Вы служили нам, находясь под нашей пятою, под острием карающего меча — служили с доблестью и умом, не кланяясь никому.
Вы поразили меня, господин Кроуфорд. Мой бессильный гнев, который вы видите, возможно, как-то вознаградит вас за ваши терзания. Вступив во владение убогим, разграбленным арсеналом, я отбросила прочь закаленный клинок. Боже мой, Monsieur le maitre , вы нанесли нам обиду: вам следовало во весь голос кричать о ваших несчастьях. Какие слова могут возместить ущерб? Наши вежливые извинения и сожаления господина Лаудера?
— Весьма умеренные сожаления, — отозвался генеральный прокурор. — Я люблю господина Кроуфорда как сына, однако ни за что не согласился бы пропустить такое дознание.
— Если вы потеряете ваши записи, — сказал Лаймонд, — то найдете каждое слово запечатленным у меня в печенках. La reine douairiere слишком добра ко мне. Государство ошиблось единожды, я же ошибался бессчетно. Обо всем этом лучше забыть.
— Дорогой мой господин Кроуфорд, — возразила королева, — как же мне забыть обо всем этом, если моя дочь твердит непотребные вирши и до сих пор вспоминает о вас?
Хантли пошевелился. Мария де Гиз сложила руки, не глядя на него, но в голосе ее появилась новая нотка, а взгляд, устремленный на лордов, стал жестким.
— Я прекрасно осознаю, — сказала она, — что для большинства из вас, для большинства из тех, кто сражается за меня или против меня, за протектора или против протектора, королевское дитя — не более чем символ, венец из металла, пешка, заплутавшая на собственной доске, фигура, которой распоряжаются произвольно и безжалостно, которая обладает меньшей свободой, чем самый слабый из ее подданных.
А для меня это — маленькая девочка, теплая и живая; ее ждут еще откровения, и опыт, и много-много счастливых лет. Враг вторгается в наши пределы, люди гибнут и попадают в плен, плетут интриги и предают, а моя малютка плачет потому, что проснулась среди ночи. — Королева опустила взгляд, губы ее дрогнули, но через мгновение крепко сжались.
Да, конечно, в этом году вы приложили все усилия, чтобы сохранить для нас корону Шотландии. Но я помню другое: вы дали мне возможность лишний год провести с моей дочерью. И этот год был, возможно, последним. Благодаря вашей отваге, сэр, тайна была сохранена, и корабли беспрепятственно вышли в море. Вчера задул южный ветер: приходит осень, может быть, самая холодная из тех, что были на нашей памяти. Вчера моя дочь отплыла из Думбартона с лордом Ливингстоном, лордом Эрскином, со своим братом, с Флемингом, Битоном, Сетоном, Ливингстоном и леди Флеминг она направилась во Францию, где будет жить и в должное время сочетается браком с дофином.
…Иные скажут, что лучше было бы нам принять английского короля, злополучного жениха, тогда не пролилась бы кровь и остались бы невредимыми многие жилища. Но я думаю иначе. Уповаю на то, что мы рассудили мудро, не поступившись гордостью: эта тихая гавань, ныне достигнутая, сулит нам долгий и прочный мир.
— А что же Англия? — спросил лорд Калтер.
— Король Франции взял нашу державу под свое неизменное покровительство. Он потребует от Англии мира между нашими странами и прекращения всяческой вражды.
За окном вставал бледный, ветреный рассвет, сверкали поздние, яркие звезды. В желтом свете свечей Лаймонд повернулся к брату:
— Значит, они все-таки проиграли. Вся королевская рать. Лорд Грей и лорд Уортон, Леннокс и Сомерсет, Уилфорд и Дадли, сэр Джордж Дуглас, Ангус и Друмланриг. Столько интриг, столько борьбы, забот и тревог; столько золота потрачено, столько народов пришло в движение по лицу Европы ради того, чтобы помочь нам. Как это грустно: ухаживать с помощью пушек и все же получить отказ.
Мария де Гиз внимательно слушала, не сводя взгляда с его лица.
— Интересно, на моей ли вы стороне?
Лаймонд ответил сдержанно:
— Да… думаю, да. Господь Бог рассудил бы по-иному, но мы люди, и к тому же шотландцы. Мы любим все усложнять.
— И какой же награды хотите вы, — спросила Мария де Гиз торжественно, — за все, что для нас сделали? Кроме явно, безусловно, любви моей дочери?
Лаймонд, знающий все наперед, покорно стоял перед ней: чарующая улыбка озарила его лицо и засветилась в синих глазах.
— Мне нечего больше желать, я не могу вообразить себе лучшей награды.
— Неужто? — удивилась вдовствующая королева. Она встала, взяла Фрэнсиса Кроуфорда за руку и повела его прочь из залы, не обращая внимания на своих сановников, которые в изумлении повскакивали с мест, на Ричарда, который слабо улыбался, и на Лаудера, который сыпал проклятиями. — Вам нечего желать? Аи contraire , со временем я надеюсь выяснить, чего вы желаете, а одно ваше желание известно мне и теперь, — прибавила королева решительно и распахнула дверь.
Много в его жизни было пустых комнат — и вот он стоял на пороге еще одной.
Шуршание шелка, полузабытые духи, что-то родное, чуткое, по-доброму насмешливое — и неистовое облегчение охватило усталую, страстную душу.
Сибилла стояла там. Она увидела глаза сына и широко распахнула объятия.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Диатриба — здесь: гневная обличительная речь.
2. Аргус — в греческой мифологии великан, тело которого было испещрено множеством глаз; в переносном значении — неусыпный страж.
3. Петроний (ум. 66) — римский писатель, «арбитр изящества»; по приказу императора Нерона вскрыл себе вены.
4. Йомены — в Англии XIV-XVIII вв. так называли крестьян, ведущих самостоятельное хозяйство.
5. Пифия — жрица-прорицательница в храме Аполлона в Дельфах, в Древней Греции.
6. Янус — в римской мифологии двуликий бог входов и выходов.
7. Шираз — город в Иране, родина великих персидских поэтов Саади и Хафиза, многократно воспевших Шираз в своих стихах.
8. Огоньки святого Эльма — электрические разряды в атмосфере в форме светящихся пучков, возникающих на острых концах высоких предметов (например, на концах мачт).
9. Асмодей — в иудаистических легендах демоническое существо, выступает как особенный недруг брачных уз.
10. Делла Роббиа — семья итальянских скульпторов, представителей Раннего Возрождения во Флоренции, известных своими скульптурами из майолики.
11. Армагеддон — здесь: великое побоище.
12. Рудель де Блайя (ок. 1140-1170) — провансальский трубадур; согласно легенде, влюбился в графиню Триполитанскую, не видев ее никогда; отправился в крестовый поход, чтобы встретиться с ней, но на корабле его постигла болезнь, и он умер, едва прибыв в Триполи, у девушки на руках.
13. Кастальский ключ — родник на горе Парнас в Греции; в древности почитался как священный ключ Аполлона и муз, дарующий вдохновение поэтам и музыкантам.
14. Ребека — старинный струнный смычковый музыкальный инструмент.
15. Хронос — в греческой мифологии один из титанов; по наущению матери оскопил серпом своего отца.
16. Иппокрена — в греческой мифологии источник на горе Геликон, который возник от удара копытом крылатого коня поэтов Пегаса; в переносном смысле — источник поэтического вдохновения.
17. Енох — ветхозаветный патриарх, по библейскому преданию «не видевший смерти» (Бог живым переселил его в «жилище блаженства»).
18. Лары — в римской мифологии божества домашнего очага.
19. Синезиус, Зосима, Олимпиодор, Трисмегист — легендарные позднеантичные алхимики; аль-Суфи и аль-Рази — арабские алхимики; Нагарджуна — индийский представитель этой тайной науки.
20. Изумрудная скрижаль — по преданию, самый старинный алхимический трактат.
21. Деметра и Пелопс — сюжет из греческой мифологии. Убив Пелопса, своего сына, Тантал пригласил богов на пир и подал им угощение, приготовленное из тела юноши. Разгневанные боги, отвергнув трапезу, приказали Гермесу вернуть Пелопса к жизни, погрузив его разрозненные члены в кипящий котел. Юноша вышел оттуда наделенным необычайной красотой — только одно его плечо, которое в задумчивости съела Деметра, опечаленная исчезновением своей дочери Персефоны, пришлось изготовить из слоновой кости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
Вы поразили меня, господин Кроуфорд. Мой бессильный гнев, который вы видите, возможно, как-то вознаградит вас за ваши терзания. Вступив во владение убогим, разграбленным арсеналом, я отбросила прочь закаленный клинок. Боже мой, Monsieur le maitre , вы нанесли нам обиду: вам следовало во весь голос кричать о ваших несчастьях. Какие слова могут возместить ущерб? Наши вежливые извинения и сожаления господина Лаудера?
— Весьма умеренные сожаления, — отозвался генеральный прокурор. — Я люблю господина Кроуфорда как сына, однако ни за что не согласился бы пропустить такое дознание.
— Если вы потеряете ваши записи, — сказал Лаймонд, — то найдете каждое слово запечатленным у меня в печенках. La reine douairiere слишком добра ко мне. Государство ошиблось единожды, я же ошибался бессчетно. Обо всем этом лучше забыть.
— Дорогой мой господин Кроуфорд, — возразила королева, — как же мне забыть обо всем этом, если моя дочь твердит непотребные вирши и до сих пор вспоминает о вас?
Хантли пошевелился. Мария де Гиз сложила руки, не глядя на него, но в голосе ее появилась новая нотка, а взгляд, устремленный на лордов, стал жестким.
— Я прекрасно осознаю, — сказала она, — что для большинства из вас, для большинства из тех, кто сражается за меня или против меня, за протектора или против протектора, королевское дитя — не более чем символ, венец из металла, пешка, заплутавшая на собственной доске, фигура, которой распоряжаются произвольно и безжалостно, которая обладает меньшей свободой, чем самый слабый из ее подданных.
А для меня это — маленькая девочка, теплая и живая; ее ждут еще откровения, и опыт, и много-много счастливых лет. Враг вторгается в наши пределы, люди гибнут и попадают в плен, плетут интриги и предают, а моя малютка плачет потому, что проснулась среди ночи. — Королева опустила взгляд, губы ее дрогнули, но через мгновение крепко сжались.
Да, конечно, в этом году вы приложили все усилия, чтобы сохранить для нас корону Шотландии. Но я помню другое: вы дали мне возможность лишний год провести с моей дочерью. И этот год был, возможно, последним. Благодаря вашей отваге, сэр, тайна была сохранена, и корабли беспрепятственно вышли в море. Вчера задул южный ветер: приходит осень, может быть, самая холодная из тех, что были на нашей памяти. Вчера моя дочь отплыла из Думбартона с лордом Ливингстоном, лордом Эрскином, со своим братом, с Флемингом, Битоном, Сетоном, Ливингстоном и леди Флеминг она направилась во Францию, где будет жить и в должное время сочетается браком с дофином.
…Иные скажут, что лучше было бы нам принять английского короля, злополучного жениха, тогда не пролилась бы кровь и остались бы невредимыми многие жилища. Но я думаю иначе. Уповаю на то, что мы рассудили мудро, не поступившись гордостью: эта тихая гавань, ныне достигнутая, сулит нам долгий и прочный мир.
— А что же Англия? — спросил лорд Калтер.
— Король Франции взял нашу державу под свое неизменное покровительство. Он потребует от Англии мира между нашими странами и прекращения всяческой вражды.
За окном вставал бледный, ветреный рассвет, сверкали поздние, яркие звезды. В желтом свете свечей Лаймонд повернулся к брату:
— Значит, они все-таки проиграли. Вся королевская рать. Лорд Грей и лорд Уортон, Леннокс и Сомерсет, Уилфорд и Дадли, сэр Джордж Дуглас, Ангус и Друмланриг. Столько интриг, столько борьбы, забот и тревог; столько золота потрачено, столько народов пришло в движение по лицу Европы ради того, чтобы помочь нам. Как это грустно: ухаживать с помощью пушек и все же получить отказ.
Мария де Гиз внимательно слушала, не сводя взгляда с его лица.
— Интересно, на моей ли вы стороне?
Лаймонд ответил сдержанно:
— Да… думаю, да. Господь Бог рассудил бы по-иному, но мы люди, и к тому же шотландцы. Мы любим все усложнять.
— И какой же награды хотите вы, — спросила Мария де Гиз торжественно, — за все, что для нас сделали? Кроме явно, безусловно, любви моей дочери?
Лаймонд, знающий все наперед, покорно стоял перед ней: чарующая улыбка озарила его лицо и засветилась в синих глазах.
— Мне нечего больше желать, я не могу вообразить себе лучшей награды.
— Неужто? — удивилась вдовствующая королева. Она встала, взяла Фрэнсиса Кроуфорда за руку и повела его прочь из залы, не обращая внимания на своих сановников, которые в изумлении повскакивали с мест, на Ричарда, который слабо улыбался, и на Лаудера, который сыпал проклятиями. — Вам нечего желать? Аи contraire , со временем я надеюсь выяснить, чего вы желаете, а одно ваше желание известно мне и теперь, — прибавила королева решительно и распахнула дверь.
Много в его жизни было пустых комнат — и вот он стоял на пороге еще одной.
Шуршание шелка, полузабытые духи, что-то родное, чуткое, по-доброму насмешливое — и неистовое облегчение охватило усталую, страстную душу.
Сибилла стояла там. Она увидела глаза сына и широко распахнула объятия.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Диатриба — здесь: гневная обличительная речь.
2. Аргус — в греческой мифологии великан, тело которого было испещрено множеством глаз; в переносном значении — неусыпный страж.
3. Петроний (ум. 66) — римский писатель, «арбитр изящества»; по приказу императора Нерона вскрыл себе вены.
4. Йомены — в Англии XIV-XVIII вв. так называли крестьян, ведущих самостоятельное хозяйство.
5. Пифия — жрица-прорицательница в храме Аполлона в Дельфах, в Древней Греции.
6. Янус — в римской мифологии двуликий бог входов и выходов.
7. Шираз — город в Иране, родина великих персидских поэтов Саади и Хафиза, многократно воспевших Шираз в своих стихах.
8. Огоньки святого Эльма — электрические разряды в атмосфере в форме светящихся пучков, возникающих на острых концах высоких предметов (например, на концах мачт).
9. Асмодей — в иудаистических легендах демоническое существо, выступает как особенный недруг брачных уз.
10. Делла Роббиа — семья итальянских скульпторов, представителей Раннего Возрождения во Флоренции, известных своими скульптурами из майолики.
11. Армагеддон — здесь: великое побоище.
12. Рудель де Блайя (ок. 1140-1170) — провансальский трубадур; согласно легенде, влюбился в графиню Триполитанскую, не видев ее никогда; отправился в крестовый поход, чтобы встретиться с ней, но на корабле его постигла болезнь, и он умер, едва прибыв в Триполи, у девушки на руках.
13. Кастальский ключ — родник на горе Парнас в Греции; в древности почитался как священный ключ Аполлона и муз, дарующий вдохновение поэтам и музыкантам.
14. Ребека — старинный струнный смычковый музыкальный инструмент.
15. Хронос — в греческой мифологии один из титанов; по наущению матери оскопил серпом своего отца.
16. Иппокрена — в греческой мифологии источник на горе Геликон, который возник от удара копытом крылатого коня поэтов Пегаса; в переносном смысле — источник поэтического вдохновения.
17. Енох — ветхозаветный патриарх, по библейскому преданию «не видевший смерти» (Бог живым переселил его в «жилище блаженства»).
18. Лары — в римской мифологии божества домашнего очага.
19. Синезиус, Зосима, Олимпиодор, Трисмегист — легендарные позднеантичные алхимики; аль-Суфи и аль-Рази — арабские алхимики; Нагарджуна — индийский представитель этой тайной науки.
20. Изумрудная скрижаль — по преданию, самый старинный алхимический трактат.
21. Деметра и Пелопс — сюжет из греческой мифологии. Убив Пелопса, своего сына, Тантал пригласил богов на пир и подал им угощение, приготовленное из тела юноши. Разгневанные боги, отвергнув трапезу, приказали Гермесу вернуть Пелопса к жизни, погрузив его разрозненные члены в кипящий котел. Юноша вышел оттуда наделенным необычайной красотой — только одно его плечо, которое в задумчивости съела Деметра, опечаленная исчезновением своей дочери Персефоны, пришлось изготовить из слоновой кости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39