Не надо сопротивляться, – произнес он и яростно впился в ее губы своим ртом.
Она увернулась, чувствуя скорее раздражение, чем страх. Он что, не понимает, что своим поведением вовсе не приближает ее к намеченной ею цели? Он сказал, что даст то, чего она хочет, но Изабель не хотела, чтобы он предпринимал что-либо, когда этого не видит Ричард. К тому же, если бы ее муж застал их в таком положении, это было бы уж слишком. Может, он неправильно ее понял?
Ей не давали покоя слова, сказанные Ричардом во время охоты. Возможно, она действительно ведет себя слишком вызывающе, и такое поведение Адама – неоспоримое тому доказательство. Как ей теперь успокоить его, не задев мужской гордости?
– Я буду сопротивляться, Адам, – сказала она приглушенно, тщетно стараясь оттолкнуть его от себя. – Вы должны остановиться.
– Даже если и захотел бы, не смогу. Твоя красота провоцирует меня. Ты как летняя ночь – такая же темная и горячая. Я бессилен в твоих объятиях. Дорогая Изабель, пожалуйста, будь нежна со мной.
Но ведь это он своими объятиями удерживает ее! Одной рукой он обнял ее за талию, а другой притянул голову к себе, прижавшись к ней своим ртом в страстном поцелуе. Почему-то его мокрые холодные губы вместо страсти вызвали в ней отвращение. Когда его рука начала шарить в ее юбках, Изабель выбросила из головы мысль о спасении его гордости.
– Адам! Прекрати! – прорычала она, ударив его и попытавшись вырвать из его железной хватки свою руку. Он только сильнее сжал ее, продолжая душить омерзительными поцелуями, и положил свою тяжелую ладонь ей на грудь. – Ты дурак! – удалось ей прохрипеть ему в рот.
– По твоей вине, – ответил он, опускаясь губами вниз по ее шее.
Ее грудь болела, грубо сжатая сильными пальцами, и она с трудом могла дышать, так сильно он прижал ее к холодным камням. Его поцелуи душили ее.
Внезапно все прекратилось.
В проходе показался Ричард, чья огромная фигура закрыла последний свет, заполнив собой все свободное пространство. Никогда она не видела его таким грозным. И никогда так не радовалась его появлению.
Адам отпустил ее и отошел назад, его лицо стало белее мела.
– Как бы она ни вела себя, она принадлежит мне, – сказал Ричард напряженным низким голосом.
Как бы она ни вела себя? Это же оскорбление, брошенное прямо ей в лицо!
– Уезжай из Дорни, – Ричард в упор посмотрел на Адама, – и ты сохранишь свою жизнь.
Он выглядел спокойным, как будто всего-навсего молился перед обедом. Только тяжелое и громкое дыхание выдавало его состояние.
Адам колебался. Его лицо постепенно приобретало прежний цвет. Он слышал, как Ричард оскорбил Изабель, и задумался. Еще недавно Ричард был монахом, а люди Господни никогда не поднимают оружия…
– Убирайся, Адам, – подхватила Изабель. – Тебе нет места в Дорни. Уезжай в Браккан.
Она велела ему ехать на земли, которые были ее приданым, потому что чувствовала долю вины за то, что поощряла его флирт. Но ей никогда и в голову не могло прийти, что он может так все истолковать. После ее слов лицо Ричарда стало мрачнее тучи. Все его существо прямо-таки излучало праведный гнев. Она вдруг поняла, что ей следовало бы помолчать, вместо того чтобы пытаться уберечь Адама от ярости Ричарда. Глупо встревать, когда он так ясно выражает свою ревность.
Он ревнует!
От этой мысли по телу Изабель побежали мурашки, стирая все неприятные ощущения, которые вызвал Адам своим неподобающим поведением. Может, увидев свою жену в руках другого мужчины, Ричард понял, что на самом деле любит ее и что их брак – благословение Господне. Конечно, если человек так яростно защищает свою жену, значит, он не хочет делить ее ни с кем.
Адам все еще колебался, не зная, какое решение ему принять. И тут Изабель в изумлении заметила, что Ричард быстро и плавно вынул меч из ножен. Ни один монах не сделает такого. В ту же секунду Адам вышел во внешний двор, направляясь в сторону дороги.
– Он не взял свою лошадь, – не сдержалась она, все еще чувствуя себя виноватой. Адам был рыцарем, а рыцарь без лошади – ничто.
– И мою жену тоже, – произнес Ричард, вкладывая меч обратно в ножны. Луч света, отразившись от идеально гладкой поверхности металла, ударил ей в глаза. – Я пошлю к нему его оруженосца вместе с вещами. Не желаешь ли присоединиться к ним?
– Естественно, нет! – раздраженно выпалила она, гордо выпятив грудь.
– Естественно?
– Да, естественно, – произнесла она, решив не уклоняться от его колкостей. – Уж не думаешь ли ты, что я сама попросила его хватать меня?
– Ты поступила бы мудро, если бы не стала спрашивать, что я думаю, – прорычал он.
Он мог говорить что угодно, но она заметила огонек желания у него в глазах, глазах собственника. Он готов был драться на мечах, защищая ее! Возможно, она знала, о чем он думает, лучше, чем он сам.
Они все еще были одни. Темные каменные стены окружали их, приглушая внешние звуки и словно стараясь захватить в объятия. Она не могла противиться ему. И не могла упустить такой момент.
Она приблизилась к нему, и ее грудь оказалась на одном уровне с его рукой, покоившейся на рукояти меча. В тесном проходе его фигура казалась еще более массивной и высокой, чем обычно, широкие плечи закрывали свет, проникающий через арочный вход в коридор. Она чувствовала его жар, слышала, как струится кровь в его жилах, как бьется его сердце. Она стояла так близко, что почти могла прикоснуться к нему.
– Ты мой муж. Я знаю, о чем ты думаешь, – мягко и обольстительно произнесла она.
Темная борода, покрывающая его щеки, отбрасывала черную тень на его лицо. В его синих глазах она сумела рассмотреть слабо светившиеся золотые искорки. Его дыхание участилось, грудь начала подниматься и опадать все быстрее и быстрее, жилка на шее бешено запульсировала.
Он стоял очень близко, а в узком коридоре было довольно темно. Его губы совсем рядом, вот они. Если бы он только нагнулся к ней, впился в ее рот, как это сделал совсем недавно Адам. Таким действиям с его стороны она только радовалась бы. Она жаждала его близости. Он должен повиноваться своему естественному инстинкту. И сделает это.
Как уже сделал однажды.
Этот единственный раз запечатлелся в ее памяти навсегда, его незабываемый поцелуй, словно звезда, освещал ее изнутри.
– Отойди от меня, – прохрипел он резким гортанным голосом.
Прежде чем она успела сообразить, что произошло, он ушел обратно во внутренний двор.
Он снова сбежал от своего супружеского долга.
Глава 12
Несмотря на то что они были одни в скрытом от посторонних глаз узком коридорчике, все обитатели Дорни в скором времени стали в курсе событий. Все, за исключением разве что юного Джиллса, оруженосца, который чистил уборные в наказание за то, что испортил любимые доспехи своего рыцаря: никто не разговаривал с ним, потому что от него дурно пахло. Все же остальные, как внутри замка, так и за его пределами, из уст в уста передавали эту новость, каждый раз дополняя рассказ все новыми и новыми подробностями.
Джоан первая заговорила с Изабель, поймав за руку, когда та быстро шла мимо часовни, стараясь избежать встречи с отцом Лангфридом.
– Дорогая моя, ты в порядке? – страдальчески спросила она, сжимая ладони девушки. От беспокойства за Изабель ее лицо было бледным, а на щеках горел нездоровый румянец. – О чем думал Адам, когда хотел попользоваться тобой таким образом? У него, без сомнения, не было причин думать, что ты отвечаешь ему взаимностью, ведь ты только что обвенчалась с человеком, которого любишь.
Что-то в словах Джоан заставило Изабель вновь почувствовать себя виноватой.
– Говорят, что он полез тебе под юбку… Он и в самом деле хотел зайти так далеко, зная, что в коридор в любой момент может кто-нибудь зайти? – блестя глазами, полюбопытствовала Джоан.
– Я помню только, что мне было жутко страшно и неприятно.
– Конечно, я тебя понимаю, – попыталась успокоить ее Джоан. – А Адаму несказанно повезло, что Ричард был так милостив, отпустив его, хотя мог выпустить ему кишки прямо там, не сходя с места. Не много найдется мужчин, кто на столь грубое нападение отреагирует всего лишь вежливым замечанием.
Если только не будет думать, что его жена сама спровоцировала насильника. Как бы она ни вела себя… Без сомнения, Ричард действовал так, как будто Адам был виноват лишь отчасти. Так ли он не прав? Она открыто заигрывала с Адамом, но все для того, чтобы привлечь внимание своего мужа. Но, с другой стороны, откуда Адаму было знать об этом? Он принимал ее действия за явно выраженный интерес. Тошнота комом подкатила к горлу Изабель, чувство собственной вины не давало дышать.
– Ричард от природы задумчивый и нераздражительный человек, – сказала она, подумав, что именно так можно описать идеал мужчины – слуги Господнего. А каков ее идеал? Ах, не надо думать об этом. Адам ушел, как и приказал ему Ричард. Теперь все встало на свои места.
Джоан покинула ее, обняв на прощание и запечатлев на щеке дружественный поцелуй. Она намеревалась посетить жену плотника и ее новорожденного сына и отнести им мешочек целебных трав, которые позволят облегчить уход за малышом. Изабель уже отнесла им вино, так что свою миссию она выполнила.
Следующей ее нашла Элзбет. Она подошла как раз тогда, когда Изабель поднималась по лестнице, ведущей ко входу в замок. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь облака, освещали все вокруг мягким розовым светом и падали на каменные ступеньки, нагревая их. Сильный ветер гнал облака к морю, в то время как не менее сильные руки Элзбет затолкнули Изабель в теплый душный холл.
– Я всегда говорила, что Адам способен на такое, – затараторила она. Изабель еще не видела, чтобы всегда спокойная Элзбет говорила так страстно. Да, определенно, сегодня весьма необычный день. – Адаму явно не хватает порядочности и хорошего воспитания. Очень не хватает.
– Похоже, что так, – сказала Изабель, неуверенная в том, что не виновата в случившемся она сама.
– Не похоже, а это так, – отрезала Элзбет. Крепко обняв Изабель, она добавила: – Хорошо, что лорд Ричард выгнал его и Адам больше не живет с нами в Дорни. Твой муж появился вовремя, чтобы защитить тебя.
– Да, – сказала Изабель, оживляя в памяти те ужасные минуты. Когда Ричард увидел руки Адама на ее теле, ярость его была беспредельна. Конечно, такие сильные эмоции могли бы поспособствовать ей в ее стремлении уложить-таки его на брачное ложе.
Разговор с Элис, обнаружившей ее в комнате для отдыха, вызвал в голове Изабель другие, но еще менее приятные мысли.
– Теперь весь Дорни хихикает по поводу того, что лорд Ричард застал вас с Адамом в весьма пикантном положении, – заметила Элис.
– Весь Дорни? – произнесла Изабель, захлестываемая волной смущения.
– Весь, – подтвердила Элис. – Все только об этом и говорят. И еще задаются вопросом: почему ты не кричала и не звала на помощь? Ведь еще до того, как вас нашел Ричард, кто-нибудь другой мог помочь тебе.
Она не кричала, это правда, но только потому, что была слишком потрясена, слишком растеряна. Все думают, что она поощряла действия Адама. А ее молчание рассматривают как знак согласия.
Неужели и Ричард тоже?
– Она не кричала, это всем известно, – говорил Николас Ричарду, когда они вместе пересекали двор замка.
– Всем? – переспросил Ричард, не глядя на Николаса. Тот семенил рядом, стараясь поспеть за огромными шагами своего лорда.
– Конечно, всем. Ее бы обязательно кто-нибудь услышал и пришел на помощь, стоило ей только закричать.
– Не все кричат, когда им требуется помощь, – произнес Ричард.
– Вы плохо знаете женщин, – фыркнул Николас. – Как только одной из них понадобится хоть что-то, она будет вопить об этом на весь белый свет.
– Изабель не такая, как все остальные женщины, – сказал Ричард, зная, что говорит истинную правду.
– Вы правы, не такая, – согласился Николас. – Человек, не являющийся ее мужем, прижал ее к стене и трогал, а она не произнесла ни слова протеста. Она, несомненно…
– Уникальна, – закончил Ричард, искоса посмотрев на Николаса. – Мы с Изабель знакомы уже очень давно. Когда моя жена напугана, она теряет дар речи. Если вы будете разводить в Дорни сплетни, скажете об этом. А лучше, не говорите вовсе.
– Я только хочу помочь вам понять, что…
– Здесь нечего понимать, – оборвал его Ричард. – Я муж Изабель.
– А она вам жена?
– Согласно церкви – да, – ответил Ричард.
Николас недоуменно посмотрел на него, и он добавил:
– Вы ставите под сомнение, что мы прошли церемонию венчания?
– Нет, но, возможно… ваш брак незаконен?
– Нас соединил настоятель монастыря с благословения епископа. Все законно.
Так будет и впредь. Пусть Николас плетет свои заговоры, это не важно. Как не важно и то, сделал ли Адам что-нибудь с Изабель и делала ли Изабель это с кем-нибудь еще. И не имеет значения, что у него кровь бурлит в жилах каждый раз, как он восстанавливает в памяти картину: обнаженные стройные ноги Изабель и вытянутые вперед сопротивляющиеся руки. Ему не нужны ни ее соблазнительные глаза, ни бархатная кожа, но он не позволит никому другому обладать ею.
Он не будет аннулировать их брак.
Он не выгонит ее из дома. Изабель – его жена. Так захотел Господь, и так оно и будет. И если этот клеветник Николас не сумеет придержать свой грязный язык, ему самому придется покинуть Дорни.
– Я хочу, чтобы вы отправились к лорду Роберту и все ему рассказали. Так, как я объяснил, – сказал Ричард, заканчивая разговор. – Я хочу, чтобы он знал, что мы благополучно поженились и все в Дорни идет своим чередом.
Пусть лорд Роберт узнает об их счастливом супружестве именно от этого грязного сплетника Николаса.
Взглянув в лицо стоящему перед ним рыцарю, Ричард не смог сдержать улыбку.
И внезапно почувствовал, как это странно – улыбаться. В монастыре было мало поводов для смеха, а в Молтоне – и того меньше. Но это Дорни, и, возможно, именно здесь он найдет для себя радость жизни. Положение лорда имеет свои преимущества, и видеть сейчас выражение лица Николаса – одно из них.
– Здесь нет ничего смешного, Изабель, – ругал ее отец Лангфрид. – Разговор идет о твоей невинности.
Он нашел ее в комнате для отдыха. Она делала вид, что у нее и в мыслях не было прятаться от него, но он все-таки притащил ее в часовню. Им надо было поговорить наедине, и место под святым крестом Спасителя было самым подходящим. К величайшему сожалению Лангфрида, он натолкнулся на нее слишком поздно: она уже смирилась с возмутительным поведением Адама и считала, что сама во всем виновата.
Но на самом деле это было не так. Она никогда не поощряла Адама к подобным действиям, Изабель поняла это, прокрутив в памяти их прошлые встречи.
Разговор зашел о ее невинности, но в скором времени все это станет лишним – как только Ричард сделает ее своей настоящей женой, он поймет, насколько невинной она была.
И вообще, Ричард был единственным мужчиной, которого она целовала в своей жизни. Он знает ее достаточно хорошо, чтобы понимать это. Хотя Адам почти лишил ее целомудрия, отец Лангфрид знает, что она все еще девственница. Слава Господу, теперь Лангфрид хочет, чтобы их брачная ночь наконец состоялась, так же сильно, как и она сама.
Выходит, что Адам сослужил ей хорошую службу, и теперь отец Лангфрид полностью на стороне Изабель и больше не смеется над ее страхами. Вместе они добьются поставленной цели очень и очень скоро. Ричард разделит с ней ложе.
– Когда Ричард сделает меня своей, необходимость такого рода разговоров отпадет сама собой, – сказала она. – Сообщите это моему супругу, пожалуйста. У него как у мужа есть определенные права. А если это на него не подействует, напомните ему о супружеском долге. Ричард всегда выполняет то, что «должен».
– Я поговорю с ним, – ответил Лангфрид, – но не думаю, что до этого дойдет дело.
Глава 13
– Вы должны понять: церковь ждет, что вы подарите своей супруге детей, наследников. А если дела и дальше пойдут, как сейчас, она будет иметь все основания, чтобы аннулировать ваш брак, – хрипло сказал Лангфрид на повышенных тонах. Он изо всех сил старался убедить Ричарда вступить наконец в супружеские отношения с Изабель.
Ричард поднялся с колен, окончив молитву.
– «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, ищущий находит, и стучащему отворят», – процитировал отец Лангфрид одну из заповедей Христовых.
Ричард прекрасно понимал, чьи усердные и настойчивые просьбы стоят за столь эмоциональным воззванием к его супружескому долгу.
– Изабель не посмеет аннулировать наш брак, – произнес он.
– Вы собираетесь исполнить свою обязанность?
Ричард считал эту ситуацию почти комичной. Большинство мужчин не посчитают совокупление с Изабель за обязанность. Большинству мужчин не нужно грозить, чтобы затащить в супружескую постель.
Перед глазами Ричарда встал образ Изабель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34
Она увернулась, чувствуя скорее раздражение, чем страх. Он что, не понимает, что своим поведением вовсе не приближает ее к намеченной ею цели? Он сказал, что даст то, чего она хочет, но Изабель не хотела, чтобы он предпринимал что-либо, когда этого не видит Ричард. К тому же, если бы ее муж застал их в таком положении, это было бы уж слишком. Может, он неправильно ее понял?
Ей не давали покоя слова, сказанные Ричардом во время охоты. Возможно, она действительно ведет себя слишком вызывающе, и такое поведение Адама – неоспоримое тому доказательство. Как ей теперь успокоить его, не задев мужской гордости?
– Я буду сопротивляться, Адам, – сказала она приглушенно, тщетно стараясь оттолкнуть его от себя. – Вы должны остановиться.
– Даже если и захотел бы, не смогу. Твоя красота провоцирует меня. Ты как летняя ночь – такая же темная и горячая. Я бессилен в твоих объятиях. Дорогая Изабель, пожалуйста, будь нежна со мной.
Но ведь это он своими объятиями удерживает ее! Одной рукой он обнял ее за талию, а другой притянул голову к себе, прижавшись к ней своим ртом в страстном поцелуе. Почему-то его мокрые холодные губы вместо страсти вызвали в ней отвращение. Когда его рука начала шарить в ее юбках, Изабель выбросила из головы мысль о спасении его гордости.
– Адам! Прекрати! – прорычала она, ударив его и попытавшись вырвать из его железной хватки свою руку. Он только сильнее сжал ее, продолжая душить омерзительными поцелуями, и положил свою тяжелую ладонь ей на грудь. – Ты дурак! – удалось ей прохрипеть ему в рот.
– По твоей вине, – ответил он, опускаясь губами вниз по ее шее.
Ее грудь болела, грубо сжатая сильными пальцами, и она с трудом могла дышать, так сильно он прижал ее к холодным камням. Его поцелуи душили ее.
Внезапно все прекратилось.
В проходе показался Ричард, чья огромная фигура закрыла последний свет, заполнив собой все свободное пространство. Никогда она не видела его таким грозным. И никогда так не радовалась его появлению.
Адам отпустил ее и отошел назад, его лицо стало белее мела.
– Как бы она ни вела себя, она принадлежит мне, – сказал Ричард напряженным низким голосом.
Как бы она ни вела себя? Это же оскорбление, брошенное прямо ей в лицо!
– Уезжай из Дорни, – Ричард в упор посмотрел на Адама, – и ты сохранишь свою жизнь.
Он выглядел спокойным, как будто всего-навсего молился перед обедом. Только тяжелое и громкое дыхание выдавало его состояние.
Адам колебался. Его лицо постепенно приобретало прежний цвет. Он слышал, как Ричард оскорбил Изабель, и задумался. Еще недавно Ричард был монахом, а люди Господни никогда не поднимают оружия…
– Убирайся, Адам, – подхватила Изабель. – Тебе нет места в Дорни. Уезжай в Браккан.
Она велела ему ехать на земли, которые были ее приданым, потому что чувствовала долю вины за то, что поощряла его флирт. Но ей никогда и в голову не могло прийти, что он может так все истолковать. После ее слов лицо Ричарда стало мрачнее тучи. Все его существо прямо-таки излучало праведный гнев. Она вдруг поняла, что ей следовало бы помолчать, вместо того чтобы пытаться уберечь Адама от ярости Ричарда. Глупо встревать, когда он так ясно выражает свою ревность.
Он ревнует!
От этой мысли по телу Изабель побежали мурашки, стирая все неприятные ощущения, которые вызвал Адам своим неподобающим поведением. Может, увидев свою жену в руках другого мужчины, Ричард понял, что на самом деле любит ее и что их брак – благословение Господне. Конечно, если человек так яростно защищает свою жену, значит, он не хочет делить ее ни с кем.
Адам все еще колебался, не зная, какое решение ему принять. И тут Изабель в изумлении заметила, что Ричард быстро и плавно вынул меч из ножен. Ни один монах не сделает такого. В ту же секунду Адам вышел во внешний двор, направляясь в сторону дороги.
– Он не взял свою лошадь, – не сдержалась она, все еще чувствуя себя виноватой. Адам был рыцарем, а рыцарь без лошади – ничто.
– И мою жену тоже, – произнес Ричард, вкладывая меч обратно в ножны. Луч света, отразившись от идеально гладкой поверхности металла, ударил ей в глаза. – Я пошлю к нему его оруженосца вместе с вещами. Не желаешь ли присоединиться к ним?
– Естественно, нет! – раздраженно выпалила она, гордо выпятив грудь.
– Естественно?
– Да, естественно, – произнесла она, решив не уклоняться от его колкостей. – Уж не думаешь ли ты, что я сама попросила его хватать меня?
– Ты поступила бы мудро, если бы не стала спрашивать, что я думаю, – прорычал он.
Он мог говорить что угодно, но она заметила огонек желания у него в глазах, глазах собственника. Он готов был драться на мечах, защищая ее! Возможно, она знала, о чем он думает, лучше, чем он сам.
Они все еще были одни. Темные каменные стены окружали их, приглушая внешние звуки и словно стараясь захватить в объятия. Она не могла противиться ему. И не могла упустить такой момент.
Она приблизилась к нему, и ее грудь оказалась на одном уровне с его рукой, покоившейся на рукояти меча. В тесном проходе его фигура казалась еще более массивной и высокой, чем обычно, широкие плечи закрывали свет, проникающий через арочный вход в коридор. Она чувствовала его жар, слышала, как струится кровь в его жилах, как бьется его сердце. Она стояла так близко, что почти могла прикоснуться к нему.
– Ты мой муж. Я знаю, о чем ты думаешь, – мягко и обольстительно произнесла она.
Темная борода, покрывающая его щеки, отбрасывала черную тень на его лицо. В его синих глазах она сумела рассмотреть слабо светившиеся золотые искорки. Его дыхание участилось, грудь начала подниматься и опадать все быстрее и быстрее, жилка на шее бешено запульсировала.
Он стоял очень близко, а в узком коридоре было довольно темно. Его губы совсем рядом, вот они. Если бы он только нагнулся к ней, впился в ее рот, как это сделал совсем недавно Адам. Таким действиям с его стороны она только радовалась бы. Она жаждала его близости. Он должен повиноваться своему естественному инстинкту. И сделает это.
Как уже сделал однажды.
Этот единственный раз запечатлелся в ее памяти навсегда, его незабываемый поцелуй, словно звезда, освещал ее изнутри.
– Отойди от меня, – прохрипел он резким гортанным голосом.
Прежде чем она успела сообразить, что произошло, он ушел обратно во внутренний двор.
Он снова сбежал от своего супружеского долга.
Глава 12
Несмотря на то что они были одни в скрытом от посторонних глаз узком коридорчике, все обитатели Дорни в скором времени стали в курсе событий. Все, за исключением разве что юного Джиллса, оруженосца, который чистил уборные в наказание за то, что испортил любимые доспехи своего рыцаря: никто не разговаривал с ним, потому что от него дурно пахло. Все же остальные, как внутри замка, так и за его пределами, из уст в уста передавали эту новость, каждый раз дополняя рассказ все новыми и новыми подробностями.
Джоан первая заговорила с Изабель, поймав за руку, когда та быстро шла мимо часовни, стараясь избежать встречи с отцом Лангфридом.
– Дорогая моя, ты в порядке? – страдальчески спросила она, сжимая ладони девушки. От беспокойства за Изабель ее лицо было бледным, а на щеках горел нездоровый румянец. – О чем думал Адам, когда хотел попользоваться тобой таким образом? У него, без сомнения, не было причин думать, что ты отвечаешь ему взаимностью, ведь ты только что обвенчалась с человеком, которого любишь.
Что-то в словах Джоан заставило Изабель вновь почувствовать себя виноватой.
– Говорят, что он полез тебе под юбку… Он и в самом деле хотел зайти так далеко, зная, что в коридор в любой момент может кто-нибудь зайти? – блестя глазами, полюбопытствовала Джоан.
– Я помню только, что мне было жутко страшно и неприятно.
– Конечно, я тебя понимаю, – попыталась успокоить ее Джоан. – А Адаму несказанно повезло, что Ричард был так милостив, отпустив его, хотя мог выпустить ему кишки прямо там, не сходя с места. Не много найдется мужчин, кто на столь грубое нападение отреагирует всего лишь вежливым замечанием.
Если только не будет думать, что его жена сама спровоцировала насильника. Как бы она ни вела себя… Без сомнения, Ричард действовал так, как будто Адам был виноват лишь отчасти. Так ли он не прав? Она открыто заигрывала с Адамом, но все для того, чтобы привлечь внимание своего мужа. Но, с другой стороны, откуда Адаму было знать об этом? Он принимал ее действия за явно выраженный интерес. Тошнота комом подкатила к горлу Изабель, чувство собственной вины не давало дышать.
– Ричард от природы задумчивый и нераздражительный человек, – сказала она, подумав, что именно так можно описать идеал мужчины – слуги Господнего. А каков ее идеал? Ах, не надо думать об этом. Адам ушел, как и приказал ему Ричард. Теперь все встало на свои места.
Джоан покинула ее, обняв на прощание и запечатлев на щеке дружественный поцелуй. Она намеревалась посетить жену плотника и ее новорожденного сына и отнести им мешочек целебных трав, которые позволят облегчить уход за малышом. Изабель уже отнесла им вино, так что свою миссию она выполнила.
Следующей ее нашла Элзбет. Она подошла как раз тогда, когда Изабель поднималась по лестнице, ведущей ко входу в замок. Солнечные лучи, пробиваясь сквозь облака, освещали все вокруг мягким розовым светом и падали на каменные ступеньки, нагревая их. Сильный ветер гнал облака к морю, в то время как не менее сильные руки Элзбет затолкнули Изабель в теплый душный холл.
– Я всегда говорила, что Адам способен на такое, – затараторила она. Изабель еще не видела, чтобы всегда спокойная Элзбет говорила так страстно. Да, определенно, сегодня весьма необычный день. – Адаму явно не хватает порядочности и хорошего воспитания. Очень не хватает.
– Похоже, что так, – сказала Изабель, неуверенная в том, что не виновата в случившемся она сама.
– Не похоже, а это так, – отрезала Элзбет. Крепко обняв Изабель, она добавила: – Хорошо, что лорд Ричард выгнал его и Адам больше не живет с нами в Дорни. Твой муж появился вовремя, чтобы защитить тебя.
– Да, – сказала Изабель, оживляя в памяти те ужасные минуты. Когда Ричард увидел руки Адама на ее теле, ярость его была беспредельна. Конечно, такие сильные эмоции могли бы поспособствовать ей в ее стремлении уложить-таки его на брачное ложе.
Разговор с Элис, обнаружившей ее в комнате для отдыха, вызвал в голове Изабель другие, но еще менее приятные мысли.
– Теперь весь Дорни хихикает по поводу того, что лорд Ричард застал вас с Адамом в весьма пикантном положении, – заметила Элис.
– Весь Дорни? – произнесла Изабель, захлестываемая волной смущения.
– Весь, – подтвердила Элис. – Все только об этом и говорят. И еще задаются вопросом: почему ты не кричала и не звала на помощь? Ведь еще до того, как вас нашел Ричард, кто-нибудь другой мог помочь тебе.
Она не кричала, это правда, но только потому, что была слишком потрясена, слишком растеряна. Все думают, что она поощряла действия Адама. А ее молчание рассматривают как знак согласия.
Неужели и Ричард тоже?
– Она не кричала, это всем известно, – говорил Николас Ричарду, когда они вместе пересекали двор замка.
– Всем? – переспросил Ричард, не глядя на Николаса. Тот семенил рядом, стараясь поспеть за огромными шагами своего лорда.
– Конечно, всем. Ее бы обязательно кто-нибудь услышал и пришел на помощь, стоило ей только закричать.
– Не все кричат, когда им требуется помощь, – произнес Ричард.
– Вы плохо знаете женщин, – фыркнул Николас. – Как только одной из них понадобится хоть что-то, она будет вопить об этом на весь белый свет.
– Изабель не такая, как все остальные женщины, – сказал Ричард, зная, что говорит истинную правду.
– Вы правы, не такая, – согласился Николас. – Человек, не являющийся ее мужем, прижал ее к стене и трогал, а она не произнесла ни слова протеста. Она, несомненно…
– Уникальна, – закончил Ричард, искоса посмотрев на Николаса. – Мы с Изабель знакомы уже очень давно. Когда моя жена напугана, она теряет дар речи. Если вы будете разводить в Дорни сплетни, скажете об этом. А лучше, не говорите вовсе.
– Я только хочу помочь вам понять, что…
– Здесь нечего понимать, – оборвал его Ричард. – Я муж Изабель.
– А она вам жена?
– Согласно церкви – да, – ответил Ричард.
Николас недоуменно посмотрел на него, и он добавил:
– Вы ставите под сомнение, что мы прошли церемонию венчания?
– Нет, но, возможно… ваш брак незаконен?
– Нас соединил настоятель монастыря с благословения епископа. Все законно.
Так будет и впредь. Пусть Николас плетет свои заговоры, это не важно. Как не важно и то, сделал ли Адам что-нибудь с Изабель и делала ли Изабель это с кем-нибудь еще. И не имеет значения, что у него кровь бурлит в жилах каждый раз, как он восстанавливает в памяти картину: обнаженные стройные ноги Изабель и вытянутые вперед сопротивляющиеся руки. Ему не нужны ни ее соблазнительные глаза, ни бархатная кожа, но он не позволит никому другому обладать ею.
Он не будет аннулировать их брак.
Он не выгонит ее из дома. Изабель – его жена. Так захотел Господь, и так оно и будет. И если этот клеветник Николас не сумеет придержать свой грязный язык, ему самому придется покинуть Дорни.
– Я хочу, чтобы вы отправились к лорду Роберту и все ему рассказали. Так, как я объяснил, – сказал Ричард, заканчивая разговор. – Я хочу, чтобы он знал, что мы благополучно поженились и все в Дорни идет своим чередом.
Пусть лорд Роберт узнает об их счастливом супружестве именно от этого грязного сплетника Николаса.
Взглянув в лицо стоящему перед ним рыцарю, Ричард не смог сдержать улыбку.
И внезапно почувствовал, как это странно – улыбаться. В монастыре было мало поводов для смеха, а в Молтоне – и того меньше. Но это Дорни, и, возможно, именно здесь он найдет для себя радость жизни. Положение лорда имеет свои преимущества, и видеть сейчас выражение лица Николаса – одно из них.
– Здесь нет ничего смешного, Изабель, – ругал ее отец Лангфрид. – Разговор идет о твоей невинности.
Он нашел ее в комнате для отдыха. Она делала вид, что у нее и в мыслях не было прятаться от него, но он все-таки притащил ее в часовню. Им надо было поговорить наедине, и место под святым крестом Спасителя было самым подходящим. К величайшему сожалению Лангфрида, он натолкнулся на нее слишком поздно: она уже смирилась с возмутительным поведением Адама и считала, что сама во всем виновата.
Но на самом деле это было не так. Она никогда не поощряла Адама к подобным действиям, Изабель поняла это, прокрутив в памяти их прошлые встречи.
Разговор зашел о ее невинности, но в скором времени все это станет лишним – как только Ричард сделает ее своей настоящей женой, он поймет, насколько невинной она была.
И вообще, Ричард был единственным мужчиной, которого она целовала в своей жизни. Он знает ее достаточно хорошо, чтобы понимать это. Хотя Адам почти лишил ее целомудрия, отец Лангфрид знает, что она все еще девственница. Слава Господу, теперь Лангфрид хочет, чтобы их брачная ночь наконец состоялась, так же сильно, как и она сама.
Выходит, что Адам сослужил ей хорошую службу, и теперь отец Лангфрид полностью на стороне Изабель и больше не смеется над ее страхами. Вместе они добьются поставленной цели очень и очень скоро. Ричард разделит с ней ложе.
– Когда Ричард сделает меня своей, необходимость такого рода разговоров отпадет сама собой, – сказала она. – Сообщите это моему супругу, пожалуйста. У него как у мужа есть определенные права. А если это на него не подействует, напомните ему о супружеском долге. Ричард всегда выполняет то, что «должен».
– Я поговорю с ним, – ответил Лангфрид, – но не думаю, что до этого дойдет дело.
Глава 13
– Вы должны понять: церковь ждет, что вы подарите своей супруге детей, наследников. А если дела и дальше пойдут, как сейчас, она будет иметь все основания, чтобы аннулировать ваш брак, – хрипло сказал Лангфрид на повышенных тонах. Он изо всех сил старался убедить Ричарда вступить наконец в супружеские отношения с Изабель.
Ричард поднялся с колен, окончив молитву.
– «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, ищущий находит, и стучащему отворят», – процитировал отец Лангфрид одну из заповедей Христовых.
Ричард прекрасно понимал, чьи усердные и настойчивые просьбы стоят за столь эмоциональным воззванием к его супружескому долгу.
– Изабель не посмеет аннулировать наш брак, – произнес он.
– Вы собираетесь исполнить свою обязанность?
Ричард считал эту ситуацию почти комичной. Большинство мужчин не посчитают совокупление с Изабель за обязанность. Большинству мужчин не нужно грозить, чтобы затащить в супружескую постель.
Перед глазами Ричарда встал образ Изабель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34