– Конечно, с нею явится лорд Седрик и ее дуэнья. Я пошлю им всем приглашения на прием в среду вечером. Ты тоже должен быть.– У меня были другие планы, – пробурчал Адриен, покосившись на мать.– Отложи их, – велела она, поднялась со стула и приблизилась к нему. – Это дело намного важнее, чем очередное свидание с Лестиной Кларемон, мой дорогой. Тебе пора освободиться от чар черномазой обольстительницы. И по крайней мере, первые несколько недель после брачной ночи тебе придется спать в супружеской постели.– Очень хорошо, маман, – раздраженно бросил он. – Я согласен плясать под вашу дудку. Можно мне теперь уйти?Она медленно улыбнулась, уверенная, что знает его как облупленного и по-прежнему может помыкать им так, как ей заблагорассудится. Однако в этом она ошибалась: помимо прочих унаследованных от нее качеств Адриен обладал упрямством и непримиримой гордыней.Карточка с приглашением попала по адресу в тот же день после полудня. Пьер передал ее Элизе, спустившейся в холл. Компаньонка отнесла ее в хозяйскую спальню, где Кэтрин расположилась в шезлонге у балкона, обращенного в сторону сада. Небо над городом приобрело голубовато-серый оттенок, воздух перед грозою был тяжел и неподвижен.Обычно Кэтрин спала в эти часы, но сегодня атмосфера была столь тяжелой, что даже сон бежал от нее. Она лежала неподвижно, следя за тончайшей игрой тени от занавесок на высоком потолке, вспоминая поездку на рынок, и эту странную старуху, и невежу янки, с которым поругался Адриен. Почему он так упорно не желал объяснить причину их взаимной неприязни? Она не могла выбросить из головы этого человека, вновь и вновь воскрешая в памяти его высокую широкоплечую фигуру, небрежную элегантность одежды и то подспудное, но почти физическое ощущение присущей ему отваги и силы, что она успела почувствовать. Кроме того, она думала и об Адриене, но как-то совсем непривычно. Возбужденная разгоревшимися в ней желаниями и чувствами, она без сил бросилась на кушетку.Вторжение Элизы пришлось как нельзя кстати, она распечатала конверт и вслух прочла надпись на украшенной вензелями карточке:– «Мадам Ладур приглашает разделить ее общество мисс Кэтрин Энсон, лорда Седрика и мадам Джордан в ближайшую среду, в семь часов вечера». Это мать Адриена, – торопливо пояснила Элиза.– Я знаю, кто это. Я должна принять приглашение? – вздохнула Кэтрин, мокрая как мышь, так что ей была противна сама мысль о том туалете, что Элиза с Филлис заботливо приготовили для нее на первый званый вечер. Одно воспоминание об этом едва не лишало ее чувств.– Конечно, ты должна его принять! – воскликнула Элиза, удивленно подняв брови. – Считай, что ты принята в привилегированный круг. Кое-кто готов перегрызть друг другу глотку за приглашение на ее вечер. – Она улыбнулась, присела в ногах у Кэтрин и добавила: – Ты не должна отказываться, особенно из-за Адриена. Он ее единственный сын, он зеница ее ока. Не забывай, как я предсказала тебе смуглого поклонника, когда гадала на картах. Ты ведь влюблена в него? Ты согласишься, если он предложит тебе руку и сердце?– Не знаю. Наверное, нет. Я не хочу выходить замуж! – «А правда ли это? – тут же подумала она. – Еще сегодня я мечтала о том, как он поцелует и обнимет меня. Он вел себя так благородно, когда защищал от этого разбойника. Не стоит ли мне остаться под его защитой на всю жизнь? И разве мне не любопытно до смерти, как там в постели, с мужчинами?»И она представила себе его губы, эти чудесные полные губы, которые до сих пор целовали ей только руки. Теперь ей бы хотелось, чтоб они целовали ее всю. Она уселась и потянулась за лимонадом, который недавно еще был со льдом, но вот уже успел нагреться.– Ты не хочешь пить? – предложила она Элизе. Элиза покачала головой, между ее сдвинутых бровей показалась тонкая морщинка.– Он явно сходит по тебе с ума. Стоит только взглянуть на все букеты и коробки со сластями, которые он присылает тебе каждый день. Разве это не трогает тебя? Неужели ты предпочтешь оставаться равнодушной недотрогой? – Она прикоснулась к графину и поморщилась. – Лимонад совсем теплый. Позвони, чтобы принесли свежий.– Это было бы неплохо, но я не хочу беспокоить слуг. Наверняка они страдают от жары не меньше нас.– Не хочешь беспокоить слуг? Ты что, сошла с ума? Да они только для того и существуют – чтобы их беспокоили! – Элиза покачала головой. – Временами я совершенно тебя не понимаю. Они именно того от тебя и ожидают, что ты будешь гонять их в хвост и в гриву. Откуда у них возьмется почтительность к тебе, если ты не будешь напоминать им, где их место? Торчишь внизу, на кухне, вместе с Анри! Это недостойно леди. Да ты только взгляни на себя – развалилась тут в одной сорочке, без чулок, без туфель…– А ты просто принимай меня такой, какая я есть – эксцентричной англичанкой, – рассмеялась Кэтрин на вспышку Элизы. – Разве мы не прослыли у вас сумасшедшими? Я только о том и мечтаю, чтобы совсем избавиться от платья в этой духоте. Как насчет свободной безрукавки и шаровар? Или юбки, достающей лишь до колен?– А как насчет выдворения за пределы городской черты за непотребный вид? – язвительно возразила Элиза, которая так до сих пор и не научилась различать, когда Кэтрин шутит, а когда нет: у нее совсем не было чувства юмора.– Я не создана для того, чтобы быть леди, – отвечала Кэтрин, охватив руками колени. – Мне так понравился рынок. Посмотри, что я купила. Прелесть, правда? – И она достала круглую раковину и косточку. – А женщина, которая продала мне раковину, добавила еще это. Адриен сказал, что это грис-грис. Ты знаешь, что это значит? Я хочу спросить о нем у Селесты или у Анри.На мгновение она поймала взгляд Элизы, и ее удивило выражение, промелькнувшее в его фиалковой глубине. Однако оно тут же погасло, и Элиза непринужденно отвечала:– Тебе нечего беспокоиться из-за этого, дорогая.– Точно то же сказал и Адриен.– Я так и думала, – заключила Элиза, внимательно осмотрев грис-грис, пропустив через пальцы красный шнурок и даже понюхав его. – Его вымочили в особых травах, которые должны принести тебе удачу. На твоем месте я бы не стала впутывать в это дело слуг. Они чересчур суеверны и тут же наболтают целую кучу всякой белиберды. Поверь мне на слово: если эта штука вообще работает – хотя я лично в том здорово сомневаюсь, – она может быть только полезной для тебя.В эту минуту ветерок усилился, и вот неожиданный ливень обрушился на внешнюю часть галереи с такой силой, словно на растения, оплетавшие прутья решетки, вылили целую цистерну воды. Кэтрин бросилась к перилам и свесилась наружу. В одно мгновение промокли ее волосы, голова, почти вся рубашка.– Ах, вот так-то лучше, – пробулькала она сквозь воду, наполнявшую ей рот. – Иди же сюда, попробуй! Так прохладно – просто чудо.Элиза вздрогнула. Не дай Бог, еще полезет обниматься. Да, Кэтрин оказалась весьма своевольной независимой особой, а вовсе не той простушкой-скромницей, какой должна была бы быть дочка простого викария.– Написать за тебя ответ? – предложила она. – Все, что от тебя потребуется, – поставить потом свою подпись.– Спроси дядю Седрика, – беззаботно отвечала Кэтрин, босиком в мокрой сорочке шлепая по полу к шкафу за полотенцем и оставляя мокрые следы на толстом пушистом ковре.Ливень прекратился так же внезапно, как и начался. Снова потянуло едва заметным сквознячком, принесшим аромат апельсиновых деревьев и еще какой-то незнакомый запах. Кэтрин сжала голову ладонями: от возбуждения, принесенного прохладным ливнем, у нее заломило в висках.Тем же вечером незадолго до обеда в гостиную явился Пьер и сообщил:– В передней дожидается джентльмен, мисс Кэтрин. Он настаивает на том, чтобы срочно повидаться с лордом Седриком.– Ему было назначено время? – Кэтрин ни о чем подобном не помнила. Возможно, это каким-то образом связано с ее делами и Седрик просто позабыл предупредить ее, прежде чем вышел из дому.– Я не знаю, мисс.– Очень хорошо, Пьер. Пригласи его сюда. Облаченная в прямое белое платье, с простыми сборками на груди, она чувствовала себя свежей и полной жизни благодаря принесенной дождем свежести. Заставив себя принять холодный уверенный вид, она уселась на стул, обращенный ко входу. Раздался стук в дверь.– Войдите, – коротко отвечала она. Появившийся в дверях мужчина заставил ее тут же утратить и холодность и уверенность. В ее памяти ожила сцена на пристани, и она снова ощутила тот шок, что потряс ее, когда он ворвался в круг и остановил драку. Незнакомец переступил порог. Она вскочила на ноги.– Вы! – вскричала она. – Что вам здесь нужно?!– Я бы хотел узнать то же самое, – отвечал он, и его глаза вспыхнули, прежде чем он лениво прищурил их. – Меня зовут Деклан Уокер, и я пришел повидать лорда Седрика.– Зачем?– Он ведь новый владелец поместья Керригана, не так ли?– Да неужели? – Она приостановилась и выпятила подбородок.– Разве не так? А кто еще мог бы им быть?– Я, – со злорадством отвечала она.Какое наслаждение было увидеть растерянность на его цыганской физиономии! Она почувствовала себя хотя бы частично отмщенной за оскорбления, полученные утром.– Так это вы наследница старой лисы Керригана?!– Да, я. И «Эйлин О'Рурк» тоже моя. Чем и объясняется мое поведение нынешним утром.«Так и надо, – подумала она, – держаться с этим мерзавцем – отчужденно и высокомерно». Хотя, по правде сказать, он почему-то не выглядел смущенным.Его можно было бы принять за джентльмена. Бежевый фрак его был превосходен, даже несмотря на отсутствие жилета и галстука: воротник рубашки был свободно распущен. И все же его манеры безошибочно говорили о том, что на самом деле он проныра и авантюрист. Она взглянула на его волосы: влажные, зачесанные назад – да он наверняка только что вылез из ванны. Мокрые завитки оставляли следы на воротнике рубашки. Она подумала о том, как он лежал в прозрачной воде, энергично намыливая гладкую смуглую кожу, и это видение совершенно смутило ее.Он уже поборол свое недоверие, глаза на решительном красивом лице заискрились оливково-зеленым огнем, он откинул голову и превесело расхохотался.– Империя Керригана досталась девчонке?! Да вы, пожалуй, разыгрываете меня?– Где же вы были до сих пор, мистер Уокер, коль скоро даже не знаете, что я приехала две недели назад? – Ее голос прозвучал уверенно, но не настолько, как бы ей этого хотелось. В его обществе она чувствовала себя крайне неловко, он, казалось, заполнил собой всю огромную гостиную.– Обычно я не часто навещаю Новый Орлеан, но в этот раз отправился сюда с особой целью. До меня дошел слух, что явился английский милорд и заявил права на деньги и землю Финна Керригана.– Вам не стоило доверять слухам, мистер Уокер. Вам доставили неверную информацию. – Кэтрин едва сохраняла присутствие духа, ее охватывала паника.Его губы презрительно изогнулись, и он окинул ее с ног до головы оценивающим взглядом, так что она едва сдержалась. «А она не робкого десятка, – думал тем временем Уокер. – И к тому же привлекательна, несмотря на то, что напускает на себя неприступный вид». Однако непохоже, чтобы у нее мозги были приспособлены для ведения дел – а ведь именно ради этого он сюда и явился.– Но лорд Седрик находится в доле? – Он улыбнулся вполне серьезно и добавил: – Он, наверное, ваш отец?– И снова вы ошиблись, мистер Уокер. – Да что же это в нем заставляет ее трепетать, словно лист на ветру? – Он даже не родственник мне. И к вам не имеет никакого отношения.Деклан, оставаясь стоять там, где стоял, поскольку ему не предлагали садиться, продолжал строить догадки по поводу Кэтрин. Он успел отметить ее прекрасные голубые глаза и стройное тело с высокой грудью. Ее распущенные великолепные волосы были схвачены сзади широкой белой лентой больше для удобства, чем с каким-то умыслом. По сути, она явно гнушалась обычных дамских ухищрений, и ее прямая манера речи натолкнула Деклана на мысль, что перед ним одна из тех ненормальных, что постоянно пристают к правительству да и к мужчинам вообще – с требованиями дать им избирательные права. И к тому же он пришел к выводу, что она – англичанка, а с ними ему мало приходилось иметь дело.– Послушайте, мисс?.. – начал он еще одну попытку перейти к делу.– Энсон, – вставила она. – Кэтрин Энсон.– Ну что ж, мисс Энсон, похоже, мы не совсем правильно поняли друг друга. Не присесть ли нам и не обсудить все сначала? – Обычно не терпевший во время переговоров никаких уверток, Деклан позволил себе на сей раз очаровательную улыбку. Однако она не разбила холодности, напущенной на себя Кэтрин.– Вы отлично можете сказать мне все, что хотите, стоя на месте, мистер Уокер, – непримиримо отвечала она.– Как вам угодно, мисс Энсон, – с язвительной улыбкой сказал он, – но мне кажется, что вам самой было бы легче беседовать сидя.– Не беспокойтесь обо мне, мистер Уокер.– Я и не собирался. – И он взглянул на нее, наморщив лоб и надув губы. Она желает ссоры? Ну так, черт ее возьми, она ее получит!То, что она прочла в его глазах, внезапно наполнило ее сердце страхом: они наедине в этой гостиной, – и у нее засосало под ложечкой. Куда, скажите на милость, запропала Элиза, когда ей действительно необходима дуэнья?! Этот Деклан Уокер слишком примитивен и явно опасен.– Соблаговолите вы наконец объяснить, зачем явились сюда?Ее щеки раскраснелись, а сердце бешено колотилось.– Это связано с моей плантацией, «Ручьем Делано». Он, видите ли, расположен по соседству с землей Керригана – простите, с вашей землей. Но пожалуй, нам лучше отложить это дело, пока не прибудет лорд Седрик.– Нет, сэр. – Последнее высказывание разбудило в ней упрямство. – Мы обсудим ваше дело сейчас, если его вообще стоит обсуждать, в чем я сильно сомневаюсь.– О, оно стоит того, мэм, – со значением произнес он. – Я говорю о широкой пограничной полосе неосвоенной земли между вашей плантацией и моей. Там целые акры пропадают.Его голос звучал тихо, сдержанно и убедительно, но знавшие Деклана люди утверждали, что чем спокойнее его голос, тем меньше он верит в то, что говорит.– Я ничего не знаю о пограничной земле. – Как она пожалела, что не поторопила Деламара познакомить ее с мистером Пейром, управляющим того банка, что занимался операциями с деньгами Керригана. Завтра же она отправится к нему и изучит все карты плантации «Края Света», чтоб ни один разбойник не посмел урвать у нее ни дюйма земли незаконно!– Ну так узнайте поскорее, – грубо посоветовал Деклан. – Мне нужна эта земля, и чем скорее, тем лучше.– Вы хотите купить ее? – Ни разу в жизни Кэтрин ни на кого так не злилась. Этот самоуверенный нахальный тип будил в ней совершенно дикую ярость.– Нет, если будет доказано, что она принадлежит мне, – с непроницаемым видом отвечал Уокер. – Финн Керриган купил «Край Света» за бесценок. Соседняя плантация «Ручей Делано» долгие годы был заброшен, и Керриган не позаботился обнести оградой свои владения. Когда я поселился там, я хотел обсудить с ним границы участков, но никак не мог с ним увидеться. Но теперь он мертв, а я не намерен дальше так оставлять это дело.– Но ведь пока вы не пользуетесь этой землей, не так ли? – спросила она, ощутив, как у нее рождается страшное подозрение.– Именно это я и делаю. И я хочу строить дамбу. Чтобы осушить болото.– Но вы не имеете права ничего предпринимать до тех пор, пока граница не будет определена. – Перед ней возник образ уверенного лорда Седрика, небрежно ведущего разговор. Уж он-то знал бы, как обращаться с подобным нахалом.– Вам она не нужна. А мне нужна.– Вы должны немедленно прекратить там работы.– Это невозможно, мисс Энсон, – уверенно возразил он.– Это возможно, мистер Уокер. Иначе я заставлю вас это сделать.– Трудновато вам придется, мисс Энсон. Здесь никому не понравится то, что добрая земля остается в запустении долгие годы. Да к тому же вы здесь чужая, непрошеная англичанка. А я здешний – или почти здешний. Полагаю, что очень скоро вы убедитесь, что закон окажется на моей стороне.Он шел к своей цели безжалостно и напролом. Уже не в первый раз видя такое поведение, Кэтрин решила, что это его обычный стиль. Ее кулаки занемели. Ей хотелось наброситься на него, разорвать его в клочья, но здравый смысл все же пересилил.– Я поговорю с моими адвокатами. Я все проверю сама.– Да уж постарайтесь, мисс Энсон, – с ехидной улыбкой отвечал он, – и я сделаю то же самое. После этого мы встретимся снова?– Нет, если мне удастся этого избежать! – фыркнула она.Одним быстрым движением он оказался перед нею – такой же неуловимый и мощный, как лесная пантера. Она попыталась было вывернуться из тисков, сжавших ее подбородок, но бесполезно.– Черт побери, вы самая упрямая баба из всех, что пытались перебежать мне дорогу, – рявкнул он, глядя ей прямо в испуганные глаза: его губы шевелились почти вплотную с ее.– Отпустите меня, ублюдок! – взвизгнула она. Его губы были так близко, и его тело также.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50