– С тех пор, как он в прошлом году расплатился с долгами и вышел в отставку, никто не стрелял в него. Конечно, если только он не скрыл от нас, что тайком стрелялся на дуэлях. Правда, дуэлянт из него никудышный: он всегда покатывается со смеху от малейшего пустяка. Он вообще редко к чему-либо относится серьезно. Даже когда он сражался под началом Веллингтона…
– Вы имеете в виду его службу в армии? – бесцеремонно перебила ее Селия при упоминании имени ненавистного английского генерала. Ей показалось, что этому монологу не будет конца. Наверное, она что-то не поняла из болтовни этой женщины. "Как это Эшмор мог служить одновременно и в армии, и на флоте? Видимо, я все же уснула, дожидаясь его в засаде",– подумала Селия.
– Мисс Трегарон, как вы себя чувствуете? Наверное, вам лучше присесть, а потом мы продолжим,– сказала Сильвия. Она взяла Селию под локоть и подвела к стоявшему неподалеку креслу с резной спинкой в форме медальона.– Вы вдруг так побледнели. Наверное, из-за этого шума. Не принести ли вам нюхательной соли?
– Нет-нет, со мной все в порядке. Благодарю вас. Пожалуйста, продолжайте. Вы говорили что-то об армии,– сказала Селия, стиснув локоть девушки обеими руками, чтобы дать ей понять, как важно ей знать это. Она вдруг почувствовала, что вся дрожит.
– Маркус был майором в драгунском полку до тех пор, пока полтора года назад ему не покалечило руку,– ответила Сильвия, грациозно опускаясь на колени подле стула и напряженно наморщив лоб.
– О Боже!
Хотя ни разу в жизни Селия не падала в обморок, теперь, откинувшись на спинку кресла, она подумала, что именно это может с ней сейчас произойти.
– Что с вами, мисс Трегарон? Я ведь ничего такого не сказала!
Быстрый шепот собеседницы не помог ей: руки ее по-прежнему дрожали. Но все же слова Сильвии не дали Селии даже на мгновение лишиться чувств.
– Вы так неважно выглядите.
Еще бы, дорогая моя сестра. Конечно, у нашей гостьи есть причина так выглядеть. Она только что поняла, что чуть было не лишила жизни человека, причем совсем не того, кого она хотела бы убить.
"Если уж когда и следовало бы лишиться чувств, то именно сейчас",– подумалось Селии. Она опустила глаза, чтобы скрыть свое отвращение к человеку, помешавшему их разговору. Неожиданное появление ее мучителя не только изгладило в ней чувство раскаяния в собственной ошибке, но и вернуло в полное сознание. К несчастью, она никогда не реагировала на вещи так, как хотелось бы другим,– ей часто об этом говорили. Вместе с тем это вовсе не означало, что при необходимости она не смогла бы притвориться, будто лишается чувств. Или же и вправду не смогла бы? Она посмотрела на Эшмора, который стоял, опершись о косяк двери и обхватив левой рукой свою раненую руку. "Наконец-то ему хватило приличия, чтобы надеть рубашку", – отметила она. Правда, ворот его рубахи так и не был застегнут, а только что причесанные волосы казались все еще влажными. Но даже и это не заставило его сменить свой издевательски-насмешливый взгляд, который он исподлобья устремил на Селию.
– Маркус, что за ужасные вещи ты говоришь,– сказала его сестра, словно намереваясь устыдить брата. Она стояла подле стула, держа Селию за руки, как бы выказывая ей свою поддержку.
– Ужасные, но справедливые, малышка. Или же ты решила, что она явилась ко мне в спальню с пистолетом в руках только потому, что я лишил ее чести?
– Право, Маркус, отойди от двери. Ты ведь прекрасно знаешь, что мне не нравится эта твоя манера подпирать косяки. Или я напрасно учила тебя приличным манерам?
Повинуясь требованиям матери, граф немедленно отошел, стукнул каблуками и ловко отсалютовал вошедшей в комнату миссис Эшмор. Следом за ней вошел Баскин. Лицо его перекосилось и выразило какое-то неопределенное чувство. В руках Баскин держал поднос с чаем.
– Именно к этому все и шло. Предрассветный чай! Мисс Трегарон, я и вам отсалютую,– произнес Маркус, дополнив свои слова действием.
Селия не могла оторвать от него изумленного взгляда. Она уже больше не пыталась изобразить, будто лишается чувств, и без того, будучи в изумлении от всего происходившего. Видимо, она оказалась не там, где намеревалась быть, и встретила не того человека. Ей казалось, что если люди перед ее глазами – не сумасшедшие, так уж наверняка актеры, разыгрывающие какой-то спектакль.
– Вы весь дом поставили на ноги. Мама, наверное, напрасно было бы советовать вам с Сильвией вернуться наверх?
– Не говори глупостей, Маркус,– ответила миссис Эшмор, жестом давая понять Баскину, чтобы тот поставил поднос с чаем на стол. Она тоже успела переодеться. На ней больше не было ночной сорочки. Селия подумала, что способность к быстрому переодеванию также является особым талантом этой семейки. Правда, она тут же заметила, что на голове у женщины все же остался ночной кружевной чепец, который, тем не менее, вполне подходил к ее сиреневому платью.
– Мне почему-то казалось, что именно это я и услышу,– рассеянно пробормотал Маркус, оглядывая собравшихся.– Баскин, как это вам удалось так быстро и так кстати приготовить чай? Даже обладая вашей интуицией, вряд ли можно было бы предвидеть тайный визит мисс Трегарон.
– Повар был уже на ногах и держал чайник на огне,– ответствовал Баскин, выпрямившись во весь свой внушительный рост и производя еще более сильное впечатление, чем прежде. Он был без колпака и ночной сорочки, в своем обычном наряде.
– Вам еще что-нибудь понадобится, милорд?
– Нет-нет, дорогой. Можете занять свой пост у дверей, чтобы вам было что рассказать прислуге о той забавной истории, которую мы собираемся выслушать,– произнес Эшмор, усаживаясь в гигантское кресло, обитое кожей цвета терракоты, стоящее у письменного стола.
– Маркус, нельзя осуждать слуг за то, что они подслушивают у замочных скважин,– пожурила его мать, разливая чай.
– Мама, ты ведь прекрасно знаешь, что он этим занимается. Это не преступление – по крайней мере, так они получают подробный и точный отчет, и им не приходится сплетничать и сочинять всякие небылицы.
Миссис Эшмор с досадой посмотрела на сына.
– Ну, разумеется, он подслушивает. Ты не должен осуждать его за это. У него – своя гордость. Итак, мисс Трегарон, вам с молоком и сахаром, или вы предпочитаете лимон?
– С молоком и сахаром, пожалуйста.
Когда Селия ответила, все трое повернулись к ней, словно ждали невесть какого важного решения. На какой-то миг девушку даже рассмешила мысль о том, что ее судьбу, пожалуй, может решить ответ на столь незначительный вопрос.
Чай был разлит, но ничто не нарушало молчания, воцарившегося за столом. Дамы, одна за другой, пригубливали из своих чашек и украдкой поглядывали на графа, который, казалось, был всецело поглощен тем, что размешивал в чае сахар. Мысли Селии пребывали в полном беспорядке – настолько ее смутило осознание своей оплошности. Она знала, что не ошибалась в отношении фамилии– ее она видела в газете. Но было совершенно ясно, что это был совсем не тот человек. Что все это означало? Как ей узнать, что случилось с Этаном?
– Ну, мне кажется, мы можем покончить с любезностями и приступить к нашему делу,– послышался спокойный голос Эшмора. При этих словах Селия вздрогнула от удивления и чуть было не пролила чай себе на платье.– Прежде всего, я думаю, нам следует выяснить главное. Из того, что вы говорили о флоте и моряках, я должен сделать вывод: вы намеревались уложить своей пулей моего кузена Эмброуза, пока он еще был одним из обитателей нашего мира.
– Нашего мира? Так он мертв? – Ей не нужно было даже смотреть на графа, хотя тот и кивнул утвердительно. Теперь Селия поняла, что на самом деле приняла его за другого. Но, даже похолодев от ужаса, она вновь перешла в атаку.– Видимо, ваш титул достался вам от вашего кузена сравнительно недавно?
– Около полугода назад. До этого времени меня величали сэром Маркусом Ноулзом, я успешно покрывался деревенской пылью и не помышлял о том, чтобы занять его место.– Он по-прежнему размешивал свой чай, не поднимая головы.– Чтобы избежать дальнейшего недопонимания, разрешите мне представить вам мою мать, леди Ноулз, и мою сестру, мисс Сильвию Ноулз. Как вы понимаете, ваше путешествие сюда из Америки и ваши планы отмщения оказались тщетны.
Сказав это, Маркус посмотрел ей прямо в глаза, и Селия поняла, что он размышляет над тем, какие еще у нее могут возникнуть планы – не захочет ли она теперь отомстить ему за его легкомысленное поведение. Готовясь к этому вечеру, она не могла и предположить, что совершенно незнакомый, пусть и привлекательный человек начнет осыпать ее поцелуями. У нее были заботы и поважнее.
Насколько Селии было известно, человек, похитивший ее брата, был последним, кто видел его в живых. Что же ей теперь делать? Вернуться домой, испытав поражение, и вместе со всей семьей оплакивать его гибель?
– Мисс Трегарон, может быть, вы объясните нам, как вы оказались здесь ночью? – мягко подсказала леди Ноулз, забирая из рук Селии чашку с блюдцем и ласково улыбаясь при этом, словно спрашивала о чем-то совершенно обыденном.– Возможно, мы смогли бы помочь вам в вашей беде. Маркус сказал, что вы приехали из Америки. Как интересно! Наверное, ваша семья ужасно переживает из-за вашего отъезда.
– Да, я из рода Трегаронов, балтиморских Трегаронов. Наша ветвь семьи занимается морскими перевозками, а те, что живут в Филадельфии,– банкиры,– она тщательно подбирала слова, не собираясь сообщать более того, что этим людям следовало бы знать. Но то, что эта женщина предлагает ей свою помощь, может пойти ей на пользу. Что бы такое им рассказать, чтобы эта пожилая дама не перестала ей сочувствовать? Селии нужно было говорить убедительно, но вместе с тем постараться вызвать к себе жалость. И это при том, что лгать она никогда не умела.
– В сущности, я – сирота,– продолжила она, понимая, что дальше молчать нельзя, иначе у них возникнут подозрения. Селия выпрямилась в кресле, стараясь не смотреть на джентльмена за столом. Наверное, лучше держаться как можно ближе к правде.– Родители мои погибли десять лет назад. и меня с братом воспитывали два дяди – по одному от каждой из ветвей семьи.– Она на секунду умолкла, потом выпалила: – Теперь, когда Этана не стало, я осталась совсем одна на белом свете!
– Этого не может быть! Неужели и дядья ваши тоже скончались?
Да, вскоре после того, как нам сообщили, что Этана обманом заставили поступить на флот,– продолжила она, испустив еще один, по ее мнению, безутешный вздох. И еще Селия мысленно произнесла молитву о прощении, обращенную к родственникам, которые были живехоньки и, более того, не давали своего согласия на эту ее поездку.– Понимаете, Этан вышел в море в 1812 году. Он собирался освоить семейный бизнес, начав простым матросом. Даже если бы и не была объявлена война, все равно это было слишком опасно. А он хотел поступить точно так же, как и наш отец в его возрасте. Корабль задержался в Вест-Индии, и Этана заманили на военную службу в британском флоте. Английский капитан настаивал на том, чтобы забрать его, хотя капитан Вандерхофф не соглашался – ведь Этан никогда даже не видел Англии.
– И этим английским капитаном был кузен Эмброуз. Это просто невероятно и так отвратительно! – Сильвия сочувственно пожала ей руку.
Селия печально улыбнулась. В ее улыбке было не только притворство. Рассказывая эту историю в таких подробностях, она ощущала и горечь, и сладость воспоминаний о своем младшем брате: то, как решительно Этан хотел отправиться в море и доказать, что и он на что-то способен.
– А откуда же вам известно, что этим капитаном был именно Эмброуз? – спросил граф, спутав своим внезапным вопросом мысли Селии.
Она поняла, что под его пристальным взором ей придется вести себя похитрей. Обе дамы, похоже, были полны сочувствия к ней и одобряли ее. Но, даже не глядя на графа, она знала, что этот ее недавний противник был настроен более чем скептически. Краешком глаза Селия видела, что он продолжает сидеть, откинувшись на спинку кресла. И это только усиливало ее досаду. После их стычки он вполне мог бы чувствовать какую-то неловкость, подобную той, которую испытывала она.
– Первые известия от Этана мы получили спустя несколько месяцев, когда вернулся капитан Вандерхофф. После того как англичане конфисковали его судно, он отправился на Ямайку, а потом возвратился домой.
Селия решила завершить свой рассказ без излишних словесных украшений. Эшморам будет неинтересно слушать, как она осуждает Сайласа Вандерхоффа за то, что тот не помешал уговорить ее брата.
– К тому же, на следующий год мы получили два письма. Кто-то из моряков на его корабле тайком возил на берег письма своим родным. Брат написал, что капитан оказался злодеем, который вбивал им в голову послушание и требовал безоговорочного соблюдения дисциплины. Он, наверное, больше всех придирался к Этану и наказывал его чаще других.
– Выпейте еще чаю, милая. Может быть, это подкрепит вас,– сказала леди Ноулз, передавая Селии чашку и не ожидая ответа. Видимо, какой-то оттенок голоса, который Селия и не собиралась наигрывать, подкупил миссис Ноулз, и та говорила с ней теперь необычайно ласково.– Это восхитительно, почти готовый сюжет для театральной драмы!
– И правда, мамочка. Тебе так нравятся печальные истории! – сухо прокомментировал ее слова сын, не меняя своей удобной позы.– Мисс Трегарон, продолжайте, пожалуйста. Мне не терпится узнать, каким образом вы оказались нынешней ночью в моей спальне.
Селия почувствовала, что от этого приказания щеки ее обожгло румянцем. Граф и в самом деле приказывал ей. Или это был вызов? Она понимала, что теперь ей ошибаться нельзя.
– Были сообщения, что корабль вашего кузена захвачен в бою. К несчастью, на следующий же день состоялся еще один бой, и англичане победили, потопив один из кораблей противника. Я не знаю, уцелел ли в этих боях Этан. А когда в феврале пришло сообщение о заключении перемирия, я стала строить планы поездки в Англию.
Селия умолка, чтобы глотнуть чаю. Пока что она не могла взять и сказать им, что просто-напросто сбежала из дому, заказала билет на корабль из Филадельфии и не дала своим родным удержать ее. Она одна не могла поверить в то, что Этан мертв. Ей необходимо было знать наверняка: жив ли ее брат, и если да, то куда он делся.
– Какой решительный поступок! – Сильвия просто сияла от восхищения. Она снова стиснула руку Селии.
– Но не пример для подражания, дорогая моя сестра. Пожалуйста, мисс Трегарон, продолжайте.
– Я поехала как компаньонка некоей миссис Сандерс. У нее было двое малышей, но она не смогла взять с собою свою служанку. Добравшись до Лондона, я связалась с нашим бывшим транспортным агентом, мистером Томасом Хэмптоном, и всю прошлую неделю жила у него.
Завершив свое повествование, она решилась, наконец, взглянуть Маркусу в глаза. И тут же пожалела об этом.
Граф улыбался, но вовсе не благожелательно. На лице его было написано выражение превосходства, словно он возился с малым ребенком, глупой девчонкой. В полной растерянности Селия подумала, что ему, наверное, не составит никакого труда просто встать, подойти к ней и погладить ее по головке. Ничего в жизни не было для нее ненавистнее снисхождения какого-нибудь наглеца. У нее на этот счет имелся богатый домашний опыт.
Маркус отреагировал на ее взгляд, чуть заметно поведя бровью.
– Мистер Хэмптон стал наводить справки в доках, но безрезультатно. Я уж было решила, что, видимо, все правы и Этан на самом деле погиб. Но вот вчера утром я прочитала в газете, что Эшмор, или, по крайней мере, человек, который, как я думала, был Эшмором, находится в Лондоне. В газете писали не то о бале, не то о каком-то светском рауте.– В голосе ее зазвучали резкие нотки. Теперь она описывала события предыдущего дня. При воспоминании о них ее снова охватил гнев. О, если бы ей только удалось вновь вызвать в себе чувство холодного гнева при совершенно ясном сознании, как в тот день после двух рюмок дорогого бренди у Хэмптона! – Чем больше я размышляла о несправедливости того, что этот человек живет и здравствует, тем сильнее жаждала отмщения. Вчера вечером, после того как Хэмптон ушел из дома, я сидела в гостиной одна. Вот тут-то я и поняла, как мне следует поступить. Я хотела убедиться, что справедливость торжествует, и мне нужно было узнать судьбу своего брата.– Внезапно Селию охватили ужасная усталость и тоска. Глядя в добрые глаза графини, она вдруг вспомнила, что давно не знала материнской ласки. Ей уже не нужно было изображать отвращение, и она произнесла: – И вот теперь оказывается, что все было напрасно. Эшмор мертв, и свою тайну он унес в могилу. Если и Этана нет в живых, то кто мне сможет подтвердить это? Что мне теперь делать?
– Как что? Все очень просто, моя милая, моя бедная Селия. Вы останетесь с нами,– твердо заявила леди Ноулз, поднимаясь с кресла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35
– Вы имеете в виду его службу в армии? – бесцеремонно перебила ее Селия при упоминании имени ненавистного английского генерала. Ей показалось, что этому монологу не будет конца. Наверное, она что-то не поняла из болтовни этой женщины. "Как это Эшмор мог служить одновременно и в армии, и на флоте? Видимо, я все же уснула, дожидаясь его в засаде",– подумала Селия.
– Мисс Трегарон, как вы себя чувствуете? Наверное, вам лучше присесть, а потом мы продолжим,– сказала Сильвия. Она взяла Селию под локоть и подвела к стоявшему неподалеку креслу с резной спинкой в форме медальона.– Вы вдруг так побледнели. Наверное, из-за этого шума. Не принести ли вам нюхательной соли?
– Нет-нет, со мной все в порядке. Благодарю вас. Пожалуйста, продолжайте. Вы говорили что-то об армии,– сказала Селия, стиснув локоть девушки обеими руками, чтобы дать ей понять, как важно ей знать это. Она вдруг почувствовала, что вся дрожит.
– Маркус был майором в драгунском полку до тех пор, пока полтора года назад ему не покалечило руку,– ответила Сильвия, грациозно опускаясь на колени подле стула и напряженно наморщив лоб.
– О Боже!
Хотя ни разу в жизни Селия не падала в обморок, теперь, откинувшись на спинку кресла, она подумала, что именно это может с ней сейчас произойти.
– Что с вами, мисс Трегарон? Я ведь ничего такого не сказала!
Быстрый шепот собеседницы не помог ей: руки ее по-прежнему дрожали. Но все же слова Сильвии не дали Селии даже на мгновение лишиться чувств.
– Вы так неважно выглядите.
Еще бы, дорогая моя сестра. Конечно, у нашей гостьи есть причина так выглядеть. Она только что поняла, что чуть было не лишила жизни человека, причем совсем не того, кого она хотела бы убить.
"Если уж когда и следовало бы лишиться чувств, то именно сейчас",– подумалось Селии. Она опустила глаза, чтобы скрыть свое отвращение к человеку, помешавшему их разговору. Неожиданное появление ее мучителя не только изгладило в ней чувство раскаяния в собственной ошибке, но и вернуло в полное сознание. К несчастью, она никогда не реагировала на вещи так, как хотелось бы другим,– ей часто об этом говорили. Вместе с тем это вовсе не означало, что при необходимости она не смогла бы притвориться, будто лишается чувств. Или же и вправду не смогла бы? Она посмотрела на Эшмора, который стоял, опершись о косяк двери и обхватив левой рукой свою раненую руку. "Наконец-то ему хватило приличия, чтобы надеть рубашку", – отметила она. Правда, ворот его рубахи так и не был застегнут, а только что причесанные волосы казались все еще влажными. Но даже и это не заставило его сменить свой издевательски-насмешливый взгляд, который он исподлобья устремил на Селию.
– Маркус, что за ужасные вещи ты говоришь,– сказала его сестра, словно намереваясь устыдить брата. Она стояла подле стула, держа Селию за руки, как бы выказывая ей свою поддержку.
– Ужасные, но справедливые, малышка. Или же ты решила, что она явилась ко мне в спальню с пистолетом в руках только потому, что я лишил ее чести?
– Право, Маркус, отойди от двери. Ты ведь прекрасно знаешь, что мне не нравится эта твоя манера подпирать косяки. Или я напрасно учила тебя приличным манерам?
Повинуясь требованиям матери, граф немедленно отошел, стукнул каблуками и ловко отсалютовал вошедшей в комнату миссис Эшмор. Следом за ней вошел Баскин. Лицо его перекосилось и выразило какое-то неопределенное чувство. В руках Баскин держал поднос с чаем.
– Именно к этому все и шло. Предрассветный чай! Мисс Трегарон, я и вам отсалютую,– произнес Маркус, дополнив свои слова действием.
Селия не могла оторвать от него изумленного взгляда. Она уже больше не пыталась изобразить, будто лишается чувств, и без того, будучи в изумлении от всего происходившего. Видимо, она оказалась не там, где намеревалась быть, и встретила не того человека. Ей казалось, что если люди перед ее глазами – не сумасшедшие, так уж наверняка актеры, разыгрывающие какой-то спектакль.
– Вы весь дом поставили на ноги. Мама, наверное, напрасно было бы советовать вам с Сильвией вернуться наверх?
– Не говори глупостей, Маркус,– ответила миссис Эшмор, жестом давая понять Баскину, чтобы тот поставил поднос с чаем на стол. Она тоже успела переодеться. На ней больше не было ночной сорочки. Селия подумала, что способность к быстрому переодеванию также является особым талантом этой семейки. Правда, она тут же заметила, что на голове у женщины все же остался ночной кружевной чепец, который, тем не менее, вполне подходил к ее сиреневому платью.
– Мне почему-то казалось, что именно это я и услышу,– рассеянно пробормотал Маркус, оглядывая собравшихся.– Баскин, как это вам удалось так быстро и так кстати приготовить чай? Даже обладая вашей интуицией, вряд ли можно было бы предвидеть тайный визит мисс Трегарон.
– Повар был уже на ногах и держал чайник на огне,– ответствовал Баскин, выпрямившись во весь свой внушительный рост и производя еще более сильное впечатление, чем прежде. Он был без колпака и ночной сорочки, в своем обычном наряде.
– Вам еще что-нибудь понадобится, милорд?
– Нет-нет, дорогой. Можете занять свой пост у дверей, чтобы вам было что рассказать прислуге о той забавной истории, которую мы собираемся выслушать,– произнес Эшмор, усаживаясь в гигантское кресло, обитое кожей цвета терракоты, стоящее у письменного стола.
– Маркус, нельзя осуждать слуг за то, что они подслушивают у замочных скважин,– пожурила его мать, разливая чай.
– Мама, ты ведь прекрасно знаешь, что он этим занимается. Это не преступление – по крайней мере, так они получают подробный и точный отчет, и им не приходится сплетничать и сочинять всякие небылицы.
Миссис Эшмор с досадой посмотрела на сына.
– Ну, разумеется, он подслушивает. Ты не должен осуждать его за это. У него – своя гордость. Итак, мисс Трегарон, вам с молоком и сахаром, или вы предпочитаете лимон?
– С молоком и сахаром, пожалуйста.
Когда Селия ответила, все трое повернулись к ней, словно ждали невесть какого важного решения. На какой-то миг девушку даже рассмешила мысль о том, что ее судьбу, пожалуй, может решить ответ на столь незначительный вопрос.
Чай был разлит, но ничто не нарушало молчания, воцарившегося за столом. Дамы, одна за другой, пригубливали из своих чашек и украдкой поглядывали на графа, который, казалось, был всецело поглощен тем, что размешивал в чае сахар. Мысли Селии пребывали в полном беспорядке – настолько ее смутило осознание своей оплошности. Она знала, что не ошибалась в отношении фамилии– ее она видела в газете. Но было совершенно ясно, что это был совсем не тот человек. Что все это означало? Как ей узнать, что случилось с Этаном?
– Ну, мне кажется, мы можем покончить с любезностями и приступить к нашему делу,– послышался спокойный голос Эшмора. При этих словах Селия вздрогнула от удивления и чуть было не пролила чай себе на платье.– Прежде всего, я думаю, нам следует выяснить главное. Из того, что вы говорили о флоте и моряках, я должен сделать вывод: вы намеревались уложить своей пулей моего кузена Эмброуза, пока он еще был одним из обитателей нашего мира.
– Нашего мира? Так он мертв? – Ей не нужно было даже смотреть на графа, хотя тот и кивнул утвердительно. Теперь Селия поняла, что на самом деле приняла его за другого. Но, даже похолодев от ужаса, она вновь перешла в атаку.– Видимо, ваш титул достался вам от вашего кузена сравнительно недавно?
– Около полугода назад. До этого времени меня величали сэром Маркусом Ноулзом, я успешно покрывался деревенской пылью и не помышлял о том, чтобы занять его место.– Он по-прежнему размешивал свой чай, не поднимая головы.– Чтобы избежать дальнейшего недопонимания, разрешите мне представить вам мою мать, леди Ноулз, и мою сестру, мисс Сильвию Ноулз. Как вы понимаете, ваше путешествие сюда из Америки и ваши планы отмщения оказались тщетны.
Сказав это, Маркус посмотрел ей прямо в глаза, и Селия поняла, что он размышляет над тем, какие еще у нее могут возникнуть планы – не захочет ли она теперь отомстить ему за его легкомысленное поведение. Готовясь к этому вечеру, она не могла и предположить, что совершенно незнакомый, пусть и привлекательный человек начнет осыпать ее поцелуями. У нее были заботы и поважнее.
Насколько Селии было известно, человек, похитивший ее брата, был последним, кто видел его в живых. Что же ей теперь делать? Вернуться домой, испытав поражение, и вместе со всей семьей оплакивать его гибель?
– Мисс Трегарон, может быть, вы объясните нам, как вы оказались здесь ночью? – мягко подсказала леди Ноулз, забирая из рук Селии чашку с блюдцем и ласково улыбаясь при этом, словно спрашивала о чем-то совершенно обыденном.– Возможно, мы смогли бы помочь вам в вашей беде. Маркус сказал, что вы приехали из Америки. Как интересно! Наверное, ваша семья ужасно переживает из-за вашего отъезда.
– Да, я из рода Трегаронов, балтиморских Трегаронов. Наша ветвь семьи занимается морскими перевозками, а те, что живут в Филадельфии,– банкиры,– она тщательно подбирала слова, не собираясь сообщать более того, что этим людям следовало бы знать. Но то, что эта женщина предлагает ей свою помощь, может пойти ей на пользу. Что бы такое им рассказать, чтобы эта пожилая дама не перестала ей сочувствовать? Селии нужно было говорить убедительно, но вместе с тем постараться вызвать к себе жалость. И это при том, что лгать она никогда не умела.
– В сущности, я – сирота,– продолжила она, понимая, что дальше молчать нельзя, иначе у них возникнут подозрения. Селия выпрямилась в кресле, стараясь не смотреть на джентльмена за столом. Наверное, лучше держаться как можно ближе к правде.– Родители мои погибли десять лет назад. и меня с братом воспитывали два дяди – по одному от каждой из ветвей семьи.– Она на секунду умолкла, потом выпалила: – Теперь, когда Этана не стало, я осталась совсем одна на белом свете!
– Этого не может быть! Неужели и дядья ваши тоже скончались?
Да, вскоре после того, как нам сообщили, что Этана обманом заставили поступить на флот,– продолжила она, испустив еще один, по ее мнению, безутешный вздох. И еще Селия мысленно произнесла молитву о прощении, обращенную к родственникам, которые были живехоньки и, более того, не давали своего согласия на эту ее поездку.– Понимаете, Этан вышел в море в 1812 году. Он собирался освоить семейный бизнес, начав простым матросом. Даже если бы и не была объявлена война, все равно это было слишком опасно. А он хотел поступить точно так же, как и наш отец в его возрасте. Корабль задержался в Вест-Индии, и Этана заманили на военную службу в британском флоте. Английский капитан настаивал на том, чтобы забрать его, хотя капитан Вандерхофф не соглашался – ведь Этан никогда даже не видел Англии.
– И этим английским капитаном был кузен Эмброуз. Это просто невероятно и так отвратительно! – Сильвия сочувственно пожала ей руку.
Селия печально улыбнулась. В ее улыбке было не только притворство. Рассказывая эту историю в таких подробностях, она ощущала и горечь, и сладость воспоминаний о своем младшем брате: то, как решительно Этан хотел отправиться в море и доказать, что и он на что-то способен.
– А откуда же вам известно, что этим капитаном был именно Эмброуз? – спросил граф, спутав своим внезапным вопросом мысли Селии.
Она поняла, что под его пристальным взором ей придется вести себя похитрей. Обе дамы, похоже, были полны сочувствия к ней и одобряли ее. Но, даже не глядя на графа, она знала, что этот ее недавний противник был настроен более чем скептически. Краешком глаза Селия видела, что он продолжает сидеть, откинувшись на спинку кресла. И это только усиливало ее досаду. После их стычки он вполне мог бы чувствовать какую-то неловкость, подобную той, которую испытывала она.
– Первые известия от Этана мы получили спустя несколько месяцев, когда вернулся капитан Вандерхофф. После того как англичане конфисковали его судно, он отправился на Ямайку, а потом возвратился домой.
Селия решила завершить свой рассказ без излишних словесных украшений. Эшморам будет неинтересно слушать, как она осуждает Сайласа Вандерхоффа за то, что тот не помешал уговорить ее брата.
– К тому же, на следующий год мы получили два письма. Кто-то из моряков на его корабле тайком возил на берег письма своим родным. Брат написал, что капитан оказался злодеем, который вбивал им в голову послушание и требовал безоговорочного соблюдения дисциплины. Он, наверное, больше всех придирался к Этану и наказывал его чаще других.
– Выпейте еще чаю, милая. Может быть, это подкрепит вас,– сказала леди Ноулз, передавая Селии чашку и не ожидая ответа. Видимо, какой-то оттенок голоса, который Селия и не собиралась наигрывать, подкупил миссис Ноулз, и та говорила с ней теперь необычайно ласково.– Это восхитительно, почти готовый сюжет для театральной драмы!
– И правда, мамочка. Тебе так нравятся печальные истории! – сухо прокомментировал ее слова сын, не меняя своей удобной позы.– Мисс Трегарон, продолжайте, пожалуйста. Мне не терпится узнать, каким образом вы оказались нынешней ночью в моей спальне.
Селия почувствовала, что от этого приказания щеки ее обожгло румянцем. Граф и в самом деле приказывал ей. Или это был вызов? Она понимала, что теперь ей ошибаться нельзя.
– Были сообщения, что корабль вашего кузена захвачен в бою. К несчастью, на следующий же день состоялся еще один бой, и англичане победили, потопив один из кораблей противника. Я не знаю, уцелел ли в этих боях Этан. А когда в феврале пришло сообщение о заключении перемирия, я стала строить планы поездки в Англию.
Селия умолка, чтобы глотнуть чаю. Пока что она не могла взять и сказать им, что просто-напросто сбежала из дому, заказала билет на корабль из Филадельфии и не дала своим родным удержать ее. Она одна не могла поверить в то, что Этан мертв. Ей необходимо было знать наверняка: жив ли ее брат, и если да, то куда он делся.
– Какой решительный поступок! – Сильвия просто сияла от восхищения. Она снова стиснула руку Селии.
– Но не пример для подражания, дорогая моя сестра. Пожалуйста, мисс Трегарон, продолжайте.
– Я поехала как компаньонка некоей миссис Сандерс. У нее было двое малышей, но она не смогла взять с собою свою служанку. Добравшись до Лондона, я связалась с нашим бывшим транспортным агентом, мистером Томасом Хэмптоном, и всю прошлую неделю жила у него.
Завершив свое повествование, она решилась, наконец, взглянуть Маркусу в глаза. И тут же пожалела об этом.
Граф улыбался, но вовсе не благожелательно. На лице его было написано выражение превосходства, словно он возился с малым ребенком, глупой девчонкой. В полной растерянности Селия подумала, что ему, наверное, не составит никакого труда просто встать, подойти к ней и погладить ее по головке. Ничего в жизни не было для нее ненавистнее снисхождения какого-нибудь наглеца. У нее на этот счет имелся богатый домашний опыт.
Маркус отреагировал на ее взгляд, чуть заметно поведя бровью.
– Мистер Хэмптон стал наводить справки в доках, но безрезультатно. Я уж было решила, что, видимо, все правы и Этан на самом деле погиб. Но вот вчера утром я прочитала в газете, что Эшмор, или, по крайней мере, человек, который, как я думала, был Эшмором, находится в Лондоне. В газете писали не то о бале, не то о каком-то светском рауте.– В голосе ее зазвучали резкие нотки. Теперь она описывала события предыдущего дня. При воспоминании о них ее снова охватил гнев. О, если бы ей только удалось вновь вызвать в себе чувство холодного гнева при совершенно ясном сознании, как в тот день после двух рюмок дорогого бренди у Хэмптона! – Чем больше я размышляла о несправедливости того, что этот человек живет и здравствует, тем сильнее жаждала отмщения. Вчера вечером, после того как Хэмптон ушел из дома, я сидела в гостиной одна. Вот тут-то я и поняла, как мне следует поступить. Я хотела убедиться, что справедливость торжествует, и мне нужно было узнать судьбу своего брата.– Внезапно Селию охватили ужасная усталость и тоска. Глядя в добрые глаза графини, она вдруг вспомнила, что давно не знала материнской ласки. Ей уже не нужно было изображать отвращение, и она произнесла: – И вот теперь оказывается, что все было напрасно. Эшмор мертв, и свою тайну он унес в могилу. Если и Этана нет в живых, то кто мне сможет подтвердить это? Что мне теперь делать?
– Как что? Все очень просто, моя милая, моя бедная Селия. Вы останетесь с нами,– твердо заявила леди Ноулз, поднимаясь с кресла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35