Глава IV
Погоня за удовольствием. Желание.
Искажение, создаваемое мыслью. Память. Радость.
В предыдущей главе мы говорили, что радость - нечто совершенно от-
личное от удовольствия, поэтому давайте выясним, что включает в себя удо-
вольствие, и возможно ли жить в мире, в котором нет удовольствия, но есть
потрясающая радость, блаженство.
Все мы заняты непрерывной погоней за удовольствием, в той или иной
форме: интеллектуальным удовольствием, чувственным наслаждением, культур-
ными развлечениями; удовольствием от того, чтобы проводить реформы, учить
других, исправлять недостатки общества, делать добро; удовольствием от
большего физическом удовлетворения, большего опыта, большего понимания
жизни, от всех невинных и хитрых проделок ума; и, наконец, высшим удо-
вольствием, состоящим, разумеется, в том, чтобы познать Бога.
Удовольствие - это своего рода структура общества. С раннего детст-
ва и до самой смерти мы так или иначе гонимся за удовольствиями. Поэтому,
какой бы вид удовольствия мы не рассматривали, нам необходимо ясно уви-
деть саму проблему, так как стремление к удовольствию продолжает формиро-
вать нашу жизнь. Именно поэтому так важно для каждом из нас внимательно,
осторожно и непредвзято исследовать эту проблему удовольствия, так как
получать удовольствие, а затем сохранять и поддерживать ощущение его яв-
ляется основным требованием нашей жизни, и без нем существование стано-
вится скучным, глупым, одиноким, лишенным смысла.
Вы можете спросить, почему же, в таком случае, жизнь не должна быть
стремлением к удовольствию? По той простой причине, что удовольствие не-
избежно приносит страдание, разочарование, печаль и страх, а как следст-
вие страха - насилие. Если вы хотите жить такой жизнью - живите так.
Большая часть мира живет именно так. Но если вы хотите быть свободными от
печали, вы должны понять целостную структуру удовольствия.
Понять удовольствие - не значит отвергнуть его. Мы его не осуждаем,
не говорим, что оно хорошо или плохо. Но если мы гонимся за ним, то да-
вайте это делать с открытыми глазами, зная, что ум, ищущий удовольствие,
всегда должен находить и его тень - страдание. Они не могут быть разделе-
ны, хотя мы гонимся за удовольствием и стараемся избежать страдания.
Так вот, почему ум всегда требует удовольствия? Почему мы совершаем
благородные и низкие поступки, испытывая тайное удовольствие? Почему мы
приносим жертвы и страдаем ради тонкой нити удовольствия? Что такое удо-
вольствие и как оно возникает? Хотелось бы знать, задавали ли вы себе
когда-нибудь эти вопросы и следили ли за ответами до самого конца?
Удовольствие приходит через 4 стадии: восприятие, ощущение, контакт
и желание. К примеру, я вижу прекрасную автомашину. Затем, когда я на нее
смотрю, у меня возникает ощущение, реакция, затем я прикасаюсь к машине
или воображаю, что прикасаюсь, после чего возникает желание иметь ее и
показываться в ней. Или я вижу красивое облако или горы, четко выделяющи-
еся на фоне неба, или первый весенний листок, или глубокую долину, полную
очарования, или великолепный закат солнца, прекрасное лицо, умное, живое,
не сознающее своей красоты (иначе ее бы не было). Я смотрю на все это с
восторгом и не замечаю тогда, что нет наблюдающего, а есть только красо-
та, равная любви. В это мгновение я отсутствую со всеми моими проблемами,
тревогами и страданиями. Есть только это непостижимое чудо. Я могу гля-
деть на все это с радостью, и в следующий момент забыть об этом. Или же
включается ум, и тогда возникает проблема. Я думаю том, что я увидел, и
думаю о том, как это прекрасно. Я говорю себе, что хотел бы увидеть это
еще много раз. Мысль начинает сравнивать, судить и говорит: <Я должен
снова увидеть это завтра>. То, что было восторгом одного мгновения, прод-
левается и поддерживается мыслью. То же самое происходит с сексуальным и
всяким другим желанием. В самом желании нет ничего неправильного, реаги-
ровать так - совершенно нормально. Когда вы уколете меня булавкой, я от-
реагирую на это, если я не парализован, но когда в восторг включается
мысль, переживание его, она превращает его в удовольствие. Мысль хочет
повторить это переживание. И чем чаще вы его повторяете, тем более меха-
ничным оно становится. Чем больше вы думаете об удовольствии, тем большую
силу придает ему мысль. Так мысль при помощи желания создает и поддержи-
вает удовольствие, придает ему длительность, и в результате, естественная
реакция желания по отношению к чему-то прекрасному извращается мыслью.
Мысль превращает эту реакцию в воспоминание, питает это воспоминание,
возвращаясь к нему снова и снова. Память бесспорно необходима на опреде-
ленном уровне. Мы бы не могли действовать в повседневной жизни без нее. В
своей сфере она нужна, но существует такое состояние ума, когда память
играет очень незначительную роль. Ум, который не искалечен памятью,
действительно свободен.
Замечали ли вы когда-нибудь, что, если вы реагировали на чтото це-
лостно, всем сердцем, то память почти не принимала в этом участия? Только
когда вы не отвечаете на вызов всем вашим существом, имеет место
конфликт, приносящий смятение, удовольствие или страдание, и эта борьба
продолжается в воспоминании. К одному воспоминанию добавляются другие, и
именно здесь кроется ответ. Все, что исходит от воспоминания, является
старым и, следовательно, никогда не может быть независимым. Не существует
такого понятия как свобода, независимость мысли. Мысль никогда не бывает
новой, потому что она есть ответ памяти, опыта, знания. Мысль, будучи
старой, превращает в старое то, на что вы мгновение смотрели с восторгом,
ощутив потрясающее переживание. От старого производите вы удовольствие,
никогда не от нового. В новом не существует времени.
Итак, если вы можете смотреть на все вещи, не позволяя включаться
удовольствию: на лицо, на птицу, на расцветку сари, на красоту водной
глади, сверкающей на солнце, на что бы то ни было, вызывающее восторг, -
если вы можете смотреть на это, не стремясь к тому, чтобы переживание
повторилось, тогда не будет страдания, не будет страха, а будет одна лишь
потрясающая радость.
Только стремление навсегда сохранить удовольствие превращает его в
страдание. Проследите это в самих себе. Именно стремление повторить удо-
вольствие порождает боль, потому что оно не будет таким же, как вчера. Вы
боретесь, чтобы ощутить тот же восторг, и испытываете боль и разочарова-
ние, так как это вам не удается. Наблюдали ли вы, что происходит, если
вам отказывают хотя бы в незначительном удовольствии?
Не получив желаемого, вы становитесь встревоженным, завистливым,
исполненным ненависти. Замечали ли вы, когда вам отказывали в выпивке,
куреве, сексе или в чем бы то ни было, - замечали ли вы, какую борьбу это
в вас вызывало? Это является какой-то формой страха, не так ли? Вы бои-
тесь, что не получите желаемое или потеряете то, что имеете. Когда ка-
кая-либо определенная вера или идеология, которых вы придерживались года-
ми, вдруг начинает терпеть фиаско, не боитесь ли вы оказаться в одино-
честве? Ведь эта вера на протяжении многих лет давала вам удовлетворение
и удовольствие, и, когда вы ее утратили, вы оказались на мели, чувствуя
себя опустошенным, и этот страх будет одолевать вас до тех пор, пока вы
не найдете другой формы удовольствия, другой веры.
Это кажется мне таким простым, и именно потому, что это так просто,
мы отказываемся видеть эту простоту. Мы любим все усложнять. Когда ваша
жена отворачивается от вас, разве вы не ревнуете? Разве вы не испытываете
гнева? Разве вы не ненавидите человека, увлекшего ее? А ведь все это -
страх потерять нечто, приносящее удовольствие, приятное общение, опреде-
ленное состояние уверенности, удовлетворения от обладания.
Если вы поняли, что там, где есть погоня за удовольствием, неизбеж-
но должно быть страдание, и если вы этого хотите, то живите так, но пусть
это не будет вашей ошибкой по незнанию. Если вы хотите покончить с удо-
вольствием, что означало бы кончить и со страданием, вы должны отнестись
с полным вниманием ко всей структуре удовольствия в целом. Не отсекать
его, как это делают монахи и саньясины, никогда не глядящие на женщину,
ибо считают это грехом, и тем самым разрушающие жизненную основу своего
понимания, но осознать весь смысл и все значение удовольствия, тогда вы
обретете потрясающую радость жизни. 0 радости вы не можете думать. Ра-
дость - нечто непосредственное, возникающее мгновенно, но, думая о радос-
ти, вы превращаете ее в удовольствие. Жить настоящим значит непосредст-
венно воспринимать красоту и восторгаться ею без того, чтобы извлекать из
этого удовольствие.
Глава V
Сосредоточение интереса на себе.
Жажда положения. Страх и тотальный страх.
Фрагментация мышления. Прекращение страха.
Прежде, чем пойти дальше, я хотел бы вас спросить, что является ва-
шим наиважнейшим, основным интересом в жизни? Отбросив в сторону все ук-
лончивые ответы и отнесясь к вопросу прямо и честно, что бы вы могли от-
ветить? Знаете ли вы? Не вы ли это сами? Как бы то ни было, именно так
должно было бы ответить большинство из нас, если говорить правду.
Меня интересуют мои успехи, моя работа, моя семья, маленький уго-
лок, в котором я живу, мое желание добиться лучшего положения, большего
престижа, власти, чтобы больше возвыситься над другими и т.д. Думаю, что
было бы разумно, не так ли, признаться самим себе, что первейший наш ин-
терес заключен прежде всего в нас самих, во мне самом.
Кое-кто из нас сказал бы, что неправильно быть прежде всего заинте-
ресованным в самом себе, но что в этом плохого, кроме том, что мы редко
признаемся в этом со всей прямотой? А если и признаемся, то весьма сты-
димся этого. Но дело обстоит именно так. Основной интерес концентрирован
на самом себе, и по различным причинам идеологического порядка или в силу
традиций человек думает, что это неправильно, но то, что он думает, к де-
лу не относится. Ведь это всего лишь идея, понятие, фактом же остается
то, что ваш основной интерес сконцентрирован на себе.
Вы можете сказать, что гораздо более приятно помогать другим, чем
думать о себе, но какая разница? Все это все то же сосредоточение интере-
са на себе. Если вам более приятно помогать другим, ваш интерес опять-та-
ки сконцентрирован на том, что приносит вам наибольшее удовлетворение. К
чему подводить под это какую-либо идеологическую основу? К чему это
двойственное мышление? Почему бы не сказать: <То, чего я действительно
хочу - это удовлетворения, будь то в сексе, в помощи другим или в том,
чтобы стать великим святым, ученым или политическим деятелем>? Это все
тот же процесс, не так ли? Удовлетворения в самых разных формах, от едва
различимого до очевидного, - вот чего мы хотим. Когда мы говорим, что хо-
тим свободы, мы хотим ее и думаем, что она даст огромное удовлетворение.
Но предельное удовлетворение должна, разумеется, принести нам идея само-
реализации. То, чего мы действительно ищем - это полного удовлетворения,
в котором нет места для какой бы то ни было неудовлетворенности.
Большинство из нас жаждет удовлетворения, которое дает положение в
обществе, потому что мы боимся быть никем. Общество так устроено, что к
человеку, занимающему высокое положение, относятся с большим почтением,
тогда как человека без положения каждый пинает. Все на свете хотят поло-
жения: будь то в обществе, будь то в семье, или же хотят сидеть по правую
руку Бога, и это положение должно быть признано другими, иначе оно - не
положение вовсе. Мы всегда хотим высоко сидеть. Внутренне мы - водовороты
страданий, и потому нам очень приятно, когда внешне мы представляем собой
нечто значительное. Эта жажда положения, власти, признания обществом на-
шего выдающегося положения в том или ином отношении есть желание возвы-
ситься над другими. А это желание возвыситься есть одна из форм агрессив-
ности. Святой, ищуший положения, добивающийся признания его святости, так
же агрессивен, как цыпленок, клюющий корм на птичьей ферме. А что являет-
ся причиной этой агрессивности? Причиной является страх, не правда ли?
Страх - одна из величайших проблем жизни. Ум, охваченный страхом,
живет в смятении, в конфликте, и поэтому он становится извращенным и аг-
рессивным, склонным к насилию. Он не решается отойти от своих собственных
шаблонов мышления, и это порождает лицемерие. До тех пор, пока мы не ста-
нем свободными от страха, на какую бы высокую гору мы ни взобрались, ка-
кого бы бога мы ни выдумали, мы всегда будем пребывать во мраке.
Мы живем в таком развращенном, глупом обществе, нас воспитывают и
обучают в духе конкуренции, и это порождает страх, все мы наполнены самы-
ми разными страхами. Страх - ужасная вещь, которая искажает, уродует,
отупляет нашу жизнь.
Существует физический страх, но это реакция, которую мы унаследова-
ли от животных. Здесь же для нас важны психологические страхи, ибо когда
мы поймем глубоко коренящиеся психологические страхи, с физическими стра-
хами мы в состоянии будем справиться, тогда как устремление внимания в
первую очередь на физическое, на животные страхи никогда не поможет нам
понять страхи психологические.
Все мы боимся чего-то. Не существует страха абстрактного. Он всегда
относится к чему-то определенному. Знаете ли вы свои собственные страхи?
Страх потерять работу, страх не иметь достаточно пищи или денег или страх
перед тем, что ваши соседи или общество думают о вас, страх лишиться ус-
пеха, потерять свое положение в обществе, страх оказаться презираемым,
осмеянным, страх перед болью и болезнью, перед властью, страх никогда не
узнать любви или не быть любимым, страх потерять жену или детей, страх
перед смертью, перед жизнью в мире, подобной смерти, страх, порождаемый
скукой, страх, что вы не соответствуете тому образу, который создали о
вас другие, страх лишиться доверия, все эти бесчисленные количества дру-
гих страхов, ведь вы знаете свои личные особые страхи? Как вы обычно пос-
тупаете с ними? Вы убегаете от них? Или изобретаете идеи, представления,
чтобы прикрыть их? Но бегство от страха только усиливает его.
Одна из главных причин страха - наше нежелание видеть себя такими,
как мы есть. Поэтому так же, как сами страхи, мы должны исследовать сист-
ему разных придуманных способов бегства, чтобы избавиться от них. Если
ум, который обусловлен мозгом, старается преодолеть страх, подавить его,
подчинить дисциплине, контролировать, толковать его в терминах чего-то
иного, то возникает трение, конфликт, и в этом конфликте мы теряем уйму
энергии. Первое, что мы должны выяснить, это что представляет собой
страх? Как он возникает? Что мы подразумеваем под самим словом <страх>? Я
спрашиваю себя не о том, чего я боюсь, а о том, что такое страх? Я веду
определенный образ жизни, я мыслю по определенному образцу, у меня имеют-
ся определенные верования, догмы, и я не хочу, чтобы эти шаблоны были на-
рушены, т.к. в них корни моей жизни. Я не хочу, чтобы они были нарушены,
ибо нарушение вызовет состояние неопределенности, а этого мне не хочется.
Если я даже и отвернусь от всего, что я знаю и во что верю, я все равно
хочу быть определенно сориентированным в том новом порядке вещей, к кото-
рому я иду. Так мозговые клетки создали некоторый шаблон и отказываются
создать другой шаблон, который может быть неопределенным. Движение от оп-
ределенности к неопределенности - вот то, что я называю страхом.
В данный момент, сидя здесь, я ничего не боюсь. Я ничего не боюсь,
сейчас со мной ничего не может случиться, никто мне не угрожает и не пы-
тается ничего у меня отнять. Но за пределами данного мгновения имеется
более глубокий слой ума, который сознательно или подсознательно думает о
том, что может произойти в будущем или опасается, не грозит ли ему что-то
из прошлого. Таким образом, я боюсь прошлого и будущего. Я разделил время
на прошлое и будущее. Включается мысль и говорит: <Будь осторожен, чтобы
этого не повторилось, и подготовься к будущему, в будущем могут таиться
опасности для тебя; сейчас ты что-то имеешь, но ты можешь это потерять.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14