Просто люби ее, и все у вас наладится. Если, разумеется, она не чужая жена… – Хомяк хохотнул и отхлебнул из кружки.
У Чарли похолодело внутри от одной только мысли, что Мэгги может стать чужой женой. Но с другой стороны, ничего иного и быть не могло, если сам он жениться зарекся. О чем откровенно и сказал Мэгги в прошлый четверг, когда они посмотрели вместе забавную романтическую комедию о молодоженах, постоянно попадающих в нелепые ситуации.
– Ну и что ты об этом скажешь? – спросила после фильма Мэгги.
– Я думаю, что правильно поступил, поклявшись никогда не жениться. Брак – заведомо пагубное дело, в чем я сегодня лишний раз убедился, – ответил он и громко расхохотался.
Мэгги ничем не выказала своего недовольства его ответом, а, напротив, даже заметно повеселела. Но Чарли до сих пор не оставляли сомнения, благоразумно ли он тогда поступил. Не мудрее ли было взять на себя какие-то обязательства? Может, тогда бы Мэгги и не помчалась сегодня утром на свидание к этому своему «стручку», вернувшемуся из джунглей Южной Америки в Нью-Йорк.
– Говорю тебе, Чарли, не страдай зря! – посоветовал Хомяк. – Если девушка свободна, хороша собой и любит тебя, значит, нет оснований для беспокойства. А если ты что-то от меня скрываешь, тогда не обессудь, но у меня нет времени лезть тебе в душу. Либо выкладывай все побыстрее, либо я пошел на крестины племянника моей любимой Сьюзи. Она задаст мне жару, если проведает, что я с утра был в пивном баре.
– Спасибо, старина, за то, что составил мне компанию. У меня сегодня поганое настроение, одному мне было бы тоскливо. Хочешь еще пива? Угощаю!
– Ты, наверное, вчера съел что-нибудь не то, выпей лучше виски, – порекомендовал ему по-дружески Хомяк. – И благодарить меня не нужно, я ведь терпеть не могу всякие семейные посиделки, а особенно поминки. – Он допил свое пиво и обтер губы салфеткой.
– Почему же ты честно не признался Сьюзи, что тебе не хочется идти к ее родственникам даже на крестины? – спросил Чарли.
Хомяк помрачнел и махнул рукой.
«Вот в этом-то и вся соль проблемы, – подумал Чарли. – Едва только мужчины влюбляются, как их независимая жизнь заканчивается и начинается рабское существование».
Действительно, разве достойно настоящего мужчины дрожать от ужаса перед возможным гневом своей подружки и бояться выпить лишнюю кружку пива? Нет, лично ему, Чарли Кеннелли, не нужны лишние проблемы, даже из-за такой очаровательной особы, как Маргарет О'Маллиган. Пусть себе сколько угодно развлекается со своим вонючим «брокколи». Он закажет себе виски и быстро воспрянет духом. И не будет ни у кого ходить на поводу! Он, Чарлз Кеннелли, пока еще свободный холостяк!
Однако образ прекрасной феи, пленившей его сердце, продолжал стоять у него перед глазами, даже когда он выпил порцию отменного виски. Уткнувшийся носом в свою кружку Хомяк молчал, погруженный в размышления о превратностях судьбы и скоротечности жизни. Чарли не без злорадства отметил, что глаза у приятеля покраснели, а это чревато для него скандалом по возвращении домой, где его ожидает Сьюзи.
Ему же, Чарлзу Кеннелли, отчитываться за свои похождения ни перед кем не требуется. И одеваться он может, как ему вздумается. Сейчас, например, он чувствовал себя вполне комфортно в потертых джинсах и серой спортивной куртке с капюшоном и университетской эмблемой на нагрудном кармане.
А как приятно в холодный воскресный денек посидеть в баре за кружкой пива и пофилософствовать с приятелем о жизни! Дать мозгам немного отдохнуть от навязчивых мыслей о Мэгги О'Маллиган, которая ненавидит пиво и предпочитает проводить свободное время в обществе педиатра, только что возвратившегося из дебрей Латинской Америки, где он лечил дикарей, их детей и злых диких обезьян.
Чарли тряхнул головой, сообразив, что уже пьян, и внезапно поймал себя на том, что ему вовсе даже не безразлично, чем занимается сейчас Мэгги со своим бывшим любовником, который, как ей хочется думать, намерен на ней жениться. Интересно, как далеко зашло у них выяснение отношений?
Чарли представил себе Джейсона в образе солдата, возвращающегося чеканным парадным шагом в Нью-Йорк после долгой военной службы в дальних странах, чтобы жениться на преданной ему невесте, и горько ухмыльнулся.
– Желаю тебе приятно провести с ним время, – прощаясь утром, сказал он Мэгги и понял по изменившемуся выражению ее лица, что может никогда больше ее не увидеть.
И дернул же его черт ляпнуть такое!
Что, если она воспримет его слова как индульгенцию?
Нет, ему определенно надо следить за своим языком.
Вот зачем, например, в разговоре с Хомяком он, сам того не желая, назвал Мэгги «похотливой бабенкой»?
Если бы это услышала Мэгги, она бы не полезла в карман за ответом. И уж такой обиды она бы точно ему не простила. Чарли отхлебнул из новой кружки пива и помрачнел еще сильнее. Это не укрылось от внимания Хомяка.
– Может быть, тебе уже достаточно? – обеспокоенно спросил он у Чарли.
– Не волнуйся за меня, старина! Давай выпьем еще по одной! За прекрасных дам!
Хомяк вздохнул и взглянул на часы.
– Боюсь, мне пора, – сказал он. – Извини, но я должен идти!
– Ну, пока! Бармен! Еще кружку – только для меня!
Сегодня с раннего утра было не только холодно, но и вьюжно. Снегом замело всю Сорок четвертую улицу. Отряхнув пушистые снежинки с волос и потопав ногами о ковровую дорожку у входа в отель «Ройалтон», Мэгги поздоровалась с темнокожим швейцаром, услужливо распахнувшим дверь, и невольно улыбнулась, услышав, от него отчетливо произнесенное приветствие: «Добрый день, мадам!» Его низкий голос и осанистая фигуpa в костюме в стиле Джавахарлала Неру удачно гармонировали с роскошью вестибюля и общей атмосферой богатства и солидности.
Однако Мэгги не была уверена, что день сложится для нее удачно, хотя шикарный интерьер отеля и настраивал ее на оптимистичный лад.
Будь на то ее воля, она бы встретилась с Джексоном в ином месте, более скромном и уютном. Но Джейсон остановил свой выбор именно на этой гостинице, возможно, потому, что именно сюда он приглашал ее на их первое романтическое свидание.
Убрав кожаные перчатки в карман пальто, Мэгги окинула взглядом барную стойку, высматривая Джейсона. Сегодня в баре было людно, озябшие влюбленные и туристы с удовольствием пользовались гостеприимством этого заведения и наслаждались царящими там теплом и покоем.
Джейсон сидел в дальнем углу бара с прижатым к уху сотовым телефоном и с кем-то негромко разговаривал. Мэгги он пока не заметил.
Воспользовавшись этим, она присела на диванчик и попыталась мысленно воссоздать обстановку их первого свидания. Но от отчетливой когда-то картины остались только разрозненные тусклые эпизоды. Видимо, их с Джейсоном отношения с самого начала не были достаточно яркими, чтобы надолго сохраниться в ее памяти.
В отличие, к примеру, от ослепительно ярких воспоминаний о каждом мгновении, проведенном с Чарли.
Приказав себе не думать о нем, Мэгги направилась к Джейсону. Он сильно изменился: загорел, исхудал, ссутулился. Чарли по сравнению с ним выглядел вальяжно и солидно, хотя она и укоряла его за невнимание к своему внешнему виду.
«Все, – сказала себе Мэгги, – больше никаких сравнений!»
Однако трудно было не отметить, что и Джейсон одет неряшливо и нелепо – в линялую розовую сорочку, выглядывающую из-под потасканного грязновато-бежевого свитера, и маскировочные армейские штаны. Так одеваются, как правило, бродяги и приезжие из сельской глубинки. Чарли в подобном наряде Мэгги даже представить себе не смогла. Возможно, потому, что он рисовался ее воображению главным образом нагим. Ей вдруг вспомнился их утренний разговор.
– Ты не хочешь сходить со мной в церковь на утреннюю мессу? – спросила она, пытаясь высвободить свою руку, за которую он тянул ее в постель, еще не остывшую от ночных забав.
– Я не посещаю церковь ни свет ни заря! – Чарли зевнул и отпустил Мэгги. – У себя в Гринич-Виллиджя хожу обычно на позднюю службу.
Тем не менее чуть позже он согласился пойти с ней, чему Мэгги была очень рада.
Но почему такие странные воспоминания посещают ее перед ответственным разговором с Джейсоном? Пусть они с Чарли и прослушали сегодня вместе утреннюю мессу в храме, она же знает, что особой набожностью и целомудрием он не отличается, у него на уме развлечения и секс до полного изнеможения.
Глубоко вздохнув и приказав себе не отвлекаться, она предстала перед Джейсоном именно в тот момент, когда он завершил свой телефонный разговор.
– Мэгги! – воскликнул Джейсон и неуклюже обнял ее. – Ты выглядишь роскошно!
– Спасибо. А ты… – Она осеклась, поймав себя на мысли, что он ей кажется чужим, незнакомым человеком. – Ты стал гораздо стройнее…
– Правда? – Джейсон рассмеялся и тряхнул головой. – А мама считает, что я чересчур похудел, и настаивает, чтобы я лучше питался. Забавно? Для нее я все еще маленький мальчик! Первым делом она приказала повару приготовить для меня роскошный завтрак.
Как ни странно, упоминание о благах, доступных богатым, не вызвало у Мэгги зависти, хотя еще совсем недавно она просто мечтала войти в высшие сферы нью-йоркского общества. Ей представился небритый Чарли, бегающий по кухне босиком, в трусах, со сковородой в руке. На завтрак они готовили глазунью из шести яиц. После еды Чарли отправлялся в ванную бриться.
Мэгги попыталась было выкинуть Чарли из головы, но он тотчас же вновь вспомнился ей, когда она села на стул рядом с Джейсоном: шелковый пояс на ее черных брючках сдавил ей талию, несколько увеличившуюся благодаря усиленному питанию, навязанному ей прожорливым Чарли.
– Как прошел полет? – спросила она, положив сцепленные пальцы рук на колени.
– Отвратительно! Во-первых, вылет задержали, во-вторых, самолет нещадно трясло, в-третьих, меня плохо покормили. В общем, все как обычно!
– Но багаж-то хотя бы не потеряли?
– Слава Богу, нет!
Мэгги казалось странным, что они говорят о таких банальных вещах после трехмесячной разлуки. Неужели им больше нечего обсудить или сказать друг другу?
Официантка, похожая на Синди Кроуфорд, взяла у них заказ – два бокала красного вина – и удалилась, виляя роскошными бедрами. За столиком воцарилась томительная тишина. Джейсон задумчиво смотрел в окно, казалось, он считал пушистые снежинки за ним. Мэгги, кусая губы, затравленно озиралась по сторонам, тщетно пытаясь придумать тему для беседы.
– Ты рад снова очутиться дома? – наконец спросила она.
– Да, конечно! – машинально ответил он, опустив глаза.
– В чем дело, Джейсон? – Мэгги устала от игры в молчанку. – Ты не решаешься мне что-то сказать?
Мэгги терялась в догадках. Если ему каким-то образом стало известно о ее отношениях с Чарли, то она будет все отрицать. Или притворится, что всего лишь заигрывала с ним от скуки, напомнит Джейсону об их уговоре, в общем, что-нибудь придумает. Однако Джейсон избавил ее от вынужденного вранья.
– Мне надо кое-что тебе сказать, Мэгги! – вздохнув, начал он.
Она напряглась. Значит, все-таки у него кто-то есть! Он влюблен в другую! В какую-нибудь царицу джунглей, очаровательную дикарку!
– Ты любишь ее? – неожиданно для себя спросила Мэгги, хотя не ощущала ни ревности, ни сожаления, ни обиды.
Джейсон удивленно заморгал, огляделся по сторонам и спросил:
– Кого ты имеешь в виду, Мэгги?
– Ту, о ком ты собираешься мне рассказать, свою новую пассию. У тебя ведь появилась возлюбленная в южноамериканских джунглях, не так ли?
Джейсон виновато отвел глаза.
– Нет. Я собирался сообщить тебе нечто совсем иное, не относящееся к женщинам.
– Неужели ты стал… – Мэгги осеклась, испуганно прикрыв рот ладонью.
Ей даже думать не хотелось о том, что он мог изменить сексуальную ориентацию, оказавшись в сложных окружающих условиях.
– Джейсон, ты меня пугаешь. Скорее рассказывай!
– Мэгги! – Он сглотнул, вздохнул и продолжил: – Я не останусь надолго в Нью-Йорке. Именно об этом я и хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Пойми меня правильно, это мой врачебный долг. И пожалуйста, не сердись!
У Мэгги словно камень с души упал. Она в изнеможении откинулась на спинку стула, почувствовав огромное облегчение после страшного напряжения. Джейсон же истолковал ее поведение иначе – как удар, вызванный его словами. Он схватил ее за руки и сбивчиво заговорил:
– Прости меня, Мэгги! Мне жаль, что все так вышло. Я понимаю, что ты ждала от меня совсем другого…
– Честно говоря, такого я от тебя действительно не ожидала, – сказала Мэгги, сдерживая желание расхохотаться.
Но посмеяться ей хотелось не над Джейсоном, а над своими дурацкими планами, на поверку оказавшимися воздушными замками, карточными домиками и песочными дворцами, исчезнувшими при первом же столкновении с жестокой реальностью.
– Это никакие связано с тобой! – пояснил Джейсон.
Мэгги кивнула, начиная кое о чем догадываться.
– Дело совсем в другом! Я надолго уеду из Нью-Йорка в одну из охваченных войной бедных стран Ближнего Востока. Находясь в лесах Южной Америки, я понял наконец, в чем мое призвание… Мой святой долг – помогать больным и страждущим! Нести им исцеление! Облегчать их боль!
В его глазах вспыхнул безумный огонь, и Мэгги перестала его слушать. Если Джейсон предпочел выжженную солнцем пустыню и толпы больных и голодных благополучной жизни с ней, Мэгги, в Нью-Йорке, то ей остается только пожелать ему успехов на этой стезе и помолиться за его здоровье. А также с легким сердцем навсегда попрощаться с ним и подбодрить его добрым напутствием. Именно так она и поступила.
Когда официантка принесла им вино, Мэгги с улыбкой подняла бокал и предложила выпить за благородный поступок Джейсона.
– Ты серьезно? – с легким удивлением спросил он. – Ты не огорчена?
– Ни капельки. И от всей души желаю тебе успехов на этом важном поприще! Ты делаешь доброе дело, Джейсон! Ты создан для служения людям, а не для сибаритствования в Нью-Йорке.
– Мэгги!
– Да хранит тебя Господь!
– Если хочешь, ты можешь поехать в пустыню вместе со мной! Мы будем передвигаться на верблюдах, жить в шатрах… – В глазах Джейсона снова вспыхнули странные огоньки, и Мэгги поспешила прервать его монолог.
– Нет, Джейсон! Я не создана для пустыни. У меня слишком много невыполненных дел в Нью-Йорке, я не могу все бросить и уехать. Здесь у меня друзья, работа, карьера, квартира…
«И Чарли», – чуть было не сорвалось у нее с языка.
– Да, конечно, – согласился с ней Джейсон, – с этим городом связана вся твоя жизнь… – Он поставил бокал на стол и сжал ее руку. – Я искренне надеялся, что и моя жизнь тоже. И даже думал, что мы в конце концов станем жить вместе…
– Я тоже так думала, – с грустной улыбкой сказала Мэгги.
И мысленно окончательно распрощалась с мечтой о четверых детишках, домработнице, апартаментах на престижной улице, о статусе светской львицы. Да и с самим Джейсоном тоже.
– Мне кажется, что задуманное мной путешествие станет уникальным экспериментом, о котором я всегда мечтал, – вдохновенно говорил он. – Да, я со студенческих лет вынашивал планы служения несчастным детям, хотел проверить свои знания в суровых полевых условиях, которые закалят меня для дальнейшей научной деятельности и помогут мне обрести редкий опыт практической врачебной работы…
– Я понимаю тебя, Джейсон, – произнесла Мэгги, глядя в его горящие глаза.
Он подался вперед и чмокнул ее в щеку.
Это и стало финалом их эфемерного романа, точкой в надуманных отношениях, упавшим занавесом в конце нелепого любовного водевиля.
И вновь Мэгги отметила, что не почувствовала ни малейшего сожаления в связи с их разрывом.
Ей захотелось вскочить и помчаться к Чарли, чтобы сообщить ему, что она свободна и хочет попытать счастья с ним.
Но ей тотчас же вспомнилось, что он-то этого вовсе не хочет.
Следовательно, незачем суетиться и ей. Ведь переубедить этого упрямца ей все равно не удастся. Да ей и самой кажется, что Чарли ей не пара. Надо взглянуть суровой правде в глаза: навсегда расставшись с Джейсоном, она обрела свободу, но не надежду на счастливое будущее с Чарли. И изменить эту ситуацию может только чудо.
– Чарли! Что ты здесь делаешь? – Джулия удивленно посмотрела на своего соседа, прислонившегося спиной к дверному косяку.
– Я здесь живу! – заявил он нетрезвым голосом.
– Что за чушь! – возмущенно воскликнула она. – Это вовсе не твоя квартира!
– Нет, моя! А что ты здесь делаешь? – спросил он, глядя на ее заспанное лицо.
– Фу, Чарли! Не дыши на меня перегаром! Ты пьян! – Джулия поморщилась и, взяв его под руку, ввела в свою квартиру.
Чарли изумленно огляделся по сторонам и заявил:
– Кто-то похозяйничал в мое отсутствие в моей квартире! Здесь все по-другому! А где мои вещи? Готов побиться об заклад, это проделки Мэгги и ее дружка. Они решили мне напакостить, негодяи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31
У Чарли похолодело внутри от одной только мысли, что Мэгги может стать чужой женой. Но с другой стороны, ничего иного и быть не могло, если сам он жениться зарекся. О чем откровенно и сказал Мэгги в прошлый четверг, когда они посмотрели вместе забавную романтическую комедию о молодоженах, постоянно попадающих в нелепые ситуации.
– Ну и что ты об этом скажешь? – спросила после фильма Мэгги.
– Я думаю, что правильно поступил, поклявшись никогда не жениться. Брак – заведомо пагубное дело, в чем я сегодня лишний раз убедился, – ответил он и громко расхохотался.
Мэгги ничем не выказала своего недовольства его ответом, а, напротив, даже заметно повеселела. Но Чарли до сих пор не оставляли сомнения, благоразумно ли он тогда поступил. Не мудрее ли было взять на себя какие-то обязательства? Может, тогда бы Мэгги и не помчалась сегодня утром на свидание к этому своему «стручку», вернувшемуся из джунглей Южной Америки в Нью-Йорк.
– Говорю тебе, Чарли, не страдай зря! – посоветовал Хомяк. – Если девушка свободна, хороша собой и любит тебя, значит, нет оснований для беспокойства. А если ты что-то от меня скрываешь, тогда не обессудь, но у меня нет времени лезть тебе в душу. Либо выкладывай все побыстрее, либо я пошел на крестины племянника моей любимой Сьюзи. Она задаст мне жару, если проведает, что я с утра был в пивном баре.
– Спасибо, старина, за то, что составил мне компанию. У меня сегодня поганое настроение, одному мне было бы тоскливо. Хочешь еще пива? Угощаю!
– Ты, наверное, вчера съел что-нибудь не то, выпей лучше виски, – порекомендовал ему по-дружески Хомяк. – И благодарить меня не нужно, я ведь терпеть не могу всякие семейные посиделки, а особенно поминки. – Он допил свое пиво и обтер губы салфеткой.
– Почему же ты честно не признался Сьюзи, что тебе не хочется идти к ее родственникам даже на крестины? – спросил Чарли.
Хомяк помрачнел и махнул рукой.
«Вот в этом-то и вся соль проблемы, – подумал Чарли. – Едва только мужчины влюбляются, как их независимая жизнь заканчивается и начинается рабское существование».
Действительно, разве достойно настоящего мужчины дрожать от ужаса перед возможным гневом своей подружки и бояться выпить лишнюю кружку пива? Нет, лично ему, Чарли Кеннелли, не нужны лишние проблемы, даже из-за такой очаровательной особы, как Маргарет О'Маллиган. Пусть себе сколько угодно развлекается со своим вонючим «брокколи». Он закажет себе виски и быстро воспрянет духом. И не будет ни у кого ходить на поводу! Он, Чарлз Кеннелли, пока еще свободный холостяк!
Однако образ прекрасной феи, пленившей его сердце, продолжал стоять у него перед глазами, даже когда он выпил порцию отменного виски. Уткнувшийся носом в свою кружку Хомяк молчал, погруженный в размышления о превратностях судьбы и скоротечности жизни. Чарли не без злорадства отметил, что глаза у приятеля покраснели, а это чревато для него скандалом по возвращении домой, где его ожидает Сьюзи.
Ему же, Чарлзу Кеннелли, отчитываться за свои похождения ни перед кем не требуется. И одеваться он может, как ему вздумается. Сейчас, например, он чувствовал себя вполне комфортно в потертых джинсах и серой спортивной куртке с капюшоном и университетской эмблемой на нагрудном кармане.
А как приятно в холодный воскресный денек посидеть в баре за кружкой пива и пофилософствовать с приятелем о жизни! Дать мозгам немного отдохнуть от навязчивых мыслей о Мэгги О'Маллиган, которая ненавидит пиво и предпочитает проводить свободное время в обществе педиатра, только что возвратившегося из дебрей Латинской Америки, где он лечил дикарей, их детей и злых диких обезьян.
Чарли тряхнул головой, сообразив, что уже пьян, и внезапно поймал себя на том, что ему вовсе даже не безразлично, чем занимается сейчас Мэгги со своим бывшим любовником, который, как ей хочется думать, намерен на ней жениться. Интересно, как далеко зашло у них выяснение отношений?
Чарли представил себе Джейсона в образе солдата, возвращающегося чеканным парадным шагом в Нью-Йорк после долгой военной службы в дальних странах, чтобы жениться на преданной ему невесте, и горько ухмыльнулся.
– Желаю тебе приятно провести с ним время, – прощаясь утром, сказал он Мэгги и понял по изменившемуся выражению ее лица, что может никогда больше ее не увидеть.
И дернул же его черт ляпнуть такое!
Что, если она воспримет его слова как индульгенцию?
Нет, ему определенно надо следить за своим языком.
Вот зачем, например, в разговоре с Хомяком он, сам того не желая, назвал Мэгги «похотливой бабенкой»?
Если бы это услышала Мэгги, она бы не полезла в карман за ответом. И уж такой обиды она бы точно ему не простила. Чарли отхлебнул из новой кружки пива и помрачнел еще сильнее. Это не укрылось от внимания Хомяка.
– Может быть, тебе уже достаточно? – обеспокоенно спросил он у Чарли.
– Не волнуйся за меня, старина! Давай выпьем еще по одной! За прекрасных дам!
Хомяк вздохнул и взглянул на часы.
– Боюсь, мне пора, – сказал он. – Извини, но я должен идти!
– Ну, пока! Бармен! Еще кружку – только для меня!
Сегодня с раннего утра было не только холодно, но и вьюжно. Снегом замело всю Сорок четвертую улицу. Отряхнув пушистые снежинки с волос и потопав ногами о ковровую дорожку у входа в отель «Ройалтон», Мэгги поздоровалась с темнокожим швейцаром, услужливо распахнувшим дверь, и невольно улыбнулась, услышав, от него отчетливо произнесенное приветствие: «Добрый день, мадам!» Его низкий голос и осанистая фигуpa в костюме в стиле Джавахарлала Неру удачно гармонировали с роскошью вестибюля и общей атмосферой богатства и солидности.
Однако Мэгги не была уверена, что день сложится для нее удачно, хотя шикарный интерьер отеля и настраивал ее на оптимистичный лад.
Будь на то ее воля, она бы встретилась с Джексоном в ином месте, более скромном и уютном. Но Джейсон остановил свой выбор именно на этой гостинице, возможно, потому, что именно сюда он приглашал ее на их первое романтическое свидание.
Убрав кожаные перчатки в карман пальто, Мэгги окинула взглядом барную стойку, высматривая Джейсона. Сегодня в баре было людно, озябшие влюбленные и туристы с удовольствием пользовались гостеприимством этого заведения и наслаждались царящими там теплом и покоем.
Джейсон сидел в дальнем углу бара с прижатым к уху сотовым телефоном и с кем-то негромко разговаривал. Мэгги он пока не заметил.
Воспользовавшись этим, она присела на диванчик и попыталась мысленно воссоздать обстановку их первого свидания. Но от отчетливой когда-то картины остались только разрозненные тусклые эпизоды. Видимо, их с Джейсоном отношения с самого начала не были достаточно яркими, чтобы надолго сохраниться в ее памяти.
В отличие, к примеру, от ослепительно ярких воспоминаний о каждом мгновении, проведенном с Чарли.
Приказав себе не думать о нем, Мэгги направилась к Джейсону. Он сильно изменился: загорел, исхудал, ссутулился. Чарли по сравнению с ним выглядел вальяжно и солидно, хотя она и укоряла его за невнимание к своему внешнему виду.
«Все, – сказала себе Мэгги, – больше никаких сравнений!»
Однако трудно было не отметить, что и Джейсон одет неряшливо и нелепо – в линялую розовую сорочку, выглядывающую из-под потасканного грязновато-бежевого свитера, и маскировочные армейские штаны. Так одеваются, как правило, бродяги и приезжие из сельской глубинки. Чарли в подобном наряде Мэгги даже представить себе не смогла. Возможно, потому, что он рисовался ее воображению главным образом нагим. Ей вдруг вспомнился их утренний разговор.
– Ты не хочешь сходить со мной в церковь на утреннюю мессу? – спросила она, пытаясь высвободить свою руку, за которую он тянул ее в постель, еще не остывшую от ночных забав.
– Я не посещаю церковь ни свет ни заря! – Чарли зевнул и отпустил Мэгги. – У себя в Гринич-Виллиджя хожу обычно на позднюю службу.
Тем не менее чуть позже он согласился пойти с ней, чему Мэгги была очень рада.
Но почему такие странные воспоминания посещают ее перед ответственным разговором с Джейсоном? Пусть они с Чарли и прослушали сегодня вместе утреннюю мессу в храме, она же знает, что особой набожностью и целомудрием он не отличается, у него на уме развлечения и секс до полного изнеможения.
Глубоко вздохнув и приказав себе не отвлекаться, она предстала перед Джейсоном именно в тот момент, когда он завершил свой телефонный разговор.
– Мэгги! – воскликнул Джейсон и неуклюже обнял ее. – Ты выглядишь роскошно!
– Спасибо. А ты… – Она осеклась, поймав себя на мысли, что он ей кажется чужим, незнакомым человеком. – Ты стал гораздо стройнее…
– Правда? – Джейсон рассмеялся и тряхнул головой. – А мама считает, что я чересчур похудел, и настаивает, чтобы я лучше питался. Забавно? Для нее я все еще маленький мальчик! Первым делом она приказала повару приготовить для меня роскошный завтрак.
Как ни странно, упоминание о благах, доступных богатым, не вызвало у Мэгги зависти, хотя еще совсем недавно она просто мечтала войти в высшие сферы нью-йоркского общества. Ей представился небритый Чарли, бегающий по кухне босиком, в трусах, со сковородой в руке. На завтрак они готовили глазунью из шести яиц. После еды Чарли отправлялся в ванную бриться.
Мэгги попыталась было выкинуть Чарли из головы, но он тотчас же вновь вспомнился ей, когда она села на стул рядом с Джейсоном: шелковый пояс на ее черных брючках сдавил ей талию, несколько увеличившуюся благодаря усиленному питанию, навязанному ей прожорливым Чарли.
– Как прошел полет? – спросила она, положив сцепленные пальцы рук на колени.
– Отвратительно! Во-первых, вылет задержали, во-вторых, самолет нещадно трясло, в-третьих, меня плохо покормили. В общем, все как обычно!
– Но багаж-то хотя бы не потеряли?
– Слава Богу, нет!
Мэгги казалось странным, что они говорят о таких банальных вещах после трехмесячной разлуки. Неужели им больше нечего обсудить или сказать друг другу?
Официантка, похожая на Синди Кроуфорд, взяла у них заказ – два бокала красного вина – и удалилась, виляя роскошными бедрами. За столиком воцарилась томительная тишина. Джейсон задумчиво смотрел в окно, казалось, он считал пушистые снежинки за ним. Мэгги, кусая губы, затравленно озиралась по сторонам, тщетно пытаясь придумать тему для беседы.
– Ты рад снова очутиться дома? – наконец спросила она.
– Да, конечно! – машинально ответил он, опустив глаза.
– В чем дело, Джейсон? – Мэгги устала от игры в молчанку. – Ты не решаешься мне что-то сказать?
Мэгги терялась в догадках. Если ему каким-то образом стало известно о ее отношениях с Чарли, то она будет все отрицать. Или притворится, что всего лишь заигрывала с ним от скуки, напомнит Джейсону об их уговоре, в общем, что-нибудь придумает. Однако Джейсон избавил ее от вынужденного вранья.
– Мне надо кое-что тебе сказать, Мэгги! – вздохнув, начал он.
Она напряглась. Значит, все-таки у него кто-то есть! Он влюблен в другую! В какую-нибудь царицу джунглей, очаровательную дикарку!
– Ты любишь ее? – неожиданно для себя спросила Мэгги, хотя не ощущала ни ревности, ни сожаления, ни обиды.
Джейсон удивленно заморгал, огляделся по сторонам и спросил:
– Кого ты имеешь в виду, Мэгги?
– Ту, о ком ты собираешься мне рассказать, свою новую пассию. У тебя ведь появилась возлюбленная в южноамериканских джунглях, не так ли?
Джейсон виновато отвел глаза.
– Нет. Я собирался сообщить тебе нечто совсем иное, не относящееся к женщинам.
– Неужели ты стал… – Мэгги осеклась, испуганно прикрыв рот ладонью.
Ей даже думать не хотелось о том, что он мог изменить сексуальную ориентацию, оказавшись в сложных окружающих условиях.
– Джейсон, ты меня пугаешь. Скорее рассказывай!
– Мэгги! – Он сглотнул, вздохнул и продолжил: – Я не останусь надолго в Нью-Йорке. Именно об этом я и хотел поговорить с тобой с глазу на глаз. Пойми меня правильно, это мой врачебный долг. И пожалуйста, не сердись!
У Мэгги словно камень с души упал. Она в изнеможении откинулась на спинку стула, почувствовав огромное облегчение после страшного напряжения. Джейсон же истолковал ее поведение иначе – как удар, вызванный его словами. Он схватил ее за руки и сбивчиво заговорил:
– Прости меня, Мэгги! Мне жаль, что все так вышло. Я понимаю, что ты ждала от меня совсем другого…
– Честно говоря, такого я от тебя действительно не ожидала, – сказала Мэгги, сдерживая желание расхохотаться.
Но посмеяться ей хотелось не над Джейсоном, а над своими дурацкими планами, на поверку оказавшимися воздушными замками, карточными домиками и песочными дворцами, исчезнувшими при первом же столкновении с жестокой реальностью.
– Это никакие связано с тобой! – пояснил Джейсон.
Мэгги кивнула, начиная кое о чем догадываться.
– Дело совсем в другом! Я надолго уеду из Нью-Йорка в одну из охваченных войной бедных стран Ближнего Востока. Находясь в лесах Южной Америки, я понял наконец, в чем мое призвание… Мой святой долг – помогать больным и страждущим! Нести им исцеление! Облегчать их боль!
В его глазах вспыхнул безумный огонь, и Мэгги перестала его слушать. Если Джейсон предпочел выжженную солнцем пустыню и толпы больных и голодных благополучной жизни с ней, Мэгги, в Нью-Йорке, то ей остается только пожелать ему успехов на этой стезе и помолиться за его здоровье. А также с легким сердцем навсегда попрощаться с ним и подбодрить его добрым напутствием. Именно так она и поступила.
Когда официантка принесла им вино, Мэгги с улыбкой подняла бокал и предложила выпить за благородный поступок Джейсона.
– Ты серьезно? – с легким удивлением спросил он. – Ты не огорчена?
– Ни капельки. И от всей души желаю тебе успехов на этом важном поприще! Ты делаешь доброе дело, Джейсон! Ты создан для служения людям, а не для сибаритствования в Нью-Йорке.
– Мэгги!
– Да хранит тебя Господь!
– Если хочешь, ты можешь поехать в пустыню вместе со мной! Мы будем передвигаться на верблюдах, жить в шатрах… – В глазах Джейсона снова вспыхнули странные огоньки, и Мэгги поспешила прервать его монолог.
– Нет, Джейсон! Я не создана для пустыни. У меня слишком много невыполненных дел в Нью-Йорке, я не могу все бросить и уехать. Здесь у меня друзья, работа, карьера, квартира…
«И Чарли», – чуть было не сорвалось у нее с языка.
– Да, конечно, – согласился с ней Джейсон, – с этим городом связана вся твоя жизнь… – Он поставил бокал на стол и сжал ее руку. – Я искренне надеялся, что и моя жизнь тоже. И даже думал, что мы в конце концов станем жить вместе…
– Я тоже так думала, – с грустной улыбкой сказала Мэгги.
И мысленно окончательно распрощалась с мечтой о четверых детишках, домработнице, апартаментах на престижной улице, о статусе светской львицы. Да и с самим Джейсоном тоже.
– Мне кажется, что задуманное мной путешествие станет уникальным экспериментом, о котором я всегда мечтал, – вдохновенно говорил он. – Да, я со студенческих лет вынашивал планы служения несчастным детям, хотел проверить свои знания в суровых полевых условиях, которые закалят меня для дальнейшей научной деятельности и помогут мне обрести редкий опыт практической врачебной работы…
– Я понимаю тебя, Джейсон, – произнесла Мэгги, глядя в его горящие глаза.
Он подался вперед и чмокнул ее в щеку.
Это и стало финалом их эфемерного романа, точкой в надуманных отношениях, упавшим занавесом в конце нелепого любовного водевиля.
И вновь Мэгги отметила, что не почувствовала ни малейшего сожаления в связи с их разрывом.
Ей захотелось вскочить и помчаться к Чарли, чтобы сообщить ему, что она свободна и хочет попытать счастья с ним.
Но ей тотчас же вспомнилось, что он-то этого вовсе не хочет.
Следовательно, незачем суетиться и ей. Ведь переубедить этого упрямца ей все равно не удастся. Да ей и самой кажется, что Чарли ей не пара. Надо взглянуть суровой правде в глаза: навсегда расставшись с Джейсоном, она обрела свободу, но не надежду на счастливое будущее с Чарли. И изменить эту ситуацию может только чудо.
– Чарли! Что ты здесь делаешь? – Джулия удивленно посмотрела на своего соседа, прислонившегося спиной к дверному косяку.
– Я здесь живу! – заявил он нетрезвым голосом.
– Что за чушь! – возмущенно воскликнула она. – Это вовсе не твоя квартира!
– Нет, моя! А что ты здесь делаешь? – спросил он, глядя на ее заспанное лицо.
– Фу, Чарли! Не дыши на меня перегаром! Ты пьян! – Джулия поморщилась и, взяв его под руку, ввела в свою квартиру.
Чарли изумленно огляделся по сторонам и заявил:
– Кто-то похозяйничал в мое отсутствие в моей квартире! Здесь все по-другому! А где мои вещи? Готов побиться об заклад, это проделки Мэгги и ее дружка. Они решили мне напакостить, негодяи!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31