладел ее лицом. Затем сердитый. Ее брови изогнулись, а кончик языка пробежал по губам.
«Во-первых, нет потребности запирать меня. Я же сказала, что остаюсь. А во-вторых, ты говоришь, что Даника под замком? Она пленница?» последнее слово было произнесено как крик ярости.
«Да» он надеялся, что подтверждение рассердит ее еще больше – он желал узреть ее язычок снова.
«Но Мэддокс, ты же сказал мне, что была первой женщиной, которую ты…»
«Не я посадил ее под замок. И я не соврал тебе. А сейчас, ни слова больше. Пожалуйста» Попроси она его освободить Данику, он захочет сделать это. Он захочет пойти против остальных и удовлетворить ее требование. «Одевайся, или я вытащу тебя из комнаты голой»
Она молча изучала его. Молча, она умоляла его… о чем? Он не мог понять. Он ничего не сказал. Не мог. Время было его недругом.
«Так что же? В одежде или голышом?»
Она нахмурилась на него, впервые по-настоящему проявив характер, и предоставила ему смотреть ей в спину. Двигаясь отрывисто и натянуто, она позволила полотенцу упасть на пол. Изящно покатая спинка…округлая попка… Его рот увлажнился.
«Я бы должна спорить с тобой, но не собираюсь. Знаешь почему?» Она не дала ему времени на ответ. «Не потому что ты так приказал, а потому что мне улыбается возможность проверить как там Даника»
Она быстренько оделась, и он должен был быть счастлив, что ее сочные формы были прикрыты. Никто другой не сможет разглядывать ее; ни у кого другого не будет шанса насладиться зрелищем. Но это также означало, что он не увидит, и он не насладится.
«Они слишком велики» оборачиваясь, пожаловалась она.
Она была права. Одежда висела на ней мешком, но Мэддокс полагал, что ее вид доставлял удовольствие. Он то знал, что находится под тканью. Он знал, что поджидает его прикосновения – и лишь его.
«Это все, что у меня есть. Пока сойдет и так»
Кое-какая мысль появилась. У Торина хранились доставленные по почте вещи, которые все время выбирал Парис. Возможно, Мэддокс попросит его заказать платья похожие на те, что он видел по телевизору во время просмотров глупейших киношек с Парисом. С низкими вырезами. Возможно высокие каблуки и драгоценности. А может быть и сексуальное – как там Парис называл это? – белье, которого хотелось Эшлин.
«Побеседуем позже» сказала она, не вопросительно, отметил он, а требовательно.
«Да?» Он старался не улыбаться. «Мы побеседуем»
«Ты ответишь на все мои вопросы. Без уверток» Сузив глаза, она вперилась в него.
Возможно.
«Веди себя очень хорошо, пока меня не будет. Запомнила, что меня опасно выводить из равновесия?»
«Что, ты отшлепаешь меня если я буду плохой девочкой?»
Провокационное замечание удивило его. Боги, откуда эта маленькая огненная хлопушка взялась на мою голову? Он видел ее испуганной, шокированной, больной, возбужденной, но не такой игривой. На удивление дух не откликнулся на ее вызов. Не вынуждай его кидаться. Он подумал, что возможно тот…Не. Не может быть.
Демон Насилия не улыбается.
«Тебе лучше не знать, что я сделаю» сказал он, обретя дар речи, «так что не искушай меня».
Она привстала на кончики пальцев, ее теплое дыхание обвевало его ухо. Твердые вершинки ее сосков царапали его грудь. Он выжидал, не в состоянии дышать от предвкушения ее следующих действий. Он мог и не знать, откуда взялась хлопушка, но он точно знал, что она заводила его.
«Может быть, мне нравиться искушать тебя» прошептала она. Укусила мочку его уха. «Думай об этом, пока я буду под замком»
Он будет думать. О, да. Будет думать.
Глава тринадцатая.
Она таращилась на дверь, что только что была захлопнута перед ее носом Мэддоксом, поместившим ее внутрь другой спальни. Другой тюрьмы. Ох! Этот мужчина приводил в бешенство. Он нежно, дико подарил ей удовольствие способом, что должен был пристыдить ее – так и было до первого чудесного касания его языка – а затем снова превратился в воина, крепкого и жестокого и решительного.
И все же она жаждала его.
Он угрожал закрыть ее с другой невинной женщиной – женщиной уже сидящей взаперти. Постыдное поведение, несомненно.
Все же она желала его. Даже укусила за ухо и попыталась соблазнить его завершить то, что они начали в том душе. Но он устоял, сопроводив ее по коридору в эту спальню, где бросил ее без поцелуя или хотя бы словечка.
А она все еще глупейшим образом хотела его.
Она хотела, чтоб он обнимал ее, прижимал к себе, как она всегда мечтала. Она хотела, чтоб он разговаривал с ней и узнал ее. А затем она хотела, чтоб он неистово занялся с ней любовью! До конца на этот раз. Без тормозов!
Эта страсть к нему была слишком сильна, и она не понимала ее. Он был безжалостный и загадочный и темпераментный. Он сам был порождением ада. Но также он был добр, заботлив и был лучшим, что когда-нибудь случалось с ее телом. О да. И он был тишиной. Неужели она могла позабыть об этом. Проклятье!
«Кто ты?» внезапно спросил женский голос.
Вырванная из своих раздумий, Эшлин обернулась. Даника и три незнакомых женщины в возрасте от семидесяти до двадцати с чем-то, уставились на нее с озабоченностью и страхом в равных долях. Боже правый. Мэддокс содержал взаперти четырех женщин? Это что его гарем бессмертного?
Даника ступила навстречу.
«Она та больная. Та, которую я…» она кашлянула «исцелила»
«Спасибо тебе за это» мягко проговорила Эшлин, не зная, что еще сказать этой незнакомке, которая не была такой уж незнакомой.
Даника признательно кивнула.
«Ты выглядишь лучше» Она взглядом окинула Эшлин, прежде чем подозрительно протянуть. «Чудесно лучше, если быть честной»
«Хотела бы я это объяснить, но не могу. Когда прошла тошнота, мои силы вернулись. Кажется те «маленькие гальки» совершили фокус» Эшлин также изучала ее. «Ты тоже выглядишь лучше. Утратила тот премилый зеленоватый оттенок»
«Ну, это я впервые ездила за обезболивающим верхом на мужике» Даника уперла руки в бока. «Так что привело тебя в Замок с Привидениями? Тебя тоже похитили?»
У Эшлин не оказалось времени на ответ.
«Кто эти люди?» спросила немного более взрослая версия Даники. «Что они такое? Даника рассказала, что у одного из них есть крылья»
Если они еще не знали, она не будет вываливать на них правду-матку.
С небольшой заминкой самая старшая их них спросила «Ты знаешь, как выбраться?»
Все женщины обступали ее, пока беседовали. Они всматривались в нее с надеждой, словно она хранила все ответы и могла спасти их от превратностей судьбы.
Она выставила руки, ладонями наружу.
«Притормозите-ка» Похищена, сказала Даника. Зачем бы Мэддоксу творить подобное? «Кто-либо из вас ловцы или наживка?» Каждый раз Мэддокс произносил эти слова с отвращением в голосе.
«То есть, мы ищем сокровища? Ловим на живца?» Лицо Даники удивленно сморщилось, но в ее зеленых глазах был тяжелый отблеск. «Нет»
«То есть, я не имею понятия. Я надеялась, кто-нибудь здесь будет знать»
Голоса прошлого начинали пробираться в ее мозг. Один разговор за другим.
«Нет. Нет, только не снова» Она почувствовала, что бледнеет, тепло испарялось с ее кожи, оставляя лишь холодную, дрожащую скорлупу. Дыши. Просто дыши.
«Я думаю, она опять заболевает» озабоченно сказала Даника. «Дойдешь до кровати?» спросила она Эшлин.
«Н-нет. Я только хочу присесть»
Неожиданно пара рук легла ей на плечи, опуская ее на пол. Эшлин добровольно поддалась, ее ноги стали слишком слабы, чтоб удерживать ее. Содрогаясь, она втягивала воздух.
«Они собираются убить нас».
«Нам надо сбежать».
«Как? Истерический смех».
«Если придется выпрыгнуть из окна, значит, будем прыгать. Они хотят заразить нас какой-то болезнью».
«Прыгнем – погибнем».
«Останемся – умрем».
Голоса принадлежали этим женщинам, поняла Эшлин. Каждое слово, произнесенное ними в этой комнате, проигрывалось в ее голове. Проклятье, она уже привыкла к тишине.
Предположила, что так будет, пока она находится вне подземной темницы. Надеялась только, что они здесь не слишком долго, что многое наговорить.
«Мне не хватает дедушки. Он бы знал, что делать».
«Что ж его здесь нет, правда? Нам самим придется придумать что-нибудь».
Ей сунули под нос булку с маслом и стакан яблочного сока.
«Вот» нежно сказала Даника. «Это может помочь»
«Кто говорит? Кто сказал это»?
«С кем ты разговариваешь, Дани?»
«Ух, ни с кем»
Эшлин взяла предложенное трясущимися руками.
Иногда, как это было и подземелье, разговоры казались односторонними. Она не могла расслышать, с кем женщины говорили; она лишь понимала, что они обращались к кому-то помимо самих себя.
Она слышала, как Даника сказала: «Если… если я врач, ты клянешься пощадить мою мать, сестру и бабушку? Они не сделали ничего дурного. Мы приехали в Будапешт, чтоб отвлечься, чтоб попрощаться с моим дедушкой. Мы…»
Но она не слышала фраз до этой. Или после. Почему?
Мужчины были бессмертны, но она раньше слышала разговоры бессмертных созданий. Вампиров, гоблинов, даже оборотней. Почему же здешних демонов нет? Должно быть, с ними разговаривала Даника.
Эшлин откусила булку и отпила сок, пытаясь выключить новую болтовню. Она напевала. Она медитировала. Женщины пытались разговорить ее, но она просто была не в состоянии отвечать. Слишком много голосов взывало к ее вниманию.
Одна за другой женщины сдались. Девушка не ведала, сколько времени прошло после этого. Столько раз она почти хотела позвать Мэддокса, но сдерживала мольбы, до крови прикусывая язык. У него дела, сказал он. Кроме того, она не желала быть бременем. Помехой.
За этим ты и пришла сюда, напомнила себе. Требовать, чтоб эти люди научили тебе контролировать твои силы, даже если это означало стать для них помехой.
Но это было до того, как Мэддокс по-настоящему вошел в ее жизнь. Теперь она хотела, чтоб он был ее любовником, а не сиделкой. Опять.
«Ты слышишь… голос? В мыслях?»
«Да».
«И он не твой собственный?»
«Может быть, вероятно. Не знаю».
Хвала небесам, бормотание прекратилось, когда вошла Эшлин. Придя в себя, она поняла, что разузнала немного новой информации. Первое и самое важное: Даника слышала про ловцов – она рассказала своей семье о них.
«Ловцы» произнесла Эшлин, поднимая глаза. Даника выглядывала в единственное окно спальни, окно, что ни одна из женщин не смогла бы раскрыть. Эшлин слышала, что они пытались. «Кто они? Не обманывай меня на этот раз. Пожалуйста»
Напугавшись, Даника подскочила и обернулась, прижав руку к сердцу.
«Снова полегчало? Почему мы должны доверять тебе? Ты можешь работать на этих людей. Они могли прислать тебя сюда разузнать что-то про нас, а когда ты разнюхаешь это, они ворвутся и перебьют нас»
«Да уж» В конце концов, эти женщины знали только то, что она была больна и льнула к их врагу. «Но ты спасла меня. Зачем бы мне вредить тебе?»
Даника пристально на ее посмотрела, но промолчала.
«Вам просто придется поверить, что я здесь не для того чтоб загнать вас в ловушку или причинить вред. Мы в одинаковом положении – вы и я»
«А как насчет того сердитого? Мэддокса. Ты с ним встречаешься»
Встречаться – не слишком подходящее слово. Эшлин попыталась вообразить Мэддокса, сидящего напротив нее в ресторане, со свечами, попивая вино и слушая мелодичную музыку. Ее губы растянулись в усмешке.
«Возможно. Ну и что?»
«То, что это делает тебя одной из них»
«Нет» настояла она. «Я только попала сюда. Вчера»
Глаза Даники распахнулись так, что ее золотистые ресницы достали до таких же золотых бровей.
«Теперь я знаю, что ты врешь. Ты ему не безразлична, так сильно, что это видно невооруженным глазом. Мужики не проявляют таких чувств, такого сострадания к женщине, которую только что встретили»
Да, он проявил сострадание. Да, он был добр. Нежен. Несомненно, мил. Самый жестокий из виденных ею мужчин осушал ее слезы и омывал ее лицо.
«Все же я не могу объяснить этого. И я не вру»
Минута молчания.
«Ладно» Даника обманчиво обыденно пожала плечами. «Ты хочешь узнать про ловцов, так я скажу тебе. Это ведь не секретная информация» Вдох, выдох. «Когда крылатый – Аэрон – возил меня в город, он заприметил группу людей. Они были вооружены как солдаты, и крались по закоулкам, словно не хотели быть увиденными»
Пока что это ни о чем ей не говорило.
«Аэрон пробормотал Ловцы на вдохе и выхватил кинжал». Злоба начинала окрашивать мягкий тембр Даники. Воспоминание явно было не из ее любимых. «Он бы дрался с ними, если б не вез меня на себе. Он так и сказал. Он также сказал, что те люди пришли убить его и его друзей» Она проговорила это глубоким, мрачным тоном, подражая Аэрону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34