– Расточать комплименты очень хорошо, но у каждого актера свой диапазон, что-то он может сыграть, а что-то нет. Я не могу быть Джоном Рандаллом. И дело не в актерских способностях, Рейни. Это не моя роль, и кончим на этом.– Не верю, Кен. Некоторые из твоих ранних работ на Би-би-си содержат те ноты, которые нужны для Рандалла. – Она упорно смотрела на него. – Ты можешь сыграть его, Кензи, и я помогу тебе во всем. Если нужно что-то изменить в сценарии, ради Бога.– Ты могла бы приглушить сексуальные сцены и чувства Рандалла к Мустафе?Рейн вздохнула:– Но это очень существенные моменты. Без них вся история потеряет смысл. Причина, по которой Рандалл так переживает, когда возвращается домой, заключается в том, что он открывает в себе такие противоречивые чувства, которые непозволительны в обществе. Убери это – и не будет кино.– Тогда найди актера, который с радостью изобразит муки твоего героя.Она робко улыбнулась:– Если ты так переживаешь по поводу роли, то, значит, именно тебя и следует уговорить взяться за нее.Едва сдерживая раздражение, он принялся бродить по гостиной. Рейни обставила дом в своем излюбленном очаровательном стиле с некоторой долей эклектики, но он был слишком маленький. Красиво, но очень душно.– Ты не отдаешь себе отчета, о чем просишь.– Возможно. Но по твоей реакции ясно, что это лежит вне твоей комфортной зоны. Что именно беспокоит тебя в этой истории? Что-то очень личное? Может быть, сознание, что тебе придется изображать такой ранимый характер под моей режиссурой? Или профессиональный страх, что ты провалишься?Он не хотел, чтобы она продолжала копаться в личных причинах, хотя она угадала, что ему не доставляет радости мысль обнажать перед ней свои чувства. Она и так знала его очень хорошо.– Профессиональный и личный дискомфорт. Сочетание особенностей этой роли и работы с тобой – это больше, чем я могу выдержать. Ты получила редкий шанс открыть для себя новые горизонты. Не упускай его, не зацикливайся на том, что я необходим тебе для успеха.– Разумеется, необходим. Он повернулся к ней:– Давай в открытую? Твоя уверенность, что только я могу сыграть Рандалла, не имеет ничего общего с нашим разводом?Она вздрогнула, словно он ударил ее.– Ты думаешь, что я все это затеяла, чтобы иметь возможность провести с тобой время?Кензи неуверенно улыбнулся:– Почему бы и нет? Впрочем, я не берусь утверждать, что понимаю работу твоего изощренного ума. Только ты можешь сказать это определенно.Прикусив губу, Рейн размышляла над его вопросом.– Будучи твоей женой, я лучше узнала диапазон актерских возможностей Кензи Скотта. Ничего удивительного, что я хочу, чтобы ты снимался в моем фильме. И не скрою, в глубине души я ощущаю радость от перспективы снова работать с тобой. Но иной раз мне хочется все бросить и убежать далеко-далеко…Как всегда, ее невероятная прямота разрушила все его бастионы. Переменив тон, он продолжил:– Потенциальный результат этой картины стоит того, чтобы работать вместе?– Думаю, да. Иначе я не втянула бы нас обоих в это дело. – Ее изменчивые глаза были кристально чистыми, холодно-серыми, когда она отвечала ему. – Пусть все идет своим чередом, Кензи. День за днем… Не надо сразу думать обо всем фильме. За один съемочный день снимают всего несколько минут экранного времени, неужели тебя не хватит для этих нескольких минут?Она была права. Строго говоря, если вопрос касается мастерства, то для того, чтобы вжиться в образ, требуется время, но это было выполнимо. Играть роль – не значит выворачивать себя наизнанку, и будет лучше, если этого не будет. Может быть, американские актеры чувствуют необходимость окунуться в холодную воду, прежде чем играть зимние сцены, но хорошо обученным английским лицедеям это ни к чему.«Ты сам себя обманываешь», – шептал внутренний голос, к которому нельзя было не прислушаться, ведь он знал все его слабости. Он обманывал себя, но он разрывался между «да» и «нет». Желая помочь Рейни, он дал слово, не прочитав сценарий. Ему не приходило в голову, что эта история заставит его дрожать от ужаса.Но теперь он не мог пойти на попятную, не причинив Рейни большого вреда. Он не вынесет этого. Ему придется играть эту роль, каким бы мучительным ни оказался процесс.– Твоя взяла, – безнадежно вздохнул он. – Я остаюсь, но не вини меня, если мое исполнение не будет отвечать твоим ожиданиям.– Слава Богу! Ты чуть не разрушил мою мечту. – Она подошла и положила руку ему на запястье. – Извини, что так получилось. Мне следовало убедиться, что ты прочитал сценарий, до того как посылать тебе контракт.– Это моя вина, – сказал он, опустив глаза на ее ладонь и чувствуя, как ее прикосновение жжет его руку. Больше всего на свете он хотел обнять ее, прижать к груди и просто… стоять так долго-долго, до конца их дней.Конечно, это невозможно… Когда-нибудь, когда огонь желания остынет и она снова выйдет замуж, может быть, они смогут открыть друг другу дружеские объятия. Но не сейчас.Не без усилия он отступил назад.– Даже если я и доверял твоему мнению, я был обязан прочитать сценарий.– Кроме нежелания играть Рандалла, какие еще соображения у тебя вызывает «Центурион»?– Очень сильная вещь. Живые характеры, хорошая сюжетная линия. Классическая история, в которой так нуждается кинематограф. Я бы хотел посмотреть это, скажем… с Лоуренсом Оливье в роли Рандалла.– Я взяла бы его, если бы ему было тридцать и это было бы возможно, но, увы… Но ты идешь за ним следом.– Комплименты удаются тебе… иногда. – Желая похвалить ее работу, он продолжил: – Твои диалоги блестящи. Очень живые и подлинно английские. И некоторые просто искрятся остроумием…– Большинство диалогов я взяла из романа. Я ведь не писатель. Просто все самое лучшее, что было в книге, включила в сценарий.– Это особое искусство переделать роман в сценарий. Можешь похвалить себя.– Честно говоря, до сих пор поражаюсь, как я решилась на такой грандиозный проект, имея столь скудный опыт режиссуры. Я говорила, что настояла на окончательном монтаже?Он сделал большие глаза.– Неудивительно, что тебе понадобился актер с именем, чтобы получить финансирование. Почему ты не попробовала снять более скромное, менее масштабное кино, например для телевидения? Это было бы куда проще.– Я хотела создать хорошее кино, которое собрало бы как можно больше зрителей. Если проект предназначается для какого-либо телевизионного канала, то и бюджет меньше, и аудитория тоже. Делать то, что я задумала, труднее, но если получится – результат будет ближе к моей идее. То есть к тому, как должна выглядеть эта история на экране.Он мрачно разглядывал стену, увешанную рисунками, фотографиями, индейскими ковриками ручной работы.– Зачем я выбрал профессию, где меня окружают натуры, одержимые творчеством?– Потому что ты сам такой же, хотя и стараешься притвориться, что работа актера – просто еще один вид предпринимательства. Кино больше, чем бизнес. Оно пробуждает мечты, надежды и страхи. И, будучи актером, ты служишь источником этого. Вот почему тебя знают во всем мире.– Но успех имеет и оборотную сторону. – Существует немало актеров, которые получают удовольствие от бесконечных случайных связей. Но Кензи не был одним из них. Ему претило то, что он является сексуальным объектом бог знает скольких женщин. И мужчин.Кензи попрощался и ушел. Он приехал к ней с намерением отказаться, а вместо этого дал себя уговорить.Черт побери, что такого особенного было в Рейни, позволявшего ей всегда превратить в ничто его намерения?После его ухода она, дрожа, упала в кресло. В течение нескольких ужасных минут она думала, что ее фильму конец. Она действительно не понимала, чем вызвана реакция Кензи, но его огорчение было очевидным. Странно. Он был одним из немногих темпераментных актеров, которых она когда-либо встречала, хранивших свои чувства для камеры. Видимо, Джон Рандалл затронул в нем что-то очень личное. Но что?Хотя можно было поговорить с ним во время съемок, она поняла, что должна отслеживать каждый его шаг. О Господи, как раз то, что необходимо новоиспеченному режиссеру, – капризный исполнитель главной роли, который фактически занят в каждом кадре фильма.Она однажды уже столкнулась с этим. Кензи нужно постоянно поддерживать и опекать, чтобы он мог двигаться вперед, но результат стоит того, даже если потребует от обоих невероятного напряжения сил.Чтобы избавиться от беспокойных мыслей, Кензи развернул машину на восток от главной дороги и устремился глубоко в холмы. Черт побери, одержимость творчеством и упорство Рейни в достижении цели могли свести с ума любого.Впечатление, которое она произвела на него на пробах к «Пурпурному цветку», несколько изменилось. Сотрудничать с Рейни – все равно что играть в теннис со спортсменом высшего класса, который не пропускает ни одного твоего движения и профессионально отвечает на каждый удар. Они сумели разглядеть друг в друге то лучшее, что было присуще каждому из них, как в деловом, так и в личном плане. Удивительно, но с ней он становился таким, каким никогда прежде не был. Мужчиной, ощущающим внутреннюю свободу.Кензи вернулся мыслями к тому вечеру, который они провели вместе после того, как она получила роль. Волнующее открытие уникального сходства их духовных миров растворилось в чувстве близости, словно они знали друг друга давным-давно. Хотя он был удивлен тем равнодушием, с которым она отнеслась к его отказу пойти на близость, в тот вечер он чувствовал себя рядом с ней спокойно.До начала съемок он старательно избегал встреч с мисс Марло. В следующий раз они увиделись в костюмерной, где подбирали туалеты для «Пурпурного цветка». Кензи вошел в комнату, одетый сэром Перси. Художница наблюдала, как ее ассистентка подгибала и приметывала подол сорочки и отделанные кружевом нижние юбки Рейни. Эффект превзошел все ожидания, хотя одежда закрывала ее куда больше, чем современная.– В этом неглиже вы выглядите очень достоверно, – заключил он.Рейни усмехнулась:– Готова поспорить, вы изучили эту эпоху, еще когда работали на Би-би-си. Нужно постараться, чтобы наши герои смотрелись как можно органичнее на экране.Одна мысль о том, что по ходу съемок он сможет снять с нее это платье, заставила его сердце биться сильнее, несмотря на то что при этом будет присутствовать вся группа.– Когда я участвовал в телевизионной версии «Опасных связей», у меня было время изучить предметы женского туалета, существовавшие в восемнадцатом веке. По ходу дела я пришел к открытию, что, снимая бесконечные детали одежды, которые носили тогда дамы, кавалер испытывает сильное возбуждение, а уж когда под всем этим богатством находит то, что искал… тут уж и говорить нечего…– Правда? Я думала, мужчины особенно распаляются, когда женская одежда состоит не более чем из двух кусочков нейлона.– И это тоже.Юная ассистентка обвернула талию Рейни корсетом и, стоя у нее за спиной, начала затягивать тесемки.– А потом мы сможем надеть сверху бальное платье, мисс Марло.Рейни ахнула, когда корсет впился в ее тело.– А я не умру от удушья?– Есть один фокус, – посоветовал Кензи. – Вдохните поглубже, пока Ив затягивает корсет, и вы выиграете пару сантиметров.Рейни набрала побольше воздуха в легкие, чтобы расширить грудную клетку и талию. Художница по костюмам с другой стороны комнаты заметила:– Каждый лишний сантиметр на экране будет выглядеть в несколько раз больше.– Лучше живая; пусть упитанная актриса, чем тонкая, но полумертвая, – смеясь, отвечала Рейни.Художница улыбнулась, представив Рейн Марло упитанной.– Теперь вы понимаете, почему в те давние времена женщины не отличались особой свободой? Большая часть энергии уходила на то, чтобы дышать.– Мужчинам приходилось ненамного лучше, – ответила Рейн, изучая с большим, нежели просто профессиональный, интересом длинный шелковый сюртук Кензи, полосатый жилет, облегающие бриджи и высокие блестящие сапоги. – Удивительно, как много времени нужно было потратить человечеству, чтобы заменить все это на джинсы и футболку.Скотт ответил ей вежливым поклоном:– Ах, Маргарита, красота требует жертв.Она мгновенно вошла в роль. С выражением скрытой страсти на лице она поднесла к груди веер из резной слоновой кости и медленно стала обмахиваться им.– Клянусь, милорд, вы совершенно затмили меня, как сверкающий опереньем павлин свою бесцветную паву.– Мой плюмаж имеет одну цель – пленить самых прекрасных женщин на земле. – Поддавшись импульсу, он прижался губами к нежному местечку на шее под поднятыми наверх волосами. Ее кожа оказалась теплой и шелковой на ощупь.Она задрожала и затаила дыхание, не сумев скрыть желания. Он отступил на шаг, их взгляды встретились, посылая молчаливые обещания.Впоследствии плакат с поцелуем стал эмблемой фильма. Он нес в себе такую нежность, такое явное эротическое притяжение, что стал обязательным атрибутом в спальнях сотен тысяч школьниц. Критики единодушно заявляли, что невероятная скрытая страсть между исполнителями главных ролей в «Пурпурном цветке» угрожает затмить основную идею фильма.Но все это будет позже. А в то время Кензи Скотт знал только то, что Рейн Марло похожа на стеклянную бабочку – хрупкую, страстную и чрезвычайно пленительную.Он круто развернулся, увидев перед собой прямой пустынный отрезок шоссе. Нажал на газ, и «феррари» рванулся вперед. Хорошо бы найти время и съездить в Мохаве. В пустыне есть что-то глубоко очищающее. Но сейчас это сделают горы Санта-Моники.Включенные фары появились в его зеркале. Черт побери! Ругая себя, Кензи свернул к обочине.Поднимая брызги гравия, за ним затормозил полицейский мотоцикл. Проверив в компьютере номер и данные на «феррари», патрульный соскочил с мотоцикла и подошел к машине. Без сомнения, он наслаждался перспективой доказать, что его значок обладает большей силой, чем спортивный итальянский автомобиль. Скотт опустил стекло и, смирив себя, приготовился получить талон за превышение скорости. Что ж, совершенно заслуженно…– Вы знаете, с какой скоростью ехали, сэр? – Патрульный наклонился к окошку автомобиля. Его тон был менее вежлив, чем слова. На груди красовалась табличка с фамилией – Сандовал.– Не точно, но, вероятно, достаточно быстро. Офицер Сандовал оказался совсем юным и выглядел явно неудовлетворенным таким ответом.– Странно, но ваше досье на удивление чистое для человека, который носится по шоссе, как самолет по взлетной дорожке.– Обычно я делаю это в более уединенных местах, – хмыкнул Кензи, протягивая права.Сандовал бросил взгляд на его документы, затем поднял голову:– О Господи! Вы Кензи Скотт!Так как этот факт не был новостью для Кензи, он едва кивнул.– Мне нравятся ваши фильмы, сэр, – сказал юноша, его бравада сменилась застенчивостью.– А мне приятно это слышать, офицер.– Особенно тот, где вы играли полицейского и ваш партнер был убит. – Его лицо потемнело. – То, как вы колошматили стену после его смерти, – так достоверно.– Вашего напарника тоже убили?– Да. – Патрульный отвернулся. – Вы сделали это… очень похоже.– Смерть в кино нельзя представлять, не думая о последствиях. Важно помнить трагедию и боль. – Во многих фильмах забывали об этом, но только не Скотт. Он никогда не брался за роль, где убивали людей просто из спортивного интереса. Как мишень, не представляющую никакой ценности.– Любой, кому приходилось когда-нибудь вытаскивать обгоревшее тело из машины, знает, как в действительности отвратительна и ужасна смерть. – Сандовал опустил свой блокнот. – Вы не могли бы дать мне автограф, сэр? Не для меня, для моей жены. Она ваша большая поклонница.– Конечно. – Кензи вытащил записную книжку из бардачка. – Как ее зовут?– Энни Сандовал.Кензи написал несколько слов.– Вот возьмите. Мой привет Энни.– Спасибо, сэр. Рад познакомиться с вами.Когда он повернулся, чтобы уйти, Кензи бросил вдогонку:– А как же штраф? Сандовал улыбнулся:– Я ограничился предупреждением. Доброго пути, мистер Скотт.– И вам того же. – Кензи подождал, пока патрульный включит мотор, затем нажал на газ, усмехаясь про себя.Он никогда не просил о специальном отношении к своей персоне.Да и, зачем просить? Глава 5 Вэл нахмурилась, набрав номер. Можно подумать, что у Рейни мало забот сейчас. Несколькими секундами позже трубку подняли в Калифорнии.– Хелло, офис Рейн Марло. Узнав голос подруги, Вэл сказала:– Привет, Рейни. Я думала, ответит твоя любимая помощница. У тебя, наверное, хватает хлопот перед началом съемок.– Эмми сегодня пошла к врачу, поэтому я сама отвечаю на звонки. Художник, английский ассистент и я обзваниваем новые особняки для Рандалла, так как с тем, что мы хотели использовать, не получилось.– Но в Англии столько фотогеничных особняков!– Да, но нам нужно, чтобы он был поближе к базе. Если придется ездить далеко, чтобы снять несколько сцен, это увеличит затраты и мы потеряем много времени.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39