...Кто-то упрямо тряс его за плечо и Гриша перевернулся. Он лежал на узком диване, прикрытый своей курткой, под потолком светила лампочка без абажура.
- Вставай, Гришка! - весело позвал Слава. - Ты что сломался так скоро?! Прими рюмашку и поедем.
Он увидел перед собой руку с большой рюмкой, потом из желтого тумана выплыло лицо Славы.
- Мне на почту надо. В девять.
- Туда и поедем! Давай, не тяни, нас ждут.
Он опрокинул рюмку в рот, раскаленная жидкость обожгла горло и сразу в голове немного прояснилось, во всяком случае настолько, чтоб понять, что в комнате кроме дивана, стоят ещё три кровати при тумбочках, в углу старый телевизор, возле дверей - большой шкаф.
- Добро? - Слава заботливо заглянул ему в глаза.
- Да...
- Ну, пошли.
Гриша безвольно поднялся и послушно пошел следом за Славой. Он помнил, как с ним познакомился, помнил, что утром вышел из больницы. Помнил про кафе "Волга" и неясен был лишь путь, каким он добрался именно до сюда.
- Сколько времени? - спросил он.
- К девяти успеем. У нас тачка.
На широкой лестнице встречались какие-то люди, не здоровались и лиц их Гриша не различал, но подумал, что попал в какое-то общежитие.
Они вышли на темную улицу и Грише стало холодно. Они сделали десяток шагов, повернули за угол и двинулись к приземистой темной машине, около которой курили двое парней.
- Все в сборе? - окликнул один из них.
- Все! Это наш Гришка! Едем. - ответил Слава.
Он повернулся, подхватил Гришу под руку и слегка подтолкнул к открытым дверям автомобиля.
- Садись, Гришаня. До места долетим мухой.
В салоне было тепло, пахло хорошими сигаретами и чем-то слегка кисловатым. Гриша оказался плотно зажатым теплыми телами, Слава уселся рядом с водителем, повернулся и спросил заботливо.
- Как ты, Гриш?
- Нормально...
Машина тронулась и огни фонарей в неспешном ритме замелькали в ветровом стекле. Гриша почувствовал, что его разморило, вновь потянуло в сон.
- Еще на грудь принять не хочешь, Гришань?
Он ответил.
- Чуть-чуть.
Сосед его справа утробно проворчал.
- У меня зубы болят. Налей, Славик, и мне пару капель. На каждый зуб.
Слава засмеялся и поначалу подал стакан Грише, потом - его соседу.
- Здесь направо. - сказал Слава водителю. - Еще сто метров и стой.
Гриша позвал.
- Слава... Мне на почту...
- Туда и едем, братан!
Машина остановилась, Гриша вышел на тротуар и оглянулся. Улица была широкой, по обеим сторонам высились большие дома, ярко светились окна.
- Идем, - позвал Слава. - Сейчас возьмем твоего друга у почты и поедем в одно место.
Гриша смутно понимал, что все выстраивается странно и непонятно, но собственной воли не было даже для оценки происходящего. Земля под его ногами слегка покачивалась и было по глупому радотсно, сохранялось ощущение ожидания какого-то грядущего веселья.
Они свернули на боковую улочку и Гриша неожиданно увидел перед собой яркие рекламные щиты с изображением зверей, за ними - застывшие в воздухе люльки каруселей, мелькнула в темноте слегка высвеченная афиша "ЯРМАРКА". С некотором напряжением Гриша припомнил, что возле почты на площади никакой ярмарки не было...
Они уже вошли в темноту и двигались мимо темных однообразных строений, напоминающих Грише маленькие домики из фанеры и жести, потом он смекнул, что попал в торговые ряды ярмарки, которые по вечернему часу стояли закрытыми и безлюдными.
- Подожди немного. - Слава придержал его за плечо и тревожно глянул в лицо. - Ты простыл вовсе. Надень мою шляпу. И шарф намотай, простудишся еще.
Он снял со своей головы широкополую коричневую шляпу, надел её на голову Грише и умотал его шею белым шарфом.
Оба спутника обогнали их и тот, кто был ростом повыше, подошел к палатке и постучал в стенку. Изнутри палатки ему ответили, загремели запоры и Слава позвал.
- Пойдем, Гришань, нас там ждут.
Гриша шагнул следом за ним и увидел, как ярко высветился проем открывшейся двери и рослая фигура загородила его почти весь.
- Чего надо? - громко спросил человек в палатке, от которого Гриша видел только силуэт.
- Руки на затылок! - крикнул Слава. - Ложись!
Человек в дверях дернулся и в тот же миг сбоку, из под руки Гриши вырвалась длинная, ослепительная струя пламени, разрывая уши прогрохотал гром ружейного выстрела и мужчину в дверях палатки отбросило в глубину, оттуда послышался истошный вопль, который тут же смолк.
Мимо Гриши в палатку бросились неразличимые тени, кто-то толкнул его в спину и он оказался в тесном пространстве, заставленном ящиками, коробками, на прилавке виднелись бутылки и упаковки товаров.
Чей-то локоть врезался Грише в живот, от боли он упал на колени, а когда попытался встать, то уцепился за теплый ствол ружья, которое кто-то невидимый сунул ему в руки.
- Не стреляйте, мужики, не стреляйте! - послышался испуганный старческий голос взахлеб. - Берите, что хотите! Касса открыта, не стреляйте!
От удара в затылок Гриша упал лицом вниз, все так же сжимая руками теплые стволы ружья. Он ощущал, что над ним идет какая-то поспешная возня, слышится грохот падающих ящиков, кто-то лихорадочно отдает команды, но все это закончилось очень быстро и наступила глубокая тишина.
Гриша поднялся на ноги. В углу полулежал пожилой мужчина в зимней шапке, сьехавшей ему на ухо, смотрел на него глазами, переполненными страхом и еле шевелил губами.
- Не стреляй, парень... Я же только сторож, у меня внуки...
Гриша повернулся в поисках выхода и увидел, что поперек порога, лицом вниз лежит громадный парень в пятнистом комбинезоне, а на спине у него разливается темное пятно, отливающее красным блеском в свете далекого фонаря.
Гриша замер на несколько мгновений только для того, чтобы понять, что в руках его охотничье ружье с укороченными стволами и наполовину обрезанным прикладом. Он швырнул ружье на землю, перескочил через лежавшее на земле тело и кинулся бежать в световой круг, над которым высилась яркая афиша цирка - две белые лошади с султанами на головах стояли на дыбах.
Откуда-то сверху он услышал тревожные голоса и оглянулся. Никого из его спутников не было видно, направление, где должна стоять автомашина, в которой они сюда приехали - Гриша определить не мог.
Потом резанула мысль, что ни машина, ни его спутники ему больше не нужны, а торчать в световом пятне, возле белых лошадей на афише, ему категорически не нужно. Резкий сигнал ещё далекой милицейской сирены окончательно привел его в чувство и Гриша кинулся в темноту, не разбирая дороги, тем более, что и не знал её.
Он бежал бесконечно долго, пока не оказался на берегу реки, бежать больше было некуда и он прижался к холодному стволу толстого дерева, переводя дыхание. Что с ним происходит он понимал очень смутно и видел себя будто бы со стороны - некоего Нестерова Григория Викторовича утром выпустили из сумасшедшего дома, а к вечеру уже втянули в бандитское нападение на какой-то склад, и мало того, что попросту втянули в грабеж, а ещё сделали свидетелем убийства. Он вспомнил перепуганного старика-сторожа и решил, что тот запомнил его достаточно хорошо, запомнил с ружьем в руках. Происшедшее казалось ясным, но отстраненным от него, словно с самого начала, даже ещё в кафе "Волга" - он уже раздвоился.
Что-то неудобное давило на голову и он обнаружил, что коричневая шляпа, подаренная Славой, все ещё на нем. А шея все ещё умотана белым шарфом. Он скинул шляпу, смотал с шеи шарф и зашвырнул их в кусты.
Эта его и спасло: район уже был оцеплен и милиция пыталась осуществить план перехвата черной "волги" и парней в ней сидящих. На одного уже были даны приметы - черная кожаная куртка, широкополая шляпа, белое кашне, густые брови. Дважды Гришу засекали на почти пустых улицах патрульные машины, но в ориентировке было уточнение - грабеж с убийством на ярмарке совершили сопливые юнцы, а этот молодой мужчина все-таки на юнца не тянул, кожаная куртка теперь на каждом втором, а что такое густые брови для каждого свое разумение. Да и шляпы с белым кашне на нем не было.
Ближе к центру народу прибавилось и Гриша спросил у парней, куривших возле освещенной витрины ресторана, который час?
- Да уж за полночь. - равнодушно ответили ему, и получалось, что возле Главпочтамта Гришу уже никто не ждал.
Но он ещё полчаса двигался безостановочно и ложно-целенаправлено, прежде чем принялся расспрашивать дорогу к психо-невралогическому диспансеру, которую ему и указали - не без сочувственного смеха.
Больше ему было некуда идти в этом городе. Он бывал у Кмслова дома, но тот жил где-то очень далеко, за Волгой. Гриша не собирался прятаться и не намерен был куда-то убегать. Если б сейчас ему подвернулся разумный человек и посоветовал двинуть прямо в милицию, с обьяснением всего происшедшего - Гриша так бы и сделал. Страха перед милицией у него не было, поскольку в юности не было и серьезных контактов с правоохранительными органами. Казалось разумным добраться до больницы, попроситься там на ночлег, благо он знал всех дежурных санитаров и медсестер. Другой точки опоры у него не существовало.
Через час он достиг своей цели, но больница стояла темной, мутно светились лишь пара окон за высоким забором. Пока Гриша колебался, ворота открылись, из них выкатилась маленькая машина и тут же резко остановилась.
- Нестеров?! Гриша?! - окликнул из-за руля Лурье. - Ты как здесь оказался? Вернулся что ли?!
- Да. - ответил он. - Вернулся...
- Что-нибудь случилось?
- Нет... Мне некуда деться.
- А Кислов? Вы не встретились?
- Да... Я опоздал.
Лурье немного растерялся. Нестеров был для него уже отработанной, даже забытой фигурой. Одной из многих тысяч в его практике.
- Что ж с тобой делать?... Ну, садись, поедем назад.
Гриша забрался в машину и Лурье развернулся, уперся радиатором в ворота, коротко посигналил, а когда они открылись - вкатился во двор.
- Пойдем, - позвал врач. - По моему, ты попал в какую-то историю.
- Да нет...
- От тебя водкой за версту несет!
Они миновали пустой холл и у глухих дверей Лурье нажал на кнопку сигнализации, через минуту двери открылись и санитар Максимов глянул удивленно.
- Вернулись, Марк Семенович?... Да и Нестеров с вами?!
- Со мной, - коротко бросил врач и не останавливаясь пошел к лестнице.
Они оказались в том же кабинете, где простились утром, Лурье спросил резко.
- Что произошло, Григорий?
- Честное слово, Марк Семенович, ничего не произошло.
По лицу Гриши скользила растерянная улыбка, но он уже принял решение - ни в какие свои проблемы никого не втягивать, уж тем более врача, который ничего плохого не сделал ему в эти годы. И того более - Гриша понял, что явился сюда зря, возвращения в прежнюю жизнь не было, а как бы скверно не начиналось новое существование, люди прежнего были в нем не нужны.
- Марк Семенович, я только переночую в какой-нибудь палате и утром придет Кислов... Он наверное меня ищет по всему городу... Так нехорошо получилось. Это я виноват.
Лурье шагнул к шкафу, достал из него одеяло с подушкой, кинул на диван.
- Ложись. Я уеду домой, вторую ночь спать на работе - это уже слишком. В столе электрочайник, кофе, чай и какое-то печенье, можешь себе сделать ужин. Ты документы, денежку не потерял?
Гриша залез в карман куртки и нашел упакованые в пластиковый пакет военный билет, справки, записную книжку с медными уголками и деньги.
- Нет... На месте.
- Уже хорошо. Горе мне с тобой. Спи до до утра.
Лурье покинул кабинет, понимая, что с Гришей произошло что-то неприятное. В отделение Лурье нашел санитара Максимова и спросил.
- Ты знаешь, как позвонить Кислову? У него телефон есть?
- Да.
- Позвони ему и скажи, что Нестеров вернулся, они не встретились. Пусть подойдет утром, решим что делать. Если уж он обещал человеку помочь, так надо до конца дело делать.
- Конечно, Марк Семенович.
Вернувшись домой, Лурье почувствовал такое беспокойство за своего пациента, что не удержался, нашел в деловой записной книжке Московский телефон Геннадия Нестерова и позвонил по линии автоматической связи. Со второй попытки дозвониться, трубку в Москве сняли и энергичный голос отрекомендовался деловито.
- Геннадий Нестеров слушает.
- Это доктор Лурье из Ярославля, - начал пояснения Марк Семенович, но его тут же перебили.
- Понятно, понятно! Что-нибудь изменилось? Я жду брата со дня на день.
- А вы не можете за ним приехать, Геннадий Викторович?
В паузе почувствовалось замешательство, потом прозвучал недоуменный вопрос.
- Простите, если он здоров и для общества не опасен, то, как я понимаю, может добраться сам. А если он болен, то на каком основании вы его выпускаете?
Вопрос огорчил доктора и он ответил, подавляя раздражение.
- Вы абсолютно правы. Он совершенно здоров и доберется самостоятельно.
- Может быть вопрос в деньгах на дорогу? Я вышлю, дайте точный адрес.
- Не надо. Он попросту немного задержится.
Лурье уже клал трубку на аппарата, когда слышал, что там прозвучало: "На сколько он задержится?". Но ответить доктор не успел, да и не хотел.
... Гриша достал из стола электрочайник, наполовину наполненный водой, включил его, потом заварил чашку чая и выпил её, закусив сухим печеньем. Маленький телевизор уже не работал, спать не хотелось и рассеяно огядев кабинет, Гриша приметил на столе тонкую красную папку, которую утром показал Марк Семенович - его, Гриши, собственные записки "Синий Свет".
Он развязал тесемочки папки и увидел, что на первой странице было четко напечатано на машинке.
"СИНИЙ СВЕТ"
документальная хроника сумасшедшего эпизоды 1990 г.
Он пролистал несколько страниц, потом заглянул в последнюю, где обнаружил свою четкую подпись. Вспомнить, когда он её ставил - не смог. Внезапно Гриша почувствовал давящую усталость, до боли в затылке - он добрел до дивана, положил под голову подушку, накрылся одеялом и разом уснул, даже свет в кабинете не выключил.
... Капитан оперативной группы, которая работала на ярмарке по вызову на место убийства - дело свое знал, но в Ярославле был человеком новым. Капитана Курбанова перевели сюда лишь неделю назад из Костромы. И потому он, не ведая местной субординации, сделал небольшую ошибку: вызвал на место происшествия своего прямого начальника полковника Краснопольского, что здесь было не принято. Но полковник приехал. И даже вежливо поздоровался, хотя с просонья был раздражен настолько, что капитан свою ошибку понял сразу - по случаю какого-то одиночного убийства на ярмарке высокое начальство здесь на место происшествия по ночам не вызвают. Не те времена, чтоб отрывать от отдыха самого полковника - если это всего лишь навсего убийство на такой территории, как ярмарка.
Но раз уж приехал, так приехал. И полковник вошел внутрь ларька, где уже работала группа экспертов, проворчав.
- Ну, что тут ещё натворили мои ярославские робята?
Всю местную шпану полковник называл "ярославскими робятами", вкладывая в определение лишь ему понятный смысл.
- Убит охранник, ранен сторож, товарищ полковник. - доложил капитан Курбанов. - Я квалифицирую это как "нападение с целью ограбления".
- Так. - полковник окинул внутренность палатки скептическим взором. Тонкая квалификация, товарищ капитан. Ну, а что и кого тут по-вашему было грабить? Кассу? Ящик водки? С какой стати такой фейерверк устраивать, вы не задумывались?
Капитан слегка потерялся.
- Могли быть деньги в кассе или ценности...
- У нас, в Ярославле, капитан, дураков давно нет! Никаких ценностей и большой кассы никто здесь по ночам не хранят!
- Я понимаю, но...
Капитан примолк, подчиняясь короткому жесту руки начальника, а тот, перегнувшись через плечо судмедэксперта глянул в лицо уже полураздетого трупа, лажавшего навзничь.
- Мертв, Константин Васильевич. - сказал эксперт, не отрываясь от работы. - Наповал. Помповое ружье.
- Оружие нашли. - тут же подсказал капитан. - У экспертов.
- Сторожа позовите. - приказал полковник.
Старик-сторож уже пришел в себя и характер его выразился в изрядной ерепенистости. Не ожидая вопросов он разом заголосил.
- Теперь я виноватый, да?! Меня повяжете? Я чуть жизни не решился, под ружьем стоял, а меня тираните!
- Помолчи. - прервал полковник. - И шапку надень, простудишся.
Старик глянул на шапку в своих руках и пришел к размному выводу, что её лучше, действительно, водрузить на голову.
- Что украли из палатки?
- Да уж что-то укради, раз на смертоубийство пошли!
Полковник повернулся к капитану.
- Хозяин зедсь? Что он говорит? И что он врёт?
- Здесь. - сказал капитан и указал на человека, возившегося в дальнем углу с упаковками и мешками.
- Хозяин! - позвал полковник. - Велики ли потери? Касса была? Что взяли?
Мужчина лет сорока пяти, угрюмый, с темны лицом, вышагнул из тени в свет и сплюнул, пробормотав.
- Не было кассы. Шпана напала. Известно, что взяли. За водкой, конечно полезли. И так - абы что под руку попалось.
- Вот значит как?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49