– Вы не ушиблись, когда споткнулись? – В его голосе слышалась неподдельная тревога.
– Споткнулась?
– Да. Я прогуливался по саду и услышал шум. Когда я завернул за угол дома, я увидел, что вы встали и отряхнули руки. Надеюсь, вы не ушиблись.
– Нет, благодарю вас. Все хорошо.
Алекс начала осторожно его рассматривать. Она гордилась тем, что умеет читать по лицам людей. Однако на его лице, хорошо видном при свете луны, она не заметили ничего, кроме вежливой заботы и, может быть, некоторого удивления. Он, кажется, не понял, что она выпрыгнула из окна.
Она пригляделась. В его взгляде не было и намека на то, что он ее узнал. Неужели это возможно, что он не помнит их встречи? Что он услышал о ней лишь сегодня вечером? Она вздохнула с облегчением, но тут же опомнилась. То внимание, с которым он рассматривал ее в гостиной, должно же было что-то означать. Если он ее не помнит, тогда что?
Он пошевелился, и она напряглась, а он только достал из кармана жилета носовой платок и протянул его ей.
– Вытрите руки.
Алекс уже полностью овладела собой и, как умелая актриса, скрывая за маской безразличия свои подозрения о его намерениях, покачала головой:
– Спасибо, но мои руки в перчатках. Я в порядке. – Одарив его высокомерным взглядом, она добавила: – А что вы делаете в саду?
Он улыбнулся. При других обстоятельствах ее, возможно, как многих женщин, покорила бы эта белозубая улыбка. К счастью, она была невосприимчива к чарам этого человека.
– Так же, как и вам, мне был необходим глоток свежего воздуха, – ответил он. – А еще желание скрыться на какое-то время от толпы… хотя неожиданная встреча с мадам Ларчмонт – это неожиданное удовольствие.
Подозрения все еще не оставляли Алекс, но она решила продолжить игру. Она кивнула головой в знак того, что принимает комплимент, и сказала:
– У вас есть преимущество передо мной, сэр. Я вашего имени не знаю.
Застенчивая улыбка, слишком искренняя, чтобы быть фальшивой, тронула его губы. Он сунул платок обратно в карман и сказал:
– Прошу меня простить. Я – Колин Оливер, виконт Саттон. – Он церемонно поклонился. – К вашим услугам.
Страх снова подступил к горлу Алекс. Она знала имя. Лорд Саттон слыл в этом сезоне самым завидным холостяком, к тому же было известно, что он ищет невесту. Уважаемый и могущественный аристократ. Алекс передернуло. Если бы он ее помнил, он мог бы разрушить все, ради чего она так долго боролась.
Он снова улыбнулся.
– Судя по выражению вашего лица, мое имя вам знакомо. Возможно, вы читали заметку в «Таймс»?
Облегчение от того, что она пока осталась неузнанной, сменилось непонятной обидой. Ее задело за живое то, что она-то помнила его так явственно, до мельчайших деталей. Неужели у нее такая незапоминающаяся внешность?
Она тут же прогнала эту глупую мысль. Да она радоваться должна, что у него такая плохая память! К тому же почему он должен был ее запомнить? Их встреча была такой короткой, что высокомерный аристократ вряд ли присматривался к грязному уличному мальчишке, каким она выглядела тогда.
Туча, нависшая было над занятием, обеспечивающим ее существование, немного рассеялась. Однако она не могла избавиться от странного ощущения, что вопреки приличиям он будто бы затеял с ней какую-то игру. Ей следует быть настороже и получить от него дополнительную информацию. Карты предсказывали, что этот незнакомец снова появится и каким-то образом будет играть постоянную роль в ее жизни. Но почему? Этого она не могла понять.
Одарив его своей знаменитой, загадочной улыбкой, она сказала:
– Да, я действительно читала эту заметку в газете. Думаю, что добрая половина Лондона надеется, что я смогу предсказать, на ком вы женитесь.
– Я сам на это надеюсь, – ответил он со смешком. – Это избавит меня от слишком долгих поисков. – Он предложил ей руку и добавил: – Позвольте проводить вас обратно в гостиную? Я горю желанием дождаться своей очереди сесть, наконец, за ваш гадальный столик.
Алекс помолчала. У нее-то как раз не было желания возвращаться туда, где ее разыскивают предполагаемый слуга-убийца и его невидимый сообщник.
– Спасибо, но я собиралась домой.
– Так рано?
– Когда духи зовут меня домой, я должна повиноваться.
– А ваш экипаж уже у подъезда?
Она взглянула на него с гримасой отвращения – типичный избалованный аристократ, полагающий, что экипажи есть у всех.
– Я намеревалась нанять кеб.
– Что вы! Уже слишком поздно, чтобы вы ехали одна, Я сейчас же прикажу подать мою карету и провожу вас домой.
– Я благодарю вас за предложение, лорд Саттон, но я давно привыкла уезжать с таких вечеров одна.
– Возможно. Но поступать так в этот вечер нет никакой необходимости.
– Я ни за что не позволила бы себе утащить вас со званого вечера, где вы могли бы познакомиться со своей будущей женой.
– Я уже познакомился со всеми претендентками и абсолютно убежден, что в гостиной леди Мэллоран нет женщины моей мечты. На самом деле наиболее интересная женщина, с которой я сегодня познакомился, стоит передо мной. – Его улыбка была теплой, дружеской и, как она про себя отметила, немного лукавой. – Поверьте, вы окажете мне честь, позволив проводить вас домой.
Он затеял какую-то игру? Возможно. Если это так, то ей надо это знать. Ее разбирало любопытство. Поскольку именно он, по ее убеждению, был человеком, появлявшимся уже много лет постоянно в ее картах, и поскольку она не могла придумать причину, по которой отклонила бы его предложение проводить ее, она кивнула:
– Хорошо. Я согласна. – Он подставил ей локоть.
– Пожалуйста, смотрите под ноги. Я не хочу, чтобы вы опять споткнулись.
Был ли в его голосе намек на насмешку, или ей показалось? Она посмотрела на него, но выражение его лица не изменилось.
– Да, мне тоже не хотелось бы снова споткнуться, – согласилась она.
Алекс взяла его под руку, и они пошли по узкой полоске травы вдоль дома к главному входу. Его рука была твердой, мускулистой – такой, как у человека, любящего ездить верхом. Она с удивлением заметила, что он немного прихрамывает на левую ногу. Четыре года назад этого не было. Более того, тогда его походка была необычайно быстрой, пугающе быстрой.
Когда они подошли к ступеням входа, из дома вышел дворецкий, и Алекс напряглась, испугавшись, что этот высокий темноволосый слуга – тот человек, голос которого она слышала в кабинете.
– Прикажете подать ваш экипаж, лорд Саттон? – почтительно спросил дворецкий.
Алекс заставила свои мышцы расслабиться. Это был не тот человек.
– Пожалуйста, – ответил лорд Саттон и повернулся к ней: – У вас есть накидка или еще какие-нибудь вещи, которые надо принести?
Господи, она совсем об этом забыла!
– Да, мою шляпу и зеленую бархатную накидку.
Она окинула взглядом широкие двойные двери, ведущие в холл. Наверное, следовало бы вернуться в гостиную и попрощаться с леди Мэллоран, но от одной этой мысли у нее по спине пробежал холодок.
– Почему бы вам не подождать здесь, пока я не попрощаюсь с хозяйкой дома и не принесу ваши вещи?
Она надеялась, что он не заметил ее радости от его предложения.
– Благодарю вас.
Он скрылся в доме, а она впервые с той минуты, как увидела его в гостиной, вздохнула с облегчением. Может быть, он вовсе не тот человек, о котором постоянно говорят ее карты, предсказывая его неминуемое появление в ее жизни? Но интуиция, всегда ее выручавшая в трудную минуту, подтверждала, что это он. Если бы она могла лучше понять, что говорят ее карты, она могла бы узнать больше. Однако для этого ей надо было бы проводить больше времени в его обществе. Но в таком случае не рискует ли она быть узнанной?
Теперь, когда ее мысли, наконец, пришли в порядок, она поняла, что ей следует забыть их встречу в прошлом и считать, что он просто похож на человека, которого она когда-то видела совсем короткое время. Его память не подсказала ему, что они уже встречались, тогда как он, в эти незабываемые минуты заставил ее сердце забиться сильнее.
Вообще что она собой представляла, чтобы ее запомнить? Эта мысль почему-то снова заставила ее почувствовать себя обиженной. Даже и обиженной? Уж не сумасшедшая ли она? По ней, должно быть, плачет Бедлам. Да она Бога должна благодарить за то, что этот человек ее не узнал сегодня.
Ход ее мыслей был прерван подкатившей к подъезду элегантной лакированной черной каретой, запряженной двумя великолепными серыми лошадьми. Герб Саттонов на дверцах.
– А вот и я, – услышала Алекс за спиной низкий голос, и, прежде чем успела обернуться, на плечи ей легла накидка. Когда она подняла руки, чтобы завязать ленты, ее пальцы коснулись его руки. Алекс почувствовала, как он замер, и поняла, что он стоит совсем близко, неприлично близко, дыша ей в шею. Она не успела отреагировать на его близость, как он уже отступил.
Досадуя на себя, Алекс слишком нервно стала завязывать ленты, в результате чего получился довольно кривой бант.
А лорд Саттон подошел и с невозмутимым видом протянул шляпу, которую она решила не надевать, опасаясь, что снова не справится с лентами.
– Леди Мэллоран опечалена вашим отъездом, – сказал он, – поэтому я взял на себя смелость объяснить ей, что с вами говорили духи и у вас нет другого выхода, как повиноваться им. А они сказали, что вы должны вернуться домой. Надеюсь, вы не сердитесь на меня за то, что я себе позволил?
В глазах лорда Саттона снова не было ни тени насмешки, а его голос и выражение лица были совершенно серьезными. Черты лица остались такими же красивыми, как четыре года назад, когда она, увидев лорда Саттона в толпе в Воксхолле, не могла отвести глаз. Тогда он, высокий, невероятно привлекательный, стоял под деревом один, наблюдая за проходившими мимо людьми, и она сразу же почувствовала в нем родную душу. Она очень хорошо знала, как это – быть одной, смотреть на проходящих мимо. Одного взгляда было достаточно, чтобы вообразить себе, что вот он – рыцарь в сияющих доспехах, который умчит ее к новой прекрасной жизни. Герой, готовый защитить ее, победить драконов и избавить ее от мучительного одиночества и постоянного страха. Она понимала, что это несбыточные мечты, но ее глупое сердце не хотело с этим мириться.
За свою жизнь она повидала много аристократов, но ни один из них ее не волновал. Однако в этом человеке что-то зацепило ее воображение и вызвало в ней чувства, которых она еще никогда не испытывала. Какое-то беспокойство и возбуждение ее и смущали, и заинтриговывали. Вопреки его внешне идеально джентльменской наружности его окружала аура мечтательности, смешанной с опасностью и загадкой, притягивавшей ее точно так же, как вора притягивает шкатулка с драгоценностями.
Он явно принадлежал к людям высшего света, собравшимся в гостиной леди Мэллоран, но держался особняком. Все в его внешности – неотразимо красивые глаза, высокие скулы, прямой, классический нос, твердый подбородок, вся его стать выдавали в нем высокородного джентльмена. Он был из тех, кого она никогда не могла бы представить рядом с собой, и не был тем, кому могла бы понравиться она.
Алекс вдруг поняла, что рассматривает его, особенно его губы – четко обрисованную линию верхней и полную нижнюю. Почему его рот выглядит одновременно и безвольным, и упрямым? Человек, наделенный такими выдающимися качествами, вряд ли испытывает трудность, выбирая себе жену. Наоборот, ему потребуется метла, чтобы смести со ступеней своего дома десятки женщин, желающих соединить с ним свою судьбу.
– Так вы одобряете то, что я сказал леди Мэллоран, мадам Ларчмонт?
Его тихий вопрос заставил ее вздрогнуть. Лорд Саттон тоже рассматривал ее, при этом выражение его лица было непроницаемым. Так что было неясно, заметил ли он, что она очарована его ртом. Оставалось лишь возблагодарить Бога за то, что она уже давно избавилась от привычки краснеть. Если он все же заметил ее пристальное внимание, то это, видимо, не вызвало у него никакой реакции, разве что скуку. А ее женское тщеславие было задето, хотя этого и не должно было произойти.
Господи, может, она все же немного сумасшедшая? Этот человек меньше чем за час сумел возбудить ее так, как никакой мужчина не мог за более длительное время. Единственным человеком, которому это удалось, был он сам четыре года назад. «Да, и вспомни, какой катастрофической оказалась та встреча!»
Он, должно быть, привык, что женщины смотрят на него разинув рот. У нее появилось непреодолимое желание уверить его, что ее пристальный взгляд не имеет ничего общего со взглядами других женщин, но ей удалось сдержаться. Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала:
– Ваше объяснение было абсолютно правильным, и я его одобряю. Благодарю вас.
– Не стоит благодарности. Так что, мы едем? – Он помог ей сесть в карету и спросил: – Куда надо ехать?
Она назвала район города – не самый модный, но вполне респектабельный. Лорд Саттон дал указание кучеру и сел напротив Алекс. Дворецкий закрыл дверцу, и карета тронулась.
В тесном пространстве карсты фигура лорда Саттона казалась еще мощнее, плечи – шире, мускулистые ноги – длиннее. Алекс не понимала, почему так смущена, и опустила глаза, но увидела только, что подол ее накидки лежит на носке его отполированного до блеска сапога. Вид этого прикосновения вызвал у нее странное чувство – оно было слишком интимным. Она чуть подвинулась, чтобы зеленый бархат соскользнул с его сапога.
Решив, что не стоит слишком глубоко вдаваться в чувства, вызванные таким, в сущности, малозначащим обстоятельством, она глубоко вдохнула. И тут ее спокойствие испарилось, как облако пара. В воздухе кареты витали запахи накрахмаленного белья и сандалового дерева, напомнившие ей запах его галстука. Пахло свежестью. Она никогда не задумывалась над тем, как пахнет от мужчин. В ее жизни от них пахло либо дешевым одеколоном, либо немытым телом.
– Как давно вы живете в Лондоне, мадам Ларчмонт?
Алекс внутренне встряхнулась и снова обратила внимание на лорда Саттона. Он сидел в непринужденной позе, но вытянул левую ногу – ту, на которую прихрамывал, – и она подумала, что нога, наверное, болит. Его лицо было в тени, но она видела, что он рассматривает ее с вежливым интересом.
– Я живу здесь уже несколько лет, – ответила она и быстро сменила тему. – Я слышала, что вы на время вернулись в Лондон и предпочитаете жить в своем фамильном поместье в Корнуолле.
Он кивнул:
– Да, мне там нравится гораздо больше. А вы когда-нибудь там бывали?
– Вы имеете в виду Корнуолл? Нет, не бывала. Как там?
Он на минуту задумался.
– Красиво, хотя если бы мне пришлось выбрать для описания Корнуолла только одно слово, я сказал бы «спокойно». Когда я уезжаю, мне всегда очень не хватает запахов, звуков и вида моря. – Он широко раскинул руки по спинке сиденья и опять стал смотреть на нее с тем же непроницаемым выражением.
– Скажите, милорд, вы действительно хотите, чтобы я рассказала о том, что говорят ваши карты?
– Конечно. Я всегда рад испытать что-то новое, тем более столь невинное.
Она удивленно подняла брови:
– Значит ли это, что вы не верите в точность предсказаний по картам?
– Не помню, чтобы я когда-либо над этим задумывался. Но должен признать, что моя первая реакция была скептической. Как можно верить колоде карт?
– Вы бросаете мне вызов, милорд. Мне хотелось бы, чтобы вы изменили свое мнение.
– Уверяю вас, что изменить мое мнение будет нелегко. Мистика противоречит моему прагматичному характеру.
– Все же вы не против дать мне возможность убедить вас?
– Убедить в чем?
– В том, что карты могут рассказать о вашем прошлом и настоящем и совершенно точно предсказать будущее, если гадалка настоящая.
– И эта гадалка – вы.
– Разумеется.
– В таком случае скажем, что я готов разрешить вам разложить на меня карты. Посмотрим, – пожал он плечами, – сможете ли вы меня убедить.
– Должна вас предупредить, что для этого мне понадобится довольно много времени, потому что со скептиками работать гораздо труднее.
– Вы говорите так, чтобы я испугался.
– Возможно, так и случится. – Она улыбнулась. – Цена за мое гадание увеличивается каждые четверть часа.
– И каков же ваш гонорар?
Не моргнув глазом она назвала сумму в три раза большую, чем обычно.
– Такие гонорары, мадам, предполагают, что вы…
– Что я непревзойденная гадалка? – подсказала она, потому что он запнулся.
Он положил руки себе на колени, подался вперед и, глядя ей в глаза, произнес:
– Что вы – воровка.
Слава Богу, в карете было темно, и он не мог видеть, как кровь отхлынула от ее лица. Ее сердце замерло, и ей вдруг показалось, что в карете не осталось воздуха.
Прежде чем она пришла в себя, он откинулся на спинку сиденья и улыбнулся.
– Но я полагаю, что поскольку ваши услуги так востребованы, то и гонорары должны быть непомерными.
Несмотря на то, что выражение его лица оставалось совершенно невинным, у Алекс было ощущение, что она мышка, с которой играет кот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30