И это определенно не подразумевало обучения его семейному делу. Если бы я попытался, Иза выпихнула бы в космос меня.
Дядя молча воззрился на него — что выглядело более естественным. Краем глаза Григ увидел, что Райзи едва заметно покачала головой, но и черт с ней. Григ подался вперед и сосредоточил свое внимание на дяде.
— Эрину не следовало дурить Изе голову. Он это понял — и потратил остаток жизни, пытаясь это исправить. Если бы он остался жив, он мог бы примирить ее с существованием мальчика. Если бы он остался жив, она могла бы забыть о том, откуда он у нее. Могла бы. Короче, есть Иза, и шифр у нее. А потом «Жаба» рухнула, когда плитки взяли под контроль корабельный компьютер.
— Люди на «Жабе» знали, чем рискуют.
Это вмешалась Райзи. Григ бросил на нее короткий взгляд:
— Знали. Но кое-кто из нас начал задавать вопрос, соизмерим ли риск с возможным выигрышем.
— Ты хочешь сказать мне, что Эрин думал уйти из проекта?
Григ остро ощутил возмущение дяди. Григ покачал головой:
— Я хочу сказать вам, что фрактины умирают. Они умирают, несмотря на все, что мы пробуем. Это неизбежно. Необратимо. Нам надо отступиться, дядя.
— Отступиться, — повторил Юри. — Ты просишь, чтобы мы приняли смерть, Григори.
— Нет, сэр. Я прошу, чтобы вы приняли жизнь. Мы знаем, на что способны некоторые антики. Несколько поколений нашей семьи занимались их изучением. И сейчас — пока древние все еще функционируют и могут служить в качестве стандарта — сейчас пришло время попытаться построить наши собственные, основанные на науке, которую мы понимаем.
— Григ, — возразила Райзи, — среди этих штук некоторые делают такое, что никоим образом не основано на науке, которую мы понимаем.
— Это так, — признал он, поворачиваясь к ней. — Это правда. И нам повезло — повезло, что мы всего лишь время от времени теряли корабль или пару-другую рук и ног, когда кто-нибудь слишком легкомысленно работал световым жезлом. Разве ты не благодаришь всех призраков космоса, что нам ни разу не попались раскалыватели планет? А, Райзи? Я благодарю.
— У нас нет уверенности, что они делали раскалыватели планет.
— Есть ли у нас уверенность, что они их не делали? — парировал он.
Она промолчала.
— Григори, — сказал дядя очень мягко, словно Грига нужно было успокоить. — Где сейчас находится брат Эрина?
— Сын Эрина, — огрызнулся Григ и закрыл глаза. — Он — подмастерье мастера-купца Норн вен-Деелин. Джетри хорошо умеет торговать: у него настоящий талант к этому. Не удивлюсь, если мастер-купец вен-Деелин превратит его в первого купца с полной лицензией как Земли, так и Лиад. По крайней мере, так я это понимаю, судя по тому, что происходит на уровне торговли.
— А где, — продолжил дядя, — записи Эрина? Григ пожал плечами.
— Если они существуют, то они у Джета. Поймите: когда Эрин погиб, Иза малость помешалась. Сразу же выбросила в космос массу вещей. Крис уговорил ее убрать остальное, пока она не остынет. Вот что было отправлено следом за Джетри — остатки. Его по праву. — Он ухмыльнулся. — Чего вы не можете оспорить.
— Ну, разумеется.
Дядя положил ладони на стол и оперся на них, хоть и не стал вставать.
— Григори, тебе пора вернуться в лоно твоей семьи. Нам нужны таланты и твой… особый… взгляд на вещи.
— Нет.
Дядя моргнул.
— Извини?
— Я сказал, — пояснил Григ, не смея смотреть на Райзи, — нет. Я остаюсь на «Рынке».
— Григ… — начала было Райзи, но он покачал головой, по-прежнему не глядя на нее, и выпрямился во весь свой рост.
— Извините, что ухожу так быстро, сэр, — сказал он дяде очень вежливо, — но, как я уже сказал, у меня дела.
Наконец он посмотрел на сестру.
— Прошу тебя об одолжении, Райзи.
— Конечно, — ответила она, как он и был уверен.
— Не подпускай к Сейли того психа, который на тебя работает. Если он захочет разговаривать с Пейтором — это твое дело, наверное. Но тебе следует знать, что он расспрашивает о дубликаторе.
Она кивнула:
— Я об этом позабочусь.
— Хорошо, — отозвался он и улыбнулся, чувствуя тепло и легкую слабость в животе.
Дядя допускал неповиновение, но за это всегда приходилось платить.
— Григори, если ты уйдешь из этой комнаты, к тебе никогда больше не обратится никто из нас.
Голос дяди звучал холодно, ясно давая понять, как дорого это обойдется. Григ кивнул.
— Я могу это себе позволить, — сказал он не менее холодно. — А сейчас прощайте.
Он вышел, и никто его не останавливал на протяжении длинного коридора, в конце которого с открытыми дверцами дожидался лифт.
— Гильдия целителей послала одного из своих мастеров, — сообщила Миандра, голос которой стал немного звучнее, а волосы были аккуратно зачесаны за уши. — Интересно, кто прибудет первым?
Они сидели в гостиной, где Джетри впервые увидел леди Маарилекс, приехав с Норн вен-Деелин. И он сейчас готов был бы отдать все на свете, лишь бы она появилась сейчас в дверях! Джетри сменил свою располосованную рубашку на целую, изумленно поглядев на бледно-розовые полосы, которые шли по его груди, совпадая с порезами на испорченной рубашке. Однако долго их рассматривать не было времени, и он поспешно надел свежую рубашку, провел щеткой по волосам, которые, как это ни странно, почти все легли гладко, и сбежал вниз, в эту самую гостиную. Там оказалось, что Миандра его опередила: она уже сидела в самом центре белого дивана, сжимая в кулаке свой рубин. Лицо ее было крайне мрачным.
— Возможно, — предположил Джетри, стараясь развеять ее мрачность, — целитель и разведчик прибудут одновременно и займут друг друга разговором, освободив нас для других дел.
Она не улыбнулась. Ему показалось, что она только крепче стиснула свой рубин.
Молчание затянулось. Джетри повернулся в кресле, обвел взглядом комнату и снова посмотрел на Миандру. Она очень сосредоточенно глядела в точку, которая, по его расчету, находилась десятью футами ниже багряных половиц.
Джетри кашлянул.
— Очень… необычная вещь, — сказал он. — Когда я снял рубашку, то вдоль моей груди виднелись розовые полоски, похожие на свежие шрамы. Я ожидал, поскольку была кровь, понимаешь ли, что обнаружу свежие порезы.
Миандра подняла глаза.
— Флинкс испугался, — повторила она то, что уже было сказано в винном погребе. — Он — очень сильный кот и, боюсь, очень сильно тебя расцарапал. Адреналин прятал боль, но ты очень скоро ее почувствовал бы, поэтому Мейча тебя Исцелила.
Он услышал ее слова, заморгал, мысленно прослушал их еще раз, а потом повторил ее фразу с интонацией, обозначавшей вопрос:
— Мейча Исцелила меня?
Миандра сжала губы.
— Именно. Этому нас учат: быть Целительницами. Мейча… она лучше меня умеет.
— А!
Джетри задумался над услышанным, рассеянно проводя ладонью по груди. Царапины нисколько не болели. Он посмотрел себе на грудь, для чего ему пришлось уткнуться в грудь подбородком. На свежей рубашке крови не было. Бесспорно, его залечили, но…
— Она… вы умеете превращать свежие раны в зажившие шрамы? За секунды? Как?
Миандра повела плечами.
— Это — талант, во многом такой же, как музыкальные способности, или, возможно… купеческие. Для тех из нас, кто обладает талантом Целителя, процессы и… методы очевидны. Интуитивно. — Она слабо улыбнулась. — Учат управлению и… эффективному использованию своей энергии.
Так. У Джетри создалось впечатление, что она упрощает вещи, щадя его чувства — и тут он чуть не рассмеялся, вспомнив, что у него в кармане.
— А что еще делают Целители? — спросил он, в основном для того, чтобы она не молчала. Разговаривая, она казалась не такой мрачной, более похожей на себя обычную.
— Лечат болезни духа. Именно для этого обычно и зовут Целителя. Кого-то гнетет тоска или мучает страх. Возможно, они видят вещи, которых нет, или отказываются видеть вещи, которые находятся прямо перед ними. Такого рода вещи. Физическое Исцеление… на это способны только немногие Целители. — Ее лицо немного просветлело — от гордости, как ему показалось. — Мейча будет блестящей Целительницей.
Что ж, решил он, в это легко было поверить, зная Мейчу. Но постойте…
— Так, значит… это ты или Мейча успокоили меня в тот первый день, когда занавески были открыты и у меня был приступ страха перед открытым пространством?
— Да, — ответила она. — Я успокоила тебя, а Мейча закрыла занавески. Это было не очень трудно. У тебя очень плотный… узор, как мы это называем. С тобой очень легко работать.
Джетри не был уверен в том, что ему приятно было об этом услышать, но продолжить разговор на эту тему не успел: дверь гостиной открылась и вошла леди Маарилекс, тяжело опираясь на палку. За ней следовал ярко-рыжий мужчина, чью худобу подчеркивал черный кожаный костюм.
— Лейтенант-разведчик Фел Ден йо-Шомин, — сказала старуха, — вот Джетри Гобелин, приемный сын вен-Деелин. Джетри, будьте добры, отдайте лейтенанту поклон.
Джетри осторожно поднялся с кресла. Рыжие глаза лейтенанта йо-Шомина следили за его движениями. В позе этого мужчины было нечто такое, что моментально вызвало у Джетри раздражение. Возможно, немного выставленное вперед плечо или положение бедер — нечто едва заметное, что объявляло, что лейтенант-разведчик йо-Шомин превосходит почти всех живущих людей и бесконечно выше всяких грязных подмастерий-землян, чьими бы приемными сыновьями они себя ни объявляли.
Составив себе такое впечатление об этом человеке за то время, которое понадобилось, чтобы встать во весь рост, Джетри не слишком церемонился с поклоном: быстрый и четкий, он, наверное, доставил бы мастеру тел-Ондору удовольствие. И определенно адресат его понял: его острое лицо заострилось еще сильнее, тонкогубый рот сжался так, что губы вообще исчезли.
Ответный поклон был скорее кивком, что было заносчивостью, но, как решил Джетри, вполне предсказуемой.
— Сообщалось, что в вашем владении находится предмет, представляющий запрещенную технологию, — сказал лейтенант, даже не стараясь, чтобы это прозвучало вежливо. — Вы отдадите его немедленно.
— Нет.
Джетри собирался передать устройство разведчику. В конце концов было весьма вероятно, что эта штука действительно каким-то образом вызвала тот страшный ветер, а если это так, то лучше, чтобы она находилась у людей, которым знакомо ее коварство. К несчастью, разведчик дал Джетри повод для сомнений. Лучше он сам будет рисковать, работая с прибором, чем безропотно отдаст его этому… тупоумному.
Джетри скрестил руки на груди, как это делал дядя Пейтор, когда хотел показать, что не шутит, и сопроводил свой жест хмурым взглядом.
Рыжий разведчик выпрямился, насколько мог, и адресовал Джетри весьма гневный взгляд.
— Эта вещь входит в юрисдикцию разведчиков. Вы немедленно отдадите мне это опасное устройство.
Джетри продолжал хмуро смотреть на него.
— Представьте доказательства, — сказал он.
Рыжие брови сдвинулись:
— Что?
— Доказательства, что это устройство опасно, — пояснил Джетри.
Разведчик вытаращил глаза.
— Так, — сказала леди Маарилекс, которая все еще опиралась на свою палку у двери. — Вижу, что это все-таки будет забавно. Миандра, дитя мое, проводите меня к креслу, будьте любезны. Если позволите, джентльмены — минутку.
— Да, тетя Стафели.
Миандра вскочила и, поспешно подойдя к старой даме, заботливо провела ее к первому из голубых кресел и усадила.
— Да… А! Подушку мне под спину, дитя… Спасибо.
Леди Маарилекс откинулась на спинку кресла и поставила палку рядом. Миандра шагнула к дивану.
— Останьтесь, — тихо сказала леди Маарилекс.
Миандра вернулась и встала рядом с креслом, скромно сцепив руки. Ее подвеска… Джетри моргнул. С ее подвеской что-то было не так, как будто она…
— А теперь, — объявила леди Маарилекс, — пьесу можно продолжить. Следующая реплика ваша, лейтенант. Вам брошен вызов: вы должны доказать, что прибор опасен. Как вы ответите?
Мгновение разведчик молчал, а потом чуть поклонился старухе в кресле и гневно посмотрел на Джетри.
— Прибор, который описан лордом Рен Ларом Маарилексом как находящийся в собственности землянина Джетри Гобелина, несомненно, представляет собой запретную технологию. Форма и вид таких вещей хорошо известны разведчикам и, безусловно, лорду Маарилексу, который посетил несколько семинаров, которые разведчики проводят по теме Древней Войны и ее следов.
— Адекватно, — прокомментировала леди Маарилекс. — Но убедит ли это вашего оппонента?
Джетри пожал плечами.
— Я признаю, что устройство относится к древним технологиям, — сказал он лейтенанту йо-Шомину. — Вы, сударь, заявили, что оно опасно, и это утверждение пока ничем не доказали.
Разведчик улыбнулся.
— Разве не оно вызвало ветровую воронку? Думаю, мы все можем согласиться с тем, что ветровые воронки опасны.
— Безусловно, ветровые воронки опасны, — сказал Джетри. — Но теперь вы просто поставили себя перед необходимостью доказывать, что это устройство вызвало ветровую воронку. А я не думаю, что вы можете это сделать, сударь.
— Вот как? — Улыбка разведчика стала шире. — Погодные карты показали очень необычное погодное явление, внезапно сформировавшееся в условиях, противоположных тем, которые необходимы для его рождения. И тем не менее ветровая воронка посетила виноградник Маарилексов вскоре после ваших экспериментов с запретной технологией.
— Это я, — тихо сказала Миандра со своего места рядом с креслом, — дотронулась до значка «ветровая воронка».
— И тем не менее, — парировал Джетри, продолжая смотреть в лицо разведчику, — ветровые воронки иногда приходят не в сезон. Хотелось бы знать, не проявлялась ли указанная аномалия погоды и в предыдущих подобных случаях.
— Хорошо сыграно! — Леди Маарилекс зааплодировала с голубого кресла. — Браво!
Разведчик бросил на нее возмущенный взгляд.
— Конечно, проявлялась, — отрезал он. — Ветровые воронки, возникшие не в сезон, должны подчиняться тому же правилу, по какому образуются все ветровые воронки.
— Таким образом, вы признаете, — продолжал Джетри, — что если не будет доказано, будто все возникшие не в сезон ветровые воронки были все до одной созданы замурзанными землянами, балующимися с древней технологией, тогда не менее вероятно — и даже более вероятно, — что устройство, которое мне принадлежит и которое я получил в подарок от родича, — является предсказателем погоды, а не средством ее формирования.
«Неплохо», — поздравил он себя, хотя, если говорить честно, сам он не слишком верил в правоту своего довода…
— Я зря трачу время! — рявкнул разведчик. — Да пусть у вас будет устройство, которое излечивает слепоту, возвращает утерянную молодость и делает еще что угодно и исключительно на благо, — вы все равно должны были бы его сдать! Запретная технология запрещена, во всех ее проявлениях.
«Так-то, — сказал себе Джетри. — Ты ведь не рассчитывал, что это подействует?»
По правде говоря, он на это не рассчитывал. С другой стороны, только плохой купец так легко признает себя проигравшим. Что говорил дядя Пейтор? Что-то насчет того, что надо заставить своего противника испытывать неуверенность, обращая это к своей выгоде?
Джетри наклонил голову и изменил подход.
— Я — гражданин Земли, — сказал он.
— Ага! — заметила про себя леди Маарилекс.
— Это всякому видно, — едко отозвался разведчик. — Однако этот момент не играет роли. В настоящее время вы находитесь в лиадийском пространстве и связаны лиадийскими законами и правилами.
— Ха! — сказала леди Маарилекс.
Джетри поднял руку:
— Я — гражданин Земли, а устройство, которое вы желаете конфисковать, является подарком родича. На данный момент у меня есть только ваше утверждение относительно того, что конфискация древней технологии входит в число обязанностей разведчиков. Я должен увидеть упомянутое вами правило прежде, чем отдам свою собственность. — Он опустил руку. — И отдам я ее не вам, сударь.
— Вы… — выдохнул лейтенант.
Джетри увидел, что он учел оскорбление и запомнил его для последующего сведения счетов. Флаг ему в руки.
— Я отдам это устройство — если будет доказано, что я вообще должен его отдать — капитану-разведчику Жан Реку тер-Астину.
Наступило долгое молчание, явно окрашенное недоверчивым изумлением.
— Капитан-разведчик тер-Астин — полевой разведчик, — сказал лейтенант с легким оттенком отвращения на слове «полевой». — Чтобы его отыскать, понадобится время, а в течение этого времени устройство по-прежнему будет представлять опасность для всех нас.
— Капитана-разведчика тер-Астина видели не далее как в шестьдесят шестой день на станции Кэйлипсо, и я убежден, что вы обнаружите его по-прежнему там, так как он только недавно получил перевод, — парировал Джетри.
— Вызовите его, — сказала Миандра, резко и неожиданно. — Джетри поклянется не использовать устройство, пока капитан за ним не явится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
Дядя молча воззрился на него — что выглядело более естественным. Краем глаза Григ увидел, что Райзи едва заметно покачала головой, но и черт с ней. Григ подался вперед и сосредоточил свое внимание на дяде.
— Эрину не следовало дурить Изе голову. Он это понял — и потратил остаток жизни, пытаясь это исправить. Если бы он остался жив, он мог бы примирить ее с существованием мальчика. Если бы он остался жив, она могла бы забыть о том, откуда он у нее. Могла бы. Короче, есть Иза, и шифр у нее. А потом «Жаба» рухнула, когда плитки взяли под контроль корабельный компьютер.
— Люди на «Жабе» знали, чем рискуют.
Это вмешалась Райзи. Григ бросил на нее короткий взгляд:
— Знали. Но кое-кто из нас начал задавать вопрос, соизмерим ли риск с возможным выигрышем.
— Ты хочешь сказать мне, что Эрин думал уйти из проекта?
Григ остро ощутил возмущение дяди. Григ покачал головой:
— Я хочу сказать вам, что фрактины умирают. Они умирают, несмотря на все, что мы пробуем. Это неизбежно. Необратимо. Нам надо отступиться, дядя.
— Отступиться, — повторил Юри. — Ты просишь, чтобы мы приняли смерть, Григори.
— Нет, сэр. Я прошу, чтобы вы приняли жизнь. Мы знаем, на что способны некоторые антики. Несколько поколений нашей семьи занимались их изучением. И сейчас — пока древние все еще функционируют и могут служить в качестве стандарта — сейчас пришло время попытаться построить наши собственные, основанные на науке, которую мы понимаем.
— Григ, — возразила Райзи, — среди этих штук некоторые делают такое, что никоим образом не основано на науке, которую мы понимаем.
— Это так, — признал он, поворачиваясь к ней. — Это правда. И нам повезло — повезло, что мы всего лишь время от времени теряли корабль или пару-другую рук и ног, когда кто-нибудь слишком легкомысленно работал световым жезлом. Разве ты не благодаришь всех призраков космоса, что нам ни разу не попались раскалыватели планет? А, Райзи? Я благодарю.
— У нас нет уверенности, что они делали раскалыватели планет.
— Есть ли у нас уверенность, что они их не делали? — парировал он.
Она промолчала.
— Григори, — сказал дядя очень мягко, словно Грига нужно было успокоить. — Где сейчас находится брат Эрина?
— Сын Эрина, — огрызнулся Григ и закрыл глаза. — Он — подмастерье мастера-купца Норн вен-Деелин. Джетри хорошо умеет торговать: у него настоящий талант к этому. Не удивлюсь, если мастер-купец вен-Деелин превратит его в первого купца с полной лицензией как Земли, так и Лиад. По крайней мере, так я это понимаю, судя по тому, что происходит на уровне торговли.
— А где, — продолжил дядя, — записи Эрина? Григ пожал плечами.
— Если они существуют, то они у Джета. Поймите: когда Эрин погиб, Иза малость помешалась. Сразу же выбросила в космос массу вещей. Крис уговорил ее убрать остальное, пока она не остынет. Вот что было отправлено следом за Джетри — остатки. Его по праву. — Он ухмыльнулся. — Чего вы не можете оспорить.
— Ну, разумеется.
Дядя положил ладони на стол и оперся на них, хоть и не стал вставать.
— Григори, тебе пора вернуться в лоно твоей семьи. Нам нужны таланты и твой… особый… взгляд на вещи.
— Нет.
Дядя моргнул.
— Извини?
— Я сказал, — пояснил Григ, не смея смотреть на Райзи, — нет. Я остаюсь на «Рынке».
— Григ… — начала было Райзи, но он покачал головой, по-прежнему не глядя на нее, и выпрямился во весь свой рост.
— Извините, что ухожу так быстро, сэр, — сказал он дяде очень вежливо, — но, как я уже сказал, у меня дела.
Наконец он посмотрел на сестру.
— Прошу тебя об одолжении, Райзи.
— Конечно, — ответила она, как он и был уверен.
— Не подпускай к Сейли того психа, который на тебя работает. Если он захочет разговаривать с Пейтором — это твое дело, наверное. Но тебе следует знать, что он расспрашивает о дубликаторе.
Она кивнула:
— Я об этом позабочусь.
— Хорошо, — отозвался он и улыбнулся, чувствуя тепло и легкую слабость в животе.
Дядя допускал неповиновение, но за это всегда приходилось платить.
— Григори, если ты уйдешь из этой комнаты, к тебе никогда больше не обратится никто из нас.
Голос дяди звучал холодно, ясно давая понять, как дорого это обойдется. Григ кивнул.
— Я могу это себе позволить, — сказал он не менее холодно. — А сейчас прощайте.
Он вышел, и никто его не останавливал на протяжении длинного коридора, в конце которого с открытыми дверцами дожидался лифт.
— Гильдия целителей послала одного из своих мастеров, — сообщила Миандра, голос которой стал немного звучнее, а волосы были аккуратно зачесаны за уши. — Интересно, кто прибудет первым?
Они сидели в гостиной, где Джетри впервые увидел леди Маарилекс, приехав с Норн вен-Деелин. И он сейчас готов был бы отдать все на свете, лишь бы она появилась сейчас в дверях! Джетри сменил свою располосованную рубашку на целую, изумленно поглядев на бледно-розовые полосы, которые шли по его груди, совпадая с порезами на испорченной рубашке. Однако долго их рассматривать не было времени, и он поспешно надел свежую рубашку, провел щеткой по волосам, которые, как это ни странно, почти все легли гладко, и сбежал вниз, в эту самую гостиную. Там оказалось, что Миандра его опередила: она уже сидела в самом центре белого дивана, сжимая в кулаке свой рубин. Лицо ее было крайне мрачным.
— Возможно, — предположил Джетри, стараясь развеять ее мрачность, — целитель и разведчик прибудут одновременно и займут друг друга разговором, освободив нас для других дел.
Она не улыбнулась. Ему показалось, что она только крепче стиснула свой рубин.
Молчание затянулось. Джетри повернулся в кресле, обвел взглядом комнату и снова посмотрел на Миандру. Она очень сосредоточенно глядела в точку, которая, по его расчету, находилась десятью футами ниже багряных половиц.
Джетри кашлянул.
— Очень… необычная вещь, — сказал он. — Когда я снял рубашку, то вдоль моей груди виднелись розовые полоски, похожие на свежие шрамы. Я ожидал, поскольку была кровь, понимаешь ли, что обнаружу свежие порезы.
Миандра подняла глаза.
— Флинкс испугался, — повторила она то, что уже было сказано в винном погребе. — Он — очень сильный кот и, боюсь, очень сильно тебя расцарапал. Адреналин прятал боль, но ты очень скоро ее почувствовал бы, поэтому Мейча тебя Исцелила.
Он услышал ее слова, заморгал, мысленно прослушал их еще раз, а потом повторил ее фразу с интонацией, обозначавшей вопрос:
— Мейча Исцелила меня?
Миандра сжала губы.
— Именно. Этому нас учат: быть Целительницами. Мейча… она лучше меня умеет.
— А!
Джетри задумался над услышанным, рассеянно проводя ладонью по груди. Царапины нисколько не болели. Он посмотрел себе на грудь, для чего ему пришлось уткнуться в грудь подбородком. На свежей рубашке крови не было. Бесспорно, его залечили, но…
— Она… вы умеете превращать свежие раны в зажившие шрамы? За секунды? Как?
Миандра повела плечами.
— Это — талант, во многом такой же, как музыкальные способности, или, возможно… купеческие. Для тех из нас, кто обладает талантом Целителя, процессы и… методы очевидны. Интуитивно. — Она слабо улыбнулась. — Учат управлению и… эффективному использованию своей энергии.
Так. У Джетри создалось впечатление, что она упрощает вещи, щадя его чувства — и тут он чуть не рассмеялся, вспомнив, что у него в кармане.
— А что еще делают Целители? — спросил он, в основном для того, чтобы она не молчала. Разговаривая, она казалась не такой мрачной, более похожей на себя обычную.
— Лечат болезни духа. Именно для этого обычно и зовут Целителя. Кого-то гнетет тоска или мучает страх. Возможно, они видят вещи, которых нет, или отказываются видеть вещи, которые находятся прямо перед ними. Такого рода вещи. Физическое Исцеление… на это способны только немногие Целители. — Ее лицо немного просветлело — от гордости, как ему показалось. — Мейча будет блестящей Целительницей.
Что ж, решил он, в это легко было поверить, зная Мейчу. Но постойте…
— Так, значит… это ты или Мейча успокоили меня в тот первый день, когда занавески были открыты и у меня был приступ страха перед открытым пространством?
— Да, — ответила она. — Я успокоила тебя, а Мейча закрыла занавески. Это было не очень трудно. У тебя очень плотный… узор, как мы это называем. С тобой очень легко работать.
Джетри не был уверен в том, что ему приятно было об этом услышать, но продолжить разговор на эту тему не успел: дверь гостиной открылась и вошла леди Маарилекс, тяжело опираясь на палку. За ней следовал ярко-рыжий мужчина, чью худобу подчеркивал черный кожаный костюм.
— Лейтенант-разведчик Фел Ден йо-Шомин, — сказала старуха, — вот Джетри Гобелин, приемный сын вен-Деелин. Джетри, будьте добры, отдайте лейтенанту поклон.
Джетри осторожно поднялся с кресла. Рыжие глаза лейтенанта йо-Шомина следили за его движениями. В позе этого мужчины было нечто такое, что моментально вызвало у Джетри раздражение. Возможно, немного выставленное вперед плечо или положение бедер — нечто едва заметное, что объявляло, что лейтенант-разведчик йо-Шомин превосходит почти всех живущих людей и бесконечно выше всяких грязных подмастерий-землян, чьими бы приемными сыновьями они себя ни объявляли.
Составив себе такое впечатление об этом человеке за то время, которое понадобилось, чтобы встать во весь рост, Джетри не слишком церемонился с поклоном: быстрый и четкий, он, наверное, доставил бы мастеру тел-Ондору удовольствие. И определенно адресат его понял: его острое лицо заострилось еще сильнее, тонкогубый рот сжался так, что губы вообще исчезли.
Ответный поклон был скорее кивком, что было заносчивостью, но, как решил Джетри, вполне предсказуемой.
— Сообщалось, что в вашем владении находится предмет, представляющий запрещенную технологию, — сказал лейтенант, даже не стараясь, чтобы это прозвучало вежливо. — Вы отдадите его немедленно.
— Нет.
Джетри собирался передать устройство разведчику. В конце концов было весьма вероятно, что эта штука действительно каким-то образом вызвала тот страшный ветер, а если это так, то лучше, чтобы она находилась у людей, которым знакомо ее коварство. К несчастью, разведчик дал Джетри повод для сомнений. Лучше он сам будет рисковать, работая с прибором, чем безропотно отдаст его этому… тупоумному.
Джетри скрестил руки на груди, как это делал дядя Пейтор, когда хотел показать, что не шутит, и сопроводил свой жест хмурым взглядом.
Рыжий разведчик выпрямился, насколько мог, и адресовал Джетри весьма гневный взгляд.
— Эта вещь входит в юрисдикцию разведчиков. Вы немедленно отдадите мне это опасное устройство.
Джетри продолжал хмуро смотреть на него.
— Представьте доказательства, — сказал он.
Рыжие брови сдвинулись:
— Что?
— Доказательства, что это устройство опасно, — пояснил Джетри.
Разведчик вытаращил глаза.
— Так, — сказала леди Маарилекс, которая все еще опиралась на свою палку у двери. — Вижу, что это все-таки будет забавно. Миандра, дитя мое, проводите меня к креслу, будьте любезны. Если позволите, джентльмены — минутку.
— Да, тетя Стафели.
Миандра вскочила и, поспешно подойдя к старой даме, заботливо провела ее к первому из голубых кресел и усадила.
— Да… А! Подушку мне под спину, дитя… Спасибо.
Леди Маарилекс откинулась на спинку кресла и поставила палку рядом. Миандра шагнула к дивану.
— Останьтесь, — тихо сказала леди Маарилекс.
Миандра вернулась и встала рядом с креслом, скромно сцепив руки. Ее подвеска… Джетри моргнул. С ее подвеской что-то было не так, как будто она…
— А теперь, — объявила леди Маарилекс, — пьесу можно продолжить. Следующая реплика ваша, лейтенант. Вам брошен вызов: вы должны доказать, что прибор опасен. Как вы ответите?
Мгновение разведчик молчал, а потом чуть поклонился старухе в кресле и гневно посмотрел на Джетри.
— Прибор, который описан лордом Рен Ларом Маарилексом как находящийся в собственности землянина Джетри Гобелина, несомненно, представляет собой запретную технологию. Форма и вид таких вещей хорошо известны разведчикам и, безусловно, лорду Маарилексу, который посетил несколько семинаров, которые разведчики проводят по теме Древней Войны и ее следов.
— Адекватно, — прокомментировала леди Маарилекс. — Но убедит ли это вашего оппонента?
Джетри пожал плечами.
— Я признаю, что устройство относится к древним технологиям, — сказал он лейтенанту йо-Шомину. — Вы, сударь, заявили, что оно опасно, и это утверждение пока ничем не доказали.
Разведчик улыбнулся.
— Разве не оно вызвало ветровую воронку? Думаю, мы все можем согласиться с тем, что ветровые воронки опасны.
— Безусловно, ветровые воронки опасны, — сказал Джетри. — Но теперь вы просто поставили себя перед необходимостью доказывать, что это устройство вызвало ветровую воронку. А я не думаю, что вы можете это сделать, сударь.
— Вот как? — Улыбка разведчика стала шире. — Погодные карты показали очень необычное погодное явление, внезапно сформировавшееся в условиях, противоположных тем, которые необходимы для его рождения. И тем не менее ветровая воронка посетила виноградник Маарилексов вскоре после ваших экспериментов с запретной технологией.
— Это я, — тихо сказала Миандра со своего места рядом с креслом, — дотронулась до значка «ветровая воронка».
— И тем не менее, — парировал Джетри, продолжая смотреть в лицо разведчику, — ветровые воронки иногда приходят не в сезон. Хотелось бы знать, не проявлялась ли указанная аномалия погоды и в предыдущих подобных случаях.
— Хорошо сыграно! — Леди Маарилекс зааплодировала с голубого кресла. — Браво!
Разведчик бросил на нее возмущенный взгляд.
— Конечно, проявлялась, — отрезал он. — Ветровые воронки, возникшие не в сезон, должны подчиняться тому же правилу, по какому образуются все ветровые воронки.
— Таким образом, вы признаете, — продолжал Джетри, — что если не будет доказано, будто все возникшие не в сезон ветровые воронки были все до одной созданы замурзанными землянами, балующимися с древней технологией, тогда не менее вероятно — и даже более вероятно, — что устройство, которое мне принадлежит и которое я получил в подарок от родича, — является предсказателем погоды, а не средством ее формирования.
«Неплохо», — поздравил он себя, хотя, если говорить честно, сам он не слишком верил в правоту своего довода…
— Я зря трачу время! — рявкнул разведчик. — Да пусть у вас будет устройство, которое излечивает слепоту, возвращает утерянную молодость и делает еще что угодно и исключительно на благо, — вы все равно должны были бы его сдать! Запретная технология запрещена, во всех ее проявлениях.
«Так-то, — сказал себе Джетри. — Ты ведь не рассчитывал, что это подействует?»
По правде говоря, он на это не рассчитывал. С другой стороны, только плохой купец так легко признает себя проигравшим. Что говорил дядя Пейтор? Что-то насчет того, что надо заставить своего противника испытывать неуверенность, обращая это к своей выгоде?
Джетри наклонил голову и изменил подход.
— Я — гражданин Земли, — сказал он.
— Ага! — заметила про себя леди Маарилекс.
— Это всякому видно, — едко отозвался разведчик. — Однако этот момент не играет роли. В настоящее время вы находитесь в лиадийском пространстве и связаны лиадийскими законами и правилами.
— Ха! — сказала леди Маарилекс.
Джетри поднял руку:
— Я — гражданин Земли, а устройство, которое вы желаете конфисковать, является подарком родича. На данный момент у меня есть только ваше утверждение относительно того, что конфискация древней технологии входит в число обязанностей разведчиков. Я должен увидеть упомянутое вами правило прежде, чем отдам свою собственность. — Он опустил руку. — И отдам я ее не вам, сударь.
— Вы… — выдохнул лейтенант.
Джетри увидел, что он учел оскорбление и запомнил его для последующего сведения счетов. Флаг ему в руки.
— Я отдам это устройство — если будет доказано, что я вообще должен его отдать — капитану-разведчику Жан Реку тер-Астину.
Наступило долгое молчание, явно окрашенное недоверчивым изумлением.
— Капитан-разведчик тер-Астин — полевой разведчик, — сказал лейтенант с легким оттенком отвращения на слове «полевой». — Чтобы его отыскать, понадобится время, а в течение этого времени устройство по-прежнему будет представлять опасность для всех нас.
— Капитана-разведчика тер-Астина видели не далее как в шестьдесят шестой день на станции Кэйлипсо, и я убежден, что вы обнаружите его по-прежнему там, так как он только недавно получил перевод, — парировал Джетри.
— Вызовите его, — сказала Миандра, резко и неожиданно. — Джетри поклянется не использовать устройство, пока капитан за ним не явится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49