Из груди Аритона вырвался звук, похожий одновременно на всхлип и ругательство. Едкий сарказм, которым он попытался защититься от нежелательных расспросов, на сей раз не помог ему. Спокойствие Асандира напоминало морские воды при полном штиле; острые копья чувств, владевших Аритоном, бесследно пропадали в этих глубинах. Маг без всякого злорадства или попыток вмешаться следил за внутренней борьбой Аритона. Понимание, безграничное понимание — только оно отражалось в его глазах.
В горле у Аритона стоял комок, к глазам подбирались слезы. Упрямо отгоняя их, он сказал:
— Вы снова и снова возвращаете меня в Картан.
— Ты не был бы собой, если бы сам постоянно не устраивал себе Картан.
— Эт милосердный, — с горечью усмехнулся Аритон. — Худший мой враг — это я.
В предлагаемой ему свободе не содержалось главного — свободы выбора, но было лишь повторение горестной судьбы с ее извечной отравой — добровольным принятием на свои плечи людских страданий.
— Я просил тебя лишь об одном: добраться со мной до Альтейнской башни, — напомнил Асандир. — Подумай, ну где еще тебе помогут примирить твои магические силы с обязательствами, наложенными твоим происхождением?
Сострадание, звучавшее в голосе мага, было страшным оружием; подобно плети оно хлестало по разуму Аритона, и так истерзанному тяготами долга. Аритон отвернулся, его плечи тряслись от беззвучных слез. Он проклинал заботливость своего мучителя. Раздайся из уст Асандира хотя бы одна угроза, одно принуждение, одно слово, произнесенное повелительным тоном, и у Аритона появился бы повод бежать отсюда.
Однако Асандир захлопнул ловушку, полный искреннего сочувствия, которое разрывало на куски душу.
— Если ты все же предпочтешь закончить это путешествие, я расскажу Содружеству Семи о терзающих тебя противоречиях. Сейчас я не могу ничего тебе обещать. Но если удастся найти компромиссное решение и освободить тебя от королевского бремени, я целиком буду на твоей стороне.
— Последний гвоздь в мой гроб? — выдавил из себя улыбку Аритон. — Под давлением обстоятельств я вынужден согласиться.
Морозный воздух обжигал ему легкие. Голова раскалывалась. Стоя спиной к магу, Аритон глядел на силуэты лошадей в стойлах. Руками он крепко ухватился за ограду, опасаясь, что не удержится и, чего доброго, вцепится в Асандира.
Асандир улавливал его чувства.
— В борьбе с Деш-Тиром у Содружества Семи нет иного выбора.
— Эт милосердный! — Вместо удара Аритон перенаправил всю свою разрушительную силу в злую шутку. — Как же, Дакар не переживет, если мы не исполним его драгоценного пророчества! Здесь меня уговаривать не надо; я помню, что обещал сразиться с Деш-Тиром.
— Судьба твоего королевства столь же важна, как и борьба с Деш-Тиром.
Должно быть, маг повернулся, собираясь уйти. За шумом ветра Аритон не расслышал его шагов. Но Повелителю Теней очень не хотелось сейчас оставаться одному. Он резко обернулся, встретился с бездонными глазами Асандира и бросил на него острый, как стрела, взгляд.
— В таком случае мы должны очень хорошо понимать друг друга, — сказал Аритон.
Асандир понял: наследный принц Ратана все еще колеблется и принятие наследия не является для него решенным делом. Однако маг не выказал раздражения. С печалью в душе он прислушивался к завываниям ветра, дующего над форпостом, как будто в этих унылых звуках содержался ответ на все человеческие страдания. Аритон ждал его ответа. Асандир знал: что бы сейчас ни творилось в душе этого совсем еще молодого человека, он не позволит себе скатиться до того, чтобы посчитать магов Содружества своими врагами.
— Скажи-ка мне, — наконец нарушил молчание Асандир, — если бы нам пришлось поменяться местами, чем бы ты занялся?
— Стал бы искать паравианцев, — почти мгновенно ответил Аритон.
Асандир вздохнул. Охватившая его грусть была столь же гнетущей, как и горный туман.
— Мы пытались, — тихо произнес он. — Киладис, один из нас, отправился их искать. Древние расы были главной ценностью в его жизни.
Воцарилось недолгое, но напряженное молчание.
— Он так и не вернулся.
Больше Асандир не сказал ни слова. Ночь вдруг показалась ему слишком темной, а ветер, дующий с гор, пробрал до костей. Повернувшись, маг зашагал в сторону огней форпоста, оставив Аритона наедине с лошадьми и обуревавшими его тягостными мыслями.

Трайт
Альтейнская башня стояла на холме, невдалеке от того места, где поросшие кустарниками дюны граничили с Соляной пустыней. Шпилю башни приходилось выдерживать непрекращающийся натиск ветров. Проходили годы и века, снегопады сменялись иссушающим летним зноем, но в любое время в ставни верхнего этажа со стоном бился ветер, шелестя свитками пергамента, засунутыми между заплесневелыми кипами книг. Между ними, словно половинки яичной скорлупы среди соломы, валялись немытые чайные чашки, позвякивая и ударяясь о незакрытые чернильницы, и россыпи аккуратно очинённых перьев. Сетвир, маг из Содружества Семи и его летописец, неустанно вел свои записи. Его сознание простиралось далеко за пределы башни и охватывало великое множество событий: от перемещения крупных армий до превращения головастиков во взрослых лягушек. Все, что было достойно внимания, скрупулезно заносилось на пергамент. День сменялся ночью, но маг и не думал зажигать светильники или отправляться в постель.
Надо ли говорить, что он точно так же забывал об окружающих звуках? И все же, когда за оконной створкой послышалось негромкое царапанье, словно там заскреблась неведомо откуда взявшаяся летучая мышь, Сетвир поднял голову. Его отрешенный взгляд сразу стал острым, маг отложил птичье перо, которым писал.
— Трайт? — произнес он, вскакивая с места.
Сетвир решительно направился к окну. Следом потянулся шлейф пыли, скопившейся за шесть дней на его сутане.
Опрокидывая заваленные свитками стулья, маг добрался до окна и открыл ставни. За окном серело туманное предрассветное небо.
Вознагражденный хлопаньем черных крыльев, Сетвир улыбнулся.
— С возвращением тебя, братец, — сказал маг, обращаясь к ворону, усевшемуся ему на вышитую манжету.
Ворон каркнул, дерзко вскинул голову и моргнул глазом, в котором светился ум.
Сетвир вспомнил, что надо закрыть окно. Иногда он забывал это сделать.
— Малыш, а ты привел с собой своего хозяина?
Ворон перепрыгнул ему на плечо и с укоризненным видом стал счищать оттуда пыль. Сетвир ждал. Тогда ворон, переминаясь с ноги на ногу, вновь нетерпеливо каркнул. Маг усмехнулся.
— Ладно. Спускаюсь.
Оставив чернила сохнуть на кончике своего любимого пера, хранитель Альтейнской башни с вороном на плече покинул кабинет и по винтовой лестнице начал спускаться с девятого этажа. Все пространство башни было до отказа заполнено тенями прошлых веков, но нигде их не водилось столько, как на первом этаже, где в неясном свете нового дня проступали статуи кентавров, солнечных детей и единорогов. Драгоценные камни в глазах статуй и позолота украшений вспыхнули и засияли в пламени факелов, которые маг зажег возле единственного входа в башню. Пройдя последние несколько ступенек, Сетвир потянул на себя кольцо засова и распахнул створки внутренних дверей, сделанных из красного кедра и инкрустированных золотом. Пыльный запах книг и старых шпалер сменился более резким запахом смазанного металла, а факелы высветили тускло поблескивающие детали подъемного механизма. Сетвир начал вращать рукоятку. Сидящий на его плече ворон захлопал крыльями, удерживая равновесие. Маг отодвинул засовы на двух массивных, окованных железом створках промежуточных ворот, которые выходили в сводчатый коридор, прорубленный в основании башни.
Здесь ветры вовсю распевали свои заунывные песни, прорываясь через бойницы. Сетвир взялся перепачканными в чернилах пальцами за створки внешних ворот из резного дуба и снял ограждающие заклятия. После яркой бело-голубой вспышки коридор наполнился запахами тумана, мокрой травы и влажной земли.
Сетвир остановился, застигнутый печальными мыслями. То, что Альтейнская башня нуждалась в этих оборонительных сооружениях времен Второй эпохи, уже само по себе не радовало. Но необходимость снимать магическую защиту, чтобы пропустить внутрь одного из магов Содружества Семи, представлялась больше чем трагедией.
Магическая защита ворот предназначалась совсем не для членов Содружества Семи, и сам Сетвир мог бы с легкостью ее преодолеть. Но Трайту такое было не под силу. Когда-то этот маг в одиночку, ценою величайшего напряжения сил, сумел запечатать Южные Врата и предотвратить дальнейшее вторжение Деш-Тира, в результате на Этеру обрушилась лишь малая часть его злобной силы. Если бы не Трайт, проклятый туман не только заполнил бы небо, но и задушил всю жизнь на Этере. Самому Трайту это стоило полной утраты его магических способностей.
Ворон сердито захлопал крыльями.
— Сейчас открою, братец.
Очнувшись от раздумий, Сетвир поспешно отодвинул засов и открыл ворота.
За заржавленной опускной решеткой — последней преградой — стоял спешившийся маг. Широкополая шляпа затеняла его горбоносое лицо, изборожденное глубокими морщинами. Серебристая узорчатая лента на шляпе и коротко подстриженные седые волосы были единственными светлыми деталями его облика. Все одеяние Трайта, включая стоптанные сапоги, было черного цвета и не имело украшений.
Ворон не стал дожидаться, пока Сетвир поднимет решетку, а протиснулся сквозь нее и опустился на хозяйское плечо.
— Добро пожаловать, — произнес хранитель Альтейнской башни, глядя на Трайта серо-зелеными глазами. — Надеюсь, тебе удалось добраться быстро.
Трайт пожал плечами. В бесстрастии, с каким он держался, тем не менее сквозила досада.
— Я всего-навсего был в Горном Замке.
Решетка стала медленно подниматься, и эхо возвращало из недр коридора скрип ворота и лязг цепи. Перекрывая шум, Трайт добавил:
— Мне пришлось целых шесть дней разыскивать корабельщика, согласившегося плыть вдоль берега!
Решетка замерла. Сетвир выругался, и эхо услужливо повторило слова, не свойственные лексикону хранителя. Потом летописец счел нужным утешить друга:
— Не унывай, скоро эти горестные времена кончатся. Достаточно сломить заклятие Деш-Тира, и мы сможем возродить забытое искусство мореплавания.
— Но это означало бы... — Мрачное лицо Трайта потеплело и озарилось улыбкой надежды — Исполнение Пророчества о Западных Вратах! Так ты за этим позвал меня? Неужели из Дасен Элюра вернулся принц?
— Два принца, — сдержанно ответил Сетвир. — Потомок Илессидов и потомок Фаленитов вместе с Асандиром направляются сюда.
Трайт по-детски заливисто рассмеялся.
— Тем лучше! Эт милосердный, а я-то собирался побрюзжать из-за больных ног, но от таких новостей впору пускаться в пляс.
Он нагнулся, подхватил седло и поводья, лежавшие у его ног, словно и не было утомительной бессонной ночи, проведенной в седле.
Печальные мысли вновь помешали Сетвиру разделить ликование Трайта. Он сосредоточенно опускал решетку, думая о том, что Трайт, как никто другой, пострадал в битве с Деш-Тиром. Если бы в каком-то городе узнали, кто он на самом деле, ему было бы нечем себя защитить. А с какой стойкостью все эти века Трайт переносил свое увечье. И надо же, из пяти магов Содружества только он был вынужден неделями дожидаться известий или ехать за многие мили, чтобы узнать новость, тогда как сам Сетвир, Асандир, Харадмон и Люэйн мгновенно узнавали обо всем. Какая чудовищная несправедливость!
Сетвир закрыл внешние ворота и запечатал их заклинанием, потом запер промежуточные ворота и внутренние двери. Трайт тем временем рассматривал статуи трех древних рас, казавшихся ныне не более чем сном, хотя сами фигуры прекрасно сохранились: глаза кентавров ярко блестели, а их попоны словно только что сошли с ткацкого станка.
— Никакие страдания живущих не в состоянии поколебать покой Альтейнской башни. Да и твои обязанности хранителя не доставляют тебе особых хлопот.
Слова Трайта отчасти польстили Сетвиру. В ответ он махнул рукой в направлении верхних этажей.
— У меня чем выше, тем больше беспорядка. Если тебе захочется чаю, нам сперва придется разыскать чистые чашки.
Трайт направился к лестнице.
— Как бы там ни было, ты всегда знаешь больше, чем все мы, вместе взятые.
— Точнее сказать, иногда.
Забыв взять светильник, хранитель и летописец Альтейнской башни начал подниматься, добавив на ходу:
— Кроме Миртельвейна, больше ничего особенного. Трайт споткнулся, но дело было вовсе не в его увечных ногах. Он прекрасно понимал, какие беды может таить в себе Миртельвейнское болото. Ворон захлопал крыльями, удерживаясь на хозяйском плече. На Трайта вновь навалилась усталость бессонной ночи. Он почувствовал, что продрог до костей. Нащупав прицепленное к поясу огниво, он высек искру и зажег факел на стене.
В дрожащем свете разгорающегося пламени Трайт увидел посуровевшее лицо Сетвира.
— Прости меня, — сказал тот упавшим голосом. — С чаем придется подождать. Я только что получил весть от Веррэна. В болоте появилась порода метласских змей с кирл-анкешидом. Их становится все больше. Веррэн опасается, что они вырвутся за пределы болота.
Трайт привык к тому, что у Сетвира известия о крупных бедствиях соседствовали с вполне обыденными вещами. Теперь уже тревога заставила его забыть об усталости.
— Остальные уже знают об этом? — спросил маг. Исход метласских змей грозил опустошением обширного пространства, от Орвандира до Вастмарка.
— Я вызвал их.
Казалось, голос Сетвира разносился далеко за пределы Альтейнской башни, достигая каждого из магов Содружества.
— Хорошо хоть, что я здесь и могу чем-то помочь, — добавил Трайт, уже не пытаясь скрыть горечь.
Сетвир, не прерывая связи с тремя другими магами, внимательно оглядел своего спутника: его темные глаза на морщинистом лице, покрытые шрамами руки, забрызганный грязью дорожный плащ, на плечах проклеванный вороном до дыр.
— Еще не было такого случая, чтобы ты нам не помог, дружище.
Затем, словно предстоящее сражение с Деш-Тиром было сущим пустяком, а метласские змеи вовсе не угрожали Шандскому королевству, Сетвир хлопнул себя по лбу.
— Эт милосердный! Представляешь, у меня наверху, в библиотеке, повсюду раскиданы книги. Добрая тысяча наберется, если не больше. И чернильницы, моя вечная головная боль. Ни одна не закрыта. А к ночи нам очень понадобится мой громадный стол.
— Вот-вот, — благодушно улыбаясь, ответил Трайт. — Что с тобой, что с последышами метурий: хлопот много, а рук мало.
— Ты хочешь сказать, что я сам устраиваю весь этот хаос? — Чувствуя, что Трайт добрался до его больного места, хранитель нахмурил брови. — На самом деле никакого хаоса нет. Просто мне не хватает пробок для чернильниц. Это-то и сводит меня с ума.
Сетвир быстро зашагал наверх.
Трайт двинулся за ним. Он шел размеренным и уверенным шагом, так что никто не заметил бы его тяжелое увечье. На всех этажах Альтейнской башни Трайт зажигал настенные факелы. Разумеется, Асандиру, Харадмону и Люэйну они были ни к чему, однако принцам из Дасен Элюра обычай магов обходиться без света мог показаться весьма странным.

Вызов
Вдали от Альтейнской башни, там, где под густой пеленой тумана уже давно наступил день, над травянистыми холмами Арьетуры несутся холодные ветры, подгоняемые бестелесным магом, спешащим вместе с ними на юг...
В ответ на тревожный зов, пришедший из Альтейнской башни, к ней спешит с юго-запада другой бестелесный маг, когда-то именовавшийся Защитником, и нет на его пути преград...
В предрассветной мгле, среди гор Камриса, маг Асандир замирает на пороге одной из хижин горного форпоста варваров, словно прислушиваясь к чему-то, затем спешно начинает готовиться к отъезду...
Глава IX

Альтейнская башня
Полная опасностей жизнь на западном форпосте выработала в людях Маноллы привычку к быстрым и решительным действиям. Едва Асандир, получив тревожные вести из Альтейнской башни, заявил о том, что он и его спутники должны срочно выезжать, как в считанные минуты их лошади были оседланы, а на пони навьючены мешки с провизией. Из королевских покоев вышел Лизаэр. Втайне радуясь, что вскоре расстанется с толпой своих подданных, внешне принц вел себя безупречно. Майен, восхищенно глядя на своего кумира, поддерживал стремена, пока тот садился на коня. Далеко не каждый взрослый, которому толком не дали выспаться после шумного празднества, держал бы себя с таким достоинством, как Лизаэр.
Зато Аритон выглядел весьма сердитым. Он так и не отдохнул. Не зная его, можно было подумать, что вчера он просто перебрал эля и его всю ночь мутило. Однако причина была совсем иной. Подъехав к Асандиру, Повелитель Теней заявил:
— Я должен поговорить с Маноллой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92