Пол в клетушке был земляным и хорошо пропитал слившийся с тела бензин. Едкий запах постепенно улетучивался, и Карлос стал обдумывать, как ему оторваться от кровати, а если не удастся, то выбраться из дома вместе с нею. Не зря же, подбадривал он себя, изображение красного петуха на стенах домов почитается как талисман от огня и пожаров. Главное сейчас - не делать резких движений, ибо если кровать рухнет, может возникнуть искра, от которой клетушка вспыхнет, и тогда уж точно не выбраться...
Примерно в это же время, ближе к утру, Джорджу стало казаться, что он ждет парус, который может не вернуться, как говорили его скандинавские предки из-за изменчивой морской стихии, грозившей гибелью рыбакам. Не услышав телефонного звонка в условленное время и убедившись, что Карлос в отель не вернулся, он снова набрал номер полковника Обрегона.
- Только что мне сообщили печальную весть, - сказал полковник. - В Куэрнаваке найден на улице труп женщины, в котором опознана мать дона Карлоса. Причина смерти - инсульт, повреждений на теле нет. Я дал команду моим людям прочесать все заброшенные дома в городе и на подступах. Сейчас они уже ищут по вашей подсказке в заброшенном доме с петухом. Если вы колдун, то нам повезет. Позвоните мне часа через два.
После их разговора не прошло и часа, как бригада специального назначения по борьбе с терроризмом подъехала к заброшенной кузнице в предместье Куэрнаваки и, войдя внутрь, увидела сломанную металлическую кровать, спинка которой придавила привязанного к ней человека. Пульс у него ещё бился...
*
Родственники и друзья уже разошлись, но Карлос и Джордж все стояли у покрытой венками могилы.
- Когда людям удается чудом избежать смерти, они благодарят за это Провидение, - сказал один из них, куря сигарету. - Такого чувства сейчас у меня нет. Да и как мне благодарить судьбу? Я ведь повинен в гибели своей матери. Пусть даже я никогда не искал опасности ради самой опасности или из мести к кому-то.
- Мне думается, - ответил другой, - ты просто исполнил её последнее желание.
- Ей было за восемьдесят и она очень любила веселые, дружные компании. Наверное, Джордж, я действительно ничего другого сделать не мог.
Они медленно побрели по аллее между каменными надгробьями к выходу. Навстречу попадались люди с цветами, пакетиками, и не было у них на лицах выражения особой какой-то грусти: они шли на свидание с теми, кто не может сменить свое "место постоянной прописки"...
В тот же день поздно вечером Джордж улетел к себе домой в Нью-Йорк, так и не увидев ни "города богов" Теотиуакана, ни знаменитой корриды, которая, согласно иберо-американскому поверью, отражает подлинную суть человеческой природы. Карлос же задержался на пару дней в Мехико - у него было кое-что обсудить с полковником Обрегоном.
Ну а мне сейчас нужно, по возможности, коротко пояснить. Выставлять себя проницательным ясновидцем у меня нет на то оснований. В действительности, о происшедшем в Мехико я узнал не из первых, а из вторых и даже третьих рук. Посему чувствую себя совсем не уверенным известить о том, что от меня хотелось бы услышать. Дайте время, не то стану искать резоны в самых неподходящих местах.
ЗНАК ПЯТЫЙ
Н Ь Ю - Й О Р К, О Н И Е С Т Ь Н Ь Ю - Й О Р К
Алексей подсчитал и получалось, что этот полет над Атлантикой в Нью-Йорк у него был тринадцатым. Почему это важно? Там, где он приземлился от сего злосчастного числа ничего хорошего ждать не привыкли. У итальянцев, правда, все наоборот: самые важные дела они планируют на тринадцатое число, места под этим номером считают привилегированными, дома и квартиры сдают за повышенную цену. Но это все в Италии. Любопытно, что ожидало его, русского, при тринадцатом прохождении через американский пограничный контроль?
Строгий с виду, но симпатичный чиновник взял беспристрастно его паспорт, полистал странички лежавшего перед ним талмуда, снова сверил лицо с фотографией, шлепнул печатью и, возвращая документ, поинтересовался как бы вскользь:
- Давно не были в наших краях, сэр?
- Уж, наверно, лет десять.
- Есть о чем вспомнить, не так ли?
- Нью-Йорк невозможно забыть.
- Надеюсь, приятно проведете здесь время.
На этом и завершились формальности тринадцатого перехода через американскую границу.
Едва отойдя от КПП, Алексей услышал, как кто-то позвал его:
- Привет, Алекс! Ну и дерзость с твоей стороны лететь в пятницу тринадцатого числа. У нас на такое не каждый решится.
- Откровенно говоря, мне это только сейчас пришло в голову. Не возвращаться же обратно.
- Какой обратно, вперед и только вперед с гордо поднятой головой! хлопнул Алексея по плечу рослый джентльмен. - Уверяю, тебя ждут веселые моменты.
- Поддаться соблазну, Джордж, иногда даже приятнее, чем соблазнять.
- Точно, тут и признаваться не обязательно. Мой "маркиз" уже давно ждет тебя на стоянке.
Хотя на улице стоял сентябрь, из благости охлажденного кондиционерами аэровокзала они окунулись в истинное пекло, сдобренное запахом расплавленного асфальта, отработанного горючего и морской воды. В автомашине Джордж попытался включить кондиционер, но Алексей попросил дать ему чуть-чуть подышать запахом памятных мест - предместий Вавилона двадцатого века.
- После развода, будь я неладен, оставил жене квартиру на Манхэттене и поселился в Рай-Биче на берегу залива, - заметил Джордж, выруливая со стоянки. - Направляемся прямо туда, не заезжая в город.
- Система моего "главного командования" работает нормально, отозвался Алексей. - Если начнутся сбои, сама должна отрегулироваться.
- С Божьей помощью или без?
- Не без Верховного. Если иметь в виду содействие небесных знаков.
Под дуновение ветерка со стороны океана автомашина вскоре промчалась по настилу моста Трайборо. В окно слева на фоне профиля скандинавского рыцаря Алексей увидел небоскребы Манхэттена.
- Там за бортом всплыли десять лет моей жизни, - сказал он и потянулся за сигаретой. Но закуривать не стал и положил её обратно в коробку.
- Ничего, потерпи, завтра мы снова к ним подплывем. А я, ты знаешь, все-таки бросил курить. По дороге из Вены заскочил с Карлосом в Мехико. Там в отеле и оставил мою трубочку.
- Могу только позавидовать. Как дела у Карлоса?
- Есть о чем рассказать, когда приедем на место.
Прошелестев резиной колес по мосту, "маркиз" вылетел на эстакаду, оставил за собой нью-йоркский район Бронкс и, встав на скоростное шоссе, углубился в графство Вестчестер. Из окна уже не пахло бензином и асфальтом, вокруг буйствовала почти тропическая зелень. За указательной надписью "Рай-Бич" машина съехала с шоссе, чуть покружила по утопавшему в зарослях поселку и уткнулась в ворота гаража, вплотную примыкавшего к дому.
- Это моя новая обитель, - сказал Джордж. - Надеюсь, она покажется тебе не настолько плохой, чтобы променять её на гостиницу.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, они вошли в довольно просторную комнату. Ее можно было назвать даже залом, точнее рыцарским залом. На стенах и потолке красовались боевые доспехи и оружие минувших эпох: арбалеты, мушкеты, байонеты, протазаны, кольчуги, шлемы. В них словно отражалось восхищение хозяина дома германо-скандинавскими легендами, чьи герои с готовностью шли на смерть, давая понять, что мир движется к своим "сумеркам" из-за нарушений людьми взятых на себя обязательств. В зале царил дух благородного рода, чьи представители отваживались заплывать на своих судах далеко в океан, водружать семейные штандарты на пространстве от Средиземного моря до Палестины и гордиться своими проницательными сивиллами-обладательницами могучих способностей к импровизации в духе тогдашней поэзии.
- В сагах моих дальних предков действует много героев, которые сражались без всяких доспехов, - пояснил Джордж. - Боевой на строй они вселяли в себя специальными напитками, почти как нынешние террористы опиумом и гашишем.
Рядом с камином стояло огромное кресло из дуба, украшенное резьбой и искусно обитое шкурой леопарда. Джордж подошел к нему и поманил за собой. В глубине кресла, свернувшись в клубок, возлежал огромный, серебристого цвета персидский кот. При их появлении он не только не поднял головы, но даже не открыл глаз.
- Прошу знакомиться, Макс по кличке "Корсар". - представил его Джордж. - Думаешь, не реагирует? О, ещё как. Видишь, как колышутся усы и ушные волосики. Это его радары для охоты в абсолютной темноте. Почему я прозвал его "Корсаром"? Выследит, схватит какого-нибудь зверька, не станет его убивать сразу, а, как пират, начнет забавляться с обреченной жертвой. Впрочем, так делают все коты. Обрати внимание на его хвост, сложенный вдоль тела. Он все ещё чем-то озабочен. Что ж, подождем, пока поднимется трубой.
Комната выходила на огромный балкон. Там могли разместиться полдюжины рыцарей на лошадях и в доспехах, не особенно теснясь и толкая друг друга. Перед глазами открывался совершенно обворожительный вид на залив. Сливаясь вдали с голубизной неба, сверкала на солнце зеленая гладь, её бороздили силуэты вышедших погулять рангоутов и быстроходных катеров. Нежный морской бриз ласкал тело и проникал в самые его глубины, очищая кровь и придавая новые силы.
- Вон там живет семья графов Куракиных, - сказал Джордж и указал на дом по соседству. - Точнее, дети приехавших сюда из России сразу после революции. Чуть подальше на пригорке коротает свой век бодрый старичок Володя Коваленков, тоже твой соотечественник. Он появился в Америке где-то в начале пятидесятых. По его рассказам, он воевал в Красной Армии летчиком-истребителем, даже сбил несколько самолетов, пока самого не подбили и не взяли в плен. Когда в Австрии их лагерь посетила группа офицеров НКВД для оформления передачи пленных, среди них оказался друг его детства. Он и предупредил его, что ждут Володю десять лет лагерей, как минимум. Тогда он бежал, поселился в Бразилии, потом перебрался в Штаты, где работал инженером в компании "Боинг". Недавно купил здесь неподалеку автозаправочную, сторожем поставил одного из братьев Куракиных. К слову сказать, от Володи я не слышал ни одного дурного слова о его родине.
Джордж повернулся в другую сторону и объявил:
- А вот в том белом домике живет женщина, при общении с которой я иногда теряю дар речи. Британка до кончиков ногтей. Из тех, кто благочестивые чувства может плавно и довольно невинно совмещать с чем-то на грани богохульства. Эта леди обладает довольно проницательным умом, справедлива и благожелательна в глубине своей натуры. Возглавляет в Нью-Йорке весьма престижное английское литературное агентство. Однажды мне призналась, что в прошлом ей доставляло удовольствие заниматься воспитанием молодых любовников, переделывая их на свой лад и не одевая при этом ризу праведницы. Кстати, я пригласил её на завтра к нам скоротать вечерок, если не возражаешь.
- Буду рад составить компанию, - подержал Алексей. - Между прочим, Рай - это транскрипция русского парадиза, следовательно живешь ты на райском берегу моря. Один мой приятель, тоже отставной полковник и тоже развелся с женой, поселился у себя в дачном домике под Москвой, Там на своих воротах прибил дощечку с надписью "Рай", а на обращенной к улице стороне написал "Внимание! сторожевая собака!" Недавно на пару дней выехал в город и по возвращении обнаружил, что украли его любимый рубанок вместе с другими инструментами. Хорошо ещё дом не спалили.
- У него стащили рубанок, а у нашего приятеля Карлоса этим летом украли мать, - заметил Джордж и рассказал все, что ему пришлось услышать от самого Карлоса.
Пока Джордж говорил, Алексей выкурил две сигареты подряд и уже потянулся за третьей, когда американец стал выдвигать свои версии:
- Один мой друг, бывший специальный агент ФБР, впервые узнал от меня насчет этой самой "Санта Фе". Мне тоже кажется, тот тип мог и выдумать это название как легенду-прикрытие. Ясно, на лицо интерес его и связанных с ним людей к военным и полицейским, которых путем шантажа можно было бы завербовать и использовать в своих криминальных интересах. Да и человек-невидимка, по предположению Карлоса, чем-то походил на военного.
- Мне думается, в операции похищения могли участвовать сотрудники спецслужбы какого-то государства, - начал размышлять Алексей. - Потому и выстраивается логично их весьма слаженные действия по всей цепочке Вена Мадрид - Мехико. Не исключаю, в этих городах у них должны быть свои "представительства".
- Любопытная картинка получается, прелюбопытная, я бы сказал. Взять хотя бы отношение военных к своей и чужой смерти. Каждый по своему убежден, будто не боится смерти, ни своей, ни чужой. Они не ищут её и отвергают самоубийство, однако смерть не представляется им чем-то ужасным или угрожающим. Верит ли типичный военный в жизнь после смерти? "Когда умру, увижу", - скажет он. Все это, разумеется, чисто спекулятивное соображение применительно к "Санта Фе".
- У меня такое предчувствие, история эта может иметь свое продолжение.
- Скоре всего, - согласился Джордж.
Он отошел в угол балкона, открыл там коробку, что-то достал и стал освобождать эту вещь от бумаги. В руках у него появилось искуснейшее изделие ремесла - четверка запряженных цугом лошадей, карета, на каблучке дама в длинном платье размахивает кнутом. Все это вылито в бронзе.
- Что ты думаешь? Сказал он восхищенно. - Флюгер, подарок Карлоса. Лошади скачут против ветра. Хочу водрузить его на крыше. Единственное, буду признателен за помощь, одному мне не справится. Но сначала передохнуть бы тебе не мешало.
- Какие передышки. Вперед! Ты же обещал веселые моменты.
Установить флюгер было не совсем пустяковым делом. Джорджу пришлось привязываться толстой веревкой, второй конец которой перекинули через конек крыши и укрепили для страховки.
После водружения его и закрепления они некоторой время любовались им со стороны улицы. Джордж похлопал приятеля по плечу и ненавязчиво предложил:
- Что если пойти поспать? На весь завтрашний день я арендовал моторную яхту. Придется встать в два ночи. Как мои пращуры, выйдем в открытое море ловить рыбу с попутным ветром. Согласен?
- По-моему, тут и согласия не требуется.
*
Когда они отдали швартовы и отчалили от причала, океанский залив встретил их полным штилем. Утомленный за день горячим дыханием солнца, тот спал без единой ряби и лениво, неохотно давал рассекать себя мягкой волной. Ночной бриз поддувал с берега приятной прохладой. В безоблачных высях мерцали рассыпанные гроздья созвездий. На гладкой водной поверхности луна обильно разливала серебро, придавая своей игре с водой и прозрачным воздухом нечто непередаваемое словами.
Взяв курс на норд-ост и вспенивая белый гребешок волны, яхта "Св. Магдалина" оставляла позади милю за милей. Пространство становилось все безбрежнее, хотя на востоке ещё проглядывали подернутые сизой дымкой береговые очертания острова Лонг-Айленд, откуда одинокий маяк подавал мореходам сигналы. Все земное таяло на глазах, погружалось в океанскую глубь вместе с изящными силуэтами одиноких ночных парусников. А вот и маяк скрылся из виду, лишь время от времени рассекая небо бликами прожекторов.
Джордж заглушил мотор и положил яхту в дрейф лагом, бортом к волне. Устроившись поудобнее на юте, верхней кормовой палубе, освещаемой зеленым фонариком по праву и красным по левую сторону, они молча принялись наблюдать, как на востоке зачиналась утренняя заря.
Над горизонтом появились слабые световые круги. Постепенно увеличиваясь в размерах, они захватывали собой все большую часть небосвода и окрашивали его синеву золотом. От места, где должно показаться солнце, по воде растекались световые блики, заполняли собой океанский простор и все, что над ним. Поднимаясь из-за горизонта, солнце из багрового становилось желтым, затмевало лучами другие небесные знаки, отправляя луну в невидимую нишу и воцаряясь над океаном единовластным владыкой. Зрелище пленяло своим волшебством, каждым мазком картины и её величавостью в целом.
- Теперь самое время закидывать спиннинги, - нарушил безмятежную тишину Джордж. - И уповать на звезду рыбака.
Что ни говори, редкое занятие поглощает человека всего целиком так, как ужение рыбы. Закидывая с юта спиннинги, они потому и не заметили приближения к ним катера. На бешеной скорости тот промчался прямо перед их носом в том самом месте, куда забрасывались блесны. Волна сильно качнула яхту, но рыбаки устояли, ухватившись за перила и не выпуская из рук удилищ.
- Вот болваны, - огрызнулся Джордж. - Похоже, нас пытаются оттеснить, как ту лошадку на скачках, что слишком резво рванула со старта.
Вытаскивая блесны, они обнаружили, что лески обоих спиннингов переплелись, запутались и распутать их было не просто.
- Такое впечатление, нам дают понять пора сматывать удочки, - сказал Алексей, наблюдая в бинокль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38