Я позволил Леснику завладеть ситуацией, а он так идиотски ошибся.
- Ошиблись и мои опытные секьюрити и охрана бала, и мудрый Брант. Не стоит винить только себя, Игорь.
- Противно оказаться в проигрыше. Особенно на ваших глазах. Мне случалось попадать в дурные ситуации, но я рисковал только собой... Э-эх... И не предполагал, как трудно защищать красивую женщину. Все равно что уберечь среди бегущих солдатских сапог нежный цветок. Знаете, такой крошечный, хрупкий подснежник.
- Русские очень любят поэзию, - улыбнулась Вита. - Я заметила, часто цитируют стихи и даже изъясняются как-то особенно возвышенно... Правда, со стыдом признаюсь, что Достоевского и Тургенева я так и не осилила. Не хватает времени на толстые книги и... возможно, глубины души. В неё не помещаются все психологические сложности.
- Нет, вы должны понять, вы не можете не чувствовать, ведь это про вас, послушайте: "Чему бы жизнь нас не учила, но сердце верит в чудеса. Есть нескудеющая сила и есть нетленная краса." Это написано сто лет назад. Но, Господи, в переводе пропала рифма, мелодия и осталась голая истина... Ведь это и вправду так - красота и мощь человеческого духа бессмертна. Они - огромная сила.
- Да, мне уже говорили об этом прямо в аэропорте, - Вита просияла насмешливой улыбкой. - Какой-то политический деятель выразил надежду, что моя красота спасет мир. Смешно.
- Да это же хрестоматийная цитата из Достоевского! За ней целая история философских дискуссий.
- Не пойму, вы журналист или шпион?
- До того, как стать шпионом, я учился в институте и очень много читал, только оказалось, что драться я умею лучше, чем думать. Но кое-что засело в моей башке навсегда... Постойте, в соседней комнате я заметил приличную библиотеку, вернее, выставку книг. Не думаю, что хозяин зачитывается Мандельштамом, Кафкой или даже Дюма...
Отвлекая Виту литературными дискуссиями, Игорь лихорадочно обдумывал ситуацию. Он "продал" Фистулину реальную информацию о Сильвестре. Но её уже имел шеф Лесникова Колчин. Теперь было совершенно ясно, что Игоря подставили, а следовательно, в ведомстве Колчина завелся "двойник". Проверка Фистулиным полученных данных могла оказаться не в пользу Игоря. Даже в том случае, если Фистулин клюнет на приманку, соблюдения джентльменской договоренности от него ожидать не следует. Скорее всего, Василий Шакерович избавится от Лесникова, а с Витой церемониться не станет. Единственная надежда, что вовремя подоспеет помощь - ведь в Москве уже, конечно, забили во все колокола. Фистулин дал американцам на получение выкупа сутки, а следовательно, он рассчитывает скрывать заложницу у себя все это время.
Игорь прикинул, что ему осталось жить каких-нибудь семь-десять часов, и что последние дни он провел рядом с Витой. Ее присутствие превращало досадно проваленную операцию в романтическое приключение, а так и не угомонившийся после провала Лесник тихонечко ликовал: уж если верна поговорка "На миру и смерть красна", то умереть за Виталию, защищая её честь - изысканное блаженство.
"Угомонись, кретин, - урезонивал он себя. - Оторви от неё свой собачий, преданный взгляд и пошевели мозгами. Да, заодно, порадуйся тому, что, прибитый Фистулиным, избежишь заключения в психушку. Ведь это настоящее помешательство, парень". Но Лесник не унимался.
- Пойдемте в соседнюю комнату, я покажу вам кое-что, - предложил Игорь.
Вита с опаской посмотрела на стражей, но те не стали препятствовать, молча сопроводив пленников в гостиную. Две стены здесь целиком занимали книжные полки. Телефонного аппарата не было, за окном чернели изящные витые решетки.
- Ладно, - сказал Игорь, всматриваясь в корешки изданий. - Стихи в подстрочном переводе теряют, а жаль - у него здесь есть даже Бродский.
- Бродского я читала по-английски. Очень здорово, но печально. Русская литература пронизана скорбью. Наверно, это и угнетает меня.
- Достаньте вот тот зелененький томик. Нет, следующий. Это старая история, случившаяся в начале нашего века. Ее сочинил Александр Куприн. Присядем, Виталия, а то со связанными руками я чувствую себя партизаном перед расстрелом. Надо петь героические гимны, а не разглагольствовать о любви.
- Они опустились в кресла у кофейного столика.
- Совсем другое дело. Два человека мирно беседуют на рассвете в ожидании раннего завтрака. А дело состояло в том, что обыкновенный юноша, телеграфный служащий, полюбил чудесную женщину, безнадежно, безответно... Как это объяснить? С ним случилось то, что судьба дарует избранным. Молодого человека озарило чувство, такое же возвышенное, святое и редкое, как посетило когда-то Данте, Петрарку или шекспировского Ромео... Фу, я не умею об этом говорить. Покажите мне оглавление... Так, а теперь найдите страницу 420, листайте, еще, еще... Стоп... - Встав за спиной Игоря, Вита держала раскрытую книгу. - Слушайте, буду читать торжественным тоном. - "Я бесконечно благодарен Вам только за то, что Вы существуете. Я проверял себя - это не болезнь, не маниакальная идея - это любовь, которой Богу было угодно за что-то меня вознаградить. - Пишет своей возлюбленной, графине Вере, этот человек. - ... Восемь лет назад я увидел вас... и тогда же в первую секунду я сказал себе: я её люблю потому, что на свете нет ничего похожего на нее, нет ничего лучше, нет ни зверя, ни растения, ни звезды, ни человека прекраснее Вас и нежнее. В Вас как будто бы воплотилась красота земли"... - Умолкнув, Игорь пожал плечами. - Ведь это нельзя не понять.
- Как фамилия писателя? - Захлопнув том, Вита рассматривала обложку. Буквы почти все знакомы, но вместе...
- Ку-прин. Вы знаете о нем?
- Вряд ли... Только эти слова... Я их уже слышала. - Виталия задумалась, вспомнив, как удивило её тогда неожиданное поведение Флавина. Он заигрывал с ней, не пытался продемонстрировать мужскую заинтересованность, но вдруг стал таким серьезным и произнес эти фразы словно заклинание. Вита тряхнула головой. - Конечно, я понимаю, о чем писал этот человек. Вы говорите, он умер, тот влюбленный герой?
- Убил себя, чтобы не омрачать жизнь Вере.
- Я думаю, он сделал это потому, что боялся - любовь, великая любовь, - его единственное богатство, смысл существования, - померкнет, увянет с годами... А ему очень хотелось сделать её вечной, бессмертной. - Вита поставила книгу на место. - Кажется, мне все таки надо немного поспать. Завтра предстоит много интересного
Игорь согласно хмыкнул. Он знал, что Фистулин уничтожит его, и молил судьбу лишь о том, чтобы это случилось не на глазах Виталии.
Глава 7.
В Москве Флавина встречал Брант и невысокий человек с внешностью английского клерка: подтянутость, сухощавость, общая бесцветность, поблескивающая оправа очков.
- Валерий Колчин - сотрудник правительственной службы безопасности, занимающийся освобождением Виталии, - представил его Хью.
- Спасибо, что сумели оперативно помочь нам. Здесь все необходимое? Колчин посмотрел на тяжелый кейс.
- Да, я полностью готов удовлетворить требования бандитов. Кажется, у нас в запасе ровно девяносто три минуты. Не стоит терять время на разговоры. - Крис не протянул руку русскому.
- Пожалуйста, в мою машину. Мы доставим вас в нужное место, а по пути обсудим детали. - Колчин предложил американцам расположиться в синем БМВ. К сожалению, ситуация сложилась не лучшим образом.
- Еще бы! - усмехнулся Флавин. - Сразу видно, кто здесь, в Москве, представляет реальную власть. Не вы, уважаемые стражи закона. Великолепный трюк - похитить королеву бала в разгар праздника! Поздравляю, у вас изобретательные противники. Но вы сделали свою игру. Теперь мой ход, господа.
- Мы готовы оказать вам поддержку в лице лучших специалистов. Но просим пойти нам навстречу в одном щепетильном вопросе. - Колчин доверительно посмотрел на Флавина. - Видите ли, положение России на международной арене не блестящее. А ваши ребята-журналисты ещё и крепко привирают. Не хочется лить масло в огонь. Было бы лучше для всех нас и мисс Джордан, прежде всего, если московское происшествие останется нашим маленьким секретом.
- Возможно, вы правы. Я не дипломат и не политик. Главное для меня получить Виталию целой и невредимой. Если ей нанесут хоть какой-то ущерб, я лично постараюсь предать всю историю широкой огласке. Мир должен знать об актах вандализма.
- Простите, господа, - вмешался Хью. - Об этом ещё рано говорить. Впереди самая ответственная часть операции. Было бы неплохо, Крис, если бы тебя подстраховали русские.
- Ни в коем случае. Никаких прячущихся в кустах агентов, никакой слежки. Я беру ответственность на себя и должен быть уверен в каждой детали. Таково мое правило. А в данном случае я намерен строго придерживаться продиктованных бандитами условий, - категорически заявил Крис.
- При всем моем уважении к вашему таланту иллюзиониста, не могу согласиться. Здесь свои правила игры, главное из которых - отсутствие каких-либо правил, элементарного "кодекса чести", действующего даже в преступном мире. Эти люди сумели обвести вокруг пальца моего сотрудника человека надежного и опытного. Они захватили Лесникова вместе с мисс Джордан.
- Вот видите, господин Колчин, ваши меры уже не сработали. Либо... Либо этот человек недостаточно профессионален, либо не так надежен, как вам кажется. - Флавин насупился. - Вот с ним бы мне очень хотелось разобраться.
- Перестань, Крис. Парень старался, но он, наверняка, никогда не имел дело с такими женщинами. Это же не мешок денег и не вагон с танками, который надо охранять от налета. Его ослепила Виталия. Это вполне естественно. Печально, - постановил Брант.
- Могу лишь утверждать, что капитал Лесников - проверенный в деле профессионал, за честность которого я могу поручиться собственной головой. - Колчин вздохнул. - К несчастью, таких людей в моем подразделении не слишком много. К тому же, мы друзья.
- Типично русское чувство братства и умение прощать промахи. - Флавин сжал зубы, подавляя нарастающую злость. - Этот человек должен ответить за свою ошибку. Пусть даже миссию правосудия возьмут на себя бандиты.
- Вы не слишком гуманны, мистер Флавин.
- Оставим эмоции на десерт. Повторим все ещё раз, господин Колчин. Итак, террористы хотят, чтобы в 22 часа по московскому времени чемодан с деньгами ждал их на проселочной дороге в известном вам месте. Они не возражают против водителя, который доставит меня туда. Проверив банкноты, господин сыщик, отдадут мне Виту и мы расстанемся навсегда.
Пропустив мимо ушей обидное обращение "сыщик", Колчин попытался слегка осадить иностранца, старающегося завладеть ситуацией. Привезенные им четыре миллиона, конечно, не малые деньги, но и группировка Фистулина не компания уличных хулиганов.
- Необходимо все же прояснить кое-какие детали. будем пользоваться понятной вам терминологией. Человек, захвативший Виталию, - крестный отец одной из самых могущественных мафиозных семей. В его распоряжении огромная сила - люди, оружие, система транспорта, связи. С виду он вовсе не похож на знаменитого дона Карлеоне, сыгранного Марлоном Брандо, и производит впечатление комедийного персонажа. Но я бы не стал относиться к нему легкомысленно. Это хитрый, циничный и жестокий противник.
- Не надо пугать меня, господин Колчин. Ваши проблемы совершенно не интересуют меня. Условие неизменно - я действую в одиночку, без всяких помощников. Моя единственная задача - освободить мисс Джордан.
- А меня, помимо всего прочего, беспокоит жизнь Лесникова, - Колчин терял терпение в споре с упрямым американцем. Если уж вы желаете действовать в одиночку, то будьте добры взять на себя заботу и о моем коллеге.
- Не обещаю, - Флавин отвернулся к окну, давая понять, что разговор исчерпан.
Остальную часть пути пассажиры молчали. Пересаживаясь в "Жигули", Крис взял с собой лишь привезенный из Нью-Йорка чемоданчик.
- Удачи, дружище, - сжал на прощание его плечо Брант.
- Жди нас в отеле, Хью.
Колчин лишь молча кивнул, у него не было оснований для оптимизма.
... Получив известия о похищении мисс Джордан, Валерий Степанович Колчин тут же набрал номер человека, которого некогда считал другом. Они и теперь поддерживали видимость доверительных отношений, хотя именно доверия у Колчина к Феликсу Симакову, высокому чину российской прокуратуры, не было. Никаких прямых доказательств, одни смутные подозрения, что работает Филя на двух хозяев. Сейчас Валерию Степановичу, корившему себя за излишнюю подозрительность, было просто необходимо, чтобы его худшие подозрения оправдались.
- Филя, это я. Извини, что беспокою в неудачное время. У меня, к сожалению, неотложное дело, черт бы его побрал.
Человек на другом конце провода, смотревший, очевидно, футбольное обозрение, отключил звук и насторожился:
- Для тебя не бывает неудачного времени.
- Мой человек, Лесников Игорь, в гостях у Фистулы. Мне необходимо, чтобы он вернулся оттуда целым. И с американкой Фистулину следовало бы обращаться поаккуратней. Это совет, Фил. Задействованы самые высокие международные круги. Ты меня понял? У тебя сорок минут... Об этом знаем только двое - ты и я.
Не обращая внимания на раздавшиеся в трубке возмущенные возражения, Колчин отключил связь. Если Симаков действительно человек Фистулина, он постарается выполнить просьбу. Но если он чист, то подозрение старого приятеля навсегда испортит их отношения, а Игорю и мисс Джордан, по всей видимости, придется туго.
Задиристый американец, срочно прибывший с выкупом, Колчину не очень понравился. Он высокомерно отказался от помощи, не отдавая себе отчет, что здесь отнюдь не Америка и, тем более, не цирковой манеж, королем которого он считал себя.
Ну почему так лопухнулся Игорь? Кто подставил его, заманив в ловушку? Не думать же, в самом деле, что парень, как считает совершенно свихнувшийся на своей крошке менеджер, потерял голову от любви? - Колчин горько усмехнулся, представив, как будет объяснять эту ситуацию мэру.
Вита проснулась от запаха кофе. Едва приоткрыв глаза, она заметила из-за завесы спутанных волос сидящего в углу Игоря. Вывернутые за спину руки, очевидно, были пристегнуты к батарее. Он напоминал калеку из фильмов о послевоенном времени, просящего милостыню у прохожих. Нелепая, усталая поза, упавшие на лоб спутанные пряди. Голубые глаза серьезно и неотрывно смотрели на спящую девушку. Вита тут же опустила веки, притворяясь дремлющей.
Поворочавшись, она села, откинула назад волосы и строго посмотрела на Игоря:
- Доброе утро, господин сторож! А где наши церберы?
- За дверью. Нравы злодеев так стремительно смягчаются, что я не удивлюсь, если для проводов гостьи будет приглашен оркестр. Взгляните на доставленный завтрак. Пахнет чудесно. Простите, что я не могу подать вам кофе.
На сервированном столике, оставленном возле кровати, дымился кофейник, под блестящим колпаком скрывалось блюдо с деликатесами, в хлебнице золотились поджаренной корочкой теплые круассаны.
- Неплохо. Хотя я предпочитаю стакан сока. А чем потчевали вас?
- Меня? У пленников другой рацион.
- Мерзавцы! Привязали к батарее и даже не дали воды! Сейчас я накормлю вас.
- Ни за что не стану эксплуатировать женщину. Замечу, что свирепые разбойники проявили высокую гуманность, позволив мне воспользоваться туалетом и даже умыться. Этого вполне достаточно, чтобы почувствовать себя на верху блаженства, когда в трех метрах спит та, чья красота, как официально было заявлено, должна спасти мир.
- Перестаньте разыгрывать героя. Теперь вы - мученик. - Вита вскочила с постели и потянулась. - Быстренько приведу себя в порядок и займусь вами. Обожаю помогать беспомощным. И терпеть могу, когда кого-то держат на привязи, даже лошадь или собаку.
Вита вышла из ванной, причесанная, благоухающая утренней свежестью, и тут же захлопотала над столиком с едой. Ей удалось подколоть бретельки платья, а черный пиджак Игоря усиливал впечатление торжественности.
- Я, кажется, потерял аппетит. Простите, - пролетарское происхождение: дух захватывает, когда о тебе заботится королева...
Сидя на полу с вывернутыми руками, Игорь чувствовал себя крайне неловко - мышцы затекли и любое движение причиняло острую боль. Он боялся, что не сумеет скрыть это от Виты.
- Ах, господин Лесников очень гордый! Плененный и связанный, он не желает принимать помощь от женщины!
- Я предпочел бы подать завтрак вам.
- Не думала, что у русских это так серьезно, кто кого кормит. Успокойтесь, у нас все проще. Вы мне нравитесь, вы помогли мне, это первое, а во-вторых, я не выношу голодных людей.
Подкатив столик, Вита расстелила на ковре салфетку и переместила на неё блюда.
- Мои коллеги, соблюдающие диету, становятся злющими и нервными. А мне хочется иметь веселого собеседника. Обычный эгоизм. - Налив в чашку кофе, Вита протянула её Игорю.
- Две ложечки сахара, пожалуйста и, будьте любезны, сделайте бутерброд с ветчиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42