— Перед тем, как вы появились, я просто стоял там, наслаждаясь видом.
После непродолжительного молчания Рэчел сказала:
— Я вам не верю.
Он пожал плечами, будто его мало заботило, верит она ему или нет.
— Так вот, я спрашиваю еще раз: как вы сюда попали?
Рэчел вздернула подбородок:
— Сами подумайте. Какой путь остается?
— Ну, насколько я могу судить, разве что прилететь по небу, как… — В ее глазах появился странный свет, и Логан еле сумел выдавить слово «птица». Потом она отвела взгляд в сторону, и он рассмеялся прерывистым смехом. — Ну уж этому-то я никогда не поверю, подружка.
— Не хотите — не верьте. Мне это безразлично. — Она отвернулась. В эту игру могут играть двое, подумала Рэчел, пытаясь улыбнуться. Потом она вспомнила, где находится. Почему она еще здесь? Почему?
— Кто вы? — Неожиданно для Логана в его голосе прозвучало скорее удивление, чем приказ, но с этим он ничего не мог поделать. В ее глазах и выражении ее лица он заметил нечто, что заставило его усомниться в трезвости своих суждений. Хотя, пожалуй, это было для него не ново. И все же…
Она бросила на него взгляд через плечо, все еще высокомерно задрав округлый подбородок.
— Я вам уже сказала, помните? Я — леди Рэчел Эллиот. Королевская воспитанница. Одна из фрейлин королевы.
— И какой же королевы?
Рэчел резко обернулась со вздохом раздражения:.
— Ее королевского величества королевы Шарлотты, конечно. — Неужели он до того глуп, что не знает своих властителей?
— Ах вот как, — сказал он, прислонившись крепким плечом к стене и скрестив ноги. — Ну конечно же.
Его тон ей не понравился. Рэчел вся напряглась и уставилась на него, сузив глаза. Он насмехался над ней, а еще никому, никому на свете не удавалось делать это безнаказанно. Однако здесь как будто некому было его наказывать. Уж она точно не смогла бы это сделать. Он был гораздо выше ее и явно не испытывал почтения к ее титулу. Пора, пора ей вернуться в свой собственный мир. Может быть, она должна сама найти дорогу домой? Ну конечно. Как глупо, что она не поняла этого раньше. Она заставит этого мужлана отвезти ее в резиденцию королевы, и все встанет на свои места. Она широко раскрыла глаза и одарила его своей самой чарующей улыбкой.
— Если вы будете так любезны и проводите меня до королевского дворца, то я…
— До весны я не сдвинусь с места, ваше высочество.
— До весны? Но ведь… Но ведь еще только начало осени. Мне надо вернуться домой.
В ответ он только пожал плечами и ленивым движением отодвинулся от дверки, предоставляя ей возможность беспрепятственно уйти. Мгновение Рэчел колебалась, но потом гордо вздернула подбородок. Отлично. Она отправится одна. Она окинула взглядом очерченный дверным проемом дикий, не тронутый рукой человека пейзаж, сделала нерешительный шаг вперед и остановилась:
— Будьте добры объяснить, как мне добраться до Лондона.
В ответ она услышала взрыв глубокого раскатистого смеха, но, взглянув ему в лицо, поняла, что случилось что-то совершенно серьезное.
— Двигайтесь на восток, — начал он, — и когда перевалите через горы, дальше уже будет легче… пока не доберетесь до моря.
— Моря?
— О да, между вами и Лондоном будет Атлантический океан.
— Этого не может быть. — Рэчел сцепила пальцы и отвернулась. Через минуту она снова повернулась к нему: — Где я нахожусь?
Он не торопился с ответом. Рэчел бросилась к нему и обеими руками вцепилась в его рубаху. Ей удалось встряхнуть скорее себя, чем его, но это ее не обескуражило.
— Скажите мне, где я. — Несмотря на требовательный тон, она заранее боялась того, что он мог сказать.
— Колония Южная Каролина… — повторила она вслед за ним упавшим голосом и опустила руки. Она пересекла хижину из угла в угол и снова повернулась к нему. — Выходит, я ошиблась, думая, что смогу сама добраться домой. Они за мной явятся.
— Они?
Рэчел с шумом выдохнула, что совсем не подобало леди. До чего ей надоело снова и снова обсуждать с ним все это! Она просто скажет ему, в чем дело. Может, тогда он оставит ее спокойно дожидаться… Она не была уверена, что должно случиться и когда, но твердо знала — что-то обязательно должно случиться. Что угодно, лишь бы ей не оставаться здесь.
— Я была послана спасти вас, — сказала она, расправив плечи. — Ангелами.
Если она предполагала, что он будет потрясен этим откровением, то ее ждало явное разочарование. Первой его реакцией был громовой хохот. Она поджала губы. Отсмеявшись, он больно схватил ее за плечи:
— С меня достаточно вашего вранья. Теперь выкладывайте правду.
— Вы не верите в существование ангелов? — первые она испугалась, ощутив его гнев.
— Ну уж нет. У меня нет сомнений, что Небеса существуют… и ад тоже.
— Тогда почему вы мне не верите? Он рывком притянул ее к себе:
— Вы, может, и похожи на ангела, но мне-то лучше знать. Потому что если кто и послал вас ко мне, то уж никак не Господь, а сам дьявол.
Рэчел глядела в яростные зеленые глаза и почти готова была ему поверить.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Сумасшествие — это когда из ошибочных предпосылок делают правильные выводы.
Вольтер. Философский словарь.

Сколько бы он ни пил, она все равно не исчезала. Логан опустил кувшин, глотнул и вытер губы тыльной стороной ладони. Он сидел в углу, образованном южной стеной и каменной кладкой очага, вытянув ноги по земляному полу. И разглядывай женщину, которая спала.
Прошлым вечером, когда она сообщила, что устала, и он предложил ей единственную постель в хижине — ту, на которой она сейчас спала, — он вышел из хижины пройтись. Хотя уже спустилась ночь, усыпанное звездами лунное небо выглядело чистым и ярким. Логан любил такие прохладные ясные ночи. Но сейчас он думал не о небе. Во всяком случае, не о той его части, которую мог видеть над головой.
Что происходит, черт побери? Он ни на мгновение не поверил ей. Никакой она не ангел. Черт, он даже не думал, что она и вправду леди — как-ее-там-зовут… Подумаешь, бриллианты. Логан пнул пучок сухой травы. С какой стати придворным короля Георга появляться в каролинской глуши?
— И зачем они мне здесь нужны? — пробормотал он. Он был тогда не в том возрасте, чтобы драться на стороне принца Бонни, как его брат Джеймс, но он так и не простил британской короне разгрома под Каллоденом.
И вообще все это не имело значения. Потому что во всем, что она наговорила, конечно же не было и крупицы правды. А может, она сумасшедшая? Или он? А поскольку ему и раньше на это намекали, хотя он и сам частенько подумывал об этом, Логан был готов признать, что все случившееся ему привиделось.
Пока он не вернулся в задымленную хижину и не увидел ее крепко спящей на кипе шкур. Она лежала на боку, одетая, по-детски подложив ладонь под щеку. Но шикарно разукрашенное платье совсем не скрывало женское тело. Логан на несколько мгновений уставился на почти выпавшие из кружевного декольте груди, потом сглотнул и протянул руку к ближайшему кувшину.
Если он не сошел с ума, тогда сумасшедшей была она.
* * *
Ласки все продолжались. Рэчел улыбнулась, во всю стараясь подольше оставаться в потустороннем мире сна. Но ей мешали эти прикосновения. Они были теплыми и мокрыми! Рэчел широко распахнула глаза и встретила грустный собачий взгляд и мокрый черный нос.
— О, Бога ради.
Она быстро уселась и откинула голову. Она не любила собак. Вообще не любила животных, если на то пошло. А эта скотина чуть ли не прилипла к ее боку, вывалив из открытой пасти длиннющий язык.
— Пш, пш! Иди прочь, — уговаривала она, оглядывая хижину. Вместе с воспоминанием о происшедшем вдруг пришло осознание того, что она все еще находится в каком-то глухом закоулке Нового света. Она с трудом подавила стон. Прошлым вечером, засыпая на этой отвратительной кипе шкур, она была совершенно уверена, что проснется в своей удобной постели под шитым золотом шелковым балдахином. И вот пожалуйста — она все еще здесь.
И в довершение ко всему эта собака. Крупный черно-белый спаниель. К тому же он как будто не понимал простейших команд.
Не спуская с него глаз, Рэчел нерешительно встала. Ее платье было безнадежно измято, кружева испачканы, подол весь истрепался. А это было такое прелестное платье.
Рэчел вздохнула и снова поймала взгляд спаниеля.
— Где он? — требовательно спросила она и скрестив руки, шагнула через шкуры, запутавшись в одной и отбросив ее пинком. Огонь давно погас и ее руки покрылись гусиной кожей. Но она все же с надеждой заглянула в висевший над очагом чугунок.
— Наверное, он отправился на охоту, — сказала Рэчел, носком ноги подталкивая комочек грязи в сторону очага. — Это хорошо, потому что я проголодалась. — Она безразлично глянула через плечо на собаку. — И никого не интересует, проголодался ты или нет. Ты всего-навсего…
Она вдруг поняла, что разговаривает с собакой, и смолкла. Как раз в этот момент мужчина с топором ввалился в хижину. Как и вчера, он был одет в оленьи шкуры, его длинные спутанные волосы свисали на плечи, а слой щетины на лице стал еще гуще.
— Уже не спите. — Когда Рэчел не ответила, он перевел взгляд с нее на серый пепел в очаге и обратно. — Я думал, что вы разведете огонь.
Развести огонь? Да этот мужлан с ума сошел.
— Сэр, я не развожу огонь. Огонь разводят слуги.
— Вот как. — Он приподнял прямые темные брови и уставился на нее, потом бросил что-то ей в руки. Рэчел инстинктивно схватила пушистый комок. Он повернулся к куче поленьев, сложенных у очага. — Именно сейчас все слуги куда-то подевались.
Рэчел вздернула подбородок:
— В таком случае я полагаю, что это придется сделать вам.
— На этот раз ладно, — только и сказал он, потом нагнулся над очагом и выгреб из-под пепла несколько тлеющих угольков. Положив на них пучок сухой травы, он потихоньку стал дуть, пока не появился крошечный огонек. Рэчел наблюдала за всем этим, пока ей не надоело, а когда она хотела скрестить руки, чтобы чуть согреться, она поняла, что у нее в руках.
От громкого визга мужчина резко обернулся. Собака разразилась лаем.
— Что с вами, черт побери? — Логан уперся ладонями в колени и встал. — Лежать, псина, — крикнул он, поднимая кролика, которого она бросила на пол.
— Он же мертвый.
Брошенный на нее взгляд зеленых глаз ясно показывал, что он поражен ее глупостью. Но больше он ничего не сказал, только прикрикнул на собаку, которая носилась по хижине, повизгивая от возбуждения. Рэчел со вздохом отвернулась. Поскольку крики хозяина не оказали на спаниеля никакого эффекта, Рэчел решила вмешаться:
— Да успокойся же. — Этих слов как будто оказалось достаточно, чтобы утихомирить животное. Спаниель резко остановился и, словно решив, что на сегодня хватит, проковылял к раскинутым на полу шкурам и плюхнулся на них.
— Ленивый мешок с костями.
Рэчел снова обернулась к мужчине, но он уже вышел в открытую дверь. Она видела, как он положил кролика на чурбан и одним взмахом топорика отхватил ему голову. Рэчел хотела сглотнуть и не смогла. Он быстро освежевал животное и очистил от внутренностей, потом вернулся в хижину, бросил все остальное в чугунок, добавил понемногу воды и повесил чугунок над уже потрескивающим огнем.
Потом повернулся к ней и некоторое время молчал. Рэчел с трудом удержалась от того, чтобы не поежиться под его немигающим взглядом. Какая нелепость! Она, разделявшая секреты королевы, в кого влюблен брат короля! С какой стати ей робеть перед этим мужчиной, больше походившем на животное, чем на человека! И все же она первая отвела глаза.
— Не знаю, кто вы такая и как здесь оказались… — начал он.
— По-моему, я достаточно ясно… Он поднял ладонь, и она смолкла.
— Поскольку вы решили остаться здесь на зиму… Она снова прервала его:
— Ничего я не решала. Я была послана…
Рэчел замолчала. Не было смысла повторять обстоятельства, сопутствовавшие ее появлению. Прошлым вечером он ей не поверил, и, похоже, утро не сделало его более доверчивым. Тем не менее одну вещь ему следовало усвоить.
— Я не останусь здесь на зиму.
Он не обратил внимания на ее слова.
— Я думаю, нам надо кое о чем договориться. Во-первых, это моя постель. — Он мотнул головой в сторону кучи шкур, на которых лежала собака. — Если вы решите разделить ее со мной, я не возражаю, но…
— Разделить ее с вами? — Рэчел с трудом верила своим ушам. — Вы что, совсем очумели?
— Очень может быть, — признал он. — Но речь не об этом: надо решить, кому где спать. И я бы хотел спать на своей постели.
— Ну и пожалуйста. — Рэчел повернулась с намерением избавиться от общества этого ненавистного еи мужлана и вдруг сообразила, что ей некуда деться. Хижина была такая маленькая. Оставалось только стоять, сдерживая злость, которая, подобно подземному роднику, стремилась вырваться наружу. Но он как будто еще не закончил.
— Поскольку нам придется жить и питаться вместе…
— Я не собираюсь оставаться, — бросила Рэчел через плечо, хотя, по правде, она понятия не имела, как и когда сможет выбраться отсюда.
По-видимому, он разделял ее сомнения, потому что не обратил на ее слова ни малейшего внимания.
— …то, я думаю, будет честно, если вы займетесь готовкой.
Готовкой?! Рэчел резко повернулась к нему. За кого он ее принимает? Он что, так и не понял, кто она такая? Рэчед уже открыла рот, чтобы снова напомнить ему об этом, но он, взяв ружье, пошел к двери. Она едва успела крикнуть ему в спину:
— Я не готовлю, готовят слуги!
Не обращая на нее внимания, он ровным шагом направился в сторону леса.
Рэчел захлопнула дверь и тут же рывком снова отворила ее:
— Подождите! — Рэчел не была уверена, подействовала на него сама просьба или ее отчаянный тон, но он остановился и оглянулся, приподняв брови. — Вы куда?
— Осмотреть ловушки.
Рэчел крепче ухватилась за ручку двери.
— Мне надо… — Она сделала глубокий вдох и спросила: — Где здесь у вас удобства?
Ей показалось, что на его губах мелькнула улыбка, но тут же исчезла. Он сделал широкий жест рукой:
— Они все вокруг вас, ваше высочество.
— Ваше высочество, как же! — Рэчел захлопнула дверь, потом пнула ее ногой, чтобы облегчить душу. — И что он имел в виду, говоря «вокруг вас»? — Еще не закончив вопроса, Рэчел с унынием осознала очевидный ответ. — О, я понимаю, что он имеет в виду, — сообщила она поднявшей голову и сонно взиравшей на нее собаке. — Я уже… ну, мне приходилось облегчаться в лесу, раньше, когда я была маленькая. Но цивилизованные люди… Ладно, неважно.
Она дважды смерила шагами хижину, потом ухватилась за ручку и решительно открыла дверь. Выйдя, она поспешила по своим делам, поеживаясь от утреннего холодка. Интересно, вчера было так же холодно? Рэчел не могла вспомнить. Когда она вернулась в хижину, у нее зуб на зуб не попадал от холода.
Придвинуть единственное кресло поближе к очагу оказалось трудной задачей, но чего не сделаешь ради тепла. Потом она уселась, расправив юбки, и стала ждать. Как давно она ела в последний раз? Рэчел попыталась вспомнить, но в памяти только всплывали картины смерти Лиз и Джеффри да еще причина, по которой она оказалась здесь.
Чтобы спасти жизнь этого никому не нужного создания.
И ведь она это сделала, да еще ценой стольких страданий… Так почему же она…
Все эти вопросы сразу были забыты, когда предмет страданий распахнул дверь. Он мельком взглянул на нее, словно проверяя, здесь ли она еще, прислонил ружье к стене в обычном месте, подошел к очагу и осторожно взялся за успевшую нагреться от огня металлическую тарелку. Ложкой он выгреб на нее куски кролика из чугунка. Следовало отдать ему должное — он взглянул на нее, молча протягивая тарелку.
Рэчел покачала головой:
— Я не голодна.
Это было явной ложью, но он только пожал плечами и принялся за еду. Она ожидала, что у него будут отвратительные манеры, такие же, как и он сам, но он ел вполне прилично, хотя и стоя. Причину этого Рэчел поняла, только когда он почти закончил есть: она заняла его кресло.
Ну и пусть. Так ему и надо, раз он довольствуется единственным сиденьем. Рэчел скрестила руки на груди, стараясь не смотреть, как он отправляет в рот последний кусок. Конечно, она не привыкла к такой еде, но, может, ей удалось бы заставить себя попробовать кусочек-другой.
Он сгреб в тарелку остатки, и Рэчел улыбнулась, перед тем как попросить их себе. Не успела она и рта раскрыть, как он уже поставил тарелку на пол.
— Псина!
Заслышав это слово, собака подняла голову и стала принюхиваться. Под завороженным взглядом Рэчел пес встал, потянулся, вперевалку подошел к тарелке и принялся за еду.
Рэчел вскочила на ноги, но это осталось без внимания — мужчина вышел, прихватив ружье и топор.
— Как тебе не совестно, — пробормотала Рэчел, стараясь сдержать слезы — первые с тех пор, как она… умерла. — Да, я знаю, что ты голодный, но я тоже голодна. И я замерзла, и… — Она зашмыгала носом и полными слез глазами взглянула на свое платье. — И грязная. И я понятия не имею, где я и зачем я здесь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32