"Как ты себя чувствуешь? Пришло ли врем
я? Почему ты ничего не делаешь?"
И я повиновался ее желанию. Коснулся ее губ своими, обнял обеими руками и
почувствовал, как полная грудь прижалась ко мне. И это не было отвратител
ьно.
Потом я провел рукой по ее ноге, ощутив тепло бедер под юбкой. Расстегнул
блузку, высвободил грудь и прикоснулся к ней губами. Минута растянулась
в час, и наслаждения в ней было заключено на сто лет.
Мелинда стояла передо мной - смуглая стройная женщина в сиянии молодос
ти. Мы поцеловались и ничего не говорили, потому что слова нам больше не тр
ебовались.
Я надолго задержался возле своей машины, глядя на снег и проходящих пеш
еходов и размышляя о том, что нужно снова идти в ИС-комплекс и сражаться с
Ребенком. Впервые в жизни я был с женщиной, и она оказалась богиней. Я не по
чувствовал, что меня используют, совращают или надо мной насмехаются, пр
ебывая на верху блаженства. Наконец я очнулся от раздумий, сел в машину, за
хлопнул дверцу. И сидел минут пять, прежде чем поехал.
На моем теле еще горели ее прикосновения. На губах пылали поцелуи. Всю до
рогу до ИС...
Я влюбился. Я даже не пытался считать ее мысли - ни разу с нашей первой вст
речи, а это было не в моих правилах. Мне захотелось наделить ее той же прив
илегией, что и Харри, прежде чем она сделала для меня хотя бы половину того
, что сделал он, прежде чем я понял - принимает ли она меня или унижает. Думаю
, поначалу я испугался мысли, что она любит меня, а потом - что может не любит
ь.
Как глуп я был в тот вечер несколько недель назад, когда она впервые увид
ела меня и проявила ко мне интерес - обольстительно улыбалась, как делают
все женщины. Я удрал. Не стал дожидаться, пока меня попросят показать пару
трюков, и укрылся в своем доме, воображая, будто интересуюсь ею. Дурак. Я бы
л тогда старше, но младше, чем сейчас.
Кучка "крикунов за мир" непонятно зачем собралась перед зданием полице
йского участка. Они разбили окна камнями. Фаланга копов выдвинулась из-з
а ограды, как раз когда я проезжал мимо.
Половина демонстрантов устремилась по аллее направо, другая половина
- по улице. Они что-то распевали, хотя я не мог понять, что именно. За ними еха
л "ревунок", из его башни торчал ствол газомета, который поливал их какой-т
о дрянью. Демонстранты ругали наше правительство, вражеские правительс
тва и все прочее заодно. Светофор мигнул, и тут я увидел, как "ревунок" проех
ался по упавшей девушке, переломив ее позвоночник, словно хворостинку. Э
то никоим образом не было частью стандартной процедуры разгона демонст
рации. Но прежде чем я успел подумать, что это всего лишь несчастный случа
й, водитель бронированной машины наехал на паренька лет семнадцати, впеч
атал его в фонарный столб и двинулся дальше.
Вспыхнул свет. Я проехал мимо, чтобы не создавать пробки.
Мне пришлось объехать один из перекрестков, на котором сидело нескольк
о сот человек - в знак гражданского неповиновения. Я впервые заметил, что с
реди молодежи были и люди постарше. Да нет, там, пожалуй, собралось куда бо
льше взрослых, чем юнцов.
Выбрав другой маршрут, я погнал к ИС-комплексу. Что случилось с тех пор, к
ак я слушал новости в последний раз, почему среди них столько взрослых? Се
рдце застучало быстрее. Что же такое случилось?
Единственное, что я мог делать, - сканировать мозг Ребенка в поисках ново
го оружия, чтобы крепла мощь нашей страны и мы могли победить, если начнет
ся война, чтобы в конце концов вернуть видимость нормальной жизни, в кото
рой мы с Мелиндой найдем свою нишу и уединимся там.
Полагаю, это не слишком благородно. Но сама война не оставляет места для
благородства. Выживают самые умные и хитрые. И даже им не всегда удается и
збежать потерь.
За то время, пока я добирался до здания ИС, у меня созрело решение. Я любил
Мелинду. Я боялся Ребенка. Он смог вышвырнуть меня из своего разума и, веро
ятно, способен даже поглотить. Что скрывалось за его повторяющимися пред
упреждениями и просьбами оставить его в покое? Вчера я нашел зацепку - что-
то в Б-ассоциациях, что-то связанное с Богом. Я не горел желанием принести
себя в жертву этому сильному измененному сознанию, однако не мог и позво
лить войне, разрушению коснуться моей жизни, погубить первое теплое отно
шение к женщине. Жизнь - это единственное, что достойно жизни, и я не позвол
ю китайцам забрать ее у меня. А потому заберусь в разум Ребенка в последни
й раз, поймаю там, что смогу, и вытащу. А потом уйду, получу свои денежки и бы
стренько смоюсь. И первое, что я скажу им сегодня после возвращения: работ
а окончена, идите с миром.
И, как бывает с большинством планов, все пошло совсем не так, как я предпо
лагал.
Они ждали меня. Морсфаген стоял посреди комнаты, где царила суматоха - ра
ссыльные сновали туда-сюда с кипами бумаг. Генерал делал кому-то знаки, от
давал приказания и ухитрялся каким-то удивительным образом все время зн
ать, что происходит с Ребенком. Харри нервно сжимал руки, хрустя пальцами.
Под глазами у него залегли глубокие тени, левую щеку кривил застарелый т
ик, волосы перепутались.
Желая узнать, что же волнует его, я, нарушив правило, которое сам же и уста
новил, вторгся в его сознание.
На поверхности его рассудка был мысленный образ тела, плавающего в луж
е крови. Под ним я прочел: "ВОЙНА". Слухи стали реальностью. Пламя разгорало
сь жарче, хотя детали растворялись. Черное, разлагающееся тело в луже зас
тывшей крови...
Потрясенный, я сел у стола и посмотрел на Морсфагена. На лице генерала вы
ступила испарина. В руках он держал пачку сводок и отчетов - и руки его, как
мне показалось, едва заметно дрожали.
Черт их побери! Черт побери их всех!
- Можно узнать подробности? - спросил я.
- Союзные войска атаковали китайские дивизии, которые пересекли Амур, и
вытеснили их обратно на китайскую территорию. Убито сорок семь китайцев
, четыре японца. Семеро наших: два американца, один англичанин, остальные -
русские. Через час Завитинск словно перестал существовать. Никто не отве
чает на радиограммы. Стартовая площадка ядерных ракет не реагирует на вы
зовы. Из Белогорска сообщают о толчках и странном свечении в небе. Сейсмо
графы подтверждают, что взорвана компактная бомба. Наши войска на границ
е тоже больше не отвечают. Азиаты, охваченные жаждой мести, вероятно, двин
улись на русские территории. Пока никаких реальных подтверждений. Можно
делать ставки.
- Я помогу.
- В этом вы чертовски правы! - Выражение лица Морсфагена при этом было не и
з приятных.
- Он готов? - спросил я. Генерал посмотрел на Ребенка.
- В трансе. Мы ждали вас, чтобы ввести циннамид. Где вы были всю ночь? Что ду
маете о вчерашнем?
Я пожал плечами:
- Только то, что уже сказал. Он вышвырнул меня вон, потому что мне удалось н
айти мысленный поток, который он не хотел мне показывать. Ему это удалось,
так как я ничего подобного не ожидал. Я недооценил его потенциал, но больш
е такой ошибки не допущу.
- Уверены?
- Насколько это возможно.
- Ну, тогда начнем.
- Сначала нужно сделать следующее, - потребовал я. - Выведите его из транса
и скажите, будто меня еще нет - я куда-то исчез, и, пока меня найдут, вы начнет
е без меня. Предупредите, что станете его спрашивать под наркотиком, и пос
оветуйте не сопротивляться, иначе, мол, будет хуже. Задайте пару вопросов.
Но только чтобы это выглядело убедительно. Когда он впадет в транс, я тайн
о приду. Возможно, он даже не узнает о моем присутствии.
Черное раздувшееся тело (Мелинда!) в луже крови...
К чертовой матери их всех! Морсфаген распорядился вывезти мутанта из к
ом-даты и предпринять предложенные мной действия.
- Ты уверен в своих силах, Сим? - спросил Карри.
Похоже, он хотел, чтобы я покончил с этим делом, но мы оба знали, что это не
реально. Только Ребенок способен изобрести абсолютное оружие, которое с
делает войну потенциально невозможной, и я не мог уйти, пока он не справит
ся с поставленной нами задачей, - и, возможно, должен был заставить его дел
ать то, чего он не хочет.
Через десять минут они вернули Ребенка в комнату. Он был в трансе и под н
аркотиком.
Весь мир лег мне на плечи. Смерть шагала подле меня...
...и как кот на мягких лапках, я шел тихо-тихо, крался... Словно привидение в с
таром доме - не принимая облика. Подобно весеннему бризу в траве. Я шел, и ша
ги мои были легки.
Они не будили эха. А в лабиринте оказалось куда теплее, чем обычно. Стены
были неприятно горячими на ощупь - странное изменение, прежде здесь цари
л холод. Я осторожно выглянул из-за угла и увидел Минотавра. Не подозревая
о моем присутствии, он читал Библию в кожаном переплете, полностью погло
щенный этим занятием.
Медленно, чтобы не потревожить, я прошел мимо. Он не заметил.
Пасифая, вот твое страшное дитя.
Минос, твой лабиринт уродлив. Его нужно раскрасить и сделать удобнее.
Тезей, оставь свой меч в ножнах, ибо не нужно убивать печального и скромн
ого Минотавра.
Провал светился оранжевым и пульсировал от поднимавшегося вверх мысл
енного жара. Опаляя края, он растекался по тоннелям лабиринта, изгоняя хо
лод. В центре пропасти горела раскаленная добела точка.
Я потянулся и ухватил ближайшую мысль. Это было оружие, но вовсе не панац
ея, чтобы исцелить все скорби мира, никакого абсолютного дракона, которо
го я искал.
Формула вещества, вызывающего крысоподобную мутацию у нерожденных мл
аденцев...
Излучение, способное мгновенно вытягивать влагу из живых тканей, за сч
итанные секунды превращая тело в иссохшую мумию...
Там было множество ассоциаций с Б, некоторые из них вели к одной дальней
точке, природу которой я не мог определить...
...слишком много мыслей с Б. Я стал исследовать их истоки и предназначени
е, но они, кажется, были совсем не тем, что нужно.
И тогда я нашел его, абсолютное оружие.
Случайная мысль. П... Поле Силы, способное не пропускать ничего, даже возд
ух, не позволяющее проникнуть внутрь ни бомбе, ни бактерии... Поле...
Я поймал эту мысль и осторожно повел к основному потоку, к водовороту. Во
т оно - абсолютное оружие, которое сделает все другое ненужным.
Я думал, что действовал тонко, но я недооценил Ребенка. Позади меня зацок
али копыта.
- Пошел вон!
- Нет. Ты не понимаешь.
- Это ты не понимаешь!
Он ринулся вперед, но я быстро отступил в сторону, ударил его и толкнул ч
ерез край, в пропасть...
Теория Поля Силы провалилась в водоворот. Вскоре ее услышат в темной ко
мнате, запишут и передадут тому, кто воплотит в жизнь.
Откуда-то из пропасти раздался вопль, оглушительное улюлюканье, которо
е разнеслось по всем тоннелям, отдаваясь эхом. Подтянувшись на краю проп
асти. Минотавр перевалился на площадку. Я понял, что кричал не Минотавр, но
больше не видел никого.
- Что это такое? - спросил я, пытаясь перекричать невообразимый шум.
Глаза его дико вспыхнули, он открыл рот, и я с ужасом увидел скользнувшую
вперед змею.
От моего удара он упал обратно в пропасть - и на этот раз полетел на дно.
Пора в обратный путь, решил я, но когда подошел к пещере, свод ее рухнул, ос
ыпав каменной крошкой мои ботинки. Выхода больше не было.
Я направился к морю и увидел, что водоворот стихает. Там тоже не было вых
ода. Никакой надежды! Забавная ситуация. Иисус, который не может восстать
из гробницы, потому что она заперта. Но я ведь избавился от этой иллюзии, р
азве нет?
Что здесь происходит? Я закричал, перекрывая вопль, который все еще несс
я из пропасти. И тут мне показалось, что я могу отыскать причину происходя
щего, если прослежу эту мысль. Я потянулся к бурлящей реке и нашел ее...
Б... Б... ББББББББББББ... Беги по траве среди холмов.., к Б.., к Богу Богу Богу.., он Б
урей проносится над холмами, Безжалостный... БогБог... БОГБОГБОГБОГ... Беспо
рядочно.., зачем?., поймал ветер - поймал Его, чтобы оБнаружить Его цель, мою ц
ель... БББББ...
И тогда я все понял. Цель жизни Ребенка поколебалась, когда он повстреча
лся со мной, - точно так же, как и моя. Он не мог больше считать себя Христом В
торого Пришествия, непорочно зачатым. Но у него не было компьютерного пс
ихиатра, чтобы разобраться в этом, и женщины, которую он любил и которая лю
била бы его. Лишенный общения, он обратился к теории в поисках ответа.
БОГБОГБОГБОГ.., пойман в пещере, чтобы дать ответ... БББББ...
Я последовал за этими мыслями до самого конца, я шел против воли. Это был
а абсолютная теория, и он верил в нее безгранично...
Он пытался установить контакт с Богом.
Ребенок обнаружил местонахождение верховной сущности, наделенной вы
сшим разумом, и спросил, в чем смысл жизни и того хаотического мироздания,
в котором живут люди. И ему ответили. Его проблема была решена.
Он спросил, что было в центре творения. И получил ответ.
А я оказался пойманным в ловушку.
Нас здесь теперь стало трое.
Ребенок. Симеон и Бог.
И все мы трое были совершенно безумны.

* ЧАСТЬ ВТОРАЯ *
ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ ВОССТАНОВЛЕННАЯ...
Глава 1
Пойманный хитроспл
етениями мысли Ребенка, я почти утратил представление о том, что реально,
а что - нет. Здесь, среди поразительно контрастных руин его подсознания, ра
сплывчатые аналогии были столь же конкретны, как и известный мне земной
мир. Камни оказались так же изъедены непогодой, листва деревьев играла в
семи оттенками зелени, какие я видел и прежде, ветер менялся от пронзител
ьно ледяного до удушающе жаркого, хотя чаще был просто умеренным. Там оби
тали птицы и животные, которые, хотя в той или иной степени отличались от с
воих реальных прототипов, были вполне достоверны, но более красочны и ор
игинальны. Поначалу я принялся систематизировать отличия реального ми
ра от его аналога, существовавшего в мозгу Ребенка, но это знание лишь выз
вало у меня меланхолию и неудовлетворенность, а вскоре вогнало в некое п
одобие маниакально-депрессивного психоза. Я понял, что если всю оставшую
ся жизнь проведу здесь, то забуду другой мир, тот, который знал прежде. И ра
ди спокойствия моей души я должен также забыть, что, случись Ребенку умер
еть, умру и я, плененный его внутренним миром. Такова уж новая реальность,
в которой я оказался, и оставалось только поскорее к ней приспособиться.
И я приспосабливался.
Придя в себя и снова обретя способность мыслить, я не смог определить, ск
олько времени провел в беспамятстве. Постепенно в сознании всплывали об
рывки воспоминаний. Я вспомнил, как бежал вдоль каменных каньонов, котор
ые дрожали и меняли цвет, рушились, исчезали и воздвигались заново; там бы
ли дикие скалы, певшие погребальные плачи, переходящие в долгие пронзите
льные крики и стенания, - заслышав их, я падал, зажимая уши руками, и тоже кри
чал. Я видел пятнистые небеса, переливавшиеся всеми оттенками то желтого
, то красного цвета, а иногда в них возникали отвратительные черные и кори
чневые вихри. Я восходил к холоду и спускался в жару. Побывал на берегах ст
ранных морей с водой вязкой, как сироп, и возле озер, от которых пахло брен
ди. Мне являлись темные фигуры, подобные гигантским паукам, танцевавшим
среди бесконечных паутин из клейких белых нитей, слизни, ползавшие по ст
енам и исчезавшие, едва я подходил поближе, чтобы рассмотреть их. Времена
ми мимо меня проносился Поток Силы, вихрь безумной струящейся энергии, к
оторый был Им - Богом, безумнейшим из нас троих. А потом я очнулся, лежа на по
лу широкого тоннеля, словно упал на бегу, спасаясь от чего-то страшного. Я
сел, огляделся, понял, что действительно оказался в ловушке. Делать нечег
о - нужно постараться извлечь как можно больше пользы из теперешнего мое
го положения.
Кроме того, я лелеял слабую надежду: возможно, душа этого морщинистого м
альчика, этого Ребенка, выздоровеет. И тогда откроется путь наружу, появи
тся способ вернуться в мое собственное тело. А его непременно должны сох
ранить там, в ИС-комплексе, - питать внутривенно, содержать в порядке, наде
ясь, что я вернусь, как только смогу. Если Ребенок станет нормальным, я сум
ею пробиться через подсознательные блоки и вернуться в свое тело. Я внов
ь обрету свободу! Даже такая малюсенькая надежда помогла мне остаться в
здравом уме, чтобы не обезуметь и не вернуться в свое тело сумасшедшим.
Существовала к тому же еще и возможность, тщательно исследовав этот ко
шмарный ландшафт, отыскать щелку в холодном камне, который не давал мне у
йти. Я мог потратить на поиски сколько угодно много дней, все равно делать
больше нечего, и в конце концов найти выход. Конечно, вероятность удачи оч
ень мала, ибо ментальный аналог Ребенка огромен, это целый мир, и, по-видим
ому, потребуются годы и годы на то, чтобы исследовать все его уголки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14