— О чем ты говоришь?
— Говорю, что все выдумал, — огрызнулся Анатоль. Наивность кузена одновременно восхищала и раздражала его. — Или ты думаешь, что я внезапно превратился в светлого ангела?
Он ожидал, что неуместная улыбка наконец исчезнет с лица Мариуса, но тот по-прежнему смотрел на него с величайшим восхищением.
— Это неважно. К тому времени, как Уилл поймет, что предсказанию не суждено сбыться, он уже достаточно поправится. И кто знает, может быть, так оно все и случится. Если вы и дьявол, милорд, то весьма умный и преисполненный сострадания к ближнему.
Анатоль не ощущал в себе никакого особого ума, только безмерную опустошенность.
— Как ты додумался так блестяще солгать?
— Со времени женитьбы на Медлин я научился сочинять сказки.
С той минуты, как Мариус появился в замке, имя Медлин прозвучало впервые. Мариус ощутил глубокую печаль, глядя внезапно увлажнившимися глазами на свидетельства упадка и запустения, снова проникавших в замок Ледж. Он впитывал в себя мрачную атмосферу кабинета, отмечая в уме задернутые занавеси, камин, откуда давно не выгребали пепел. Он не хотел вмешиваться в жизнь Анатоля, но ничего не мог с собой поделать. Он решительно прошел дальше в кабинет.
— Анатоль, я давно хотел сказать тебе, как мне жаль…
— Не надо, — перебил Анатоль, боясь сочувствия Мариуса, а еще больше — понимания, которое он отчетливо видел в худом лице кузена. Понимания человека, слишком хорошо знающего, что значат долгие годы одиночества, тьмы и пустоты, когда жизнь теряет смысл. Анатоль не хотел этого знать.
Мариус глубоко вздохнул, но, прежде чем он успел сказать что-то еще, Анатоль напрягся, ощутив присутствие постороннего. Кто-то чужой появился в замке.
Джереми провожал кого-то в кабинет. Быстрые движения лакея — и медленная, усталая, шаркающая походка.
— Фитцледж! — пробормотал Анатоль, вскакивая на ноги. Он старался не надеяться, но надежда снова хлынула в его сердце, словно мощный поток, сметая все преграды на своем пути.
— Мне вас оставить? — застенчиво спросил Мариус.
Анатоль нетерпеливо отстранил кузена. Он был явно не способен взять себя в руки и хотя бы отчасти скрыть обуявшее его волнение. Когда дверь отворилась, чтобы впустить Фитцледжа, Мариус потихоньку отошел к потухшему очагу.
Анатоль нетерпеливо кинулся к священнику, но лишь затем, чтобы отпрянуть в изумлении. За несколько дней священник сильно постарел, и в это утро перемена была особенно заметна. Его плечи поникли, волосы, словно приклеились к голове, а глаза… Его глаза, в которых всегда светилась юношеская невинность в сочетании с вечной мудростью…
Теперь это были просто глаза старика.
Изможденный вид Искателя Невест давал исчерпывающий ответ на вопрос Анатоля. И все же он не мог удержаться, презирая самого себя за отчаяние, которое выдавал его дрожащий голос.
— Вы… вы говорили с Медлин? Она вернется ко мне?
Старик ничего не ответил. Опустив голову, он добрел до стола и положил на него длинный сверток. Сверкающая рукоять торчала из холстины.
Меч Сентледжей.
Хрупкая надежда, за которую Анатоль цеплялся, как утопающий за соломинку, разлетелась на тысячу кусочков.
— Она отказывается даже увидеться со мной? — проговорил Анатоль, судорожно сглотнув. — Вы сказали ей, что я клянусь никогда не пользоваться ни одной из моих проклятых способностей? Что я буду держаться на расстоянии? Что даже не попытаюсь прикоснуться к ней?
— Мне очень жаль, милорд, — произнес Фитцледж. — Я передал ей все, что вы велели, но ничего не изменилось.
— И… и она по-прежнему желает покинуть Корнуолл?
— Да, она хочет немедленно вернуться в Лондон.
Анатоль сказал себе, что именно этого он ожидал, именно этого боялся. Так узник на скамье подсудимых ждет пожизненного приговора. Но почему приговор все равно поражает так жестоко?
Он снова откинулся на спинку кресла. Медлин хочет покинуть его. Не на неделю, не на месяц — навсегда. Вот как велик ее страх. Отчаяние грозило захлестнуть его черной волной, он закрыл глаза в попытке побороть приступ.
— Хорошо, — прошептал он. Он механически протянул онемевшую руку, нашел перо и придвинул к себе лист бумаги.
— Я велю моему поверенному передать в ее распоряжение такую сумму, какую бы она ни захотела. Я уже отправил почти всю ее одежду в дом священника и позабочусь о том, чтобы остальные ее вещи отослали в Лондон. Она… — он запнулся, так как горло у него перехватило. — Ей наверняка понадобятся ее книги.
Все это время Мариус молча слушал. Но теперь он бросился мимо Фитцледжа к Анатолю, склонился над ним.
— Господи помилуй, Анатоль, что ты такое говоришь? Это невозможно, нельзя позволить ей уйти!
— Что ты хочешь от меня, кузен? — устало спросил Анатоль. — Чтобы я заставил Медлин вернуться ко мне? Приковал ее к стене цепью?
— Нет. Тебе и не придется. Медлин не боится вас, милорд.
— Ты не был здесь в ту ночь. Ты не заглядывал ей в душу, да твои способности и не понадобились бы. Любому глупцу было бы видно, как она напугана.
— Я бы тоже испугался, если б ты обрушил на мою голову половину замка! — вскричал Мариус. — Но я смотрел в сердце твоей жены прежде и видел там только силу и храбрость. И любовь к тебе.
Любовь? Губы Анатоля искривила горькая улыбка.
— Твой дар, должно быть, тебе изменил, Мариус. Ни одна женщина не может любить меня. Я всегда это знал. Моя единственная ошибка заключается в том, что я забыл это.
Фитцледж не расслышал их приглушенный разговор. Отвернувшись от стола, он сделал несколько шагов и проговорил:
— Прости мне господи. Это моя вина.
— Нет, старина, вам не в чем себя винить. Вы сделали все, что могли. Только я виноват во всем.
Однако слова Анатоля не успокоили Фитцледжа, напротив, он взволновался еще больше. Облокотившись на каминную полку, он уткнулся лицом в рукав, но Анатоль успел заметить слезинку, бегущую по морщинистой щеке.
Фитцледж плакал.
Анатоль бросил испуганный и беспомощный взгляд на Мариуса, но не увидел в его глазах сочувствия, столь обычного для своего кузена. Прищурившись, Мариус пристально смотрел на Фитцледжа.
— Он что-то скрывает от тебя, Анатоль, — наконец произнес Мариус. — И это касается Медлин.
Фитцледж скрывает? «Мариуса и впрямь покинул его дар», — подумал Анатоль. Священник был самым честным человеком из всех, кого он знал. Он мог вспомнить только один случай, когда Фитцледж пустился на обман, когда старик старался устроить брак между Анатолем и Медлин.
Анатоль, опершись руками о стол, медленно поднялся.
— Фитцледж!
Услышав свое имя, старик, казалось, лишь больше ушел в себя. Что-то невнятно бормоча, он полез за носовым платком.
— Я… не думаю, что могу это вынести. Видеть, что ему так больно. Хуже, чем когда мать отвергала его… Но я обещал Медлин.
— Что обещали? — спросил Анатоль.
— Должно быть, это связано с причиной, по которой Медлин покидает тебя, — сказал Мариус.
Фитцледж громко высморкался и устремил на Мариуса взгляд, полный мягкого укора.
— Благодарю вас, молодой человек, но я и сам могу открыть тайну.
— Тогда лучше сделайте это. И побыстрее. — Анатоль обошел стол и тяжело положил руку на плечо Фитцледжа.
Старик долго и тщательно сворачивал платок, по-прежнему избегая взгляда Анатоля.
— Медлин думала, и я согласился с ней, — что вам лучше не знать истинную причину, по которой она отказывается вернуться в замок Ледж.
— В чем же дело?
— Ваша жена уезжает не потому, что боится вас, милорд…
— Я так и знал! — перебил его Мариус торжествующим тоном. — Она боится не тебя, а за тебя.
— Говорите так, чтобы вас можно было понять, Фитцледж, — сказал Анатоль, стараясь быть вежливым с обезумевшим стариком, но чувствуя, что его терпению приходит конец.
— Медлин боится, что если она останется с вами, то убьет вас.
— Она уже убивает меня!
— Нет, по-настоящему убьет. Она… у нее было видение.
Неужели у старика от огорчения помутился разум?
— Вы знаете, что это невозможно. Если, конечно, вы не обнаружили, что Медлин происходит от побочных отпрысков Просперо и в ее жилах течет кровь Сентледжей.
— Она смотрела в кристалл, она воспользовалась силой, заключенной в мече, вашей собственной силой, милорд, — настойчиво проговорил Фитцледж. Взгляд его покрасневших глаз был вполне осмысленным и серьезным. — И не в первый раз. Сначала бедняжка думала, что это игра воображения, но меч предсказал ей, что вы с ней поедете верхом к волшебному камню.
Слова старика пробудили в Анатоле смутное беспокойство. Он убрал руку с плеча Фитцледжа и нахмурился:
— Я не могу в это поверить.
— Почему? — спросил Мариус. — Ты Сентледж. Нам ли не верить в наши собственные легенды, тем более в легенды, связанные с мечом Просперо?
— Наше семейство плодит легенды, словно море устриц, — огрызнулся Анатоль.
— И почти все они основаны на вполне реальных событиях.
Анатоль стиснул зубы, зная, что Мариус прав. Его взгляд обратился к столу, где меч Сентледжей, обернутый в холстину, лежал, как притаившаяся змея, готовая нанести ему смертельный удар.
Да, он смутно припоминал когда-то слышанные истории о женах, способных обрести часть силы мужей через меч. Но женщины, носящие имя Сентледж, чаще всего прятали меч подальше, чтобы никогда больше его не видеть.
Ему не пришло в голову посоветовать Медлин сделать то же самое. Да и зачем женщине забавляться такой опасной игрушкой, разглядывать ее.
Но изумрудно-зеленые глаза его жены оказались чрезмерно любопытными.
О, Медлин! Анатоль застонал. Сорвав холст, он поднял оружие, содрогаясь при мысли, что его жена могла столкнуться с этой ужасной силой. Давно надо было швырнуть эту адскую штуковину в море с ближайшей скалы.
Был лишь один способ проверить то, о чем рассказал Фитцледж. Устремить взгляд в кристалл, попытаться самому увидеть то, что якобы видела Медлин.
Сжимая рукоятку, Анатоль держал меч, пристально вглядываясь в мерцающий камень, подчиняясь загадочной силе кристалла, погружаясь в его таинственные глубины.
Мгла… И снова то же бессмысленное видение, что и много месяцев назад, явилось его взору.
Он потерялся во мгле вместе с призрачной фигурой женщины, ее яркие рыжие волосы рассыпались по плечам. То же леденящее чувство опасности, то же неясное предостережение.
«Берегись огненной женщины».
Скрипнув зубами от напряжения, он заставил мглу рассеяться, сосредоточив во взгляде всю свою силу. Кристалл вспыхнул, и внезапно картина развернулась перед ним с ослепительной ясностью.
И Анатоль понял, почему никогда прежде ему не удавалось сделать образ четким. Даже от Сентледжа требовалось мужество, чтобы взглянуть в лицо собственной смерти.
Когда видение рассеялось, он осторожно положил меч на стол.
— Что ты видел? — Мариус тронул его за плечо, так как Анатоль хранил молчание.
— Фитцледж был прав. Медлин действительно кое-что видела, — проговорил Анатоль. — Я умру.
Мариус побледнел и произнес проклятие. Но Анатоль с удивлением понял, что сам он не чувствует страха, напротив— на него вдруг снизошел удивительный покой.
Значит, Медлин уходит не потому, что он напугал ее. Если бы не это видение, у нее хватило бы смелости вернуться. Принять его… Любить его. Нежная улыбка тронула губы Анатоля, его душу озарила тихая радость.
Он не надеялся победить видение или избегнуть смерти. Но какой бы срок ни был ему отпущен, он намеревался разыскать Медлин и любить ее так, чтобы хватило на всю жизнь.
Однако эту мысль вытеснило тревожное соображение. Если Медлин думала, что она будет причиной его смерти, значит, образ в кристалле она видела не с полной ясностью. Боясь за него, она, по-видимому, не имела представления об опасности, грозящей ей самой.
В голове у него начала складываться более или менее ясная картина. Фитцледж видел таинственную женщину, которая плакала на могиле старого Тайруса. Роман купил Пропащую Землю. Приехал его так называемый друг… Ив де Рошенкур.
Неудивительно, что Анатоль видел образы собственной смерти. Но к Медлин они не имели отношения.
Огненной женщиной была не она.
— Я должен найти свою жену, — проговорил Анатоль, широкими шагами направляясь к дверям.
— Нет! — воскликнул Фитцледж. — Именно этого вы не должны делать, ведь Медлин не хотела, чтобы я вам рассказывал. Понимаете? Она пытается вас спасти.
Молчание было достаточно долгим, чтобы Анатоль успел одарить старика печальной улыбкой.
— Она уже спасла меня.
Прежде чем Фитцледж и Мариус попытались остановить его, Анатоль выбежал из кабинета. Он вихрем пронесся через весь дом к гостиной, откуда был выход в сад, в аллею, ведущую к конюшням.
Широко распахнув дверь, он погрузился в мглистое утро. Тяжелый туман захватил в плен замок Ледж, и теперь его длинные белые пальцы тянулись к горлу Анатоля.
Он замедлил шаг, потом остановился в нерешительности, размышляя. Имелась причина, по которой видение в кристалле вдруг возникло с полной ясностью. Его пронзил холод, никоим образом не связанный с сырым туманом и промозглым весенним утром.
Он надеялся, что ему отпущено еще немного времени, но теперь стало ясно, что исполнение пророчества уже нависло над ним. Сегодня, возможно, через несколько часов. На миг Анатоль ощутил леденящий душу страх.
Окутанный туманом, он почти на ощупь добрался до конюшни, крикнул, чтобы седлали его жеребца. Гончие подняли страшный гам, лай отзывался во мгле жутковатым эхом. Цезарь буйствовал, отказываясь подчиняться командам Анатоля. Понадобились усилия двух дюжих конюхов, чтобы оттащить его от хозяина и запереть на псарне с другими собаками. Старый пес как будто знал…
Анатоль направил силу в пространство, напрягшись до предела, чтобы найти Медлин. Там, в деревне, у Фитцледжа.
Он сосредоточился, но не ощутил ее. Ее там больше не было. Анатоль выругался и крикнул конюху, чтобы тот поторопился. Когда вывели черного жеребца, Анатоль шагнул вперед, и в это мгновение на его плечо опустилась рука.
Он рванулся, но хватка его хрупкого кузена Мариуса оказалась на удивление крепкой.
— Ради бога, Анатоль! Фитцледж вне себя, на грани полного отчаяния. Ты должен…
Мариус внезапно умолк, взгляд его испуганно блуждал, словно пытаясь проникнуть сквозь туман, обволакивающий их. «Мы оба легко настраиваемся на темную сторону дара, доставшегося нам в наследство», — подумал Анатоль. Он точно знал, что Мариус предчувствует то же самое, что и он. Неминуемую смерть одного из Сентледжей.
Мариус сильнее сжал его плечо.
— Возвращайся домой.
— Нет, ты должен взять на себя заботу о Фитцледже. Мне надо заняться другим.
— Чем же? Мчаться навстречу смерти?
— Если такова моя судьба, мне ее не избегнуть.
— Можно попытаться. Анатоль вырвался.
— Ты не понимаешь, а у меня нет времени объяснять. Медлин может грозить опасность.
— Ну, так давай я отправлюсь к ней, — сказал Мариус, в отчаянии заступая путь Анатолю.
— Уйди с дороги, Мариус, — прорычал тот.
— Нет, пусть меня повесят, если я отойду в сторону и позволю тебе вот так глупо расстаться с жизнью!
— А ты бы как поступил, кузен? Если бы тебе выпал случай в последний раз обнять Анну, убедиться, что она в безопасности, как бы ты поступил? Даже если это стоило бы тебе жизни?
Мариус не ответил. Во взгляде его застыло страдание.
Что— то бормоча, он посторонился, Анатоль прошел мимо, задев его плечом. Взяв у грума поводья, он вскочил на коня. Застоявшийся жеребец взвился на дыбы, но Анатоль сумел приструнить его. Справившись с конем, он бросил последний взгляд на искаженное мукой лицо Мариуса, кузена, родство с которым он так неохотно признавал, Сентледжа, которого он все эти годы старался держать на расстоянии, человека, который стал бы его другом, если бы он позволил.
Но теперь было слишком поздно даже сожалеть.
— Храни тебя господь, — хрипло проговорил Анатоль. Пришпорив жеребца, он исчез в густом тумане.
Направляя коня по неверной тропе над обрывом, он настороженно следил за тем, чтобы они не рухнули вниз, прямо на камни.
Он снова и снова напрягал силу в поисках Медлин, пока не нашел ее — далекий мерцающий огонек, манящий его душу. Она светилась, не даваясь в руки, словно кусочек радуги.
Но этого было достаточно, чтобы понять, где она, и вселить в него ужас.
Она уже неуклонно приближалась к тому месту, куда ей нельзя было ходить, к тому месту, где могли окончательно решиться их судьбы.
К Пропащей Земле.
Туман волнами обволакивал Медлин, ледяной холод проникал даже сквозь ее плотный плащ. Она покрепче прижала к себе картонку с нехитрыми пожитками и стала еще более осторожно выбирать дорогу.
Ей казалось или впрямь туман здесь был гуще и холоднее? Логика подсказала бы, что это объясняется близостью моря, но за несколько мучительных дней разум уступил место более древнему и простому инстинкту. Прежде Медлин и не знала, что обладает им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40