— Дьяна смотрела на него широко распахнутыми серыми глазами. — Я знаю, что ты ее не тронул, Ричиус. Я знаю, что произошло вчера ночью.
Ричиус нежно убрал прядь волос, упавшую ей на лоб.
— А ты? Как ты себя чувствуешь?
— Кажется, лучше. Тарн исчез. Я его не вижу. Но он меня звал, Ричиус, он меня искал. Что-то произошло. Он болен, он очень слаб. Его мысли не могли на мне сосредоточиться. Я ощущала его боль, его страх. Ох, Ричиус, что это такое?
— Не знаю, Дьяна, — честно признался он. — Но если он близко, мы это скоро узнаем. А теперь закрой глаза и постарайся уснуть.
Она покорно закрыла глаза и прижалась щекой к подушке. Вскоре ее объяла легкая дремота. Ричиус сидел у постели, тихо наблюдая за ней. Тарн близко. Он воспользовался магией, которой обучил Люсилера, чтобы проникнуть в мысли Дьяны, но почему-то не смог сфокусировать свои усилия и причинил ей страдания. Возможно, все обстоит именно так, как сказала Дьяна. Возможно, он болен и просит о помощи. А что это за звери, которые за ним гнались? Львы? Или они уже впились когтями в тело искусника, и мозг Дьяны уловил его последний крик?
Минуты незаметно превратились в час. Дьяна почти не шевелилась. Пряди вьющихся волос обрамляли ее лицо, дыхание стало глубоким и спокойным. Ричиус перешел с кровати на неудобный деревянный стул в углу комнаты. Он ждал ее пробуждения, но хотел, чтобы она еще поспала. Прошедшая ночь оказалась для нее необычайно тяжелой. Такой же она была для него — и, конечно, для Наджир. Когда Дьяна проспала два часа, Наджир заглянула в комнату — проведать подругу. Она улыбнулась, увидев, что Дьяна спит, поклонилась Ричиусу и ушла. Она была единственной посетительницей, пока не пришел думака Джарра.
Старый боевой мастер тихо стукнул в дверь, но не стал дожидаться разрешения войти, а сразу открыл дверь. Он подошел к Ричиусу, увидел спящую Дьяну и прошептал на ухо своему новому господину одно слово:
— Тарн.
При звуке этого имени Дьяна беспокойно зашевелилась. Ричиус с недоверием уставился на Джарру.
— Тарн? Он приехал?
Джарра кивнул и указал пальцем вверх.
— Уасит тоа.
— Сторожевая башня? — догадался Ричиус.
— Да, — сонно прошептала Дьяна, открыв глаза. — Они увидели его со сторожевой башни. Он едет сюда.
Джарра продолжал говорить, обращаясь то к Ричиусу, то к Дьяне. При этом он лихорадочно жестикулировал. Дьяна села на кровати, изумленная его словами. Боевой мастер так быстро сыпал словами, что Ричиус ничего не успевал разобрать.
— Что он говорит? — нетерпеливо спросил он.
— Тарн идет со львами, — ответила Дьяна. — Их десятки. Они уже в лесу и скоро будут здесь.
— Откуда он знает, что это Тарн? Дьяна, ты что-нибудь чувствуешь?
— Нет, он больше не пытается со мной говорить. Но они несут знамя Фалиндара, Ричиус. Это Тарн.
Ричиус встал.
— Тогда я должен выйти его встречать. Мне надо сказать ему о Форисе. Джарра, ты должен пойти со мной. Дьяна, переведи, что я прошу его идти со мной.
— Я тоже пойду. — Дьяна откинула одеяло и спустила ноги на пол. — Тарн будет надеяться, что я выйду.
— Нет, Дьяна, тебе необходимо отдохнуть. И мы не знаем, в каком он состоянии. Если он захочет тебя видеть, я приведу его сюда.
— Я пойду, — решительно повторила она. — Я его жена и обязана его встретить.
Она встала с постели, взяла брошенные в угол сапожки и начала обуваться, при этом она что-то говорила Джарре. Думака кивнул в знак согласия и стал приводить себя в порядок. Он нервно облизывал губы, думая о скорой встрече с верховным дролом. Ричиус взял Дьяну за руку и вывел из спальни. Вскоре они втроем оказались на залитом солнцем дворе. Там снова собралась толпа, вышла и Наджир со своими тремя дочерьми. Немногочисленные воины замка, кроме тяжелораненых, выстроились в ровную шеренгу с жиктарами за спиной. Они гордо расправляли плечи, готовясь приветствовать повелителя Фалиндара. Однако здесь недоставало главного человека, и Ричиус с ужасом ждал той минуты, когда ему придется сказать об этом Тарну.
Долго тянулись минуты — и толпа начала волноваться. Ричиус взглянул на Джарру.
— Как далеко они? — спросил он по-трийски.
Думака пожал плечами и дал ответ, которого Ричиус понять не смог.
— Стражник с башни сказал, что они приближаются, — объяснила Дьяна. — Думаке сказали, что они близко, и это все.
Взгляды собравшихся были устремлены на дорогу, ведущую из леса к замку. Воины молчали словно каменные, а скромно одетые женщины о чем-то весело спорили. Дьяна беспокойно переминалась с ноги на ногу. Ричиус приблизился к ней вплотную и прошептал:
— Не тревожься. Он ничего не знает.
В лесу раздался грохот, верхушки деревьев начали раскачиваться; это вызвало в толпе любопытство. Арка из ветвей оставалась темной и пустой. Из леса донесся странный хор. А потом появилась голова — чудовищно большая, с желтыми глазами и пещероподобной пастью с громадными зубами. За головой показалось туловище, покрытое светло-коричневым мехом, и нервно мечущийся хвост, украшенный лентами и шипами. Тело зверя было затянуто кожаными ремнями упряжи, удерживающей прочное седло. В седле восседал мужчина с бронзовой кожей и волосами цвета блеклого золота, а позади всадника сидел Тарн.
Тарн, которого мгновенно можно было узнать по красным лохмотьям и грязным бинтам! Одной рукой он держался за пояс львиного всадника, другая бессильно висела. Гигантский зверь вывез двух мужчин на двор, за ним следовала череда львов, и на каждом сидел длинноволосый всадник, облаченный в кожу. Знамя Фалиндара лежало на мускулистом боку первого льва. При виде толпы, собравшейся у замка, Тарн поднял голову. Его взгляд скользнул по лицам — и остановился на Дьяне.
Однако было что-то неестественное в том, как двигались его глаза, как поднялась голова и как раскачивалось в седле почти неуправляемое тело. Плечи Тарна согнулись от усталости, на лице появились шрамы, которых Ричиус прежде не видел. Бронзовокожий всадник остановил льва.
— Тарн! — воскликнул Ричиус.
Искусник перевел взгляд с Дьяны на Ричиуса, и на его губах мелькнула слабая улыбка.
— Ричиус, — слабым голосом промолвил дрол, — пожалуйста, подойди и помоги мне.
Ричиус и Джарра поспешили протянуть искуснику руки и сняли его со спины льва. Он бессильно упал Ричиусу на руки, как и прежде, показавшись ему легким, словно перышко.
— Тарн, что случилось? — спросил Ричиус. — Что с вами?
Искусник дышал столь тяжело, что едва мог ему ответить.
— Ты был прав. Это путешествие оказалось мне не по силам. — Тарн указал на молчаливого мужчину, продолжавшего сидеть верхом на звере. — Это, — почтительно молвил он, — Карлаз.
Повелитель львов занял свое место на полу за круглым столиком и, не дожидаясь остальных, принялся поглощать еду и питье. принесенные Наджир. Ричиус быстро понял, что это человек, не признающий лишних слов: он предпочитал хмыкать, кивать и вообще пользоваться любой другой частью тела — лишь бы не утруждать свой язык. Его он берег для трапез.
— Вам уже лучше? — спросил Ричиус.
Искусник кивнул. Ему понадобился целый час, чтобы прийти в себя. Теперь Тарн, Ричиус, Джарра и Карлаз сидели вокруг стола в бывшем зале совета Фориса и пили крепкое вино. Только Дьяна расположилась в стороне, опустившись на колени позади Тарна, как подобает дролке, но на ее лице было написано, сколь ей это противно. Тарн потребовал, чтобы она присутствовала на их встрече, и ей снова пришлось стать послушной женой. Ричиус старался как можно реже смотреть на нее.
— Теперь вы можете поведать нам, что произошло? — спросил он у Тарна.
— Я уже говорил, что узнал от Люсилера о гибели Фориса. Мы встретили его, когда он возвращался в Фалиндар. Он дал нам это знамя, чтобы мы повесили его на льва.
— Нет, — сказал Ричиус, — что произошло с вами? Вы были не в таком состоянии, когда отправлялись в Чандаккар.
— Я был достаточно сильно болен, — ответил Тарн. — Но у меня случилась одна встреча, которая ухудшила мое состояние. — Он указал на свежие шрамы, испещрившие левую сторону лица. — Это подарок от льва. Он напал на меня в Чандаккаре. Именно тогда меня и нашел Карлаз со своими людьми. Я несколько дней не приходил в себя. Мои искусники объяснили ему цель моего приезда, но он не захотел разговаривать с ними — только со мной. Они за мной ухаживали, и я набирался сил. — Он посмотрел на Карлаза: услышав свое имя, тот ухмыльнулся с набитым ртом. — Он меня спас. Он оказался в долине, где на меня набросился лев. Его люди бежали туда. Нарцы напали на них, Ричиус.
— И что было дальше?
— Они напали до того, как мы приехали в долину. Как я уже сказал, Карлаз и его люди бежали в долину львов, но последствия оказались тяжелыми. Многие погибли. Это был нарский флот. Они убили десятки людей, прежде чем Карлаз смог вернуться со львами, чтобы сражаться с имперцами.
Тарн с уважением поглядел на Карлаза.
— Это — великий человек, Ричиус. Он отказал бы мне, если б не увидел, что творят нарцы. Они продемонстрировали ему свою порочность.
— Но что стало с нарцами? — спросил Ричиус.
Тарн улыбнулся.
— Люсилер рассказал тебе про Лисс?
— Он сказал, их корабли помогают нам, не подпуская Черный флот к берегам.
— Так оно и есть. Карлаз вернулся в свою деревню, чтобы дать нарцам бой, но там их след и простыл. Лиссцы атаковали их корабли и отогнали от берега. Капитан лисского флота говорил с Карлазом. Повелитель львиного племени утверждает, что это был Пракна.
— Пракна? Кто он, черт возьми, такой?
— Пракна — главнокомандующий объединенными морскими силами Лисса. Он был там, в деревне. Он сказал Карлазу, что они потопят корабли Нара. — Тарн повеселел. — У нас есть союзники, Ричиус!
— Но что произошло с вами? Почему вас так долго не было?
— Лев. Я не такой уж крепкий, знаешь ли. Он меня ранил. Когда я смог отправиться в путь, мы решили побывать в долине Дринг. Я все еще был слаб. В тот момент мне было неизвестно, что Форис погиб, и я хотел знать, что здесь происходит. По пути сюда мы встретили Люсилера. Он рассказал мне все. — Немного помолчав, Тарн спросил: — Он хорошо погиб, Ричиус?
Ричиус нахмурился. Что мог Люсилер сказать Тарну?
— Он погиб с честью, защищая свою долину.
Искусник кивнул.
— Хорошо. Он заслужил хотя бы это. — И, оглядевшись, заговорщицки прошептал: — Мне известно, что ты получил здесь власть. Мы поговорим об этом позже.
— Вы можете меня от этого избавить, Тарн?
— Позже. Сейчас нам следует поговорить о важных вещах. Я должен закончить мой рассказ. Вы уже знаете, что я был болен. Я долго выздоравливал, а потом мы уехали из Чандаккара. Я был еще не совсем здоров, да и сейчас нездоров, как вы видели. Силы покинули меня. — Он посмотрел на Дьяну. — Поэтому я причинил тебе боль, жена. Прости меня, это вышло случайно. Мне хотелось просто поговорить с тобой, узнать, здесь ли ты, здорова ли. Но мои силы… они мне изменили. Мне казалось, я достаточно близко, но мой разум не смог до тебя дотянуться. Плохо установленный контакт — дело опасное. Наверное, мне не нужно было пытаться.
Дьяна отмахнулась от его извинений.
— Я уже здорова, муж. Не тревожьтесь.
Тарн улыбнулся.
— Я рад, что ты здорова. Я пытался говорить с тобой лишь потому, что мне хотелось поскорее с тобой увидеться.
Дьяна ничего не ответила. Ричиус внезапно почувствовал неловкость.
— Вы сказали, что встретились с Люсилером. Когда это было?
— Пять дней назад.
— Он сказал вам о Кронине?
— Да, — опечалился Тарн. — Еще одна громадная потеря. Я безмерно о нем скорблю. Мы стали как братья. — Он вздохнул. — Но мы зря тратим время, а у меня есть для тебя новости, Ричиус. Львиные всадники приехали, чтобы напасть на дорогу Сакцен. Они отправятся туда через день-другой, после того как отдохнут. Все уже устроено. Война почти закончена.
— Как это — устроено? В Экл-Нае все еще масса нарских войск, и подойдут новые подкрепления. Я согласен, что львиные всадники нам очень кстати, но…
— Перед отъездом из Чандаккара, — перебил его Тарн, — я отправил гонцов ко всем военачальникам Люсел-Лора. Часть посланцев — искусники, поехавшие со мной в Чандаккар, других послал Карлаз. Но у всех было письмо, где говорилось, чтобы они ехали в Экл-Най с воинами, коих смогут собрать. Тогда я не знал, что происходило здесь, в долине, но Лисс уже заканчивал бои у берегов, и я был уверен, что Кронин справится с теми нарцами, которые уже высадились в Таттераке. Это было почти три недели назад, Ричиус.
Ричиус был потрясен.
— Значит, в эту минуту они уже направляются в Экл-Най?
— Да, если могут. К тому времени, когда Карлаз с его львами доберутся до гор, на окраинах Экл-Ная уже будут тысячи наших воинов. Львиные всадники нападут на дорогу и перекроют нарцам путь к отступлению. Остальные воины возьмут Экл-Най. — Тарн сверкнул глазами. — Для них все кончено, Ричиус. Никакой надежды.
Ричиус расправил плечи. «Тарн-мститель», — вдруг подумал он. Однажды он слышал, как повелителю дролов дали такое имя — давно, в прошлой жизни. И этот человек снова стал темным ангелом Люсел-Лора, чародеем, для которого жизни нарцев были дешевле песчинок. Ему снова удалось перехитрить стратегов Нара, и он снова планировал бойню. И Ричиус стал участником его черной миссии, и мысль об уничтожении такого количества людей его почти не тревожит. Лишь какой-то уголок его души оплакивает смерть его совести.
— Когда мы отправляемся? — спросил он. — Воинов Фориса осталось мало, но мы можем добраться до Экл-Ная всего за два дня.
Тарн покачал головой.
— Ты не поедешь, Ричиус. И я тоже. Я слишком болен, чтобы выдержать этот путь, а со слов Дьяны я знаю, что сам ты был тяжело ранен. Ты останешься здесь, с нами. А также Джарра и остальные воины.
— Останусь здесь? Но почему? Я в состоянии сражаться. А Джарра…
— Джарра немолод и заслуживает небольшой передышки. Как и другие воины, которые сражались здесь. Как и ты. Ты говоришь, что вполне здоров, но это неправда. Я это понял, как только тебя увидел. Ты выглядишь так, словно едва держишься на ногах.
— Тарн…
— Хватит об этом. Я принял решение.
— Не вам его принимать. Мне не нужно ваше разрешение, чтобы ехать в Экл-Най.
Тарн пожал плечами.
— Можешь ехать. Но думаю, ты скорее всего упадешь где-нибудь по дороге. Но даже если доберешься до места, тебя никто не станет слушать. Когда я отправлял письма военачальникам, я сказал им, что командовать будет Кронин. А еще я сказал им, что, если ты окажешься там, они не должны разрешать тебе участвовать в боях. Они тебя захватят, Ричиус, и привезут обратно сюда. Раз Кронин погиб, командование перейдет к Люсилеру. Я уже ему об этом сказал. А еще я велел ему не позволять тебе сражаться.
— Почему вы так со мной поступаете? — возмутился Ричиус. — Я был верен во всем. Я делал все возможное, чтобы…
— Хватит! Карлаз со своими людьми отправится послезавтра. Они захватят дорогу Сакцен, а другие военачальники займутся Экл-Наем. Мы с тобой не будем в этом участвовать, Ричиус.
Тарн повернулся к Джарре и стал говорить с ним по-трийски — видимо, излагал старому боевому мастеру свои планы. Джарра был недоволен услышанным, но спорить не стал. Когда Тарн умолк, Джарра обратился к Ричиусу.
— Он спрашивает, можно ли ему идти, — объяснил Тарн. — Я все ему сказал, он знает, что разговор закончен, и ждет, чтобы ты его отпустил.
— Да, — сказал Ричиус по-трийски, махнув старику рукой, — ты можешь идти, Джарра.
Боевой мастер встал, низко поклонился Ричиусу и Тарну и ушел. После этого Тарн обернулся к Карлазу и душевно распрощался с ним тоже. Казалось, львиного всадника не смутила просьба уйти — но он захватил с собой еды. Наконец Тарн обратился к Дьяне:
— Теперь ты тоже нас оставишь, хорошо, жена? Я хочу поговорить с Ричиусом наедине.
Дьяна бросила на Ричиуса косой взгляд, вздохнула — и покинула комнату. Ричиус поднял голову и хмуро уставился на Тарна.
— Я хочу получить объяснения, — заявил он. — Почему вы меня отстранили? Я имею такое же право сражаться, как и другие. Даже больше.
— И ты заслуживаешь того, чтобы узнать мои соображения, — ответил Тарн. — Я не еду потому, что болен. А ты не едешь потому, что не болен.
— О Господи, вы опять взялись за ваши загадки? Пожалуйста, Тарн, дайте хоть раз прямой ответ. Почему вы не отпускаете меня?
— Потому, что ты не триец, и потому, что у тебя впереди вся жизнь. Ричиус, пойми меня. Твоя задача здесь выполнена. У тебя больше нет причин сражаться рядом с нами, и я не допущу, чтобы ты бессмысленно погиб. Теперь я могу тебя спасти — и я это сделаю. Ты останешься здесь и будешь жить.
Ричиуса привело в ярость намерение искусника его спасти. Но вдруг он осознал, что напомнили ему слова дрола. Когда-то он сам пытался спасти Дьяну.
— Тарн, не пытайтесь меня спасти. Я хочу защищать Люсел-Лор. Разве это так отличается от того, что делают Люсилер и остальные?
— Они — трийцы, а ты — нет. Если боги призовут их защищать эту землю, они должны умереть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
Ричиус нежно убрал прядь волос, упавшую ей на лоб.
— А ты? Как ты себя чувствуешь?
— Кажется, лучше. Тарн исчез. Я его не вижу. Но он меня звал, Ричиус, он меня искал. Что-то произошло. Он болен, он очень слаб. Его мысли не могли на мне сосредоточиться. Я ощущала его боль, его страх. Ох, Ричиус, что это такое?
— Не знаю, Дьяна, — честно признался он. — Но если он близко, мы это скоро узнаем. А теперь закрой глаза и постарайся уснуть.
Она покорно закрыла глаза и прижалась щекой к подушке. Вскоре ее объяла легкая дремота. Ричиус сидел у постели, тихо наблюдая за ней. Тарн близко. Он воспользовался магией, которой обучил Люсилера, чтобы проникнуть в мысли Дьяны, но почему-то не смог сфокусировать свои усилия и причинил ей страдания. Возможно, все обстоит именно так, как сказала Дьяна. Возможно, он болен и просит о помощи. А что это за звери, которые за ним гнались? Львы? Или они уже впились когтями в тело искусника, и мозг Дьяны уловил его последний крик?
Минуты незаметно превратились в час. Дьяна почти не шевелилась. Пряди вьющихся волос обрамляли ее лицо, дыхание стало глубоким и спокойным. Ричиус перешел с кровати на неудобный деревянный стул в углу комнаты. Он ждал ее пробуждения, но хотел, чтобы она еще поспала. Прошедшая ночь оказалась для нее необычайно тяжелой. Такой же она была для него — и, конечно, для Наджир. Когда Дьяна проспала два часа, Наджир заглянула в комнату — проведать подругу. Она улыбнулась, увидев, что Дьяна спит, поклонилась Ричиусу и ушла. Она была единственной посетительницей, пока не пришел думака Джарра.
Старый боевой мастер тихо стукнул в дверь, но не стал дожидаться разрешения войти, а сразу открыл дверь. Он подошел к Ричиусу, увидел спящую Дьяну и прошептал на ухо своему новому господину одно слово:
— Тарн.
При звуке этого имени Дьяна беспокойно зашевелилась. Ричиус с недоверием уставился на Джарру.
— Тарн? Он приехал?
Джарра кивнул и указал пальцем вверх.
— Уасит тоа.
— Сторожевая башня? — догадался Ричиус.
— Да, — сонно прошептала Дьяна, открыв глаза. — Они увидели его со сторожевой башни. Он едет сюда.
Джарра продолжал говорить, обращаясь то к Ричиусу, то к Дьяне. При этом он лихорадочно жестикулировал. Дьяна села на кровати, изумленная его словами. Боевой мастер так быстро сыпал словами, что Ричиус ничего не успевал разобрать.
— Что он говорит? — нетерпеливо спросил он.
— Тарн идет со львами, — ответила Дьяна. — Их десятки. Они уже в лесу и скоро будут здесь.
— Откуда он знает, что это Тарн? Дьяна, ты что-нибудь чувствуешь?
— Нет, он больше не пытается со мной говорить. Но они несут знамя Фалиндара, Ричиус. Это Тарн.
Ричиус встал.
— Тогда я должен выйти его встречать. Мне надо сказать ему о Форисе. Джарра, ты должен пойти со мной. Дьяна, переведи, что я прошу его идти со мной.
— Я тоже пойду. — Дьяна откинула одеяло и спустила ноги на пол. — Тарн будет надеяться, что я выйду.
— Нет, Дьяна, тебе необходимо отдохнуть. И мы не знаем, в каком он состоянии. Если он захочет тебя видеть, я приведу его сюда.
— Я пойду, — решительно повторила она. — Я его жена и обязана его встретить.
Она встала с постели, взяла брошенные в угол сапожки и начала обуваться, при этом она что-то говорила Джарре. Думака кивнул в знак согласия и стал приводить себя в порядок. Он нервно облизывал губы, думая о скорой встрече с верховным дролом. Ричиус взял Дьяну за руку и вывел из спальни. Вскоре они втроем оказались на залитом солнцем дворе. Там снова собралась толпа, вышла и Наджир со своими тремя дочерьми. Немногочисленные воины замка, кроме тяжелораненых, выстроились в ровную шеренгу с жиктарами за спиной. Они гордо расправляли плечи, готовясь приветствовать повелителя Фалиндара. Однако здесь недоставало главного человека, и Ричиус с ужасом ждал той минуты, когда ему придется сказать об этом Тарну.
Долго тянулись минуты — и толпа начала волноваться. Ричиус взглянул на Джарру.
— Как далеко они? — спросил он по-трийски.
Думака пожал плечами и дал ответ, которого Ричиус понять не смог.
— Стражник с башни сказал, что они приближаются, — объяснила Дьяна. — Думаке сказали, что они близко, и это все.
Взгляды собравшихся были устремлены на дорогу, ведущую из леса к замку. Воины молчали словно каменные, а скромно одетые женщины о чем-то весело спорили. Дьяна беспокойно переминалась с ноги на ногу. Ричиус приблизился к ней вплотную и прошептал:
— Не тревожься. Он ничего не знает.
В лесу раздался грохот, верхушки деревьев начали раскачиваться; это вызвало в толпе любопытство. Арка из ветвей оставалась темной и пустой. Из леса донесся странный хор. А потом появилась голова — чудовищно большая, с желтыми глазами и пещероподобной пастью с громадными зубами. За головой показалось туловище, покрытое светло-коричневым мехом, и нервно мечущийся хвост, украшенный лентами и шипами. Тело зверя было затянуто кожаными ремнями упряжи, удерживающей прочное седло. В седле восседал мужчина с бронзовой кожей и волосами цвета блеклого золота, а позади всадника сидел Тарн.
Тарн, которого мгновенно можно было узнать по красным лохмотьям и грязным бинтам! Одной рукой он держался за пояс львиного всадника, другая бессильно висела. Гигантский зверь вывез двух мужчин на двор, за ним следовала череда львов, и на каждом сидел длинноволосый всадник, облаченный в кожу. Знамя Фалиндара лежало на мускулистом боку первого льва. При виде толпы, собравшейся у замка, Тарн поднял голову. Его взгляд скользнул по лицам — и остановился на Дьяне.
Однако было что-то неестественное в том, как двигались его глаза, как поднялась голова и как раскачивалось в седле почти неуправляемое тело. Плечи Тарна согнулись от усталости, на лице появились шрамы, которых Ричиус прежде не видел. Бронзовокожий всадник остановил льва.
— Тарн! — воскликнул Ричиус.
Искусник перевел взгляд с Дьяны на Ричиуса, и на его губах мелькнула слабая улыбка.
— Ричиус, — слабым голосом промолвил дрол, — пожалуйста, подойди и помоги мне.
Ричиус и Джарра поспешили протянуть искуснику руки и сняли его со спины льва. Он бессильно упал Ричиусу на руки, как и прежде, показавшись ему легким, словно перышко.
— Тарн, что случилось? — спросил Ричиус. — Что с вами?
Искусник дышал столь тяжело, что едва мог ему ответить.
— Ты был прав. Это путешествие оказалось мне не по силам. — Тарн указал на молчаливого мужчину, продолжавшего сидеть верхом на звере. — Это, — почтительно молвил он, — Карлаз.
Повелитель львов занял свое место на полу за круглым столиком и, не дожидаясь остальных, принялся поглощать еду и питье. принесенные Наджир. Ричиус быстро понял, что это человек, не признающий лишних слов: он предпочитал хмыкать, кивать и вообще пользоваться любой другой частью тела — лишь бы не утруждать свой язык. Его он берег для трапез.
— Вам уже лучше? — спросил Ричиус.
Искусник кивнул. Ему понадобился целый час, чтобы прийти в себя. Теперь Тарн, Ричиус, Джарра и Карлаз сидели вокруг стола в бывшем зале совета Фориса и пили крепкое вино. Только Дьяна расположилась в стороне, опустившись на колени позади Тарна, как подобает дролке, но на ее лице было написано, сколь ей это противно. Тарн потребовал, чтобы она присутствовала на их встрече, и ей снова пришлось стать послушной женой. Ричиус старался как можно реже смотреть на нее.
— Теперь вы можете поведать нам, что произошло? — спросил он у Тарна.
— Я уже говорил, что узнал от Люсилера о гибели Фориса. Мы встретили его, когда он возвращался в Фалиндар. Он дал нам это знамя, чтобы мы повесили его на льва.
— Нет, — сказал Ричиус, — что произошло с вами? Вы были не в таком состоянии, когда отправлялись в Чандаккар.
— Я был достаточно сильно болен, — ответил Тарн. — Но у меня случилась одна встреча, которая ухудшила мое состояние. — Он указал на свежие шрамы, испещрившие левую сторону лица. — Это подарок от льва. Он напал на меня в Чандаккаре. Именно тогда меня и нашел Карлаз со своими людьми. Я несколько дней не приходил в себя. Мои искусники объяснили ему цель моего приезда, но он не захотел разговаривать с ними — только со мной. Они за мной ухаживали, и я набирался сил. — Он посмотрел на Карлаза: услышав свое имя, тот ухмыльнулся с набитым ртом. — Он меня спас. Он оказался в долине, где на меня набросился лев. Его люди бежали туда. Нарцы напали на них, Ричиус.
— И что было дальше?
— Они напали до того, как мы приехали в долину. Как я уже сказал, Карлаз и его люди бежали в долину львов, но последствия оказались тяжелыми. Многие погибли. Это был нарский флот. Они убили десятки людей, прежде чем Карлаз смог вернуться со львами, чтобы сражаться с имперцами.
Тарн с уважением поглядел на Карлаза.
— Это — великий человек, Ричиус. Он отказал бы мне, если б не увидел, что творят нарцы. Они продемонстрировали ему свою порочность.
— Но что стало с нарцами? — спросил Ричиус.
Тарн улыбнулся.
— Люсилер рассказал тебе про Лисс?
— Он сказал, их корабли помогают нам, не подпуская Черный флот к берегам.
— Так оно и есть. Карлаз вернулся в свою деревню, чтобы дать нарцам бой, но там их след и простыл. Лиссцы атаковали их корабли и отогнали от берега. Капитан лисского флота говорил с Карлазом. Повелитель львиного племени утверждает, что это был Пракна.
— Пракна? Кто он, черт возьми, такой?
— Пракна — главнокомандующий объединенными морскими силами Лисса. Он был там, в деревне. Он сказал Карлазу, что они потопят корабли Нара. — Тарн повеселел. — У нас есть союзники, Ричиус!
— Но что произошло с вами? Почему вас так долго не было?
— Лев. Я не такой уж крепкий, знаешь ли. Он меня ранил. Когда я смог отправиться в путь, мы решили побывать в долине Дринг. Я все еще был слаб. В тот момент мне было неизвестно, что Форис погиб, и я хотел знать, что здесь происходит. По пути сюда мы встретили Люсилера. Он рассказал мне все. — Немного помолчав, Тарн спросил: — Он хорошо погиб, Ричиус?
Ричиус нахмурился. Что мог Люсилер сказать Тарну?
— Он погиб с честью, защищая свою долину.
Искусник кивнул.
— Хорошо. Он заслужил хотя бы это. — И, оглядевшись, заговорщицки прошептал: — Мне известно, что ты получил здесь власть. Мы поговорим об этом позже.
— Вы можете меня от этого избавить, Тарн?
— Позже. Сейчас нам следует поговорить о важных вещах. Я должен закончить мой рассказ. Вы уже знаете, что я был болен. Я долго выздоравливал, а потом мы уехали из Чандаккара. Я был еще не совсем здоров, да и сейчас нездоров, как вы видели. Силы покинули меня. — Он посмотрел на Дьяну. — Поэтому я причинил тебе боль, жена. Прости меня, это вышло случайно. Мне хотелось просто поговорить с тобой, узнать, здесь ли ты, здорова ли. Но мои силы… они мне изменили. Мне казалось, я достаточно близко, но мой разум не смог до тебя дотянуться. Плохо установленный контакт — дело опасное. Наверное, мне не нужно было пытаться.
Дьяна отмахнулась от его извинений.
— Я уже здорова, муж. Не тревожьтесь.
Тарн улыбнулся.
— Я рад, что ты здорова. Я пытался говорить с тобой лишь потому, что мне хотелось поскорее с тобой увидеться.
Дьяна ничего не ответила. Ричиус внезапно почувствовал неловкость.
— Вы сказали, что встретились с Люсилером. Когда это было?
— Пять дней назад.
— Он сказал вам о Кронине?
— Да, — опечалился Тарн. — Еще одна громадная потеря. Я безмерно о нем скорблю. Мы стали как братья. — Он вздохнул. — Но мы зря тратим время, а у меня есть для тебя новости, Ричиус. Львиные всадники приехали, чтобы напасть на дорогу Сакцен. Они отправятся туда через день-другой, после того как отдохнут. Все уже устроено. Война почти закончена.
— Как это — устроено? В Экл-Нае все еще масса нарских войск, и подойдут новые подкрепления. Я согласен, что львиные всадники нам очень кстати, но…
— Перед отъездом из Чандаккара, — перебил его Тарн, — я отправил гонцов ко всем военачальникам Люсел-Лора. Часть посланцев — искусники, поехавшие со мной в Чандаккар, других послал Карлаз. Но у всех было письмо, где говорилось, чтобы они ехали в Экл-Най с воинами, коих смогут собрать. Тогда я не знал, что происходило здесь, в долине, но Лисс уже заканчивал бои у берегов, и я был уверен, что Кронин справится с теми нарцами, которые уже высадились в Таттераке. Это было почти три недели назад, Ричиус.
Ричиус был потрясен.
— Значит, в эту минуту они уже направляются в Экл-Най?
— Да, если могут. К тому времени, когда Карлаз с его львами доберутся до гор, на окраинах Экл-Ная уже будут тысячи наших воинов. Львиные всадники нападут на дорогу и перекроют нарцам путь к отступлению. Остальные воины возьмут Экл-Най. — Тарн сверкнул глазами. — Для них все кончено, Ричиус. Никакой надежды.
Ричиус расправил плечи. «Тарн-мститель», — вдруг подумал он. Однажды он слышал, как повелителю дролов дали такое имя — давно, в прошлой жизни. И этот человек снова стал темным ангелом Люсел-Лора, чародеем, для которого жизни нарцев были дешевле песчинок. Ему снова удалось перехитрить стратегов Нара, и он снова планировал бойню. И Ричиус стал участником его черной миссии, и мысль об уничтожении такого количества людей его почти не тревожит. Лишь какой-то уголок его души оплакивает смерть его совести.
— Когда мы отправляемся? — спросил он. — Воинов Фориса осталось мало, но мы можем добраться до Экл-Ная всего за два дня.
Тарн покачал головой.
— Ты не поедешь, Ричиус. И я тоже. Я слишком болен, чтобы выдержать этот путь, а со слов Дьяны я знаю, что сам ты был тяжело ранен. Ты останешься здесь, с нами. А также Джарра и остальные воины.
— Останусь здесь? Но почему? Я в состоянии сражаться. А Джарра…
— Джарра немолод и заслуживает небольшой передышки. Как и другие воины, которые сражались здесь. Как и ты. Ты говоришь, что вполне здоров, но это неправда. Я это понял, как только тебя увидел. Ты выглядишь так, словно едва держишься на ногах.
— Тарн…
— Хватит об этом. Я принял решение.
— Не вам его принимать. Мне не нужно ваше разрешение, чтобы ехать в Экл-Най.
Тарн пожал плечами.
— Можешь ехать. Но думаю, ты скорее всего упадешь где-нибудь по дороге. Но даже если доберешься до места, тебя никто не станет слушать. Когда я отправлял письма военачальникам, я сказал им, что командовать будет Кронин. А еще я сказал им, что, если ты окажешься там, они не должны разрешать тебе участвовать в боях. Они тебя захватят, Ричиус, и привезут обратно сюда. Раз Кронин погиб, командование перейдет к Люсилеру. Я уже ему об этом сказал. А еще я велел ему не позволять тебе сражаться.
— Почему вы так со мной поступаете? — возмутился Ричиус. — Я был верен во всем. Я делал все возможное, чтобы…
— Хватит! Карлаз со своими людьми отправится послезавтра. Они захватят дорогу Сакцен, а другие военачальники займутся Экл-Наем. Мы с тобой не будем в этом участвовать, Ричиус.
Тарн повернулся к Джарре и стал говорить с ним по-трийски — видимо, излагал старому боевому мастеру свои планы. Джарра был недоволен услышанным, но спорить не стал. Когда Тарн умолк, Джарра обратился к Ричиусу.
— Он спрашивает, можно ли ему идти, — объяснил Тарн. — Я все ему сказал, он знает, что разговор закончен, и ждет, чтобы ты его отпустил.
— Да, — сказал Ричиус по-трийски, махнув старику рукой, — ты можешь идти, Джарра.
Боевой мастер встал, низко поклонился Ричиусу и Тарну и ушел. После этого Тарн обернулся к Карлазу и душевно распрощался с ним тоже. Казалось, львиного всадника не смутила просьба уйти — но он захватил с собой еды. Наконец Тарн обратился к Дьяне:
— Теперь ты тоже нас оставишь, хорошо, жена? Я хочу поговорить с Ричиусом наедине.
Дьяна бросила на Ричиуса косой взгляд, вздохнула — и покинула комнату. Ричиус поднял голову и хмуро уставился на Тарна.
— Я хочу получить объяснения, — заявил он. — Почему вы меня отстранили? Я имею такое же право сражаться, как и другие. Даже больше.
— И ты заслуживаешь того, чтобы узнать мои соображения, — ответил Тарн. — Я не еду потому, что болен. А ты не едешь потому, что не болен.
— О Господи, вы опять взялись за ваши загадки? Пожалуйста, Тарн, дайте хоть раз прямой ответ. Почему вы не отпускаете меня?
— Потому, что ты не триец, и потому, что у тебя впереди вся жизнь. Ричиус, пойми меня. Твоя задача здесь выполнена. У тебя больше нет причин сражаться рядом с нами, и я не допущу, чтобы ты бессмысленно погиб. Теперь я могу тебя спасти — и я это сделаю. Ты останешься здесь и будешь жить.
Ричиуса привело в ярость намерение искусника его спасти. Но вдруг он осознал, что напомнили ему слова дрола. Когда-то он сам пытался спасти Дьяну.
— Тарн, не пытайтесь меня спасти. Я хочу защищать Люсел-Лор. Разве это так отличается от того, что делают Люсилер и остальные?
— Они — трийцы, а ты — нет. Если боги призовут их защищать эту землю, они должны умереть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94