– Тут дело не столько в письме, сколько в показаниях антиквара. Тот поклялся, что женщиной, которая продала ему вазу, была я. У нее был тот же цвет волос, и на ней было шиншилловое манто.
Барри поставил стакан и принялся ходить по комнате.
– Вы пытались защититься? Я понимаю, вы обижены на Пола, но разве ради себя самой вы не хотели доказать свою невиновность? В конце концов, все, что нужно было сделать, так это сказать ему, что вас не было в Лондоне в тот день, когда была продана ваза.
– К сожалению, я была. В тот день Пол улетел в Париж, и я поехала в Лондон по магазинам.
– Понятно, – мрачно сказал Барри. – И на вас было манто?
– Нет.
– Значит, оно было на ком-то другом. На ком-то, кто хотел выдать себя за вас.
– Попробуйте сказать это Полу.
– Стоит мне упомянуть ваше имя, как он велит мне заткнуться.
– Ничего другого я и не ожидала, – уныло сказала Люси. – А как насчет Синди?
– О ней он тоже не желает ничего слышать.
Люси вздохнула:
– Как он жесток. Единственное, что меня утешает, так это, что, если он и впрямь поверил письму Мюррея, возможно, он хоть к нему станет относиться чуть лучше.
– Его отношение к Мюррею осталось прежним, – покачал головой Барри.
– Глупо было думать, что он способен измениться, – горько сказала Люси. – Он все так же жесток и непреклонен.
– Даже непреклонность имеет обратную сторону, – заметил Барри. – Пол по-прежнему любит вас.
– Он никогда меня не любил. Будь это не так, он не поверил бы в то, что я воровка.
– А вот здесь вы ошибаетесь, – перебил ее Барри. – Вы ведь знаете, что он за человек. Любовь к вам заставила его почувствовать себя слабым и уязвимым, и он испугался. Многие мужчины начинают испытывать страх, когда сильно влюбляются.
– Но чего ему было бояться? Что я обижу его?
– Да. Вы сами знаете, насколько он не уверен в себе. Для всех он большой босс, но в душе – человек, который никогда не осмеливался поверить, что такая девушка, как вы, может захотеть его ради него самого, а не ради содержимого его банковского счета. – Барри взял стакан и залпом осушил его. – Вот почему он так легко поверил в вашу виновность. Ведь в себе он так же не уверен, как и в вас.
– Я не в том настроении, чтобы рассуждать о психологии, – раздраженно тряхнула головой Люси. – Пол поверил в то, что я украла вазу, он поверил, что я лгала ему, когда говорила, что люблю его. Это все, о чем я могу сейчас думать.
– Тогда вы так же жестоки, как и он.
– Давайте не будем больше это обсуждать. Все кончено.
– Но вы должны доказать свою невиновность.
– Ради чего? Или, возможно, стоит спросить, ради кого?
– Ради самой себя.
– До себя мне нет дела, – ответила она. – Моя жизнь кончена. Пол для меня умер, а больше я никого не полюблю.
– Вы не должны так говорить. Вы так молоды и…
– Молода! Да я чувствую себя так, будто мне сто лет. – Она решительно откинула назад волосы. – И хватит обо мне. Давайте поговорим о вас. Вы уже закончили свое специальное задание?
– Какое именно? У меня их три!
– То, которое вы выполняли для американского журнала, – фотографии европейских столиц.
– А, это. – Он пожал плечами. – С ним почти покончено.
– Должно быть, это было восхитительно. – Она знала, что ведет пустой разговор, но была полна решимости не допустить больше разговоров о Поле.
По-видимому, Барри разгадал ее намерения и принялся рассказывать о своей работе, развлекая ее следующие четыре часа забавными историями, которые приключились с ним во время путешествия по Европе.
– Судя по тому, что вы рассказываете, это скорее похоже на игру, чем на работу, – сказала Люси с улыбкой.
– Это действительно могло стать игрой, если бы у меня была подходящая модель! Предложение, которое я вам когда-то сделал, все еще в силе!
– Как только ваши новые фотографии опубликуют, у вас отбоя не будет от красивых женщин, мечтающих с вами работать.
– Надеюсь, – рассмеялся он. – Должен сказать, эти снимки – лучшее из того, что мне когда-либо удавалось. Я решил построить все на контрасте. Ну, вы понимаете – уличные торговцы и юные девушки, впервые выезжающие в свет; блошиный рынок и группа моделей из агентства Диора; арабские женщины с корзинами на голове, за которыми лениво наблюдают американские солдаты.
– Это должно привлечь внимание, – согласилась она. – Мне не терпится их увидеть.
– Как только все будет готово, я тут же дам вам знать.
– Вы уверены, что хотите видеть меня снова?
– Что за нелепый вопрос!
– Вовсе нет. Если Пол узнает, что вы виделись со мной…
– Забудьте об этом, – сердито сказал Барри. – Я знаю, Пол мой друг, но и вы тоже. – Он наклонился и взял ее за руки. – Я друг вам, Люси. Не забывайте об этом.
В ту ночь Люси спала лучше обычного, успокоенная мыслью, что еще один человек, помимо тети Беатрис, верит в ее невиновность. Если бы еще Мэг была здесь, насколько проще было бы жить на свете.
Несмотря на заверения Барри, что он непременно свяжется с ней, она не ожидала встретить его снова в ближайшее время, поскольку знала, что он очень занят. Однако, к ее немалому удивлению, он позвонил ей на работу буквально через три дня после их первой встречи.
– Мне нужно вам кое-то показать, – заявил он ей без лишних слов. – Хватайте такси и приезжайте.
– Я не могу. Я работаю.
– Это очень важно. Скажите заведующему, что ваша тетя при смерти или что-то в этом духе! Но приезжайте немедленно!
– Но зачем?
– Посмотрите кое-какие фотографии. Возможно, это те самые доказательства, которые вам нужны.
Дрожащей рукой она положила трубку и поспешила на поиски заведующего. Тот без труда поверил в ее сбивчивый рассказ о внезапно заболевшем родственнике, поскольку от волнения лицо ее побледнело, а саму ее так трясло, что ей стоило больших усилий стоять прямо.
– Может, кому-то из девушек стоит поехать с вами? – заботливо спросил он.
– Нет, нет, – ответила Люси. – Я справлюсь.
Жалея, что пришлось солгать этому доброму человеку, она выбежала из магазина и, поймав такси, назвала шоферу адрес. Что это за фотографии, которые могут доказать ее невиновность? Этот вопрос так настойчиво вертелся у нее в голове, что она опустила стекло, отгораживавшее ее от водителя.
– Быстрее, пожалуйста, – умоляла она его. – Быстрее!
Глава 13
Когда Люси, наконец, добралась до студии Барри, тот уже ждал ее на пороге.
– Отлично! – резко сказал он. – Заходите и взгляните на это.
Он пересек гостиную и вошел в студию. Все лампы были включены, заливая ярким светом белые стены и нарисованные декорации для съемок. В дальнем углу комнаты рядом с радиолой стоял трехногий стол, на котором были разложены блестящие, еще влажные снимки.
– Смотрите! – приказал он.
Осторожно она принялась рассматривать фотографии, не в силах сдержать восхищенных вздохов при виде великолепных снимков Парижа, Вены и Нью-Йорка.
– С другой стороны стола! – нетерпеливо воскликнул Барри. – Вот здесь!
Она подошла туда, куда он ей указал, и взглянула на разложенные на столе лондонские фотографии. Сент-Джеймсский парк, праздничная суета Сохо, спокойная элегантность фешенебельных улочек в районе Мэйфер – все вместе эти снимки, выстроенные в один ряд, создавали впечатление некоего абсурда.
– Они великолепны, – прошептала она.
– Я позвал вас не для того, чтобы демонстрировать, какой я отличный фотограф! – рявкнул Барри. – Я хотел, чтобы вы взглянули вот на это.
Он указал пальцем на один из снимков, и она наклонилась, чтобы внимательнее рассмотреть его. На фотографии была запечатлена одна из улочек в Мэйфер, знаменитая тем, что на ней располагался салон известного кутюрье и масса дорогих антикварных магазинов. Вздрогнув, она поняла, что это та самая улица, где была лавка антиквара, купившего украденную вазу. Она отпрянула, сердце ее бешено забилось.
– Смотрите как следует, – велел Барри.
– Зачем? – горько спросила она. – Я что, увижу кого-то в окне?
Она снова склонилась над фотографией, разглядывая припаркованные слева «роллс-ройс» и «майнор» и идущую по противоположной стороне пожилую леди с пуделем на поводке. Она снова подняла голову.
– Посмотрела, но ничего особенного не увидела.
– Смотрите еще раз, – сказал он и снова ткнул пальцем в снимок.
Люси взглянула повнимательнее и увидела фигуру женщины, выходящей из антикварного магазина.
– Этот снимок сделан в день, когда продали вазу, – сказал Барри.
– Я все еще не понимаю, что это доказывает.
– Через минуту поймете. – Он отвернулся и достал еще одну фотографию. – Это тот же снимок, увеличенный в три раза. На нем можно лучше разглядеть женщину. Он немного расплывчатый, но все же совершенно ясно, что на ней – шиншилла.
Люси затаила дыхание:
– Что вы хотите сказать?
– Что по счастливой случайности я не только фотографировал эту улицу в тот самый день, когда ваза Пола была продана, но и в тот самый час, когда женщина, одетая в шиншилловое манто, выходила из магазина. – Он бросил снимок на стол и взял ее за плечи. – Разве вы не понимаете, что это значит, Люси? Если я увеличу фотографию еще больше, мы, возможно, сможем разглядеть лицо этой женщины.
Люси понадобилось несколько секунд на то, чтобы осознать смысл сказанных Барри слов. Она вскрикнула от радости:
– О, Барри, если бы вам удалось!
– Это будет зависеть от того, дернула ли она головой в тот момент, когда я заснял ее. Если да, то черты лица будут размытыми.
– Когда мы это узнаем?
– Через пару минут. Сейчас схожу в лабораторию, посмотрю, что получилось.
Он вышел, а Люси принялась беспокойно ходить по комнате. Время тянулось невероятно медленно, и она уже почти готова была закричать от нетерпения, когда Барри вновь появился, держа в руках снимок, все еще мокрый от проявителя.
Он положил фотографию на стол, и они вместе принялись рассматривать ее. Люси испытала тошнотворное чувство разочарования. Не вызывало сомнений, что манто действительно было шиншилловым и женщина явно подражала стилю Люси, но лицо ее было почти полностью скрыто за большими темными очками, так что узнать ее было совершенно невозможно.
– О, Барри! – всхлипнула Люси и отвернулась. – Это бесполезно. Это мог быть кто угодно, даже я.
– Не уверен в этом, – сказал Барри, и что-то в его голосе заставило ее повернуться.
Он снова склонился над снимком, внимательно изучая каждую деталь через увеличительное стекло.
– Подойдите и посмотрите на ноги, – медленно произнес он.
Люси взглянула в лупу и вдруг почувствовала, что задыхается. Под чулками был ясно виден ужасный шрам, шрам, который она уже видела прежде…
– Берил Филлипс! – выдохнула она, и повернулась к Барри. – Я ни разу не подумала о сестре Мюррея!
– Она вызывала подозрение в первую очередь.
– Берил – не та женщина, которую ожидаешь увидеть в шиншилловом манто.
– Не просто в манто, Люси, в вашем манто. Она кивнула, соглашаясь с ним. Как глупо с ее стороны, что она ни разу не подумала об этом. Мюррею, который часто бывал в Чартерсе и часами находился один в студии, выделенной ему Полом для работы, было проще простого незаметно вынести манто из ее спальни и затем снова вернуть его на место.
– Все совершенно очевидно, – продолжал тем временем Барри. – Должно быть, Мюррей задумал это, когда узнал, что у Синди нет своих денег. И он с самого начала собирался сделать из вас козла отпущения. Его выбор пал на нефритовую вазу. От Синди он узнал, где Пол хранит ключ, и, дождавшись, когда ни вас, ни Пола не было дома, без труда украл вазу, затем взял ваше манто и отдал его Берил.
– Какой кошмар, – поежилась Люси, и счастье, которое она испытала, поняв, что ее доброе имя может быть восстановлено, померкло при мысли, что тем самым она разрушит жизнь Синди. – Бедняжка Синди, это разобьет ей сердце.
– Она молода и сможет это пережить, – резко сказал Барри. – Меня заботите только вы. Я немедленно отправлюсь к Полу и покажу ему этот снимок.
– Это ничего не изменит.
– Почему? Он все еще любит вас.
– Возможно, но, даже если он станет умолять меня, я не вернусь к нему.
– Пол никогда не будет никого умолять.
– Вы правы, – сухо сказала она. – Самое большее, на что я могу рассчитывать, – это сухое извинение, как будто была допущена всего лишь досадная ошибка в протоколе ежегодного собрания одной из его компаний! – Голос ее дрогнул, и она судорожно принялась искать в сумочке носовой платок. – Мне не нужны его извинения. Мне нужно, чтобы он мне поверил.
– Ну хорошо, допустим, вы с Полом не помиритесь. Но я все равно покажу ему фотографию. Уверен, что, увидев ее, он тут же помчится в Танжер. Если уж что-то и сможет привести Синди в чувство, то только это. – Барри развернул Люси к себе лицом. – Не беспокойтесь о Синди. Мюррей не только мерзавец, он еще и вор. Он уже доказал, что не остановится ни перед чем, лишь бы получить желаемое, и одному Богу известно, на что он пойдет в следующий раз. Чем скорее Синди поймет это, тем лучше.
– Почему вы так уверены, что Пол поедет за ней? Из ваших слов я поняла, что он даже имени ее слышать не хочет.
– Одно дело, когда Синди просто живет с подлецом, но эта фотография доказывает, что дело обстоит еще хуже. Сейчас у него есть деньги, которые он выручил за вазу, но я готов поспорить, через пару-тройку лет он все растратит, и никто не может сказать, на что он пойдет, когда ему снова понадобятся деньги.
– Тогда вам действительно лучше показать Полу фотографию, – сказала она едва дыша.
– Я немедленно еду в Сити. Позже свяжусь с вами.
Она не стала ему возражать, хотя уже сейчас знала, что не допустит этого. Мысль о том, что Пол попытается помириться, была невыносима. Если бы он действительно любил ее, он бы не нуждался в доказательствах ее невиновности. Счастье невозможно, если между людьми с самого начала нет доверия, и она была совершенно убеждена, что ей ничего не остается, как снова исчезнуть.
Когда Барри отправился к Полу, Люси вернулась в свою квартирку, собрала чемодан, уплатила по счету и забронировала номер в маленьком отеле в Блумсбери. Затем позвонила в магазин и сообщила заведующему, что из-за болезни тети не сможет вернуться к работе.
Всю ночь Люси беспокойно проворочалась в постели, гадая, что случилось бы, если бы она не уехала и Пол нашел ее. Но с наступлением рассвета она отбросила предательские мысли и, наскоро позавтракав, расплатилась за ночлег и покинула отель. Оставаясь в этой части Лондона, она рисковала снова столкнуться с Барри, поэтому Люси направилась к югу от реки, где находилось общежитие, в котором когда-то жила Мэг.
Через несколько дней она устроилась официанткой в небольшой ресторанчик и была так занята, разнося капуччино и тарелки со спагетти, что просто не имела времени на раздумья. Эта работа была намного тяжелее той, которую ей приходилось выполнять в книжном магазине. Вскоре она научилась смеяться одними губами, тогда как в глазах ее стояла прежняя печаль.
Хотя Люси и старалась жить настоящим, газеты не давали ей забыть Пола окончательно. Именно из вечерней газеты она узнала о том, что он ездил в Танжер якобы по делам компании. Позже в той же газете она увидела скромный заголовок, сообщавший, что он вместе с сестрой вернулся из Марокко, где они гостили у знакомого художника и его сестры. Читая эти строки, посвященные Мюррею и Берил, она не могла сдержать горькой улыбки, и из глубины апатии, в которую она погрузилась, всплыла мысль о Синди. Сохранила ли та свою прежнюю живость или горький опыт сделал ее такой же безучастной, какой стала она сама?
Известие о том, что Синди благополучно вернулась в Англию, Люси расценила как свидетельство того, что ее отношения с семьей Харлоу завершены, и в течение последующих нескольких месяцев бывали дни, когда ей удавалось совсем не вспоминать о них.
В душе была лишь горечь – словно все прочие чувства оставили ее, – и хотя она время от времени выбиралась на прогулку с кем-нибудь из девушек, работавших вместе с ней в ресторане, казалось, что это лишь ее тень, а сама она – ее душа – остается в стороне. Возможно, наступит день, и две половинки соединятся, и она вновь превратится в живую женщину, способную смеяться не только губами, но и сердцем.
Но ее надежды рассыпались в прах, стоило ей увидеть напечатанную в газете фотографию Пола в компании смеющейся Сандры Пирс. Снимок разбудил в ней такую ревность, что поднос, который она держала в этот момент, полетел на пол.
Что ж, Полу понадобилось не так уж много времени, чтобы вернуться к своей прежней возлюбленной, горько размышляла она, вытирая лужу и собирая осколки в мусорное ведро. Но почему из всех женщин он выбрал именно ту, которая, по его же собственным словам, больше ничего для него не значила? Или ему легче было возобновить прежнюю связь, чем заводить новую?
Спустя несколько дней ей на глаза опять попалась фотография Пола. На сей раз Сандра держала его за руку, и они нежно улыбались друг другу. Не стоило больше опасаться, что Пол разыскивает ее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20