В особенности это
касается отъявленных нарушителей.
- Не вижу логики. Трудный заключенный приравнивается к образованному
существу? - недоумевал Вичман.
- Логика проста. Если этим заключенным столь длительное время
удавалось оставаться в живых, значит, у нашего лагерного руководства были
веские причины не уничтожать их. Такова моя интуиция, а она меня еще ни
разу не подводила. И давайте прекратим обсуждение этого предложения.
Полагаю, лорд, остальные члены Совета согласятся со мной.
Вичман проигнорировал последние слова Пэстора.
- Выходит, вы гарантируете, что эта ваша программа разрешит проблему?
- Я ничего не гарантирую, - выпалил Пэстор, едва сдерживая гнев. -
Прежде всего программа является экспериментом. Если она не сработает,
ничего страшного не произойдет, тем более, что расходы по ее реализации я
полностью беру на себя.
- Хорошо. Очень хорошо. Вы ответили почти на все мои вопросы. Но
кое-что у меня все-таки вызывает беспокойство.
- Что именно?
- Штат сотрудников первой подобной тюрьмы. Хочу заметить, что у
присутствующих здесь членов Совета нет опыта по этой части.
"Ну наконец-то, - подумал Пэстор. - Вичман хочет поставить своего
человека на одну из ключевых позиций. Кого конкретно он имеет в виду?"
Выяснять было некогда. Ситуация требовала немедленного принятия
решения.
- Возможно, в этом деле могла бы пригодиться ваша помощь, мой лорд, -
вкрадчивым голосом сказал он.
- Согласен, - ответил Вичман.
Сидящие за столом члены Совета тут же успокоились.
- Итак, снова спрашиваю, - продолжал престарелый секретарь, -
возражения есть?
Документ N_525-117 был тотчас узаконен.
Следующим пунктом повестки дня значилось выступление леди Этего. Было
рассмотрено полдюжины вопросов, прежде чем наступила очередь леди Этего
предстать перед Верховным Советом. Хотя этот доклад был ее дебютом в
качестве действительного члена Совета, она совершенно не нервничала.
Этего подготовила перечень фактов, характеризующих положение дел на
фронте. Для нее не имело никакого значения, наведут ли эти факты коллег на
мрачные мысли или зажгут в их сердцах оптимизм. Эмоциональная сторона
вопроса ее вовсе не интересовала.
Леди Этего прекрасно понимала - вскоре война приблизится к
критическому моменту, и считала, что остальным так же должно быть ясно:
развитие событий в ближайшем будущем выявит потенциальных победителей и
побежденных. Между тем она была убеждена, что план, частично уже
приведенный в исполнение ею и лордом Ферле, обеспечит таанцам
окончательную победу.
- ...специальный доклад леди Этего... Уверен, что вы все...
Этего не сочла нужным вслушиваться в шаблонные банальности,
адресованные ей пожилым секретарем. Услышав свое имя, она встала.
Леди Этего выглядела импозантно даже среди людей, которых трудно было
чем-то удивить, и отлично знала об этом. Она была намного выше ростом
большинства таанцев, а густые темные волосы, длиной почти до талии, носила
распущенными. Большие глаза, чувственные губы и роскошное тело, линии
которого идеально подчеркивала узкая униформа... Но только глупцов могла
обмануть страстность ее взгляда. Единственной страстью леди Этего была
война.
- Уважаемые лорды и леди, - начала она свою речь. - Я зачитаю лишь
основные положения своего доклада, так как не хочу докучать вам
содержащимися в нем длинными сводками. Более подробно вы сможете
ознакомиться с фактами позже, как говорится, на досуге. Итак, постараюсь
кратко изложить положение дел. Начну с главного - мы отвоевали у Империи
огромные территории. Наш успех был обусловлен двумя причинами. Первая: мы
всегда готовы рисковать всем. Вторая: сами размеры военной машины
Императора давали нам преимущество. К тому времени, как его силы начинали
оказывать противодействие, было уже слишком поздно. Но именно это
преимущество мы можем потерять.
Члены Совета насторожились.
- Назову лишь основные причины, - продолжала леди Этего. - Вот одна
из них. В данный период времени каждый успех приносит свое бремя. Наши
денежные ассигнования выходят за пределы разумного. Мы растрачиваем ценные
ресурсы, ставя гарнизоны на новых территориях. Вторая. Усиленные попытки
Императора перевести промышленность с мирных рельс на военные скоро
принесут плоды. Не за горами тот час, когда мы столкнемся с резким
наращиванием мощи и численности его флотов.
Леди Этего остановилась, давая членам Совета возможность переварить
услышанное. Настало время сообщить о плане.
- Прежде чем это случится, нам необходимо найти уязвимое место, куда
можно было бы всадить нож. Лорд Ферле и я уверены, что нашли его.
Этего нажала на кнопку дистанционного управления. На дальней стене
зала засветился экран. Члены Совета подались вперед, увидев звездную
карту.
Их взорам предстали две системы, расположенные в непосредственной
близости друг от друга. В них не было ничего необычного, кроме того, что
находились они глубоко внутри Империи.
Леди Этего объяснила, что первая система, названная Аль-Суфи,
являлась главным хранилищем Антиматерии-Два, топлива, которым пользовалась
вся Империя, таанцы в том числе. Этего не было необходимости напоминать
членам Совета, что именно контроль над АМ-2 давал Вечному Императору
неограниченную власть.
- Естественно, Аль-Суфи - подходящая мишень. С недавнего времени мы
стали размещать наши силы в этом регионе. Если нам удастся захватить его,
поражение Императора будет предрешено.
- Не является ли это очевидным также для Императора? - спросил
Пэстор.
- Надеемся, что да, - ответила леди Этего. - Потому что размещение, о
котором я говорила, существует только на бумаге. Это всего лишь прикрытие.
Фальшивка.
- Не понимаю, - сказал Вичман.
- Не вызывая подозрения, мы дали Императору понять, что собираемся
напасть на Аль-Суфи. И у нас есть точные сведения, что Император сделал
ответный ход, проведя аналогичный ввод своих войск. А теперь позвольте
продемонстрировать вам нашу _н_а_с_т_о_я_щ_у_ю_ цель?
Члены Совета перевели взгляды на вторую систему, Дюрер. Этот регион
был так же хорошо всем известен и являлся не менее важным для
промышленности и транспорта, чем Аль-Суфи, в котором добывалась и
хранилась АМ-2.
- Как видите, расстановка мнимых сил в Аль-Суфи способствовала тому,
что система Дюрер осталась в тени. Она наша - иди и бери.
Членам Совета не требовалось объяснять, что из этого получится.
Представители воинственной расы мгновенно поняли: врага можно будет обойти
с фланга. Глядя на Дюрер, члены Верховного Совета видели бьющееся красное
сердце Империи. От них требовалось лишь дать леди Этего "добро" на то,
чтобы вонзить в него кинжал.
Голосование прошло единодушно.

6
Генерал Ян Махони прихрамывающей походкой шел по длинному,
отделанному панелями коридору, стиснув зубы от боли, пытаясь не отставать
от двух гурков, сопровождавших его в генеральный штаб Вечного Императора.
Он ощущал трение пластиковых и металлических скоб, скреплявших его
раздробленные кости.
Одна из дверей бесшумно открылась, и кто-то выскочил из помещения,
чуть не сбив Махони с ног. Генерал проворчал проклятия, сетуя на свою
неуклюжесть. "Ян, - подумал он, - ты похож на трехногую лошадь,
участвующую в скачках с препятствиями". Придя в себя. Махони пошел дальше.
Он находился в глубоком подземелье императорского дворца, или, по
крайней мере, в том, что от него осталось. Наземная часть, бывшая некогда
точной копией величественного замка Арундель, превратилась в черные руины,
став жертвой внезапной ядерной атаки таанцев. Даже сейчас все еще были
заметны следы сильнейшей радиации.
Таанцы надеялись, что Император будет уничтожен в результате одной
мощной атаки, которой они подвергли Прайм-Уорлд. Враг не мог знать, что
замок был лишь искусно сработанным фасадом бункера главного Имперского
штаба, удаленного от поверхности земли на многие километры. Находясь в
укрытии, Император неоднократно обрекал их коварные замыслы на провал.
Любая радиопередача, транслировавшаяся из дворца, начиналась и
заканчивалась панорамой руин, над которыми гордо реяли два флага: стяг
Империи и знамя Императорского двора: золотое с буквами "АМ-2", вышитыми
над схемой атомной структуры антиматерии. Махони почти воочию представил
себе насмешливое выражение лица Императора при виде этой утонченной
пропаганды.
Какие чувства вызовет в нем встреча со старым боссом? Дружеские?
"Осторожно, попридержи эмоции", - предупредил себя генерал. Быть другом
Вечного Императора явилось весьма сомнительной привилегией. Дружба в
большей степени, чем служба, довела его до теперешнего плачевного
состояния.
При последнем нападении таанцев на Кавите его войско было наголову
разбито, а сам он чуть не погиб. Махони до сих пор не понимал, каким
образом выжил, и лишь догадывался, что к этому приложил руку его протеже
Стэн. Несколько месяцев спустя, когда генерал пришел в сознание, первые
его мысли были о переоценке смысла жизни. На протяжении последующих
нескольких лет он попадал под лазерный скальпель хирурга такое множество
раз, что сбился со счета. Махони подозревал, что доктора проделали нечто
такое, что сторонний наблюдатель назвал бы великим чудом медицины. Они
собрали его буквально по кусочкам.
Однако, несмотря на все их старания. Махони чувствовал себя
постаревшим на много лет. А ведь он, по сути, мужчина среднего возраста.
Тяжелее всего было привыкнуть не к постоянной ноющей боли, а к своему
лицу.
Одна его сторона была испещрена благородными морщинами, которые
Махони имел некогда обыкновение называть рытвинами и канавами,
оставленными в качестве автографов длинной интересной жизнью. Другую
сторону покрывала гладкая, как у младенца, кожа.
Врачи заверили Махони в том, что искусственная плоть
запрограммирована на постепенное старение и вскоре обе половины лица будут
выглядеть одинаково. Махони им не верил - хотя должен был признать, что
четыре месяца назад его челюсть также не работала; теперь, после очередной
болезненной операции, она функционировала нормально.
Махони не имел ни малейшего понятия, для чего вдруг понадобился
Императору. Он предполагал, что босс по старой дружбе желает лично
сообщить ему новость о том, что пора "сниматься с якоря" и идти в раннюю
отставку.
"Ну и хрен с ним, пенсия для генерала с двумя звездами не так уж
плохо, - размышлял Махони. - Кроме того, я ведь всегда смогу подыскать
себе другую работу, разве не так?.. Спустись с небес, Ян. Профессия
убивать людей - не самая необходимая в гражданской промышленности".
Махони вышел из состояния раздумья, когда гурки остановились перед
безликой дверью и жестом указали ему на кнопку лучевого кода, к которой
следовало приложить большой палец руки. Махони решил, что первое
предположение было верным. Его вызвали для "снятия с якоря" по команде
"Дружно взяли!".
Открылась следующая дверь, и на Махони пахнуло жаром кухни. Ощущение
было таким, словно он попал в огромный ирландский мясной пирог. В дверном
проеме возникла мускулистая фигура Вечного Императора. Он оглядел Махони с
ног до головы оценивающим взглядом, словно прикидывал, годится ли тот для
начинки в пирог. Следуя старой солдатской привычке, Махони попытался
привести свои хрустящие кости в состояние по стойке "смирно".
Император улыбнулся.
- Махони, - сказал он. - Ты похож на человека, которому не мешало бы
промочить горло крепким скотчем.

- Говорю тебе, Махони, из-за этой заварухи с таанцами я стал
совершенно по-другому смотреть на жизнь. Когда мне, в конце концов,
удастся стряхнуть их со своих ботинок, дела пойдут по-другому. Не знаю,
можешь ли ты меня понять, но работа Вечного Императора далеко не так
романтична, как многие думают.
Махони выдавил кривую улыбку.
- Не болит голова у дятла, - сказал он.
Император поднял голову от доски для рубки мяса.
- Что такое? Кажется, слышны нотки цинизма в твоем голосе? Осторожно,
Махони. Во мне бродит сила виски.
- Прошу прощения, босс. Промашка вышла.
Они находились в кухне Вечного Императора, напоминающей беспорядком
офицерскую кают-компанию. Махони сидел за столом из нержавеющей стали,
держа в руке маленькую рюмку. Император находился напротив него, готовя
обед, который, как он пообещал старому товарищу, будет полностью
вписываться в военный лейтмотив.
Император назвал блюдо "подсадная курица". На середине стола стояла
кварта спиртного домашнего приготовления - по мнению Императора,
удивительно напоминавшего шотландское виски. Властитель наполнил рюмки и
сделал глоток, прежде чем возобновить свое занятие. Во время работы он
беспрестанно говорил, суетясь вокруг различных предметов, назначение
которых было известно ему одному.
- Никак не могу вспомнить настоящее название этого блюда. Один из
множества кулинарных шедевров, который стряпала вся жуликоватая Луизиана
задолго до моего восшествия на престол.
Махони предположил, что Луизиана была провинцией, находившейся на
древней Земле.
- В прежние времена некоторые люди считали, что продукт не является
продуктом до тех пор, пока из него не выжаривали весь дух. Я не видел в
этом смысла, но с годами научился не осуждать слишком скоро народные
поверья. Итак, я попробовал приготовить несколько блюд.
- И все они оказались чудесными, верно? - спросил Махони.
- Нет, все они оказались ужасными, - ответил Император. - Во-первых,
я понял, что сам виноват: все спалил. Мой дед убил бы меня, если бы
увидел, сколько продуктов я перевел. В конце концов, я уяснил несколько
основных правил. _Н_и_ч_е_г_о_ нельзя пережаривать или перепекать.
- Как картошку, - вставил Махони. - Никому не хочется пережаривать
картошку.
Вечный Император посмотрел на генерала странным взглядом.
- А кто говорил о картошке?
Махони только покачал головой и поднес рюмку к губам. Запрокинув
голову назад, он влил в глотку ее содержимое, почувствовал себя более
уверенно и снова наполнил рюмку.
- Глупость сморозил...
Император несколько минут молчал, автоматически продолжая готовить
обед. Используя пальцы рук и ладони как мерные ложки, он высыпал в чашу
следующие ингредиенты: жменю стручкового кайенского перца, две щепотки
пищевой соли, щепотку толченого перца, горстку сушеного шалфея и
нарезанный в форме кубиков хрен. Затем поставил чашу на большую черную
плиту, незамедлительно вылил в нее бутылку водки, свежевыжатый сок лайма,
стакан растительного масла и высыпал полчашки каперсов.
Император вынул из холодильника жирную корнуэльскую курицу и положил
ее на металлический стол. Затем выбрал французский нож с узким лезвием,
проверил, достаточно ли острый у него кончик, и одобрительно кивнул.
Перевернул курицу спиной кверху и сделал пробный надрез вдоль
позвоночника. После секундной паузы он отложил нож в сторону.
- Хочу изложить тебе кое-какие свои соображения. Посмотрим, совпадет
ли твоя точка зрения с моей.
Махони наклонился вперед, приготовившись слушать с большим интересом.
Может быть, он наконец-то узнает настоящую причину, по которой его сюда
вызвали.
- Тебе знакома система Аль-Суфи?
Махони утвердительно кивнул головой.
- Огромное хранилище АМ-2, не говоря уже обо всем остальном. Если не
ошибаюсь, одна треть всех наших запасов АМ-2 находится именно там.
- Совершенно верно, - сказал Император. - И с недавнего времени ко
мне стали поступать сведения о размещении в этом регионе крупных сил
таанцев. Не всех сразу. Но происходит постепенный перевод флотов из одного
сектора в другой. Мы также перехватываем много радиоболтовни со
вспомогательных кораблей.
Махони понимающе кивнул. Ему, как профессионалу, было отлично
известно, что при прослушивании радиопередач можно всякое услышать.
- Эти типы все одинаковы, - заметил он. - Что таанцы, что имперцы. Не
могут соблюсти даже элементарных правил безопасности. - Махони задумчиво
приложился к рюмке. - Итак, в чем проблема?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48