Тем более, что в основе биографии этого персонажа использовались факты его собственной, Лесниковской, как и подлинное имя. За несколько месяцев сотрудничества с группировкой бывшему гебешнику удалось с блеском выполнить три заказа - ликвидировать неугодных Сильвестру лиц. Этим людям, действительно, пришлось уйти из столичной жизни, организовав при помощи сотрудников Колчина свои собственные похороны. Но на долгое молчание спрятанных за границей "деловых" рассчитывать не приходилось. Лесник покинул сцену, увезенный в клинику Склифософского с ранением ноги, где вскоре и "скончался" по всем сохранившимся там документам. Оказалось, однако, что исчезнуть ему не удалось - кто-то сумел выследить Лесникова и даже установить, что он и переводчик Бортник - одно и то же лицо. Теперь этот человек от лица Сильвестра предупреждал о якобы задуманном злейшим врагом Фистулиным нападении на американку. Розыгрыш, ловушка? Почему вдруг Сильвестр решил помочь работавшему на него наемному убийце, оказавшемуся "подсадкой"? Вопросов возникало множество. Так или иначе, предстоящий вечер должен прояснить хоть что-то.
Игорь сделал несколько глубоких вздохов, замечая, как по телу разлился приятный жар: невинная затея с опекой манекенщицы превращалась в забавную игру. Боевой азарт осветил все праздничными прожекторами. Предстоящий бал не казался больше скучным спектаклем, а увлеченность Бортника Витой Джордан не раздражала. Да, конечно же, он прав, робкий клерк-переводчик, - Вита совсем не похожа на куклу. Она живая. единственная, несравненная! Именно это хотел объяснить Станислав Вите сегодня после её работы на подиуме, и как же он был прав! Вита - идеальная возлюбленная, воплощенная мечта. Женщина, которой дано пробуждать в мужчине рыцаря... Игорь предвкушал чудесное преображение - серенький переводчик превратится в храброго защитника, "стукач" - в романтического героя, более рискованного, вдохновенного, чем сам Лесников, потому что именно он, а не хладнокровный Игорь, почувствовал в эти дни горячее дыхание влюбленности.
Набросив длинное темно-серое пальто, Игорь вышел из дома. Синяя "девятка", далеко не новая, но соответствующая имиджу, ждала его у подъезда. А вот решение задачи, видимо, придется подбирать на ходу к довольно смутным пока условиям. Не устраивать же пальбу во время празднества и не пугать американских гостей угрозой бандитского налета. Виталия Джордан должна улететь домой с самыми лучшими воспоминаниями о российской столице. Если уж об этом лично попросил мэр. А ещё это было почему-то необходимо, - Бортнику или самому Игорю? Нет, конечно же, Лесникову. Если бы в деле не была замешана Вита Джордан, Игорь счел бы самым благоразумным скрыться и отсидеться где-нибудь до прояснения ситуации. Присутствие американки осложняло дело, но именно оно придавало роли Игоря особую привлекательность, вдохновляя на безрассудства.
Оказавшись в салоне, Игорь тут же понял, что автомобиль обыскали. Ничего не оставили и ничего не взяли - просто поинтересовались. Работал профессионал, не желавший, чтобы хозяин машины догадался о проверке. Но здесь имелось немало хитрых ловушек, способных засечь прошмыгнувшую мышь. Игорь презрительно хмыкнул - его противники играли до обиды примитивно, либо скрывая более сложный ход, либо принимая его за простака.
Размышляя о звонке, он направился к окружной дороге. Оранжевый свет мощных фонарей скрашивал серость зимних улиц, мокрый снег оставлял на стеклах бисерную, тут же сметаемую "дворниками" пыль. Все было как всегда, и все-таки совсем по-другому. Чутье подсказывало Игорю, что предупреждение - не бездарный розыгрыш, имеющий целью припугнуть и насторожить его. Однако четкая версия никак не складывалась. На проверку предположений, увы, не было времени. Игорь четко понимал лишь одно - что бы не означал загадочный звонок, рисковать нельзя. Необходимо отодвинуть гостью в тень, убрать с поля мафиозных разборок, а уж потом соображать что к чему. Но сыграть главную роль в триллере с самой красивой женщиной мира! - Да о таком мечтают все мужчины земного шара. Вот только стрелять в этом фильме, возможно, будут не понарошку. Игорь спрятал пистолет в тайнике сидения и сунул в карман его газовый двойник. Именно пугач не возбраняется даже гиду.
Он не любил заранее просчитывать ходы предстоящего сражения - все равно на деле ситуация зачастую разворачивается по каким-то смехотворным, непредсказуемым законам, как смерть булгаковского Берлиоза на облитых подсолнечным маслом трамвайных рельсах. И теперь, вызывая в воображении возможные исходы операции, Игорь точно знал лишь одно: если понадобится, он заслонит Виту от пули.
В сущности, это самая эффектная смерть для такого человека, как он, но, к сожалению, не в правилах большой игры. Такое ещё может случиться в сценарии гангстерского фильма, но никак не в жизни, где побеждает издевательская, враждующая с романтическими порывами пошлость.
Однажды Игорю пришлось расстрелять безоружного противника. Дерзкий, осатанелый бандит, не щадивший ни детей, ни стариков, должен был плевать в лицо своего палача и умереть с проклятиями на устах. А вместо этого он ползал на коленях, цепляясь за ноги Игоря, в слезах и отвратительной вони. Совсем не просто убить напустившего в штаны от страха. "Возможно, это самое человечное проявление зверя за всю его жизнь", - подумал растерянный мститель, и попросил судьбу лишь об одном - уберечь его от постыдной смерти.
- Не сомневаюсь, все русские будут на лопатках. - Войдя в номер Виты, Хью отступил на шаг, любуясь девушкой.
- Главное, они станут гадать, сколько человек обслуги привезла с собой я и почему мой парикмахер выбрал такую прическу для ответственного события. - Тряхнув только что высушенными феном волосами, Вита подмигнула Бранту. Она не только отказалась везти в Москву персонального визажиста и парикмахера, но даже не сделала попытки заполучить аналогичных специалистов у русских - просто не захотела контактов с незнакомыми людьми и затрат порядка тысячи долларов из кармана хозяев встречи.
- ты все их жалеешь, "бедные русские". И целый час сама возишься с волосами вместо того, чтобы подремать в кресле под ветерком фена.
- Конечно, бедные. У них строится первый хоспис! И так много калек, нищих, бездомных! Бортник успел шепнуть мне, что делается в здешних больницах, роддомах... - Вита помрачнела и строго погрозила пальцем Бранту. - Они бедные. И никакой зловредный дядюшка Хью не остановит меня от пожертвований. Хотя бы на детский дом или больницу.
- Черт! Да они лодыри и попрошайки. Предпочитают стоять с протянутой рукой, вместо того, чтобы налаживать свою жизнь. Работать! Разве это так трудно - просто хорошо работать?!
- "Они", "они"! Они - разные. А мне жаль ту женщину, с ввалившимися глазами. Помнишь, как тень на больничной подушке. И даже улыбалась провалившимися, иссохшими губами, а совсем недавно, кажется, была красивой... Ой, как же это жутко знать, что твой мозг сжирает опухоль... Зажмурившись, Вита сжала виски тонкими руками, обтянутыми длинными, выше локтя, черными перчатками.
- Довольно нагнетать мрак! и так за окном мерзость. Правда, кухня у русских оказалась не так уж плоха, как обещали. Может, и насчет мафии слегка преувеличивают? - хмыкнул в бородку Брант.
- Как и мои достоинства. Я постараюсь выглядеть поскромнее, чтобы не спровоцировать новые дифирамбы.
- Зря волнуешься, их уже давно сочинили. А это платье, по-моему, достаточно эффектно. Лишь бы обошлось без прогулок по лесу и сквозняков. Здесь везде разгуливает ветер.
На черном длинном платье без рукавов отсутствовали какие-либо украшения, кроме крупной белой розы, пристегнутой на перекрещении широких полос, образующих лиф. Два треугольника кожи - у шеи и над пупком выглядели вполне невинно и в то же время роскошно. Казалось, что кроме собственного под платьем Виты ничего нет
... Таявший в Москве снег здесь, за городом, покрывал все аккуратным, искрящимся в свете фонарей покровом. Аллея между высоких елок, ведущих прямо к ярко освещенному подъезду дворца застелена ковровой дорожкой, на которую из лимузина ступили туфельки Виты.
Их ждали - две шеренги выстроившихся вдоль дорожки людей закричали приветствия, бросая в гостью пригоршни конфетти, витые ленты серпантина, живые цветы. Грянул оркестр. Из дворца двинулись навстречу дорогим гостям ответственные лица во фраках, с атласными перевезями через плечо. Появились откуда ни возьмись официанты с подносами, и первые брызги шампанского сверкнули в серебристом от легкой метели воздухе.
Рядом с Витой появился господин, взяв на себя перевод речей и поздравлений. С этого момента Вита полностью перешла на "автопилот". Она радостно улыбалась, изящно отвечала на любезности, вовремя поворачивалась к камерам, делала и говорила именно то, что ожидали от неё организаторы. Без преувеличенного заигрывания с толпой, суеты и растерянности, Вита стала идеальной королевой бала, словно несколько раз репетировала весь ритуал.
Ее поздравляли нарядные дети, подносили дары серьезные юнкера в каких-то театральных мундирах, приветствовали отпрыски дворянских родов, представители театральной общественности. Опустив на колени спокойные руки, увенчанная сверкающей короной, Виталия восседала в похожем на трон кресле все с той же милой улыбкой, готовая поддержать предложенную игру - открыть танцы, поднести дар воспитанникам интерната, попасть в кадр с московскими знаменитостями.
"Кукла. Красивая кукла, - думают все эти разглядывающие её люди, мужчины и женщины", - догадался Игорь. - "Ведь она желанна и недоступна, а следовательно, чтобы не мучаться от этого противоречия, обычный человек должен лишить её души".
Лесникову хотелось поймать взгляд Виты, но её темные глаза скользили мимо, не замечая преобразившегося гида. Лишь его голос неизменно возникал рядом, когда требовалось перевести что-либо, но это был голос не стоящего внимания автомата. "Что она чувствует - в центре завистливого любопытства и безнадежного вожделения? Одна среди незнакомых, ненужных ей людей? Залетная пташка из страны вечных грез, неувядаемого благополучия, бесконечной весны. Подарки, подарки, подарки... Избалованное дитя преуспевающего бизнесмена, любимая маменькина дочка - избранница фортуны, победительница, выросшая в фамильном особняке под картинами Веласкеса и Тицианта, как образно выражаются журналисты, подчеркивающие породу мисс Джордан, её несомненные прирожденные достоинства. Это и видно - королевские повадки в крови у девушки. Покоряющая простота и высшая элегантность". - Размышлял наблюдательный Лесников, отметив про себя, что никогда не сумел бы сыграть женщину. Во всяком случае, такую. Вот она сказала милый комплимент нарядной малышке с навитыми длинными локонами, вот с улыбкой приняла комплимент представительного господина и его сиятельной свиты, состоящей из представителей творческой интеллигенции. А потом одарила вниманием известного политика и приняла приглашение на тур вальса.
Центр зала мгновенно освободился для представительной пары. Не ожидавший такого внимания мужчина сбился с движения, но королеву тут же подхватил статный кавалер из числа специально намеченных для неё партнеров. Они танцевали легко и были похожи на идеальных влюбленных. Голова Виты изящно откинута, в смеющихся глазах играла радость Наташи Ростовой, вальсировавшей с князем Андреем. Не одно женское сердце сразило в эти минуты обидное сопоставление "я - она". Она, несомненно, жила ярче, красивее, увлекательней, на том дальнем берегу, до которого не дотянуться, имя которому - Сказка.
Никто не заметил, что, привычно исполняя бальный ритуал, мисс Джордан отправилась в дальнее путешествие. Ее мысли снова посетили тот день, который она тщетно старалась забыть.
... Ранняя весна в Северной Каролине. На лужайке у красного кирпичного здания с вывеской "Муниципальный приют для круглых сирот" появились мелкие желтые цветочки. Две девочки лет семи заняты строительством кукольного городка с клумбами и сквериками. Они не заметили, как директриса мисс Джеки Арнаути в сопровождении незнакомых мужчины и женщины наблюдают за их игрой. Подойдя к девочкам, они приветливо заговорили с ними.
- Что это у тебя, малышка? - спросил склонившись над белокурой худышкой представительный джентльмен.
- Это замок для Нэнси, - живо ответила девочка, показывая мужчине куклу. - А вы кто?
- Я очень добрый и сильный дядя. Меня зовут Стив. Хочешь посмотреть на свой парк сверху? - быстро подняв девочку, он посадил её к себе на плечо. Ой, какая легонькая!
- Опусти ребенка, милый. Она испачкает ногами твой пиджак, - заметила рыжеволосая женщина. Возвращенная на землю девочка едва не расплакалась, но удержалась и крепко сжала кулачок. ей так захотелось сунуть свою ладошку в крепкую пятерню Стива и уйти с ним далеко-далеко. Но рыжей леди наверняка не понравится эта затея. Вита думала о госте всю ночь и ждала его.
Через несколько дней их - Виту и её подружку Жозефину - круглолицую, крепенькую латиноамериканку с медовой кожей и смоляными ресницами привели в кабинет директрисы, одев в нарядные платья. Мистер Стив и его супруга ждали девочек. Они долго все вместе о чем-то беседовали, смеялись, ели привезенные гостями фрукты и сладости. Вита даже сидела на коленях у Стива, впервые за всю жизнь чувствуя себя по-настоящему счастливой и защищенной. А потом её увела воспитательница и объяснила:
- Супруги Хейворт ищут свою потерянную дочку. Они только никак не могут понять, кто она - ты или Жози?
- А когда поймут, заберут дочку домой?
- Конечно, детка. В очень красивый, большой дом.
- Такой, как я построила в сквере? - Обрадовалась Вита. - Они нашли меня, нашли!
А через день Жозефину забрали. Все дети вышли смотреть, как счастливые родители увозили сияющую от счастья девочку в огромном белом автомобиле. Вита заболела. Ей не хотелось жить, она точно знала, что никогда, никогда уже не сумеет быть счастливой...
... Потом в её судьбе было много разного, но Вита всегда помнила, как предали её те, выбравшие другую дочку, и старалась быть первой - той, от которой не смел бы отказаться никто. Проносясь в вальсе под сияющими хрустальными люстрами, Вита слышала их рассыпчатый звон - звон победы, сопровождающий каждый её день.
Игорь постоянно держал в поле зрения приближающихся к мисс Джордан людей, замечая реакцию неизменно маячившего рядом с ней Бранта и одетую в вечерние туалеты пару супругов-секьюрити. Вычислить среди гостей парней спецохраны было несложно по специфически-каменному выражению пышущих здоровьем лиц.
Для танцев госпоже Джордан были заранее отобраны специальные партнеры из ансамбля профессионалов, отличающиеся наиболее представительным ростом. Что и говорить, стоящей на шпильках красавице мог составить пару лишь баскетболист, а нарушать красоту дисгармонией устроители бала не хотели. Из посторонних к танцам были допущены энергичный политик, сбившийся в вальсе, сменивший его рослый брюнет-тележурналист и стройный, как Аполлон, чемпион фигурного катания. Кроме представительной внешности они прекрасно говорили по-английски и намеревались использовать танец с пользой.
Хью Брант, не принимавший участие в развлечениях, внимательно следил за окружающим.
- Я не ошибаюсь, господин Бортник, в зале находятся переодетые полицейские?
- Это естественно. Имеется немало людей, желающих испортить репутацию московских властей крупным скандалом. Но пока никто из знаменитостей, посещавших Москву, не пострадал.
- Не успокаивайте меня. Я старик и настроен скептически. Виталия совершенно пренебрегает опасность, привыкла жить в хрустальном дворце... А мне здесь у вас почему-то не нравится. В этой компании, особенно, - Хью исподлобья стрельнул взглядом в нарядную толпу. - Поинтересуйтесь, пожалуйста, у здешнего хозяина, господина Фирсова, не будет ли он в обиде, если Виталия покинет банкет по-английски. У бедняги с утра болит голова. А официальная программа, кажется, завершается.
Игорь пожал плечами:
- Это серьезное нарушение договоренности. Все сюрпризы готовились специально для мисс Джордан. Боюсь, хозяева останутся недовольны, а в прессе тут же начнут критиковать Виталию за её капризы и пренебрежение к гостеприимству. Но я попытаюсь тактично разведать ситуацию.
Смуглый тележурналист с церемонным поклоном сопроводил королеву бала к её трону. Она на секунду встретилась взглядом с Игорем, и ему показалось, что карий, насмешливый глаз чуть заметно подмигнул. Он не успел порадоваться этому знаку внимания. Вместо того, чтобы радостно подпрыгнуть, сердце забило тревогу - у столика с подарками и огромным букетом белых гладиолусов в антикварной вазе стоял человек, чье присутствие здесь не могло быть случайным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42