– Карабас – большая долина, – уклончиво ответила она. – Мне очень жаль.
Мальчик выглядел разочарованным. Кивнув, он сказал:
– Да, наверное, это так. Я до сих пор скучаю по ней… и по моей тете… но я не смею даже произнести вслух их имена.
Они направились к помещениям, занимаемым капитаном Хазардом, оба старались производить как можно меньше шума, спускаясь по лестнице и продвигаясь по анфиладе комнат.
У двери, ведущей в комнату капитана, Катарина остановилась и улыбнулась.
– Вот и пришли, – сказала она, поднимая руку, чтобы постучать в дверь и получить позволение войти. Из комнаты доносились голоса, мужской и женский, громкий и пронзительный.
Дверь распахнулась, и на пороге показался раскрасневшийся Хазард, казалось, он кипел от гнева.
– Да, – с раздражением бросил он.
Катарина отвесила ему поклон, но не такой глубокий, как отцу и племяннику.
– Я привел… – начала она, но обнаружила, что стоит в дверях одна. Фредерик Август исчез.
– М-м-м – услышала она, как за спиной Хазарда страстно замурлыкал женский голос. – Привел себя, кажется. – Любовница Балтазара оттолкнула капитана с дороги и потянула прядь волос Катарины, завитых по последней офицерской моде. – Вот это да! Хазард, как ты посмел утаить от меня такого красавчика.
– Гизела, он не…
– Я на службе у маркграфа Карабаса, – выпалила Катарина и затаила дыхание.
– Карабас? – Женщина откинула голову и засмеялась. – Что за восхитительная идея. Император, должно быть, слышал о планах графа.
– Мой хозяин…
Гизела жестом заставила ее замолчать.
– Я не знаю, да мне и дела нет до того, какого негодяя император наградил землями в Карабасе, – она притянула к себе Катарину. – Но мы с тобой определенно должны поближе познакомиться.
Глава 15
Катарина замерла в поисках выхода из создавшегося положения. Ей припомнился один случай, который произошел давно, когда она еще жила во дворце и один из жеманных придворных, пытаясь избавиться от преследовавшей его женщины, с отвращением сказал ей: «Мадам, вы не в моем вкусе».
Она попыталась скрыть ужас, охвативший ее, и заставила себя усмехнуться, затем заменила усмешку маской равнодушия.
– Пожалуйста, мадам, – сказала она, пытаясь отстраниться от Гизелы.
– Пожалуйста… что, мой красавчик-лейтенант? – вызывающе спросила женщина.
– Пожалуйста, мадам, – повторила Катарина, глядя прямо в глаза любовнице брата и не позволяя себе выказать ничего, кроме полнейшего равнодушия. – Отпустите меня.
– Ба! – фыркнула Гизела, оттолкнув Катарину. – Такие, как ты, подобны чуме!
Катарина покачнулась, и капитан, опустив руку ей на плечо, поддержал ее.
– Ага! – прорычала женщина. – Так вот почему ты отвергаешь меня! Ты отвратительное животное с противоестественными наклонностями… Я позабочусь, чтобы ты поплатился за это.
И, шелестя юбками, она удалилась.
Катарина повернулась к капитану дворцовой охраны:
– Капитан Хазард, примите мои извинения. Я не хотел причинить вам неприятности своим приходом, уверяю вас.
Капитан Иоганн Енгел Хазард отмахнулся от слов Катарины со смехом и добродушным ругательством. Его темные волосы оставались такими же густыми, как прежде, а глубокие карие глаза, хотя и косые, светились такой радостью жизни, что соблазнили, насколько ей было известно, немало фрейлин.
– Не обращайте на нее внимания, лейтенант. Она красива, да к тому же она одна из самых сообразительных женщин, каких я когда-нибудь знал, но граф использует ее тело и осушает разум в своих целях. Реальной властью она здесь не обладает.
Тщеславие заставило Катарину спросить:
– Одна из самых сообразительных женщин? Много ли таковых?
Хазард снова засмеялся.
– Больше, чем ты думаешь. И по некоторым причинам особенно здесь. Или, по крайней мере, было раньше. – Взмахом подбородка он показал на дверь. – Она приобрела эту репутацию в основном в последнее время. А остальные здесь просто крольчихи.
Полуулыбка тронула кончики губ Катарины.
– Кролики находят себе применение.
Капитан усмехнулся.
– О да, конечно, но до тех пор, пока Гизела не узнает. Но когда обнаружит… – Он завращал глазами и присвистнул. Продолжая смеяться над своими словами, он пристально посмотрел на Катарину. – Ну а теперь, добрый человек, приступим к твоему делу.
– По правде говоря, я пришел с мальчиком. Он… порезал руку и сказал, что вы можете помочь ему, но, когда я постучал в дверь, он… пуф – и исчез.
Мрачно кивнув, капитан заметил:
– Несомненно, услышал голос любовницы своего отца. Я позабочусь обо всем, молодой человек. – Он задумчиво посмотрел на нее. – Твое лицо кажется мне знакомым. Не ты ли был с Вертом при Аллерхейме. Мы разбили французов под командованием Граммона на правом фланге и погнали их так стремительно, что они врезались в подходившие полки. Мы должны были победить в тот день! Если бы, конечно, не понадеялись на Туренна.
– Брейтенфельд с фон Леве, – оживленно сказала Катарина и добавила: – Я слышала, что потери при Аллерхейме были очень тяжелыми.
– Фон Леве. – Хазард покосился на нее, затем покачал головой. – М-м-м, мог бы поклясться, что он погиб. – Капитан пожал плечами. – При Аллерхейме было тяжело. Даже не знаю, что хуже – то, что я оставил, или то, к чему пришел. Но это не важно. – Он хлопнул ладонью по левой ноге. – Получил кусочек свинца и был отослан сюда. Но, похоже, я наверстаю упущенное будущей весной. «Сын» – честолюбивый человек.
Катарина вопросительно приподняла бровь, и Хазард усмехнулся.
– Граф Балтазар фон Меклен, единственный оставшийся в живых наследник дома фон Мекленов и сын и наследник герцога Таузенда. – Он широко раскинул руки, словно пытаясь охватить весь дворец. – Наш знаменитый принц.
Он протянул ей глиняную бутыль с вином, но она отрицательно покачала головой.
– Хорошо, если ты с фон Леве, – продолжил он, наливая себе вина в кубок, – то скоро узнаешь. Хотя, кажется, ты сказал Гизеле, что находишься на службе у маркграфа… маркграфа…
– Карабаса, – подсказала она.
– Карабаса! – повторил он, вздернув бровь. – Интересно. Мне говорили, что долина была… – На лице его отразилось понимание. – Император быстро награждает своих союзников.
Катарина решила сделать вид, будто ничего не знает о политических делах Таузенда.
– Разве фон Меклен ожидает каких-то неприятностей? Я прислан сюда, чтобы заверить герцога в готовности милорда Карабаса предоставить ему необходимую помощь, если она когда-нибудь понадобится.
Хазард приподнял кубок с вином.
– Поддержку какого рода? – попытался уточнить он. С равнодушным видом пожав плечами, она сказала:
– Обычную, капитан. Лошади, мушкеты, карабины, пики, пара пушек.
Он казался изумленным.
– Так много? Ну, герцогу повезло с союзниками.
Катарина расправила плечи и поклонилась.
– Я должен идти, сэр. – Положив руку на щеколду, она помедлила. – И герцог сказал нечто подобное.
Хазард приветственным жестом поднял кубок.
– И маркграфу тоже повезло, лейтенант, если с ним фон Леве.
– Спасибо, капитан. Вы присмотрите за мальчиком?
– Даю слово.
Она энергично, по-мужски, кивнула и удалилась.
Был момент, когда самообладание чуть не покинуло ее. Александр прав. Она мысленно проклинала своего брата и всех солдат, содрогаясь от гнева, и слепо брела по пустым холлам дворца. Перед ее мысленным взором в алом тумане парило лицо ее племянника с наполовину зажившими синяками под глазами.
Боже милосердный! Сколько же ошибок она совершила! Споткнувшись о массивный стол, Катарина отшатнулась от него. Она уцелела, но какой ценой… какой ценой! Ее пальцы коснулись чего-то холодного, и она опустила взгляд на задвижку входной двери. Катарина с изумлением осмотрелась. Где она? Комната казалась давно уже заброшенной и совершенно незнакомой.
Она с раздражением смахнула горячие слезы со щек. Как часто другие расплачивались за ее неразумную смелость. Сердце ее разрывалось от боли, и она распахнула дверь, не заботясь о последствиях.
Холодный ночной воздух окутал ее, появилось ощущение, будто ее слезы превратились в ледяные кинжалы. Она споткнулась и, чтобы сохранить равновесие, схватилась за холодный камень. Острый мраморный край впился ей в ладонь. Крыло ангела. Ангела смерти.
Она вышла из своего кошмара прямо на кладбище. Всхлипнув, Катарина отдернула руку и бросилась бежать, спотыкаясь в темноте о надгробия нескольких поколений дворцовых семей.
Впереди ее ожидала еще более глубокая тьма, и, бросившись навстречу ей, она упала, споткнувшись о холодную мраморную плиту. Фамильная усыпальница Таузендов.
«Халле, Халле, прости меня», – мысленно молила она, затем непроизвольно встала на колени и поползла навстречу желанной тьме.
В усыпальнице она упала перед надгробным памятником и разразилась слезами. Рыдания сотрясали ее тело.
– Мне так жаль, Халле. Так жаль. Прости меня. – Катарина скребла мрамор ногтями, словно пытаясь зачеркнуть надпись. – Вернись. Вернись. Лучше я умру. Пусть лучше я расплачусь за свою ужасную ошибку. – Она принялась колотить по надгробной плите. – Нет, нет, не кричи, Халле. Не кричи!. – Катарина свернулась клубком, заткнув руками уши. – Не кричи. Прекрати…
Невидимые руки схватили и подняли ее. Она вскрикнула и забилась в железных объятиях.
– Спокойно, спокойно, Кэт!
Голос показался знакомым, но ему не было места в ее кошмаре… не было места среди кровожадного лая гончих, среди животного похрюкивания мужчины, среди криков умирающей женщины.
– Пусти меня! Пусти!
Ее обхватили еще крепче и вытащили из усыпальницы.
– Кэт, это Александр. Успокойся. Я не причиню тебе вреда. Спокойно, дорогая, спокойно.
Свежий воздух, свежий, воздух. Она прерывисто дышала.
– Отпусти меня, – сказала она тихо.
Руки, державшие ее, разжались, и она, высвободившись, принялась огромными глотками вдыхать свежий ночной воздух. Сознание стало постепенно возвращаться к ней, она села перед парящими ангелами смерти, и ее взгляд постепенно сосредоточился на неясно вырисовывающейся фигуре Александра, присевшего рядом и внимательно смотревшего на нее.
– Катарина…
Она отмахнулась от его вопроса, прежде чем он успел задать его.
– Я устала, просто устала. Давай выбираться отсюда. Наверное, я подняла на ноги половину дворцовой охраны.
– Ее не так уж много, – заметил он, оставив незаданными множество вопросов. – Меньше, чем должно быть, и, думаю, им потребуется немало времени, чтобы собраться с духом и прийти на кладбище, чтобы выяснить причину женских криков.
Он протянул руку, и после минутного колебания Катарина приняла ее, хотя даже при тусклом свете можно было понять, что незаданные вопросы вот-вот прозвучат.
Во тьме, задолго до зари, он молча вел ее по улицам Таузендбурга, пальцы ее сжимали его руку и не выпускали всю дорогу до «Пронзенного Копьем Кабана», хотя где-то в глубине своего словно расколовшегося сознания она понимала, как им повезло, что в столь ранний час никого не было на улицах, кто мог бы увидеть, как один мужчина ночью ведет за собой другого на постоялый двор.
На постоялом дворе сонный зевающий мальчишка-кочегар оторвал взгляд от камина, когда они входили в дверь, но лишь моргнул и снова занялся разведением огня.
Только когда они приблизились к своей комнате, Катарина осознала, что каким-то образом во время их прогулки все переменилось и теперь не она сжимала его руку, а он стиснул ее. Она попыталась освободиться, но ее пальцы был слишком крепко переплетены с его пальцами. Она хотела вытащить их, но он только сжал их еще крепче.
– Александр, – сердито прошептала она.
Он не ответил и распахнул дверь в комнату, в последний момент придержав ее, чтобы она с грохотом не ударилась о стену.
– Александр, – снова сказала она, стараясь выдернуть руку.
Он вывернул ей руку за спину, так что Катарина вскрикнула, и толкнул на кровать лицом вниз.
– Да, Катарина? – обманчиво мягко произнес он, но в голосе его таилась угроза. – Ты хочешь что-то мне сказать?
Она повернула голову и с жадностью вдохнула воздух.
– Почему ты так поступаешь?
– Ты дала мне слово, что не выдашь моих сторонников. И что же ты сделала? Я обнаружил, как ты проскользнула прямо во дворец. – У края кровати он сжал коленями ее бедра. – Кого ты пошла повидать? С кем говорила?
– Я не предавала тебя! Клянусь!
– С кем ты говорила? – требовал он ответа, выворачивая ей руку еще сильнее.
Она поморщилась.
– Просто с человеком, которого когда-то знала.
– В самом деле? Может, с графом Балтазаром фон Мекленом?
– О Боже, нет! – Изогнувшись, она попыталась вывернуться и вскрикнула от боли, но он продолжал крепко держать ее. – Как ты мог подумать?
– Я шел за тобой, затем потерял из вида, потом снова нашел. Когда ты вышла из дворца, меня захлестнула волна облегчения оттого, что ты жива и невредима. Знаешь ли ты, что слуги фон Меклена ушли с этого места всего несколько минут назад?
– Пожалуйста, Александр… почему ты так рассердился?
– Кто же не рассердится, когда его обманывает авантюристка. Меня это оскорбило. И мне не по вкусу сносить такого рода оскорбления. Я увидел, как ты вошла в это непристойное святилище мертвых с именем фон Мекленов, вырезанным на мраморной плите над дверью… Ты должна была с кем-то встретиться? Ты способствуешь свержению законного герцога?
– Клянусь! – Она снова забилась в его руках. – Нет!
– Я нашел тебя рыдающей в его фамильной усыпальнице. Такое горе, Катарина! Разве можно горевать по кому-то из фон Мекленов? Этот негодяй – воплощение зла, но он имеет способность зачаровывать, как змей в садах Эдема. Он может соблазнить любого: женщину – красотой своего тела, мужчину – силой разума, а затем заставить их предать самих себя. Не это ли произошло с тобой?
– Как ты только мог подумать?
– Безумием страдали представители пяти поколений его предков со стороны матери, и теперь оно воплотилось в нем. Может, ты плакала потому, что он покинул тебя?
– Боже милосердный! Выслушай же меня!
Он, казалось, немного успокоился, дыхание его стало ровнее.
– Если не с фон Мекленом, то с кем?
Она глубоко вздохнула раз, другой, отчаянно пытаясь все взвесить и найти правильный выход. Он у нее был только один.
– С Хазардом, – сказала она. – Я говорила с Хазардом. Однажды… он помог мне, и я подумала, что он, возможно, расскажет мне правду о планах Бал… фон Меклена.
– Хазард? Капитан дворцовой охраны? – спросил Александр. – Ба, так ты лжешь, ты говорила с таким человеком и продолжаешь утверждать, будто не предала моих товарищей!
– Я говорю тебе правду, Александр! Он даже не узнал меня. Он подумал, что я лейтенант на службе у… у одного влиятельного сеньора. – Внезапно у нее пропало желание бороться с Александром, и тело ее покорно обмякло. – Ты был прав. Фон Меклен планирует наступление на весну.
Александр отпустил ее и устало положил руки на покрывало возле ее плеч. Он долго еще оставался в таком положении, склонившись над ней, затем принялся массировать руку, которую выворачивал, и повернул Катарину на спину.
– Почему ты всегда ставишь меня в тупик, Кэт? – спросил он, хотя, казалось, его вопрос был обращен скорее к нему самому, чем к Катарине.
Она вгляделась в его потемневшие глаза, кончиками пальцев провела по усталым морщинкам, расходившимся в уголках глаз.
– Я не хотела ставить тебя в тупик, Александр. Я просто хочу спасти свой дом.
Он обхватил ее лицо руками.
– Я знаю, Катарина. Знаю. А я просто хочу спасти… свою страну? Свою совесть? Честь моего отца? – Он поцеловал кончик пальца, которым она проводила по его губам. – Я уже не знаю. Может, ты права. Может, я сражаюсь просто по привычке.
Она закрыла глаза.
– Если бы твоим… нашим врагом был кто-либо иной, а не фон Меклен, я согласилась бы. Но сегодня вечером я снова увидела зло, которое он творит. – Лицо ее напряглось при воспоминании о том, что ее брат сделал со своим сыном. – И он творит его небрежно, походя…
– Ш-ш-ш, моя красавица, – пробормотал он, чуть касаясь ее губ пальцами. – Прошлой ночью, когда я наблюдал, как ты постепенно погружалась в сон после испытанного тобой экстаза, мне пришло в голову, что я впервые вижу тебя умиротворенной.
Ее глаза широко раскрылись.
– П-прошлой ночью? Это был сон. Мне снилось…
Он улыбнулся и поцеловал ее в висок.
– Нет, моя Кэт. То был мой сон. Находиться с женщиной, с таким пылом принимающей физическую близость, способную дать столь сильное наслаждение.
– Нет! Нет, я не…
– Как мне хотелось присоединиться к тебе, но нечто… отвращение к мужскому прикосновению, смешанное со страстным стремлением к нему, а затем выражение твоих глаз цвета лазури подсказало мне, что ты видишь перед собой кого-то другого. И все же в порыве страсти ты выкрикивала мое имя. Огонь горел в камине, а я не мог оторвать от тебя, спящей, взгляда, словно это ты была единственным источником тепла в комнате, способным согреть меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37