- Это вызов?
- Да!
- Поосторожней, Талот. Мой клинок чести ничем не запятнан.
Талот прыгнула вперед, они сцепились и принялись молча бороться в
темноте, скатившись с подушек на твердый пол. Рослая Талот имела
преимущество в весе, зато Джехан была крепче. Обеим мешали распущенные
волосы. Тишину нарушали тяжелое дыхание и вскрики. Обе были превосходно
тренированы, и прошло немало времени, прежде чем Джехан удалось прижать
Талот к полу. Она уселась противнице на спину и заломила ей правую руку.
Еще немного, и Джехан сломала бы ее. Обнаженные тела блестели от пота.
- Сдаешься? - прохрипела Джехан.
- Д-да.
Джехан выпустила руку Талот. Девушка с трудом встала и схватилась за
стену. Голос ее дрожал.
- Твоя взяла. Теперь можешь уходить.
Но Джехан вдруг поняла, что ей не хочется уходить. Ее гнев улетучился
в напряжении схватки. Талот была достойным, заслуживающим уважения
противником. А эта едва заметная дрожь в голосе... Джехан, тяжело дыша,
поднялась на ноги, посмотрела Талот в глаза и медленно спросила:
- Наставники все же позволили тебе остаться сестрой-легионером?
- Да.
- А как тебя наказали?
- Послали в Эр-Фроу за новым оружием для нашего легиона. Чтобы
заслужить прощение за... за то, что я сделала. - В ее словах слышалась
надежда.
- А что стало с братом-легионером? Его наказали за то, что он взял
тебя вместо проститутки?
- Да.
- Как?
- Послали на Первое Испытание, хотя он не пробыл в легионе и года.
- И ты позволила ему...
- Да!..
- Но почему? Почему тебе вдруг захотелось... с мужчиной?
- Будто тебе никогда не хотелось!
- Никогда! А почему тебе этого захотелось?
- Не знаю, - проворчала Талот. Наступило гнетущее молчание. Они
сидели не шевелясь. - Он был лучшим легионером в своем легионе и так же
силен, как наш лейтенант.
Джехан за эти дни успела проникнуться к лейтенанту невольным
уважением. Дахару здесь не было равных.
- Я не затаю обиды, если ты сейчас уйдешь из моей комнаты, Джехан, -
произнесла Талот с достоинством, хотя голос ее дрожал. - Но я очень прошу
тебя молчать об этом. Из уважения к сестре-легионеру.
Джехан чувствовала сладкий; теплый запах тела рыжеволосой девушки,
различала прядь ее прекрасных волос, спадавшую на упругую грудь.
- Талот, если ты откроешь мне замок в твою комнату, я открою тебе
свой.
Талот глубоко вздохнула:
- После всего, что сейчас узнала?
- Забудем об этом! Все в прошлом. У тебя был только один мужчина?
- Один, конечно, один!
- К черту, сейчас это уже не имеет значения! Ты стоишь на клинке
чести, ты добудешь для легиона новое оружие. Скажи, ты больше не будешь
спать с мужчиной, пока не станешь матерью-легионером?
- Нет!
Джехан нажала на оранжевый круг, и комнату наполнил свет. Она
улыбнулась.
- А ты сильный противник.
Талот улыбнулась и придвинулась к девушке:
- Я слабее тебя. Ты чуть не выбила мне плечо из сустава.
- Позвать жреца-легионера?
- Нет. Мне не настолько плохо, чтобы обращаться за помощью.
Они с застенчивым уважением улыбнулись друг другу. Джехан протянула
руку и слегка подтолкнула Талот к разбросанным по полу подушкам.
- Нам надо поспать. Тебе во второй караул, а мне в третий.
- Я разбужу тебя. Черт бы побрал эти дни и ночи - никак к ним не
привыкну. В Джеле я всегда просыпалась за несколько минут до моего
караула.
- Еще бы.
- Джехан, ты поняла, что геды говорили о свете, воздухе и энергии?
- Чушь, - Джехан пожала плечами. - Пусть болтают сколько влезет, лишь
бы дали нам новое оружие.
Она нажала на оранжевый круг и опустилась на подушки. Талот, ложась
рядом, неожиданно вздрогнула от боли в плече. Через мгновение она уже
спала крепким сном. Умение быстро засыпать, чтобы вовремя восстановить
силы, - еще один непременный признак настоящего легионера. Глядя в потолок
широко открытыми глазами, Джехан прислушивалась к ее мерному дыханию.
- Талот, - тихо позвала она.
Подруга слегка пошевелилась.
- Талот, а как это - с мужчиной?
Но Талот не услышала. Смущенная, Джехан прикрыла глаза и решила
оставить ее в покое: несправедливо снова приставать к ней с расспросами.
Талот не какая-нибудь горожанка или проститутка. Она сестра-легионер. И
раз наставники не выгнали ее из легиона, значит, ее прегрешение не так
ужасно. Наставники не ошибаются.
Джехан закрыла глаза и погрузилась в сон.

Джелийская проститутка СуСу грациозно встала. Брат-легионер не
пошевелился. Он растянулся во весь рост на цветастых подушках. СуСу не
поняла, угодила она ему или нет, и это пугало ее. Лейтенант
главнокомандующей. Тяжесть его груди на ее щеке, мужской запах, мощное
тело, навалившееся сверху, тяжелые толчки, от которых даже теперь, когда
все кончилось, у нее внутри все болело. Однако СуСу не могла отделаться от
ощущения, что мыслями лейтенант витал где-то далеко. Он лишь мельком
взглянул на женщину, не сказал ни слова. Если она не угодила лейтенанту
главнокомандующей... Но как узнать об этом? Ее охватил страх -
неосознанный, неясный, никогда не покидавший ее, с которым она уже
смирилась, как другие проститутки смирялись с рябой кожей или горбатой
спиной. Немного поколебавшись, СуСу нажала на странные оранжевый круг, и
комната наполнилась светом.
Лейтенант прикрыл глаза рукой.
- Зачем ты это сделала?
Проститутка почувствовала облегчение: мужчина не выглядел
рассерженным, но все-таки вид у него был какой-то отсутствующий. Страх
вернулся, однако СуСу заставила себя громко рассмеяться.
- Чтобы получше разглядеть тебя.
- Не ври, - резко отрубил он.
Леденящий страх заполнил душу. Если СуСу не угодила лейтенанту
главнокомандующей...
И тут с ней произошла странная вещь, как тогда, когда она убедилась в
таинственном исчезновении гнойных язв. Но это оказалось похуже страха:
девушка услышала жуткий вкрадчивый голос из белого тумана: "Ну и что с
того, что ты ему не угодила? - зашептал этот голос. - Ну и что, что он
лейтенант главнокомандующей? В городе четыре проститутки, пусть идет к
ним. Если ты не угодила ему, если даже всем им откажешь, ты все равно
получишь здесь еду".
СуСу зажала уши руками. ЗАМОЛЧИ, ЗАМОЛЧИ, - беззвучно умоляла она
вкрадчивый голос. Замолчи, я ничего не могу изменить, я - проститутка.
ЗАМОЛЧИ.
А лейтенант уже стоял рядом и отводил в сторону ее руки.
- Что с тобой. Ты заболела?
СуСу смотрела на него, не в силах вспомнить, кто он и где она
находится. Эр-Фроу, галерея проституток... лейтенант главнокомандующей.
Да.
Жуткий вкрадчивый голос умолк.
- Ты заболела? - снова спросил лейтенант, и СуСу вспомнила, что он -
из касты целителей, жрец-легионер. Она покачала головой.
Он отпустил ее руки и спокойно произнес:
- Я не хотел пугать тебя. Я велел тебе не лгать, потому что ты
сказала это со странной интонацией.
- С какой интонацией? - спросила СуСу и снова рассмеялась. На этот
раз она себя услышала.
- Вот с такой. - Он попытался изобразить эти странные нотки. - В чем
было дело?
Презирал он ее или испытывал к ней отвращение? СуСу не разбиралась в
психологии, а он уже взрослый... Она напряглась... Быть может, он на нее
рассердился? Проститутка не решалась взглянуть на лейтенанта. Если она
увидит, что он разгневан, странный голос снова примется за свое...
Когда жрец-легионер молча заплатил ей и ушел, СуСу была так ему
благодарна, что не могла сдержать слез. Закрыв дверь, она прислонилась к
стене, прижала руки к вискам. Только бы этот странный голос не начал
сначала, только бы не начал...
Голос не возвращался. Постепенно паника прошла. Наступило время
третьего караула. Может быть, этой ночью больше не будет
братьев-легионеров, и она сможет поспать.
Наклонившись, СуСу внимательно ощупала и осмотрела пах, но, как ни
вглядывалась, обнаружить язвы ей не удалось. Они исчезли и пока не
появлялись.
"Потому, что ты в Эр-Фроу, - неожиданно раздался жуткий голос у нее в
голове. - Эр-Фроу - не Джела. Трехглазые чудовища - его хозяева - не
братья-легионеры. Тебе больше не надо спать с ними, чтобы заработать на
кусок хлеба. Ты можешь смело закрывать перед ними свою дверь..."
- Замолчи! - крикнула СуСу. - Замолчи! Я не могу! Не могу!
Ее никто не услышал. Загадочные металлические стены не пропускали
звуков. Жуткий вкрадчивый голос тоже замолчал.

14
В городе Эр-Фроу, строя фразы в конфигурациях обнаруженных фактов,
мягко рокотал Энциклопедист.
- Заинтересованность людей при Изучении Знания (хотя бы один заданный
вопрос): сто двадцать один человек. Заинтересованность в Обучении Проверке
Знания: семьдесят два человека. Заинтересованность в Обучении Созиданию:
тридцать девять человек. Заинтересованность в Обучении Оружию: пятьсот
тридцать четыре человека. Любые вопросы или слова, предполагающие Обучение
Единению: ноль человек.
Комната наполнилась запахом замешательства и напряжения. Все
восемнадцать гедов, как можно теснее прижавшись друг к другу, слушали
доклад зонда, запущенного на остров. Там обитало племя людей, по крайней
мере половина из которых мутировала в результате радиоактивного облучения.
Безрукие дети, слепые взрослые, одно слюнявое дебильное существо, которому
другие отказали даже в предсмертном спаривании. Племя слишком мало. В
условиях непрекращающихся мутаций люди вырождаются из поколения в
поколение. Их не хватает для создания необходимого генофонда. Геды,
жалобно рыдая, ползли прочь от экрана, а потом...
...А потом ничего. Несколько "дней" не поступало никаких сообщений.
Последнее принятое изображение мерцало на экране Энциклопедиста. Но вдруг,
совершенно неожиданно, зонд заработал снова. Перемещаясь в нескольких
метрах над землей, он передавал изображение разрушенного корпуса корабля.
Часть обломков успела истлеть, но двигатель все еще продолжал излучать
перемежающиеся волны радиации и стазиса.
- Сколько? - спросил Крак'гар, выражая общее недоумение. - Сколько
длится каждый период стазиса?
Этого выяснить не удалось. Вскоре зонд прекратил трансляцию, и на
мониторе замер последний кадр. В нем был древний старик.
Лицо старика, изборожденное глубокими морщинами, скрывала седая
всклокоченная борода. На ветхом мундире виднелись символы, которые геды
отыскали в памяти Энциклопедиста. Эти же символы - серп луны, звезда и
двойная спираль - были замечены на одном из человеческих кораблей в тот
краткий миг, когда корабль гедов возник из подпространства и выстрелил.
Человек смотрел прямо в камеру зонда. Его раскинутые руки, скованные
стазисом, замерли в стремительном движении перед маленьким экраном, на
котором тоже застыли какие-то символы.
- Сколько? - повторил Гракс. - Депигментированный гигант, должно
быть, успел родиться и вырасти в периоды между стазисами, но сколько
поколений сменилось перед ним?
Ответа не последовало.
Энциклопедист снова заурчал, сообщая собранные факты, но уже о тех,
кто недавно поселился в городе: двести шестьдесят семь человек оставались
в своих комнатах в одиночестве. Триста тридцать четыре провели по крайней
мере часть темного периода с другим человеком, двести восемьдесят из них
использовали поведение спаривания: двести шестьдесят - мужчина-женщина,
два - мужчина-мужчина, шестьдесят два - женщина-женщина. Спаривания в
группах и, следовательно, подобия Единения, не наблюдалось.
Геды переглянулись. Их феромоны пахли удивлением и отвращением. Ясно,
что у этих существ численно-рациональное мышление и нет группового
спаривания. Никто не собирается вместе, чтобы укрепить чувство комфорта и
солидарности в новой среде, которая должна казаться людям враждебной и
раздражающей. Только пары.
- Слова, классифицируемые как вербальное насилие, уровень один, два и
три, звучали в диалогах сорока одной соединившейся пары. Действия,
классифицируемые как автуальное насилие, имели место в шести парах. Анализ
показывает...
В комнате запахло изумлением, а потом и ужасом. Такого Энциклопедист
не регистрировал ни у одного численно-рационального вида, такого не было
во Вселенной. Насилие во время спаривания! Одному из гедов стало плохо.
Это был Р'греф, подросток. Он испытал физический шок: мышцы спины
напряглись, все три глаза безумно вращались на трясущейся голове, и
вдобавок он потерял контроль над своими феромонами. Комнату наполнила
жуткая смесь запахов. Геды, кто поближе, немедленно вскарабкались на спину
лежащего собрата, обняли его руками и ногами, начали поглаживать по
животу, ногам, рукам и голове. Все семнадцать бормотали формулы Единения,
хотя и не входили в транс. Это пошло с тех далеких времен, когда
солидарность только еще становилась генетической необходимостью. Выживали
лишь те группы, члены которых не восставали друг против друга, ибо
конфронтация приводила к состоянию, в котором пребывал сейчас Р'греф.
Семнадцать гедов дышали прерывисто, словно избегали воздуха, отравленного
вонью неконтролируемых феромонов.
- Гармония поет с нами, Р'греф.
- Гармония поет с нами.
- И пусть это длится вечно.
- Это продлится вечно. Душистый Р'греф.
- Гармония...
Все остальное было забыто. Комфорт, солидарность, восстановление сил.
Кто-то бросил команду Энциклопедисту, и экраны погасли. Исчезли
изображения Эйрис и Келовара, Дахара и СуСу, Джехан и Талот. Теперь их не
видел никто, кроме Энциклопедиста, который без устали наблюдал, изучал,
анализировал.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. КРИДОГИ
И если вы наказываете,
то наказывайте
подобным тому, чем вы
были наказаны.
А если терпите, то это -
лучшее для терпеливых.
Коран (Сура 16. Пчелы.)

15
- Эйрис! С тобой все в порядке?
Ондар, комната которой находилась рядом с комнатой Эйрис, торопливо
шла по дорожке из серого врофа. Ее хорошенькое круглое личико выражало
беспокойство, руки были судорожно прижаты к груди. Эйрис замерла от
удивления. Она черпала глину из ручья, который бежал в зарослях между
двумя делизийскими залами. Ноги перепачканы грязью, в руках пригоршни
липкой глины.
- А что со мной может случиться? Вокруг наши посты, - ответила она.
- Значит, ты не слышала.
- Что? Я отправилась за глиной для...
- Да брось же ее! Пойдем! - Ондар испуганно оглянулась, схватила
Эйрис за рукав туники и потащила ко входу в зал.
Они очутились словно в кипящем котле.
За десятициклы пребывания в Эр-Фроу делизийцы до неузнаваемости
изменили здание. Гам затихал, только когда все население отправлялось на
занятия, в остальное же время залы напоминали делизийский базар, хотя сами
торговцы были очень далеко от Делизии. Портные предлагали новые туники из
распоротых и перекроенных подушек гедов. Сапожники торговали мягкими
кожаными сандалиями, скрепленными тонкой проволокой гедов, которую утащили
во время занятий в Доме Обучения. Продавалось все, что можно было достать
в Эр-Фроу: чаши для еды, проволока, магнитные цилиндрики, подушки, куски
врофа, триболо; а кроме того, предметы, изготовленные в Эр-Фроу или
принесенные из Делизии: ножи, чашки, мыло, бритвы, сети, ремни, даже
косметика и украшения. Кушанья, приготовленные из свежей дичи и ягод,
собранных в чащобе возле западной стены Эр-Фроу, - приятное дополнение к
однообразному меню, предлагаемому по четыре раза в день круглыми столами.
На базаре толклись музыканты с деревянными флейтами и ювелиры с
побрякушками, точильщики ножей и телохранители, держатели игорных притонов
и прачки, проститутки и знахарки, предлагавшие вонючее пойло из трав,
которое помогало забеременеть, избавиться от плода или стать неутомимым в
любовных забавах.
Когда делизийцы отправлялись в Дом Обучения, базар кочевал вместе с
ними. Быстро выяснилось, что геды, чтобы вести свои нудные беседы, требуют
только поголовного присутствия и относительной тишины. И во время занятий
на делизийской половине в каждой группе продолжалась обычная напряженная
жизнь, с той лишь разницей, что люди вели себя потише.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43