— Я унизила вас на глазах у ваших людей, капитан Клод. Благодарю вас, что вы выбрали для ответного унижения более уединенное место.
— Вы как всегда очень понятливы, Алексис, — ответил Клод, поднимая бокал.
— Не всегда, к сожалению. Я теперь для вас капитан Денти и как капитан требую объяснений.
Поигрывая ножкой бокала, Алексис откинулась на спинку стула, терпеливо ожидая, когда Клод начнет говорить.
— Я получил приказ от президента Медисона эскортировать…
— Эскортировать?! — язвительно переспросила Алексис.
— Да, именно. Я должен арестовать вас и доставить в Вашингтон.
Никакой реакции со стороны Алексис не последовало. Ни удивления, ни намека на страх. Клод решил продолжить.
— Вам гарантирована свобода, если вы согласитесь встать на нашу сторону в приближающейся войне. Ваш опыт и знания высоко оценены Президентом и близкими к нему людьми, и он желает видеть в вас друга.
— На каких основаниях вы собираетесь меня арестовать?
— Вы обвиняетесь в потворстве развязыванию войны с Британией.
— Но я англичанка. Скорее, они должны обвинить меня в измене родине.
— Многие из ваших моряков не англичане, капитан. Действуя как пираты, вы ввергаете Америку в войну. — Голос Клода звучал так, будто он отвечал затверженный урок.
— Вы знаете, что это неправда. Если бы Соединенным Штатам вздумалось записать все обиды, причиненные им Британией, получился бы список длиной в милю.
— . Я знаю. Но мне приказано, арестовать именно вас. Я не могу не выполнить приказ.
— И вы готовы арестовать меня на основании ложных обвинений?
Алексис осторожно опустила бокал на стол и сложила руки на коленях. Голос ее не дрогнул ни на йоту. Она продолжала не спеша задавать вопросы, но в этом спокойствии ощущалась твердость стального клинка.
— Я привык выполнять приказы, капитан Денти. Могу сообщить, что мое мнение не совпадает с мнением моего Президента, но это ничего не меняет и ничего не оправдывает. Будь на то моя воля, я выбрал бы иной подход.
— И какой же вы бы выбрали ко мне подход, капитан Клод?
Клоду очень хотелось сказать, что он дождался бы, пока она найдет Траверса, что сделал бы все, только бы избежать этой конфронтации… но какой смысл говорить об этом сейчас?
— Не важно, — коротко ответил Клод. — Я согласен с тем, что вы могли бы оказать нам существенную помощь, и с вами наша победа стала бы более вероятна.
— Итак, цель оправдывает средства, — брезгливо скривив губы, заметила Алексис.
— Ни в коем случае! — воскликнул Клод. — Но если нет выбора в средствах, цель становится всем.
Алексис могла бы сказать ему, что выбор был: он мог бы, например, сложить с себя полномочия, отказаться от мундира, — но она, зная Клода, понимала: он не тот человек, который откажется выполнить приказ. Для Клода отказаться от службы Президенту все равно, что для нее отказаться от поисков Траверса. Поэтому она лишь спросила:
— Вы довольны?
— Кого вы спрашиваете, капитан Денти? Вы спрашиваете командира «Конкорда» или Клода Таннера?
— Я спрашивала Клода, хотя и не имела права этого делать. Как капитан. «Конкорда» и морской офицер на службе у Президента вы можете дать только один ответ, и я знаю, что ответ будет: да, доволен.
— Что вы намерены делать? Позволите взять вас под стражу или прикажете своим людям драться?
Клод допил вино и, рассматривая пустой бокал, ждал ее решения.
— Опять ставите мне условия? — спросила она, сдвинув брови.
— Если вы согласитесь помогать нам, предоставляя информацию, мы оставим вас в покое и вы сможете делать то, что делали до сих пор, не опасаясь, что вам будет предъявлено обвинение.
Клод понимал, что лукавит, хотя по большому счету не лгал. Как называется то, что он сейчас делал, по определению, некогда данному самой хозяйкой этой каюты? Сокрытие истины, кажется, так. Клод нахмурился. Нет, всякое сокрытие истины, всякая полуправда в конечном итоге выливается в ложь. Он не стал упоминать Лафитта, да и не намеревался это делать. По крайней мере до тех пор, пока у него оставался шанс внушить Хоуву и иже с ним, насколько бессмысленной и глупой была затеваемая ими сделка.
Алексис закрыла глаза.
— Что будет с моими людьми? Они тоже будут арестованы?
— Это зависит от вас, капитан. В данном мне приказе они не упоминаются. В случае, если вы окажете сопротивление, я позабочусь о том, чтобы все американцы в вашей команде были посажены в тюрьму. Мне нетрудно будет это сделать, учитывая характер вашей совместной деятельности.
Алексис уставилась на него во все глаза, стараясь понять, готов ли он выполнить угрозу. Очевидно, он говорил всерьез.
— Итак, вы занесли топор над моей головой. Что, если мы предпочтем драться? Вы ведь можете и проиграть.
— И вы рискнете? — поддразнил ее Клод.
Алексис ответила не сразу, но раздумья ее не были долгими. Разве она была свободна в выборе? Приходилось выбирать между собой и людьми, за которых она отвечала… Безусловно, если завяжется бой, не избежать смертей с обеих сторон. А как насчет Траверса? Он ушел, и подготовка к очередной попытке поймать его займет месяцы. Что она выиграет, ввязавшись в битву? Быть может, у нее появится шанс догнать Траверса? Нет. Если о нападении на «Конкорд» станет известно американским властям, а это непременно случится, она станет объектом настоящей охоты. К тому же власти Штатов позаботятся о том, чтобы разорить ее компанию. Клод думал надавить на нее, возлагая ответственность за возможную гибель людей на борту ее судна, но на самом деле, в случае ее отказа подчиниться Таннеру, она взяла бы на душу еще больший груз. Алексис чувствовала себя в равной мере в ответе за всех, кто бороздил моря на других ее кораблях. За них и за их семьи. Итак, цена свободы оказывалась непомерно высокой.
— Риск считаю неприемлемым. Теперь я вновь становлюсь вашей пленницей. По-видимому, я ничего не смогу сказать в свою защиту.
— Вы вольны говорить все, что угодно, но вряд ли это поможет, — ответил он.
— Хорошо, — решительно заключила она. — Тогда наш уговор остается в силе. Вы можете арестовать меня, и я даю вам слово, что сопротивление не будет оказано, но я не обещаю, что не буду пытаться бежать.
— Принимается, — ответил Клод.
— И еще, капитан Клод, — пристально глядя ему в глаза, добавила Алексис, — на этот раз мне будет сложнее. Но однажды я все равно убегу. Едва ли я смогу согласиться на предложения ваших начальников. Они должны понимать, что мои методы совершенно отличны от принятых в военном флоте. Информация, которой располагаю я, вполне доступна любому моряку. Вы осведомлены о тактике и стратегии британцев в той же мере, что и я.
Впервые за все время разговора Клод улыбнулся, словно стряхнул с себя давящий груз.
— Я сделал только то, что от меня требовалось.
— И вы всерьез полагаете, что я стану вам помогать после того, как вы не дали мне совершить задуманное и к тому же угрожаете тем, что упрячете в тюрьму моих людей? — недоуменно воскликнула Алексис.
— Мне это и в голову не могло прийти. Я получил приказ доставить вас в Вашингтон для встречи с Президентом и его четырьмя помощниками, теми, что передали мне его приказ. Что вы скажете им, меня уже не касается, — ответил Клод как можно мягче.
— Понимаю, — процедила Алексис, презрительно смерив его взглядом.
Клод был готов и к презрению, и к ненависти. Он спокойно смотрел ей в глаза, ожидая прочесть в них все это. Но ненависти не было. Не было! Только сейчас он понял всю глубину чувства, которое некогда испытывала к нему Алексис, глубину той любви, насладиться которой ему так и не довелось. Тогда, чтобы спасти в ней любовь к нему, он отпустил ее. Как же ему трудно будет держать Алексис пленницей сейчас!
— Я сообщу им ваше решение, а вы пока соберите то, что считаете нужным взять с собой, — сказал Клод.
Алексис подошла к столу.
— Не слишком мудрое решение. Вам не следует подниматься на палубу без меня. Моим людям это не понравится.
Клод продолжал сидеть, и Алексис, усмехнувшись, добавила:
— Мне надо сделать кое-какие записи в судовом журнале. А Пич упакует мои вещи.
Алексис села за стол и открыла журнал. Обмакнув перо в чернильницу, она написала:
«Восемнадцатое июня.
Капитан Клод, я навек запомню этот день; И вам я этого никогда не забуду».
Клод ничего не сказал, но и он знал, что никогда не сможет забыть этот день.
В Вашингтоне тоже оказалось немало людей, которые посчитали этот день знаменательным. Не потому, что был схвачен капитан Денти — то было не слишком значительное событие для огромной страны, — но потому, что Конгресс ввел в силу предложение Медисона. Война Англии была объявлена.
Алексис встала из-за стола.
— Пошли?
Клод, кивнув, последовал за ней через кают-компанию к лестнице. Уже на палубе Алексис сказала:
— Прошу вас, придержите ваш эскорт. Я бы хотела поговорить с командой без посторонних.
— Я должен слышать, что вы им скажете, — ответил Клод. — Не годится, чтобы вы призывали команду способствовать вашему побегу.
— Я не собиралась этого делать, но, если вам так необходимо, можете послушать. Я не намерена злоупотреблять преданностью моих людей. Убежать я смогу и без их помощи.
Клод жестом пригласил сопровождающих с «Конкорда» подойти к нему, и те неохотно повиновались. С тех пор как Алексис и Клод удалились для совещания, между представителями команды «Конкорда» и моряками со «Святой Марии» не было произнесено ни слова. Мужчины из враждебных лагерей лишь смотрели друг на друга с немой угрозой.
Моряки со Святой Марии окружили своего капитана. Алексис велела Пичу спуститься вниз и собрать ее вещи.
— В шкафу ты найдешь баул. Сложи все туда. Я иду с капитаном Клодом.
Все возмущенно загудели. Моряки с «Конкорда», наоборот, разом облегченно вздохнули. Алексис едва ли замечала ропот одних и радость других. Она видела перед собой только глаза мальчика, который никак не мог понять, как его кумир, его королева могла согласиться сдаться и покинуть их.
— Иди, Пич, вещи нужны мне прямо сейчас.
Она знала, какое этот паренек испытывает разочарование. Он был еще слишком мал, чтобы понять, чем диктовалось ее решение. Алексис с материнской лаской смотрела в полудетское худенькое личико с огромными карими глазами. Он готов был драться, он желал драться, а она — нет. И решения здесь принимала она. Алексис проводила мальчугана взглядом, и только затем посмотрела в лица остальных.
— Меня арестовывают за действия, которые, по мнению американского правительства, способствуют развязыванию войны с Великобританией.
— Капитан Денти! — воскликнул Джордан, не в силах более сдерживаться. — Вы же англичанка! Это ошибка! Глупо обвинять вас в том, к чему вы не имеете отношения!
— Мистер Джордан, я прекрасно знаю, гражданкой какого государства являюсь. Надеюсь, вы так же хорошо помните, чье гражданство имеете.
Все разом замолчали, осознав наконец, что Алексис пожертвовала собой ради их спасения. Алексис продолжала говорить спокойным, ровным голосом, без всякого нажима, и тем не менее каждый из тех, кто был с ней рядом, прекрасно понимал, что ее слова следует воспринимать как приказ, который надлежит выполнять без обсуждений.
— Я согласилась пойти с капитаном Клодом. Однако я надеюсь покинуть корабль до того, как он причалит в Вашингтонской гавани.
Алексис улыбнулась и увидела ответные понимающие улыбки на лицах моряков.
— Оставляю капитаном мистера Джордана. А теперь слушайте мое последнее распоряжение: не мешайте людям с «Конкорда» делать то, что им приказано. Пусть уходят. Я не хочу, чтобы вы помогали мне бежать. Когда вернетесь на Тортолу, расскажите о том, что произошло, мистеру Грендону. Передайте, что я возлагаю на него всю ответственность за ведение дел в компании. Каждый из вас волен решать: остаться ли с ним или воевать за свою страну. Как бы вы ни поступили, я приму ваш выбор с уважением. Что касается меня, то после того, что случилось, я помогать Соединенным Штатам не стану, и, поскольку сделка между мной и вашим правительством все равно невозможна, снисхождения мне ждать не приходится. Видимо, мне придется довольно долго просидеть в тюрьме, если, конечно, меня сумеют туда доставить.
— Вот и все, что я имела сообщить моим людям, — закончила Алексис, обернувшись к Клоду. — Теперь мы можем идти.
Клод молчал, хмуро глядя на моряков с «Конкорда», которых взял с собой на корабль Алексис. Услышав быстрые легкие шаги за спиной, он обернулся. Это был юнга, несший мешок с вещами капитана Денти. Пич протянул мешок Алексис, и она приняла его из рук мальчика. Клод не предложил свою помощь. Ее нынешний статус не позволял ему поступить так, как должно поступить мужчине. Капитан «Конкорда» направился к группе ожидавших его моряков. Алексис шла следом, гордо вскинув подбородок. Но как бы ни желала она, чтобы команда увидела в ней своего прежнего независимого капитана, сохранившего достоинство и присутствие духа даже в этих печальных обстоятельствах, от глаз моряков не могли укрыться ни легкая дрожь в ее руках, ни подрагивающие губы, ни подозрительно блестящие глаза. Единственным, что утешало Джордана и остальных, было то, что капитан Клод не мог видеть проявлений ее слабости.
Клод перепрыгнул со шлюпки на «Конкорд» и подхватил переброшенный Алексис мешок. Она приняла протянутую ей руку Таннера лишь потому, что была в платье, но прыгнула сама. Затем по приказу Клода ее увели вниз. Только когда Алексис ушла с палубы, Клод дал приказ к отплытию.
Лендис проводил Алексис в ее новые апартаменты. Каюта, в которой предстояло жить Алексис, оказалась намного меньше той, в которую поселил своего добровольца-юнгу капитан Клод в бытность ее на «Гамильтоне». Здесь был только самый необходимый набор мебели — никаких украшений, никаких излишеств. Лендис вышел, и Алексис услышала, как снаружи опустился засов. На этот раз она не только могла считать себя узницей, но и была таковой. Алексис прислонялась спиной к двери и медленно сползла вниз, прижимая к животу баул с одеждой. Уткнувшись лицом в грубую мешковину, как в подушку, она закрыла глаза. Корабль качнуло: «Конкорд» снялся с якоря. Сквозь плеск воды о корму до слуха Алексис доносились крики — то матросы со «Святой Марии» проклинали матросов с «Конкорда», ее бывших друзей. Слезы душили Алексис. Первые слезы за последние два года.
Проклятия смолкли, и наступила гнетущая тишина. Джордан и его команда смотрели вслед уходящему «Конкорду». Алексис не удивилась бы, узнав, что первым, кто высказался по поводу произошедшего, был Пич.
— Мистер Джордан… Я хочу сказать, капитан… Как могла она нас оставить? Почему не стала драться? Неужели она струсила?
Пич обводил беспомощным взглядом лица товарищей, надеясь, что они как-нибудь смогут объяснить ему причины столь странного поведения капитана Денти. Он очень хотел услышать что-то, что помогло бы восстановить разрушенный образ, вернуть Алексис на пьедестал, воздвигнутый мальчиком в его воображении, и даже нe пытался сопротивляться, когда Нед Аллисон сгреб его за воротник и тряхнул хорошенько, так, что юнга чуть не упал.
— Щенок, да как ты…
Джордан выступил вперед и, жестом остановив Неда, примирительно сказал:
— Он не понимает, Нед. О был внизу, когда Алексис все объяснила…
Джордан взял мальчугана за плечи, погладил по черной курчавой голове и тихо, глядя в глаза, спросил:
— Сколько ты уже с нами, парень?
— Три месяца, мистер.
— И ты считаешь, что трусость заставила капитана покинуть корабль?
— Да, сэр.
— Капитан Денти спасла нас от тюрьмы, Пич. Никому дела не будет до того, что тебе только двенадцать и ты, так же как и она, англичанин. Если бы она решила драться, чего мы все хотели, то многих из нас уже не было бы на этом свете, ты понимаешь?
Пич кивнул и с надеждой в голосе спросил:
— Так мы сейчас отправимся вдогонку за ними? Мы же не можем допустить, чтобы им это сошло с рук! Надо помочь ей бежать.
— Последний приказ капитана Денти помнишь? Она велела нам не вмешиваться в то, что происходит. Она и сама справится. Она понимает, чем обернулась бы для нас наша помощь.
Джордан покачал головой. Он-то знал, что Алексис мечтала о невозможном. Американцы примут все меры безопасности и бежать ей все равно не дадут.
У Пича рот открылся от удивления, но он не произнес ни звука и тут же с силой хлопнул себя по губам.
— Что такое, Пич? Что случилось? — недоуменно спросил Джордан.
Мальчик ответил не сразу. Еще ни разу он не посмел ослушаться капитана и сейчас терзался сомнениями, не зная, верно ли поступил. Как бы ни было трудно признаваться в содеянном, он не мог промолчать, видя, что все на него смотрят и ждут объяснений.
— Я не знал, что она не хочет, чтобы мы ей помогали. — Голос его сорвался, но он нашел в себе силы продолжить: — Я не знал, что она не хочет этого. Иначе я бы никогда не посмел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56