А-П

П-Я

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  A-Z

 


Перед молодыми людьми, которые проводили дни и ночи за разработкой проектов новых арендуемых агрегатов и машин для строительства арендуемых клеток поставленных одна на другую на прочном фундаменте
он проповедует
открывая перед ними горизонты своего детства,
будущего, заключающегося не в повышении на несколько пунктов сотни надежных акций, в увеличении грузооборота или роста кредитов в банке или оборотных средств, а в возведении совершенно новой конструкции от первого до последнего этажей основанной на потребностях и правильной эксплуатации,
в приближении к будущему Америки, а не к мученическому прошлому Европы и Азии. Усония – так он называет гигантскую полосу земли от Атлантики до Тихого океана все пространство которой занято этой новой нацией.
Вот какой проект проповедует он для Усонии:
Легко представить себе, какой громадный урон окружающей среде нанесли сложные грубые утилитарные конструкции в младенческий период нашего технического развития, их можно сравнить с безобразными лесами для некоторых красивых благородных по замыслу зданий… Грубая цель, поставленная в наши пионерские, дни достигнута. Теперь можно убрать леса и начать настоящую работу, нести культуру новой цивилизации.
Как и жизнь многих пророков, проповедников и наставников, жизнь Фрэнка Ллойда Райта спокойной не назовешь. Скорее грозовой. Он воспитал своих детей, поставил их всех на ноги, у него были ссоры и раздоры с женами, он часто выходил за общепринятые рамки, имел столкновения с законом, побывал не в одном суде по поводу своих разводов, желтая пресса всегда кусала его за пятки, в вечерних газетах аршинные заголовки раздували все свалившиеся на него несчастья: любовные связи с многочисленными женщинами, весь кошмар его сгоревшего дома в Висконсине.
Какая странная ирония судьбы
почти весь построенный им Империал-отель в Токио оказался в числе нескольких зданий уцелевших во время страшного землетрясения 1923 года (он пишет, что тот день когда он получил сообщение о том что его здание уцелело сохранив сотни жизней стал самым счастливым днем в его жизни) и большинство американцев ознакомились с его творчеством только читая книги на немецком языке.
В его жизни осталось множество так и не завершенных смелых поразительно проектов.
(Как часто проповеднику приходится слышать свой голос эхом отзывающийся в пустом зале, как часто чертежник-конструктор горестно наблюдает как пылятся все его тщательно разработанные планы, как часто архитектор видит свои скрученные в свитки «синьки» желтеющие и ветшающие в его кабинете)
Дважды он заново отстраивал дом в котором работал в долине где жил его дедушка в Висконсине после пожаров и стихийных катастроф, которые могли вывести из строя надолго любого человека.
Он жил и работал в Висконсине,
этот прямой высокий седовласый человек, сыновья его по примеру отца тоже архитекторы, к нему со всего мира съезжаются ученики, чтобы поработать под его началом,
он планировал создание нового города (он называл его Городом широких акров земли)
Все близкое все далекое усвоено (чтобы родить в воображении новый город нужно вычеркнуть из памяти все въевшиеся прежние привычные представления относящиеся к прошлому, по сути дела, создать новую нацию с помощью новых инструментов).
для архитектора важно то что имеет пользу, больше ничего:
невероятное усложнение функций металла, его прочность и внутренняя напряженность,
динамо-машина, электрическая катушка, радио, фотоэлектрическая камера, двигатель внутреннего сгорания,
стекло, железобетон; и еще потребности. (Скажите нам, доктора философии, каковы потребности человека? По крайней мере человек не должен сидеть в тюрьме ничего не бояться не голодать не испытывать холода не быть лишенным права на любовь не работать во имя такой власти которую он никогда не видел
такую пользу для себя ожидают все одинаково – и мужчина и женщина и ребенок. Таковы их потребности.)
Построить здание означает создать условия для жизни как рабочих так и для жителей этого здания.
Такие здания определяют собой цивилизацию как соты в улье определяют все функции пчел.
Может быть вопреки себе надменный, честолюбивый архитектор дилетант по части железобетона, художник, представитель богемы, услаждающий состоятельных дам, стремится заплатить за свою известность с помощью поразительного обустройства их домов и в том своем желании следует логике пользы и потребностей такой же бесконечной, как и сама жизнь, с помощью подспудной борьбы за получение денег по праву владения не отчуждаемой собственности на недвижимость, разрабатывает такие проекты, которые требуют для своего осуществления совершенно другой, новой жизни;
только в условиях полной свободы можно построить город Усонию. И теперь его планы постепенно получают свое отражение на практике. Его «синьки» как когда-то пламенные слова Уолта Уитмена будоражат души молодых:
Фрэнк Ллойд Райт, патриарх нового строительства, получивший все высшие почести всюду, но только не в своей стране.
Новости дня LXIV

к ночи когда весь завод был погружен во мглу и был трудно различим уродливые фигуры в противогазах все еще суетились в продолговатом низком здании расположенном за научно-исследовательской лабораторией
НЕЛЕГАЛЬНАЯ СЕТЬ СБЫТА СПИРТНЫХ НАПИТКОВ ОБЪЕДИНЯЕТ НАЦИЮ
Народ толпился у водонапорной башни
В ожидании поезда

ЖЕНЩИНА УБИТА ЕЕ ДРУЖОК ЗАДЕРЖАН
У БИЗНЕСМЕНОВ НЕ ВЫЗЫВАЮТ ТРЕВОГУ ПРЕДСТОЯЩИЕ ВЫБОРЫ
МРАЧНЫЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ БУДОРАЖАТ МОСКВУ
ПРОФСОЮЗНЫМ ЛИДЕРАМ ЗАПРЕЩЕНО ПОЯВЛЯТЬСЯ НА КАФЕДРАХ ПРОПОВЕДНИКОВ
никакого воображения не хватит чтобы воспринять сообщения поступающие из Москвы. Эти убийцы сами заслужили места своего упокоения за церковной оградой. Они продемонстрировали всем, что они не люди а бешеные собаки нашего мира
СЛУЖАЩИЕ НА УОЛЛ-СТРИТ БОЙКОТИРУЮТ РОЖДЕСТВО ВЫРАЖАЮТ БЕСПОКОЙСТВО ПО ПОВОДУ НАЧИНАЮЩЕЙСЯ ВЫПЛАТЫ ПРЕМИЙ
Девушку свою я покинул в горах
Девушку свою я оставил стоять под дождем

НАШЕ ПРЕВОСХОДСТВО В ВОЗДУХЕ ПРИЗНАНО ВСЕМИ
МЕСТНОСТЬ НАСТОЛЬКО ГОРИСТАЯ ЧТО КАЖЕТСЯ ГОРЫ СТОЯТ ДЫБОМ
Что поделать теперь смогу?
Пристрелил шерифа себе на беду

Этой таинственной ночью слышали ли вы топот ног медленно приближающийся к вам?
ТРОЦКИЙ ПРЕДПРИНИМАЕТ ОТКРЫТЫЕ НАПАДКИ НА СТАЛИНА
ЗАДУШЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК ОБНАРУЖЕН НА УЛИЦЕ
Плачь и втихомолку стенай
Мой милый ненаглядный не уезжай

ПРЕДПРИНИМАЮТСЯ ПОИСКИ ЖЕНЩИНЫ НАПАВШЕЙ НА СВЕТСКУЮ МАТРОНУ
РУКОПОЖАТИЯ ГЕРОЯМ
ДЕВУШКА УМЕРШАЯ ПРИ ЗАГАДОЧНЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ ОБНАРУЖЕНА
Он такой мужчина которому нужна такая женщина как я
БЕССЛЕДНО ИСЧЕЗ В ТУМАНЕ НАД МЕКСИКОЙ
УТВЕРЖДАЮТ ЧТО РОССИЯ ПОДНИМАЕТ ГОЛОВУ
И танцую я со слезами на глазах,
Почему девушка в моих объятиях – не ты

В КАНТОНЕ ОДНОВРЕМЕННО ПРЕДАНЫ СМЕРТИ ШЕСТЬСОТ ЧЕЛОВЕК
БУМ НАЧНЕТСЯ ЧЕРЕЗ ГОД
МЫ ОСУЩЕСТВЛЯЕМ ПРОВЕРКУ ДЛЯ ВАС с помощью нашей консалтинговой службы для инвесторов, мы подвергаем анализу любую индивидуальную недвижимость представляем вам беспристрастный доклад и называем рейтинг. Время от времени в течение всего года мы сообщаем вам по почте обо всех важнейших событиях и их дальнейшем развитии. Если появляются первые признаки опасности мы вам советуем как можно быстрее
Камера-обскура (49)
идешь от Плимута к северному Плимуту и сырой воздух с Массачусетского залива обдувает тело и с каждым шагом холодок пробирается через протертую подошву ботинка
идешь мимо серых каркасных домов под вычищенным апрельским небом мимо белых легких рыбацких плоскодонок стоящих на якоре на мелях где вода бутылочного цвета мимо наносных желтых песчаных островков по берегу покрытого сланцевой серой рябью залива который на востоке становится голубым вот где высадились иммигранты круглоголовые пуритане потрошители замков убийцы королей пылающие ненавистью к любому угнетению вот здесь они стояли сгрудившись после того как сошли на землю с переполненного судна провонявшими бочками с прогорклой водой высадились на пляж никому не принадлежавший между океаном никому не принадлежавшим и полосой густого необозримого леса никому не принадлежавшего протянувшегося по горам где в зеленых речных долинах пролегли оленьи тропы где краснокожие выращивали высокую кукурузу на своих делянках выращивали всегда на этом невероятном западе триста лет иммигранты своим тяжким трудом вгрызались в этот запад и даже сегодня
идешь от Плимута к северному Плимуту и вдруг за поворотом дороги за маленьким прудом и плакучими ивами с желтоватыми ветвями в зеленом тумане листвы видишь Кордидж громадные сараи здания контор компаний все одинакового размера все одного мрачного цвета с большими квадратными дымоходами на продолговатых остроконечных крышах вытянувшиеся в ряд прямоугольные дворы отделяющие Плимут-Кордидж от моря вот где работал другой иммигрант пламенно ненавидящий любое угнетение который хотел видеть наш мир без заборов когда они отстранили его от снастей такелажа уволили он торговал рыбой иммигранты в своих темных каркасных домах знали его покупали у него рыбу слушали его истории слышали как грохочет его тележка от одной двери к другой ты их спрашиваешь Каким он был? почему это они боятся говорить о Барте боятся потому что знали его боялись и их глаза сужались чернели от страха? брадобрей хозяин небольшой гастрономической лавки женщина у которой он жил испуганными голосами спрашивают Почему им не верят? Мы знали его Мы видели его каждый день почему же они не верят что в тот день мы покупали у него угрей только один мальчик не боится
карандашные каракули в моей записной книжке обрывки воспоминаний разорванные клочья фраз попытки совместить одно слово с другим подогнать одно предложение к другому восстановить в исковерканной памяти твердую истину (старый Понтий Пилат)
мальчик с карими глазами робко шагает рядом со мной к вокзалу рассказывает о том как Барт помогал ему делать уроки хочет рассказать еще многое-многое почему ему должно быть больно от того что он знал Барта? он хочет поступить в Бостонский университет мы обмениваемся рукопожатиями не позволяй только им запугивать себя
привычный вагон для курящих привычное смещение лиц уютное, словно дома громыхание колес везущих тебя в Бостон в этой густеющей мгле как заставить их почувствовать как наши отцы наши дядья пылающие ненавистью к любому угнетению приплыли к этому побережью как им сказать Не позволяйте запугивать себя заставить почувствовать кто же твои угнетатели Америка восстановить изуродованные изношенные слова вылетающие изо рта адвокатов прокуроров президентов колледжей
судьи без старых слов иммигранты пламенно ненавидящие любое угнетение прибывшие в Плимут почем вы знаете кто твои предатели Америка
или что вот этот мелкий торговец рыбой сидящий в тюрьме в Чарлстоне один из основателей Массачусетса?
Новости дня LXV

БУРЯ ОСТАНАВЛИВАЕТ ДВИЖЕНИЕ В МЕТРО
МОЛНИИ И НАВОДНЕНИЕ ЛИШАЮТ ГОРОД ЭЛЕКТРИЧЕСТВА
Любовь, ах, любовь
Беззаботная любовь
Как тать в ночи
Крадется вновь

ЗРИТЕЛИ СКАНДИРУЮТ АЛЛИЛУЙЯ КОГДА ЗАЖИГАЕТСЯ ЛАМПОЧКАМИ ГОЛУБЬ МИРА
ГОВОРЯТ ПОДЕЛЕНА СОТНЯ ТЫСЯЧ ДОЛЛАРОВ
КРИЗИС НАРУШАЕТ БИРЖЕВЫЕ СДЕЛКИ
Несите подушку под голову мне поскорее
И молоток чтобы выбить мозги все из нее
От виски, вина я почти уже умер
От красных кругов я уже обезумел

РЕЗИНОВЫЕ ЛОДКИ ПОЛЬЗУЮТСЯ ДОВЕРИЕМ
Но я буду любить своего парня
Покуда не высохнет море

Этот большой новый прожектор способен обжечь вас за две мили от него
Покуда солнце не расплавит все горы
Ну разве не круто?

В петиции говорится что Смит работал на заводе в Окмалджи-компани с 12 июля 1924 года. Он там испытывал вязкость масел для смазки. В его обязанности входило наполнять чан бензолом, потом его выпаривать и анализировать вещество, выпавшее в осадок. Изо дня в день ему приходилось дышать ядовитыми неприятными парами.
Приблизительно через год однажды утром Смит во время бритья случайно порезался, и из маленькой ранки несколько часов текла кровь и ее вытекло довольно много. Стоило ему начать чистить зубы, как десны начинали тоже обильно кровоточить и через несколько дней, когда, наконец, кровотечение остановилось, он обратился к врачу. Тот поставил диагноз. Пары бензола повредили стенки его кровеносных сосудов.
Целых восемнадцать месяцев Смит пролежал в постели и спал только после введения в организм опия. Ему была удалена селезенка и вырезаны гланды. Ему время от времени проводилось переливание крови, чтобы попытаться удерживать кровообращение на уровне близком к нормальному.
Ему в результате было перелито в организм более тридцати шести пинт крови через вены на руках. Но вскоре они стали непригодными для инъекций, и тогда пришлось делать операции на теле чтобы найти новые свежие вены. За все время болезни вплоть до восьми часов до смерти, говорится в поданной жалобе, он пребывал в полном сознании и сильно мучился из-за болей.
Мэри Френч
Свою первую работу в Нью-Йорке Мэри Френч удалось получить через одного из друзей Ады. Занятие оказалось скучным и монотонным. Приходилось целый день высиживать в художественной галерее на Восьмой улице, где была развернута выставка скульптуры, и отвечать на вопросы дам в платьях-разлетайках из батика, которые приходили специально днем, чтобы их здесь увидели и сочли за знатоков искусства. Так она мучилась недели две. Когда вернулась девушка, которую она заменяла, Мэри была вынуждена уйти.
Она постоянно твердила себе, что ей нужно найти что-то на самом деле реальное, стоящее, и вскоре ей удалось получить место в отделе женской одежды в магазине Блумингдейла. Но наступил летний сезон, продажи резко упали, и ее уволили. Тогда она пошла домой, села за стол, написала статью о сотрудниках универмага и отнесла ее в журнал «Фримэн». В результате ей вскоре предложили исследовательскую работу в международном профсоюзе работников фабрик по производству женской одежды. Теперь она должна была изучать размеры заработной платы, прожиточный минимум, различия между оптовыми и розничными ценами в легкой промышленности. Ей нравилось часами копаться в статистических выкладках, общаться с должностными лицами, этими саркастически настроенными радикалами, постоянно в разговорах подпускающими шпильки, с работягами и девушками, которые приходили в их тусклый и грязный офис, где всегда было полно народу. В комнате она сидела вместе с еще двумя или тремя такими же, как она, сотрудниками-исследователями.
Ада поехала в Мичиган навестить своих родителей и оставила Мэри свою квартиру на Мэдисон-авеню, поэтому Мэри очень обрадовалась ее отъезду. Она все еще ее любила, но их интересы были диаметрально противоположны, и часто они затевали глупейшие споры по поводу относительной ценности искусства, социальной справедливости, и от этих споров обе они уставали, злились друг на друга, а порой и не разговаривали по нескольку дней. К тому же каждой из них не нравились те люди, которые окружали подругу.
И все же Мэри не могла не любить Аду. Ведь они с ней были такими давними подружками, к тому же Ада всегда щедро раскошеливалась, вносила свои деньги в комитеты по защите прав забастовщиков, в фонды по оказанию рабочим законной помощи, одним словом, делала все, что ей подсказывала Мэри. Она была девушкой щедрой, добросердечной, но взгляды ее безнадежно оставались типичными взглядами богачей: у нее не было никакого общественного сознания. Эти ее черты, конечно, действовали Мэри на нервы, как и ее квартира с этими безделушками, украшениями пастельных цветов, с настоящей мебелью от Уистлера, со слишком толстыми коврами, со слишком мягкими пружинами на кровати и с этими ужасными маленькими атласными кисточками повсюду. Но Мэри зарабатывала так мало, что ей не приходилось вертеть носом, привередничать, и теперь ей не нужно было платить за жилье, а такая экономия являлась для нее большим подспорьем.
Как пригодилась квартира Ады в тот вечер, когда в зале Мэдисон-сквер-гарден состоялся грандиозный митинг, куда пришли люди, чтобы поприветствовать своих соратников по классовой борьбе, только что выпущенных из тюрьмы в Атланте! Мэри Френч, которую пригласили занять место вблизи трибуны, подслушала разговор нескольких комитетчиков. Они не знали, где бы им пристроить Бена Комптона. Искали повсюду для него тихое пристанище, где бы он мог отдохнуть и сбить со следа ищеек из министерства юстиции, которые ходили за ним по пятам с того времени, как он приехал в Нью-Йорк.
Подойдя к ним поближе, она тихонько предложила устроить его у нее дома. После митинга Мэри долго сидела в желтом такси на углу Двадцать девятой улицы и Мэдисон, покуда к машине не подошел высокий бледный человек в клетчатой кепке, глубоко надвинутой на глаза, и не опустился на сиденье рядом с ней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71