На полу!.. она, она у меня мужественная, моя Лили!.. доказательство! доказательство!.. она противостояла циклонам… и каким циклонам! на крыше здания!
– Ты ушла с Бебером?
– А ты не видел?
Да, я видел!.. опять несу всякий бред…
– К счастью, ты самая гибкая!
Любезность… галантность…
Опять повторяюсь… вот уже четыреста страниц, как я то так, то этак описываю вам этот момент! долблю вам об этом! Лили – сама гибкость! как она танцует! я ее обожаю!.. это счастье, что у меня есть Лили, героиня моей книги! целой книги!.. скорее!
– Какое счастье, что ты такая гибкая!
Я болтаю вздор…
– Оттав! Оттав! скажи! хорошо, что она гибкая!
Я хочу, чтобы и он знал!
– Ну а ты как же? ты что? Фердинанд?
Я раздражаю его.
– Ты тоже акробат!
Хочу поздравить его!.. превосходный акробат, да уж! хочу, чтобы Лили понимала…
– Слушай меня, Лили! слушай!
А дикари внизу так вопят, чтоб заглушить их, я должен сорвать голос!
– Сброд! негодяи! Муссолини! нацисты! отбросы!
Как они орут!.. они поджидают нас!.. сучья свора! в подъезде!.. да, многообещающе… столпились там… ну и народ!.. ревут! не двигаются…
О, уже потише… минута спокойствия… Лили спрашивает, что у меня болит… я пытаюсь ей рассказать…
– Ты не видел! ты ничего не видел!..
Я путаюсь… и вообще, да что же это такое, они снова вопят… у меня тоже есть глотка!
– Подожди, малыш… что у тебя болит? где?…
– Везде, Лили!.. везде!..
– Голова?
– О, как обычно!..
У меня часто болела голова… она это знала, а если я ей расскажу еще и о своих ребрах!.. как Норманс меня пинал ногами!.. правда-правда!.. я смолчал…
– Луи, у тебя кровь течет!
Она замечает…
– Я ударился!
Она тоже поранилась, бедро, осколок стекла, она показывает… я бы хотел осмотреть ранку… не могу… руки дрожат… снова начинаю рассказывать все сначала… внизу орут… но как-то вяло…
– Если бы ты видела Оттавио!.. как он не боится высоты!.. это необыкновенно! ты видела этих дикарей?
– Да, дикарей? Кто это?
– Все!
Она ничего не понимает…
– А яму?
– Какую яму?
– Да лифтовую же!
Нет смысла настаивать!.. она же высоко, на крыше!.. она ничего не понимает… и тут к ней подскакивает Бебер! Лили хватает его на руки… он спасен!.. но ластится ко мне!.. он вырывается!..
– Бебер! Бебер!
Он уже далеко… где-то в глубине… он играется… такова уж его натура… ему скучно, он спасается бегством, удирает от нашей любви, чтобы поиграть…
– Оттав, хочешь, поймай его!
Оттав бежит… но Бебер не дается… Оттав возвращается…
– А я утверждал, что ты ловкач!
– Да, а ты вообще ссышь кровью!
Я ссу кровью!.. ничего себе!.. но это правда!.. я не замечал!.. мои штаны расстегнуты… я лежал на спине…
– Дорогой, ты не можешь подняться?
– Ты издеваешься?
Ясно, у меня идет кровь, да, я ссу кровью, но не так же, как Норманс!.. тот просто обливался кровью!.. кровь текла не только из члена! разбитая голова! весь халат Клео… промок! изо рта, из ушей! не сравнить! море крови!.. абсолютно, сплошь кровоточащая рана… позже я расскажу Лили! тюрбан! нужно, чтобы она меня выслушала! она же ничего не знает!.. она думает, что я брежу… нет!.. это правда!.. я кричу… громко:
– Сейчас или никогда!..
– Что сейчас?
– Если мы сейчас не спасемся!.. ты слышишь? именно сейчас!.. нас всех разорвут в клочья!
Она знает это, хитрюга!.. лучше, чем кто-либо!..
– Лестницы больше нет!
Черт возьми! черт!
– Шестой в лепешку!
Я понимаю, что говорю глупости… я себя слышу… вруум! вруум! еще какие-то обломки падают… все белое! лавина!.. мы друг друга больше не видим… я не вижу Оттава… он в облаке!.. Лили держит меня за руку…
– Ты пробил потолок? – кричу я ему… он не отвечает…
– Это Оттавио со своими кастрюлями?… где он их нашел?
Я хочу знать… Оттавио идет туда! грохот! черт!.. банг!.. банг!.. бинг!.. и еще!.. он бесится!.. что он ищет? мало, что ли, натворил?… так скоро не останется ни одного этажа!.. а мы на пятом!.. так и станем «замурованными»! вот! Оттавио, наш Титан! страшный! Тарзан! чудовище! я говорю!
– Остановись, Оттав! Стоп! Стоп!
Подумайте! я его еще больше возбуждаю!.. он и так бесится! и бранг! бронг!.. он вырвал кран? что он там нашел, в глубине?… а не пробил ли он газовую трубу?…
– Газ, Лили? газ? ты ничего не чувствуешь?…
Он разрушитель!.. что останется после него!
– Фердиннн! Лили!
Он зовет нас… ах вот как! ну! я иду!.. лестница?… я шатаюсь… снова на колени… мне так не хочется!.. кучи обломков!.. представьте!.. я не вижу Лили… даже стен не вижу!.. я делаю рывок, я оживаю!.. становлюсь на ноги!.. вот!
– Вперед! ты же хочешь!..
Желание Лили!.. я ковыляю туда! в глубину… она хватает меня за руку… дышать невозможно!.. я думаю, вот сейчас рухнет потолок!.. лавины обломков!.. и неистовства Оттавио! сейчас! он бросается на стену! колотит кастрюлей!
– Фердинннн! Лили!
Я думаю, он хочет, чтобы мы помогли ему, чтобы колотились вместе с ним!.. а, вот и мы!.. пришли на помощь!.. он пытается проломить кирпичную стенку!.. но стена и так уже достаточно покорежена!.. достаточно!.. он нас для этого позвал, чтобы мы сами убедились?… посмотрели?… посмотрели на что?… в стене зияет огромная дыра!.. это ж как надо было колотить по ней кастрюлей!.. стена вот-вот рухнет!.. ну вот, мы стоим возле стены!.. на что смотреть-то?
– Смотрите! смотрите!
Пинает стену ногами!..
– Фердинн, посмотри!
Достал!.. смотрю!.. дрынь!.. брынь!
– Да бей же, что там смотреть!
Вижу комнату… с мебелью!.. большую комнату!.. не поврежденную!.. и без пыли!.. большая чистая комната… все на месте, все цело!.. в доме рядом!.. это не бред! прекрасно вижу… неповрежденная комната!.. гостиная!.. настоящая гостиная!.. дом вовсе не пострадал? я говорю об этом.
– А ты, Лили, видишь? ты видишь?
– А ты? видишь?
Не верим своим глазам… кто же из нас бредит?
– Ты видишь Норбера?
Я изумленно таращусь… точно! точно! Норбер!* действительно кто-то сидит за столом!.. за этим столом!.. она права…
– Ты слепой? Луи!
Оттав теребит меня… он поворачивает мою голову, чтобы я лучше видел! чтобы я лучше видел! он ставит меня прямо возле дырки… на такой высоте!.. не верится, но это так!.. Норбер за столом!.. стол накрыт, и все такое! считаю: шесть приборов… стол стоит… под люстрой…
– Лили, ты видишь его?
– Да! да!
Ладно!.. значит, это Норбер! но что это он придумал?… стол накрыт по полной программе!.. смотрите! Кружевная скатерть!.. графины!.. куча тарелок… все для него, любимого?… кого он ждет?… или чего?… чтобы его обслужили?
– Ты видишь его? видишь!
Он сидит там с задумчивым видом… остановившийся взгляд… можно подумать, что он смотрит на нас, но на нас он как раз и не смотрит…
– Он молчит!.. – замечает Лили… – поговори с ним ты! может, он очнется!
Мы недалеко от его стола… может, метрах в четырех… пяти!.. пролезть в дыру… в стене… я кричу!
– Эй, Норбер! Норбер!
Он не отвечает… спит…
– Идем! – решает Оттав… Бебер впрыгнул первым!.. прыжок на стол! Норбер не шевельнулся… застыл… Бебер прошлепал по приборам… устроился сначала на стуле… потом в кресле… ловит блох…
– Идем! – настаивает Оттав…
– Ты, пришибленный! подожди!
Мне бы немного подумать!.. нужно воздерживаться от первых порывов… особенно в нашем положении!..
– А вдруг это ловушка?
А кто его знает! это так необычно, что здание рядом с нашим домом устояло под таким шквалом! выдержало ураган!.. и сохранились нетронутыми гостиные! и Норбер, такой торжественный!.. да! я говорю: торжественный! там!.. в вечернем костюме! я вижу его!.. Большой Крест Почетного легиона… замечательно! что он задумал? я вам рассказывал… дом впритык с нашим! на улице Бюрк!.. спина к спине!.. вот!.. да, бывает, во время катаклизмов случаются такие сюрпризы… допускаю… хочу… да, наконец!.. все разъяснится позже!.. Монмартр – сплошные сюрпризы!.. ясно! известно!.. и подвалы, глубокие; своды!.. ах, своды! огромные пустые пространства! к тому же тоннели метро, канализация! вы понимаете! огонь уничтожил все!.. мины!.. рвались повсюду!.. бомбы! тысячи бомб, обрушившихся с неба!.. вы же видели! мины рвались в катакомбах! глубоко-глубоко! землетрясение! стихия разбушевалась! все плавилось! разрывалось!.. а соседний дом – ни трещинки! невероятно! и тем не менее… этого нельзя отрицать!.. хотелось бы, чтобы Норбер объяснил!.. по всему видно, он все это пережил!..
– Норбер! эй! Норбер!
Ни звука в ответ… нет, их не шибко тряхануло! но все-таки… оконные стекла!.. в окнах не осталось ни одного стекла!.. и в гостиной! шторы колышутся на ветру! и сквозняки!.. самум, трещины в стене!.. а люстра на месте!.. и стол стоит на месте, накрыт, графины, приборы, и все такое!.. и Норбер, собственной персоной! в вечернем костюме… он ждал гостей?…
– Он же уезжал, Норбер, да?… где же он был? – спрашивает Лили… да, вопрос… и правда, он исчез… действительно! так сказать… его уход обсуждали… его не видели уже… как минимум два месяца… три месяца… «Вы не видели Норбера?» кто-то видел его в Риме… в Аргентине… кто-то утверждал, что видел его в Берлине… вроде, он был «заодно» с немцами!.. якобы… некоторые говорили, что он прячется на Северном вокзале… прямо на вокзале!.. шептали, что подался в маки!.. глупости!.. вот вам доказательство, сидит за столом!.. в гостиной! перед нами! в соседней с нами квартире! тем более, что он не у себя дома!.. подумайте! он жил по проспекту Гавено, 8, это же другой квартал!.. он пришел в гости? в таком костюме? по какому поводу?… во время тревоги его не было!.. совсем! как он туда попал?… случайно?… по собственной воле?… во время бомбардировок я его что-то не приметил… может, это свидание?… за столом?… и с кем?… кто жил здесь?… я не знаю! он всегда производил странное впечатление… точно! в общем-то, неудивительно, мы хорошо его знали!.. мы привыкли и к его странному виду, остановившемуся взгляду… это особенно проявлялось в те моменты, когда он «искал себя», готовил новую роль, и пытался самовыражаться!.. до тошноты!.. потом приходил в себя! больше всего нас доставали его перевоплощения – два! четыре! шесть!.. он колебался, нервничал… не спал… неделями!.. о чем бы вы с ним ни заговаривали, отвечал невпопад!.. как нарочно!.. в огороде бузина!.. он искал себя!.. и находил! погружался в себя и снова возвращался… лепил образ… снова и снова… бесконечная трансформация… для одного фильма, для другого… вот он стоит перед вами, вы беседуете с ним… и вдруг он хлопает себя по лбу! и сматывается! «Есть! есть!»… кричит он… через минуту возвращается, вовсе убитый, чуть не плача, будто потерял родного отца: «Я потерял его! потерял!»… и кидается вам на шею, захлебываясь слезами!..
Просто нужно его хорошо знать!.. те, кто не знал и не был предупрежден насчет его бзиков, случайно встречая его в таком состоянии, в испуге спрашивали: что это на него нашло?… он перевоплощался великолепно… и это отталкивало… он уходил в другой мир… в другое измерение!..
Вот какой он был, как артист, на сцене, словно в студии., как во «Франсез», или в Жоэнвилле!..* «Незабываемый N…» Не из этих сегодняшних, «скороспелых», которые и мизинца его не стоят!.. те, кто знал его, подтвердят… и не из этих «надутых», новомодных, неспособных обойтись без суфлера… не сравнить… о, нет!.. я не просто так называю его Норбером! если я назову его настоящее имя, представляю, какой невообразимый поднимется шум! гром Господень! ревность… его станут ненавидеть, преследовать, бедный Норбер! он не может себе позволить быть похожим на других!.. несчастнейший из несчастных!.. даже сейчас, когда у него ничего не осталось, когда он в такой глубокой жопе* и никто его больше не боится, когда он стал всего лишь воспоминанием, попробуйте напомнить «общественности» о его существовании, и вам крышка!.. вы услышите похоронный марш оркестров, и это последнее, что вы услышите: дело пересмотру не подлежит!.. вам припомнят все!..
Смелость города берет!.. будь что будет! кто не видел Норбера, тот не видел ничего, остается только стенать! я это говорю! на сцене он сжигал себя! уничтожал пространство и время! вот что за дар носил он в себе!.. в нем всегда жил Театр!..
От воспоминаний мне становится жарко!.. я не заговариваюсь!.. нет!.. я прекрасно знаю, о чем говорю!.. честное слово! факты!.. факты!.. вот!.. я представляю вам Норбера за столом… в костюме!.. и Бебера, который ловит блох, в кресле, чуть дальше!.. картина!.. какое-то кресло… я не заговариваюсь… спрашиваю Оттава…
– Что он там делает?
– Кто?
– Норбер, черт тебя подери!
– Ты думаешь, он «играет»?
Теперь Лили пристает с вопросами!.. конечно, он играет!.. естественно!.. она спрашивает… разве так «играют»? вот так? за столом?… в одиночестве, за накрытым столом?… а где же другие?… театр одного актера, без зрителей? он нас засек, это точно! мы громко шумели! но ему было все равно, пусть смотрят!.. наоборот!.. он даже чуть-чуть изменил позу, теперь он демонстрирует свой профиль… подбородок влево… подбородок в твердом воротничке… чуть-чуть повернут… мы видим его медальный профиль!.. но взгляд все тот же!.. тревожный взгляд… знакомый!
– Норбер, ну в конце-то концов!.. дурень!.. ну надо же! встряхнись!.. идиот!
Очнись!.. скажи нам, видел ли ты лестницу!.. это все, что Нам нужно!.. в профиль… без профиля!.. лестница!.. пора убираться отсюда! Оттав раздражен!.. Норбер ему до задницы! со своим профилем!.. к тому же разбитая стена на его совести!.. Оттава, я хочу сказать… действительно!.. ну чего он добился? увидел, как Бебер ловит блох!.. но Бебер куда-то смылся! вот дрянь!.. я думаю!.. я думаю!..
– Эй, Норбер! Норбер! какую роль ты играешь? – кричит ему Оттав… кино… приз зрительских симпатий?… но как?…
– Ты один?
Ага, есть!.. он решается… встает!.. Норбер очнулся! а был неподвижен… встряхнулся!.. радостный, идет к нам!.. к пролому в стене… протягивает руки… улыбается… приветствует нас…
– Я ждал вас!
Вот так!
– Входите же! входите!
Надо пролезть в пролом… он приглашает нас! все в порядке!.. лезем!.. мы в гостиной…
У него такой приятный вид… он знает… он скажет нам…
– Ну скажи!.. что за история? – подмигиваю я ему…
– Какая история? что? – не понимает он.
– Ты ничего не слышал? ты, правда, путешествовал? тебя здесь не было? – твержу я.
Он притворяется идиотом.
– Ты не слышал про бомбежку? ты не видел фосфора? не попал под бомбы?
Надо расставить все точки над i.
Он внимательно смотрит на меня… словно не понимает: с кем это я разговариваю?…
– Друзья мои, вы сошли с ума! – кричит он. – Ничего не произошло!.. вы все путаете! вот! вы все путаете!.. ничего же не произошло!.. ничего не произошло! произойдет! да! точно! произойдет!
Он подчеркивает: произойдет!.. прикладывает палец ко рту… ну, это же совершенно секретно!.. а я… я! я слишком громко разговариваю!.. слишком громко!.. шепчет мне на ухо:
– Вы все путаете!.. шшш!.. вы слышали залпы!.. орудия чести! вот! бум! бум! бум!.. вот!..
Это мы дураки!
Чтобы изобразить бум! бум! он сложил руки рупором!.. встал на цыпочки… и стыдит нас!
– Вы все путаете!.. ничего не случилось!.. шшш! шшш!.. но случится!
Это его торжественное «случится»!..
– Что случится?
– Шшш! шшш!
Просто идиот!.. я действую ему на нервы!..
– Шшш! шшш!.. они придут! я жду их!
– Кого ты ждешь?
Терпение иссякло!.. сейчас я его отлуплю! сам!.. хилый, с поломанными ребрами, я ему покажу: ну, какая наглость!.. он топчется на месте… переминается с ноги на ногу… не отвечает… закатывает глаза к небу, мне вдруг становится его жалко!.. я падаю на колени… никакого уважения! к слабости!.. становлюсь на четвереньки… я между Лили и Норбером… гостиная… и зеркало… я – в зеркале: что за лохмотья на мне!.. я думаю… где же это я?… зеркало, заметьте! целехонько!.. должно быть, все помещение уцелело?… но окна! о, только не окна! в окнах не осталось стекол!.. я повторяюсь… дом рядом с нами!.. совсем рядом… бок о бок!..
Нельзя предугадать траекторию молнии!.. она появляется! исчезает!.. на метр ближе или дальше, и вот вы отправляетесь в Эфир или вам дается еще лет пятьдесят благополучия, пятьдесят лет, чтобы славить чудо в Лурде, скупить по дешевке огарки свечей, переплавить их и выдать за новые, воспеть метры священной земли, даже сантиметры!.. даже за миллиметры ее стоит отдавать жизнь!.. нельзя поверить, что земная кора нас надувает! а если снова начнется?… пока я все это рассказываю? громы и молнии: разрывы?… сумасшедшие потоки огня и шрапнели?…
– Норбер! Норбер! ты? «в роли»?
Оттавио, у него жажда!..
– У тебя ничего нет пить? у тебя пить ничего нет?
– Туда! туда! надо освежиться!
Он устал… довольно криков!.. он машет рукой направо… выпить хотели!.. сначала пить!.. Оттав первый! это разумно, было бы хорошо освежиться!.. умыться!.. смыть гипсовую корку! как нам хотелось пить! ладно!.. я слушаюсь! иду туда… ползу… приближаюсь… столовая!.. настоящая столовая… я вижу!.. почему он расположился в гостиной, Норбер… в гриме, нарядный!.. накрашенный, поверьте мне! брови подведены!.. кино, но один он никогда не снимался!.. где же остальные?… только приборы! гостей не было!.. а аппаратура?… я не видел аппаратуры!.. только Норбер в вечернем костюме, в одиночестве!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37
– Ты ушла с Бебером?
– А ты не видел?
Да, я видел!.. опять несу всякий бред…
– К счастью, ты самая гибкая!
Любезность… галантность…
Опять повторяюсь… вот уже четыреста страниц, как я то так, то этак описываю вам этот момент! долблю вам об этом! Лили – сама гибкость! как она танцует! я ее обожаю!.. это счастье, что у меня есть Лили, героиня моей книги! целой книги!.. скорее!
– Какое счастье, что ты такая гибкая!
Я болтаю вздор…
– Оттав! Оттав! скажи! хорошо, что она гибкая!
Я хочу, чтобы и он знал!
– Ну а ты как же? ты что? Фердинанд?
Я раздражаю его.
– Ты тоже акробат!
Хочу поздравить его!.. превосходный акробат, да уж! хочу, чтобы Лили понимала…
– Слушай меня, Лили! слушай!
А дикари внизу так вопят, чтоб заглушить их, я должен сорвать голос!
– Сброд! негодяи! Муссолини! нацисты! отбросы!
Как они орут!.. они поджидают нас!.. сучья свора! в подъезде!.. да, многообещающе… столпились там… ну и народ!.. ревут! не двигаются…
О, уже потише… минута спокойствия… Лили спрашивает, что у меня болит… я пытаюсь ей рассказать…
– Ты не видел! ты ничего не видел!..
Я путаюсь… и вообще, да что же это такое, они снова вопят… у меня тоже есть глотка!
– Подожди, малыш… что у тебя болит? где?…
– Везде, Лили!.. везде!..
– Голова?
– О, как обычно!..
У меня часто болела голова… она это знала, а если я ей расскажу еще и о своих ребрах!.. как Норманс меня пинал ногами!.. правда-правда!.. я смолчал…
– Луи, у тебя кровь течет!
Она замечает…
– Я ударился!
Она тоже поранилась, бедро, осколок стекла, она показывает… я бы хотел осмотреть ранку… не могу… руки дрожат… снова начинаю рассказывать все сначала… внизу орут… но как-то вяло…
– Если бы ты видела Оттавио!.. как он не боится высоты!.. это необыкновенно! ты видела этих дикарей?
– Да, дикарей? Кто это?
– Все!
Она ничего не понимает…
– А яму?
– Какую яму?
– Да лифтовую же!
Нет смысла настаивать!.. она же высоко, на крыше!.. она ничего не понимает… и тут к ней подскакивает Бебер! Лили хватает его на руки… он спасен!.. но ластится ко мне!.. он вырывается!..
– Бебер! Бебер!
Он уже далеко… где-то в глубине… он играется… такова уж его натура… ему скучно, он спасается бегством, удирает от нашей любви, чтобы поиграть…
– Оттав, хочешь, поймай его!
Оттав бежит… но Бебер не дается… Оттав возвращается…
– А я утверждал, что ты ловкач!
– Да, а ты вообще ссышь кровью!
Я ссу кровью!.. ничего себе!.. но это правда!.. я не замечал!.. мои штаны расстегнуты… я лежал на спине…
– Дорогой, ты не можешь подняться?
– Ты издеваешься?
Ясно, у меня идет кровь, да, я ссу кровью, но не так же, как Норманс!.. тот просто обливался кровью!.. кровь текла не только из члена! разбитая голова! весь халат Клео… промок! изо рта, из ушей! не сравнить! море крови!.. абсолютно, сплошь кровоточащая рана… позже я расскажу Лили! тюрбан! нужно, чтобы она меня выслушала! она же ничего не знает!.. она думает, что я брежу… нет!.. это правда!.. я кричу… громко:
– Сейчас или никогда!..
– Что сейчас?
– Если мы сейчас не спасемся!.. ты слышишь? именно сейчас!.. нас всех разорвут в клочья!
Она знает это, хитрюга!.. лучше, чем кто-либо!..
– Лестницы больше нет!
Черт возьми! черт!
– Шестой в лепешку!
Я понимаю, что говорю глупости… я себя слышу… вруум! вруум! еще какие-то обломки падают… все белое! лавина!.. мы друг друга больше не видим… я не вижу Оттава… он в облаке!.. Лили держит меня за руку…
– Ты пробил потолок? – кричу я ему… он не отвечает…
– Это Оттавио со своими кастрюлями?… где он их нашел?
Я хочу знать… Оттавио идет туда! грохот! черт!.. банг!.. банг!.. бинг!.. и еще!.. он бесится!.. что он ищет? мало, что ли, натворил?… так скоро не останется ни одного этажа!.. а мы на пятом!.. так и станем «замурованными»! вот! Оттавио, наш Титан! страшный! Тарзан! чудовище! я говорю!
– Остановись, Оттав! Стоп! Стоп!
Подумайте! я его еще больше возбуждаю!.. он и так бесится! и бранг! бронг!.. он вырвал кран? что он там нашел, в глубине?… а не пробил ли он газовую трубу?…
– Газ, Лили? газ? ты ничего не чувствуешь?…
Он разрушитель!.. что останется после него!
– Фердиннн! Лили!
Он зовет нас… ах вот как! ну! я иду!.. лестница?… я шатаюсь… снова на колени… мне так не хочется!.. кучи обломков!.. представьте!.. я не вижу Лили… даже стен не вижу!.. я делаю рывок, я оживаю!.. становлюсь на ноги!.. вот!
– Вперед! ты же хочешь!..
Желание Лили!.. я ковыляю туда! в глубину… она хватает меня за руку… дышать невозможно!.. я думаю, вот сейчас рухнет потолок!.. лавины обломков!.. и неистовства Оттавио! сейчас! он бросается на стену! колотит кастрюлей!
– Фердинннн! Лили!
Я думаю, он хочет, чтобы мы помогли ему, чтобы колотились вместе с ним!.. а, вот и мы!.. пришли на помощь!.. он пытается проломить кирпичную стенку!.. но стена и так уже достаточно покорежена!.. достаточно!.. он нас для этого позвал, чтобы мы сами убедились?… посмотрели?… посмотрели на что?… в стене зияет огромная дыра!.. это ж как надо было колотить по ней кастрюлей!.. стена вот-вот рухнет!.. ну вот, мы стоим возле стены!.. на что смотреть-то?
– Смотрите! смотрите!
Пинает стену ногами!..
– Фердинн, посмотри!
Достал!.. смотрю!.. дрынь!.. брынь!
– Да бей же, что там смотреть!
Вижу комнату… с мебелью!.. большую комнату!.. не поврежденную!.. и без пыли!.. большая чистая комната… все на месте, все цело!.. в доме рядом!.. это не бред! прекрасно вижу… неповрежденная комната!.. гостиная!.. настоящая гостиная!.. дом вовсе не пострадал? я говорю об этом.
– А ты, Лили, видишь? ты видишь?
– А ты? видишь?
Не верим своим глазам… кто же из нас бредит?
– Ты видишь Норбера?
Я изумленно таращусь… точно! точно! Норбер!* действительно кто-то сидит за столом!.. за этим столом!.. она права…
– Ты слепой? Луи!
Оттав теребит меня… он поворачивает мою голову, чтобы я лучше видел! чтобы я лучше видел! он ставит меня прямо возле дырки… на такой высоте!.. не верится, но это так!.. Норбер за столом!.. стол накрыт, и все такое! считаю: шесть приборов… стол стоит… под люстрой…
– Лили, ты видишь его?
– Да! да!
Ладно!.. значит, это Норбер! но что это он придумал?… стол накрыт по полной программе!.. смотрите! Кружевная скатерть!.. графины!.. куча тарелок… все для него, любимого?… кого он ждет?… или чего?… чтобы его обслужили?
– Ты видишь его? видишь!
Он сидит там с задумчивым видом… остановившийся взгляд… можно подумать, что он смотрит на нас, но на нас он как раз и не смотрит…
– Он молчит!.. – замечает Лили… – поговори с ним ты! может, он очнется!
Мы недалеко от его стола… может, метрах в четырех… пяти!.. пролезть в дыру… в стене… я кричу!
– Эй, Норбер! Норбер!
Он не отвечает… спит…
– Идем! – решает Оттав… Бебер впрыгнул первым!.. прыжок на стол! Норбер не шевельнулся… застыл… Бебер прошлепал по приборам… устроился сначала на стуле… потом в кресле… ловит блох…
– Идем! – настаивает Оттав…
– Ты, пришибленный! подожди!
Мне бы немного подумать!.. нужно воздерживаться от первых порывов… особенно в нашем положении!..
– А вдруг это ловушка?
А кто его знает! это так необычно, что здание рядом с нашим домом устояло под таким шквалом! выдержало ураган!.. и сохранились нетронутыми гостиные! и Норбер, такой торжественный!.. да! я говорю: торжественный! там!.. в вечернем костюме! я вижу его!.. Большой Крест Почетного легиона… замечательно! что он задумал? я вам рассказывал… дом впритык с нашим! на улице Бюрк!.. спина к спине!.. вот!.. да, бывает, во время катаклизмов случаются такие сюрпризы… допускаю… хочу… да, наконец!.. все разъяснится позже!.. Монмартр – сплошные сюрпризы!.. ясно! известно!.. и подвалы, глубокие; своды!.. ах, своды! огромные пустые пространства! к тому же тоннели метро, канализация! вы понимаете! огонь уничтожил все!.. мины!.. рвались повсюду!.. бомбы! тысячи бомб, обрушившихся с неба!.. вы же видели! мины рвались в катакомбах! глубоко-глубоко! землетрясение! стихия разбушевалась! все плавилось! разрывалось!.. а соседний дом – ни трещинки! невероятно! и тем не менее… этого нельзя отрицать!.. хотелось бы, чтобы Норбер объяснил!.. по всему видно, он все это пережил!..
– Норбер! эй! Норбер!
Ни звука в ответ… нет, их не шибко тряхануло! но все-таки… оконные стекла!.. в окнах не осталось ни одного стекла!.. и в гостиной! шторы колышутся на ветру! и сквозняки!.. самум, трещины в стене!.. а люстра на месте!.. и стол стоит на месте, накрыт, графины, приборы, и все такое!.. и Норбер, собственной персоной! в вечернем костюме… он ждал гостей?…
– Он же уезжал, Норбер, да?… где же он был? – спрашивает Лили… да, вопрос… и правда, он исчез… действительно! так сказать… его уход обсуждали… его не видели уже… как минимум два месяца… три месяца… «Вы не видели Норбера?» кто-то видел его в Риме… в Аргентине… кто-то утверждал, что видел его в Берлине… вроде, он был «заодно» с немцами!.. якобы… некоторые говорили, что он прячется на Северном вокзале… прямо на вокзале!.. шептали, что подался в маки!.. глупости!.. вот вам доказательство, сидит за столом!.. в гостиной! перед нами! в соседней с нами квартире! тем более, что он не у себя дома!.. подумайте! он жил по проспекту Гавено, 8, это же другой квартал!.. он пришел в гости? в таком костюме? по какому поводу?… во время тревоги его не было!.. совсем! как он туда попал?… случайно?… по собственной воле?… во время бомбардировок я его что-то не приметил… может, это свидание?… за столом?… и с кем?… кто жил здесь?… я не знаю! он всегда производил странное впечатление… точно! в общем-то, неудивительно, мы хорошо его знали!.. мы привыкли и к его странному виду, остановившемуся взгляду… это особенно проявлялось в те моменты, когда он «искал себя», готовил новую роль, и пытался самовыражаться!.. до тошноты!.. потом приходил в себя! больше всего нас доставали его перевоплощения – два! четыре! шесть!.. он колебался, нервничал… не спал… неделями!.. о чем бы вы с ним ни заговаривали, отвечал невпопад!.. как нарочно!.. в огороде бузина!.. он искал себя!.. и находил! погружался в себя и снова возвращался… лепил образ… снова и снова… бесконечная трансформация… для одного фильма, для другого… вот он стоит перед вами, вы беседуете с ним… и вдруг он хлопает себя по лбу! и сматывается! «Есть! есть!»… кричит он… через минуту возвращается, вовсе убитый, чуть не плача, будто потерял родного отца: «Я потерял его! потерял!»… и кидается вам на шею, захлебываясь слезами!..
Просто нужно его хорошо знать!.. те, кто не знал и не был предупрежден насчет его бзиков, случайно встречая его в таком состоянии, в испуге спрашивали: что это на него нашло?… он перевоплощался великолепно… и это отталкивало… он уходил в другой мир… в другое измерение!..
Вот какой он был, как артист, на сцене, словно в студии., как во «Франсез», или в Жоэнвилле!..* «Незабываемый N…» Не из этих сегодняшних, «скороспелых», которые и мизинца его не стоят!.. те, кто знал его, подтвердят… и не из этих «надутых», новомодных, неспособных обойтись без суфлера… не сравнить… о, нет!.. я не просто так называю его Норбером! если я назову его настоящее имя, представляю, какой невообразимый поднимется шум! гром Господень! ревность… его станут ненавидеть, преследовать, бедный Норбер! он не может себе позволить быть похожим на других!.. несчастнейший из несчастных!.. даже сейчас, когда у него ничего не осталось, когда он в такой глубокой жопе* и никто его больше не боится, когда он стал всего лишь воспоминанием, попробуйте напомнить «общественности» о его существовании, и вам крышка!.. вы услышите похоронный марш оркестров, и это последнее, что вы услышите: дело пересмотру не подлежит!.. вам припомнят все!..
Смелость города берет!.. будь что будет! кто не видел Норбера, тот не видел ничего, остается только стенать! я это говорю! на сцене он сжигал себя! уничтожал пространство и время! вот что за дар носил он в себе!.. в нем всегда жил Театр!..
От воспоминаний мне становится жарко!.. я не заговариваюсь!.. нет!.. я прекрасно знаю, о чем говорю!.. честное слово! факты!.. факты!.. вот!.. я представляю вам Норбера за столом… в костюме!.. и Бебера, который ловит блох, в кресле, чуть дальше!.. картина!.. какое-то кресло… я не заговариваюсь… спрашиваю Оттава…
– Что он там делает?
– Кто?
– Норбер, черт тебя подери!
– Ты думаешь, он «играет»?
Теперь Лили пристает с вопросами!.. конечно, он играет!.. естественно!.. она спрашивает… разве так «играют»? вот так? за столом?… в одиночестве, за накрытым столом?… а где же другие?… театр одного актера, без зрителей? он нас засек, это точно! мы громко шумели! но ему было все равно, пусть смотрят!.. наоборот!.. он даже чуть-чуть изменил позу, теперь он демонстрирует свой профиль… подбородок влево… подбородок в твердом воротничке… чуть-чуть повернут… мы видим его медальный профиль!.. но взгляд все тот же!.. тревожный взгляд… знакомый!
– Норбер, ну в конце-то концов!.. дурень!.. ну надо же! встряхнись!.. идиот!
Очнись!.. скажи нам, видел ли ты лестницу!.. это все, что Нам нужно!.. в профиль… без профиля!.. лестница!.. пора убираться отсюда! Оттав раздражен!.. Норбер ему до задницы! со своим профилем!.. к тому же разбитая стена на его совести!.. Оттава, я хочу сказать… действительно!.. ну чего он добился? увидел, как Бебер ловит блох!.. но Бебер куда-то смылся! вот дрянь!.. я думаю!.. я думаю!..
– Эй, Норбер! Норбер! какую роль ты играешь? – кричит ему Оттав… кино… приз зрительских симпатий?… но как?…
– Ты один?
Ага, есть!.. он решается… встает!.. Норбер очнулся! а был неподвижен… встряхнулся!.. радостный, идет к нам!.. к пролому в стене… протягивает руки… улыбается… приветствует нас…
– Я ждал вас!
Вот так!
– Входите же! входите!
Надо пролезть в пролом… он приглашает нас! все в порядке!.. лезем!.. мы в гостиной…
У него такой приятный вид… он знает… он скажет нам…
– Ну скажи!.. что за история? – подмигиваю я ему…
– Какая история? что? – не понимает он.
– Ты ничего не слышал? ты, правда, путешествовал? тебя здесь не было? – твержу я.
Он притворяется идиотом.
– Ты не слышал про бомбежку? ты не видел фосфора? не попал под бомбы?
Надо расставить все точки над i.
Он внимательно смотрит на меня… словно не понимает: с кем это я разговариваю?…
– Друзья мои, вы сошли с ума! – кричит он. – Ничего не произошло!.. вы все путаете! вот! вы все путаете!.. ничего же не произошло!.. ничего не произошло! произойдет! да! точно! произойдет!
Он подчеркивает: произойдет!.. прикладывает палец ко рту… ну, это же совершенно секретно!.. а я… я! я слишком громко разговариваю!.. слишком громко!.. шепчет мне на ухо:
– Вы все путаете!.. шшш!.. вы слышали залпы!.. орудия чести! вот! бум! бум! бум!.. вот!..
Это мы дураки!
Чтобы изобразить бум! бум! он сложил руки рупором!.. встал на цыпочки… и стыдит нас!
– Вы все путаете!.. ничего не случилось!.. шшш! шшш!.. но случится!
Это его торжественное «случится»!..
– Что случится?
– Шшш! шшш!
Просто идиот!.. я действую ему на нервы!..
– Шшш! шшш!.. они придут! я жду их!
– Кого ты ждешь?
Терпение иссякло!.. сейчас я его отлуплю! сам!.. хилый, с поломанными ребрами, я ему покажу: ну, какая наглость!.. он топчется на месте… переминается с ноги на ногу… не отвечает… закатывает глаза к небу, мне вдруг становится его жалко!.. я падаю на колени… никакого уважения! к слабости!.. становлюсь на четвереньки… я между Лили и Норбером… гостиная… и зеркало… я – в зеркале: что за лохмотья на мне!.. я думаю… где же это я?… зеркало, заметьте! целехонько!.. должно быть, все помещение уцелело?… но окна! о, только не окна! в окнах не осталось стекол!.. я повторяюсь… дом рядом с нами!.. совсем рядом… бок о бок!..
Нельзя предугадать траекторию молнии!.. она появляется! исчезает!.. на метр ближе или дальше, и вот вы отправляетесь в Эфир или вам дается еще лет пятьдесят благополучия, пятьдесят лет, чтобы славить чудо в Лурде, скупить по дешевке огарки свечей, переплавить их и выдать за новые, воспеть метры священной земли, даже сантиметры!.. даже за миллиметры ее стоит отдавать жизнь!.. нельзя поверить, что земная кора нас надувает! а если снова начнется?… пока я все это рассказываю? громы и молнии: разрывы?… сумасшедшие потоки огня и шрапнели?…
– Норбер! Норбер! ты? «в роли»?
Оттавио, у него жажда!..
– У тебя ничего нет пить? у тебя пить ничего нет?
– Туда! туда! надо освежиться!
Он устал… довольно криков!.. он машет рукой направо… выпить хотели!.. сначала пить!.. Оттав первый! это разумно, было бы хорошо освежиться!.. умыться!.. смыть гипсовую корку! как нам хотелось пить! ладно!.. я слушаюсь! иду туда… ползу… приближаюсь… столовая!.. настоящая столовая… я вижу!.. почему он расположился в гостиной, Норбер… в гриме, нарядный!.. накрашенный, поверьте мне! брови подведены!.. кино, но один он никогда не снимался!.. где же остальные?… только приборы! гостей не было!.. а аппаратура?… я не видел аппаратуры!.. только Норбер в вечернем костюме, в одиночестве!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37