Освободившись от груза, он перевел дух и, вынув из кармана грязную тряпку,
принялся не спеша вытирать руки. Я стоял, затаив дыхание и притворяясь
неодушевленным предметом.
Медленно проползло секунд десять. Потом мужлан сделал шаг в мою
сторону: я был разоблачен и потому откровенно положил руку на кобуру
пистолета и замер в ожидании. Незнакомец осмотрел меня с ног до головы,
потом сделал заявление, видимо, по-гречески.
- Нет, - ответил я. - Просто жду автобуса. Ни один мускул не дрогнул
на лице этого деревянного идола. Невозмутимо он перешел на английский.
- Кто прислал вас в это отделение? - спросил он монотонно, безо
всякого интереса.
- Я сам себя прислал, - ответил я.
- Где ваш командир? - Он говорил с каким-то акцентом, но я не понял,
с каким именно.
- Я и есть командир, - парировал я. Чтобы достать меня, ему пришлось
бы сделать шаг, а я раздумывал, наносить ли удар сразу или подпустить
поближе.
- Мне не доложили, - проворчал охранник. Отбросив тряпку, он сделал
какой-то жест.
- Ничего, это мелочь, - снисходительно заметил я. - Вы свободны.
- Это нечеткая инструкция, - заколебался он. - Куда прикажете идти?
- А куда бы вам хотелось? - спросил я. Дурацкий разговор начинал
действовать мне на нервы, я чувствовал, что покрылся испариной. Уж лучше
бы этот тип блеснул полицейской бляхой, заорал и вообще как-то себя
проявил. Вместо этого он впал в раздумье.
- Мне бы хотелось вернуться к себе и лечь спать, - ответил он
наконец.
- Давай, - разрешил я.
Развернувшись, охранник направился к ступенькам, я сначала наблюдал
за ним, а потом пошел следом.
- Может, ты мне кое-что покажешь? - спросил я.
- Я здесь недавно.
- А что вы хотите увидеть? - спросил он, стоя на лестнице.
- Все.
- Это нечеткая инструкция, - ответил он.
- Ты просто води меня повсюду, а я сам выберу, на что смотреть. Он
колебался.
- Я знаю, - продолжал я, - что это нечеткая инструкция, но ты мне
показывай все подряд.
За дверью Мы увидели холл, освещенный получше, чем комната, которую
мы покинули. Правда, в нем пахло гнилыми огурцами, йодом и речной тиной.
Пол, выложенный огромными каменными плитами, пропускал воду на стыках.
Грубо оштукатуренные стены растрескались, и по трещинам тоже струилась
йода. В этих же стенах когда-то были дверные проемы, теперь наглухо
заложенные кирпичом и просмоленные, но такие же мокрые. Казалось, здесь
сочится из всех щелей.
Коридор, ведущий из холла, свернул вправо и закончился металлической
стеной с круглой дверью - массивной, как в банковском сейфе. Мой проводник
положил руку на рычаг, потянул его на себя, потом повернул влево. Дверь
Отворилась, он, пригнувшись, вошел, я - за ним.
Мы оказались в широком коридоре, ярко освещенном, с гладкими стенами,
сверкающим полом и, главное, свежим воздухом. Пройдя с десяток шагов мы
попали в просторный зал с мозаичным полом и стенами, покрытыми росписью:
картины изображали мужчин и женщин в коротких шотландских юбочках, которые
бросали какие-то палки в птиц, взлетающих с болота. В дальнем углу комнаты
у широкого дверного проема, за большим столом из целой мраморной плиты
сидел склонившись над бумагами, какой-то человек. Мы подошли к нему.
- Прошу ваших указаний, - гаркнул охранник, после чего "чиновник"
посмотрел на него, на меня, а потом встал из-за стола. Отступив на шаг,
мой провожатый ждал, когда тот обойдет стол.
- Арестовать, - равнодушно произнес "чиновник" и сделал указующий
жест в мою сторону. "Пора!" - решил я и первым нанес удар "клерку".
Отпрянув, я наткнулся на своего провожатого, угостил его кулаком в ухо,
потом швырнул второго падал через стол... В это время-верзила прыгнул мне
на спину. Свившись в клубок, мы покатились по полу, и я явственно услышал
стук его черепа о мрамор. Мой противник затих - видимо, навсегда. Тот, что
еще недавно невозмутимо восседал за столом, теперь стоял на коленях,
судорожно нащупывая висящий на шее золотой свисток. Свисток схватил я и,
потянув за цепочку изо всех сил, приложил "чиновника" головой о стол.
Соприкоснувшись с мраморной столешницей, он странно забулькал и повалился
на пол.
Я тяжело дышал, в голове шумел прибой. Не успел я оправиться после
своего путешествия по водосточной трубе, как на тебе - приятный сюрприз.
Сначала в зале было тихо, потом я услышал шаги - приближались
несколько человек. В голове моей пронеслись разные варианты предстоящей
встречи, и ни одного хорошего, потому что два окровавленных тела на полу
многовато для одного чужака.
Взгляд мой упал на дверь, украшенную золотыми скрепками. В два прыжка
я оказался возле нее и надавил на ручку. Дверь со скрипом подалась, и я
сделал еще один шаг в неведомое.
Это снова был коридор, но шире предыдущего, с высоким потолком,
хрустальными люстрами. Свод поддерживался колоннами, как в готическом
храме. Здесь в стенах тоже имелись пустоты, однако зацементированы они
были, против прежнего, чрезвычайно аккуратно. Еще одна незапертая дверь...
Еще один зал. Правда, этот был обставлен современной мебелью, украшен
коврами и картинами. Но и здесь царил хаос: кипы газет и предметы одежды
валялись на столах и на полу, стопки грязных тарелок стояли на буфете, на
сиденьях кресел и даже на покрытых ковром ступенях, ведущих к открытой
арке. На ковре расплывались пятна грязи, а на роскошных обоях проступила
плесень - следствие неизменной сырости.
Из коридора донеслись голоса, потом заскрипела дверь. Погоня
обнаружила бы меня сразу, поэтому я спустился по ступенькам и попал в
следующую комнату, где в нос мне ударил запах чеснока и грязного
постельного белья. У левой стены, на огромной кровати под балдахином
возвышалось нечто огромное и разбухшее. Человек, раскинув руки и ноги,
возлежал на горе атласных подушек. Существо уставилось на меня
неестественно крошечными для огромного черепа глазками. Его массивные
челюсти задвигались, исторгая тоненький голосок говорящей куклы.
- Заткнись, - оборвал я.
Выхватив пистолет из кобуры, я подошел к той стене, что была не видна
от двери из коридора.
- Если кто-нибудь просунет голову в дверь, получишь пулю, - пообещал
я. - Понял?
Выпученные глаза рассматривали меня еще какое-то время, это был
единственный признак того, что меня слышат. А может, он глух или не
понимает по-английски. Так или иначе, пистолет в моих руках был
убедительным аргументом. Голоса из коридора слышались все ближе.
- Прикажи им убраться, - прошипел я, - прикажи по-английски.
Он набрал в грудь воздуха, - по атласным подушкам пробежала волна, -
и взвизгнул:
- Пошли прочь!
Шаги, приближавшиеся к двери, стали глуше - люди ступили на ковер. Их
было не меньше трех, судя по голосам. Я мысленно измерил расстояние от
себя до "спящей красавицы".
- Пошли прочь! - снова пропищала гора жира. - Сейчас же!
Голос в коридоре отдал команду, и шаги стали удаляться.
Подождав, пока они совсем затихли, я сделал глубокий вдох - до этого
я и не подозревал, что не дышу. Толстяк разглядывал меня и таким
вниманием, словно ждал какого-то фокуса, который он ни за что не хотел
проморгать.
- Ты не такой, как мы, - пропищал он наконец.
- А кто такие "мы"?
- Ты как сюда попал? - ответил он вопросом на вопрос.
- Я шел по следу, здесь он кончился.
- Это невозможно. - Лысая голова закачалась из стороны в сторону в
большом волнении.
- Иногда возможно, - возразил я. - Ну так рассказывай, переросток. Я
так долго сюда добирался, что нервы мои на пределе. Могу сорваться.
- У меня очень много денег, - затараторил толстяк.
- Золотыми монетами?
- Какими хочешь. Я позову того, кто...
- Никого ты не позовешь. Что это за парни, которых доставил сюда
Рашас, а они заплатили золотом? Толстяк пожевал губами.
- Я дам тебе власть...
- У меня ее и так хватает. - Обойдя кровать, я приставил револьвер к
его горлу:
- Кто ты такой? Что это за место? Кто те молчаливые парни, которые
так лихо стреляют?
Он запищал и захлопал толстыми ладонями по грязной шелковой простыне.
- Ты знаешь человека по фамилии Сэтис? - продолжал я. Однако даже
если толстяк его и знал, то не подал виду. Он глядел на меня не отрываясь,
словно я исполнял стриптиз. Выпростав одну руку из-под одеяла, он то и
дело трогал крышку резного сундука у кровати, а заметив мой взгляд, убрал
руку. Подойдя ближе, я откинул крышку и увидел сложенное белье, а сверху
какую-то одежду из зеленого материала, отливающего металлом. Не успел я
протянуть руку за этим костюмом, как он издал писк придушенной курицы и
рванулся ко мне.
Я отскочил прочь, но, видимо, недостаточно быстро. Его жирная рука
схватила мою и зажала ее, словно тиски. Я вырвался, успел упереться ногой
в его живот и сильно двинуть в ухо. Но этого оказалось мало: взревев, как
обиженный слон, толстяк пытался схватить меня за шей, но, промахнувшись,
угодил в плечо. Он снова потянулся к моему горлу и на этот раз достиг
цели. Пальцы его сомкнулись, как щипцы. Сосредоточившись, я наметил точку
на его физиономии и, собрав всю свою злость, нанес сокрушительный удар.
Глаза толстяка замутились, тело пронзила судорога, и он обмяк.
Я заставил себя встать на ноги, проверил свои суставы, с немалым
удивлением заметив, что все они целы. Большой бэби неплохо дерется, если
его разозлить, подумал я.
Вынув из сундука зеленое одеяние, я встряхнул его и узнал
комбинезончик, который миг принадлежать только одной женщине.

9
Минут через пять толстяк пришел в себя. Он пару раз дернулся в
конвульсиях, но присмирел, ощутив дуло револьвера, которое я приставил к
его горлу:
- Где она?
Увидев комбинезон в моей руке, он состроил такую гримасу, словно
проглотил ложку уксуса:
- Не скажу.
- Пеняй на себя. - Я прижал дуло с такой силой, что толстяк чуть не
задохнулся. Он шарахнулся от меня, а я снова ткнул его револьвером.
- Меня нельзя убивать, - защебетал толстяк, похоже было что он свято
в это верит. - Меня нельзя трогать руками, причинять вред или боль.
- Это понятно, но в жизни бывают неприятные моменты, - ответил я. -
Даю тебе пять минут на размышление.
- Я подарю тебе других женщин, сколько пожелаешь...
- Спасибо, мне нужна эта.
- Мне она тоже нужна, - настаивал толстяк.
- Зачем? Для чего ты вообще ее сюда затащил?
- Мне нужны ее гены.
- Лучше говори правду, это легче - не надо думать.
- Я уже сказал тебе...
- Ну вот что... Вызови одного охранника и прикажи привести девушку
сюда, потом удали его. Ты знаешь, как это делается.
Какое-то время Большой Бэби злобно ворчал, потом указал пальцем на
крупную кнопку в резном изголовье своего ложа:
- Мне нужно нажать вот это...
- Давай.
Я наблюдал за тем, как он возится с кнопкой, потом послышался неясный
треск в другом конце комнаты. Я заметил в углу маленький стереотелевизор,
на экране которого появилось мужское лицо.
- Он нас не видит, - доверительно прошептал толстяк.
Мужчина с экрана сказал несколько отрывистых фраз на незнакомом
языке, затем толстяк дал ему указание. Все это время я не отнимал
револьвер, чтобы он не забывался. Лицо на экране исчезло, телевизор погас.
Толстяк взвыл и начал хлопать пухлыми руками по простыне.
- Когда женщину приведут, ты должен сразу исчезнуть, - сказал он мне.
- Пусть приведут, а я уж разберусь. Лежа на кровати, он внимательно
на меня смотрел, иногда из его необъятной груди вырывался стон. Я взглянул
на часы, прошло пять минут.
В соседней комнате раздались шаги, и я снова прижался к стене.
- Только девушку, без охраны, - прошипел я сквозь зубы.
Большой Бэби прощебетал приказ, раздались звуки недолгой борьбы,
потом, споткнувшись о порог, в комнате появилась Риссия. Вместо одежды на
ней был бесформенный серый балахон, пори босы, на лбу небольшая ранка,
руки связаны за спиной. Брезгливо посмотрев на толстяка в постели, она
сказала что-то высокомерным тоном на языке, на котором когда-то говорила
со мной. Сделав шаг вперед, Риссия увидела меня и замерла от
неожиданности. Потом ее лицо озарила улыбка, словно солнышко вышло из-за
туч.
- Акмал! - Шагнув ко мне, она заколебалась и взглянула на толстяка.
- Объясни ей, что я ее забираю, - рявкнул я, потом обернулся к
девушке: - Все в порядке, Риссия, мы уйдем имеете. - Я разрезал веревку,
связывающую ей руки, на них остались красные полосы. Толстяк тараторил, не
переставая, видно, пытаясь ее убедить.
- Хватит, - оборвал я. - Пойдем, Риссия, - и взял ее за руку. Слегка
задержавшись, она сказала толстяку что-то резкое, он ответил, после чего
она добавила еще несколько фраз. Он перевел на меня свои выпученные глаза.
- Вас все равно поймают, - сказал он по-английски. - И убьют. Женщина
велела передать это тебе.
- Рад тебя видеть, детка, - улыбнулся я. - Поехали домой.
Я подошел к кровати, выковырял переговорную кнопку из изголовья, а
провода засунул так, чтобы толстяк не смог их достать.
- Мне от тебя нужна только одна вещь, - сказал я. - Костюм для
подводного плаванья.
- Ничего не знаю...
- А ты подумай, - я снова надавил на его шею револьвером. Он взвыл.
- Может, в кладовке? Да, я припоминаю, много лет назад...
- Где ближайший выход?
- Там. - Он указал пальцем на запертую дверь около гардероба. -
Пойдете по коридору. Там и кладовка.
- Где ключ от двери?
- Нажми на голову дракона в изголовье. Я нажал, и дверь распахнулась,
за ней открылся темный коридор с мокрым полом.
- Мэл, ходить нет, - сказала Риссия.
- Мне и самому не нравится этот лаз, но если мы там не обнаружим
кладовки, то вернемся и я продырявлю ему башку. - После чего я улыбнулся
толстяку, взял Риссию за руку и вышел в мокрый коридор. Пройдя метра три,
мы заметили, что свет тускнеет, потом он погас совсем. Я бросился назад,
но опоздал на секунду, и дверь, до которой оставался один шаг,
захлопнулась.
- Мэл! - выдохнула Риссия.
- Да я в порядке, просто просчитался. Наверное, у толстого есть еще
одна кнопка, которой я не видел. - Я встал, на ощупь добрался До Риссии и
обнял ее за плечи. Дрожа, она прильнула ко мне. Вспомнив о фонаре, все еще
пристегнутом к моему поясу, я осветил дверь и увидел гладкую поверхность,
без всяких там драконовых голов. Оперившись о дверь, я почувствовал, что
она массивна, как вход в Главный национальный банк.
- Ничего мы здесь не дождемся, Риссия, - сказал я. - Видимо, придется
идти вперед. - Она храбро улыбнулась и взяла меня за руку. Мы прошли по
коридору метров десять, потом свернули направо и увидели, что наш путь
кончается тупиком - стальной дверью.
- Прекрасно, - констатировал я. - Пришли, называется. Однако, может,
мы не заметили какой-то боковой двери? - Мы проделали обратный путь,
тщательно просматривая стены. Всюду была плотная кирпичная кладка, если не
считать нескольких широких щелей, из которых, как и везде, сочилась вода,
добавляя слякоти под ногами.
- Здесь мы ничего не найдем, дорогая, - сказал я, - нужно еще раз
осмотреть дверь к Большому Бэби.
Я обшарил ее фонарем от порога до притолоки от одного края до другого
и не увидел даже дырочки, в которую вошла бы булавка. Дверь как будто была
сделана из монолитной металлической плиты.
Риссия, которая светила мне фонарем, вдруг прикоснулась к чехлу с
инструментом, который Кармоди пристегнул к моему поясу.
- А это что? - спросила она.
- Набор для взломщика, - ответил я. - Но здесь он вряд ли поможет.
Но я все же отстегнул чехол и открыл его, изнутри мне словно
подмигнуло что-то металлическое.
- Ломики, рычаги, мелкие пилы, - перечислил я.
- Джентльменский набор для грабителя.
Внимание привлек маленький газовый резак, величиной с обычный
консервный нож. Когда-то Кармоди рассказывал мне про такие резаки: они
работают на особой газовой смеси, которая "берет" даже металлы,
используемые в ракетной технике. Что ж, попробуем...
Минут пять я возился с этим инструментом, прежде чем получил ровное
белое пламя, еще минут пять ушло на поиски того места, где удобнее было
проделать дыру в металле.
Риссия наблюдала за моими действиями, а пламя от резака все
разгоралось. Углубление в цельнометаллической двери увеличилось на
полдюйма. Неожиданно искры посыпались, как сноп, и в ямке стал
накапливаться расплавленный металл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16