Он растравлял, изводил себя
из-за этих пустяков, хотя воспитание и профессиональная подготовка
приучили его не изводиться даже по серьезному поводу, когда объяснение
лежало на поверхности.
Эта девчонка, черт бы ее подрал, словно наводила на него порчу: за
зиму умерли от рака обе женщины, к которым он был по-настоящему привя-
зан после смерти матери, - его жена Джорджия, через три дня после рож-
дества, и его секретарша Рэйчел, всего месяц назад.
Увы, он знал, что дни Джорджии сочтены; операция на груди, сделан-
ная за четырнадцать месяцев до смерти, лишь приостановила развитие бо-
лезни. А вот смерть Рэйчел явилась жестоким сюрпризом. Когда уже все
шло к концу, ему припомнилось (задним числом всегда видны наши непрос-
тительные промахи), сколько он отпустил шуточек по поводу ее худобы и
как она их парировала.
Все, что у него теперь осталось, это Контора - надолго ли? Скрытый
недуг, своего рода раковая болезнь, поразил самого Кэпа. Как его наз-
вать? Рак самоуверенности? Что-то в этом роде. Когда подобная болезнь
заражала высокопоставленных чиновников, исход обычно бывал фатальным.
Никсон, Ланс, Хэлмс... все жертвы рака, поразившего их самоуверен-
ность.
Он раскрыл "Дело Макги" и достал оттуда свежий материал - шесть пи-
сем, которые Энди отправил две недели назад. Он пролистал их не читая.
В сущности, везде одно и то же, он знал их почти наизусть. Под письма-
ми лежали стопкой глянцевые фотографии, сделанные Чарльзом Пейсоном и
другими агентами в окрестностях Ташмора. Вот Энди идет по главной ули-
це Брэдфорда. Вот он расплачивается в магазине. Энди с Чарли у лодоч-
ного сарая, а на заднем плане - снежный гроб мэндерсовского "виллиса".
Вот Чарли съезжает на картонке с отполированной до блеска горы, из-под
вязаной шапочки, которая ей великовата, выбиваются волосы, а ее отец,
руки в боки, хохочет наверху, закинув голову. Кэп частенько смотрел на
эту фотографию долгим оценивающим взглядом, а когда откладывал, вдруг
с удивлением замечал, что рука у него дрожит. Скорей бы заполучить их.
Он встал и подошел к окну. Что-то сегодня не видать Рича Маккеона с
его газонокосилкой. Ольха стояла, как голый скелет. Зеркало пруда на-
поминало гигантскую отполированную доску, соединившую два строения.
Дел у Конторы, и весьма важных, в эти дни хватало - так сказать, раз-
нообразное меню, можно было бы устроить хороший шведский стол, но Кэпа
интересовало только одно - Энди Макги и его дочь Чарлин.
Провал на ферме Мэндерсов чувствительно ударил по престижу Конторы.
Сама Контора устояла, и он, Кэп, тоже, однако лавина недовольства
пришла в движение и грозила вот-вот обрушиться на их головы. В эпи-
центре оказался вопрос о просчетах в планировании "операции Макги" с
момента устранения матери и похищения - пусть кратковременного - доч-
ки. Сколько на них свалилось шишек из-за того, что какой-то преподава-
тель колледжа, даже в армии-то не служивший, увел дочь из-под носа у
двух профессионалов, причем один остался на всю жизнь помешанным, а
второй полгода пролежал в коме. Проку от него уже никакого: достаточно
ему услышать "спи!", как он валится трупом и может продрыхнуть часа
четыре, а то и весь день. Глупо до смешного.
Досталось им и за то, что все это время Макги считал на один ход
дальше. На его фоне Контора выглядела бледно. Все они выглядели дура-
ками.
Но больше всего взгрели за ферму Мэндерсов, из-за которой от них
могло мокрого места не остаться. Кэп знал, что сразу поползли слухи.
Были слухи и докладные, а может быть, даже показания свидетелей в ка-
кой-нибудь сверхсекретной комиссии конгресса. Тоже выискался второй
Гувер. Как будто не было печального опыта с Кубой... ну да где ему
помнить, закопался в досье этих Макги.
У него, между прочим, недавно жена умерла. Бедняга. Это его подко-
сило. В истории с Макги он, конечно, дал маху - сплошная цепь ошибок.
Надо думать, человек помоложе...
Нет, они не понимают, с чем имеют дело. Даже не догадываются. Раз
за разом он убеждался: все отрицают простейший факт, что девчонка вла-
деет даром пирокинеза - сжигает взглядом. Что ни докладная о причине
пожара на ферме Мэндерсов, то какая-нибудь ахинея: утечка бензина,
женщина разбила керосиновую лампу, самовозгорание горючей смеси... И
ведь так писали даже очевидцы.
До чего дошло - Кэп пожалел, что рядом нет Уэнлесса. Тот все пони-
мал. Он бы рассказал Уэнлессу про эту... преступную слепоту.
Он вернулся за рабочий стол. Только не играй сам с собой в прятки -
если под тебя начнут копать, пиши пропало. Это тот же рак. Можно оття-
нуть конец, сунув им в нос свои былые заслуги, и Кэп сунул - все, что
накопилось за десять лет, - чтобы только удержаться в седле в эту
трудную зиму; можно добиться короткой ремиссии. Но рано или поздно те-
бе крышка. Есди сидеть и не рыпаться, рассуждал Кэп, продержишься на
этом месте до июля; если же хорошо окопаться и дать бой, то, глядишь,
и до ноября. Правда, в результате таких боев Контора может затрещать
по всем швам, а ему бы не хотелось этого. Не разрушать же то, на что
ты ухлопал полжизни. Надо будет - разрушишь... Он был настроен идти до
конца.
Он удержался у власти главным образом потому, что они быстро напали
на след Макги. Кэп поспешил присвоить себе все лавры, укрепляя тем са-
мым свои позиции, в действительности же операцию провернул компьютер.
Они достаточно долго занимались этой семейкой, чтобы распахать поле
вдоль и поперек. В компьютер были заложены данные более чем на двухсот
родственников и четырехсот друзей, чьи корни так или иначе переплелись
с корнями генеалогического древа Макги - Томлинсон. Связи прослежива-
лись вплоть до таких персонажей, как ближайшая подружка Вики в первом
классе начальной школы, девочка по имени Кэти Смит, ныне миссис Фрэнк
Уорси, проживающая в Кабрале, штат Калифорния, и, скорее всего, давно
забывшая, кто такая Вики Томлинсон.
В компьютер заложили информацию о последнем местопребывании семьи
Макги, и тот, переварив ее, отрыгнул возможные варианты. Первым в
списке стоял покойный дед Энди, житель Вермонта, чей дом на берегу
Ташморского озера принадлежал теперь внуку. Семья Макги бывала там ле-
том, к тому же лесными дорогами от фермы Мэндерсов до того места не
так уж далеко. Компьютер полагал, что если Энди с Чарли предпочтут
"знакомый пейзаж", им окажется Ташмор.
Не прошло и недели, а Кэп уже знал, что они во владениях Грэнтера.
Дом был взят под наблюдение. С учетом вероятного появления Макги в
Брэдфорде - понадобятся же им мало-мальски необходимые вещи - была
приобретена лавка "Галантерейные новинки".
А пока наблюдение, ничего больше. Все снимки - телеобъективом из
идеальных укрытий. С Кэпа хватило одного пожара.
Чего проще без шума взять Энди во время перехода через озеро. А
пристрелить их обоих не сложней, чем сфотографировать Чарли съезжающей
с ледяной горки. Но Кэп имел виды на девчонку, а без отца, решил он,
им ее не приручить.
Но вот беглецы обнаружены, главная забота теперь - чтобы у Макги не
развязался язык. Кэп и без компьютера понимал, что страх в конце кон-
цов вынудит Энди искать помощи. До происшествия на ферме Мэндерсов
утечку информации можно было приостановить или даже проигнорировать.
Если же сейчас вмешается пресса, тут завертятся совсем другие колеси-
ки. Кэпа бросало в жар от одной мысли, какую бомбу изготовила бы из
этой начинки "Нью-Йорк тайме".
Пожар поверг Контору в замешательство, тут-то Энди и мог беспре-
пятственно отослать свои письма. Но, очевидно, Макги сами пребывали в
замешательстве. И упустили верный шанс дать о себе знать письменно или
устно, по телефону... кстати, еще неизвестно, был ли бы им от этого
прок. Мозги сейчас у всех с вывихом, а газетчики - эти гребут под се-
бя. Им подавай красивую упаковку. Что-нибудь из жизни Марго или Бу,
Сюзанны или Шерил. Тут верняк.
- Марго Хемингуэ и Бу Деррик, Сюзанна Саммер, Шерил Тиге - амери-
канские киноактрисы.
А теперь они в западне. Всю зиму Кэп перебирал варианты. Он зани-
мался этим даже на похоронах жены. И под конец выработал план дейс-
твий, который сейчас предстояло осуществить. Их человек в Брэдфорде,
Пейсон, сообщал, что вот-вот вскроется лед на Ташморском озере. Вдоба-
вок Макги отправил письма и ждет ответа со дня на день - если уже не
заподозрил, что его письма не дошли до адресатов. Того и гляди, сни-
мутся с места, а это не входило в планы Кэпа.
Под стопкой фотографий, в голубой папке с грифом "совершенно сек-
ретно", лежал доклад - больше трехсот машинописных страниц. Одиннад-
цать специалистов под руководством доктора Патрика Хокстеттера, прак-
тикующего психолога и психотерапевта, подготовили совместное заключе-
ние и обрисовали перспективы. Хокстеттера Кэп ставил в первую десятку
наиболее светлых голов из тех, что находились в распоряжении Конторы.
За восемьсот тысяч долларов, в которые доклад обошелся налогоплатель-
щикам, он обязан иметь светлую голову. Листая доклад, Кэп думал о том,
что бы сказал по этому поводу Уэнлесс, незабвенный певец конца света.
В докладе Кэп нашел подтверждение своим интуитивным догадкам: Энди
надо взять живым. В основе всех выкладок команды Хокстеттера лежала
мысль, что скрытые возможности человека не могут проявиться без его
желания... ключевым словом тут была воля.
Девочка могла потерять контроль над своими возможностями (очевидно,
они не сводятся к одному пирокинезу), не совладать с собственной во-
лей, но лишь она сама, подчеркивалось в фундаментальном исследовании,
решала, пустить ли ей в ход заветное оружие, - как это произошло на
ферме Мэндерсов, когда она увидела, что агенты Конторы хотят убить ее
отца.
Он бегло просмотрел отчеты об эксперименте с "лот шесть". Все запи-
си и выкладки компьютера говорили об одном: первотолчком является во-
ля.
Исходя из этого, Хокстеттер и его коллеги перерыли все мыслимые
транквилизаторы, прежде чем остановиться на торазине для Энди и новом
препарате, оразине, для девочки. Тот, кто мог продраться сквозь семь-
десят страниц словесных джунглей, оказывался перед простым выводом:
транквилизаторы погрузят подопытных в сомнамбулическое блаженное сос-
тояние. Лишенные воли, они не смогут сделать выбор между молоком и го-
рячим шоколадом, не говоря уже о том, чтобы устраивать пожары или вну-
шать людям, что они ослепли.
Энди Макги можно было постоянно держать на наркотиках. Толку от не-
го все равно никакого, так, пустышка, отработанный пар - об этом гово-
рили и доклад, и интуиция Кэпа. Их интересовала девчонка. Дайте мне
шесть месяцев, думал Кэп, и я управлюсь. Я вам в точности изображу,
что творится в этой удивительной головке. А там уж ни палата предста-
вителей, ни подкомиссии сената не устоят перед соблазном химического
воздействия на психику, открывающего для военных невиданные перспекти-
вы, даже если эта девчонка способна выдать половину того, что подозре-
вал в ней Уэнлесс.
Но открывались и другие горизонты. О них умалчивала голубая папка,
ибо есть тайны, слишком взрывоопасные даже для грифа "совершенно сек-
ретно". Всего неделю назад Хокстеттер, у которого все больше захваты-
вало дух от панорамы, возникшей перед ним и его учеными коллегами, на-
мекнул об том вскользь.
- Фактор-зет... - сказал он Кэпу. - Вы не задумывались над тем, как
все может повернуться, если выяснится, что девочка небесплодна?
Кэп задумывался, хотя и не сказал об этом Хокстеттеру. Тут возникал
интересный, чреватый любыми неожиданностями вопрос, связанный с евге-
никой... с евгеникой, а попутно с нацизмом и теорией высших рас - ко-
роче, с тем, против чего американцы воевали во вторую мировую войну.
Но одно дело пробурить философскую скважину, из которой фонтанирует
всякая муть ("вы хотите узурпировать божественную власть!"), и другое
- представить лабораторные доказательства, что потомство участников
эксперимента "лот шесть" может стать живыми факелами, левитаторами,
телепатами и еще бог знает кем. Чего стоят идеалы, когда появляются
вполне земные контрдоводы! Допустим, таковые нашлись, что тогда? Фермы
по разведению новых видов? На первый взгляд - безумие, но Кэп не счи-
тал это столь уж невероятным. Тут ключ ко всему. И к всеобщему миру и
к мировому господству - а в чем, собственно, разница, если убрать кри-
вые зеркала риторики и высоких слов?
Тут тебе червей не на одну рыбалку. Перспектива на десятки лет. Кэп
понимал - в его распоряжении не более шести месяцев; не так уж мало,
чтобы заложить основы: сделать топографическую съемку местности, преж-
де чем ее избороздят шоссейные и железные дороги. Это будет его пода-
рок отечеству и всему миру. В сравнении с этим жизнь какого-то беглого
преподавателя колледжа и его оборвашки дочери - все равно что пыль на
ветру.
Разумеется, нельзя постоянно держать девчонку на транквилизаторах,
если они ждут от тестов серьезного результата, - что ж, имея заложни-
ком отца, они смогут оказать на нее давление. Ну а захотят устроить
проверочку ему, сработает обратный принцип.
Простейшая система рычагов. Как говорил Архимед, дайте мне рычаг, и
я переверну мир.
Загудел селектор.
- Джон Рэйнберд в приемной, - доложила новая секретарша. В ее обыч-
но бесстрастном казенном голосе мелькнули высокие нотки, выдававшие
испуг.
Тут я тебя понимаю, малышка, подумал Кэп.
- Пригласите его, пожалуйста.
Рэйнберд не меняется.
Он не спеша вошел. Потертая кожаная куртка, выцветшая клетчатая ру-
башка. Ободранные рыжие башмаки выглядывают из-под линялых узких джин-
сов. Огромная голова подпирает потолок. И эта развороченная пустая
глазница, заставившая Кэпа внутренне содрогнуться.
- Кэп, - сказал он, опускаясь на стул, - что-то я засиделся в пус-
тыне.
- Дом в Флэгстаффе, - сказал Кэп. - Слышал, как же. И о вашей кол-
лекции обуви тоже.
Джон Рэйнберд не мигая буравил его здоровым глазом. - А вы все хо-
дите в своих старых дерьмодавах, - добавил Кэп.
Рэйнберд скривил губы в улыбке, продолжая молчать. Вновь беспокойс-
тво овладело Кэпом, и он еще раз спросил себя, насколько Рэйнберд пос-
вящен в планы и почему вопрос этот не дает ему покоя.
- У меня есть работа для вас, - сказал он.
- Отлично. Та, что я хочу?
Кэп озадаченно взглянул на него, подумал, затем сказал: - Думаю,
да.
- Что от меня потребуется?
Кэп рассказал в общих чертах, каким образом Энди и Чарли попадут в
Лонгмонт. Он был краток.
- Не промахнетесь? - спросил он, закончив.
- Я никогда не промахиваюсь. Да и план хорош. Все будет в порядке.
- Мне очень лестно слышать ваше одобрение, - сказал Кэп. Предпола-
галась легкая ирония, а на поверку вылезло раздражение. Черт бы его
побрал со всеми потрохами.
- Я спущу курок, - сказал Рэйнберд. - Но при одном условии.
Кэп встал, навалившись на стол, который был завален бумагами из
"дела Макги", и весь подался к Рэйнберду.
- Нет, - сказал он. - Здесь условия ставлю я.
- Один раз сделаете исключение, - возразил Рэйнберд. - Я думаю, вам
это не составит труда.
- Повторяю: нет. - Сердце заколотилось в груди у Кэпа, и он не мог
понять, от страха или от бешенства. - Вам объяснить? Во главе агент-
ства и всех служб стою я. А вы находитесь в моем подчинении. Кажется,
армия должна была приучить вас к понятию "старший по званию".
- Да, - улыбнулся Рэйнберд. - Я даже кой-кому из них свернул шею.
Один раз, кстати, по приказу Конторы. По вашему приказу, Кэп.
- Это что, угроза? - выкрикнул Кэп. Он чувствовал, надо взять себя
в руки, но ничего не мог с собой поделать. - Угроза, дьявол вас разде-
ри? Я вижу, вы совсем рехнулись! Мне достаточно нажать кнопку, и вы не
выйдете из этого здания! А спустить курок охотники найдутся...
- Но чтобы попасть, вам нужен вот этот уродливый циклоп с его мет-
ким глазом, - вставил Рэйнберд, не повышая тона. - Вы думаете, Кэп,
они у вас в кулаке, но кулак пустой. Кто-то там наверху не дает вам
овладеть добычей. Не дает посадить их в дьявольскую шкатулку. Вы и
раньше думали, что они у вас в кулаке. - Он показал на гору материа-
лов, что высилась на тележке, а потом на голубую папку. - Я все это
прочел. И доклад Хокстеттера тоже.
- Черта с два! - вырвалось у Кэпа, но он видел по лицу Рэйнберда,
что тот говорит правду. Прочел. Исхитрился. Но кто дал ему материалы?
Кэп был вне себя. Кто?
- Представьте, - сказал Рэйнберд. - Все само плывет ко мне в руки.
Отдают не задумываясь. Лицо у меня, наверно, такое... располагающее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41
из-за этих пустяков, хотя воспитание и профессиональная подготовка
приучили его не изводиться даже по серьезному поводу, когда объяснение
лежало на поверхности.
Эта девчонка, черт бы ее подрал, словно наводила на него порчу: за
зиму умерли от рака обе женщины, к которым он был по-настоящему привя-
зан после смерти матери, - его жена Джорджия, через три дня после рож-
дества, и его секретарша Рэйчел, всего месяц назад.
Увы, он знал, что дни Джорджии сочтены; операция на груди, сделан-
ная за четырнадцать месяцев до смерти, лишь приостановила развитие бо-
лезни. А вот смерть Рэйчел явилась жестоким сюрпризом. Когда уже все
шло к концу, ему припомнилось (задним числом всегда видны наши непрос-
тительные промахи), сколько он отпустил шуточек по поводу ее худобы и
как она их парировала.
Все, что у него теперь осталось, это Контора - надолго ли? Скрытый
недуг, своего рода раковая болезнь, поразил самого Кэпа. Как его наз-
вать? Рак самоуверенности? Что-то в этом роде. Когда подобная болезнь
заражала высокопоставленных чиновников, исход обычно бывал фатальным.
Никсон, Ланс, Хэлмс... все жертвы рака, поразившего их самоуверен-
ность.
Он раскрыл "Дело Макги" и достал оттуда свежий материал - шесть пи-
сем, которые Энди отправил две недели назад. Он пролистал их не читая.
В сущности, везде одно и то же, он знал их почти наизусть. Под письма-
ми лежали стопкой глянцевые фотографии, сделанные Чарльзом Пейсоном и
другими агентами в окрестностях Ташмора. Вот Энди идет по главной ули-
це Брэдфорда. Вот он расплачивается в магазине. Энди с Чарли у лодоч-
ного сарая, а на заднем плане - снежный гроб мэндерсовского "виллиса".
Вот Чарли съезжает на картонке с отполированной до блеска горы, из-под
вязаной шапочки, которая ей великовата, выбиваются волосы, а ее отец,
руки в боки, хохочет наверху, закинув голову. Кэп частенько смотрел на
эту фотографию долгим оценивающим взглядом, а когда откладывал, вдруг
с удивлением замечал, что рука у него дрожит. Скорей бы заполучить их.
Он встал и подошел к окну. Что-то сегодня не видать Рича Маккеона с
его газонокосилкой. Ольха стояла, как голый скелет. Зеркало пруда на-
поминало гигантскую отполированную доску, соединившую два строения.
Дел у Конторы, и весьма важных, в эти дни хватало - так сказать, раз-
нообразное меню, можно было бы устроить хороший шведский стол, но Кэпа
интересовало только одно - Энди Макги и его дочь Чарлин.
Провал на ферме Мэндерсов чувствительно ударил по престижу Конторы.
Сама Контора устояла, и он, Кэп, тоже, однако лавина недовольства
пришла в движение и грозила вот-вот обрушиться на их головы. В эпи-
центре оказался вопрос о просчетах в планировании "операции Макги" с
момента устранения матери и похищения - пусть кратковременного - доч-
ки. Сколько на них свалилось шишек из-за того, что какой-то преподава-
тель колледжа, даже в армии-то не служивший, увел дочь из-под носа у
двух профессионалов, причем один остался на всю жизнь помешанным, а
второй полгода пролежал в коме. Проку от него уже никакого: достаточно
ему услышать "спи!", как он валится трупом и может продрыхнуть часа
четыре, а то и весь день. Глупо до смешного.
Досталось им и за то, что все это время Макги считал на один ход
дальше. На его фоне Контора выглядела бледно. Все они выглядели дура-
ками.
Но больше всего взгрели за ферму Мэндерсов, из-за которой от них
могло мокрого места не остаться. Кэп знал, что сразу поползли слухи.
Были слухи и докладные, а может быть, даже показания свидетелей в ка-
кой-нибудь сверхсекретной комиссии конгресса. Тоже выискался второй
Гувер. Как будто не было печального опыта с Кубой... ну да где ему
помнить, закопался в досье этих Макги.
У него, между прочим, недавно жена умерла. Бедняга. Это его подко-
сило. В истории с Макги он, конечно, дал маху - сплошная цепь ошибок.
Надо думать, человек помоложе...
Нет, они не понимают, с чем имеют дело. Даже не догадываются. Раз
за разом он убеждался: все отрицают простейший факт, что девчонка вла-
деет даром пирокинеза - сжигает взглядом. Что ни докладная о причине
пожара на ферме Мэндерсов, то какая-нибудь ахинея: утечка бензина,
женщина разбила керосиновую лампу, самовозгорание горючей смеси... И
ведь так писали даже очевидцы.
До чего дошло - Кэп пожалел, что рядом нет Уэнлесса. Тот все пони-
мал. Он бы рассказал Уэнлессу про эту... преступную слепоту.
Он вернулся за рабочий стол. Только не играй сам с собой в прятки -
если под тебя начнут копать, пиши пропало. Это тот же рак. Можно оття-
нуть конец, сунув им в нос свои былые заслуги, и Кэп сунул - все, что
накопилось за десять лет, - чтобы только удержаться в седле в эту
трудную зиму; можно добиться короткой ремиссии. Но рано или поздно те-
бе крышка. Есди сидеть и не рыпаться, рассуждал Кэп, продержишься на
этом месте до июля; если же хорошо окопаться и дать бой, то, глядишь,
и до ноября. Правда, в результате таких боев Контора может затрещать
по всем швам, а ему бы не хотелось этого. Не разрушать же то, на что
ты ухлопал полжизни. Надо будет - разрушишь... Он был настроен идти до
конца.
Он удержался у власти главным образом потому, что они быстро напали
на след Макги. Кэп поспешил присвоить себе все лавры, укрепляя тем са-
мым свои позиции, в действительности же операцию провернул компьютер.
Они достаточно долго занимались этой семейкой, чтобы распахать поле
вдоль и поперек. В компьютер были заложены данные более чем на двухсот
родственников и четырехсот друзей, чьи корни так или иначе переплелись
с корнями генеалогического древа Макги - Томлинсон. Связи прослежива-
лись вплоть до таких персонажей, как ближайшая подружка Вики в первом
классе начальной школы, девочка по имени Кэти Смит, ныне миссис Фрэнк
Уорси, проживающая в Кабрале, штат Калифорния, и, скорее всего, давно
забывшая, кто такая Вики Томлинсон.
В компьютер заложили информацию о последнем местопребывании семьи
Макги, и тот, переварив ее, отрыгнул возможные варианты. Первым в
списке стоял покойный дед Энди, житель Вермонта, чей дом на берегу
Ташморского озера принадлежал теперь внуку. Семья Макги бывала там ле-
том, к тому же лесными дорогами от фермы Мэндерсов до того места не
так уж далеко. Компьютер полагал, что если Энди с Чарли предпочтут
"знакомый пейзаж", им окажется Ташмор.
Не прошло и недели, а Кэп уже знал, что они во владениях Грэнтера.
Дом был взят под наблюдение. С учетом вероятного появления Макги в
Брэдфорде - понадобятся же им мало-мальски необходимые вещи - была
приобретена лавка "Галантерейные новинки".
А пока наблюдение, ничего больше. Все снимки - телеобъективом из
идеальных укрытий. С Кэпа хватило одного пожара.
Чего проще без шума взять Энди во время перехода через озеро. А
пристрелить их обоих не сложней, чем сфотографировать Чарли съезжающей
с ледяной горки. Но Кэп имел виды на девчонку, а без отца, решил он,
им ее не приручить.
Но вот беглецы обнаружены, главная забота теперь - чтобы у Макги не
развязался язык. Кэп и без компьютера понимал, что страх в конце кон-
цов вынудит Энди искать помощи. До происшествия на ферме Мэндерсов
утечку информации можно было приостановить или даже проигнорировать.
Если же сейчас вмешается пресса, тут завертятся совсем другие колеси-
ки. Кэпа бросало в жар от одной мысли, какую бомбу изготовила бы из
этой начинки "Нью-Йорк тайме".
Пожар поверг Контору в замешательство, тут-то Энди и мог беспре-
пятственно отослать свои письма. Но, очевидно, Макги сами пребывали в
замешательстве. И упустили верный шанс дать о себе знать письменно или
устно, по телефону... кстати, еще неизвестно, был ли бы им от этого
прок. Мозги сейчас у всех с вывихом, а газетчики - эти гребут под се-
бя. Им подавай красивую упаковку. Что-нибудь из жизни Марго или Бу,
Сюзанны или Шерил. Тут верняк.
- Марго Хемингуэ и Бу Деррик, Сюзанна Саммер, Шерил Тиге - амери-
канские киноактрисы.
А теперь они в западне. Всю зиму Кэп перебирал варианты. Он зани-
мался этим даже на похоронах жены. И под конец выработал план дейс-
твий, который сейчас предстояло осуществить. Их человек в Брэдфорде,
Пейсон, сообщал, что вот-вот вскроется лед на Ташморском озере. Вдоба-
вок Макги отправил письма и ждет ответа со дня на день - если уже не
заподозрил, что его письма не дошли до адресатов. Того и гляди, сни-
мутся с места, а это не входило в планы Кэпа.
Под стопкой фотографий, в голубой папке с грифом "совершенно сек-
ретно", лежал доклад - больше трехсот машинописных страниц. Одиннад-
цать специалистов под руководством доктора Патрика Хокстеттера, прак-
тикующего психолога и психотерапевта, подготовили совместное заключе-
ние и обрисовали перспективы. Хокстеттера Кэп ставил в первую десятку
наиболее светлых голов из тех, что находились в распоряжении Конторы.
За восемьсот тысяч долларов, в которые доклад обошелся налогоплатель-
щикам, он обязан иметь светлую голову. Листая доклад, Кэп думал о том,
что бы сказал по этому поводу Уэнлесс, незабвенный певец конца света.
В докладе Кэп нашел подтверждение своим интуитивным догадкам: Энди
надо взять живым. В основе всех выкладок команды Хокстеттера лежала
мысль, что скрытые возможности человека не могут проявиться без его
желания... ключевым словом тут была воля.
Девочка могла потерять контроль над своими возможностями (очевидно,
они не сводятся к одному пирокинезу), не совладать с собственной во-
лей, но лишь она сама, подчеркивалось в фундаментальном исследовании,
решала, пустить ли ей в ход заветное оружие, - как это произошло на
ферме Мэндерсов, когда она увидела, что агенты Конторы хотят убить ее
отца.
Он бегло просмотрел отчеты об эксперименте с "лот шесть". Все запи-
си и выкладки компьютера говорили об одном: первотолчком является во-
ля.
Исходя из этого, Хокстеттер и его коллеги перерыли все мыслимые
транквилизаторы, прежде чем остановиться на торазине для Энди и новом
препарате, оразине, для девочки. Тот, кто мог продраться сквозь семь-
десят страниц словесных джунглей, оказывался перед простым выводом:
транквилизаторы погрузят подопытных в сомнамбулическое блаженное сос-
тояние. Лишенные воли, они не смогут сделать выбор между молоком и го-
рячим шоколадом, не говоря уже о том, чтобы устраивать пожары или вну-
шать людям, что они ослепли.
Энди Макги можно было постоянно держать на наркотиках. Толку от не-
го все равно никакого, так, пустышка, отработанный пар - об этом гово-
рили и доклад, и интуиция Кэпа. Их интересовала девчонка. Дайте мне
шесть месяцев, думал Кэп, и я управлюсь. Я вам в точности изображу,
что творится в этой удивительной головке. А там уж ни палата предста-
вителей, ни подкомиссии сената не устоят перед соблазном химического
воздействия на психику, открывающего для военных невиданные перспекти-
вы, даже если эта девчонка способна выдать половину того, что подозре-
вал в ней Уэнлесс.
Но открывались и другие горизонты. О них умалчивала голубая папка,
ибо есть тайны, слишком взрывоопасные даже для грифа "совершенно сек-
ретно". Всего неделю назад Хокстеттер, у которого все больше захваты-
вало дух от панорамы, возникшей перед ним и его учеными коллегами, на-
мекнул об том вскользь.
- Фактор-зет... - сказал он Кэпу. - Вы не задумывались над тем, как
все может повернуться, если выяснится, что девочка небесплодна?
Кэп задумывался, хотя и не сказал об этом Хокстеттеру. Тут возникал
интересный, чреватый любыми неожиданностями вопрос, связанный с евге-
никой... с евгеникой, а попутно с нацизмом и теорией высших рас - ко-
роче, с тем, против чего американцы воевали во вторую мировую войну.
Но одно дело пробурить философскую скважину, из которой фонтанирует
всякая муть ("вы хотите узурпировать божественную власть!"), и другое
- представить лабораторные доказательства, что потомство участников
эксперимента "лот шесть" может стать живыми факелами, левитаторами,
телепатами и еще бог знает кем. Чего стоят идеалы, когда появляются
вполне земные контрдоводы! Допустим, таковые нашлись, что тогда? Фермы
по разведению новых видов? На первый взгляд - безумие, но Кэп не счи-
тал это столь уж невероятным. Тут ключ ко всему. И к всеобщему миру и
к мировому господству - а в чем, собственно, разница, если убрать кри-
вые зеркала риторики и высоких слов?
Тут тебе червей не на одну рыбалку. Перспектива на десятки лет. Кэп
понимал - в его распоряжении не более шести месяцев; не так уж мало,
чтобы заложить основы: сделать топографическую съемку местности, преж-
де чем ее избороздят шоссейные и железные дороги. Это будет его пода-
рок отечеству и всему миру. В сравнении с этим жизнь какого-то беглого
преподавателя колледжа и его оборвашки дочери - все равно что пыль на
ветру.
Разумеется, нельзя постоянно держать девчонку на транквилизаторах,
если они ждут от тестов серьезного результата, - что ж, имея заложни-
ком отца, они смогут оказать на нее давление. Ну а захотят устроить
проверочку ему, сработает обратный принцип.
Простейшая система рычагов. Как говорил Архимед, дайте мне рычаг, и
я переверну мир.
Загудел селектор.
- Джон Рэйнберд в приемной, - доложила новая секретарша. В ее обыч-
но бесстрастном казенном голосе мелькнули высокие нотки, выдававшие
испуг.
Тут я тебя понимаю, малышка, подумал Кэп.
- Пригласите его, пожалуйста.
Рэйнберд не меняется.
Он не спеша вошел. Потертая кожаная куртка, выцветшая клетчатая ру-
башка. Ободранные рыжие башмаки выглядывают из-под линялых узких джин-
сов. Огромная голова подпирает потолок. И эта развороченная пустая
глазница, заставившая Кэпа внутренне содрогнуться.
- Кэп, - сказал он, опускаясь на стул, - что-то я засиделся в пус-
тыне.
- Дом в Флэгстаффе, - сказал Кэп. - Слышал, как же. И о вашей кол-
лекции обуви тоже.
Джон Рэйнберд не мигая буравил его здоровым глазом. - А вы все хо-
дите в своих старых дерьмодавах, - добавил Кэп.
Рэйнберд скривил губы в улыбке, продолжая молчать. Вновь беспокойс-
тво овладело Кэпом, и он еще раз спросил себя, насколько Рэйнберд пос-
вящен в планы и почему вопрос этот не дает ему покоя.
- У меня есть работа для вас, - сказал он.
- Отлично. Та, что я хочу?
Кэп озадаченно взглянул на него, подумал, затем сказал: - Думаю,
да.
- Что от меня потребуется?
Кэп рассказал в общих чертах, каким образом Энди и Чарли попадут в
Лонгмонт. Он был краток.
- Не промахнетесь? - спросил он, закончив.
- Я никогда не промахиваюсь. Да и план хорош. Все будет в порядке.
- Мне очень лестно слышать ваше одобрение, - сказал Кэп. Предпола-
галась легкая ирония, а на поверку вылезло раздражение. Черт бы его
побрал со всеми потрохами.
- Я спущу курок, - сказал Рэйнберд. - Но при одном условии.
Кэп встал, навалившись на стол, который был завален бумагами из
"дела Макги", и весь подался к Рэйнберду.
- Нет, - сказал он. - Здесь условия ставлю я.
- Один раз сделаете исключение, - возразил Рэйнберд. - Я думаю, вам
это не составит труда.
- Повторяю: нет. - Сердце заколотилось в груди у Кэпа, и он не мог
понять, от страха или от бешенства. - Вам объяснить? Во главе агент-
ства и всех служб стою я. А вы находитесь в моем подчинении. Кажется,
армия должна была приучить вас к понятию "старший по званию".
- Да, - улыбнулся Рэйнберд. - Я даже кой-кому из них свернул шею.
Один раз, кстати, по приказу Конторы. По вашему приказу, Кэп.
- Это что, угроза? - выкрикнул Кэп. Он чувствовал, надо взять себя
в руки, но ничего не мог с собой поделать. - Угроза, дьявол вас разде-
ри? Я вижу, вы совсем рехнулись! Мне достаточно нажать кнопку, и вы не
выйдете из этого здания! А спустить курок охотники найдутся...
- Но чтобы попасть, вам нужен вот этот уродливый циклоп с его мет-
ким глазом, - вставил Рэйнберд, не повышая тона. - Вы думаете, Кэп,
они у вас в кулаке, но кулак пустой. Кто-то там наверху не дает вам
овладеть добычей. Не дает посадить их в дьявольскую шкатулку. Вы и
раньше думали, что они у вас в кулаке. - Он показал на гору материа-
лов, что высилась на тележке, а потом на голубую папку. - Я все это
прочел. И доклад Хокстеттера тоже.
- Черта с два! - вырвалось у Кэпа, но он видел по лицу Рэйнберда,
что тот говорит правду. Прочел. Исхитрился. Но кто дал ему материалы?
Кэп был вне себя. Кто?
- Представьте, - сказал Рэйнберд. - Все само плывет ко мне в руки.
Отдают не задумываясь. Лицо у меня, наверно, такое... располагающее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41