Затем уселись на сиденье позади водителя. Катрин была единственной, кто пристегнулся.– Ну что ж, – произнес таксист, разогнался и понесся по покрытой снегом скользкой дороге с такой скоростью, что Катрин тысячу раз чуть не умерла, особенно когда машина при попытке затормозить начала скользить на полосу встречного движения перед перекрестком.Инстинктивно она попыталась схватить Матиаса за руку, но нашла на сиденье лишь пустую перчатку, лежавшую между ними. Мгновением позже водитель сумел выровнять машину, и Катрин была рада, что ее секундная слабость осталась незамеченной.Огни Санкт-Антона остались позади. Петляющая скользкая дорога вела к Санкт-Кристофу. Снег на дороге лежал уже очень толстым слоем, и навстречу попадались лишь редкие машины, в основном такси. По всей видимости, снегоуборочные машины еще не выезжали.Катрин сидела на своем месте с тяжелым сердцем и облегченно вздохнула, когда впереди показался свет.– Где мы? – спросила она.Матиас уже давно сидел с закрытыми глазами.– Санкт-Кристоф, – произнес он, не поднимая век.«Хоспиц» был ярко освещен и в эту непогожую ночь выглядел, как приют, призванный дать всем страждущим защиту и кров.– Восхитительное здание, – благоговейно произнесла Катрин, когда они проезжали мимо, и подивилась тому, что рядом с сияющим отелем приютилась часовенка. – Сейчас, весь в снегу, отель такой красивый!Матиас приоткрыл один глаз.– Очень вероятно, что у Жана возникнут проблемы, – заметил он. – Особенно если он решит выбираться через перевал?Это было похоже на правду. На улице все еще шел снег, мело. Стояла настоящая ночь.– Какие виды на погоду, шеф? – бросил Матиас водителю.Степенный поворот головы сопровождался характерным хрустом, вероятно, во рту таксиста был жевательный табак. Затем он сообщил, что перевал, скорее всего еще закрыт.– И для нас? – с испугом спросила Катрин.Перспектива провести ночь в такси было совсем не тем, что она подразумевала под отпуском «пять звезд».Надо связаться с Ронни. Главное – Ронни. Она срочно должна позвонить ему.– Не беспокойся, – сказал Матиас. – Только здесь, наверху, закрыт небольшой участок у Альпе-Рауц. Главным образом из-за опасности схода лавины.Она поняла по тону, что он просто пытался успокоить ее. Но Катрин не почувствовала себя спокойной. Остаться погребенной под снегом в маленьком автобусе, пусть даже и вместе с Матиасом, совсем не было пределом ее жизненных стремлений.– Опасность схода лавины? – Катрин повернулась к водителю такси. – Но ведь снег начался только после обеда!– Снег идет сегодня с обеда, не прекращаясь, – медленно ответил тот так, словно объяснял что-то непонятливому ребенку. – А снег, который лежал до этого, старый и очень плотный, – он запнулся, словно решая для себя, стоит ли объяснять глупым туристам все тонкости лавинной опасности, но, наконец, продолжил: – Значит, покров весьма непрочный. В любой момент может начаться движение снега!– О небеса! – Катрин охватил ужас.В Шварцвальде они сталкивались с лавинами крайне редко. Может быть, разве что в виде снежного кома, который нет-нет да и свалится с веток запорошенной елки. Но лавина в Альпах?!– Господи, вчера еще было так хорошо!– Да, вчера!Водитель бросил на нее взгляд в зеркало заднего вида.Обветренное лицо мужчины свидетельствовало о том, что он далеко не большую часть своей жизни проводил за рулем. Таксист выглядел скорее как проводник по горам.Катрин отвела свой взгляд от его лица и снова осмотрелась вокруг.– А прогноз погоды? – спросила она с волнением и тут же поправилась, боясь быть непонятой. – Какая будет погода?Водитель пожал плечами.– Плохая, – только и произнес он.– Плохая! – эхом отозвалась Катрин, повернувшись к Матиасу.– Ммм, – пробурчал себе под нос Матиас и скрестил руки у себя на затылке. * * * Перед «Резиденцией» Матиас расплатился также естественно, как оплачивал все счета до этого, и так же, как собирался оплатить счет, выставленный Катрин в «Зеннхютте», если бы не ее упрямство. Она была рада, что он взял на себя все расходы, и одновременно поняла, что стала обращать на подобные мелочи все меньше внимания.– Спасибо, – сказала Катрин тихо, а он посмотрел на нее своим обычным взглядом, выражавшим сакраментальный вопрос: «За что же?».– А впрочем, – добавил он, – ты оплатила счет в ресторане, и за это я тоже благодарю тебя! – Он сделал жест в том направлении, откуда они приехали, и кивнул ей. – Я еще пройдусь… – начал он, но прервал себя на полуслове и, прислонив лыжи к стене, направился в сторону главной улицы.Все-таки странный парень, подумала Катрин, взяла сначала его лыжи, а затем свои и отнесла их в камеру хранения. Поднявшись в холл отеля, попросила ключи от своего номера.У Тони сегодня был выходной – и хорошо, потому что не было опасности оказаться вместо номера еще на какой-нибудь вечеринке.Катрин вышла из-под душа, когда зазвонил телефон. В первый момент она подумала, что это Ронни, который ни много, ни мало в холле отеля. Но тут же постаралась перестать отвлекаться на глупости, схватила полотенце и быстро обернулась. Оливер желал знать, придет ли Катрин на ужин, тогда он попросит на кухне приготовить ей что-нибудь, потому что уже довольно поздно.– Собственно говоря, я сыта, – ответила она.– Сыта?Она услышала его недоверчивый смешок и начала смеяться вместе с ним. После того, что они пережили, и сколько вместе съели за последние дни, фраза эта звучала, по меньшей мере, нелепо.– Мы несколько часов объедались сыром и колбасой в «Хоспицальме»! – попыталась она оправдаться. – А потом еще немного выпили в «Зеннхютте»!– Теперь ты, конечно, хочешь в постель?– Я только что вышла из душа!– Тогда снимай ночную рубашку и выпрыгивай из номера!– Да на мне нет ночной рубашки!– Представляю себе!Воцарилась короткая пауза. Катрин было неловко, она обрадовалась звонку Оливера, но его комментарий показался ей слишком интимным, хотя и вырвался он у него, скорее всего, спонтанно.– Я сейчас спущусь, – сказала она, чтобы закрыть тему.
Десять минут спустя Катрин была внизу. Она лишь немного подкрасила глаза и губы, уложила волосы. Надела бежевую блузку и черные брюки. У нее не было драгоценностей, так что от этой части туалета пришлось отказаться вовсе.Оливер поджидал ее возле лифта. Она нашла, что это очень мило, потому что искать свободное место в переполненном зале ресторана в одиночку было, как известно, делом малоприятным. Мужчина был в кожаных брюках и светлой льняной рубашке. И собственно говоря, он выглядел намного лучше, чем в прошлую их встречу.– Вот и я, – сказала Катрин.– Восхитительно, – улыбнулся он и подставил ей локоть.Катрин, сознавая, что на них устремлены десятки любопытных глаз и что потом десятки любопытных языков будут обсуждать эту новость, приняла предложение не сразу и взяла Оливера под руку, лишь пройдя рядом несколько шагов.– Где ты сегодня был? – начала она, потому что ничего более умного в голову не пришло.– Любопытство или ревность? – ответил он вопросом на вопрос, пропустив ее вперед на входе в зал ресторана.– Что же с тобой случилось?Катрин повернулась к нему.– Я подумал, что должен немножко наверстать…– Вроде бы нечего наверстывать, – вставила она.– Ну, так. – Он ухмыльнулся и поравнялся с ней. – Там наш столик, приехали еще двое знакомых из Берлина, не удивляйся!Мужчина под пятьдесят протянул Катрин руку, глядя куда-то мимо нее, дама едва удостоила ее взглядом, не сделав даже попытки рукопожатия.«Ну и ладно, – подумала Катрин, – мне тоже все равно. Каждый волен делать что хочет».Она села и взяла меню.– Я очень рад, что вы все-таки решили прийти. Что принести?Эвальд незаметно вырос у нее за спиной.Какое наслаждение сознавать, что тебя приветствуют вот так.– Для начала – одно светлое пиво, – ответила Катрин, потому что от всего съеденного прежде очень хотелось пить. – А затем все в том порядке, как в меню!– Два горячих блюда? Рыба или говяжье филе?Катрин заставила себя посмотреть более внимательно.И то и другое выглядело привлекательно. Все же она решила остановиться на мясе. Для рыбы, как ей казалось, путь с моря до гор был слишком длинным.– Будет исполнено.Эвальд удалился также бесшумно, как появился, а Катрин удостоилась весьма недружелюбного взгляда сидевшей напротив женщины.– Что-то не так? – спросила Катрин, потому что эти взгляды начинали действовать ей на нервы.Уж не решила ли эта дама, что Катрин положила взгляд и на ее мужа?– Вы хоть раз видели, как везут коров на бойню?– Что, простите?Катрин посмотрела на даму, округлив глаза.– Я лишь спросила, видели ли вы машину, едущую на скотобойню. А мясокомбинат изнутри?Ага, вот в чем дело. Воинствующая вегетарианка. Однако у Катрин не было настроения вести дискуссии. Она тоже считала, что машина, везущая скот на бойню, и сама бойня – зрелища малоприятные, но не собиралась менять свои привычки. Сейчас у нее просто был аппетит, она хотела съесть кусок мяса.– Я должна оправдываться, потому что заказала себе на ужин мясное блюдо? – грубо осведомилась она и огляделась в поисках места за другим столиком.Проблема была в том, что все места оказались заняты. Плохая погода, казалось, собрала всех овечек домой.– Я всего лишь задала вопрос, видели ли вы хоть раз машину, везущую скот на бойню. Ни больше, ни меньше!Катрин решила не отвечать.«Оливер, ты идиот, – подумала она. – Пожалуй, попрошу принести мне еду в номер, по крайней мере, поем спокойно».Она бросила на него взгляд, полный негодования.Стоматолог разлепил губы.– Изабелла – веганка. Я не говорил тебе?– А что делает зубной врач с больным зубом? – невозмутимо спросила Катрин, наблюдая за Изабеллой.Дама выглядела совсем неплохо. Каштановые волосы, свои, не крашеные, спускались локонами до плеч, гладкая кожа, карие глаза. На женщине был темно-коричневый пиджак, под ним тонкая блуза цвета бордо. Тонкое золотое кольцо украшало безымянный палец правой руки. Ногти были очень ухожены, коротко подстрижены. Особенно бросалась в глаза их форма – они были по-детски маленькие и круглые.– Изабелла и Элко в свадебном путешествии, – пояснил Оливер.Примерно так Катрин всегда и представляла себе счастливую пару молодоженов. Разве в медовый месяц кому-то повредит немного хорошего мяса?Как и накануне, сначала принесли закуску, кусочек рулета с лососем. Изабелла с отвращением отвела свой взор. Элко за все время так и не удостоил присутствующих взглядом. Катрин ела подчеркнуто медленно, с наслаждением, обдумывая в то же время, что может означать это слово, – «веганка». Это была какая-то ветвь вегетарианского учения, это Катрин знала, но какая именно? Тарелка Изабеллы была пуста, в углублении лежали лишь крошки, но не могла же она питаться только крошками. Или могла?Принесли пиво. Катрин сделала большой глоток, хотя, по ее мнению, закуска вряд ли сочеталась с пивом. Но в тот момент ей было все равно.– Изабелла и Элко – представители новой берлинской сцены, – попытался внести оживление в разговор Оливер.– А разве они не должны быть гомосексуалистами? – осведомилась Катрин максимально громко.– Швабская корова! – наконец что-то сорвалось и с уст Элко.– Что, простите?Господин снова онемел, а Катрин была готова бросить ему в лицо остатки рыбы со своей тарелки. Может, тогда он проснется хоть на пару секунд.В этот момент ему принесли горячее – говяжье филе. Элко, не поднимая глаз от тарелки, положил локти на стол и начал кушать принесенное блюдо. Время от времени он запускал руку в корзиночку с хлебом, хватая нарезанные куски багета, и макал их в соус. Катрин потеряла дар речи. Она взирала на все это одновременно заворожено и с отвращением. Этот тип жрал, именно жрал, как свинья. И это в пятизвездочном отеле! Муж воинствующей вегетарианки! Неужели такое возможно? Катрин едва не просмотрела свой суп, который принесли в это время. Суп из омаров со сливками.Она вопросительно взглянула на Оливера.Он ухмыльнулся:– Принимай происходящее как есть!Сидевший напротив Элко вынырнул, наконец, из своей тарелки и отодвинул ее от себя. При этом он едва не спихнул со стола бокал с пивом, которое Катрин не успела долить, но, похоже, это его ничуть не взволновало. Бокал удержался на краешке стола.Катрин настороженно уставилась на Элко, но и это, казалось, его не обеспокоило. У него было удлиненное лицо с неправильными чертами, угловатый подбородок, морщинистые толстые губы и высокий лоб, почти седые волосы, зачесанные назад. Катрин решила, что ему около пятидесяти. Может, он был еще моложе и специально выбелил себе волосы. Вполне вероятно, учитывая, что мужчина был служителем Мельпомены.Она опустила свою ложку в суп.– И как супчик из омаров, вкусный? – задал провокационный вопрос Оливер.Она с удовольствием выплеснула бы суп под стол, но ограничилась простой фразой:– Он восхитителен!Затем Катрин обратилась к Оливеру:– А ты? Ты вообще собираешься есть?Место на столе перед Оливером не было сервировано, но это только сейчас бросилось Катрин в глаза.– Я уже съел свой шницель с большим удовольствием, – с легким поклоном в сторону Изабеллы произнес тот.– Ты, однако, интриган! – убежденно сказала Катрин.Изабелла подняла голову, Катрин почувствовала, что та смотрит прямо ей в ложку. Катрин бросила на нее взгляд. В самом деле, веганка превратилась в сгусток внимания.– А ваш муж хоть раз видел, как выглядит скотобойня изнутри?Удержаться от этого вопроса Катрин уже не смогла.– Мой муж – свободный человек!– Ах, вот оно что! А я, значит, нет?– Вы не кажетесь особенно просвещенной. Скорее уровень ниже среднего!Катрин отложила ложку.– Это уже предел! А если я скажу вам, что вы старое пугало?– В данный момент вы поступаете так!– И насколько же глубоко просвещены вы? – спросила Катрин, после чего снова взяла свою ложку и опустила ее в суп.– Вы сами не знаете себя, вот ваша проблема! – ответила Изабелла.– Зато вы… – Тон Катрин стал жестче. – Вы хорошо знаете себя и прекрасно себя чувствуете рядом со своим жрущим мясо мужем, оскорбляя незнакомых людей!Тарелку с супом у Катрин забрали.– Что-нибудь еще выпить? – Позади снова возник Эвальд. – Может, бокал красного вина к мясу?У Катрин пропало настроение. Но она понятия не имела, есть ли у веганеров ограничения и в отношении вина. Значит, следовало его обязательно заказать.– Да, пожалуйста. Один бокал, – произнесла Катрин и сама удивилась.Она заказала, даже не взглянув в карту. Это было с ее стороны легкомысленно, такие выходки могли стоить ей головы.– Настоящая битва, – снова вмешался Оливер, по его тону было ясно, что происходящее доставляет ему радость. – Настоящая битва, как это, должно быть, и происходит ежедневно и ежечасно не между странами и даже не между религиями. Настоящее противостояние – это противостояние мировоззрений!– Но это может продолжаться довольно долго, – возразила Катрин. – И, кроме того, битва мировоззрений между потребляющими мясо и вегетарианцами и веганерами как их разновидностью, равно как между курящими и не курящими, может происходить лишь в тех странах, где люди способны позволить себе тратить время на подобные глупости. Остальные будут сражаться скорее по религиозным или политическим мотивам.– Им еще предстоит пройти этот этап развития!Изабелла поучительно махнула своей вилкой.Катрин почувствовала себя загнанной в угол. Она, считавшая себя человеком, любящим животных, питавшаяся не то чтобы правильно, но всегда думавшая, что и когда есть, вдруг оказалась в роли убийцы животного мира, только чтобы противопоставить свои аргументы этой берлинской амбарной мыши! Это завело ее больше, чем даже все произнесенные в ее адрес оскорбления.– Что же такого выдающегося вы сделали для животного мира, кроме того, что пожираете зеленый корм и зерно, которыми следует кормить скотину?Десерт Элко, горячий штрудель Фирменное блюдо австрийской кухни – слоеный пирог со сладкой или мясной начинкой.
в ванильном соусе, принесли одновременно с вином для Катрин. Элко тотчас нырнул в свою тарелку, Катрин наблюдала за ним, удержавшись от злого комментария, и высчитывала стоимость своего вина. Вино было отменным. Она взглянула на Эвальда, тот подмигнул ей. Он явно ждал оценки и поддержки, надеясь услышать что-то доброе в адрес своей кухни. А на самом деле она нуждалась в сочувствии со стороны Эвальда. Ничего, потерпим. Стоит встать из-за стола, Оливер получит все, что заслужил.Изабелла больше не удостоила ее ни словом, намеренно уставившись куда-то в сторону, в точности как Элко.– Ну… – немного поколебавшись, Катрин взяла свой бокал и поднялась. – Не хочу портить себе вечер, поэтому покидаю вас и иду в бар!Оливер был обескуражен.– А твой десерт?– Я поищу себе еще что-нибудь!Катрин бросила на него быстрый косой взгляд и ушла.Бар находился с другой стороны холла отеля. Вероятно, это выглядело несколько странно – идти через весь отель с бокалом вина в руке, – но за последние дни ее самооценка выросла так, что Катрин уже не комплексовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28
Десять минут спустя Катрин была внизу. Она лишь немного подкрасила глаза и губы, уложила волосы. Надела бежевую блузку и черные брюки. У нее не было драгоценностей, так что от этой части туалета пришлось отказаться вовсе.Оливер поджидал ее возле лифта. Она нашла, что это очень мило, потому что искать свободное место в переполненном зале ресторана в одиночку было, как известно, делом малоприятным. Мужчина был в кожаных брюках и светлой льняной рубашке. И собственно говоря, он выглядел намного лучше, чем в прошлую их встречу.– Вот и я, – сказала Катрин.– Восхитительно, – улыбнулся он и подставил ей локоть.Катрин, сознавая, что на них устремлены десятки любопытных глаз и что потом десятки любопытных языков будут обсуждать эту новость, приняла предложение не сразу и взяла Оливера под руку, лишь пройдя рядом несколько шагов.– Где ты сегодня был? – начала она, потому что ничего более умного в голову не пришло.– Любопытство или ревность? – ответил он вопросом на вопрос, пропустив ее вперед на входе в зал ресторана.– Что же с тобой случилось?Катрин повернулась к нему.– Я подумал, что должен немножко наверстать…– Вроде бы нечего наверстывать, – вставила она.– Ну, так. – Он ухмыльнулся и поравнялся с ней. – Там наш столик, приехали еще двое знакомых из Берлина, не удивляйся!Мужчина под пятьдесят протянул Катрин руку, глядя куда-то мимо нее, дама едва удостоила ее взглядом, не сделав даже попытки рукопожатия.«Ну и ладно, – подумала Катрин, – мне тоже все равно. Каждый волен делать что хочет».Она села и взяла меню.– Я очень рад, что вы все-таки решили прийти. Что принести?Эвальд незаметно вырос у нее за спиной.Какое наслаждение сознавать, что тебя приветствуют вот так.– Для начала – одно светлое пиво, – ответила Катрин, потому что от всего съеденного прежде очень хотелось пить. – А затем все в том порядке, как в меню!– Два горячих блюда? Рыба или говяжье филе?Катрин заставила себя посмотреть более внимательно.И то и другое выглядело привлекательно. Все же она решила остановиться на мясе. Для рыбы, как ей казалось, путь с моря до гор был слишком длинным.– Будет исполнено.Эвальд удалился также бесшумно, как появился, а Катрин удостоилась весьма недружелюбного взгляда сидевшей напротив женщины.– Что-то не так? – спросила Катрин, потому что эти взгляды начинали действовать ей на нервы.Уж не решила ли эта дама, что Катрин положила взгляд и на ее мужа?– Вы хоть раз видели, как везут коров на бойню?– Что, простите?Катрин посмотрела на даму, округлив глаза.– Я лишь спросила, видели ли вы машину, едущую на скотобойню. А мясокомбинат изнутри?Ага, вот в чем дело. Воинствующая вегетарианка. Однако у Катрин не было настроения вести дискуссии. Она тоже считала, что машина, везущая скот на бойню, и сама бойня – зрелища малоприятные, но не собиралась менять свои привычки. Сейчас у нее просто был аппетит, она хотела съесть кусок мяса.– Я должна оправдываться, потому что заказала себе на ужин мясное блюдо? – грубо осведомилась она и огляделась в поисках места за другим столиком.Проблема была в том, что все места оказались заняты. Плохая погода, казалось, собрала всех овечек домой.– Я всего лишь задала вопрос, видели ли вы хоть раз машину, везущую скот на бойню. Ни больше, ни меньше!Катрин решила не отвечать.«Оливер, ты идиот, – подумала она. – Пожалуй, попрошу принести мне еду в номер, по крайней мере, поем спокойно».Она бросила на него взгляд, полный негодования.Стоматолог разлепил губы.– Изабелла – веганка. Я не говорил тебе?– А что делает зубной врач с больным зубом? – невозмутимо спросила Катрин, наблюдая за Изабеллой.Дама выглядела совсем неплохо. Каштановые волосы, свои, не крашеные, спускались локонами до плеч, гладкая кожа, карие глаза. На женщине был темно-коричневый пиджак, под ним тонкая блуза цвета бордо. Тонкое золотое кольцо украшало безымянный палец правой руки. Ногти были очень ухожены, коротко подстрижены. Особенно бросалась в глаза их форма – они были по-детски маленькие и круглые.– Изабелла и Элко в свадебном путешествии, – пояснил Оливер.Примерно так Катрин всегда и представляла себе счастливую пару молодоженов. Разве в медовый месяц кому-то повредит немного хорошего мяса?Как и накануне, сначала принесли закуску, кусочек рулета с лососем. Изабелла с отвращением отвела свой взор. Элко за все время так и не удостоил присутствующих взглядом. Катрин ела подчеркнуто медленно, с наслаждением, обдумывая в то же время, что может означать это слово, – «веганка». Это была какая-то ветвь вегетарианского учения, это Катрин знала, но какая именно? Тарелка Изабеллы была пуста, в углублении лежали лишь крошки, но не могла же она питаться только крошками. Или могла?Принесли пиво. Катрин сделала большой глоток, хотя, по ее мнению, закуска вряд ли сочеталась с пивом. Но в тот момент ей было все равно.– Изабелла и Элко – представители новой берлинской сцены, – попытался внести оживление в разговор Оливер.– А разве они не должны быть гомосексуалистами? – осведомилась Катрин максимально громко.– Швабская корова! – наконец что-то сорвалось и с уст Элко.– Что, простите?Господин снова онемел, а Катрин была готова бросить ему в лицо остатки рыбы со своей тарелки. Может, тогда он проснется хоть на пару секунд.В этот момент ему принесли горячее – говяжье филе. Элко, не поднимая глаз от тарелки, положил локти на стол и начал кушать принесенное блюдо. Время от времени он запускал руку в корзиночку с хлебом, хватая нарезанные куски багета, и макал их в соус. Катрин потеряла дар речи. Она взирала на все это одновременно заворожено и с отвращением. Этот тип жрал, именно жрал, как свинья. И это в пятизвездочном отеле! Муж воинствующей вегетарианки! Неужели такое возможно? Катрин едва не просмотрела свой суп, который принесли в это время. Суп из омаров со сливками.Она вопросительно взглянула на Оливера.Он ухмыльнулся:– Принимай происходящее как есть!Сидевший напротив Элко вынырнул, наконец, из своей тарелки и отодвинул ее от себя. При этом он едва не спихнул со стола бокал с пивом, которое Катрин не успела долить, но, похоже, это его ничуть не взволновало. Бокал удержался на краешке стола.Катрин настороженно уставилась на Элко, но и это, казалось, его не обеспокоило. У него было удлиненное лицо с неправильными чертами, угловатый подбородок, морщинистые толстые губы и высокий лоб, почти седые волосы, зачесанные назад. Катрин решила, что ему около пятидесяти. Может, он был еще моложе и специально выбелил себе волосы. Вполне вероятно, учитывая, что мужчина был служителем Мельпомены.Она опустила свою ложку в суп.– И как супчик из омаров, вкусный? – задал провокационный вопрос Оливер.Она с удовольствием выплеснула бы суп под стол, но ограничилась простой фразой:– Он восхитителен!Затем Катрин обратилась к Оливеру:– А ты? Ты вообще собираешься есть?Место на столе перед Оливером не было сервировано, но это только сейчас бросилось Катрин в глаза.– Я уже съел свой шницель с большим удовольствием, – с легким поклоном в сторону Изабеллы произнес тот.– Ты, однако, интриган! – убежденно сказала Катрин.Изабелла подняла голову, Катрин почувствовала, что та смотрит прямо ей в ложку. Катрин бросила на нее взгляд. В самом деле, веганка превратилась в сгусток внимания.– А ваш муж хоть раз видел, как выглядит скотобойня изнутри?Удержаться от этого вопроса Катрин уже не смогла.– Мой муж – свободный человек!– Ах, вот оно что! А я, значит, нет?– Вы не кажетесь особенно просвещенной. Скорее уровень ниже среднего!Катрин отложила ложку.– Это уже предел! А если я скажу вам, что вы старое пугало?– В данный момент вы поступаете так!– И насколько же глубоко просвещены вы? – спросила Катрин, после чего снова взяла свою ложку и опустила ее в суп.– Вы сами не знаете себя, вот ваша проблема! – ответила Изабелла.– Зато вы… – Тон Катрин стал жестче. – Вы хорошо знаете себя и прекрасно себя чувствуете рядом со своим жрущим мясо мужем, оскорбляя незнакомых людей!Тарелку с супом у Катрин забрали.– Что-нибудь еще выпить? – Позади снова возник Эвальд. – Может, бокал красного вина к мясу?У Катрин пропало настроение. Но она понятия не имела, есть ли у веганеров ограничения и в отношении вина. Значит, следовало его обязательно заказать.– Да, пожалуйста. Один бокал, – произнесла Катрин и сама удивилась.Она заказала, даже не взглянув в карту. Это было с ее стороны легкомысленно, такие выходки могли стоить ей головы.– Настоящая битва, – снова вмешался Оливер, по его тону было ясно, что происходящее доставляет ему радость. – Настоящая битва, как это, должно быть, и происходит ежедневно и ежечасно не между странами и даже не между религиями. Настоящее противостояние – это противостояние мировоззрений!– Но это может продолжаться довольно долго, – возразила Катрин. – И, кроме того, битва мировоззрений между потребляющими мясо и вегетарианцами и веганерами как их разновидностью, равно как между курящими и не курящими, может происходить лишь в тех странах, где люди способны позволить себе тратить время на подобные глупости. Остальные будут сражаться скорее по религиозным или политическим мотивам.– Им еще предстоит пройти этот этап развития!Изабелла поучительно махнула своей вилкой.Катрин почувствовала себя загнанной в угол. Она, считавшая себя человеком, любящим животных, питавшаяся не то чтобы правильно, но всегда думавшая, что и когда есть, вдруг оказалась в роли убийцы животного мира, только чтобы противопоставить свои аргументы этой берлинской амбарной мыши! Это завело ее больше, чем даже все произнесенные в ее адрес оскорбления.– Что же такого выдающегося вы сделали для животного мира, кроме того, что пожираете зеленый корм и зерно, которыми следует кормить скотину?Десерт Элко, горячий штрудель Фирменное блюдо австрийской кухни – слоеный пирог со сладкой или мясной начинкой.
в ванильном соусе, принесли одновременно с вином для Катрин. Элко тотчас нырнул в свою тарелку, Катрин наблюдала за ним, удержавшись от злого комментария, и высчитывала стоимость своего вина. Вино было отменным. Она взглянула на Эвальда, тот подмигнул ей. Он явно ждал оценки и поддержки, надеясь услышать что-то доброе в адрес своей кухни. А на самом деле она нуждалась в сочувствии со стороны Эвальда. Ничего, потерпим. Стоит встать из-за стола, Оливер получит все, что заслужил.Изабелла больше не удостоила ее ни словом, намеренно уставившись куда-то в сторону, в точности как Элко.– Ну… – немного поколебавшись, Катрин взяла свой бокал и поднялась. – Не хочу портить себе вечер, поэтому покидаю вас и иду в бар!Оливер был обескуражен.– А твой десерт?– Я поищу себе еще что-нибудь!Катрин бросила на него быстрый косой взгляд и ушла.Бар находился с другой стороны холла отеля. Вероятно, это выглядело несколько странно – идти через весь отель с бокалом вина в руке, – но за последние дни ее самооценка выросла так, что Катрин уже не комплексовала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28