«Религиозный оргазм», – неожиданно подумала Лиони, оставшись ни с чем. Если верить Ханне, существовало четыре вида оргазмов: религиозный, позитивный, отрицательный и фальшивый. Религиозный подразумевал восклицание «О господи!» в момент оргазма. Положительный – «Да!», негативный – «Нет!». А фальшивый предполагал имя того, с кем трахаешься. В данном случае – «Ох, Хью!».Лиони немного подождала, ощущая тяжесть лежащего на ней Хью. По ее мнению, он должен был пробормотать что-нибудь вроде извинения за то, что так быстро кончил, и пообещать доставить и ей удовольствие. Она читала в журналах, что современные мужчины знают, чего от них ждут в постели. Дни, когда они действовали по принципу «сунул, вынул и бежать», давно в прошлом. Лиони ждала многочисленных оргазмов – ведь она столько читала об этом в женских журналах.Хью зашевелился, и Лиони улыбнулась в предвкушении. Теперь ее очередь! Но Хью бегло поцеловал ее в плечо, соскользнул с нее, устроился на другой половине кровати и вскоре начал легонько похрапывать. Лиони охватила ярость. Он заснул! Даже не попытался удовлетворить ее.Она молча лежала рядом со спящим Хью, кипя от гнева и неудовлетворенного желания.– Все в ажуре, Джейн, душечка, – пробормотала она, глядя на повернутую к стене фотографию. – Сегодня ты можешь гордиться своим папочкой. У тебя нет никаких оснований для ревности.Утром было немного лучше. Лиони проснулась и обнаружила, что Хью легонько гладит ее голую спину. Она потянулась, но не повернулась к нему – на этот раз пусть сам ее заводит. Ей не хотелось повторения вечернего фиаско.Когда он вошел в нее, она решила во что бы то ни стало его опередить, и направила всю свою накопленную сексуальную энергию на получение оргазма. Когда она вскрикнула и забилась под ним, Хью оказался в отстающих.– Это было великолепно, – сказал он позже.Лиони лишь ухмыльнулась.– Лучше, чем вечером, – добавил Хью.Тут уж Лиони не смогла сдержаться. Если она хочет иметь с ним нормальные взаимоотношения, он должен знать.– Хью, вчера вечером ты кончил и сразу уснул, а я, между прочим, так и не кончила, – сказала она.Он искренне удивился:– Я и не знал…Лиони не понимала, как он мог не знать, но решила, что в состоянии его научить.Она прижалась к нему и сказала:– Не волнуйся. У нас полно времени, чтобы узнать друг друга со всех сторон. 24 Лиони нашла их, когда убиралась в доме. Дело было в пятницу утром, она получила на этот день отгул, в котором так нуждалась, и пообещала себе, что если потратит два часа на уборку, в награду пойдет куда-нибудь пообедать. Комната Дэнни была полным кошмаром. Уборке она не поддавалась: можно было разве что собрать грязную одежду с пола и пропылесосить те участки ковра, на которых не лежали книги, спортивный инвентарь и диски. Кровать выглядела так, будто Пенни повалялась там от души после особо грязной прогулки.– Как я умудрилась воспитать такого свинёныша? – вслух удивилась Лиони, снимая простыни и покрывало.Когда с комнатой Дэнни было покончено, а ванная сияла, было уже половина двенадцатого, и Лиони слегка притомилась. Однако необходимо было быстренько пропылесосить комнату девочек и сменить им постельное белье, раз уж она накануне погладила все покрывала. Обычно девочки делали это сами, но поскольку она все равно убирается, то может на этот раз сделать исключение.Мел до сих пор не разобрала свои вещи после поездки в Канны, чемодан валялся на полу, из него торчали разные одежки. Мел обычно вытаскивала из чемодана вещи по мере того, как в них возникала нужда, и в конечном итоге чемодан оказывался пустым.Лиони включила радио и принялась за постели. Вскоре постель Мел была застелена розовым покрывалом, которое ей так нравилось. Оно плохо сочеталось с полосатыми обоями, но девочки, похоже, не обращали на это внимания. Лиони повернулась к постели Эбби, и когда наклонилась, чтобы заправить простыню, обнаружила на постели большую красную пачку таблеток слабительного.Лиони тупо таращилась на упаковку, как будто надпись на ней была не на английском, а на суахили. Слабительное! Зачем Эбби слабительное?..Ответ сомнения не вызывал: Эбби в слабительном не нуждалась. Точно так же в нем не нуждались тысячи других девчонок, которые пытались похудеть.Лиони внезапно села на кровать, как будто ноги у нее отказали. Половины таблеток в пачке уже не было. Один господь знает, сколько таких пачек перебывало в руках Эбби и сколько еще пустых упаковок спрятано под кроватью в ожидании, когда их можно будет незаметно выкинуть.Она упала на колени перед кроватью и приподняла покрывало. Старые журналы, пара теннисных мячиков, один синий носок и кукольный рюкзачок между комками пыли и скомканными бумажками. Впервые Лиони не огорчили пыль и мусор. Она взяла теннисную ракетку и вытащила из-под кровати кукольный рюкзак. Идеальное место спрятать что-то от любопытных.Без малейших угрызений совести Лиони расстегнула рюкзак. Внутри находились все сокровища Эбби: обертки от конфет и шоколада, несколько пакетиков чипсов и на дне – еще восемь упаковок со слабительным.Бедняжка Эбби! Лиони представила себе, как мучается ее дочка от болей, вызванных неумеренным употреблением слабительного, и ее охватило чувство вины. Как она могла не заметить?! Что она за мать, если не догадалась, что происходит? Она вспомнила, как радовалась, что Эбби худеет и хорошеет и что дочери не придется, подобно ей, мучиться от сознания собственной громоздкости. Теперь же она поняла – Эбби худела, потому что пила слабительное и… Лиони побледнела при одном предположении, что это «и» могло означать. Господи, только бы она ограничивалась приемом слабительного, только бы не подвергала себя опасности заполучить анорексию или булимию!Зазвонил телефон, но Лиони не шевельнулась. Она сидела между кроватями близнецов, тупо уставившись на плакаты с изображением мальчиковых групп на стенах, но не видела их стройных бронзовых фигур. Она видела только маленькую Эбби, пытающуюся в одиночестве справиться со своей проблемой. А ее мать тем временем ничего не замечала, думая лишь о себе и романе с Хью.Лиони никогда не казалась себе плохой матерью. Теперь она во всем сомневалась. Она сидела в машине и наблюдала за толпой девиц, выходящих из здания школы. Те, кто постарше, выглядели слишком взрослыми; некоторые закуривали запрещенную сигаретку, другие подкрашивали ресницы и мазали губы. Все весело болтали, радуясь предстоящим выходным.Автобус пришел и ушел, а близнецов все не было. Потом они появились вместе с группой девочек, которые рассматривали какой-то журнал, заливаясь хохотом.Мел первой увидела машину матери и поспешила к ней. Она явно удивилась: ведь обычно они возвращались домой на автобусе.– Мам! Что случилось? С бабушкой или Дэнни? В чем дело?– Ничего такого, – ответила Лиони.– Но ты никогда не заезжала за нами… – начала Мел.– Мне надо с вами поговорить, – мрачно заявила Лиони. – Вот как? – Мел забралась на сиденье и пристегнула ремень безопасности. – Что мы на этот раз натворили?Эбби открыла заднюю дверцу, швырнула сумку на сиденье и села сама.– Очень приятно, мам, что ты за нами заехала. Хорошо отдохнула?Лиони внимательно разглядывала дочь в зеркало заднего обзора, разыскивая признаки булимии, как будто это могло быть написано у нее на лбу.– Да, вполне, – с трудом выговорила она.– Мы в беде, Эбби! – провозгласила Мел. – Что мы сделали, мам?Лиони не знала, как поступить. Подождать, когда они приедут домой, и поговорить наедине с Эбби?– Выкладывай, мам! – потребовала Мел, устав беспокоиться, что их в наказание за непонятный проступок не выпустят из дома в выходные.– Сегодня я нашла в вашей комнате слабительное, – без обиняков заявила Лиони и снова взглянула в зеркало на Эбби.Лицо девочки замкнулось, она промолчала.– Я не рылась в ваших вещах, – сказала Лиони. – Просто меняла белье и нашла упаковку на твоей кровати, Эбби.– Ну и что? – надулась Эбби.– Я знаю, мне не следовало этого делать, но я заглянула в синий кукольный рюкзак и нашла еще несколько пачек, – добавила Лиони.– Как ты могла?! Ты не имеешь права копаться в моих личных вещах! – взвизгнула Эбби. – Тебе понравится, если с тобой кто-нибудь так же поступит? Это мои вещи, ты не имеешь права их трогать.– Знаю, детка, – сказала Лиони, пытаясь успокоить дочь. – Но я о тебе беспокоюсь. Я ведь не искала дневники или что-то в этом роде. Мне просто надо было знать, сколько ты выпила этих проклятых таблеток. Они ведь очень вредные, – добавила она.– Это мое дело, вредные они или нет! – завопила Эбби. – Надеюсь, ты не читала мой дневник?– Конечно, нет. Я даже его не видела. Но ты – мое дело, Эбби, – горячо сказала Лиони. – Я имею право знать, что ты делаешь, потому что я твоя мать и я о тебе беспокоюсь. Пить слабительное без необходимости – настоящая глупость. Милая, ты прелестна, тебе не надо ничего менять в своей внешности. Есть и другие способы похудеть, если ты этого хочешь, – умоляюще добавила она.– Ну да, конечно! И именно ты это знаешь лучше всех! – зло огрызнулась Эбби.Даже Мел, обожавшая ругаться, вздрогнула при этих словах. А Лиони просто потеряла дар речи.– Она не то хотела сказать, мам, – вмешалась Мел.– Именно то! – взвизгнула Эбби.Они подъехали к дому, и не успела машина остановиться, как Эбби выскочила из нее и рванула к двери. Мел побежала за ней. Лиони устало вылезла следом.– Эбби, нам надо поговорить, – громко сказала она, стоя перед дверью комнаты девочек.Послышались какие-то глухие звуки и шепот. Лиони не хотелось врываться, но, похоже, ничего другого не оставалось.– Эбби! – снова позвала она. – Нам надо поговорить! Через несколько секунд появилась уже менее расстроенная Эбби. Вне сомнения, она обнаружила свой дневник в целости и сохранности. Когда Лиони рылась в комнате, она не заметила никакого дневника, все ее мысли были заняты таблетками.– Скажи мне, как долго это продолжается, Эбби. Скажи честно! – приказала Лиони.Эбби старалась не встречаться с ней взглядом. Только переминалась с ноги на ногу.– Недолго, – сказала она. – Я про них читала, но они не помогают, ясно? Ты нашла старые упаковки.– Пожалуйста, пообещай, что никогда больше не будешь так делать, – попросила Лиони. – Если хочешь, пойдем к врачу, посоветуемся. Я знаю, есть группы, которые занимаются расстройством питания…– Нет у меня никакого расстройства питания! – огрызнулась Эбби. – Я просто экспериментировала, поняла? И я не должна во всем перед тобой отчитываться, я уже не ребенок! – заявила она грубо.– Я знаю, детка, – устало ответила Лиони. Она попыталась обнять девочку, но та резко отстранилась. – Не сердись на меня, Эбби. Я не собираюсь обращаться с тобой как с ребенком, но то, что ты делаешь, опасно, а я твоя мать. Я не могу спокойно смотреть, как ты разрушаешь свое здоровье. Я хочу быть уверена, что ты больше не пьешь эти таблетки и не делаешь ничего другого… – Она помолчала. – Например, не вызываешь у себя рвоту.– Я больше ничего не делала, – упрямо заявила Эбби. – Ты что, мне не веришь?Лиони долго смотрела на нее.– Если ты пообещаешь, что сказала мне правду, я тебе поверю. – Она почувствовала, что вот-вот расплачется. Господи, Эбби всегда была такой ласковой, а сейчас даже не позволяет обнять ее. – Я могу узнать номер телефона группы, занимающейся расстройством питания, и мы разберемся с твоей проблемой вместе.Эбби прищурилась.– Я уже разобралась! – огрызнулась она. – Слушай, мама, я могу уехать и жить с Флисс и отцом. Они будут рады, и готова поспорить, у них со мной не будет никаких проблем, – закончила она, с ненавистью глядя на мать.Лиони смотрела на нее, испытывая такую боль, что было трудно дышать. Больше всего ее поразило, что Эбби на первое место поставила Флисс. Сначала Флисс, потом Рей. Не отец был для нее приманкой в Америке, а стройная, элегантная, очаровательная Флисс. Лиони никогда не расстраивалась, что бывший муж женился на прекрасной американке. Они так давно расстались, дай ему бог всего наилучшего. Но она умрет, если Флисс отберет у нее детей.– Никакая ты для меня не проблема, Эбби, – расстроенно сказала она. – Я тебя люблю, я не выдержу, если ты уедешь куда-то жить. Я же хочу как лучше, неужели ты не понимаешь?– Оставь меня в покое, – заявила Эбби. – Вот так мне будет лучше.Она круто повернулась и скрылась в комнате, захлопнув дверь с такой силой, что, казалось, вздрогнул весь дом.Лиони на автопилоте приготовила ужин, раздумывая, как ей поступить. Она даже не решалась позвонить матери или Рею, хотя очень нуждалась в моральной поддержке. Ей нужно было время, чтобы понять, почему Эбби так себя ведет.Эбби вышла вечером из комнаты с распухшим лицом и красными глазами. Лиони сразу поняла, что она жалеет о том, что наговорила. Оставив в покое овощи, она притянула к себе дочь и крепко обняла.– Мамочка! – рыдала Эбби, обхватив ее руками. – Пожалуйста, прости меня. Я ненавижу себя за то, что наговорила. Я так тебя люблю, я просто была не в себе. Пожалуйста, поверь мне.– Тихо, тихо, – прошептала Лиони, гладя Эбби по волосам. – Я тоже тебя люблю, девочка, и хочу тебе помочь. – Она взяла лицо дочери в ладони и вопросительно посмотрела на нее. – Ты обещаешь больше не трогать слабительного?Эбби молча кивнула:– Прости, мам. Лиони снова обняла ее.– Все будет хорошо, дорогая. Вместе мы со всем справимся.Разумеется, ни о каком «хорошо» говорить не приходилось. Лиони изо всех сил старалась не следить за каждым куском, съеденным дочерью, и не напрягаться, прислушиваясь к звукам, доносящимся из ванной комнаты, но у нее это плохо получалось.– Перестань следить за мной! – прошипела Эбби в субботу вечером за ужином.Выходные прошли в напряжении. Эбби упорно избегала мать, и Лиони пришлось долго выбирать момент, чтобы спросить ее, как она себя чувствует.– Прекрасно! – взорвалась Эбби. – Я же тебе сказала, что больше не пью таблеток. Почему бы тебе не успокоиться?В понедельник, когда близнецы ушли в школу, Лиони по телефону предупредила Анджи, что опоздает. Ей необходимо было позвонить.Женщину, которая работала на горячей линии и отвечала на вопросы по поводу расстройства питания, звали Бренда. Все, что рассказала ей Лиони, она явно слышала не раз; ее мягкий спокойный голос успокаивал. Лиони кляла себя за то, что вовремя не заметила, что происходит с Эбби, но Бренда сразу же заставила ее отбросить мысль о вине.– Замечательно, что теперь вы знаете, что переживает Эбби, – сказала она, выслушав рассказ. – Вы можете помочь, а до этого не могли. Это уже шаг вперед.– Наверное, – грустно вздохнула Лиони.– Теперь для вас самое главное – ее доверие, – объяснила Бренда. – Не следует непрерывно следить за ней, заставлять есть и давать ей большие порции.– Но что я могу сделать? – воскликнула Лиони. – Я хочу помочь, но чувствую себя совершенно беспомощной. Она отталкивает меня.– Так почти всегда бывает. Не думайте, что все дело в вас. Она расстроена, обижена. Ей хочется тоже обидеть кого-нибудь в отместку.– Она всегда была такой славной девочкой, – сказала Лиони. – На кого хочешь бы подумала, только не на Эбби! Мел, ее сестра, куда больше обеспокоена своей внешностью, нарядами и отношениями с мальчиками. Мел очень красива и женственна, а Эбби всегда была такой спокойной, такой надежной…– Кто знает, может, ей надоело быть надежной? – тактично заметила Бренда. – Жить в тени сестры нелегко.– Вы правы.– Такое впечатление, что вы заметили проблему на ранней стадии, хотя наверняка нельзя сказать. Люди с расстройствами питания очень ловко это скрывают. – Бренда рассмеялась. – Уж я-то знаю! Я страдала анорексией пять лет и семь лет булимией. Лиони ахнула.– Вижу, вы удивились, – добавила Бренда, – но подумайте сами, кто может лучше помочь людям с этими болезнями, чем тот, кто прошел через все это сам? Заставить есть вы свою дочь не сможете. Вы только можете помочь ей с этим справиться. Пока вы все делаете правильно.Она порекомендовала несколько книг и сказала, что, если бы Лиони удалось уговорить Эбби прийти на собрание, это было бы чудесно.– Я попытаюсь, – пообещала Лиони.В тот день она никак не могла сосредоточиться на работе.– Хью что, сделал тебе предложение? – спросила Анджи, когда Лиони принесла не того кролика на кастрацию. – Это же самка.– Прости, – сказала Лиони, подхватывая изумленного и сопротивляющегося кролика. – Мигрень.– Может, хочешь пойти домой? – с сочувствием спросила Анджи.Лиони отрицательно покачала головой. Меньше всего ей хотелось провести день наедине со своими мыслями об Эбби.Во время перерыва она зашла в один из кабинетов, чтобы позвонить Рею. В конце концов, он тоже должен знать, что происходит с их дочерью.Рей был в дурном расположении духа, и после того, как Лиони соврала ему, что все у них в порядке, он минут пять разорялся по поводу ужасной погоды в Бостоне.– Чертов климат! – ворчал он.– Да, – рассеяно согласилась Лиони, – здесь тоже холодно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52