– В таком случае, – медленно произнес он, – вы останетесь здесь навсегда.
Не понимая, она посмотрела на него, и, когда их глаза встретились, он шагнул к ней и крепко взял за плечи. Они стояли так близко, что она могла разглядеть выступившие на его лбу бисеринки пота и маленькую голубую жилку, бешено пульсирующую на виске.
– Что вы со мной делаете? – хрипло проговорил он. – Как вы смеете врываться ко мне и заявлять, что уезжаете?
– Но как я могла не сказать? – Она попыталась высвободиться, но он лишь крепче вцепился в нее, его пальцы больно впились ей в плечи.
– Отпустите меня! – взмолилась она. – Вы причиняете мне боль.
– Но не такую, как вы причиняете мне. – Внезапно он яростно оттолкнул ее. – Давайте проваливайте! Убирайтесь! Вы такая же, как все женщины, используете свою красоту, чтобы сломать мужчину.
– Вы не знаете, что говорите. – Она смотрела на него в ужасе. – Я не хочу вас ломать. Я хочу исчезнуть прежде, чем вы сломаете меня.
– Что вы хотите этим сказать?
– Ничего, – пробормотала Люси, боясь, что выдала себя с головой, и схватила бокал, но руки у нее так дрожали, что шампанское выплеснулось на пальцы, и она поспешно поставила его на место. – Вы заставляете меня нервничать, – дрожащим голосом пожаловалась она. – Я даже вино не могу допить.
– Пустяки, я пошлю вам дюжину бутылок, или это тоже будет смахивать на благотворительность?
– Прошу вас, Пол, – умоляюще сказала она. – Не будьте таким жестоким.
– Это вы ко мне жестоки.
– О чем вы?
– О вашем отъезде. – Он придвинулся к ней еще ближе, отразившееся на его лице страдание было весьма красноречиво. – Ну почему все нужно облекать в слова? Неужели женская интуиция ничего вам не подсказывает?
Она сделала глубокий вдох:
– Я боюсь ее слушать. Бывает, что, когда чего-то очень хочешь, начинаешь верить даже в то, чего на самом деле и нет.
– На этот раз вы можете полностью доверять своей интуиции. – Он дотронулся до ее руки. – Бедняжка Люси. Что ж вы так в себя не верите? Неужели не видите, что вы для меня значите? Не понимаете, что нужны мне так сильно, что я просто не могу позволить вам уйти? Я люблю вас, Люси, и хочу, чтобы вы остались здесь, со мной.
Счастье огромной волной нахлынуло на нее и затопило все вокруг. Пол любит ее, любит по-настоящему и не хочет, чтобы она уезжала! Ни о чем большем она и не мечтала. Вздохнув от облегчения, Люси прильнула головой к его плечу. Он ласково гладил ее волосы, пальцы легонько скользили ото лба к шее. От его прикосновений ее охватывала сладкая дрожь.
– Не надеялась когда-нибудь услышать, что нужна тебе, – прошептала она.
– Я хотел бы услышать то же самое от тебя.
– Ты нужен мне и будешь нужен всю жизнь, – ответила она и со смелостью, какой сама от себя не ожидала, обвила руками его шею.
В этот момент Люси почувствовала его полную власть над собой. Прижимаясь к нему всем телом, она ощущала охватившую его дрожь, и все ее сомнения исчезли.
– Я хочу тебя, – простонал он. – Я безумно тебя хочу.
Он вновь склонил голову, его руки ласкали ее шею, плечи, грудь.
– Нет! – воскликнула она. Его руки замерли.
– Прости, я не хотел тебя напугать.
– Я боюсь не тебя, – призналась она, и румянец залил ей лицо. – А себя.
– О, Люси! Только ты можешь быть такой изумительно честной, чтобы признаться в этом.
– Почему бы нет? Я ведь не стыжусь своей любви.
– Только боишься? – поддел он ее.
– Немного. Ты должен дать мне время.
– Я не буду торопить тебя, милая. Я ждал так долго, что вполне могу подождать еще чуть-чуть.
Не разжимая объятий, он опустился в стоящее рядом с камином кресло, усадил ее к себе на колени и прижал, словно она была ребенком. На фоне полыхающих в камине дров казалось, что нежное личико Люси окружено сияющим нимбом золотистых волос, а глаза превратились в манящие в фиалковую глубь омуты.
– Ты самое прекрасное, что я когда-либо видел, – хрипло сказал он. – Поверить не могу, что ты почти моя.
Она покраснела, услышав это его «почти», и, увидев выступивший на ее щеках румянец, он рассмеялся.
– Тебя так легко вогнать в краску, Люси. Обожаю это делать.
– Так нечестно. Ведь я не могу ответить тебе тем же.
– Зато ты можешь кое-что гораздо большее. Когда ты в моих объятиях, я теряю голову. Мне больше не удается контролировать свои слова и чувства. – Он приподнял ее лицо, и она увидела, что его губы сжаты, а в глазах больше нет улыбки. – Это новое для меня чувство, Люси, когда я не могу себя контролировать. И я не уверен, что оно мне нравится.
Она вдруг вспомнила о женщине, которую он когда-то знал и которую любил больше, чем других. Ревность пронзила ее с такой силой, что она не смогла сдержать рвавшийся с языка вопрос:
– Это уже случалось с тобой прежде? С другими женщинами?
– Они не в счет.
– Даже Сандра?
Мгновение лицо его оставалось неподвижным, потом уголок рта приподнялся в такой знакомой ей полуусмешке.
– Даже Сандра. Страсть порабощает твое тело, но не душу.
– И ты по-прежнему в ее власти?
– Люси. – Он слегка встряхнул ее за плечи. – Ты не должна ревновать меня к прошлому.
– Прости. – Глаза ее наполнились слезами, и она смахнула их рукой. – Я ужасно ревную тебя, Пол, мне невыносимо думать, что ты целовался с кем-то до меня.
– Теперь, когда я встретил тебя, мне это тоже невыносимо. Но ты должна радоваться, что у меня до тебя были другие женщины, – прошептал он ей на ухо, – или ты предпочла бы иметь неопытного любовника?
Она покраснела еще сильнее, и он намотал на палец завиток ее шелковых волос.
– Люси, милая, это, конечно, нечестно с моей стороны постоянно смущать тебя, но поверь, что скоро ты сможешь на мне отыграться.
– Да? – прошептала она. – Ты должен сказать мне как.
– Мне ничего не придется тебе говорить, – хрипло ответил он. – Ты ведь женщина и все поймешь сама.
Его слова, в которых слышалось обещание близости, неожиданно разожгли в ней желание, и она теснее прижалась к нему и обвила руками его шею. Он схватил ее за плечи.
– Не надо, – попросил он. – Не испытывай меня. Я этого не выдержу.
Больше он ничего не успел сказать, ибо она закрыла ему рот поцелуем.
– Я люблю тебя, – выдохнула она. – Я так тебя люблю.
Мгновение Пол удерживал ее на расстоянии, но затем со стоном прижал к себе, и в ту же секунду она поняла, что именно он имел в виду, говоря, что однажды она сможет им управлять. Реальность отступила, и она провалилась в жаркую, пульсирующую темноту, охватившее ее желание было настолько сильным, что казалось, ничто не сможет его облегчить. Дышать стало почти невозможно, в ушах все сильнее и сильнее нарастал звон, пока, наконец, не заставил ее вновь вернуться в реальный мир.
– Телефон, – задыхаясь, сказала она. – Телефон звонит.
Пол смотрел на нее, не понимая, глаза его по-прежнему были темными от страсти.
– Телефон, – повторила она и встала. Сделав усилие, он тоже поднялся и, подойдя к столу, снял трубку.
Она прикрыла глаза и постояла так несколько секунд, боясь, что, когда откроет их снова, все произошедшее окажется лишь сном.
Она подошла к нему, и он обнял ее одной рукой и прижал к себе. Она прильнула к нему и замерла, но Пол положил трубку на стол и сказал:
– Боюсь, что мне придется проговорить по телефону по крайней мере еще час. Мне звонят из Америки. Я ждал этого звонка со вчерашнего дня.
Она с изумлением посмотрела на лежащую на столе трубку.
– Ты собираешься разговаривать с Америкой целый час?
– Это дешевле, чем слетать туда. – Рассмеявшись, он наклонился и поцеловал ее в нос. – Ты выглядишь утомленной, милая. Тебе лучше пойти в постель.
Все еще пребывая в трансе, Люси вышла в холл. Она закрыла за собой дверь и прислонилась к стене, слишком потрясенная, чтобы отдавать себе отчет, где находится.
– Вы в порядке?
Вздрогнув от неожиданности, Люси увидела направлявшегося к ней от дверей гостиной Мюррея.
– Все отлично, – ответила она. – Я… я собираюсь пойти спать.
– А выглядите вы так, словно собираетесь упасть в обморок. Пойдемте выпьем со мной и с Синди перед сном.
– Нет, спасибо.
Жалея, что ей помешали насладиться последними мгновениями волшебства, она сделала попытку обойти Мюррея, но он преградил ей дорогу, глаза его сузились, когда он повнимательнее взглянул ей в лицо.
– Знаете, я ошибся, вы выглядите не так, будто собираетесь упасть в обморок, а так, словно спустились с небес. Что случилось?
– Ничего.
– Да ладно, старушка. Провели приятный вечер с Полом?
Грубость его замечания возмутила ее.
– Кто дал вам право так разговаривать?
– Как так? – Он вздернул темную бровь. – Вы слишком обидчивы, Люси. Не стоит так смущаться из-за поцелуя с его светлостью.
– Он любит меня, – резко прервала она его.
– Что меня не удивляет. Вы очень красивы, а Пол привык получать все самое лучшее.
– Обязательно все так представлять?
– Простите. – Извинение прозвучало фальшиво, поскольку он продолжал смотреть на нее с сардонической усмешкой. – Просто мне неприятно видеть, как вы позволяете себя обманывать.
– Вам не кажется, что это не ваше дело? – Она уже не пыталась скрывать свое раздражение.
– Мое дело – это вы. И я не позволю Полу ставить вас в глупое положение. Вы слишком хороши, чтобы стать его очередной любовницей.
– Любовницей? – Она повысила голос. – Как вы смеете говорить такое?
– Вы считаете, я ошибаюсь? – Сардоническое выражение исчезло с его лица. – Простите, Люси. Я не ожидал, что он попросит вас стать его женой.
Злые слова готовы были уже сорваться с ее губ, но вопрос Мюррея заставил ее задуматься. Странно, но до этого момента она не придавала значения тому, что Пол ни разу не произнес слово «женитьба». Любовь, страсть, желание – все эти слова прозвучали сегодня вечером, за исключением того единственного, которое позволило бы ей дать Мюррею достойный ответ.
Застонав словно от боли, она рванулась мимо Мюррея и побежала вверх по лестнице, жалея, что не в ее власти повернуть время вспять и вновь прожить последний час. Какой же она была дурой, слепой, доверчивой, наивной дурой!
Глава 8
На следующее утро Люси взглянула на себя в зеркало и ужаснулась, увидев темные круги под глазами. Бессонная ночь, проведенная в слезах и переживаниях, не прошла даром, она выглядела и чувствовала себя совершенно разбитой. Чем скорее покинет она Чартерс, тем лучше. Оглядывая богатое убранство комнаты, она думала о своей скромной квартирке. Пол просил ее остаться здесь, но не затем ли, чтобы просто сделать се своей очередной любовницей. С трудом сдерживая то и дело набегавшие на глаза слезы – она и так проплакала всю ночь, – Люси спустилась вниз, чтобы сообщить Синди о своем отъезде.
Она как раз шла через холл, когда дверь в библиотеку отворилась и на пороге появился Пол. Испуганно вскрикнув, она попятилась назад, но было уже слишком поздно – он ее заметил.
– Не ожидала, что я еще здесь? – спросил он. – Не мог уехать, не пожелав тебе прежде доброго утра. Хотел удостовериться, что все случившееся вчера – не плод моего воображения.
И прежде, чем она успела его остановить, он взял се за руку и втащил в библиотеку. Она хотела убежать, но ноги не слушались, и ей пришлось прислониться к двери.
– Я рада, что ты не уехал, – начала она так тихо, что сама едва расслышала свой голос. Откашлявшись, она заговорила снова: – Ничего не выйдет, Пол. Это было ошибкой.
Его кожа, обычно бледная, приняла желтоватый оттенок, и казалось, что он никак не может заставить себя заговорить. Но через мгновение ему удалось овладеть собой.
– Ты хочешь сказать, что прошлая ночь ничего не значит для тебя?
Гордость побуждала ее сказать «да», но она была истинной дочерью своего отца. Даже если Пол посмеялся над ней, она не собирается отрицать свои собственные чувства, ведь они, по крайней мере, были искренними.
– Нет, Пол, я не притворялась. Я действительно люблю тебя. Если бы я любила тебя не так сильно, я бы, возможно, согласилась на… на то, что ты предлагаешь. Я знаю, многие женщины так бы и поступили, но я… я не могу. Если бы мне пришлось выбирать между тем, чтобы стать любовницей миллионера или женой человека, у которого нет ни гроша, я бы предпочла второе.
– Люси…
– Нет! – Она яростно замотала головой. – Ты не заставишь меня передумать. Мне не нужны твои соболя и бриллианты, мне нужно твое имя и твои дети.
Ослепшая от слез, она повернулась и попыталась ощупью найти ручку двери, но не успела. Пол повернул се к себе лицом, наклонился, и она с удивлением увидела, что он плачет.
– Я не хочу делать тебя своей любовницей, – хрипло сказал он. – Не имеет никакого значения, как я жил до того, как встретил тебя. Вообще ничего из того, что я делал до нашей встречи, не имеет значения. Существует только та часть моей жизни, в которой присутствуешь ты, и, если ты меня сейчас покинешь, моя жизнь потеряет смысл. – Он придвинулся ближе и взял в ладони ее лицо. – Я люблю тебя, Люси, и хочу, чтобы у тебя были меха и драгоценности. Но также я хочу дать тебе свое имя и детей. Мне обязательно надо было говорить это вслух?
Все сомнения развеялись как дым, и, счастливая, она позабыла о терзавших ее всю ночь страданиях.
– Какая же я дура, – прошептала она. – О, Пол, мне так жаль. Ты простишь меня?
– Как только ты ответишь «да» на мой вопрос. Ты выйдешь за меня замуж, любимая?
– Ничто не сможет меня остановить, – ответила она и разрыдалась.
В Лондон Пол уехал, когда стрелки часов приближались к полудню, и то только после того, как обеспокоенная секретарша позвонила, чтобы напомнить ему о намеченном на сегодня собрании совета директоров.
– С удовольствием бы отменил все свои дела, – сказал он на прощание. – Мне хочется каждую минуту быть рядом с тобой. – Он взял ее руки и поднес к губам. – Я вернусь, как только смогу.
Люси помахала ему, стоя на ступенях, и смотрела вслед, пока машина не свернула на дорогу и не скрылась из виду. Затем, не чуя от счастья под собой ног, она направилась к себе в комнату. Она была уже на пороге, когда в коридоре появилась Синди, одетая в костюм для верховой езды.
– Ты встречаешься с Мюрреем? – спросила Люси.
Синди покачала головой:
– Я не могу заставить его и близко подойти к лошади! И потом, он любит писать при утреннем свете. – Она посмотрела на Люси с любопытством. – Что случилось? Ты вся сияешь.
Люси смутилась, ей не хотелось пока ни с кем делиться своим счастьем. Но если она промолчит, девушка очень обидится.
– Я выхожу замуж.
Глаза Синди широко распахнулись. Затем она кинулась Люси на шею и закружила ее по коридору.
– Я знала! Я знала! Я знала! Наконец-то это случилось.
Запыхавшаяся Люси наконец-то сумела унять подругу.
– Так ты догадалась? Ты знаешь, что это Пол?
– Конечно, я догадалась. По тому, как странно он себя вел последнее время. Это было так очевидно.
– А я не замечала ничего необычного, – запротестовала Люси. – Мне это даже в голову не приходило!
– Это потому, что ты не знаешь, каким он был до встречи с тобой. Когда он пригласил тебя присоединиться к нему в библиотеке, я сразу поняла, что он влюбился в тебя. – Она снова начала кружить Люси по коридору. – Библиотека всегда была для него святая святых. Никто даже не осмеливался войти туда, а тебя он вдруг приглашает посидеть с ним! Черт возьми, Люси, это же было так очевидно! Мы с тетей Беатрис даже заключили пари на день вашей свадьбы!
– Жаль, что ты мне не сказала этого, – с кислой миной проворчала Люси. – Ты могла бы избавить меня от стольких переживаний.
Синди перестала пританцовывать и отбросила со лба растрепавшуюся прядь непослушных волос.
– Так ты действительно не догадывалась, что происходит?
– Абсолютно. Я такая обыкновенная, что…
– Не сходи с ума! Ты просто красавица!
– Но разве можно жениться только из-за красивых глаз?
– Люблю, когда ты начинаешь морализировать, – хихикнула Синди. – О, Люси, как здорово будет иметь тебя в невестках. Когда вы собираетесь пожениться? И куда поедете в медовый месяц? Вы будете жить здесь или в городском доме Пола?
– Стоп, стоп! – Люси зажала уши ладонями. – Как много вопросов! Спроси лучше своего брата. Я все оставляю на его усмотрение.
– Ты поступаешь мудро, – откровенно заметила Синди. – Так ты избавишь себя от бесконечных споров.
Люси моментально насторожилась. Она отнюдь не была бессловесным, покорным чужой воле созданием и всегда расценивала брак как равноправное партнерство. Если Синди не ошибается в отношении Пола, то им предстоит пережить немало ссор. Она, однако, тут же устыдилась своих мыслей, вспомнив, как трепетно он ее обнимал и какие нежные слова при этом произносил. Нет, человек, которого знает Синди, совсем не похож на того, кто так трогательно признался ей в любви.
Теперь, когда ее будущее так счастливо устроилось, Люси, будь ее воля, держала бы их помолвку в секрете сколь возможно долго, так как понимала, что, как только новости просочатся в прессу, спокойная жизнь закончится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20