А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 

Вы хотите справиться со мной? Окститесь! Вам придется осилить не бедную Анну, а психо-матрицу, но она-то - не мозг, она - устройство. Чтобы его попытаться сломать, надо сначала разрезать мне черепушку. А я не дамся. Потому что сильнее... Ну, коллеги, кто первым рискнет напасть на беззащитную женщину? Валяйте, я жду, я - вся ваша...
Красивый ход! Вот только сильный или нет, блефует девушка или точно знает о возможностях своей матрицы, - это пока загадка, которую отгадать придется по определению. Иначе - ручки горе, а Кодекс - в мусорную корзину. Петр понимал, Уве понимал, все понимали, что Анна начала партию против всех Мастеров, этакий сеанс одновременной игры "один против четырнадцати", и пока четырнадцать не знают ничего о возможностях и мастерстве соперника, фактор внезапности на ее стороне.
Насчет "точно знает" Петр сильно сомневался. Судя по краткой, но информационно емкой (имеется в виду простор для додумыва-яия) беседе с Дэнисом, никто, включая Умника, не знает ничего точно о конечных возможностях психо-матрицы. Приблизительно - да. Результаты, в общем - прогнозируемы. Но степень отклонений от, скажем так, технического задания достаточно велика, а сами отклонения разбросаны и непредсказуемы.
Дэнис утверждал: он "просчитал" Иешуа, он "просчитал" его поведение вплоть до "escape to the future", до бегства в будущее. Но просчитать поведение не значит предвидеть развитие матрицы. Петр готов был поставить, пользуясь любимым выражением натуралистичного Латынина, левое яйцо против пустой банки пива за то, что Дэнис ни сном ни духом не предполагал - и не знает! - о возможности Иешуа общаться с Биг-Брэйном и даже в чем-то руководить им, или о его способности путешествовать по времени на любые расстояния (вон, оказывается, - до доли секунды!) и безо всяких технических приспособлений, или еще о чем-то, о чем сам Петр не ведает. И Иешуа тоже, быть может.
Когда-то - еще в Иудее, накануне своего Вознесения, Иешуа сказал Петру, что "может все". Петр теперь был уверен, что тогда Иешуа выдал желаемое за действительное, ничего "всего" он в то время не мог. Но то время минуло, наступили иные времена, и Иешуа развивается - или матрица в нем? непредсказуемо и фантастично. Формула "я могу все" - скорее всего некий предполагаемый теоретически конечный этап развития. Иначе: когда-то, когда матрица израсходует свой потенциал, перцепиент сможет все. Но что такое "все"? Абстракция. Убегающая линия горизонта в бесконечном походе человека за знанием, как тоже уже не раз говорилось. Мозг человеческий спит не века даже тысячелетия, и, может быть, матрица - своего рода будильник: прозвенел, включил сознание, и человек просыпается, просыпается, просыпается. Как известно, одному на сей процесс нужна секунда-другая, второй любит понежиться лишние полчасика, а третий вовсе скидывает будильник на пол и спит до упора.
Мозг - двигатель, матрица - стартер, да простится столь техническое сравнение. Умученный своим автопарком Петр не придумал к случаю иного.
Да и думалось об этом не раз, и не десять, и не сто, устал уже думать о треклятой матрице и о непредсказуемом Мессии. В любом случае у того же Иешуа перед Анной - фора по времени гигантская: его матрице - более двадцати- лет, матрице Анны - не более четырех. Это - в смысле развития возможностей... И сам Петр - без матрицы! - мог все, что и Иешуа образца двадцать седьмого года по Рождеству Христову. Другое дело, что и у любимых Петром и другом Нгамбой автомобилей любая новая модель превосходит старую. Модель "Мессия-2160" отличалась от модели "Мастер-три-27", как, например, "Мерседес" образца сего года от его прародителя из начала двадцатого века. А Умник не спит. И уж если продолжать автоаналогии, то почему бы Анну Ветемаа не сравнить с каким-нибудь концепт-каром?..
Одно утешение: концепт-кары обычно стоят на стендах в автосалонах, а не ездят по трассам.
Второе утешение: Анна не представляет, на что способна ее матрица, а значит, и она сама, Мастер-пятнадцать.
Третье утешение: Умник с Дэнисом тоже только предполагают, а не знают...
Да, и четвертое - уже не утешение, а огорчение, значит, опять - первое, счет пошел по новой: Иешуа каким-то образом узнал о своей матрице. Это очень скверно, последствия тут еще более непредсказуемы, чем в случае с самой матрицей. Но об этом - потом, позже, сейчас - не время. Сейчас стоит вспомнить, что ни один из Мастеров, включая первого, никогда не имел дела с человеком, в мозг которого подсажена психо-матрица, ни один не ведает, что это за зверь, и уверенность в "умноженной силе" четырнадцати великих была для Петра достаточно сомнительной. Если давать оценку шансам, то корректным будет их изначально уравнять. А там - как Бог решит, все же - Бог, везде - Бог...
А на веселую наглость Анны следовало достойно ответить, что и сделал Уве по старшинству (в Кодексе: "Когда говорит Мастер-один, остальные Мастера молчат", параграф один, пункт девять).
– Анна, - он обратился к ней по имени, а не по статусу, значит, церемония еще не началась, - если вы считаете себя Мастером, то не стоит ерничать и тем более вести себя, извините, по-хамски. Вы присягали на Кодексе добровольно, никто вас к тому не понуждал. Параграф девятнадцать гласит: "Если Мастер отказывается принять Кодекс, он продолжает исполнять свои профессиональные обязанности, но остальные Мастера снимают свою ответственность перед ним в любых форс-мажорных обстоятельствах, включая обстоятельства, грозящие отказавшемуся смертью". Иными словами, вы могли оставаться Мастером - по должности, но не имели права рассчитывать на помощь остальных. Но вы присягнули, и пути назад нет. Что ж, вы вправе считать ситуацию кукольной, а нас - большими и глупыми детишками, но мы - большие и глупые - приняли вас в свое маленькое сообщество почти три года назад, а это достаточный срок, чтобы Отнестись к случившемуся всерьез. Вы хотите бороться - ваше право. Нынешняя церемония для всех нас - впервые, и, честно говоря, я удивился бы, если бы кто-то в вашем положении безропотно принял потерю Силы...
Уве так произнес слово, что заглавная буква просто высвети-лась и засияла неземным светом. А и то верно: их сила была Силой с прописной буквы и никак иначе.
– А вдруг вы не сможете лишить меня Ее, - Анна тоже умела выделять прописные буквы, - то что дальше? Если я правильно помню. Кодекс такого случая не предусматривает. Когда вы его сочиняли, никто о матрицах понятия не имел, а я еще срывала банки в разных казино на Кот-д'Азуре и ни фига не знала о своей нынешней горемычной судьбе...
Уве оглядел коллег. В данной - нештатной! - ситуации вопрос был правомерен. Следовало бы, по мнению Петра, отложить церемонию и выполнить предписания параграфа двадцать первого: "В случае, не предусмотренном данным Кодексом, возможное решение обсуждается цехом Мастеров в полном составе и считается принятым, если за него проголосовало квалифицированное большинство, после чего оно вносится отдельным параграфом в Кодекс для дальнейших действий по прецеденту".
Ну не справились они с дамой - что делать? Простить ввиду собственной немощи? Тогда надо распускать цех, к чертовой матери, всем Мастерам спешно стричься в монахи, каяться и, к слову, оседать в стране Храм на постоянное жительство. Понятно, что это - исключено. Не справиться с дамой невозможно. Стало быть, надо справляться и не тянуть резину попусту.
– Простите, Уве, - позволил себе Петр нарушить параграф один, пункт девять Кодекса и встрять в беседу, - но обсуждаемая тема представляется мне строго теоретической, а всякая теория должна поверяться экспериментом. Короче, сказали "а", так незачем его тянуть на все лады. Поехали, Мастер-один. Нас пугают, а нам не страшно.
...Были случаи в бросках, когда ситуация требовала совместной работы нескольких Мастеров. Максимум - пятерых: Америка, война Севера и Юга, например. Сам Петр там не был, но подробности знал, поскольку операция считалась в Службе хрестоматийной и даже получила codename "Дядя Том". Кодовые имена имели только любимые руководством Службы операции, остальные шли под порядковыми номерами. Так вот, успех "Дяди Тома" как раз обеспечила совместная сила пятерки. Термин "умноженная сила" не означал простое умножение на число участников: мол, раз их пятеро, то и сила впятеро большая. Тут зависимость была куда сложнее, она учитывала все: и число участников, и их личные возможности, и их опыт et cetera. Четырнадцать, как уже сообщалось, не собирались ни разу. Понадобилось придумать Второе Пришествие Христа, потерять толпу Мастеров в глубинах Времени, вернуть их обратно, а до того - выстроить в Африке специальную страну, чтобы, в итоге, испытать мощность всей земной паранормальности, ибо она вся и была мощностью этих четырнадцати. И одной тоже - плюс, и одной...
Одна ждала. Она поняла, что тянуть кота за хвост одинаково бессмысленно и для нападающих, и для защищающейся. Она знала свою силу и верила в нее. А они не знали своей - "умноженной". Но могли себе представить, какова она может быть!..
– Начали, - только и сказал Онтонен.
Видимо, каждый представил себе процесс... чего?.. да все-таки убийства, убийства одной личности и явления совсем другой!.. каждый из них представлял себе это по-своему. И каждый начал по-своему.
Петр почему-то представил себе земной шарик, будто бы увиденный из близкого космоса, увиденный подробно и четко: вот две Америки, сцепившись Панамой, плывут в океанах Тихом и Атлантическом. Вот могучая Евразия с Африкой рядом. Вот совсем отдельная Австралия и пятнышко Новой Гвинеи поодаль. Вот белая шапочка Антарктиды, малость уменьшившаяся, подтаявшая за минувшие двести лет. И легкая дымка облаков, чуть подернув-щая картинку, словно на всей Земле нынче - солнечная погода...
И злой Петр, мрачный терминатор, мысленным усилием начал стирать с лица Земли - буквально! - сначала Южную Америку, начиная с Огненной Земли, с мыса Горн, вверх, вверх, сквозь горные ущелья Чили, сквозь джунгли Бразилии, по невидным с этакой высоты кокаиновым плантациям Колумбии, на время уничтоженным Мессией... И по Северной Америке, по Штатам, по Канаде - от Техаса до холодного Ньюфаундленда... И прыгающая кошка Скандинавского полуострова сама исчезла и Британские острова схарчила, и поползли прочь с шарика европейские страны, и вот уже Азия скукожилась и стекла в пустоту космоса...
И вдруг вышла остановка: Конго! Здесь - мы! Здесь - Храм!,.
Чертово ассоциативное мышление!
Мгновенно сосредоточиться, убрать боль, родившуюся где-то в затылке, и нет Конго, нет Африки, и по Австралии - ластиком, стиралкой, и снега Антарктиды - в печь, в костер...
И медленно-медленно наплывал на девственно синий шар без единого материкового пятна сине-серый слой тяжелых и липких грозовых облаков, скрывал этот шарик с глаз долой, как будто накинул на него кто-то грязную тряпку и поставил точку: девственно пуста Земля.
Хотел открыть глаза - не смог. Боль вернулась в затылок, разрывая не мозг даже - черепную коробку, и пришлось собрать остатки сил, чтобы сначала зацепить эту боль, поймать ее, потом сжимать, сжимать до размеров зернышка... На то, чтобы выкинуть зернышко прочь, сил не хватило, да оно и не мешало особенно, поэтому забыл о боли, расклеил веки, огляделся.
Ах, это милое умножение сил! Славно сплющило оно великих и ужасных! Вот, кстати, неизвестный ранее побочный эффект: умноженная сила несет в себе нехилую отдачу. Как при стрельбе: попал вроде в мишень, а больно плечу. И зависимость, похоже, прямо пропорциональная: сильнее оружие - мощнее отдача. Все Мастера приходили в себя по-разному. Кто-то постанывал, всхлипывал, возвращаясь в реальность, кто-то пока находился как бы в отключке, кто-то просто спал - Карл двенадцатый, например, - и откровенно храпел, а Вик Сендерс, Сережа Липман и Род Фо-герти вообще никуда не отлучались из реальности: сидели как огурчики и смотрели на Анну.
А Анна мирно спала. Улыбалась чему-то во сне, и одинокая слезинка, выпавшая из уголка глаза и покатившаяся по щеке, намекала, что сон женщины легок и не обременен болью или кошмарами. Сладко ей спать в кресле Мессии.
И одна мысль во всех - проснувшихся, очнувшихся, пришедших в себя! головах: получилось?
А кто его знает - получилось или нет! Вот проснется - поглядим, подумал Петр, уже и зернышко боли потерявший невесть где, уже ясно и четко мыслящий, будто не было тридцати двух минут - это он на часах посмотрел и отметил, мозговой атаки. Вот проснется - спросим, сварьировал он собственную нехитрую мыслишку, и услышал другую - со стороны:
"Все получилось, Кифа. Пусть спит пока. Я дал ей спокойный сон".
Не было Иешуа в кабинете! Но он был в нем, и ничего из происшедшего за эти тридцать две бесконечно долгие минуты не обошлось без его участия. Это и ежику теперь понятно - не то что Петру.
"Нас слышат?" - спросил Петр.
"Зачем? Твои коллеги действительно устали, работа была тяжелой, как оказалось, только ты легко ее перенес - так это ж ты..."
"А Вик, Сережа и Род? Они - вон какие-молодцы..."
"Внешне - да. А ментально они сейчас - как дети... Мастер-один Онтонен умный и опытный профи, но он сочинил в своем Кодексе неподъемную для человеческого мозга задачу. Даже если это не просто человек, а сверхчеловек паранорм. Ну два паранорма вместе, ну пять -ив таком случае без отдачи, как ты верно подумал, не обойтись. Но четырнадцать - это такой мощный консолидированный удар по каждому организму! Я и сам чувствую себя сквер-новато..."
"А что с Мари... то есть с Анной?"
"Она больше не паранорм".
"Это - мы сами? Или все же - ты?"
"Это - мы вместе, скажем так. Но без меня, Кифа, вам бы матрицу не сломать. Была нужна не просто хирургическая операция и уж тем более не силовая атака. Понадобилась тончайшая работа нейрохирурга, который должен убрать из мозга посторонний предмет, проросший в мозг миллионом связей-импульсов. Надо было погасить импульсы и при этом - главное! - не повредить мозг... Я бы, если честно, изъял из Кодекса параграф про наказание несущему вред.
Или изменил бы-в соответствии с реалиями. А в такой редакции, как говорят чиновники, он вам - практикам - не по силам. Да и вряд ли он пригоден теперь..."
"Объясни это Уве и всем Мастерам. Ты же как-то сумел объяснить им, что Мастер-пятнадцать нарушает этот треклятый параграф".
"Не так прямо, Кифа, не так в лоб. Там все было посложнее: твои коллеги люди трудные и многомудрые... Да и не все ли мне равно, останется это правило в вашем Кодексе или нет? Ваши игры - это ваши игры..."
"Уже не мои".
"Ты себя исключил из цеха Мастеров?"
"Ты меня исключил из него. Жизнь исключила. Судьба... Да и что сейчас за цех? Игра в солдатики, с которой не могут расстаться так и не повзрослевшие мальчики-вундеркинды?.. Им придется повзрослеть, потому что нет Службы - нет и цеха. Каждому предстоит начать жизнь с чистого листа и, как у нас, Мастеров, принято - в одиночку..."
"Я уже говорил тебе, что ты склонен к скверному высокому стилю?.. Говорил. Повторяю... А что до Мастеров, так многие уже повзрослели и стали куда более самостоятельными. Жизнь учит. Неужто ты не замечаешь?.. Сегодняшняя церемония дань корпоративной дружбе, во-первых, а во-вторых - своего рода уважение ко мне как к переговорщику. И только. Скажем проще: я их у говорил..."
"Зачем тебе это было нужно?"
"Я завершаю партию, которую опять сам начал и которая мне опять не нравится. Но завершить я ее хочу достойно".
"Это не шахматы, Иешуа, а мы - не пешки".
"Не обижайся. Просто мне нравится скверный высокий стиль, чего скрывать... Если вернуться к суровой прозе, то и вы- не пешки, и я - не король. А партия... Ну, считай - не партия. Операция. Проект. Отрезок жизни. В любом случае, Кифа, жизнь не только учит, но и продолжается. Этот эпизод в ней завершен, урок выучен худо-бедно, переходим к следующему..."
"А что будет с Анной? То есть с Мари..."
"Все будет хорошо, Кифа. Она сейчас проснется счастливой. А то, что обыкновенной - да в самом деле, обыкновенность человека куда приятнее любой необыкновенности. Особенно - паранормальности".
"Раньше ты говорил иное. Помнишь: "Я могу все" и "Я исполню все!"
"Я и сейчас не отказываюсь от своих слов. Просто прежде он рождали во мне радость и гордость, а сегодня я все больше и чаше осознаю их как новый крест. Очень тяжелый, Кифа. Куда тямселр того - иершалаимского..."
"Но ты по-прежнему считаешь, что можешь все и исполнишь все ?" "Уже не уверен... Могу все?.. Да, я могу сделать все, что в силах представить себе. А что не в силах?.. Что просто-напросто не приходит в мою голову?.. Как было раньше? От меня требовали конкретного чуда: вылечить, оживить, пройти по воде, поднять неподъемное и разрушить неразрушимое. Или вызвать дождь на поля, или привести рыбу в сети:.. Долго перечислять! А если меня, долгожданного чудотворца, попросят: сделай всех людей умными ? Что я смогу? Я считаю умным такого, ты - другого, кто-то пятый, десятый, сотый - все по-разному представляют себе ум.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64