Двое из них уже мертвы. И убил их я - вполне мирный
человек. Но разве я мог выбирать? Они охотились за мной, а я лишь оказался
быстрее.
- ...Люди в городе, - говорил тем временем Сэл.
- Странноватые типы, но при деньгах, Мэл, все при деньгах.
- А кто это? - спросил я, кивнув в сторону человека в черном фраке с
белой бабочкой. Среди модной толпы он выделялся консерватизмом.
- Этот? Не знаю. - Сэл отвернулся, словно не желая о нем говорить. -
Один из тех, что слетелись на свой съезд.
- Какой съезд? - переспросил я, потому что в этом человеке мне что-то
не понравилось. Этакий ухоженный господин лет сорока, но лицо - не
выразительнее омлета.
- Да эти съехались, как их... нумизматы, что ли. Заняли два этажа:
двадцать восьмой и двадцать девятый. Такой толпы чокнутых я еще в жизни не
видел. С ними каши не сваришь, Мэл.
Нумизматы? Люди, собирающие монеты. А ведь у меня есть монета,
тяжелая, золотая, предсмертный подарок человека, который успел поведать
такие ужасы, что на ночь рассказывать не стоит. Он хотел, чтобы я взял эту
монету и передал ее кому-то вместе с его историей. Ничего себе история.
Если рассказать ее где-то в официальном месте, меня либо спустят с
лестницы." либо запрячут всерьез и надолго. Мастодонты, вмерзшие в ледяные
стены, пещерные люди, стреляющие из современного оружия. Может, бедный
малый бредил, и это был последний, самый яркий бред в его жизни? Нечего
мне трепыхаться по этому поводу. Монета, возможно, отлита недавно, состоит
из никеля с небольшой добавкой золота, а выпущена в честь победы
баскетбольной команды местного масштаба примерно в 1997 году.
Все-таки - это мои домыслы. Нумизматы как-никак разбираются в
монетах. Стоит потратить десять минут на то, чтобы один из них осмотрел
мое наследство и высказал компетентное мнение. Это решит вопрос раз и
навсегда, и я смогу, ни на что не отвлекаясь, подумать о более серьезных
вещах, а именно о том, как и на что жить некоему Мэлкому Айришу, недавно
демобилизованному из военно-морских сил США и влившемуся в армию
безработных. У парня, между прочим, хороший аппетит и неуемное желание
испытать все мыслимые удовольствия.
- Спасибо, Сэл, - сказал я и направился к лифту.

На двадцать восьмом этаже было тихо, осветительные трубки,
составлявшие на потолке геометрический орнамент, излучали мягкий розовый
свет. В конце коридора я увидел двустворчатую стеклянную дверь, а за ней -
ярко освещенную комнату, в которой беседовали приглашенные на коктейль
люди. Ступая по роскошному светлому ковру, я окунулся в ровный гул
разговора. Ко мне со всех сторон повернулись лица - невыразительные,
ординарные и такие бесстрастные, словно их одолевала смертная скука.
Откуда-то вынырнул официант с подносом и предложил мне выбрать что-нибудь
из напитков. Взяв один из них, я окинул взглядом собравшихся.
Почему-то здесь были одни мужчины - неопределенного возраста, одетые
в вечерние костюмы темных тонов, и только некоторые - поярче и помоднее.
Когда я двинулся вдоль комнаты, их взгляды последовали за мной, не
отрываясь. Откуда-то возник высокий субъект с зализанными седыми волосами
и как-то ненавязчиво пристроился рядом. Мне оставалось либо заговорить с
ним, либо отодвинуть локтем. Я постарался улыбнуться как можно более
открыто:
- Не подумайте, что я случайный гость. Ли правда ни с кем не знаком,
но тоже интересуюсь монетами.
- Понимаю, сэр, - промурлыкал он. Углы его губ чуть-чуть приподнялись
в улыбке. - Вы, видимо, любитель, вольный стрелок?
- Да, наверное, так. Собственно говоря, мне хотелось бы знать мнение
специалиста по поводу монеты, попавшей ко мне не так давно... - С этими
словами я выудил из кармана свою добычу. Она сверкнула при свете ламп.
- Может, это и подделка, - продолжал я, словно не придавая особого
значения этому факту, - но вдруг вы сможете сказать мне что-либо
определенное? - Я протянул ему монету. Он не взял ее в руки, однако
смотрел, не отрываясь. Протокольная улыбка исчезла, на лице залегли
морщины.
- Не беспокойтесь, я не прошу бесплатной консультации, - поспешил
заверить я, - понимаю, что мнение эксперта стоит дорого.
- Н-да, - ответил он. - Не соблаговолите ли вы, сэр, пройти со мной
ненадолго к одному господину? Я попрошу его взглянуть на вашу... находку.
У него был какой-то легкий акцент и немного странная интонация. Он
повернулся и направился к выходу. Я последовал за ним. Спустившись по
ступенькам, мы оказались в маленькой гостиной, словно предназначенной для
приватных бесед.
- Будьте любезны на минуту присесть, - предложил мне седой, указав на
очень низкое мягкое кресло, и исчез за дверью. Я остался стоять, зажав
монету в ладони. Наверное, она из чистого золота, уж больно тяжела. А
может, через минуту меня ждет разочарование. Какой-нибудь дока с
презрительной улыбочкой переведет надпись на монете: "Каждую минуту в мире
рождается простофиля" - или что-нибудь в этом роде. Зажав монету между
зубами, я слегка прикусил ее и почувствовал, что на металле образовалась
вмятина. Если это золото, то абсолютно чистое.
Дверь открылась у меня за спиной, и я вздрогнул, как человек, слишком
долго и напряженно чего-то ждавший. Мой провожатый вернулся с маленьким
полноватым мужчиной; взгляд его был беспокойным, а тщательно уложенные
черные волосы напоминали парик.
- Познакомьтесь с мистером Заблуном, - сказал Седой. - Он с
удовольствием взглянет на монету мистера...
- Филберта, - подсказал я. - Меня зовут Джимми Филберт, я проживаю в
штате Монтана.
Короткая шея мистера Заблуна дернулась как-то резко, на прусский
манер. Подойдя ко мне, он протянул сразу все свои пальцы, сколько у него
их было. Я вложил в них монету, и он быстро поднес ее к глазу таким
манером, словно был ювелиром и смотрел через лупу. Потом, прищелкнув
языком, нацелил на объект другой глаз.
После этого он обменялся взглядом с Седым. Я протянул руку за
монетой, но мистер Заблун направился к боковой двери.
- Приглашаем вас, мистер Филберт, последовать за нами, - сладко
пропел Седой. Он сделал изящный жест, указывая направление, и я потащился
вслед за ними по узкому коридору. Потом мы оказались в комнате с низким
потолком, в которой стоял простой стол, а над ним чертежная лампа. Заблун
быстро открыл один из ящиков стола, вытащил оттуда какой-то прибор, набор
линз и начал колдовать над моим трофеем.
Седой стоял рядом с застывшим лицом и не говорил ни слова.
Наконец Заблун выпрямился и произнес как-то равнодушно:
- Монета настоящая. Это золото, проба двадцать девять. Чеканка.
- Вам раньше такие попадались? - спросил я.
- Не такая уж редкость.
- А откуда она?
- Несколько лет назад подобные экземпляры появились на Крите. Не
такие новые, как ваша; эта еще не была в обращении.
- Монета греческая?
- Точное происхождение неизвестно. А где вы ее достали? - Он
спрашивал все это с каменным лицом, как дежурный полисмен, снимающий
показания по стандартному протоколу.
- Я выиграл ее в покер в Потаен, недели две назад. Боялся, что меня
надули. Кстати, какова ее стоимость?
- Могу предложить вам пятьдесят долларов сразу, мистер Филберт, -
вмешался Седой.
- Мне не хотелось бы продавать ее прямо сейчас, - ответил я. - Это
красивый сувенирчик. - Протянув руку, я взял монету со стола. - Просто
хотел знать, нефальшивая ли.
- А если я предложу вам сто долларов?..
- Дело совсем не в цене. - Я беззаботно улыбнулся. - Она мне
досталась за десятку. Подержу у себя, может, она счастливая? Недавно я
остался в живых, а в наши дни это уже везение.
Я направился к двери. Седой, обогнал меня, указал дорогу обратно в
зал с кремовым ковром.
- Сколько я вам должен? - спросил я, доставая бумажник и
непринужденно улыбаясь.
- Да что вы! - Седой отмахнулся от денег, - но если все же вы
передумаете...
- Я вам первому сообщу, - пообещал я. Он наклонил голову, а я
продефилировал в сторону лифта. Уже у дверей я обернулся: в большой
комнате, где шел прием, стали гасить свет. В лифте я снова вынул из
кармана золотой кружок и внимательно его осмотрел: вмятина, оставленная
моими зубами, исчезла. Заблун подменил монету.

4
Бизнес и любопытство для Сэла Анзио - вещи, исключающие друг друга.
Пятидесятидолларовая бумажка, перешедшая к нему, обеспечила мне
беспрепятственный доступ в никем не занятый номер на двадцать девятом
этаже, что находился в пустынном северном крыле отеля. Отсюда был виден
абсолютно весь западно-восточный блок, тем более что Сэл снабдил меня и
сильным биноклем, который позаимствовал в бюро забытых вещей. Еще десятку
стоили мне услуги парня, нанятого следить за каждым шагом Седого, жившего
в отеле под именем Р.Сэтис.
В первую же ночь я заказал ужин на 12 ночи и съел его в темноте,
наблюдая за деятельностью "нумизматов", которых видел в освещенные окна
занимаемых ими двух этажей. Не могу сказать, что это было захватывающее
зрелище. Мистер Заблун что-то вещал группе людей, а они слушали его с
безразличием монументов. Входили и выходили какие-то мужчины, двигаясь
неторопливо и с достоинством. Я не видел, чтобы нумизматы ели или пили,
женщин тоже не наблюдалось. Не заметил я, признаться, и каких-либо занятий
нумизматикой.
Через несколько часов бесплодных наблюдений я покинул пост, прошел в
свой номер и лег в кровать. Перед сном я успел подумать, что вряд ли
Заблун присвоил монету ряди золота. Уж очень странно он держался. Тут все
сложнее.
А может быть, это моя фантазия, и монета вообще не имеет
никакого-отношения к истории с моряком. Что если он был опасным
преступником, а анонимные парни - агентами ЦРУ, которым приказали
пристрелить его на месте. То, что они стреляли в меня, могло оказаться
заурядной ошибкой.
Опять не сходится... Трудно представить, чтобы цэрэушники стреляли
так отвратительно, как эти безликие. Мои размышления прервал телефонный
звонок.
- Мэл, происходит что-то странное, - услышал я голос Сэла. - Эти твои
- как их, филателисты? - почему-то страшно переполошились. Твой приятель
Седой выскочил через парадный подъезд пару минут назад и теперь орет на
служащего гаража, чтобы тот немедленно вывел его машину. А она, черт
возьми, стоит в самом низу, на четвертом уровне.
- Я спускаюсь, - крикнул я. - Достань мне машину - любую!!! Причем
прежде, чем Седой получит свою.
Шесть минут спустя (если верить моей "Омеге") я уже устраивался на
сиденье приземистого автомобиля, который подогнал Сэл.
- Ради всех святых, верни потом машину, - молил Сэл. По лицу его
стекали капли дождя. - Я позаимствовал ее у нефтяного короля, что
остановился в центральном корпусе.
- Можешь доложить, что я украл ее, - сказал я на прощание, вручая
Сэлу еще пятьдесят долларов.
Турбины ровно загудели, как только я прикоснулся к стартеру, под
черным квадратным капотом таилась страшная сила. Я вывел машину из
укрытия, понаблюдал, как Седой вместе с тремя другими "нумизматами"
садится в свой тяжелый темно-бордовый "Моноджаг", и дал им отъехать на
добрую сотню ярдов. Только после этого я осторожно двинулся за ними.
Этот город, старый добрый Майами, я знал когда-то очень хорошо, но то
было давно. Ураганы и наводнения оставили страшные следы. Однако большая
часть города - та, где расположены знаменитые роскошные двухсотэтажные
отели, магазины с умопомрачительными ценами, особняки богачей в центре
ухоженных лужаек, словом, престижный район к северу от Рио - все это
уцелело.
Я мчался по Флаглеру, под многочисленными виадуками шоссе 509,
соединяющего разные штаты, ни на минуту не упуская из виду "Моноджаг". Мы
свернули к западу, в район массивных бетонных складов и пищевых фабрик.
Теперь я вел свое авто медленно, почти что полз со скоростью десять миль в
час. Темно-бордовая машина впереди меня остановилась. Я прижался к обочине
и тоже затормозил. Из "Моноджага" проворно выскочили двое, их фигуры
отбросили длинные, нелепые тени - рядом светил уличный фонарь. Не заметив
моей машины, они вернулись к началу переулка и углубились в него. Водитель
снова завел авто, довольно быстро достиг следующего угла и свернул налево,
потом еще раз налево. Хлопнули дверцы машины. "Моноджаг" я настиг уже
пешком. Он стоял с открытой дверью. Рядом находились двое: один из них
был, видимо, Седой, официально - мистер Сэтис. Пройдя пару шагов, они
моментально скрылись, словно прошли сквозь стену.
Немного поразмыслив, я догадался, что они с другого конца заходят в
тот переулок, где исчезли первые двое. Понятно, кого-то окружают.
Но они учли не все. Там, где я оставил "свое" авто, между солидными
фасадами домов спряталась узкая щель. Я не был уверен, но очень надеялся,
что эта щель пересекает переулок, куда вошли "нумизматы". А если так, то
"кролик", за которым они охотятся, найдет ее. Недолго думая, я нырнул в
щель навстречу кому бы то ни было.
Не было слышно ни выстрелов, ни криков - хотя погоня происходила
где-то рядом, в складах. Не попалось даже случайного пьяного. Стоял лишь
ваш покорный слуга, чувствовавший себя довольно нелепо в пальто, надетом
прямо на пижаму, в ботинках на босу ногу в три часа ночи да еще под
дождем. Я не сводил глаз с монолитной стены склада и пытался понять,
почему еще несколько минут назад я с таким упорством стремился сюда. А
может, эти склады принадлежат Седому? Возможно, он крупный импортер
каких-то товаров, а сегодня приехал проверить, нет ли в помещении мышей.
Не исключено, что он член добровольной пожарной команды и пытается
предупредить воспламенение. Меня вдруг охватил жгучий интерес к тому, что
он делает там, внутри склада; захотелось просто подойти к нему и сказать:
- Привет, мистер Сэтис, я случайно заметил, что вы отъехали куда-то
среди ночи, и вот решил исследовать за вами...
Но тут из узкой щели между домами послышались какие-то звуки,
напоминающие осторожные, торопливые шаги. Я прислонился к стене, прижимая
к груди свой 38-калиберный, словно священник - крест. Теперь можно было
расслышать дыхание, прерывистое и тяжелое, как у загнанной жертвы. А позже
- шум погони, которая топочет вовсю, не боясь быть обнаруженной.
Я затаился, не шевелясь. Любой шорох гулко отдавался в этом замкнутом
пространстве. По всей видимости, дистанция между беглецом и
преследователем сокращалась, но на сколько, судить было трудно.
Потом послышалось сопение, сдавленный крик, звуки ударов, тяжелое
дыхание двоих. Видимо, беглеца настигли в нескольких метрах от меня. Кто
бы это ни был, его захватили молодчики Седого. Я пока что не замечен... А
не влезть ли мне назад в свой роскошный "Хамбер", пока не поздно? И не
укатить ли восвояси? Скоро вся история забудется, да и вообще покажется
немыслимым бредом. Если, конечно, сейчас я не сваляю дурака...
Обмозговав все это, я свернул в узкий переулок.
Шагах в пяти от меня стоял здоровый детина, обхватив руками маленькое
щупленькое существо в слишком длинном пальто. До этой "живой картины",
очерченной светом фонаря, было три моих прыжка. Я схватил детину за
шиворот и приложил своим револьвером. Он качнулся и отлетел к стене,
следующим ударом я угостил его в челюсть. Потеряв равновесие, детина осел;
я стукнул его еще раз, собрав всю силу, какую только мог, - он растянулся
на земле. Взглянув вверх - как раз вовремя, - я увидел огромный стальной
шар, из тех, которыми рушат старые дома; кто-то пустил его в стену склада,
прямо над моей головой.
Осколки камня посыпались на меня, из глаз полетели не то что искры, а
самый настоящий фейерверк; все цвета радуги поплыли передо мной и я
кружился вместе с ними. Смутно, через пелену я услышал чей-то визг, потом
по моему распластанному телу прошлись чьи-то ноги, кто-то пнул меня в зад,
как упрямого осла. Цепляясь за шершавую стену и пытаясь подняться, я
смутно увидел какие-то две фигуры, сцепившиеся в странном, диком танце.
Снова раздался крик, скорее сдавленное рыдание. Сделав шаг вперед, я
наткнулся на свой револьвер; схватил его, приподнялся на цыпочки и
шарахнул по голове детину, вложив в этот удар если не всю свою силу, то
всю массу. Удар пришелся по чему-то твердому, огромная спина наклонилась и
рухнула, открыв того, кого он загораживал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16