— Видишь, она делает противоположный выбор, — усмехнулся Мейер. — Может быть, ты ей дашь разумный совет — чтобы она подстроилась под меня, потрафила моим вкусам, изучила мои склонности и мои желания, в надежде, что я возьму ее в свои заложницы. Правда, я вынужден буду держать ее взаперти, как пленницу, поскольку она знает о твоей участи. Однако, это утомительное удовольствие — впрочем, не тебе мне это говорить, ты сам познал это на практике. Я бы мог так поступить, если ты, конечно, действительно не хочешь стать свидетелем и участником великого жертвоприношения. О, если бы ты согласился, я бы от души приветствовал тебя! Подумай только, многим ли мужчинам удавалось в своей жизни видеть женщину, которую они любили, объятую пламенем, горящую, съеживающуюся и постепенно обугливающуюся в огне?
— Нет, — сказала Анджелина. — Рольф просто убил бы меня из милосердия.
Мейер улыбнулся.
— Тоже интересный вариант.
Рольф тем временем молчал, в его синих глазах отражалась напряженная работа мысли. В этот момент послышался стук женских каблучков и шелест пышных юбок. В дверях появилась Клэр, одетая во все тот же пеньюар из белой тафты.
— Что это, Этьен? Я слышала выстрелы и почувствовала запах пороха, я уверена…
Она умолкла, и внезапно все присутствующие уловили шум перестрелки на улице. Взгляды Анджелины и Клэр встретились через разделяющее их пространство, и Анджелина увидела, как побледнела ее кузина и ошеломленно перевела взгляд с нее и Рольфа на Этьена.
— Ты же сказал мне, что она ушла, — закричала Клэр высоким, нервным голосом. — Ты сказал, что отпустил ее!
Когда же Этьен пожал плечами и взглянул на Мейера, Клэр повернулась к нему.
— Хватит, Мейер! Я больше в этом не участвую, на этот раз — нет!
— Думаю, — насмешливо сказал единокровный брат Рольфа, — что настало время, когда женщины должны покинуть нас. Что вы скажете на это, мой принц?
— Иди с ним, — велел Рольф, понизив голос и не глядя на Анджелину.
— Нет, — она вскинула свой упрямый подбородок, ее серо-зеленые глаза выражали одновременно мольбу и непокорность.
Он взглянул ей в лицо потемневшим взглядом.
— Хотя я высоко ценю твою решительность и не желал бы ничего иного, как только встретить свою смерть в твоих объятиях, я все же не могу принять твой Дар.
Он схватил левой рукой ее за плечо, повернул лицо к двери и сильно толкнул в спину. Силы толчка хватило бы до середины комнаты, но Анджелина устремилась намного дальше, ее увлекли чувства ярости, ненависти и страха — и она бросилась с разбега на человека с пистолетом в руках, который подумал, что она просто бежит к двери, к выходу, чтобы обрести свободу. Если бы он подумал по-другому, Анджелина была бы уже мертва. Ее пальцы превратились в когти, она выбила пистолет из рук Этьена и, как хищная птица за своей добычей, потянулась ногтями к его глазам, пытаясь их выцарапать.
Этьен завизжал. Мейер быстро нагнулся, чтобы схватить упавший пистолет. Анджелина обернулась и увидела, как Клэр с побелевшими губами и дикими глазами бросилась в атаку и сцепилась с рослым Мейером. Раздался грохот выстрела. Клэр коротко жалобно застонала, ее рот приоткрылся, взгляд, выражавший полное изумление, застыл. Она упала, как подкошенная, ее пеньюар обагрился кровью.
Рольф не мог стрелять, боясь попасть в Анджелину или ее кузину, но Анджелина слышала звук его приближения и радостное неистовство придавало ей силы сражаться с высоким худым французом. Но тут твердая жесткая рука схватила ее и оттащила назад. Она оказалась прижатой к телу Мейера, который, держа ее одной рукой и наклонившись, пытался другой достать нож из-за голенища сапога. Наконец, лезвие сверкнуло перед ее глазами и острие почти впилось в кожу ее горла.
— Остановись, — произнес Мейер над ухом Анджелины.
Казалось, Рольф не может сдержать себя, все его существо рвалось в яростную безоглядную атаку. Бледный, задыхающийся, он заставил свое напряженное тело замереть на месте, стоя уже совсем рядом с ними.
— Этьен, — сказал Мейер тоном полного удовлетворения, — забери у него пистолет.
Рольф метнул в сторону француза короткий взгляд.
— Я бы не стал этого делать на твоем месте, приятель. Ты у меня на мушке, а он не сможет тебе помочь на этом расстоянии, если я решу убрать тебя.
Человек по имени Этьен колебался, и в этот момент Рольф вынул свой нож из-за пояса левой рукой.
— Дурак, — бросил Мейер в сторону Этьена, его рука, сжимавшая горло Анджелины, напряглась так, что ей трудно стало дышать.
Рольф не отрывая яростных глаз от руки, перехватившей горло задыхающейся Анджелины, сказал:
— И что теперь, дорогой братец, коварный и лживый в своих угрозах, бесконечно ловко расчищающий себе дорогу к трону? Пролей хоть каплю крови моей Анджелины и я вырежу собственные инициалы на твоем хребте, а из ключицы сделаю свисток. Вонзи нож, хотя бы еще чуть-чуть глубже, и на этой подлой грязной земле не останется ничего, что могло бы спасти тебя. Ничего.
Это было довольно вычурно сказано, но сказано с полной серьезностью. И Мейер прекрасно понял это: давление его руки слегка ослабело, его грудь размеренно, но учащенно вздымалась и опадала. Он молчал. Анджелине на ум пришло воспоминание о том, что в хижине испанца точно в таком же положении, как она сейчас, находилась ее кузина. И тогда сопротивление тоже было совершенно бесполезно, вся борьба сводилась к изматывающему испытанию нервов и воли. А сейчас Клэр лежала на полу совсем рядом. Она ни разу не шевельнулась, не издала ни единого звука. Анджелина даже не могла взглянуть в ее сторону, сердце ее сжималось в груди от боли. Если Клэр была еще жива, она могла истечь кровью и умереть от этого, ей требовалась срочная помощь. Этьен даже ни разу не взглянул на нее. А сейчас он медленно отступал от наведенного на него пистолета Рольфа.
— Твой соратник хочет убежать, — усмехнулся Рольф, видя, как бородатый француз, убыстряя шаги, вдруг резко повернулся и опрометью бросился за дверь и дальше по галерее. — Теперь остались только мы вдвоем. И Анджелина. Шутки в сторону, у меня есть деловое предложение. Я убираю пистолет, если ты отпускаешь Анджелину. Затем, если у тебя есть желание сразиться со мной на ножах, я готов вступить в честный поединок.
— У тебя нет никаких причин идти мне навстречу, — сказал Мейер.
— Но я ведь знаю, что поединок со мной — твоя заветная мечта, ты всегда хотел этого. Твое стремление побить меня, нанести поражение — было совершенно явным, больше никто в моей свите не выказывал к этому такой очевидной склонности. Почему, ты думаешь, я избегал вступать в поединки со своими телохранителями? Да чтобы не допустить возможного поражения, горечь которого была бы чрезмерной. А теперь у тебя есть возможность осуществить свою мечту.
— Поражение и горечь от него испытаешь на этот раз ты сам.
— Докажи это на деле, — вызывающе воскликнул Рольф. — Ты же всегда хотел хоть в чем-то превосходить меня, разве не так? А моя доблесть всегда была для тебя камнем преткновения, той целью, которую ты сам выбрал для себя. Положение Макса и моя слава — добрая или дурная — и, конечно, наши женщины, — вот то, чего ты всегда жаждал, чего добивался. Возьми же теперь все это, если сможешь.
— Хорошо, опусти пистолет.
Рольф засмеялся.
— Может быть, мне еще и грудь свою обнажить, чтобы тебе удобнее было нанести удар? Отпусти Анджелину, и я выполню свое обещание.
— Дай слово, — в его голосе слышались одновременно полное доверие и презрение к безоглядной честности Рольфа.
— Хочешь, чтобы я поклялся святыми реликвиями и отцовским троном? Пожалуйста, вот мое слово.
Слова протеста готовы уже были сорваться с губ Анджелины, но она подавила их. Нельзя было отвлекать сейчас Рольфа, он и Мейер вели смертельный поединок, в который она не должна была вмешиваться. Очень медленно и постепенно хватка Мейера слабела, и Анджелине становилось легче дышать. Он убрал нож и, наконец, разжал свои руки. Анджелина глубоко вдохнула и по кивку Рольфа отошла подальше от Мейера, став у дверного косяка.
Свободным жестом Рольф положил свой пистолет на столик рядом с фонарем. А затем, не сводя пристального взгляда с единокровного брата, отступившего в коридор, он пошел за ним мимо застывшей Анджелины, мимо лежащей на полу в луже крови Клэр, не глядя на них.
Теперь уже по виду Рольфа трудно было бы сказать, насколько отразились на его состоянии — и отразились ли вообще — полученные им сильнейшие удары по голове.
Он двигался уверенно, с полным самообладанием, но между его бровями залегла складка, которая могла свидетельствовать как о высокой степени его сосредоточенности, так и о страшной головной боли. Кроме того, прошло не так много времени с тех пор, как он получил тяжелое ранение на Ничейной Земле, что не могло не подорвать его здоровья. Мейер же, со своей стороны, был полон нерастраченных сил, несмотря на все передряги, он не получил ни одной царапины. То, что он сознавал свое преимущество в силе, было видно по его самодовольной хитрой ухмылке, когда он снимал мундир.
Как только мужчины вышли за дверь готовиться к поединку, Анджелина опустилась на колени рядом с Клэр. Она положила руку на грудь сестры, прикрытую тонкой белой тафтой, сознавая, что ее жест совершенно бесполезен. Анджелина не ощущала ни малейшего движения в безжизненном теле Клэр — грудь ее оставалась неподвижной, сердцебиения не было слышно. Глаза Клэр оставались широко открытыми, устремленными в пространство, и их изумрудная глубина уже подернулась пеленой смерти, как тихая вода тонкой корочкой льда. Анджелина взглянула на Рольфа глазами, полными слез. Он наблюдал за ней, Анджелина покачала головой и встала на ноги. Рольф бросил на Мейера беспощадный взгляд, переложив нож в правую руку.
— Еще одна жертва вопиет об отмщении, дорогой братец, ты уничтожил нежную беззащитную красоту этой женщины. Ну что, ты горд этим, доволен?
Мейер перекинул мундир через перила лестницы, ведущей вниз, и попробовал большим пальцем хорошо ли заточен его нож.
— Ты говоришь о Клэр? Тебе не следует лить слезы по ней. Ты же знаешь, что это именно она убила Макса в конечном счете, хотя и не своей рукой.
— Из-за отвергнутой любви?
— Из ненависти и жажды мести. Макс по существу прогнал ее от себя, заплатив не деньгами, так безделушками. Конечно, со стороны Клэр было большой глупостью ожидать чего-то большего, но она ждала, и обманутые ожидания привели ее в ярость.
Без предупреждения Мейер вдруг крутанулся и сделал мощный выпад. Лезвие его ножа чуть не задело грудь Рольфа, скользнув по рубашке — Рольф среагировал вовремя, отпрыгнув назад и вскрикнув от неожиданности и возмущения. Затем он рассмеялся, видя как Мейер, двигаясь по инерции, чуть не упал, теряя равновесие.
— Из содержания писем брата, которые он присылал мне в военный лагерь, — продолжал Рольф, обходя Мейера и отрезая ему путь к лестнице, — я сделал заключение, что Макса кто-то водил за нос.
— Так оно и было, как только в обществе начали распространяться слухи. Он был очень привередлив в любовных отношениях и бесконечно горд. Он хотел всегда быть уверенным, что на той кобыле, которую он выбрал для себя, больше не ездит ни один мужчина.
Тем временем они кружили по грязному ковру, шаркая ногами. Мейер коварно подбирался все ближе к Рольфу, заходя с незащищенного бока, чтобы создать себе преимущество.
— Однако леди не производила впечатления полной дуры, — спокойно сказал Рольф, — позволяющей кому угодно взбираться на себя.
— Нет, но в обществе ходили слухи: это были полунамеки, недомолвки, осторожные замечения…
— Так это твоих рук дело? — воскликнул Рольф, лавируя и отступая назад, когда Мейер пытался нанести резкий удар ножом. Рольф двигался легко, почти небрежно, как будто этот смертельный поединок занимал его только отчасти.
Мейер нахмурился.
— Но эти слухи вполне оправдались несколько позже, — едко возразил он брату, — после того, как Макс дал ей отставку и перед тем, как умер.
— Ты спровоцировал разрыв Макса с Клэр и, когда он произошел, соблазнил женщину, разжег в ней ярость, убедил ее отомстить за все Максу и научил, как это сделать. И потом, когда она уговорила Макса позволить ей провести с ним последнюю ночь любви, ты ворвался к ним в спальню, застрелил брата и пытался убить Клэр, чтобы создать впечатление самоубийства, которое будто бы совершила убийца после преступления из ревности. Вот какую цель ты преследовал.
На лестничной площадке царила полутьма, ее освещала только маленькая лампа, висевшая на стене высоко над перилами. Смертельные лезвия противников поблескивали, когда на них падали лучи тусклого света. Оба соперника были одинакового роста и сложения, только Мейер казался более плотным, поскольку не обладал свойственной Рольфу гибкостью и проворством движений. Анджелина была не в силах отвести взгляда от опасной дуэли, исход которой был неизвестен, ее сердце гулко билось в груди, в голове пульсировала острая боль. Снизу доносилась пальба, подымался серый пороховой дымок и слышались крики:
— Огонь! Стреляй!
Рольф тем временем продолжал, видя, что Мейер не отвечает.
— В промежутке между событиями ты, подлый сплетник и интриган, нашептал на ухо королю сказку о ревности и амбициозных притязаниях его второго сына. Это должно было послужить тебе прикрытием, если вдруг что-то не заладится. Таким образом, тебе удалось версию о любовнице-убийце выдать широкой публике, а нашего отца убедить в моей причастности к преступлению, зная, что он скор на расправу и сразу же удалит меня от себя, что откроет широкую дорогу тебе самому.
Неожиданно резко и стремительно Рольф прыгнул на Мейера, блеснул его нож, нацеленный прямо в сердце соперника; Мейер увернулся в сторону, однако было уже поздно, и нож Рольфа полоснул его в бок, разорвав рубашку, пятно крови быстро начало разрастаться, окрашивая белую ткань в алый цвет. Мейер сделал запоздалый ответный выпад, но Рольф легко ушел от удара. Тогда Мейер, наконец, ответил раздраженным злым голосом:
— Ты очень проницателен, но я никогда и не надеялся обмануть тебя.
— Но Клэр тогда не умерла, — продолжал Рольф едким тоном. — И поэтому ее следовало заставить замолчать. В тот миг, когда Клэр поняла, что обманута, она в ужасе бросилась через всю Европу домой — к матери. А за нею поспешил и я, сопровождаемый тобою, у которого, я не сомневаюсь, была директива короля привести в исполнение смертный приговор, который мой отец вынес мне.
— Да, ты прав, но из-за любви народа к тебе необходимо было действовать с предельной осторожностью, создать видимость несчастного случая и всю ситуацию представить таким образом, чтобы твоя смерть позорила твое имя, чернила твою репутацию. Видишь, у меня была непростая задача.
— Кроме того, надо было учитывать еще и бдительность моих телохранителей?
— Твоей свиты? О, да! Каждый из них был готов отомстить мне тут же на месте за твою смерть, не взирая на то, что у меня имелось высочайшее повеление, в соответствии с которым я действовал.
Глядя на прыжки, выпады и кружение по ковру двух противников, Анджелина вспомнила подобный же поединок Рольфа с Мак-Каллафом. Но нынешний соперник принца был во стократ опаснее шотландца: он не делал ненужных движений и преследовал только одну конкретную цель — убить Рольфа.
А что с шотландцем? Неужели это его люди вели сейчас перестрелку там, внизу? Однако, это сейчас не имело особого значения. Главное происходило иа глазах Анджелины. Лезвия ножей сверкали, дыхание мужчин стало учащенным, их голоса звучали вызывающе, в словах слышалась издевка над соперником, как будто они сражались не только на ножах, но продолжали дуэль, перекидываясь друг с другом едкими язвительными фразами.
— Такая сложная многоходовая интрига, змеиное коварство в плетении сети, чтобы заманить Клэр, настойчивость и риск в заманивании меня самого в гибельную ловушку. Наконец, три ненужных бессмысленных смерти. Зачем все это надо было тебе?
— Зачем? Но ты же прекрасно знаешь, я хотел иметь то, что имели вы. Ты и Макс. И я добьюсь своей цели.
В сумраке мрачного помещения было видно, как пот блестел на лицах противников и их рубашки прилипли к телам. Золотистые волосы Рольфа потемнели от испарины, его лицо раскраснелось. Когда он опять заговорил, дыхание его было явно затруднено, окончания слов он нечетко выговаривал.
— Каким образом ты смог бы добиться своего? Ты же незаконнорожденный, у тебя нет ни малейших законных оснований для наследования трона.
— Влиятельность, которую я приобрел бы, могла сделать все. Я стал бы всесильным канцлером, назначенным…
— Вот именно назначенным канцлером, а не унаследовавшим трон королем. А ты подумал, что с тобой будет, когда король умрет?
Неужели Рольф забыл про ступени в своей жажде выяснить правду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59